Сценарист

Глава 64 Прошлое, настоящее и будущее

Герои, да? Когда-то я хотел стать одним из них, хоть и не гнался за этим с самого детства. Удивительно, что мне вообще удалось так далеко зайти, учитывая мои силы и мой склад ума. Я не обладаю какой-либо особой силой, да и стратегом меня точно назвать нельзя, но почему-то мне повезло стать одним из тех, кого допустили к обучению в самой престижной геройской академии страны. Возможно, я просто везунчик, удача которого уже перешла все возможные границы.

В какой-то момент она должна была закончиться, и похоже, что этот момент настал именно прошлым летом, когда выяснилось, что в нашем стане всё время был предатель, и им оказался именно тот, к кому я больше всего испытывал ненависть.

Быть может, ещё тогда я что-то знал об этом парне. Сейчас я не совсем понимаю, что именно заставило меня относиться к нему не совсем дружелюбным образом. Хоть Син и обладал весьма вызывающим и загадочным поведением, он явно не был достоин такого отношения с моей стороны. Что же со мной происходило в тот момент? Мне… он просто не понравился? Или же дело в чём-то другом? Честно, я не знаю, да и поздно об этом думать, ведь… всё уже произошло, не так ли? Стоит ли вообще нагружать свой разум мыслями о том, что с тобой уже случилось? Как по мне, в данный момент стоит сконцентрироваться лишь на настоящем, не думая даже о будущем. Сейчас явно не то время, когда нужно обращать внимание на что-либо иное.

Но всё же иногда в моей голове всплывают образы прошедших лет. В частности, я часто вспоминаю о том времени, когда я не мечтал и не желал становиться героем. То было чудное время: меня заботило лишь моё будущее, школа для меня не была особенным местом, а вся эта шумиха вокруг геройского ремесла ни капли меня не интересовала. Однако стоит учесть, что у меня не всё было хорошо, ведь… я был довольно замкнутым парнем, что явно не обладал особой уверенностью ни в себе, ни в своём будущем. Можно сказать, что я был обыкновенным затворником, который не хотел видеть мир за пределами стен своей комнаты.

Жалкое зрелище, не правда ли? Та версия меня мне сейчас тоже отвратительна, но прошлого уже не стереть, да и память об этих годах никуда не исчезнет.

Но в один момент всё поменялось! Всё произошло настолько быстро, что, как мне кажется, даже тогда я не успел ничего понять. В определённый момент мне просто попался один из многочисленных роликов в интернете о героях, и это видео было посвящено Алому Бунтарю. Лишь один его вид заставил меня почувствовать мурашки на коже, а его речи и стиль боя…

Я стал фанатом всего за двадцать минуты — именно столько длилось то видео.

Но не это стало основной причиной того, почему я решил стать героем. Нет, дело далеко не в этом.

Стыдно признаваться в этом вновь, но во времена средней и старшей школы я был тем ещё замкнутым трусом, который боялся любой боли: моральной, физической и какой-либо ещё. Я постоянно избегал драк, старался не светиться в классе и ни с кем особого не говорил, что быстро создало мне соответствующую репутацию в классе. Было ли мне обидно из-за того, что со мной практически никто не общался? Естественно, но я сам выбрал такой путь, так что не особо жалел.

Однажды, возвращаясь из школы, я стал свидетелем, как на моих одноклассниц напал злодей. Казалось бы, что мне просто нужно было вмешаться, дабы попытаться защитить их, либо же просто позвать на помощь героев, но я… просто замер на месте. Почему? Мне было… очень страшно. Я до жути испугался злодея, что тянул свои мерзкие руки к моим одноклассницам, и при этом я боялся сделать лишнее движение, ведь оно бы могло привлечь его внимание ко мне, а ведь именно этого я и боялся в тот момент больше всего. Не слишком мужественно звучит, не правда ли? Увы, память не стереть, как и произошедших событий.

В тот день моих одноклассниц спасла Мина Ашидо — ещё одна моя одноклассница. В отличие от меня, она, заметив злодея, тут же бросилась в бой, да ещё и смогла одержать победу в этой схватке. Я же… ничего не сделал. Позор.

То события подтолкнуло меня к изменениям. Мне больше не хотелось быть слабым, так что до меня начало доходить, что для этого мне нужно начать тренироваться, чтобы стать сильнее. Это было время перемен, и шаг к новой судьбе был неизбежным. Чувствуя себя втянутым в вихрь событий, я начал осознавать свои слабости. Момент, когда я остался бездействовать, просто наблюдая, как другие сражаются за справедливость, стал для меня провозвестником перемен. Не мог же я оставаться в тени своих страхов. Настала пора стать сильнее.

Настала пора… пойти по геройскому пути.

Тот, чей пример однажды вдохновил меня, боролся плечом к плечу со злодеями вместе с остальными героями, что смело и упорно противостояли тьме. То были великие воины, настоящие исполины, колоссы. Конечно, они и близко не стояли к Всемогущему по силе, но даже так их могущество шокировало людей вроде меня. Смотря на них, я слышал лишь одну фразу в своей голове: идем со мной.

Глупая мечта маленького человека. А я ведь и правда хотел пойти с ним. Его воины, как и он сам, могли стоять лицом к лицу с самыми настоящими монстрами, не испытывая страха, а мне такая встреча сулила лишь быструю смерть. Почти неуязвимые тела. Великие. Я тоже хотел этого, желал быть как они, стоять подле этих колоссов, но разве я могу? Нет, я не могу. Зато может скала. Если мне удастся стать подобным скале, за которой смогут укрыться все слабые люди, я смогу быть рядом с сияющими гигантами? Как давно это было? Теперь, спустя года, такие мысли вызывают у меня лишь смех, но тогда… Тогда я и правда вознамерился стать этой самой скалой.

Однако путь к преображению был крайне труден. Мои сомнения и страхи мешали мне двигаться вперед. Я знал, что передо мной стоит огромное испытание — преодолеть самого себя. Но каждый день, вновь и вновь, я вступал в бой со своими демонами, стремясь выйти победителем.

Медленно, но уверенно, я начал преодолевать свои страхи. Тренировки стали моим ежедневным ритуалом, а каждая победа, даже самая маленькая, приближала меня к моей цели — стать сильным и непоколебимым.

Но было один неприятный момент, который перечёркивал все мои труды: ни одна тренировка не помогла мне стать крепче. Мне удавалось подавлять своих внутренних демонов, но моё тело всё ещё было слабым и немощным. Даже один средний удар мог с лёгкостью пробить мою броню, нанеся мне огромный вред, и этот факт злил меня. Я собирался стать скалой, за которой бы люди смогли укрыться, но в тот момент я больше напоминал обыкновенный плоский камень, что готов разломаться от любого внешнего воздействия. Это было не то, чего я желал, и я понимал, что для того, чтобы осуществить свою мечту, мне нужны были более серьёзные и опасные тренировки. Каждая из них должна была быть особым испытанием не только для моего тела, но и для моего характера. После каждой такой тренировки я должен был радоваться тому, что остался жив, и только такой расклад меня бы устроил.

Долгое время мне не удавалось найти решение, как улучшить мои тренировки, чтобы они давали реальные результаты. Мои неудачи начали крошить мою уверенность, бить по моему разуму и силе воли. Каждый неудачный день был словно тяжким грузом на моих плечах, напоминая мне о том, что я до сих пор не добился того, чего так страстно желал. Я вновь начал чувствовать себя слабым и беспомощным, и каждый день мне с трудом удавалось избавляться от мыслей о собственной никчёмности и слабости.

Я не сдавался. Несмотря на разочарования и сложности, я продолжал искать способы стать сильнее. Я пробовал различные методы тренировок, изучал теорию боевых искусств и технику, надеясь найти ключ к успеху, пересматривал записи битв с участием Алого Бунтаря, пытался понять его мышление и его сильные и слабые стороны. Для того, чтобы стать самой крепкой скалой, мне нужно было стать не только сильным телом, но и умом, ведь только так мне я смогу управлять своей силой правильно, чтобы спасти всех людей, что решатся скрыться за мной.

И вот однажды, гуляя за пределами города, мой взгляд упал на высокую скалу, возвышающуюся над окружающей местностью. Её крепкий облик и надёжность заставили меня задуматься. Величественная природная конструкция стояла передо мной, словно страж, противостоящий времени и стихиям. Её мощь, её могущество окутывали меня, заставляя почувствовать себя мелким и незначительным. Ни единой трещины не было видно на её поверхности, что говорило о её непоколебимости и невероятной нерушимости. Именно такой скалой мне и хотелось стать для людей.

Стоя перед этой величественной природной формой, я понял, что для того, чтобы стать сильнее, мне нужно превзойти нерушимость этой скалы своей собственной силой. Для того, чтобы стать лучшей версией себя, я должен был победить это чудо природы, и я принял этот вызов с высоко поднятой головой.

День за днём я возвращался к этой скале, готовый покорить её своими усилиями и силой воли. Начинал я с медленных ударов, тщательно отрабатывая каждое движение. Моё дыхание становилось тяжелым, а мышцы напрягались от напряжённой работы. Но я не останавливался. Каждый раз, смотря на эту самую скалу своим уставшим и тяжёлым взглядом, я усиливал удары, постепенно повышая их интенсивность. Удар за ударом, каплей за каплей, усилием за усилием я продолжал тренироваться до тех пор, пока моё тело не отказывалось выполнять мои команды.

Сначала я пробовал тренироваться без причуды, стремясь лишь укрепить своё тело. Но вскоре осознал, что для достижения желаемых результатов мне нужно использовать и свою причуду. Только так эффект от тренировок становился заметен. Мои кулаки разбивались в кровь, но я не останавливался. Боль становилась моим спутником, а я продолжал тренироваться через неё, превозмогая самого себя.

Маленькая сила моего тела мешала, но долгие дни непрерывной работы давали свои плоды, в результате чего я действительно стал заметно крепче. День за днем я просыпался с мыслью об этой скале. Ночь за ночью я засыпал, лёжа на ней.

Удар за ударом. Удар за ударом. Я выбивал пыль со скалы и слабость из своего тела. Все мысли, все мои мысли были о камне. О том, как однажды тяжелый труд позволит мне обрести броню на теле, что поможет мне защитить всех. Я не должен был облажаться, потому каждый день, несмотря на всю ту боль, что испытывал, поднимался на ноги и шёл тренироваться дальше.

Но сколько бы я ни пытался отломить хотя бы маленький кусочек от этого монстра, созданного природой, на его фасаде не появилось ни единой трещинки. Я прилагал все свои силы, чтобы добиться желаемого результата, но скала была намного сильнее меня, намного крепче и опытнее, и это понимание помогало мне идти дальше, не заостряя своё внимание на неудачах. Этот противник был не из тех, кого можно так просто победить, и осознание этого двигало меня вперёд, заставляя тренироваться всё больше и больше, чтобы однажды всё-таки сокрушить броню этого гиганта.

День за днём. Неделей за неделей. Месяц за месяцем. Мои тренировки продолжались достаточно большое количество времени. Моё тело становилось крепче, силы росли, а стремление стать героем росло в геометрической прогрессии. Уже тогда я начал чувствовать себя более увереннее, что лишь подстёгивало меня продолжать делать то, что я делал. Мне не хотелось терять это чувство — чувство уверенности в себе и своих силах. Ощущать нечто подобное было поистине приятно. Я стал зависим от этого. Мысли о приобретённом мужестве начали занимать слишком много места в моей голове и моих мыслях, и мне чертовски не хотелось от них избавляться, хотя это действительно стоило сделать, чтобы мыслить широко и здраво, а не концентрировать своё внимание на чём-то одном.

Время менялось. Менялся я. Неизменным оставалось только одно — скала. Сколько бы я ни бил по ней, какие бы силы для этого не прилагал, на ней не появилось ни единой маленькой трещинки. Она была поистине нерушима — мой идеал, к которому я стремился. Она не хотела проигрывать мне, не хотела сдаваться и разрушаться, и этим она заслужила стать моим примером для подражания. Разумеется, Алого Бунтаря ей было уже не заменить, но она была с ним в одном ряду, что уже многое о ней говорит, как по мне.

С рассветом каждого нового дня, моя душа пробуждалась в гармонии с природой, словно звучала мелодия, неразрывно связывающая меня с окружающим миром. Лучи солнца проникали сквозь листву древесных гигантов, словно золотые стрелы, призванные дать мне силу и свет. Звуки леса, влага утренней росы, запах земли — все это наполняло меня энергией и вдохновляло на бесконечный путь к совершенству. Раньше я не был особым фанатом природы, но путь к силе заметно изменил меня и моё мнение об окружающем мире. Видимо, гармония с природой способна даровать человеку мудрость. Впрочем, всё может быть совсем по-другому.

Возвращение к скале становилось священным обрядом, приносящим с собой не только физическое развитие, но и духовное прозрение. Прикосновение к холодному камню наполняло меня уверенностью в своём выборе, Утренняя зарядка становилась не только подготовкой к физическим испытаниям, но и медитацией, погружающей меня в состояние гармонии с самим собой. В поисках совершенства я стремился не только к физической мощи, но и к мастерству в каждом движении. Каждое упражнение становилось не просто частью тренировки, а исследованием моих возможностей и границ. Я изучал каждый мускул, каждое сухожилие, каждую дрожь своего тела, стараясь выжать из них максимум, чтобы стать непобедимым в грядущих битвах, что себе наметил.

