Сценарист

Глава 56 Истинный рассказчик

— Долго же ты добирался до меня. Мне уж показалось, что до нового года я тебя точно не увижу— рассыпался в улыбке мужчина, пытаясь не замечать дурного настроения своего сына.

Син смотрел на отца весьма смешанным взглядом. С одной стороны, ему было приятно видеть его, ведь в последний раз они виделись аж несколько лет назад. С другой стороны, ему было чертовски больно и обидно, что в роли кукловода и главного злодея всей его истории был столь родной ему человек. Да, между ними были не очень хорошие и любящие отношения, но Син и Кенджи всё ещё были отцом и сыном, и противостоять этой связи было чертовски сложно.

Младший Айкава всё понял ещё в офисе, когда увидел фотографии. Это лицо он бы ни с каким не перепутал — собственного отца он способен узнать из тысячи. Девушку на фото же Син не узнал, ибо она не дожила до его осознанных лет, но он смог проанализировать изображения и сделать вывод, что та, что была рядом с его отцом — его мать. Оставался лишь один вопрос, который не давал ему покоя: почему он сам был изображён на той фотографии?

Отец говорил ему, что мать умерла при родах, а на том снимке она держала его на руках. Полученная информация с имевшейся никак не сходилась, образуя диссонанс, и Сину не терпелось его устранить.

— Сколько же ты лгал мне? — задал вопрос подросток, смотря мужчине прямо в глаза.

— Я тебе никогда не врал, — тут же с улыбкой на лице ответил Кенджи, делая вид, будто бы он не понимает, почему сын спрашивает его об этом.

— Ты говорил, что мама умерла при родах, а на фотографиях она держала меня. Живая.

— Так я тебе и не лгал, — спокойно выговаривал отец. — Она умерла, когда ты родился.

— Но на фотографии…

— Она держала не тебя, — перебил мужчина подростка. — В её руках был другой мальчик, который бы никогда не стал злодеем.

Непонимание бушевало в душе парня, и у него не получалось её скрыть. Она выражалась в неуверенной и нервной позе, в дёргающихся глазах и лёгкой дрожью в ногах. Он пытался бороться с эмоциями, но выходило у него это крайне плохо.

— И для чего всё это? — задал ещё один вопрос Син.

— Что именно? — решил уточнить Кенджи.

— Для чего тебе всё это понадобилось? Те эксперименты, убийство детей, мои страдания… Для чего?

— Для того, чтобы получить нужный препарат, — убрал руки за спину отец. — Я возлагал на тебя большие надежды. Верил, что только ты сможешь добиться абсолютного успеха во всех поставленных задачах. И у тебя почти получилось! — лучезарно улыбнулся он, но через несколько секунд улыбка тут же спала с его лица. — Почти. Финальный этап ты полностью испортил.

— Финальный этап?

— В тот день, когда ты решил… изобразить террориста-смертника и справедливого палача в одном лице, эксперименты должны были подойти к концу. То, что тебе вкололи тогда, было финальной версией нужной нам сыворотки. Тебе оставалось лишь активировать причуду и воспользоваться всеми обретёнными силами. И ты сделал это, но не так, как нужно было, — мужчина отвернулся и сделал несколько шагов в сторону. — Понимаешь, когда в тебе бурлят силы, не столь уж обязательно пускать её на уничтожение всего и вся. Нам стоило сказать тебе об этом тогда, да только та дура всё запорола, в результате чего произошёл… бум, — он пожал плечами и слегка ухмыльнулся. — Столько времени и труда пошло прахом в тот день, и всё из-за нашей общей ошибки.

«Он действительно сожалеет только о том, что эксперимент не удалось успешно закончить? Ему важно только это?», — был шокирован услышанным Син.

— И самое печальное знаешь в чём? — продолжал свой монолог отец. — Эта дура не сохранила информацию о составе работающего препарата. Ничего в сеть не загрузила! А оригинал был уничтожен… тобой и твоим организмом. Вот так мы и просрали то, над чем работали долгие годы.

— И для чего же тебе и всем остальным нужна была эта сыворотка? — пытался вытянуть больше информации младший Айкава. — У всего есть цель, так что и это вам для чего-то было нужно.

— Всё просто: мы хотели сделать своего Всемогущего! — бодро ответил Кенджи. — За деньги, разумеется.

— И в чём смысл?

— Всемогущий не полностью подчинялся приказам, а его сила была ужасающей, да настолько, что этого героя боялись не только злодеи Японии, но ещё и главы других государств. Чёрт побери, да это же была вылитая машина для убийств всего и вся! — издал смешок он. — Так что всем хотелось себе такого же, да ещё и того, кто будет полностью следовать приказам, да ещё и сможет уничтожить самого Всемогущего. Ну, по крайней мере, первоначальные планы были такими, из-за чего эксперименты одобрили и даже финансировали.

— Планы поменялись?

— Так всегда бывает, когда люди позволяют быть себе слишком доверчивыми, — прикрыл глаза мужчина и, сделав несколько шагов в другую сторону, остановился, после чего вновь посмотрел на своего сына. — Цели с самого начала были другими, а я заставил всех думать, что они во их благо.

— И какие же цели у тебя были на самом деле? — приблизился к правде Син.

— А это ты узнаешь чуть позже, — слегка высунул язык Кенджи, чем вызвал раздражение у подростка. — Если я прямо сейчас вывалю тебе всю правду, то так будет совсем не интересно, верно же?

— И что я должен сделать, чтобы узнать её?

— Докажи мне, что достоин.

Парень был в лёгком шоке от всего того, что услышал и увидел. Ему не было понятно абсолютно ничего, хоть информация и была достаточно простой для понимания. Вероятно, эмоции и чувства мешали ему сконцентрироваться, что могло стать проблемой, если он не сможет собраться до того, как вероятная схватка начнётся.

— Я знаю, что у тебя много вопросов ко мне, Син, — лицо мужчины вновь обрело черты серьёзности. — Ты хочешь узнать о многом: о Дженсене, о причине, по которой я приказал ему убить тебя, о всех полученных страданиях и их причинах, о моих истинных мотивах, о том, почему я подверг тебя столь неприятным ощущениям, о матери и о всём подобном. Но, увы, я не стану давать тебе эту информацию просто так. Тебе… надо её выбить.

— Выбить из тебя? — ухмыльнулся подросток, напрягая мышцы. — Когда-то давно мне хотелось ударить тебя по лицу за то, что ты уделял мне слишком мало времени. Коль мне представился такой шанс, будь уверен, что я сделаю это. Только потом не жалуйся, что тебе слишком больно и неприятно.

Син воспрял духом. Сражаться у него получалось лучше всего, потому, когда он услышал, что ему нужно выбить всё нужное из собеседника, у него аж настроение поднялось. Внутри, конечно, всё ещё бушевали эмоции, но чувство предстоящей битвы временно заглушило их, что значительно помогло разуму парня сконцентрироваться на происходящем.

— Сразу хочешь подраться со мной? — ухмыльнулся мужчина. — Перед финальным боссом всегда полагается уничтожить его приспешников, верно? Не стоит набрасываться на меня, пока ты не справился с моим верным телохранителем, Син.

— И кто же он? Альфред? Мне надо будет побить старика, чтобы добраться до старика? Какая весёлая цепочка, — нашёл время для нескольких острых шуток парень.

— Нет, это не он. Мой телохранитель… будет посильнее обычного старика, — с небольшой улыбкой на лице произнёс Кенджи, после чего вытянул руку вперёд с приготовленной для щелка ладонью. — Покажись же, мой мальчик! — щёлкнул он.