В один из дней до меня дошла новость о том, что самая престижная геройская академия нашей страны решила вновь набрать свежую кровь к себе на обучение. Мне тут же захотелось туда поступить, ибо это было частью моей мечты. Насколько я помнил, Алый Бунтарь тоже обучался в этой же академии, потому для меня стало делом всей жизни попасть в это место, ведь там оказываются лишь избранные, которых зовут лучшими из лучших. Получить приглашение в это учебное учреждение было что-то вроде контрольного экзамена, который показал бы, чего я на самом деле стою и чего достиг за весь год тренировок. Я не мог упустить свой шанс — у меня не было на это права!

И в этот же день я отправил заявку на поступление на их официальном сайте. Шаг вперёд был сделан — больше пути назад не было.

Стоит ли говорить, что до дня проведения экзаменов я начал усиленно тренироваться? Думаю, это и так очевидно. Скажу лишь то, что в последние три дня перед этим знаменательным событием я устроил себе самый настоящий спорт-марафон, который должен был подготовить меня ко всему, с чем я мог столкнуться на экзамене. За теорию я не сильно переживал, ибо нужные знания в моей голове уже были, а вот моё физическое состояние всё ещё оставляло желать лучшего. Нет, конечно, оно было достаточно накачанным и подготовленным к любой схватке, но это был не идеал. В моей голове засела мысль, что для того, чтобы попасть в UA, мне нужно добиться идеала во всём, ведь по-другому меня просто туда не примут.

Сейчас об этом мне, конечно, смешно вспоминать. Вся эта чрезмерная серьёзность явно была лишней, но, быть может, именно она и помогла мне поступить в геройскую академию.

А ещё я покрасил свои волосы в красный цвет, что явно привлекло ко мне некоторое внимание. Для чего я это сделал? Я хотел быть похож на своего кумира — Алого Бунтаря! Мне казалось, что подобное поможет мне быть более уверенным в своих силах. В итоге это так и сработало.

Экзамены не были трудными. Наверное, мне даже было весело во время того времени, что дали нам на уничтожение роботов в искусственном городе. Там-то уж моя сила показала себя во всю, а удары роботов и вовсе не наносили вред моему телу. Результаты долгих тренировок были не просто отличными — они были превосходными. Во время всего экзамена с моего лица не сходила улыбка, ведь в тот момент я смог убедиться, что у меня есть шанс стать героем. Теперь я не был тем трусом, что стоял в стороне и ждал, пока людей спасёт кто-нибудь другой. У меня получилось… стать лучше.

Помнится, под конец всего этого испытания я даже заплакал. Окружающие, наверное, подумали, что у меня не получилось нормально сдать экзамен, но плакал я не по этому поводу. Скорее, впервые у меня что-то так хорошо получилось. Я чувствовал, что моя мечта стала осуществимой, потому эмоции сдержать не мог. Мне хотелось кричать от радости, плакать от счастья и… ударить по скале со всей силы, показав ей, что я не так уж и безнадёжен. Покричать у меня не вышло, скала была далеко, а вот поплакать можно было. Заслужил, наверное.

Результатов пришлось ждать несколько дней. Ох, это были самые волнующие несколько дней в моей жизни, самые напряжённые и драматичные. То и дело в мою голову проникали мысли о том, что я всё-таки не справился. Негативные мысли овладели мной, заставляя сердце биться быстрее и дыхание учащаться. Я перебирал в уме каждую деталь экзамена, беспокоясь, что все мои усилия могли оказаться напрасными. Ожидание результатов лишь усиливало это чувство тревоги, заставляя меня погружаться в глубокие размышления.

Каждый день становился испытанием, с часами тревога нарастала, словно волны на морском берегу. Пытаясь отвлечься, я всё равно не мог избавиться от мыслей об экзамене. Они преследовали меня на протяжении всего этого времени, напоминая о неизвестном будущем и возможных трудностях.

Но опасения оказались напрасными, ибо через неделю результаты всё-таки пришли, и в них было указано, что я занял третье место. Презентовал мне эту информацию сам Всемогущий, от чего мои эмоции, что и так были на пределе в этот момент, взорвались фонтаном. Хорошо, что соседей и родителей в тот день не было дома, ведь я так сильно кричал, что, наверное, им не сильно бы понравилось.

Однако… третье место. Несмотря на то, что мне удалось уничтожить большое количество роботов, нашлись и те, кто сделал это лучше меня. Первого я сразу узнал — Кацуки Бакуго тогда взрывал всё, что только попадалось ему под руку. Не заметить его было крайне трудно, так что он и его причуда отложились в моей памяти. Второго же в списке я не видел. Скорее всего, он проходил экзамен на другом полигоне.

Син Айкава. Почему-то уже тогда при прочтении его имени внутри меня появилось странное чувство. Казалось, что я ощущал ненависть по отношению к нему, но мне было не очень понятно, почему я вообще это чувствовал к человеку, которого даже в лицо не знал. Это было очень странно. Каждый раз, когда я читал его имя, злость внутри меня росла. Мне хотелось… подраться с ним? Можно и так сказать. В тот момент я списал это на возникшую усталость, ведь я столько времени потратил на тренировки и переживания, что вполне мог чувствовать подобное к нему из-за банального раздражения и усталости.

И вот, дождавшись нужного дня, я пришёл к зданию академии и ступил на её порог. Мечта стать профессиональным героем начала приближаться, и я не собирался сбавлять ни её, ни свои обороты.

С волнением и счастьем внутри я исследовал каждый уголок геройской академии, каждый коридор, каждую дверь, словно путешественник, открывающий новый мир. Проходя мимо других учеников, я невольно улыбался, восхищаясь их энтузиазмом и решимостью. Они были также полны энергии и стремления сделать мир лучше, и я чувствовал себя частью этой удивительной новой истории, что разворачивалась на моих глазах.

Наконец, я зашел в свой класс, чувствуя себя как дома. Вокруг меня были будущие герои, каждый со своими навыками и талантами, амбициями и желаниями, стремлениями и идеалами. Я радостно приветствовал своих новых товарищей по учебе, ощущая, как близится начало нового, захватывающего этапа моей жизни.

Всё это было похоже на сон. Я всё ещё не мог поверить, что всё это происходит именно со мной. Ещё чуть более года назад я был обычным трусливым парнем, который не претендовал ни на какие лавры, мечтая лишь о том, чтобы вернуться домой в целостности и сохранности, а сейчас я уже являюсь учеником самой престижной академии страны. Больше похоже на сказку, чем на реальность, но это действительно происходило со мной, и я не мог перестать улыбаться, осознавая это.

А потом я увидел Сина Айкаву, и мир внутри меня резко перевернулся. Позитивные мысли сменились негативными, кулаки невольно сжались, а агрессия внутри вновь цвела и пахла. Кажется, уже в тот момент я понимал, что моя история не будет такой светлой и счастливой, какой я себе её представил.

Если бы я только знал, что действительно нас всех ждало впереди…

… я бы стал готовиться к этому сразу.

— Киришима! Киришима! — взволновано тряс меня за плечо Мидория. — Очнись!

Голова ужасно трещала, от чего каждый уловимый звук отдавался ещё большей болью. С трудом открыв глаза, я увидел перед собой Изуку, который смотрел на меня испуганными глазами. Похоже, выглядел я крайне ужасно, раз этот добряк так за меня волновался.

— Не кричи, пожалуйста, — еле выдавил из себя я, тяжело поднимаясь с земли. — Как же болит голова…

— Что с тобой произошло? Тебе стало плохо? Или же тебя кто-то… — Мидория всё больше и больше выражал свою обеспокоенность, что не сильно мне нравилось, ибо от его громкого голоса мне становилось лишь хуже.

— Ничего страшного, — отмахнулся я, перебив друга. — Просто Айкава оказался мне не по зубам.

— Это он тебя так?

— Да, — с грустью почесал затылок я. — Победил меня так, словно это ему ничего не стоило.

— Но почему вы начали драться? — видимо, он не слышал мои гневные вопросы, что были направлены Сину при всех.

— Мне не понравилось, как он грубо обошёлся с Ураракой, а ему не понравилось, что я решил его чему-то учить. Закономерный итог, как по мне, — злиться и обижаться не было смысла, ибо я сам начал этот конфликт, как и сам в нём проиграл.

Хоть и с сильной болью, но мне удалось подняться на ноги. Мидория пытался всячески помочь мне, но я отказался от каждой из его попыток, ибо должен был сделать это сам. Всё-таки каждый мужчина должен сам отвечать за свои поступки, как и сам разбираться с их последствиями. Мне было приятно, что друг хотел помочь мне, но сейчас явно не тот случай, когда я бы смог принять его помощь.

— Как ты себя чувствуешь? — задал ещё один вопрос Изуку. — Быть может, стоит сходить к Исцеляющей девочке?

— Не, не нужно. Думаю, я в полном порядке, — попытался привычно улыбнуться я.

— Чем же он тебя так вырубил?

— Сначала он пробил мою защиту своим ударом, а потом заставил вдохнуть меня какой-то усыпляющий газ. Кажется, он сказал, что сам его сделал, — пришлось описать произошедшее мне.

— Но зачем использовать газ? Разве у него не было достаточно сил, чтобы «отключить» тебя одним из своих ударов?

— Полагаю, что он просто не хотел мне особо навредить, — предположил я.

— Решил избежать возможного наказания? — также предположил Мидория.

— Всё может быть, — пожал плечами я и посмотрел на вход в академию. — Он не внутри?

— Я его не видел.

— Понятно, — из моего рта вырвался слегка грустный вздох. — Давай вернёмся в класс.

— Хочешь рассказать учителю Айзаве о произошедшем? — Изуку вновь напрягся, что дало мне понять, что он явно переживает за судьбу класса и каждого своего одноклассника, включая возможную судьбу Айкавы.

— Если я расскажу ему об этом, то закопаю сам себя, ведь именно я начал эту драку.

— Но разве… он не должен понести наказание за свой поступок?

Этот вопрос достаточно сильно удивил меня. Хоть я и знал Мидорию не так хорошо и не так долго, как мог, мне показалось странным, что он думал в подобном русле. Это явно не было на него похоже, что посеяло внутри меня маленькое зерно сомнения, которому в будущем было суждено вырасти до невероятных размеров.

— Я не хочу ухудшать свою жизнь и жизнь своего одноклассника в начале учебного года. Тем более, Мидория, мы все учимся на геройском курсе, а на нём любая частичка репутации важна. Я не стану вредить Айкаве, — объяснил свою позицию я.

Изуку посмотрел на меня странным взглядом. В нём читались… непонимание и осуждение? Что, чёрт побери, с ним творится? Ему тоже не очень нравится этот парень? Или же дело в другом?

В моей голове было множество вопросов, но ответы к ним я подобрать так и не смог. Однако, что оказалось важным в будущем, я сохранил этот момент в своей памяти, полагая, что он точно пригодится мне в будущем.

После небольшого разговора мы решили вернуться в класс. Нами было решено никому не рассказывать о случившемся, чтобы не посеять в классе панику и определённые негативные мысли. Нам показалось это отличным решением, потому мы быстро о нём договорились.

Увы, в тот момент мы ещё не знали, к чему это приведёт.

С того дня я начал всё больше и больше подмечать странности не только в своём, но и в чужом поведении. Почему-то при виде Сина мне становилось не по себе: меня переполняли злоба, агрессия и кровожадность. Остальные одноклассники от меня не сильно отличались, за исключением Джиро, которой, кажется, Айкава пришёлся по вкусу. Они часто проводили время вместе, беседовали на разные темы и иногда даже смеялись. Казалось бы, что это самая обычная дружба, но для меня и остальных она казалось странной и неправильной.

Многие видели в этом парне изгоя, и в своих умах они приписывали его к этому виду людей. Разве такое отношение к однокласснику является правильным? Сейчас я понимаю, что это не так, но в тот момент большинству из нас казалось это безошибочным выбором.

Сам же Айкава также не хотел идти с нами на контакт. Похоже, он был из тех людей, что не сильно нуждаются в обществе. У него была одна подруга в нашем классе и одна в другом, что было для него вполне достаточно. Всего двух людей ему хватило для того, чтобы чувствовать себя комфортно в геройской академии. Вероятно, у него и в жизни было не так много друзей, потому он старался ценить каждого, кто претендовал на роль его близкого человека.

С каждым днем мои подозрения по поводу Сина только усиливались. Я старался скрыть свои чувства, но все равно не мог понять, почему именно он вызывает у меня такие негативные эмоции. Возможно, это была просто интуиция, но что-то в его поведении или манере общения всегда казалось мне неестественным и вызывающим дискомфорт. Когда он перебрасывался фразами с другими одноклассниками, мне казалось, что он говорил… как-то фальшиво. Создавалось впечатление, будто бы его слова принадлежали не ему, а кому-то другому.

По сравнению со всем этим Джиро была глотком свежего воздуха в нашем классе. Хоть она и была своеобразной тихоней, что не очень любила быть в центре всеобщего внимания, но почему-то её присутствие приободряло всех нас. Её дружба с Айкавой казалось нам странной и неправильной, но никто из нас не хотел её поучать, да и нечему учить было, ведь ни один в нашем классе также не понимал, почему Син вызывает в нас такие негативные эмоции.

Чем больше времени проходило, тем больше я задавал себе вопросов о своих чувствах и поведении. Может быть, это было просто мое воображение, играющее со мной злую шутку? Но почему тогда эти ощущения были настолько реальными и настойчивыми? И почему все остальные тоже чувствуют это? Здесь было гораздо больше, чем неудачное первое впечатление или же мрачный образ этого парня, что отталкивал от себя всех, но что именно? Этого, увы, я никак не мог понять.

Все эти размышления и сомнения наполняли мою голову, не давая мне покоя. Но, несмотря на это, я решил продолжать наблюдать и анализировать, надеясь найти ответы на свои вопросы в самом ближайшем будущем.

А потом на нас напали злодеи, к чему никто из нас не был готов.

Всё случилось на арене USJ — месте, в котором мы должны были пройти свои первые серьёзные тренировки, что были бы связаны с природными катаклизмами и катастрофами. Каждый из нас был переполнен энтузиазмом, ведь в этот раз мы могли на собственной шкуре испытать всё то, что чувствуют и ощущают герои, бросаясь на помощь людям, что стали заложниками деяний природы. Всё звучало настолько круто, что всем нам не терпелось уже поскорее начать.

А потом…

— Это часть тренировки? — спросил кто-то из толпы, после чего все обратили внимание на фиолетовый портал, что возник прямо в центре тренировочного комплекса, из которого выходили толпы людей не очень геройского вида.

— Конечно! Прямо сейчас они станут в круг и начнут кричать: «Мы часть тренировки! Не бойтесь нас! Мы же не злодеи!», — издевательски съявил Айкава, заслужив в свою сторону осуждающие и неодобрительные взгляды.

Из портала же каждую секунду выходили всё новые и новые люди, но больше всех отличались те, что шли по центру. Один из них был опасный седой подросток с рукой на лице, а вот второй собой представлял животную версию Халка. Его лицо было похоже на лицо птицы, но вот что-то из этой… не очень приятной композиции напоминало и человеческое лицо.

Началась паника, которую пытались успокоить Тринадцатая и учитель Айзава. Последний, к слову, приказал нам отступать, после чего сам рванул вперёд, чтобы сразиться с прибывшими злодеями, пытаясь выиграть нам время.

Мы хотели последовать приказу нашего наставника и классного руководителя в одном лице, но у злодеев были на нас совершенно другие планы: воспользовавшись нашей паникой и очевидным замешательством, злодей с причудой портала переместил нас в разные части тренировочного комплекса, где нас уже поджидали злодеи.

Нам было страшно, но мы старались действовать рационально, что помогло нам выжить и избежать серьёзных травм и повреждений. Как оказалось, злодеи не были в курсе способностей наших причуд, что сыграло нам на руку. Конечно, пару ударов всё же пришлось пропустить, но ни одну битву мы так и не проиграли, что здорово подняло наш боевой дух.

Справившись с группами слабых злодеев, мы отправились на помощь учителю Айзаве. Вкус недавних побед пьянил нас, потому мы были уверены, что и другие злодеи не станут для нас серьёзной угрозой.

А потом мы увидели, как тот монстр с птичьим клювом прижимал голову нашего избитого наставника к земле, чуть ли не сплющивая её, подобно мячику для футбола.

Страх охватил нас, словно ледяная волна, заставив наши тела и сердца в один миг замереть на месте. В тот момент все мы ощутили на себе беспощадную силу зла, которая готова была поглотить нас целиком и разорвать на куски. В глазах каждого из нас мерцали искры страха, а дыхание перехватывало от ужаса, который не давал возможности начать мыслить трезво и рационально.

Мы стояли на месте, молча и неподвижно, словно превратившись в каменные статуи, что замерли перед лицом надвигающейся смерти. Горькая реальность поглотила нас целиком, оставив лишь ощущение беспомощности и отчаяния. Внутри нас раздавались крики ужаса, но ни одно слово не смогло бы выразить ту мрачную тень, что окутала наши души в этот момент.

А потом на своеобразную сцену бесстрашно ворвался Айкава, который без особых раздумий принял бой и стал сражаться с монстром, лишь один взгляд которого пугал нас до мурашек. Син же бился с ним без какой-либо нотки страха в глазах и движениях. Казалось бы, что этим самым он должен был вдохновить нас на новые действия и решения, но от его вида нам стало ещё больше страшнее, ведь та злобная ухмылка, что была у него на лице всё время сражения, точно не могла принадлежать герою, один вид которого был способен успокоить сотню людей, заставив их поверить, что теперь всё хорошо.

Очевидно, что обычному подростку было не суждено победить столь ужасающего монстра, потому уже через несколько минут Айкава сдал позиции и был полностью смят чудовищем, что продолжало избивать его даже тогда, когда он почти потерял сознание. Мы должны были ему помочь в тот момент, но наши души были объяты страхом, потому никто из нас не двинулся с места.

Благо, пришёл Всемогущий, который всё-таки спас нас, заставив злодеев отступить. Конечно, и нам пришлось поучаствовать в схватке, но появление героя номер один взбодрило всех нас, заставив проснуться от страха, после чего нам всем удалось прогнать нападавших, одержав этим самым свою первую значимую победу.

Тот день запомнился нам надолго, как и безумие Сина, рискнувшего биться с противником, что во много раз сильнее его. Был ли это геройский поступок? Бесспорно! Но выглядел ли он таким? Точно нет, ведь со стороны он выглядел безумным, необдуманным и пугающим. Его кровожадную ауру во время схватки мог ощутить каждый, кто находился в спортивном комплексе, и это заставило нас опасаться этого парня ещё больше.

После того нападения мы долго не могли отойти от произошедшего, но нас быстро взбодрил надвигающийся спортивный фестиваль UA, который являлся главным событием года не только для нашей академии, но и для всей страны в целом. Все мы были преисполнены желанием показать себя и свои силы всему миру, мечтая этим самым заполучить своих первых фанатов.

Впрочем, не только они нас интересовали, ведь, хорошо проявив себя, мы могли заполучить внимание действующих героев, которые в будущем могли пригласить нас на стажировку. Именно это было основной причиной наших усиленных подготовок к данному мероприятию.

Карьера любого ученика академии UA начинается со спортивного фестиваля. Как ты себя на нём покажешь, так к тебе потом и будут относиться. Мы все понимали это, потому собирались выложиться на все сто, чтобы запомниться всем зрителям, что будут следить за этим событием.

Через пару недель этот день всё-таки настал — спортивный фестиваль UA открыл для всех студентов и обычных людей свои двери. Мы долго к нему готовились, долго репетировали свои фишки и основные приёмы, и теперь каждый из нас собирался стать звездной сего мероприятия. Нам было просто суждено войти в историю — именно такую цель преследовал каждый ученик 1-А класса. После нападения злодеев мы были заряжены на то, чтобы показать всем, чего мы на самом деле стоим.

Именно в этот день мир смог лицезреть ту сторону Сина Айкавы, которая отталкивала нас, его одноклассников, с самого начала.

Его злодейскую и злобную сторону.

Его безумный взгляд, которым он смотрел на Тодороки, пробрал нас до мурашек. Создалось впечатление, будто бы в тот момент на обладателя двух причуд смотрел не человек, а самый настоящий демон: кровожадная ухмылка, проницательный взгляд, что хватал за душу и сжимал её, его устрашающий внешний облик и его способности. Он пытался победить Тодороки одной из его же причуд — огнём. Только настоящий безумец решит бороться с противником его же оружием, к которому у него иммунитет, но Айкава, как мы поняли, как раз был одним из таких.

Но самое удивительное было то, что ему удавалось биться с Шото на равных, что говорило многое о его способностях. У него получался не просто хороший огонь — он был идеальным. Его пламя было настолько горячим, что в миг оно стало синим. Помнится, у всех у нас в тот момент челюсти от удивления попадали. Это было поистине невероятное зрелище.

Их поединок закончился ничьей — оба получили большое количество серьёзных травм и повреждений. Больше всего в этом отметился Тодороки, который перед тем, как потерять сознание, из последних сил направил струю огня прямо в лицо Айкавы, поджаривая его до хрустящей корочки. Ужасающее зрелище. Детям на арене тут же начали закрывать глаза, а в эфире замылили картинку, чтобы зрители не ужаснулись от происходящего.

Разумеется, после такого приёма и сам Син потерял сознание. Его лицо было в достаточной степени изуродовано, что навело нас на мысли о том, что он вряд ли продолжит своё участие в спортивном фестивале.

Но мы ошибались.

В финале, когда Тодороки и Бакуго были готовы начать последний бой за звание победителя турнира, на арене внезапно появился Син, который начал говорить о том, что он не проиграл свой бой. Кацуки тут же начал злиться от его слов, а Шото молчал, презрительно смотря на длинноволосого парня, что самодовольно ухмылялся.

— Я не считаю честным, что Шото поставили в финальный бой, учитывая то, что я вырубился позже него. Похоже, что организаторы этого фестиваля решили обойтись со мной крайне несправедливо, но я не позволю этому случиться, — со спокойствием в голосе говорил Айкава.

— Посмотри на себя, чёртов псих! Ты развалишься от одного моего удара! — кричал ему Бакуго.

— Да? Что же, у тебя будет шанс доказать это прямо сейчас.

— Но ты… — пыталась сказать Полночь, но и тут Син её перебил.

— Думаете, что эти травмы помешают мне надрать им жопы? Что же, вы плохого мнения обо мне, леди Полночь. Прямо сейчас я в одном из лучших своих состояний, — гордо произнёс он.

— Но мы не можем убрать Тодороки прямо сейчас!

— А мы и не станем его убирать.

— Что ты имеешь в виду? — недоумевала героиня.

— Вы пытались выбить меня из игры нечестным путём — мы все это понимаем. Я не проиграл в своём поединке, и все вы свидетели этому! Шото не одержал победу! Однако в нашем поединке с Тодороки действительно есть недосказанность, поэтому у меня есть одна хорошая идея, которая понравится всем, включая Бакуго, — сказав это, Син с ухмылкой посмотрел на раздражённого одноклассника. — Мы не будем повторно проводить наш бой. Вместо этого, я предлагаю устроить то, чего никогда не происходило на этом мероприятии. Итак, вы все готовы услышать это?

Толпа явно была недовольна действиями студента, но его слова их заинтересовали, так что все тут же положительно кивнули, ожидая того, что он хочет предложить.

— Прямо сейчас… В финальном матче!… Мы… ВТРОЁМ СРАЗИМСЯ ЗА ПЕРВЫЕ ТРИ МЕСТА! Первый, кто не сможет продолжить бой, займёт третье место. Второй, разумеется, второе, а последний оставшийся на ногах возглавит пьедестал!

Стоит ли говорить о том, что в этот момент на арене поднялась большая шумиха? Все были рады такому варианту событий, ведь это означало, что их ждало интересное и захватывающее зрелище, которого раньше никто и никогда не видел. Чёрт побери, даже я был заряжен от данной идеи, потому вариант Айкавы получил, как минимум, моё негласное одобрение.

После этого поединок всё-таки начали — организаторы не хотели гневать и расстраивать публику, потому поддались явной провокации Айкавы. Само сражение было поистине зрелищным и ожесточённым, но уже ближе к середине стало понятно, кто одержит в нём вверх.

Айкава был чудовищно силён. Ему удавалось противостоять сразу двоим противникам, побеждая их их же приёмами, что являлось тем ещё издевательством. Впрочем, его соперники тоже не оставались в долгу, нанося Сину приличное количество урона, который тот стойко сдерживал, не сбавляя оборотов.

После мощного взрыва, что создали причуды сразу трёх участников, Тодороки оказался за пределами арены. Его сил не хватило для того, чтобы сдержать всю ту мощь, что были одарены Бакуго и Айкава.

Последние же продолжали сражаться. У Кацуки было явное преимущество, что говорило о том, что у его противника осталось не так много сил, чтобы продолжать действовать в прежнем темпе. Взрывы блондина то и дело настигали длинноволосого, нанося ему всё новые и новые раны, от которых Айкава болезненно скалился и стонал.

В один момент показалось, что Бакуго победил: после очередного взрыва он стоял на ногах и смотрел сверху-вниз на своего противника, что лежал на земле и не подавал признаков жизни.

— Я победил, чёртов псих! — кричал Бакуго, чувствуя вкус победы.

Полночь уже была готова объявить победителя, но Син неожиданно для всех начал подниматься, сопровождая этот процесс своим смехом. Это лишь ещё больше разозлило блондина и ещё больше удивило зрителей, что наблюдали за всем происходящим с невероятным интересом.

— Ты поднимаешься для того, чтобы опять упасть⁈ Ну давай, ублюдок, поднимайся! Я вновь собью тебя с ног! — кричал Кацуки Айкаве.

Тот же, встав на ноги, еле как выдерживая на них вес своего тела, посмотрел в глаза блондина и усмехнулся, после чего замахнулся правой рукой и нанёс тому хлёсткую пощёчину по его щеке. Бакуго от этого взбесился и нанёс удар кулаком в челюсть черноволосого, но тот удержался на ногах и не упал. Более того, он вновь ударил ещё одной пощёчиной по его лицу. Тот уже был в бешенстве.

— И зачем всё это? Ты настолько психованный? Или ты мазохист, которому нравится боль⁈ — спрашивал он у Айкавы, нанося ещё один удар по его челюсти.

— Я не мазохист, Бакуго. Скорее, я просто тот, кто не любит, когда подобные тебе пытаются казаться себя лучше остальных, — сказал он, пытаясь откашляться . — Ты столько раз задирал Мидорию, называя его бесполезным. Ха! Я даже подсчитать не могу, сколько раз ты его так назвал! До сих пор не можешь отделаться от мысли, что он стал лучше тебя, да, Каччан? — с усмешкой спросил Син, принимая аж два удара в челюсть.