В этот же момент откуда-то сверху на землю приземлился огромный монстр с тёмной кожей, открытыми мозгами, по бокам которых росли рыжие волосы, что были уже достаточно большой длины, и птичьим клювом на лице. При приземлении огромного создания песок взметнулся в воздух, образуя воронку вокруг его места посадки. Звук его падения отозвался эхом по всей арене, словно грозящий роковой знак. В ту секунду вся атмосфера наполнилась оглушительным пустынным воем, словно ветер, дующий с пустоши, пронзительно завыл, неся с собой предвестия схватки.

— Ному? — сильно удивился младший Айкава. — Откуда он тут?

— Подарок от старого знакомого, — ответил старший.

Через несколько секунд после этих слов монстр громко завыл, что сильно ударило по ушам не только подростку, но и мужчине, но последний перенёс этого намного легче, ибо он уже не первый раз слышит подобное от своего преданного питомца.

— Если сможешь одолеть его, то доберёшься до меня, — заявил Кенджи. — Он очень силён, так что не советую расслабляться.

В этот же момент Ному сорвался с места и направился прямо на Сина, который толком то не успел отойти от оглушительного рёва чудовища. Лишь чудом ему удалось увернуться от удара в последний момент при помощи обычного переката. Помимо того, что монстр был силён, он, как удивительно, был ещё и очень быстр, потому юному злодею пришлось сделать ещё один перекат сразу после того, как был закончен прошлый. В этот раз его задела воздушная волна, которая отбросила назад длинные волосы подростка, некоторые из которых предательски начали лезть ему прямо в глаза. Сей неприятный процесс помог чудовищу в одно мгновение подобраться к парню и нанести тому удар по подготовленному блоку, который удалось поставить Сину в тот самый момент, когда он понял, что не сможет увернуться.

Удар Ному был сильным, в результате чего Сина отбросило далеко назад. Ему удалось остановиться лишь тогда, когда он достиг спиной ограждения. Столкновение было достаточно сильным для того, чтобы от тела подростка на деревянной конструкции остался след в виде непропорциональной воронки.

— А я ведь советовал тебе когда-то подстричься, — решил съязвить Кенджи. — Длинные волосы никогда не доводят до добра.

— Заткнись, — слегка хриплым голосом ответил Син, принимая уверенную позу.

Благодаря поставленному блоку тело подростка не сильно пострадало — лишь несколько синяков на руках и груди. Малая жертва для того, чтобы пережить подобную атаку.

Ному же ждать не любил, потому, когда заметил, что его противник вновь на ногах, метнулся к нему с целью нанести ещё несколько болезненных ударов. Весь этот процесс сопровождался ужасным рёвом, который мешал Сину нормально концентрироваться. Конечно, он не в первый раз сражается в подобной обстановке, но он никак не мог привыкнуть сражаться в таком шуме, который очень сильно давил на его перепонки.

Добравшись до своей цели, чудовище занесло руку для удара, но в этот раз младший Айкава был полностью готов к его атакам. Увернувшись, Син приблизился к телу противника и нанёс тому несколько проверочный ударов по корпусу. Боли это, как было очевидно, не вызвало, но зато подросток смог понять, насколько тело соперника было крепким. Этот опыт пригодился ему в следующей атаке, в которой он, усилив ладони причудой гравитации, нанёс неприятные удары по нижней части корпуса монстра. Благодаря наложенным свойствам причуды, монстр тут же почувствовал, что его тянет назад, а через несколько секунд он уже наблюдал, как летит в противоположное ограждение. Ещё через мгновение он разломал его своей тушей.

Чудовище тут же попыталось вскочить на ноги, но Син атаковал первым. Совершив высокий прыжок, Айкава применил к своим ногам то же свойство причуды и на всей скорости влетел ими прямо в живот противника. Тому тут же пришлось выплюнуть весь воздух, что был внутри него. Обычный человек бы после такой атаки ненадолго «потерялся», но монстр он на то и монстр, что подобные атаки ему нипочём, так что уже через секунду он пытался схватиться руками за лицо противника. Однако подросток предугадал подобное поведение чудовища, потому предварительно усилил свои руки другой причудой, в этот раз добавив себе лишь побольше силы. Это позволило ему нанести несколько болезненных ударов по клюву Ному, от которых он даже умудрился треснуть. Завидев приятные глазу трещины, юный злодей продолжил бить монстра, пока часть его клюва не отвалилась, а сам он не перестал сопротивляться.

«С этим, похоже, всё», — вынес вердикт подросток, смотря на окровавленное лицо Ному.

С рук парня капала кровь — не только его соперника, но и собственная. Кости сильно гудели от продолжительных и сильных атак, потому Син решил сделать небольшой перерыв перед тем, как пойти атаковать главного босса.

— Я уж думал, что будет труднее, — произнёс с ухмылкой юный злодей, — медленно направляясь к отцу. — Разве он не должен быть очень сильным?

— Он входил в первую партию таких существ, потому особенными характеристиками его не наделили — лишь несколько причуд, — был чрезвычайно спокоен мужчина.

— Быть может, тебе стоит начать отвечать на мои вопросы? Это помогло бы тебе избежать лишних травм и увечий. Не думаю, что в твои года тебе нужно подобное.

— А ты не перестал быть самоуверенным. Похоже, это качество всё же никак от меня не зависит.

— Опять какой-то бред несёшь? Прекращай говорить загадками.

— Ты же умный мальчик, Син. Ты способен сам прийти к верным ответам, если я, конечно, не навредил твоим мыслительным процессам за всё это время. Не хотелось бы, чтобы из-за моих действий ты стал глупее.

— Не переоценивай свои возможности, старик, — ухмыльнулся подросток, остановившись. — Ты никак не сможешь повлиять на меня.

— Ты так действительно думаешь? — издал смешок мужчина. — А как же я тогда влиял на тебя всё это время? Или же ты ничего не понял?

— О чём это ты?

— Значит, придётся ответить самому. Как же запарно, — тяжело выдохнул Кенджи, после чего прикрыл глаза и улыбнулся.

«Я давно в твоей голове, Син», — произнесла «тень» внутри разума подростка.

От такого глаза юного злодея невольно расширились. Осознание медленно накатывало на него, предоставляя ответы на некоторую часть его вопросов. Он с самого начала считал странным, что слышит подобие внутреннего голоса, который никак не совпадает с его мыслями, а теперь лишь убедился в своих сомнениях.

— И с какого момента ты играешь роль «тени»? — решил поинтересоваться он.

«С самого начала, сын мой. Мы с тобой вместе уже очень давно».

Шок — первое, что начал ощущать внутри себя парень. Он всё ещё не понимал всего, что только что узнал, но точно понятно было одно — всё это время у него в голове был человек, которого он искал, и этот человек постоянно наблюдал за ним, делая правильные ходы в нужное время.

— Ты же не только следил за мной, да? — решил спросить он.

— Разумеется, — в этот раз нормально ответил ему отец, открыв глаза. — Я написал сценарий и был главным режиссёром твоей истории. Нужно было лишь направлять тебя по верному пути, чтобы в конце ты явился ко мне. Казалось бы, что всё это достаточно просто, но труда в это дело было вложено не так уж и мало. Знал бы ты, как сложно сидеть в одной голове долгое время — даже мой разум начал страдать от подобного, а ведь так до расстройства личности не далеко.

«Нужно было лишь направлять меня? Что это значит? Внушал мне нужные мысли? Или же как-то контролировал меня? Готов ли я быть уверенным, что многие выборы сделал сам? Стоит ли вообще верить его словам? Быть может, он просто владеет причудой телепатии, а мне пытается её выдать за что-то более могущественное. Но так ли это? Идут ли мои мысли по выбранному мною пути? Или же он вновь пытается направлять меня по той дороге, что нужна ему?», — погряз в сомнениях Син.

— Боже, сколько же у тебя вопросов! — рассмеялся мужчина. — Лишь несколько моих слов заставили тебя впасть в пучину сомнений. Ты уверен, что хочешь продолжать? Быть может, стоит остаться в неведении?