— Заткнись! Ты ничего не знаешь! — кричал Бакуго, нанося удар за ударом. — Я лучше него! Я лучше тебя! Я лучше всех вас! Никакой чёртов Деку не станет для меня угрозой! — произнёс Кацуки, пытаясь нанести ещё один удар, но тот был перехвачен рукой Сина, что плотно сжал кулак соперника.

— Знаешь, в чём заключается ирония? — спросил Айкава, смотря Кацуки в глаза. — Прямо сейчас ты тоже Деку, — произнёс со злобной ухмылкой он, после чего поднёс руку к животу Бакуго и произвёл мощный взрыв, который отбросил тело блондина за пределы арены.

Тишина. Все смотрели на Сина, который продолжал светить своей дьявольской улыбкой, смотря на зрителей.

— Тодороки Шото и Кацуки Бакуго за пределами арены! — произнесла Полночь, пытаясь прийти в себя. — Победитель — Айкава Син!

Невероятный бой. Непередаваемые эмоции. Кровь застыла в жилах, а рот был открыт в немом крике. Что-то так сильно будоражило и пугало мой ум одновременно. В этот момент я чувствовал, что сердце моё готово выскочить из груди. В моей голове было так много мыслей, что я потерял дар речи. Мои руки дрожали, а ноги стали ватными. Всё вокруг казалось смутным и нереальным, словно я оказался в кошмаре, откуда нет выхода.

И это чувствовали все остальные зрители, что наблюдали за Сином на арене и через телевизор.

В тот самый момент все видели в нём не героя, а самого настоящего злодея, и его аура кровожадности, которую ощущал каждый из нас, была тому подтверждением.

Ни единого голоса. Ни одного хлопка. Все со страхом смотрели на Айкаву, который прямо сейчас поднял правую руку вверх, пытаясь спародировать Всемогущего. Однако простоял он в этой позе недолго: через несколько секунд он упал лицом вниз, потеряв сознание.

И все после этого вздохнули с облегчением, включая меня.

С того момента практически никто из нас сильно не контактировал с Сином. Все как-то резко отстранились от него, включая и Джиро, что в достаточной степени удивило нас. Да и сам Айкава не особо хотел разговаривать с нами или хоть как-то взаимодействовать. Вероятно, этим самым он показывал, что не сильно нуждается в связях с нами и нашей помощи.

Сейчас это кажется диким, но в тот момент мы все считали правильным решением отдалиться от него. Нам казалось это верным действием, учитывая то, каким он перед нами предстал на спортивном фестивале. Хоть мы и не признавали этого вслух, но каждый из нас его боялся. От этого парня исходила устрашающая энергия, способная нанести вред каждому, кто решит переступить за красную черту по отношению к нему.

Сина даже никто на стажировку не позвал — его испугались даже действующие герои. Впрочем, можно сказать, что они отказались от него просто из-за появившейся плохой репутации вокруг его персоны, хотя сам он не сделал ничего плохого. Всё складывалось так, будто бы кто-то специально хотел сделать Айкаву одиночкой, ибо слишком уж идеально для этого всё складывалось. Но это было больше конспирологией, чем реальными фактами, потому ни я, ни остальные не придавали этой мысли особого смысла, продолжая делать то, что казалось нам правильным.

Через несколько дней по всей стране прокатилась ужасающая новость: некто по прозвищу «Чистильщик» начал убивать героев и злодеев по ночам, причём делал он это с таким хладнокровием, что у его жертв не было ни единого шанса на выживание. Помнится, я тогда заметил в одном из видео с его участием, что его телосложение мне кого-то напоминает. Мысли тут же навели меня на Айкаву, но я тут же отбросил эту догадку, полагая, что тому, кто учится в геройской академии, нет смысла становиться злодеем.

Тогда я ещё не осознавал, что мы сами делали всё, чтобы он всё-таки встал на тёмную сторону.

Тем не менее, несмотря на то, что некоторая часть из нас не верила в то, что Син может быть Чистильщиком, другая часть активно продвигала эту теорию в массы. Больше всего отличился Мидория, которому «посчастливилось» встретиться с этим злодеем во время своей стажировки. Изуку действительно был уверен в том, что под маской нового убийцы героев и злодеев был наш одноклассник. В качестве доказательства он привёл сходства в стиле ведения боя, а также саму причуду Сина, что позволяла ему делать всё, что только душе угодно.

Вдобавок, я и Мидория заметили, что Айкава начал странно себя вести. Например, он стал ещё чаще нас избегать, у него начали появляться новые травмы и ссадины, которые он всячески старался скрыть, и, что самое удивительное и странное, он начал отталкивать от себя Джиро, и делал он это самыми жестокими способами, после применения которых она часто уходила из нашего класса со слезами на глазах.

В классе царствовала гнетущая и мрачная атмосфера, но мы продолжали жить и учиться, несмотря ни на что, наивно полагая, что совсем скоро всё наладится. В конце концов, все мы являлись студентами самой престижной геройской академии, а в таких историях просто не могло быть плохих и ужасных событий.

Мы были очень наивными и глупыми, думая так.

— Джиро? — сильно испугался я, увидев одноклассницу в ужасном состоянии, лежащей на земле без каких-либо признаков жизни. — Чёрт побери, Джиро! — кричал я, подбегая к ней ближе.

Всё её лицо было в крови, часть одежды на ней была разорвана, а сама она, похоже, была без сознания. Приблизившись к ней, я быстро проверил её пульс. Слабый удар сердца дал понять, что она всё ещё жива, но находится в опасном для жизни состоянии, так что, убедившись, что поблизости нет врагов, закинул её к себе на спину и отправился в сторону нашего лагеря, глубоко в душе надеясь, что никто не помешает мне доставить Джиро в безопасное место.

Лес медленно сгорал в объятиях голубого пламени. Никто из нас не ожидал, что злодеи нападут вновь, да ещё и в такой момент. Разумеется, нам не стоило расслабляться ни на секунду, но почему-то мы были уверены, что учителя и руководство нашей академии всё просчитали, выбрав место, которое злодеи точно не обнаружат. Мы ошибались. Наши враги не были такими глупыми, какими их представляли герои UA, поэтому все в этом лицу сейчас оказались в таком положении.

В этот раз их было не так много, но все те, что явились к нам, были явно сильнее своих предшественников. Чего только стоил парень, что смог поджечь весь этот лес. Голубое пламя… Однажды Син уже продемонстрировал всем, что способен создать его при помощи своей причуды, но огонь того парня был совсем другой. По одному только его оттенку видно, что это пламя представляет собой результат долгих и упорных тренировок. Такую силу невозможно просто так получить и использовать — этому служила долгая подготовка.

Самого Айкаву я не наблюдал. Насколько я помнил, именно он был в паре с Джиро на «испытании храбрости». Куда же он делся? И почему он бросил свою одноклассницу в такой опасной ситуации? Его похитили? Или же они намеренно разделились, чтобы помочь остальным?

Глубоко в душе я уже знал ответ на этот вопрос, да только принимать его не хотелось. Это… было больно.

Весь лес был окутан пламенем и угарным газом, который при попадании в лёгкие заставлял болезненно кашлять. Во время бега я не раз запинался об лежачие ветки, что грозило довольно-таки болезненным падением, но всякий раз у меня получалось оставаться на ногах, ведь я понимал, что сейчас в моих руках не только моя жизнь, но и жизнь моей одноклассницы, которая и так была в ужасном состоянии. У меня не было ни единого права на ошибку.

Из других частей леса слышались звуки битвы и болезненные крики, что заставляли вздрагивать меня каждый раз. Злодеи хорошо подготовились к этому нападению. Они были намного сильнее и опытнее нас, поэтому мы находились в просто ужасном положении.

Вся наша надежда была на то, что учителя UA смогут прийти на помощь и справиться с этой ситуацией. Но каждый крик, каждый звук боя напоминал о том, что время работает против нас. Чувство беспомощности и отчаяния овладело мной, но я не мог позволить себе сдаться. В этот момент наша единственная цель была одна — выжить, а в этом я был хорош.

Никто больше не пробьёт мою защиту.

Злодеев на моём пути не попалось, но что, ждало меня в конце, ранило больше всего: я и многие другие беспомощно наблюдали, как Бакуго похищают злодеи. Мидория пытался остановить их, пытался схватить Кацуки за руку, но не успел. Как только его лицо скрылось в фиолетовом портале, злодеи тут же исчезли в нём же, после чего лес погрузился в тишину.

В тишину, во время которой звучали наши немые крики.

Одноклассники были в ужасном состоянии. Лица многих были искажены от боли и страха. Я видел раны на их телах, кровь, что впитывалась в одежду. Многие держались за раны, пытаясь остановить кровотечение. Чьи-то ноги были изодраны, как будто они пробежали сквозь колючую проволоку. У других виднелись ожоги от огня, кожа покрывалась пузырями. Некоторые лежали на земле, скрючившись от боли, с кровотечениями и переломами. Лица всех были бледными, израненными, отражая весь ужас и агонию, которые они пережили.

Другие старались маскировать свои раны, но было очевидно, что боль и страдание были неизбежны. Были также и те, что даже не могли стоять на ногах, опираясь на своих товарищей.

Все мы были сломлены. Нас разгромили.

В этот раз злодеи победили.

Я никого не смог защитить. Пока все сражались за собственные жизни и жизни своих одноклассников, я был где-то в другом месте. Все мои одноклассники сильно пострадали, а я… я остался вполне целым, получив лишь слабые повреждения. Разве этого я хотел? Разве я хотел… быть бесполезным для своих друзей и остальных? Разве не я должен был закрывать их всех от ударов и атак злодеев? Разве не для этого я всё это время тренировался?

Та ночь сломила меня, как и всех остальных.

Наш одноклассник был в плену злодеев, другой имел статус «пропавший без вести», а остальные лежали в больнице, залечивая свои раны. Хуже могло быть лишь то, если бы кто-то из нас умер в ту ночь, но этого не случилось, и все мы были благодарны судьбе и удаче за это.

Оставаться в ужасном положении не хотелось, потому в мою голову тут же пришла мысль, что всем более-менее целым представителям нашего класса нужно собраться вместе и отправиться на помощь Бакуго. Как выяснилось, Яойорозу успела нацепить на одного из монстров, что атаковали нас, жучок, благодаря которому нам теперь было известно, где предположительно находится база злодеев. Медлить было нельзя.

Айзава и остальные герои запретили нам вмешиваться в происходящее, но мы не могли сидеть на месте. Точнее, я не мог. Мне хотелось исправить положение, к которому привела моя слабость. Да, я понимал, что не играл большой роли в классе, но я всё равно считал себя виноватым, ведь в моих силах было защитить своих одноклассников. Моя причуда бы позволила закрыть собой своих друзей, чтобы они не пострадали, но я просто не успел. В этот раз всё должно было быть иначе — я должен успеть.

На самом деле, если говорить честно, мне было плевать на то, согласятся ли другие на мою авантюру. Я просто придерживался мысли, что выполнить задачу будет значительно легче, если нас будет побольше, но я также был готов к исходу, в котором я один направился бы на базу злодеев, чтобы спасти своего друга.

Что касается Сина, то я понимал, что он не просто так пропал. В лесу его не нашли, а это означало, что в данный момент он находился вместе со злодеями, ведь по-другому просто быть не могло. Оставался лишь вопрос, в каком именно статусе он там находился, но почему-то в тот момент для меня ответ был очевиден, что лишь усилило все мои подозрения, что в этой ситуации не совсем всё так гладко, как кажется на первый взгляд.

Почему я вообще не переживал за Сина? Почему приписал его к злодеям при первой же возможности? Почему я стал винить его во всём произошедшем? Откуда у меня и у остальных такие мысли? Они не могли появиться сами собой — этому должна быть внятная причина. Уж слишком сильно всё шло в сторону того, что Айкава является предателем-перебежчиком. Интуиция так точно не работает. Вдобавок, все были о нём единого мнения, что лишь ещё больше подчёркивало неправильно происходящего. Нас как будто бы… специально направляли против него.

Потом мне удалось выявить ещё одну странность, но уже в себе: я слабо помнил разговор с представителями класса «Б» и своими одноклассниками. Как мне сказали, при разговоре с ними я сказал, что считаю Сина предателем, и я даже привёл некоторые аргументы в подтверждение этой теории, но всё сказанное мною было не слишком убедительным. Позже все начали говорить мне, что я был чертовски прав тогда, но… я ничего из этого не помню.

Уже тогда я начал задаваться вопросом: существует ли в мире такая причуда, что была бы способна контролировать действия, мысли и поведение человека на расстоянии? Не знаю, почему я об этом задумался, но в будущем именно этот вопрос привёл меня к долгожданной разгадке.

Лишь несколько человек откликнулось на моё предложение: Яойорозу, Мидория, Тодороки и Тенья. Остальные же предпочли не нарушать приказа нашего руководителя, и я не виню их за это. Любая наша ошибка могла стоить нам и остальным очень дорого, потому на операцию по вызволению Бакуго из плена отправились самые отчаянные. В случае провала на нас свалилось бы многое, но мы были готовы к рискам.

В этот раз всё должно было получиться. Мы были обязаны спасти нашего друга, вытащив его из лап злодеев.

Оставалось лишь верить в то, что он дождётся нас.

Эта ночь стала для всех судьбоносной.

Это было… какое-то безумие.

— Ты оставил нас всех страдать в тот день, Всемогущий, — сказал Айкава, встав прямо над героем. — И я не могу тебе этого простить.

— Не бери грех, Син! — попытался отговорить его герой. — Ты всё ещё можешь вернуться на правильный путь! Да, я виноват! Я… я не достоин носить звание героя после этого, но… тебе не нужно становится на тёмный путь, — произнёс герой номер один.

— Уже поздно, Всемогущий, — обречённо ответил Айкава, занеся щит для финального удара. — Мне уже путь заказан, так что и терять мне больше нечего, — продолжил говорить он, после чего взглянул на вертолёт, который снимал происходящее. — Настал час искупления, герой, — вернув взгляд, произнёс злодей.

— Остановись… — тихо произнёс герой.

В этот же момент время будто остановилось. Все с широкими глазами уставились на экран, на котором злодей собирался убить живую легенду Японии. Все пытались звать героев, но те были парализованы ядом, что находился на той стреле, что проткнула их несколько минут назад.

— Не надо! — со слезами прокричал Мидория.

— Нет! — с неверием прокричал Бакуго.

— Прошу, остановись! — кричала толпа людей.

Но было уже поздно.

— Прощай, — отрезал Син и нанёс последний удар ребром щита точно по голове Всемогущего, проломив ему череп.

Герой тут же застыл, перестав двигаться, а его глаза стали мутными, после чего зрачок полностью пропал. Его правая рука, которую он тянул к Сину, с грохотом опустилась на землю. Тело Всемогущего перестало дышать, а его голова наклонилась в бок.

Весь город словно застыл в моменте, поглощенный мрачной тишиной, которая стала гуще, чем туман. Люди на улицах, в домах, перед экранами телевизоров — все как один застыли в изумлении и ужасе. Глаза были широко раскрыты, отражая смешанные эмоции страха, тревоги и непонимания. Сердца замерли в грудях, словно притянутые невидимой силой, а дыхание замерло в горлах, словно жизнь в один момент покинула каждого человека, увидевшего сей ужас своими глазами.

Экраны транслировали кадры происходящего, словно запечатлевая вечную картину ужаса. Взгляды зрителей прикованы к ним, словно заставленные магнитом, не в силах поверить в происходящее, но не в силах и повернуться и уйти. На улицах не было ни единого шороха, ни единого шага — как будто время замерло в ожидании следующего удара судьбы.

— Этого просто… не может быть, — не верил своим глазам я, падая на колени. — Это ведь… просто иллюзия, да? — я откровенно бредил, пытаясь убедить себя, что всё это не по-настоящему.

Бакуго и Мидория тоже упали на колени. Их взгляды всё ещё были направлены на экран, где показывали уже мёртвого Всемогущего. Каждый из нас собственными глазами видел, как жизнь покидала тело кумира не просто целой страны — целого мира. Тот, кто спас не одну сотню жизней, не смог спасти свою, в результате чего стал жертвой… своего же ученика.

Толпа людей вокруг меня начала погружаться в истерику. Крики разносились по улицам, словно вой волков в полнолуние. Люди бежали в разные стороны, словно огонь охватил город, и никто не знал, как спастись. Некоторые падали на колени, закрывая лица от ужаса, слёзы текли рекой по их щекам, а их души порабощало отчаяние.

Син же начал выступать на камеру, произнося, похоже, заготовленную речь. Все были настолько сильно погружены в панику и отчаяние, что вовсе не слушали его. Всем было уже плевать на то, что будет дальше, ведь было очевидно, что после кончины «Символа мира» не будет ничего хорошего. Я также прослушал большую часть его выступления, но сконцентрировался на самом его конце, где он оставлял предупреждение для каждого из нас.

— Сейчас вы наблюдаете рождение нового — самого опасного в мире злодея. После смерти Все За Одного именно я занимаю его место, так что теперь именно я главное лицо злодейского мира. Сейчас вы слабы, как никогда раньше, и я мог бы воспользоваться вашей слабостью, чтобы уничтожить всю страну за раз, но, к счастью для вас, у меня есть другие планы. Поэтому, господа, я хочу сделать вам небольшое предупреждение, — проговорил Айкава, после чего ухмыльнулся. — Совсем скоро я покину Японию, отправившись в другие страны. Я буду совершенствоваться всё это время и становиться сильнее. За это же время вам нужно прийти в себя и организовать достойную защиту этой страны. Можете вновь построить оборону из героев, а можете готовиться сами. Мне плевать. Однако, господа, когда я вернусь сюда… вам лучше быть готовыми, — договорил Син и сбил камеру вниз, после чего трансляция тут же прекратилась.

Бакуго, Мидория и я вслушивались в каждое его слово, откладывая всё в своей памяти. Внутри нас бушевали злоба и гнев, и в тот момент мы хотели тут же направиться на место происшествия, поймать Сина и устроить ему самосуд. Всё это было, конечно, на эмоциях, но тот же Бакуго действительно собирался направиться прямо к Сину, но новость о том, что он уже успел скрыться, остановила его, ведь он понял, что не сможет его догнать.

В очередной раз мы оказались полностью разбиты. Все наши теории по поводу Айкавы оправдались, и от этого было вдвойне больнее, ведь мы ничего не сделали для того, чтобы предотвратить трагедию, что развернулась на наших глазах. Мы оказались слабы не только физически, но и морально, и наш уже бывший одноклассник не погрешил этим воспользоваться, демонстрируя нам, насколько мы бессильны и бесполезны перед лицом настоящей опасности.

Изуку больше не плакал. Теперь он лишь смотрел вперёд безжизненным взглядом, что отдавал невиданной ранее мрачностью с его стороны. Кацуки тоже был в таком же состоянии духа. Что касается меня, то я… ничего не чувствовал. Было чувство, будто бы я знал, что именно так всё и выйдет, потому и особых эмоций у меня не было. Странно, не правда ли? Откуда я мог знать, что это произойдёт? Почему я ничего не сделал для того, чтобы остановить Сина раньше? Почему никто из нас ничего не делал, чтобы разобраться с ним ещё тогда, когда это можно было сделать?

Почему никто из учителей не заметил странности в Айкаве? Почему самые сильные герои страны так быстро проиграли ему, даже не оказав сопротивления? Как он вообще смог провернуть подобное?

Вопросов было очень много, и для того, чтобы подобрать к каждому из них ответ, требовалось большое количество размышлений и обдумываний всего, что произошло с нами с начала учебного года.

— Я убью его, — неожиданно произнёс Кацуки, чем сильно удивил меня. — В следующий раз я его прикончу.

— Мы герои, Бакуго, — напомнил ему я. — В следующий раз мы его остановим, но пользоваться его же методами…

— Он поплатится за смерть Всемогущего, — также неожиданно произнёс Изуку. — Мы отомстим ему.

— Я понимаю, что вами сейчас управляют эмоции, но…

— Ничего ты не понимаешь, Киришима, — перебил меня Мидория. — А теперь помолчи, пожалуйста, пока мы не приняли более радикальные меры.

Мидория выглядел мрачно, словно тучи сгустились над его душой, затмевая свет солнца. Из его слов проскальзывала кровожадность, словно в его сердце вспыхнул огонь ненависти. Это было не похоже на него, на того Мидорию, которого я знал. Его голос звучал иначе, словно злоба и месть переплелись в его словах, отравляя воздух вокруг.

Мне стало не по себе, глядя на него. Как мог этот человек, которого мы все привыкли видеть всегда улыбающимся и добрым, высказывать подобные угрозы? Было ли это из-за эмоций? Или же дело в другом? Это был явный разрыв шаблона, когда образ Мидории, что я знал, рушился перед моими глазами, оставляя за собой мрачную пустоту.

Ничего в ответ я говорить ему не стал — в тот момент это было бесполезно. Нам всем нужно было прийти в себя, потому я отделился от их компании и направился домой, обдумывая в своей голове всё, что произошло.

Всё явно было не таким, каким мы его видели. Нужно было докопаться до сути, чтобы увидеть всю картину полностью.

Син не стал бы убивать Всемогущего просто так — у этого должна была быть причина;

Мы не могли начать ненавидеть Айкаву просто так — у этого должна была быть причина;

Все подозрения в сторону Сина не могли взяться просто так — у этого должна была быть причина;

Все грехи Айкавы и его странное поведение не должны были просто так остаться не замеченными — у этого должна быть причина.

И нам нужно было до всех этих причин докопаться, чтобы двигаться дальше.

Ведь дальше всё могло быть ещё хуже.

После того дня всё изменилось. Мы изменились. Больше того веселья и радостного настроя в нашем классе не наблюдалось — все стали мрачными, озлобленными и до жути пугающими. Этому были существенные причины, но от этого жить становилось не легче. Не было никаких намёков на то, что мы вернёмся к прежней жизни, и это больше всего давило на каждого из нас.

Бакуго и Мидорию было невозможно узнать. Оба были до неузнаваемости тихими и спокойными. Если Изуку раньше радовал всех своей лучезарной улыбкой, а Кацуки вечно на него ворчал, то сейчас… этого всего просто не было. Смерть кумира их детства сильно ударила по их психике и восприятию мира, и я не могу винить этих двоих за это, ведь вёл бы себя также, если бы в тот день не стало Алого Бунтаря.

Что самое ужасное, так это то, что мы перестали доверять друг-другу. Теперь никто не мог знать, что их одноклассник не предаст их завтра. Сину удалось посеять семя сомнений в каждом из нас, и для того, чтобы вернуть всё в прежнее русло, требовалось немало усилий. Никогда прежде в этой академии ни один класс не был настолько разрознен, и причиной этому был всего лишь один человек, что в один момент стал врагом не только для всех нас, но и для страны и всего мира в целом.

Но дальше нас ждала ещё одна ужасная новость — Джиро официально покинула UA. Это стало ещё одним сильным ударом по всем нам, ведь наш класс потерял ещё одного человека. А ведь она даже не попыталась поговорить с нами, не хотела контактировать с нами. Быть может, она винила нас в том, что мы никак не смогли ей помочь, когда ей это было действительно нужно, но может быть и так, что она просто не хотела нас видеть, чувствуя вину за то, что она оказалась слабой, не сумев остановить Айкаву, когда у неё была для этого возможность. Причин её поступка могло быть много, но без самой Кьёки мы могли заниматься лишь обычным гаданием, что явно было лишним в нашей ситуации.

С этого момента мы стали более серьёзными и жёсткими. Каждый день весь наш класс посвящал долгим и упорным тренировкам, чтобы стать сильнее и вновь не оказаться бесполезными. Я не был исключением, потому тоже начал тренировать свою причуду, пытаясь сделать своё тело ещё крепче.

Но больше всего времени на тренировки тратили Мидория и Бакуго — они трудились с утра и до самой ночи. Видимо, на их плечи сильно давил факт, что их кумира убили на их же глазах, а они никак не смогли этому помешать. Они чувствовали вину за свою слабость и беспомощность, потому отдавались полностью тренировкам, полагая, что в следующий раз они не дадут злодеям одержать победу. Уж слишком часто в последнее время герои проигрывали, и это нужно было как-то исправлять. Жаль только, что такой тяжёлый груз повесили на свои плечи два обычных подростка, которым едва исполнилось шестнадцать.

Мы живём в явно жестоком и несправедливом мире.

Я несколько раз пытался присоединиться к их тренировкам, но каждый раз получал отказ. Ни Бакуго, ни Мидория не хотели тренироваться с кем-то, предпочтя заниматься в одиночку. В тот момент я понял, насколько они на самом деле похожи. Не знаю, почему между ними раньше были напряжённые отношения, но смотря на них в тот момент, я понял, что они не так уж сильно и отличаются. Видимо, их конфликт заложен на более глубоком уровне, чем я предполагал.

Через некоторое время до нас дошла ещё одна неприятная новость, в которой говорилось, что на Ай-Айленд было совершенно нападение, и тем, кто это сделал, был не кто иной, как сам Син Айкава, что таинственным образом исчез после той громкой ночи. Но не это нас больше всего удивило, а то, что после его нападения в предсмертном состоянии была обнаружена Мэй Хацуме, что являлась студенткой нашей академии, обучающейся на курсе поддержки.

Каким образом она там оказалась? Неужели ей удалось как-то понять, что следующей целью Сина будет именно этот остров? Или же она попала туда по воле судьбы? Вновь много вопросов, ответы на которые получить было практически невозможно. Конечно, обо всём этом можно было бы узнать у самой Мэй, но с первого дня её поместили в реанимацию, где лучшие врачи каждый день боролись за её жизнь.

Что же с ней случилось? Это так Син постарался? Или же это банальная неудача? Увы, нам было ничего не известно, потому всё, что нам оставалось, так это принять эту информацию, смириться и двигаться дальше, пытаясь не зацикливаться на плохом, ведь последнего в нашей жизни за последний месяц стало слишком много, а карьере будущих героев сосредоточенность на негативе не сильно помогала.

За пределами академии тоже всё было в достаточной степени плохо. Как только журналисты прознали, что Син учился в нашем классе, они тут же начали публиковать статью за статьей о том, что мы виноваты в величайшей трагедии Японии. Они настойчиво стучались в нашу жизнь, будто бы они ждали новых сенсаций, как хищники затаившиеся в темноте. С каждым днем их обвинения казались всё более жестокими, а картина нашей вины разрасталась как яростный пожар, охватывающий все уголки нашего бытия. Эти люди вырывали из нашей жизни кусочки истории, превращая их в громкие заголовки и настоящие оскорбления в нашу сторону. Сколько бы мы ни пытались оправдаться в глазах обычных людей, наши слова терялись в этом информационном шуме, и крики невиновных подростков, что только-только начали своё обучение на геройском курсе, тонули в море подозрений.