— Ты мне всё расскажешь, — слабо оскалился подросток, приложив руку к своей голове.

— Несомненно, — не стал отрицать Кенджи. — Вот только по чьей воле и чьим правилам это будет? Заставишь ли ты меня говорить? Или же я сам расскажу тебе это, когда ты будешь лежать у моих ног? Какой сценарий тебе больше нравится? — спросил он, с ухмылкой взглянув в глаза сына. — К слову, а ты уверен, что победил моего питомца?

— Я ему всё лицо расхре… — не успел договорить подросток, как по его затылку прилетел смачный удар большим кулаком, который тут же отправил его в продолжительный полёт.

Ещё одно ограждение было разрушено, и это уже второй раз, когда в этом виноват юный злодей. Столкновение было намного жёстче, чем в первый раз. Подростку показалось, что несколько его костей были сломаны, но, вероятно, это простой шок от неожиданной атаки. Уже через несколько секунд Син умудрился подняться на ноги и выпрямиться. Спина и рёбра неприятно ныли, зрение немного помутнело, а разум вновь погряз в хаосе, но жить было можно.

— Какой упёртый, — ухмылка вновь появилась на лице младшего Айкавы. — Хочешь реванш? — спросил он, глядя на довольного Ному, что стоял на том месте, где минуту назад находился он сам.

Чудовище в ответ лишь громко завыло, после чего рывком направилось на Сина. Эта атака была уже не нова, потому парень смог ловко и быстро увернуться от летящего в него кулака противника, после чего, сделав перекат в сторону последнего, злодей смог нанести несколько неприятных ударов по его челюсти и ногам, используя усилительное свойство причуды. Особой боли монстру это не причинило, но заставило замедлиться, а это и нужно было Сину.

Увернувшись от нелепой атаки монстра, юный злодей схватил его крепко за руку, сжал и, применив причуду и прибавив себе физическую силу, поднял в воздух, раскрутил и со всей силы швырнул в одно из немногих на тот момент целых ограждений. Затем, дождавшись, пока монстр проломит собой всё, что только можно, младший Айкава вновь быстро приблизился к нему, вновь схватил за руку, напрягся и оторвал её от его тела. Фонтан крови тут же забрызгал в разные стороны, а чудовище болезненно завыло, но это не помешало длинноволосому подростку, ибо уже через мгновение он таким же образом оторвал Ному ещё одну руку, а после — и ноги.

Одежда парня была наполовину запачкана кровью, монстр выл, а мужчина, смотря на это, весело улыбался — вот такую картину можно было увидеть в этот момент. Не самое приятное зрелище.

Оторвав все конечности, юный злодей с силой наступил чудовищу на живот, схватил за голову и попытался оторвать её от тела, но сделать это у него, увы, не получилось, потому он нанёс лишь серию ужасно мощных ударов по лицу Ному, превратив его в кровавое месиво.

Закончив во второй раз с гибридом воробушка и человека, младший Айкава выпрямился, бросил взгляд на отца и направился на него, попутно пытаясь прийти в себя и охладить голову. Сейчас он был полностью зависим от адреналина — только он помогал ему держаться в адекватном состоянии. Хоть он и был уже долгое время самым настоящим злодеем, что даже невинных убивал, вид плоти, крови и кишков всё ещё сильно бил по его подростковому разуму.

— Какой же ты жестокий, — решил добавить свой комментарий Кенджи.

— Полагаю, таковым я стал не без твоей помощи, — приводил дыхание в норму Син.

— Не без этого, да, — одобрительно кивал головой мужчина. — Как тебе мой телохранитель?

— Раньше бы я с ним не справился. Сейчас же, пройдя через множество потрясений и схваток, он у меня не вызывает особых проблем. Могу даже сказать, что прошлый мною встреченный Ному был намного сильнее и опаснее.

— Вот оно как. Впрочем, ничего удивительно — этот мальчик никогда особо не выделялся своими способностями и силой.

— Мальчик? — вновь удивился Айкава. — Ты это про Ному?

— Так ты ничего не понял? Неужели ничего не вспомнил, увидев этого зверя? — в очередной раз улыбнулся мужчина.

— Кого я должен был вспомнить? — Сину было не до смеха.

— Что же, позволь мне помочь тебе в этом. Не терпится посмотреть на твоё лицо, когда ты осознаешь, — прикрыл глаза Кенджи.

В этот же момент в голове подростка возник мутный образ прошлых дней, от которого у него по телу пробежала дрожь. Слова же, что он услышал через мгновение, и вовсе заставили его застыть на месте и расширить глаза от ужаса.

«Пэйн и Сценарист! Мы станем прекрасным дуэтом!».

Син медленно обернулся назад и посмотрел на Ному, что медленно восстанавливал конечности. Теперь он мог увидеть то, на что намекал отец. Монстр выглядел так, как должен выглядеть монстр, вот только одна деталь сильно выделялась, и теперь младший Айкава её заметил.

Рыжие волосы.

— Мики? — как-то потерянно спросил он.

— Бинго! — с довольными лицом сказал Кенджи.

Ноги Сина дрожали, дыхание перехватывало, а рот застыл в немом крике. Его взгляд был прикован к чудовищу, который теперь очень сильно напоминал ему старого друга. Он не до конца верил в слова отца, но что-то внутри него говорило, что он не врал, но, увы, иррациональности сердца не прикажешь, потому уже через несколько мгновений он закричал:

— Ты лжёшь! — его голос звучал не так уверенно, как минутами ранее.

Теперь не было места ни ухмылке, ни задорному настроению. Единственное, что он сейчас испытывал — невероятный шок, что пожирал его изнутри с безумной скоростью.

— Я никогда не врал тебе, Син, — с мерзкой улыбкой ответил Кенджи. — Это и вправду Мики.

— Как… так получилось? — тихо произнёс подросток, ни на секунду не отворачиваясь от Ному, что продолжал восстанавливаться.

— Когда ты всё разрушил, мой старый знакомый прибыл на руины экспериментального центра. Там он обнаружил тело Мики. Оно было в ужасном состоянии: кости раздроблены, мышцы разорваны, практически все органы не функционировали. Но… он всё ещё был жив. По крайней мере, его мозг всё ещё поддерживал работу, пускай это и было очень трудно, — не спеша говорил мужчина, делая небольшие паузы в своей речи. — В то время мой знакомый вместе с одним учёным разрабатывали монстров, которые сейчас известны тебе под названием «Ному». Тело на тот момент было уже создано, но одной детали не хватало — мозгов. Собственно, он решил использовать последнюю живую часть Мики для своих планов, и у него это блистательно получилось, как ты можешь это видеть, — указал он пальцем на чудовище. — Разумеется, обошлось не без проблем — мозг Мики боролся с природой своего нового тела. Он отказывался слушаться приказов, убивать и спокойно сидеть на месте. Знакомый потратил много времени для того, чтобы заглушить волю и сознание Мики, в результате чего получился этот прекрасный питомец.

— Питомец? — с нотками гнева в голосе спросил младший Айкава, чей взгляд мрачнел с каждым услышанным словом.

— А как мне его ещё назвать? По сути, это просто… очень большая птицеподобная собачка. Что-то вроде Франкенштейна, но сильнее.

— Не смей так его называть! — крикнул подросток и тут же бросился в атаку на собственного отца.

— Не стоит от него отворачиваться, — ухмыльнулся мужчина.

В тот момент, когда Син приблизился к Кенджи и занёс кулак для удара, его мгновенно откинуло мощной атакой в сторону, в результате чего он пробил своим телом не только ограждение, но ещё и несколько рядов трибун.

В этот раз столкновение было куда серьёзнее: на лбу и затылке юного злодея появились кровоточащие раны, кровь из которых тут же начала литься медленным ручьём. Уже через несколько секунд после болезненного приземления взор подростка приобрёл красноватый фильтр, а от раны на затылке ужасно кружилось голова, вызывая рвоту.