Если говорить честно, то это был один из самых болезненных ударов по нашей сплочённости и нашему духу. После многочисленных жёлтых статей некоторые из нас захотели покинуть не только академию, но и страну, чтобы попытать счастье в другом месте, где им не будут мешать спокойно жить и существовать. Мы не могли позволить, чтобы наш класс стал ещё меньше, потому принялись уговаривать остальных остаться. Выходило это из рук вон плохо, но нужного результата нам всё-таки удалось добиться, хоть и не без помощи учителя Айзавы и остального руководства учебного учреждения.

Когда одна проблема была решена, на передний план вышла другая, бороться с которой было значительно труднее, ведь заключалась она в том, что мы все стали отдаляться друг от друга. Несмотря на решение прошлой ситуации и озвученный выше успех, все в классе продолжали не доверять своим одноклассникам. Никакие общие мероприятия помочь ситуации не смогли бы — нужно было что-то иное.

Например, нам всем нужен был пример, которому мы бы все захотели следовать.

Был ли у нас такой в то время? Очевидно, что нет, но совсем скоро он всё-таки появился, вселив надежду в наши сердца.

И имя этому примеру — Мидория Изуку.

Как я уже говорил ранее, он был одним из первых, кто начал отдаляться от всего класса, предпочтя становиться сильнее в одиночку. Его примеру следовали и остальные, полагая, что для всех так будет лучше. Ничего хорошего из этого не вышло, и с этим нужно было что-то делать, да вот только никто не знал, что именно нужно сделать.

Решение пришло после спасательной операции против «Восьми заветов». В этой миссии были задействованы не только профессиональные герои, но и мы, обычные студенты, доверие к которым было подорвано благодаря трудам жёлтой прессы. Это вызвало некоторые трудности при планировании нападения на базу злодеев, но через некоторое время мы смогли установить приемлемый контакт с профессионалами, что значительно упростило всю подготовку к надвигающемуся рейду.

Увы, но операция прошла не так гладко, как мы того желали: некоторые герои получили опасные для жизни травмы, а профессиональный герой Ночноглаз и вовсе умер в больнице из-за серьёзных ранений. Студенты тоже оказались под ударом: у Мидории были сломаны обе руки и несколько ребёр, представители старших классов получили травмы средней тяжести, у меня было сломано практически всё тело, а остальные мои одноклассники отделались лёгкими повреждениями, залечить которые не составило труда.

Самое главное, что миссия была успешно выполнена, благодаря чему «Восемь заветов» были уничтожены, а маленькая девочка, из крови которой якудза создавали пули, что были способны уничтожить любую причуду при попадании в её носителя, наконец-то освобождена из плена. Теперь она могла жить спокойно, зная, что ей больше ничего не угрожает.

Мидория и Лемиллион боролись за неё, поставив свои жизни на кон. Последний так и вовсе потерял причуду, прикрыв своим телом девочку, которую один из представителей якудза хотел убить. Это был акт истинного героизма, который вызвал уважение и восхищение у всех, кто сражался с этими двумя плечом к плечу. Несмотря на страшные ранения, потери и травмы, эти два юных героя не колебались в своем решении защищать тех, кто нуждался в помощи, даже если это означало поставить под угрозу свои собственные жизни, и это не только подняло боевой дух всех тех, кто тогда участвовал в операции, но и тех, кто просто услышал о её ходе позже.

После того дня Изуку начал стремительно меняться. Его прежняя тусклость в глазах день за днём исчезала всё больше и больше, возвращая на место тот самый блеск, который радовал и восхищал лишь при единственном взгляде на него. Лучезарная улыбка этого парня тоже не заставила себя ждать, вновь явив себя одноклассникам уже в первый день после окончания всеобщей стажировки. Сказать, что все были шокированы, увидев прежнего Мидорию, ничего не сказать.

Видеть, как Мидория, восстановив свой дух и энтузиазм, вернулся к своему истинному «Я», было вдохновляющим и ободряющим для всех нас. Его перемену заметили не только мы, его одноклассники, но и преподаватели, а также профессиональные герои, которые следили за нашими успехами и прогрессом. Конечно, это пока никак не меняло сложившуюся ситуацию, но первые подвижки к будущим улучшениям уже были, а это означало, что нужно было лишь дождаться момента, когда всё начнёт стремительно меняться в лучшую сторону.

Механизм был уже запущен. Последствия этого не заставили себя долго ждать.

Позже он начал помогать мне с тренировками. Сначала я был против этого, ведь отчётливо помнил те слова, что он мне сказал ранее. Мне не хотелось занимать его время и мешать ему развиваться, но Изуку был иного мнения об этом. Сначала он извинился передо мной, что повергло меня в немалое удивление. За несколько минут, что он стоял напротив меня в поклоне, он извинился за каждую свою ошибку, за каждое своё грубое слово, но ещё больше ему было стыдно за то, что он отвернулся от одноклассников, которым требовалась поддержка. Ему было безумно жаль, что из-за его слабости весь класс начал отдаляться друг от друга, и он уже знал, как эту ситуацию можно исправить.

Я попытался узнать, что именно он планирует сделать, но вместо ответа Мидория лишь многозначительно посмотрел на меня, после чего сказал, что ему нужно кое-что рассказать всему классу.

Что-то, что он скрывал от нас с самого первого дня обучения в академии UA.

— Мне нужно с вами поговорить, ребята, — произнёс Изуку, встав рядом с доской, привлекая к себе внимание.

В классе резко тихо, все устремили свои взгляды на Мидорию. Он выглядел очень серьёзно, и его взгляд заставлял чувствовать себя немного напряжённо. Свет проникал сквозь окна, озаряя учебные парты и доску с написанными на ней математическими формулами. За окном был виден двор академии, где студенты занимались тренировками на полях или отдыхали после занятий. Но в этот момент все внимание было приковано к Мидории, чья серьёзная мина и решительный взгляд заставляли сердца биться быстрее.

— Я знаю, что последние месяцы были трудными для нас всех, — продолжил Изуку, его голос звучал твердо, но сдержанно. — Мы пережили многое вместе, и многие из нас столкнулись с испытаниями, которые казались непреодолимыми. Не все смогли выдержать всё, что с нами произошло: кто-то сломался, другие потеряли доверие к своим же одноклассникам, а остальные озлобились не только на человека, что раньше был нам товарищем, но и на весь мир, который решил повернуться к нам спиной в самый ответственный и важный для нас момент. Можно назвать удивительным тот факт, что наш класс до сих пор существует, ведь другие бы на нашем месте уже давно всё бросили и покинули UA, предпочтя всему этому спокойную и размеренную жизнь в роли обычного гражданского, — он сделал небольшую паузу, пытаясь подобрать в своей голове правильные слова. — Я действительно рад, что практически все мы смогли добраться до этого момента. Это просто невероятно.

В этот же момент часть класса посмотрели в сторону двух пустующих мест. Одно из них принадлежало предателю, по вине которого им пришлось испытать на себе всю боль и жестокость этого мира, а второе ранее занимала Джиро, что покинула академию после смерти Всемогущего, будучи не в силах продолжать обучение на геройском курсе. На лице почти каждого в этот момент промелькнула нотка грусти — лишь самые стойкие смогли остаться совершенно спокойными, но это не означало, что им было всё равно.

— Мы пережили много потерь, — продолжил Изуку, его голос звучал на этот раз ещё более насыщенно. — И многие из нас ощущали боль, разочарование и гнев. Но даже в самые сложные моменты, мы остались вместе. Да, не всё между нами было хорошо в последние месяцы, но мы, по крайней мере, старались сохранять какую-никакую сплочённость, и только это спасло нас от полного погружения в отчаяние и тоску, — его голос слегка дрожал, что отчётливо показывало, что в данный момент он очень сильно переживал. — И я хочу, чтобы наши отношения стали лучше.

Он взглянул на каждого из нас, уловив мелькание разных эмоций в их глазах — от грусти и тоски до решимости и надежды.

— Мы можем сделать это, — продолжил Изуку, его голос стал ещё тверже. — Мы можем восстановить нашу сплочённость, наше доверие друг к другу. Мы можем стать ещё сильнее, чем были раньше. Но для этого нам нужно работать вместе, поддерживать друг друга, прощать ошибки и двигаться…

— Хватит нести этот бред, Деку! — перебил Изуку Бакуго, чем тут же повысил градус напряжения во всём классе.

Все взгляды тут же переместились на блондина, который стоял в середине толпы, скрестив руки. Его взгляд был суровым и тяжёлым, от чего от него хотелось тут же отвести глаза.

— Каччан… — удивлённым и поникшим голосом произнёс Мидория.

— К чему весь этот трёп? Хочешь вновь объединить весь класс? А где гарантии того, что в наших рядах нет ещё одного предателя, который вставит нам нож в спину в самый ответственный момент? — его слова были жестоки, но не лишены смысла.

— Ты, кажется, всё ещё живешь в своей сказочной вселенной, Деку. Думаешь, твои слова могут просто так исцелить все наши раны, объединить нас всех в едином порыве и сделать наш класс сильнее? Это звучит, как сюжет из какого-то детского комикса, где все герои в конце собираются вместе, держась за руки, и поют весёлую песенку, смотря на закат.

Он подошел ближе к Изуку, его взгляд был насмешливым и пронизывающим.

— Тебе кажется, мы живем в сказке? Проснись, Деку! Здесь нет места для твоих иллюзий. Мы живем в реальном мире, где каждый сам за себя, и где слабые умирают. Ты думаешь, что просто словами сможешь изменить всю эту жестокость и безразличие? Не будь наивным. Хватит нести эту херню в массы!

— Но Всемогущий… — попытался хоть чем-то ответить Изуку.

— Всемогущий уже помер из-за своей наивности и бескрайней доброты! — голос блондина стал более эмоциональным, а на его глазах блеснула влага. — Если бы он жил не сказками, а реальностью, прямо сейчас он был бы здесь, рядом с нами, а не закопанным в земле!

Изуку замер на месте, сжав кулаки и вглядываясь в Бакуго с глубокой грустью в глазах.

— Каччан, я… — начал было Мидория, но его слова были прерваны взрывом злобы.

— Не смотри на меня своими щенячими глазами, Деку! — громко закричал Бакуго, ступая ещё ближе. — Ты не представляешь, как мне это все надоело. Твои бесконечные рассказы о дружбе и сплоченности — это просто пустые слова! В этом мире нет места для такой слабости! Только сильные выживают, а остальные… остальные лишь играют роль, и всем этим я тоже сыт по горло!

Изуку смутился, но собрался с силами и сказал:

— Я… Я верю в то, что мы можем изменить мир, что мы можем быть лучше. Мы должны продолжать бороться, даже если нас подвергают испытаниям, даже если нас не понимают, даже если… — его голос слегка дрогнул, но он все же продолжил, сметая слезы с лица. — Даже если мы сталкиваемся с предателями в своих собственных рядах.

Кацуки презрительно фыркнул.

— Ты действительно веришь в эту чушь? — насмешливо спросил он, отводя взгляд. — Тогда продолжай верить, Деку. Может, твоя иллюзия хоть кому-то поможет, хоть на мгновение.

Не говоря больше ни слова, Бакуго развернулся и отправился к своему месту, чтобы собрать свои вещи и покинуть класс. У него больше не было ни единой причины говорить с Изуку и как-то с ним спорить, потому он решил не тратить своё время на глупые разговоры.

Примеру Кацуки последовала большая часть класса. Конечно, все верили в Мидорию, желая, чтобы класс вновь стал прежним, но слова блондина вызвали в них больше доверия, чем шаблонная геройская речь зеленоволосого паренька.

Я уж и сам собирался вместе с остальными покинуть класс, понимая, что нормального разговора уже не выйдет, но перед самым выходом нас остановили внезапные и весьма шокирующие слова Мидории:

— Раньше я был беспричудным.

В этот же момент все вновь замерли и обратили своё внимание на Изуку, которому явно было трудно говорить об этом. У всех у нас расширились глаза от удивления и непонимания, и мы ждали толкового и логичного объяснения подобного заявления.

— Когда я был маленьким, мне поставили ужасный диагноз «беспричудный», — продолжил он, вспоминая те трудные времена. — Другие дети издевались надо мной, считали меня слабым. Я мечтал стать героем, но всегда чувствовал, что не соответствую этому идеалу. У всех моих любимых героев, фигурки которых я так рьяно коллекционировал, были способности, благодаря которым они ловко и красиво справлялись со всеми злодеями. Я… хотел иметь причуду, хотел стать героем, но… все говорили мне, что мне им не стать. Они называли меня бесполезным, никчёмным и слабым, — Изуку посмотрел в глаза Бакуго и произнёс слова, которые тут же током прошлись по всем присутствующим в классе. — Они называли меня «Деку».

Все с удивлением раскрыли рты, а блондин стыдливо отвёл взгляд. В этот же момент в моей голове наконец-то собрался весь пазл, что ответил на мой вопрос, почему между ним и Мидорией были такие напряжённые отношения с самого первого дня.

— Сколько бы меня ни втаптывали в грязь, я находил в себе силы подниматься и идти дальше. Даже собственная мать не верила в мои силы и мои способности. Каждый раз, когда я говорил ей, что хочу стать героем, она падала передо мной на колени, обнимала меня и просила прощения. Она считала себя виноватой в том, что у меня не было способностей. Мне… было очень больно слышать всё то, что она говорила. Я… хотел простой поддержки, а не кучу извинений, но всякий раз получал лишь жалостливый взгляд и такое же отношение. Не этого я хотел. Не этого.

Глаза Мидории были наполнены смесью горечи и решимости, его слова звучали сильно и четко, несмотря на сложность их содержания. Он был смелым и уязвимым одновременно, открывая свою душу перед всеми.

— Долгие годы я терпел насмешки в свой адрес, терпел многочисленные избиения и издевательства. Я… всё это терпел, потому что считал, что смогу стать героем, чтобы защищать всех тех, кто нуждается в помощи, внимании, заботе. Мне хотелось стать для них… щитом. Хотелось… стать подобием Всемогущего, что постоянно будет побеждать злодеев, спасая людей, и улыбаться, даря им надежду на светлое будущее. Мне хотелось верить, что я смогу сделать этот мир лучше, смогу сделать его… добрее. Всё это время я жил лишь этими мечтами, который всякий раз спасали меня от мыслей о… суициде.

Рты всех слушающих приоткрылись в одно мгновение, услышав столь невероятные и душераздирающие детали истории нашего одноклассника. У некоторых от этого рассказа на глазах появились слёзы, а другие просто сжали кулаки, пытаясь сохранить спокойствие.

— На последнем году обучения в старшей школе, когда я шёл домой с уроков, пережив при этом очередное избиение и сжигание тетради, в которой я хранил все свои записи с анализом героев, на меня напал грязевой монстр, который пытался завладеть моим телом. И ему почти это удалось, если бы меня не спас тот, кем я восхищался с самого детства, — Мидория тепло улыбнулся и прикрыл глаза. — Меня спас Всемогущий, победив злодея в одно мгновение.

Этот момент замечательно обозначил точку поворота в жизни Мидории. Предательство, унижения и боль уступили место небольшой надежде, за которую парень зацепился мёртвой хваткой.

— Он быстро оставил автограф в моей тетрадке и тут же попытался уйти, сказав, что у него ещё много дел, но мне так хотелось задать ему один вопрос, что я не нашёл ничего лучше, кроме как схватиться за его ногу и пролететь, держась за неё, до ближайшей крыши высокоэтажного здания, — вспоминая этот момент, Изуку улыбнулся, издав негромкий смешок. — Всемогущий явно не ожидал подобного. Но как только я пришёл в себя и посмотрел на него, я увидел его… в его истинной форме. Ну, в той, что вы видели его в последний раз, — ещё одна волна удивления прошлась по всему классу. — Я был удивлён не меньше вашего. Помнится, у меня тогда чуть челюсть не отвисла от увиденного, но мне всё-таки удалось прийти в себя и задать ему интересующий меня вопрос.

Мидория набрал в грудь воздуха, собрался с мыслями, решительно посмотрел на друзей и продолжил:

— Я спросил его: «могу ли я стать героем, не имея причуды?». Тогда он посмотрел на меня… с жалостью в глазах, что тут же разбило мне сердце, а через несколько секунд из его уст прозвучал ответ, что практически полностью сломил меня: «Прости, но без причуды у тебя не получится стать героем. Ты можешь стать полезным для людей по-другому. Например, став полицейским или пожарным». А в конце он добавил фразу, которую я слышал от других на протяжении многих лет: «Мечтать не вредно, но тебе стоит отличать фантазию от реальности, юноша».

Он опустил взгляд и пытался прийти в себя. Было видно, что он еле сдерживал эмоции, потому никто из нас не торопил его, включая даже Бакуго. Удивительно, но последний ни разу не пытался перебить Изуку, а ведь такого раньше никогда не было.

— Через несколько часов, немного придя в себя, я спустился с крыши и медленно начал идти домой. Я… был полностью разбит? Мне даже жить не хотелось в тот момент. Всё то, ради чего я жил, было в один миг уничтожено человеком, которым я больше всего восхищался. Это… очень больно, так что я планировал… закончить всё в этот же день. Мне надоела эта жестокая реальность, потому я дошёл до такого, что выбрал путь отчаянных и слабых. Точнее, выбрал конец жизни таких людей, — боль отражалась в каждом его слова, а напряжение в классе накалилось до предела. — Но по пути произошёл случай, о котором, наверное, вы все уже знаете, ведь его показывали по телевизору: я наткнулся на того же грязевого злодея, в плену которого в тот момент был мой одноклассник, бросился вперёд, желая ему помочь, и попал в местные новости, после чего прославился глупым, эгоистичным и отчаянным ребёнком, — очередной смешок вырвался из его рта.

В помещении повисла небольшая пауза. Пока Изуку собирался с мыслями, каждый из нас обдумывал услышанное. Все мы понимали, что история приближается к самому интересному моменту, так что принялись ждать, когда Мидория решится продолжить. Благо, это случилось уже через минуту, после чего мы вновь погрузились в события того дня.

— Когда герои отпустили меня, я отправился домой, чтобы вновь посмотреть любимый репортаж со Всемогущим, поплакать и покончить со всем этим. Но у одного человека были на меня другие планы, — тёплая улыбка вновь озарила его лицо. — На моём пути возник Всемогущий.

«Пацан, я пришёл тебя поблагодарить. Спасибо тебе. Благодаря тебе, робкому и без способностей, я смог действовать. У профессионалов есть истории школьных времен, и у большинства есть нечто общее — их тела двигались сами. И ты поступил также, не так ли?».

— А потом он произнёс то, что я мечтал услышать всю свою жизнь.

«Ты сможешь стать героем».

— Помнится, я тогда жутко разрыдался. Никто и никогда не говорил мне этого, потому эффект от слов аж самого кумира детства был очень сильным.

«Ты достоин унаследовать мою силу — „Один за Всех“!».

— Оказалось, что и сам Всемогущий получил свою причуду от её предыдущего обладателя, что погиб в схватке со злодеем по имени Все За Одного, — все на этом моменте в очередной раз ахнули. — Он уже давно искал приемника, которому мог бы передать факел в виде этой способности, что на тот момент имела уже восемь носителей. Так уж сложилось, что я стал её девятым обладателем.

Все мы, были ошеломлены тем, что только что услышали. Глаза каждого из присутствующих были широко раскрыты от удивления и неверия. Некоторые даже перевели взгляды на других одноклассников, словно хотели убедиться, что они слышат одно и то же.

Бакуго, который обычно был первым, кто высказывал свои мысли, сейчас молчал, его обычная уверенность и нахальство словно испарились.

— Всемогущий предупредил меня, что в будущем мне предстоит столкнуться с самым опасным и злейшим врагом обладателей «Один за Всех» в лице Все За Одного. Я был готов к этому, ведь… я всю жизнь желал стать героем, и теперь, когда возможность воплотить свои мечты в реальность была практически у меня в руках, я не собирался от неё отказываться. Собственно, так я и стал тем, каким вы знаете меня сейчас, — почесал затылок Изуку. — К слову, причуду я получил в день сдачи вступительных экзаменов в UA, а до них целый год мне приходилось очищать Дагобу от всего того мусора, что скопился там за долгие годы. Чтобы сила, попав в моё тело, не уничтожила его сразу, мне нужно было стать сильнее, потому всё время до экзаменов я занимался тяжёлыми физическими нагрузками. Собственно, по этой же причине я и «сломался» после того удара по нулевому роботу — моё тело было ещё не способно контролировать всю ту силу, что я обрёл.

Закончив с историей о своём главном секрете, Мидория выпрямился и вновь решительно посмотрел на всех нас. После его речи не оставалось никаких сомнений, что его план не сработает. Он поделился с нами всем своим самым сокровенным, так что теперь мы не имели права отказывать ему, не имели ни малейшего права пойти против его воли.

Он доверился нам, а мы просто не могли не довериться ему.

— Мою историю можно считать нереальной из-за определённых деталей, которые, казалось бы, никак не могут произойти в жизни. Можно назвать мою жизнь сказкой, как назвал её Каччан, — Изуку без какого-либо упрёка во взгляде посмотрел на блондина, который обдумывал в голове всё услышанное, — но это не отменяет того факта, что даже сказкам иногда суждено сбываться в реальности. Что уж говорить — мы и сами сделали множество невозможных вещей. Загибайте пальцы: мы выжили при первом нападении злодеев, когда у нас не было никакого боевого опыта, нам удалось почти всем классом пробраться в финальный этап спортивного фестиваля, мы смогли победить Штейна, отправив его за решётку, мы смогли пережить второе нападение злодеев и спасти нашего друга из их плена, с нашей помощью была освобождена Эри и уничтожены «Восемь заветов смерти», и всё это за первый год! Звучит невероятно, не правда ли? Но всё это удалось сделать НАМ!

Изуку пристально взглянул на каждого из своих одноклассников, словно хотел убедиться, что каждый понимает важность и значимость их достижений.

— Так что давайте не будем допускать мысли, что наша жизнь слишком сказочна, чтобы быть правдой. Мы сами делаем свою судьбу, и я уверен, что у нас впереди ещё много подвигов, — продолжал он, и его голос звучал убедительно, как никогда раньше. — Мы — класс 1-А академии UA, и нам суждено стать лучшими героями, какие только существуют! Мы сможем сделать это ВМЕСТЕ!

Слова Изуку звучали как вызов всему миру, но в тоже время они наполняли каждого из нас уверенностью в своих силах. В одно мгновение во всех наших сердцах вспыхнул огонь решимости, который ничто не смогло бы погасить.

И тут Мидория сделал то, чего никто от него не ожидал: выйдя немного вперёд, он низко поклонился нам, будто бы собирался просить о чём-то.

— Я знаю, что один раз уже подвёл ваc, но прошу дать мне второй шанс. Я обещаю, что больше не позволю тьме захватить ни свои душу и сердце, ни ваши. Прошу вас, ребята, давайте вместе станем героями!

На мгновение мы все оцепенели, ведь подобного из нас от этого парня никто не ждал. Наши Взгляды переплелись, и в воздухе повисло напряжение, но оно было пронизано чем-то новым, чем-то, что напоминало смесь надежды и решимости.

— Не знаю, как остальные, но я точно на это согласен, — решил первым подать голос я, чтобы открыть дорогу остальным, желавшим поддержать Изуку.

— И я с вами, — проговорил Тодороки, его голос звучал спокойно, но с оттенком решимости. — Мне кажется, что вместе у нас получится намного больше, чем если мы будем действовать поодиночке.

Урарака улыбнулась и кивнула.

— Я тоже с вами, ребята, — сказала она. — Ведь мы уже столько сделали вместе, и я верю, что сможем сделать ещё больше!

Иида, в своём обычном серьёзном тоне, добавил:

— Согласен с вами, Мидория. Наша единственная цель — защищать друг друга и помогать тем, кто в беде. И я уверен, что мы справимся с любыми испытаниями.

Тсую присоединилась к нам:

— Да, мы действительно прошли через многое вместе. И я не сомневаюсь, что наша сила в единстве.

Серо, с неподдельной энергией, заявил:

— Конечно я с вами, ребята! Вместе мы непобедимы!

Каминари решил не оставаться в стороне:

— Мы — класс 1-А, верно? Тогда давайте действовать как настоящая команда, и достигнем невероятных высот вместе!

Все в классе атмосфера напряжения медленно уступала место облегчению и радости. Уверенность в своих силах и поддержка со стороны друзей дарили каждому из них чувство, что ничего не может остановить их.

Однако в это мгновение взгляды многих устремились к Бакуго, который до сих пор молчал, не высказывая своего мнения. В его молчании была некая напряженность, словно он боролся с чем-то внутри себя.

Секунды тянулись, словно вечность, пока он молча смотрел в пол. В конце концов, он медленно поднял глаза и встретил наши взгляды. В его глазах проглядывалась смесь сомнения, гордости и решимости.

— Ну что ж, — прозвучал его голос, на этот раз немного смягчённый. — Если вы все согласны вновь объединиться, то я мешать не буду. Я в деле.

Все тут же улыбнулись и начали радоваться. Кацуки же от такой реакции почувствовал лёгкое раздражение.

— Но только не ждите, что я буду с вами в обнимку петь песенки о любви и дружбе, поняли? И только попробуйте затянуть меня в свой блядский хоровод.

Бакуго есть Бакуго. Даже в такие моменты он не перестаёт быть самим собой.

Но никто не был против.

— Спасибо вам, ребята, — со счастливым лицом и слезами на глазах произнёс Мидория.

— Собственно, на этом история подходит к концу, — улыбнулся Киришима, смотря на своего собеседника, что сидел по другую сторону костра от него.

Пламя трепетало, словно танцуя под мелодию ночного ветра, создавая игру света и тени на лице молодого путешественника. Звуки леса плавно сливались в единый хор: шепот листвы, шелест травы, мелодичное пение соловья, которое переливалось из темноты. Ночь была настолько тихой, что каждый звук казался особенным и проникновенным.

Где-то вдали слышались редкие шорохи животных, которые уже привыкли к присутствию людей. Луна, высоко возвышаясь на небе, бросала свой серебристый свет, словно даруя мягкое освещение всей округе. Темные силуэты деревьев, как стражи ночи, тянулись к небу, словно пытаясь дотянуться до звезд.

— История-то, конечно, интересная, — прервал звуки природы своим голосом собеседник Эйджиро, — но я попросил тебя рассказать о последних событиях, а ты мне тут всю свою биографию вывалил, о которой я не просил, да и нужного рассказал совсем малость.