Ному всё ещё был на том же месте, где Син видел его последний раз, из чего можно сделать вывод, что атака, откинувшая юного злодея, была не физической — это была причуда.

— Он не любит, когда от него отворачиваются, — решил заметить мужчина, не двигаясь с места. — Ему ну уж очень нужно внимание, да ещё и твоё — человека, которого он не видел долгие годы. Вы же старые друзья, как никак.

— Сука… — попытался встать на ноги Син, но у него это не получилось, из-за чего он неприятно рухнул на землю.

— Как ты вообще дожил до этого момента? — удивлялся отец. — Такая простая и глупая атака, и такой полученный урон. Ты точно злодей, что устроил хаос в Японии и Нью-Йорке? Или же я многого о тебе не знаю?

— Заткнись… — на второй раз у парня получилось подняться, но уверенно стоять он не мог.

— Как ты мог понять, причуда у Мики тоже сохранилась, — проигнорировал последние слова сына отец. — Как оказалось, фактор причуды у человека и в мозгу имеется. Знакомый тогда совершил большое открытие не только для себя, но и для всего человечества, вот только последние до сих пор не верят этой информации. Глупцы — не иначе!

— Да кто же твой… знакомый? — младший Айкава начал медленно возвращаться на арену, осторожно делая шаги, чтобы не упасть лицом в песок.

— А у кого ты ещё видел подобных монстров? Их было так много? — выразил лёгкое раздражение Кенджи. — Разумеется, что мой «старый знакомый» — Все За Одного.

Вот тут-то почва под ногами подростка окончательно перестала чувствоваться. Шок практически достиг своего апогея — нужно было лишь вылить на Сина ещё больше откровений и ужасной правды, чтобы окончательно сломать его. Мужчина это понимал, но решил приберечь самое сокровенное напоследок, чтобы вдоволь насладиться отчаянием своего сына.

— И это не самое ужасное, что тебе сегодня предстоит услышать, малыш, — облизнул губы мужчина. — Но сейчас тебе лучше сконцентрировать своё внимание на Мики, который, судя по всему, уже полностью пришёл в себя. Не разочаруй его, — указал он пальцем на монстра и подмигнул.

Чудовище же вновь оказалось на арене, выйдя с зоны поломанных трибун. Все его части тела успешно восстановились, так что он мог спокойно продолжать поединок, что, к сожалению, не скажешь про Сина, и дело не в том, что у него были сильные травмы, а в том, что его ментальное состояние всё сильнее и сильнее разрушалось, от чего он уже не мог понять, сон это или же реальность.

— Мики… — произнёс он и вытянул руку вперёд, дабы дотронуться до бывшего друга.

— Мне кажется, что руку жать он тебе точно не станет, — вновь посмеялся Кенджи.

В его словах была правда, ибо в то же мгновение Ному быстро набрал скорость, приблизился к желаемой цели и нанёс сильный удар большим кулаком по маленькому лицу подростка, отправив того в непродолжительный полёт в сторону. Не успел последний упасть, как монстр тут же вновь настиг своего противника и нанёс ещё один удар, отправив его в противоположную сторону. Затем, это повторилось ещё раз, и ещё раз, и ещё, и ещё, и ещё, пока, судя по всему, ему это не надоело, после чего, использовав причуду гравитации, Ному поднял юного злодея в воздух и на полной скорости швырнул того в трибуны.

Несколько рядов было разрушено изувеченным телом парня. Полностью он остановиться смог лишь тогда, когда достиг предпоследних мест. Подросток ощущал невыносимую боль от полученных травм. У него был сломан нос, повреждено несколько рёбер, вывихнуто правое плечо и разорвано левое. От ощущаемой агонии ему хотелось потерять сознание, дабы перестать страдать, но тело отказывалось, как и его пока ещё не сломленный дух. Из-за последних он вновь начал подниматься на ноги уже через полминуты. Несколько попыток были неудачными, но вот последняя всё-таки оказалась успешной, в результате чего парень вновь стоял на своих двоих, пускай и пошатываясь.

— Остановись… — пытался сказать он, как ему казалось, своему другу, попутно кашляя кровью. — Это же я — Син! Ты… не узнаёшь меня, Мики?

— Бесполезно, — тут же решил разрушить надежды сына отец, за что получил полный презрением взгляд. — Его сознание уже давно подавили. В нём от твоего друга не осталось ничего, кроме мозгов.

Но младший Айкава не верил этим словам. Ему казалось, что он всё ещё может достучаться до сознания своего лучшего друга, пускай ему и придётся приложить для этого достаточно труда. Он отказывался сдаваться. По крайней мере, сейчас.

Ному же, завидев, что его противник вновь стоит, тут же набросился на него, но в этот раз был отброшен на полпути — цель решила не просто стоять и получать удары, а сопротивляться. Используя ту же причуду, что и Мики, Син смог откинуть того далеко назад, заставив его самого поломать целые трибуны.

— Ты проснёшься, Мики! — прокричал подросток. — И я сделаю всё, чтобы это произошло!

— И как же ты собираешься сделать это? — изумился мужчина, наблюдающий за всем происходящим со стороны. — Устроишь ему особую терапию? Или же проникнешь в его подсознание? Как ты собираешься вернуть сознание ребёнка монстру?

— Думаю, первым делом, — юный злодей аккуратно вытер скопление крови на лице и губах рукой, — я заткну тебя.

— А силёнок хватит? — ухмыльнулся отец.

— Хватит, — уверенно ответил сын.

— Тогда нападай.

Не говоря больше ни слова, юный злодей рванул на противника, придав себе силы и скорости при помощи свойства причуды. Уже через несколько мгновений ему удалось настигнуть врага, после чего его рука была занесена для удара, а ещё через секунду удар был нанесён. Во время соприкосновения его руки и лица противника ему даже показалось, что атака достигла своей цели.

Но он не попал. Удар ушёл совершенно не туда. Врага там не было.

Парень тут же с широко раскрытыми глазами осмотрелся вокруг и обнаружил мужчину, что стоял в десятке метров от него. Это вызвало диссонанс внутри разума Сина, но тот не стал сильно концентрировать на этом своё внимание, предпочтя ещё раз атаковать соперника.

И вновь такой же результат. Никаких изменений, будто бы Син сознательно атаковал ту область, где противника не было.

Но он же видел его! Отчётливо видел! Ему не могло это просто казаться!

— Скорость? — попытался предположить подросток.

— Мимо, — улыбнулся Кенджи. — Попытайся ещё раз.

Младший Айкава вновь бросился вперёд с целью достать противника, но исход был тем же самым — перед самым ударом цель размывалась в глазах юного злодея, после чего оказывалась в десятке метров от него. У этого было логичное объяснение, но Син не мог до него добраться. Что-то мешало его мышлению и восприятию. Создалось впечатление, будто бы в его разуме образовалась своеобразная блокада, которая мешала всему, что могло помочь подростку перехватить инициативу.

«Замедление времени? Или же ускоренное восприятие реальности? Что это такое?», — пытался понять подросток.

Ничего из этого, но очень близко.

— Ты не поймёшь этого, пока я сам не скажу, — расплывался в улыбке отец.

— Ты просто бежишь от меня? Так боишься моей силы? — решил попробовать спровоцировать противника младший Айкава.

— Боюсь? — издал смешок старший. — Это тебе стоит бояться.

Что он имеет в виду? У него есть какая-то особая сила? Или же он просто пользуется уловками? Как он так точно уклоняется от каждой атаки противника? Множество вопросов может беспокоить вас, как и Сина, но никто из вас прямо сейчас не может даже понять, насколько могущественной силой обладаю я.

Син попытался вновь атаковать отца, но очередная атака прошла мимо. И сколько раз он будет делать одно и то же? Неужели он настолько глуп, что не способен вынести уроки из своих ошибок? Или же у него стратегия такая? Время для вашего обсуждения!

— Что… происходит? — схватился за голову Син из-за ужасной мигрени, что возникла в одно мгновение.

— Всё идёт строго по моему сценарию, сын мой, — был спокойным и уверенным мужчина. — Все твои будущие действия я уже знаю, включая и все реплики.

— Что ты…

— Что ты несёшь? Пытаешься мне голову засрать? Я не поведусь на твои уловки! — эмоционально высказался мужчина, после чего улыбнулся. — Ты же это хотел сказать, не так ли?

— Как ты…

— … предугадываешь мои слова? Особый уровень телепатии? — вновь сказал явно не свои реплики Кенджи. — Я знаю всё, что ты скажешь и сделаешь, и это отнюдь не телепатия.

Парень пытался атаковать снова и снова, снова и снова, снова и снова, но ничего не получалось — результат никак не менялся. Он использовал многие доступные ему техники: стрелы, стрелы с бомбами, гравитацию, воздушные волны и многое другое. И ничего… НИЧЕГО из этого не достало МЕНЯ.

Младший Айкава злился всё больше и больше с каждой новой неудачей, но никак не сдавался… Ещё бы, ведь это МОЙ сын! Он не сдастся даже тогда, когда дела пойдут совсем плохо. По крайней мере, пока я не решу, что ему пора сдаться.

— Быть может, ты хочешь узнать, как мне это всё удаётся? — решил поинтересоваться Кенджи. — Вижу по глазам, что хочешь.

— Я достану тебя! — эмоционально ответил Син.

— Разумеется, но лишь тогда, когда я этого захочу, — улыбнулся отец. — Ведь всё это — мой сценарий!

— Да что за сценарий то? Можешь перестать говорить загадками?

— Если бы ты хоть немного призадумался, то понял, что я имею в виду, как и понял бы причину, почему тебе не удаётся меня достать.

Син порядком так устал. Безуспешные атаки лишь выматывали его, но он не мог просто взять и остановиться. Ему казалось, что такое упорство было продиктовано лишь его желанием, но… точно ли это так? Действительно ли это того, чего он желает? Точно ли он поступает так, как хочет? Или же… он просто послушно идёт по сценарию?

— Я меняю реальность, Син, — тяжело вздохнув, ответил отец. — Моя причуда позволяет мне забираться в голову людей и менять их восприятие действительности. Я способен на всё, на что только способен человеческий мозг. Например, если я захочу, чтобы ты увидел вместо монстра своего старого друга, то так и будет. Попробуй посмотреть, — улыбнулся он.

Младший Айкава медленно развернулся и тут же обомлел — вместо Ному вдалеке от него стоял Мики, причём именно такой, каким он его запомнил. Маленький, хрупкий и лучезарный мальчик смотрел ему прямо в глаза, от чего юный злодей полностью лишился дара речи на несколько секунд.

— Мои способности дают мне очень большую власть над реальностью, — продолжил мужчина. — Именно так я воздействовал на тебя всё это время. Ты видел то, что я хотел, чтобы ты видел, слышал то, что я хотел, чтобы ты слышал, общался с теми, кого я тебе одобрил, говорил, как я этого желал и делал то, что я хотел. Последний год ты был полностью в моей власти, мальчик мой.

Ах, и да, я способен даже толковать свои речи подобными образом. Реальность происходящего только в моих руках, и мне решать, что будет происходить дальше, и как она будет описана.

— Мне стоило больших трудов влиять на каждое событие в твоей жизни, но всё же это у меня прекрасно удавалось, — щедро делился откровениями сценарист. — В моём сценарии некоторые события были описаны скромно, а другие — достаточно детально. Последние, к слову, вышли весьма пресными, стоит признаться — слишком затянул. Понимаешь, иногда хотелось разгуляться на красочные описания, чтобы ты смог увидеть более детальную картину перед глазами. Не все подобное оценят, конечно, но мне плевать, ибо я и сам иногда предпочитал отдавать подобные куски текста на создание тем же нейросетям — хотелось увидеть большие и детальные описания, но было так лень это делать.

— Что ты… несёшь? — в голове подростка всё перемешалось, из-за чего он всё больше и больше терял связь с реальностью.

— Всё это время только я отвечал за то, что происходило с тобой, Син, — ухмыльнулся Кенджи. — Каждый твой шаг, каждое твоё слово, каждая твоя реакция — всё заранее прописано мной. Даже этот разговор есть в моём сценарии, — явно гордился своими трудами он. — Ну, по крайней мере, я полностью тобой управлял до твоей схватки с Потрошителем.

— Это же… бред, — говорил подросток, смотря на Мики-человека, который стоял на месте и махал ему рукой.

— Это реальность, которую я создал для тебя, — заключил вердикт отец.

Син был на грани срыва. Он перестал понимать, что происходит, и в разуме его творился самый настоящий хаос, бороться с которым было крайне трудно. Он еле сдерживал себя от истерики — естественной защитной реакции организма в подобной ситуации.

— Ладно, хватит прелюдий, — произнёс мужчина и хлопнул в ладоши, после чего его сын вновь начал видеть монстра вместо своего друга. — Пора приступать к финальной части сего действа.

— Ненавижу! — выкрикнул подросток, повернулся лицом к своему отцу и отчаянно бросился на него в атаку, руководствуясь одними эмоциями.

— Разумеется, — на секунду улыбка спала с лица Кенджи, но уже через мгновение вернулась на своё место. — Успокой его, мальчик мой.

В этот же момент на спину Сина приземлился Ному, заставив того с грохотом буквально пригвоздиться к земле. От столь болезненного и резкого приземления подростку пришлось выплюнуть весь воздух из лёгких, что вкупе с полученными травмами и давящим на него огромным весом было весьма неприятным процессом.

Младший Айкава тут же попытался встать, но чудовище уже полностью завладело ситуацией. Мало того, что Ному просто давил всем своим весом на спину парня, так он ещё и за голову его схватил, после чего, потянув её на себя, несколько раз вдолбил его лицом в землю, что тут же отбило всякое желание у явной жертвы сопротивляться.

— Вкусный песок, да? — поинтересовался мужчина, когда монстр в очередной раз потянул голову подростка на себя.

Подросток ощущал абсолютную беспомощность и отчаяние, его тело пронизывала боль и изнеможение, а разум был полностью затуманен невыносимым страхом и отчаянием. Каждая часть его тела ныла от ужасных ощущений, от чего аж в глазах темнело, но что-то внутри до сих пор заставляло его держаться в сознании, и в тот момент он проклинал это «что-то», ибо оно заставляло его всё больше и больше страдать, не давая ничего хорошего взамен.

— Ещё не отчаялся, да? Похвально, — оценил упорство сына Кенджи. — Но сможешь ли ты продолжать бороться и дальше?

Син не отвечал — не было сил. Все имеющиеся ресурсы организма он использовал для удержания сознания и нормальной работы органов чувств, и ему не очень хотелось тратить что-то столь драгоценное и малочисленное на такую бесполезную вещь, как слова. Быть может, в другой ситуации он был бы не прочь поговорить со своим противником, но сейчас явно был не тот случай.

Но презрительный взгляд он сохранял — как-никак ненависть была тем, что помогало ему не отключиться в тот момент. Это мужчина также оценил, изобразив на своём лице неподдельное изумление.

— Ты хотел правду, верно? — ради приличия поинтересовался Кенджи, присаживаясь напротив лежачего сына и принимая позу лотоса. — Думаю, ты заслужил её.