— Прости, старик, — расхохотался красноволосый. — У меня просто давно не было собеседника, которому я бы мог обо всём этом рассказать.

— И ты решил поговорить об этом со мной? — недоумевал второй. — Мне кажется, что со мной ты вообще не должен был делиться подобным.

— Нет лучше слушателя, чем тот, кто на эту роль не подходит.

— Не очень понимаю смысл твоей фразы.

— Такой человек выслушает всё, что ему говорят, не вычленяя ни одной детали истории.

— Почему же?

— Потому что с самого начала у него нет цели как-то исказить услышанное.

Между собеседниками возникла небольшая пауза. Второй пытался тщательно обдумать то, что ему сказал Киришима, но его ум так и не смог увидеть в этом разговоре хоть какую-то логику.

— Из тебя бы вышел очень хреновый философ, Киришима, — оставил свои попытки что-либо собеседник красноволосого.

— Возможно, — не стал отрицать Эйджиро. — Но я живу не для того, чтобы говорить, а для того, чтобы делать. Мои речи могут быть глупы, но поступки должны быть взвешенными, рациональными и обдуманными, но что самое главное — они должны приносить пользу людям. Я считаю, именно такой долг должен быть у каждого героя.

Собеседник никак не стал с ним спорить, ибо особого смысла в этом не было. Какая-никакая, но истина в его словах всё-таки имелась, потому и против возразить было нечего.

— Что же, свою часть я выполнил, — решил перейти к другой теме Кириширма. — Теперь я хочу задать тебе вопрос.

— И какой же? — с долей интереса спросил второй.

— Что привело тебя ко мне, Айкава?

Син на мгновение задумался, его взгляд утонул в пламени костра, словно он искал в нем ответ на вопрос друга. В его глазах мелькнуло что-то невыразимое, словно таинственный и обжигающий огонь коснулся его души. На лице его возникла лёгкая улыбка, словно в этот момент перед его глазами промелькнули воспоминания былых дней, когда не было ни конфликтов, ни злобы, ни вражды, ни возможной надвигающейся смерти, что ожидает его в битве с главным врагом всей его семьи.

— Если я скажу тебе, что случайно наткнулся на тебя, ты же мне не поверишь? — без какого-либо злого умысла поинтересовался юный злодей.

— Быть может, другому человеку я бы поверил, но точно не тебе, — дал свой ответ молодой герой. — У тебя никогда не бывает чего-то просто так.

— Когда я успел заслужить такую репутацию? — с наигранной обидой в голосе произнёс Айкава.

— За последний год ты заслужил такую репутацию, что герои не рискнут брать тебя живым, Син, — голос Киришимы слегка похолодел. — И прямо сейчас я нахожусь в неком смятении: то ли мне стоит сразу атаковать тебя и попробовать задержать, то ли мне просто выслушать тебя. Чувство справедливости подсказывает мне, что я должен последовать первому варианту, но душа требует сначала дать тебе шанс выговориться. Быть может, от тебя я услышу что-то, что изменит моё мнение о тебе.

— Боюсь, что даже если бы я спас тысячу людей, ты бы ни за что не изменил своё мнение обо мне, как и все остальные люди, что стали свидетелями или жертвами моих деяний, — ухмыльнулся Син. — Всё-таки я теперь не обычный подросток, что сбился с пути, а злодей, который виновен в смерти многих профессиональных героев и гибели сотен обычных людей. Таких людей, увы, не прощают, сколько бы хороших поступков он не совершил.

— Значит, ты пришёл ко мне не для того, чтобы попросить прощения, — заключил Эйджиро. — Должно быть, у тебя есть ко мне какой-то более важный разговор, не так ли?

— Об этом можно было догадаться сразу, но тебе показалось, что наиболее важным будет рассказ о твоей жизни и последующие высказывания с нотками осуждения в мою сторону, — слегка раздражённым голосом проговорил Айкава.

Устав от сидячего положения, Син встал на ноги и прошёл немного в сторону, после чего обратил свой взор на звёзды, которые этой ночью были особенно яркими. Несколько длительных мгновений он держал тишину, но совсем скоро вновь заговорил:

— Сначала я хотел поговорить с тобой, чтобы понять, есть ли в твоём разуме присутствие тени, но прямо сейчас я вижу, что ты смог избавиться от неё. Это на вас так Мидория повлиял? Или же ты сам смог справиться? — спросил длинноволосый.

Киришима посмотрел на огонь. Полностью слова собеседника он не понимал, общий смысл уловить смог.

— Если ты имеешь в виду те странные ощущения гнева и злобы по отношению к тебе и ко всему вокруг, то с этим мне удалось справиться самостоятельно. Другие же смогли излечиться от этого с помощью Изуку и его яркой речи, — дал свой ответ Эйджиро. — Мне же удалось справиться со всем этим при помощи тренировок с этой скалой, — он указал на названный объект пальцем. — Ей удалось привести меня в чувства, — слабо улыбнулся он. — Это было чьё-то влияние, не так ли? Будто бы нами управлял кто-то другой, настраивая на нужную ему волну.

Син слегка сжал кулаки, глубоко вздохнул и обратил свой взор на собеседника с ноткой удивления, будто бы не ожидал, что Киришима сможет сам прийти к такому выводу без чьей-либо помощи.

— Один человек возомнил себя Богом, способным управлять людскими жизнями и судьбами. Он… видел во мне лишь оружие, что способно выполнить задачу всей его жизни, но для стопроцентного успеха меня было необходимо поместить в определённую среду, чтобы я напитался ненавистью, гневом и болью, что сформировало бы ту личность, что была ему нужна, — дал расплывчатый ответ юный злодей. — Этот человек хотел, чтобы всё шло по его сценарию, потому не чурался контролировать каждого человека, что так или иначе участвовал в моей жизни. Как ты понимаешь, вы просто стали жертвами обстоятельств, оказавшись со мной в одном классе. Не будь вас в моей жизни, страдали бы другие.

— И кем же был этот человек? — с интересом спросил Киришима.

Айкава сделал небольшую паузу, собрался с мыслями и отвернулся от собеседника.

— Это был мой отец.

Красноволосый вздрогнул, его глаза расширились от неожиданности. Он молча уставился на Сина, словно пытаясь проникнуть в его душу и понять все те сложности, которые привели к такой судьбе. В его взгляде было сочетание сочувствия и непонимания, но он сдержался от комментариев, понимая, что эта тема для Сина могла быть чрезвычайно болезненной.

— Когда-то давно Все За Одного унизил и оскорбил его, после чего он поклялся, что отомстит злодею любым возможным способом, — предвидя немой вопрос в глазах собеседника, продолжил Айкава. — Так как отец не обладал достаточно сильной причудой, чтобы победить ВЗО самостоятельно, он решил использовать для своей мести меня, и он… ничего не чурался.

Когда неприятные воспоминания вновь нахлынули парня с головой, он перестал говорить. Конечно, он мог бы и дальше рассказывать собеседнику о своей семье, но особого желания уже не было, да и пользы от этого никакой.

— Понятно, — произнёс Киришима и прикрыл глаза. — Ты до него добрался?

— Больше он никого не тронет, — тут же ответил Син, медленно возвращаясь к костру.

После этих слов вокруг костра воцарилась тяжелая тишина, словно воздух наполнился непроизносимой общей болью и печалью. Огонь медленно трепетал, отбрасывая тени на лица молодых людей, но в их глазах проглядывала неспокойная тревога и непонимание. В этой тишине слышались лишь далекие шорохи ночной природы, словно она сама отзывалась на глубину чувств, овладевших сердцами подростков.

— Ты же пришёл ко мне не только для того, чтобы проверить присутствие тени в моём разуме? — всё-таки нарушил тишину Эйджиро.

— Верно, — подтвердил Син. — Я хочу попросить тебя о кое-чём.

— Попросить? — не верил своим ушам юный герой. — Ты хоть понимаешь, в каком положении находишься? Что может попросить злодей у героя?

— Не мешать, — тут же ошарашил собеседника Айкава. — Совсем скоро Все За Одного попытается выйти на свободу, и в этот момент я собираюсь покончить с ним раз и навсегда. Поэтому, Киришима, я хочу попросить тебя и остальных не вмешиваться в эту битву. Я собираюсь закончить историю ВЗО своими руками.

Красноволосый, выслушав просьбу собеседника, посмотрел на скалу, что находилась не так далеко от них. Это было то самое создание природы, которое год назад помогло подростку стать крепче и сильнее, и теперь, когда на его друзей и весь город надвигалась ужасная беда, он пришёл к ней снова, чтобы стать ещё сильнее, ведь только так он сможет спасти всех, кто окажется в опасной ситуации. Только став сильнее, он сможет стать самым прочным и непробиваемым щитом, который будет способен защитить всех его друзей.

Он искал ответы в скале. Просьба не была необычной или странной, но что-то внутри подростка говорило, что в этой ситуации всё не так просто. Непонятное чувство тревоги нарастало внутри него с каждой секундой, но он не мог понять, чем оно было вызвано.

— Думаешь, что мы можем ударить в спину в самый неподходящий момент? — догадался молодой герой.

— Да, — не стал скрывать юный злодей. — Я практически полностью уверен в том, что моих сил хватит, чтобы победить Все За Одного, но я не могу быть уверен в том, что мне не помешают. Поэтому я решил сначала избавиться от всех возможных угроз — так я увереннее смогу вступить в битву с главным врагом моей семьи.

Эйджиро тяжёло вздохнул, прикрыл глаза и погрузился в размышления. Для формулировки ответа ему хватило всего лишь несколько секунд, после чего он решительно посмотрел в глаза Айкавы.

— Даю тебе слово, что мы не помешаем, — выдал он. — Для нас же будет лучше, если два сильных злодея ликвидируют друг друга.

— Правильное решение, — кивнул головой злодей.

В этот же момент, что было крайне неожиданно, Син протянул руку встающему на ноги Киришиме. Выражение лица последнего наполнилось смятением и удивлением. Красноволосый взглянул на протянутую руку, словно не веря своим глазам. Несколько секунд он молча смотрел на неё, будто бы не понимая, происходит ли это в реальности или же это всё иллюзия, что создал его уставший разум.

— К чему это? — решил поинтересоваться молодой герой. — Ты же понимаешь, что наш конфликт так не решить.

— Единственный способ избавиться от вражды между людьми — это вывернуть душу наизнанку друг перед другом… И обняться по-братски… Но это невозможно. Ведь невозможно разглядеть, что находится у человека глубоко внутри, и понять, какие чувства кипят в нём на самом деле, — ответил Айкава. — Я хочу пожать тебе руку не для того, чтобы попытаться как-то загладить всё то, что между нами и не только произошло, а для закрепления нашего договора, — он решительным взглядом посмотрел в глаза собеседника. — Вдобавок, ты смог избавиться от тени самостоятельно, чего не смог я, и этим жестом я признаю тебя… равным себе, Киришима.

Эйджиро таких слов явно не ожидал. Он планировал услышать всё, что угодно: начиная от оскорблений, заканчивая угрозами в его адрес и в адрес его друзей. Но то, что он слышал сейчас, никак не могло уложиться в его голове.

— Признаёшь меня… равным себе? — переспросил он.

— Когда тень завладела моим разумом, я не смог избавиться от неё самостоятельно, из-за чего другому человеку пришлось мне помочь. То же самое произошло и с Джиро, в результате чего уже мне пришлось освобождать её из рабства причуды моего отца. Ты же… смог справиться с причудой в одиночку. Только сильный сможет сотворить подобное, — был уверен в своих словах длинноволосый подросток. — Я не знаю, как пройдёт моя грядущая битва с Все За Одного, но я знаю точно, что в случае, если я проиграю, в этой стране найдётся человек, способный надрать ему задницу.

Киришима слушал слова Сина с некоторым изумлением и внутренним волнением. Он чувствовал, как сердце его билось сильнее, отражая бурю эмоций, что бушевала в нём в этот самый момент. Внезапное признание равенства от человека, которого он долго считал врагом, вызывало у него смешанные чувства.

Молодой герой медленно поднял свою руку, слегка колеблясь на мгновение, но затем всё-таки принял рукопожатие, сжав руку Сина… Это был не просто обычный жест — это было признанием равенства, договором о сотрудничестве и пониманием того, что прошлого уже не изменить, но каждый из них был способен начать менять сегодняшний день, чтобы завтрашний стал лучше.

— А ты сильно изменился, — произнёс Эйджиро. — Теперь ты больше не тот озлобленный на весь мир подросток, что искал лишь мести.

— Людям свойственно меняться, — слегка улыбнулся Син. — Мы не можем изменить то, что сделано, мы можем только жить дальше, — с ноткой боли в глазах произнёс он. — Увы, но это не изменит того факта, что я навсегда останусь злодеем. Такова уж моя судьба.

— Судьбу всегда можно изменить.

— Только не мою — мой сценарий уже написан, и редактированию он больше не подлежит.

Расцепив руки, Айкава тут же отвернулся от собеседника и отправился прочь. Ни прощания, ни каких-либо слов — всё это было бессмысленно. Эти двое не были друзьями, так что и надобности во всём этом не было.

— А что будет после? — остановил Сина своим вопросом Киришима. — Что будет после того, как ты одолеешь Все За Одного?

Юный злодей посмотрел на молодого героя, затем обратил свой взгляд на звёздное небо, прикрыл глаза и тяжело вздохнул.

— Стану… свободным.