Взгляд парня выразил заинтересованность. Конечно, в данный момент ему больше всего хотелось освободиться из неудобного положения и разбить лицо своему отцу, но и против такого поворота событий он был не против. В конце концов, небольшой разговор даст ему время немного отдохнуть и прийти в себя, а это может сыграть решающую роль в его дальнейших действиях и решениях.

— Позволь мне рассказать тебе историю о человеке, который добился очень многого в ранние годы, и который потерял всё в одно мгновение, — сделал подводку к началу своего монолога Кенджи. — История будет длинной, потому советую занять тебе удобную позу и расслабиться. Если хочешь, мой питомец может сделать тебе расслабляющий массаж, — издал смешок он, смотря на раздражённое лицо сына, после чего, прокашлявшись, приступил к своему рассказу.

Пожалуй, данный рассказ стоит начать с моего рождения, ибо этот момент играет важную роль во всей моей истории — именно тогда я родился, и именно это изменило большинство жизней людей, чьи судьбы случайно или намеренно переплелись с моей.

Рождение — это не только начало физической жизни, но и вход в мир возможностей и потенциала. Каждый ребенок приходит в этот мир как чистый лист бумаги, на котором еще нет ни одной черты. Однако, с течением времени этот лист заполняется опытом, впечатлениями, уроками и историями, которые формируют личность и направление его или ее жизни.

Появление человека на свет порождает невероятную сеть взаимосвязей. Мы, как отдельные индивидуумы, неразрывно связаны с другими людьми и миром в целом. Наше существование влияет на окружающих, даже в тех случаях, когда мы этого не осознаем. Мы рождаемся в определенное время, место и семью, что определяет нашу социальную среду, доступные возможности и даже ограничения.

Так вот, когда я родился…

— А можно как-то ускорить этот процесс? — грубо перебил рассказчика Син, всё ещё находясь в неприятном положении. — А то я тут быстрее от потери крови сдохну, чем ты свой рассказ закончишь.

Мужчина тяжело вздохнул и прикрыл глаза. Его мимика выдала его раздражение, и это заставило подростка улыбнуться. В этот момент он никак не мог навредить своему противнику физически, но вот морально — это он мог себе позволить. Оставалось лишь надеяться, что ему не вырвут за это язык.

— Нагло с твоей стороны делать подобное, — произнёс Кенджи, устало потерев глаза рукой. — Мальчик мой, объясни ему, почему не стоит меня перебивать.

Услышав это, монстр тут же хищно улыбнулся и сильно надавил на голову парня, втыкая его лицом в плотный песок. Затем, он потянул голову младшего Айкавы на себя, приподнимая её, после чего повторил прошлый процесс, и так несколько раз, пока отец мальчика не остановил его специальным жестом, завидев, что тот вряд ли теперь станет перебивать его.

— Уверен, что желание дерзить передалось тебе от меня, но больше не делай так, ладно? Мне бы не хотелось, чтобы ты ещё раз отведал песка, понимаешь? Впрочем, мне почему-то кажется, что ты сам этого уже не хочешь, — улыбнулся он, мягко убирая рукой песок с лица подростка, который был сильно оглушён. — Но стоит признать, что ты прав. Если я прямо сейчас буду говорить столь растянуто, на это понадобится очень много времени, а это очень драгоценный человеческий ресурс. Рад, что ты ценишь подобное, сынок.

Погладив Сина по голове, что тому явно не понравилось, если брать в расчёт его злой взгляд при этом процессе, мужчина принял прежнюю позу, подпёр подбородок рукой и вновь заговорил:

— Наверное, мне всё же стоит сократить свой рассказ. Конечно, от этого пострадает его объём, но большие истории любят не все читатели, верно? — улыбнулся Кенджи, подмигнув кому-то в стороне. — Всем нужно простое и понятное объяснение, а не работа на сорок страниц с описанием тяжёлого детства, не менее суровой взрослой жизни и подобного, и я готов дать это, но в своеобразной манере. Я же всё-таки своего рода сценарист, а такие люди не любят короткие тексты. Ты же понимаешь меня, верно, Син? — прочитав очевидное раздражение на лице подростка, Кенджи фыркнул в кулак и лучезарно улыбнулся. — Ладно-ладно, уже начинаю.

Однако моя история действительно началась с самого детства.

Родился я в достаточно ужасной семье. Родители любили выпить, часто ссорились, дрались, но всем сердцем любили друг друга, но не испытывали подобных чувств ко мне. Для них я был чем-то вроде балласта, что тянул их вниз. Они часто говорили мне об этом, оскорбляя, унижая и смеясь надо мной. Им нравилось это, ведь только таким образом они могли самоутвердиться, ибо иных способов для этого у них не было — семья была достаточно бедна для того, чтобы были какие-нибудь другие варианты для демонстрации собственной ценности и важности.

Мне же было немного больно это слышать. Конечно, я их ненавидел, да ещё и так, как никого другого в своей жизни. А как мне ещё к ним относиться? Любить и верить, что они станут лучше? Быть может, мне стоило пытаться направить их на верный и праведный путь? Мне это было не нужно — своих проблем хватало, а чужими заниматься точно в мои планы не входило, потому я предоставил их жизни матушке судьбе, ведь только она способна вынести справедливое наказание за все совершённые грехи.

Я же с ранних лет был довольно-таки мозговитым парнем. Мой разум понимал, что для того, чтобы выжить в этом суровом мире, мне нужно стать лучше, умнее и сильнее, ведь только так можно выбраться из того положения, в котором я был, находясь в семье. Предки здорово усложнили мне жизнь своим статусом, потому мне предстояло много работы, чтобы выбраться из этой ямы, и я делал всё для этого: я изучал то, о чём мои сверстники даже подумать не могли, я делал то, что они даже сейчас боятся делать, и я мыслил так, как не может мыслить ни один ребёнок в юные года. Можно сказать, что я пытался стать гением, что будет способен подмять под себя целый мир, и, забегая вперёд, мне это даже практически удалось.

Несколько классов школы я решил закончить экстерном, ибо задерживаться в развитии мне не очень сильно хотелось — нужно было двигаться лишь вперёд, а школьное образование мне мешало, потому я решил с ним закончить как можно раньше. Как итог, я закончил школу, когда мне было всего одиннадцать лет. Это был мой первый успех, и останавливаться на нём я был не намерен.

Только вперёд — ни шагу назад.

Учёба в университете интересовала меня лишь своим одним аспектом — там можно было использовать большое количество ресурсов для самого разного обучения, что мне, собственно, было и нужно. На тот момент я уже несколько лет изучал природу причуд, их свойство, происхождение, эволюцию и многое другое, так что и учебное учреждение я выбрал для себя подходящее — лучший исследовательский институт в Японии. Только там я видел своё будущее, так что другие варианты даже рассматривать не стал. Конечно, пришлось сильно потрудиться, чтобы меня туда приняли, ведь я был слишком мал, если сравнивать меня с другими абитуриентами, но, продемонстрировав свои познания приёмной комиссии, мне удалось поступить туда, после чего я с головой погрузился в исследования.

Учёбе я особо времени не уделял, ибо уже знал весь тот материал, что они изучали. Каждая подобная лекция казалась мне той ещё скукой, потому уже через месяц я решил сдать все предметы разом, чтобы они не отнимали у меня время, после чего полностью посвятил себя самообучению. Мне предстояло выяснить то, что ещё не было открыто о причудах в то время — этой идеей я очень сильно загорелся. Кажется, ничто в моей жизни не приносило мне больше счастья, чем подобные вызовы и испытания. Они… приносили в мою жизнь новые краски, наверное, помогали мне жить и улыбаться каждый день.

И я был готов посвятить им всю свою жизнь.

Спустя несколько лет в моём портфолио было уже несколько весьма интересных работ, что были способны сделать небольшой прорыв в мировом исследовании причуд. Оставалось лишь продемонстрировать людям все мои труды, после чего слава, деньги и всеобщее внимание мне были обеспечены. Однако была одна проблема — мне не хотелось прославлять фамилию своей семьи. Они не сделали ничего, чтобы удостоиться такой чести, потому я решил сменить своё родовое имя. Но и тут было не всё хорошо, ибо возраст мой ещё не достиг нужной цифры, чтобы я смог сделать это сам, а это означало, что мне требовалось разрешение родителей на подобную процедуру.

Как и ожидалось, они были против этого. Ещё и с такими лицами на меня смотрели, когда я изъявил о своём желании сменить фамилию. Они даже посмели ещё раз оскорбить меня, назвав неблагодарным уродом. Быть может, раньше подобные слова я бы принял весьма болезненно, но, увы для них, я был уже совершенно другим человеком, и если я уж решил, что сменю фамилию, то так и будет — с их желанием или без.

Выслушав всё самое «доброе» о себе, мне подумалось, что было бы неплохо применить на них свою причуду. Раньше я использовал свои способности только лишь на хулиганах и других мелких сошках, что пытались мешать мне спокойно жить. На учителях и приёмную комиссию в институте я, разумеется, причуду не применял — не было смысла, да и вся чуть испытания от этого бы потерялась.

Их разумы быстро подчинились моей силе, после чего, всё тщательно обдумав, я приказал им подписать все нужные документы, что давало мне право на смену фамилии. Когда всё было готово, мой разум решил, что мне стоит побаловать своё самолюбие и чувство справедливости. Мне уже давно хотелось хоть как-то отомстить этим людям, и коль мне представился такой шанс, упускать его было бы непростительной расточительностью.

Что же я сделал? Всё просто — приказал им убить друг друга.

Господи, это зрелище было забавным. Как оказалось, смотреть на мусор, что пытается выжить, было весьма интересно и смешно. В какой-то момент я даже начал болеть за мать, которая решила использовать нож в этом сражении, но мои надежды на неё не оправдались — отец раньше занимался боевыми искусствами, потому без особого труда смог повалить свою жену на лопатки и избить. Сколько же он ударов тогда нанёс по её лицу… Наверное, я бы столько точно не пережил.

Но и мать была не промах — умудрилась нанести удар ножом в тот момент, когда её противник полагал, что с ней покончено. Такой ход событий даже для меня был весьма неожиданным. И я наблюдал за всем этим, сидя в удобном кресле и наслаждаясь зрелищем, что сам и организовал. Отец визжал и кричал от боли, пытаясь остановить кровь, тогда как мать, несмотря на собственные травмы, улыбалась, ощущая победу и свою последнюю поблажку судьбы. В глазах моего папаши я видел страх и отчаяние, он знал, что его ждет. В это мгновение я почувствовал странное удовлетворение, мои чувства колебались между ужасом и восторгом, но что-то во мне хохотало над этим представлением.

Кровь текла рекой, раскрашивая мир яркими красками, словно олицетворяя хаос, который я создал. Мать оступилась, опасно тяжело дыша, отчаянно пытаясь удержаться на ногах. Отец пытался дотянуться до неё, чтобы нанести ещё один удар, но его руки были слишком сильно окованы болевым шоком. Моё наслаждение в этот момент росло в геометрической прогрессии.

Именно тогда, в этот момент пика моего триумфа, я ощутил странную эйфорию, что тяжело описать словами. Это было что-то большее, чем радость от победы. Это была мрачная пляска, где разум и чувства переплелись в странный танец. Я смотрел, как рушатся их жизни, и в этот момент я чувствовал себя всемогущим и беспощадным, словно Бог, решающий судьбу.

Вскоре отец покинул этот мир, оставив страдающую от боли мать наедине со мной. В этот момент я позволил ей снова видеть мир своими глазами и думать своими мыслями, после чего, увидев то, что она сотворила, она громко и истерично закричала. Было забавно наблюдать за её реакцией на всё сделанное: она плакала, истерично смеялась, рвала на голове волосы и пыталась оттереть чужую кровь на своих руках при помощи полотенца, что лежало рядом.

Она смотрела на меня своими безумными глазами, её слова, обращенные ко мне, звучали как нечто безобидное и неважное. Она оскорбляла меня, называла монстром, чудовищем, но это уже не имело значения. Я чувствовал себя в безопасности, зная, что теперь я контролировал всё.

Находясь в отчаянии, она даже попыталась встать, чтобы атаковать меня, но её слабость была слишком очевидна. Она упала прямо передо мной, как бессильная кукла. Мой внутренний зверь веселился от её беспомощности. Я не удержался и пнул её прямо в лицо, от чего испытал ещё большее наслаждение.

Наконец, когда мне это всё же надоело, я вновь завладел её разумом и приказал её убить себя при помощи того же ножа, с помощью которого ей удалось убить отца. Она тут же послушно кивнула, взяла оружие и, не думая, пырнула себя им прямо в горло, после чего, задыхаясь и хлюпая, упала на пол и спустя несколько мгновений навсегда затихла.

— А ты, я посмотрю, и бровью не повёл от такого рассказа, — иронично улыбнулся Кенджи.

— Я видел и слышал дерьмо и похуже, — очевидной грубостью ответил Син.

— Ну, учитывая твой опыт, это вполне логично, — одобрительно покивал головой отец. — Шея ещё не затекла? Если хочешь, Мики может тебя ещё несколько раз лицом в песок окунуть.

Младший не ответил — лишь оскалился, когда услышал имя друга. Гнев внутри него вновь пробудился, да только сделать он ничего не мог. По крайней мере, пока находился в таком положении.

— Дальше будет интереснее! — решил сменить позу мужчина, выпрямив ноги и опёршись рукой об песок.

— Из тебя очень хреновый рассказчик, — ухмыльнулся подросток.

— А из тебя очень хорошая груша для битья, но я же молчу об этом, верно? — этого человека просто так задеть не получиться. — Если больше комментариев и возражений нет, то я продолжу.

Когда тела обнаружила полиция, всё спихнули на пьяную драку и самоубийство, что сыграло мне на руку. Разумеется, финальный вердикт огласили не без моей помощи, но моего труда в этом деле было не так уж и много, потому, наверное, можно сказать, что полиция сделала всё правильно сама.

Я же за месяц смог сделать то, что хотел — сменил фамилию на ту, с которой живу по сей день, и которую дал собственной семье, в числе которой был и ты, Син. Как я выбрал фамилию? Не могу сказать, что я прям сильно старался, но некоторые усилия всё же приложил. В частности, мне нужна была такая фамилия, что была бы созвучна с моим именем, и искал я такую несколько дней. Результат, к слову, до сих пор радует звучанием мои уши.

Да-да, я люблю делать важным всё то, что делаю сам.

Как только все бумажные дела были завершены, я тут же приступил к публикации своих исследований. У меня не было цели как-то помочь человечеству стать лучше. Скорее, я просто хотел получить всё то, что подарит мне власть, дабы все мои дальнейшие исследования не испытывали, например, нехватку ресурсов или средств. Мне, как и любому другому учёному, нужны были деньги и известность, которая бы открывала мне все двери, и именно поэтому я решил поделиться своими трудами с другими.

Результат превзошёл все мои ожидания. Учёные бились в экстазе от всего того, что я смог разузнать о причудах, их эволюции и их влиянии на каждую часть тела человека, а если уж говорить про мой вклад в исследование мутационных причуд, так тут вообще меня превозносили чуть ли не выше Бога.

Прошло немного времени, и моё имя стало символом авторитета и глубоких знаний в этой области. Меня приглашали на конференции, журналы просили статьи, да и всяческая публикация в СМИ была освещена в свете успеха и моего вклада в науку. Я стал самым настоящим авторитетом в своей области, а ведь тогда мне всё ещё даже восемнадцати не было! Каждая моя публичная выступление собирала огромное количество внимания и интереса. Люди жаждали знать моё мнение, многие стремились работать со мной или получить моё руководство в исследованиях. Мои труды стали обязательным материалом для изучения и обсуждения научных кругов.

О, да, и престиж! Весь тот престиж, что он приносил! Как же я обожал, когда меня воспринимали как гения, какого-то грандиозного учёного, обладающего ответами на самые сложные вопросы. Я наслаждался каждым моментом славы, что она дарила мне поклонение и уважение, а кто уж там несколько трупов на пути к этой славе? Ведь для неё, для этой славы, это были просто шаги на пути к вершине.

Конечно, у меня также были те, кто не совсем уважал и любил меня. В частности, это были учёные, которые не верили, что какой-то сопляк смог уделать их в их же сфере. Они с пеной у рта пытались доказать всем, что я не тот, за кого себя выдаю. Чёрт возьми, они даже пытались опровергнуть мои труды, называя их бредом безумца, что вызывало улыбку не только у меня, но и у остального адекватного общества. Вместо того чтобы смириться с фактом, что их имена стали тускнеть на фоне моего величия, они предпочитали глушить свои комплексы на моём авторитете.

Я пренебрежительно относился к этим попыткам подорвать мою репутацию. Меня они раздражали не больше, чем мухи, беспокоящие в жаркий день. Они были теми, кто не смог приспособиться к новым реалиям, кто не сумел понять, что в мире науки нет места ностальгии по утраченным временам. Им было непонятно, что лучше иметь на своей стороне такого гения, как я, чем бороться с ним.

Я был лучше каждого из них, и они это знали.

Конечно, у многих были вопросы о том, как я узнал столько новой информации о причудах, но раскрывать свою тайну не стал, ведь все бы посчитали, что мои методы… недостаточно гуманны. Разумеется, люди не сдавались, задавая мне эти вопросы вновь и вновь, но я был стойким и сдержанным, что не оставило им ни шанса на то, чтобы подобраться к истине.

Ну не расскажу же я им про то, что вечерами ловлю мелких преступников, тащу в специальную лабораторию и исследую их тела, что никогда не оставляет им шанса остаться живыми, верно?

Время шло. Я экспериментировал, делал новые открытия, получал за это тонны оваций и больше славы, зарабатывал деньги и повторял всё по новой. Фактически, если так подумать, несколько лет в моей жизни ничего не менялось. Любого другого человека бы это начало раздражать, но для меня это было что-то вроде желанной идиллии. Мне нравилось исследовать, а ещё больше нравилось исследовать в одиночестве. Друзей у меня не было, ведь никто из них не мог сравниться с моим гением, а те, кто пытались, уже давно покоились в специальных капсулах, в которых я держал подопытных для очередных экспериментов по изучению самых разных свойств причуд.

И в один день, когда мне было уже двадцать, и уже казалось, что моя жизнь превратилась в захватывающий, но утомительно однообразный цикл, я встретил её. Кайри Наито . Её внешность заставила моё сердце биться сильнее, чем я мог себе представить. Её каштановые волосы, словно шёлк, обрамляли её длинное каре. В манящих зелёных глазах я видел невероятное, они излучали ту интригующую силу, что могла увлечь любого. У неё были очаровывающие губы, их изгибы притягивали, словно тянули к себе. Её фигура была словно изящное произведение искусства, а её характер… чёрт побери, она была настоящей милашкой, которую можно было увидеть только в каком-нибудь кино.

Она была новенькой студенткой института, в котором я уже не учился, а работал. Эта восемнадцатилетняя первокурсница сразу приковала к себе моё внимание. Для меня это было странным событием, ведь раньше со мной ничего подобного не было. Долгое время мне приходилось встречаться с девушками, которые были всего лишь предметом моего удовлетворения. Я спал с ними и на следующий день забывал о их существовании. Но эта… эта была особенной, эту я действительно желал. Я не желал её просто как объект удовлетворения. Она привлекла моё внимание не только своей внешностью, но и характером, чем-то более значимым, чем я когда-либо мог себе представить.

Стоит сказать, что благодаря моей семье я обрёл несколько качеств, что помогают мне комфортно жить в этом мире по сей день. Одним из таких является жадность. Будучи бедным, я не мог себе позволить чего-то лишаться, ведь шанс того, что у меня это снова появится, был крайне мал. Я жаден в плане своих трудов, финансов и времени, но больше всего я жадный в плане возможностей и своих вкусов. Когда я увидел Кайри, я понял, что она будет моей. Только моей. Я поставил себе цель, что никто не получит её, кроме меня.

У лучшего человека этого мира должна быть и лучшая спутница — по-другому и быть не могло!

Мы познакомились во время одной из проводимых мною конференций. Она задавала очень много вопросов по интересующей её теме, а я на них с улыбкой отвечал. Вскоре после нашей первой встречи на конференции мы стали общаться и в других местах института. Кайри продолжала проявлять интерес к темам, которые меня увлекали, и я с радостью делился с ней знаниями. Постепенно наши встречи стали более частыми, и время, проведенное вместе, приобретало новые оттенки.

Однако, несмотря на всё то время, проведенное вместе, наши разговоры по-прежнему крутились вокруг исследований. Это начало раздражать меня. Я хотел сблизиться с Кайри, узнать её лучше, поделиться своими мыслями, не связанными с работой. Хотелось, чтобы наши разговоры приобрели более личный характер.

Наито продолжала проявлять огромный интерес к нашим обсуждениям о науке и исследованиях. Её по-настоящему интересовали все эти эксперименты, теории и прочее, и я с радостью поддерживал её страсть, но в моих планах она была не только как партнёр в исследованиях. Я хотел большего, хотел сблизиться с ней, чтобы наши отношения приобрели более личную и близкую нотку.

Видя, как каждый раз, когда я пытался перевести разговор на что-то личное, она вынужденно возвращалась к научным темам, меня начали коробить её постоянные уклонения. Я чувствовал, что хочу больше, но мои усилия казались напрасными. Моя обычная уверенность начала теряться перед её странной реакцией, и меня это жутко раздражало.

Наконец, когда мне всё это надоело, я решил признаться ей открыто. У меня больше не было сил скрывать свои чувства, а её попытки игнорировать мои намёки всё сильнее и сильнее выводили меня из себя. Настала пора закончить этот цирк, и я решил стать тем, кто положит этому конец. Больше никаких намёков и разговоров рядом с темой — всё прямо, дерзко и открыто.

Она не могла отвергнуть меня. Никто бы не отверг такого человека, как я. Каждая девушка мечтала быть подле лучшего человека в этом мире, и я полагал, что и Кайри не откажется от подобной возможности.

Это был первый раз, когда я проявил подобную наивность, и это сыграло со мной злую шутку.

Когда солнце начало заходить за горизонт, мы оказались одни в аудитории. Это был момент, который я решил использовать, чтобы открыться ей. Мне больше не хотелось скрывать свои чувства. Я не стеснялся, я был уверен в себе и в том, что она не сможет отвергнуть меня.

Я начал разговор, мои слова были четкими и наполненными эмоциями. Я признавался в своих чувствах, говорил о том, как она меня зацепила с первой встречи, как хотел с ней быть ближе, не только как научный коллега, а как человек. Я пытался выразить своё желание быть рядом с ней, чтобы наши отношения приобрели более личный и искренний оттенок.

Но её реакция была неожиданной и разрушительной. Она отвергла меня сурово, почти бесчувственно. Слова, которые она выбрала, поразили меня своей жестокостью. Она сказала, что я никогда не интересовал её как парень и будущий муж, и что всё это время она видела во мне лишь хорошего и умного друга, который всегда поможет советом или окажет помощь в исследованиях. Это унизило меня. Все мои надежды и уверенность рухнули вдребезги в считанные мгновения.

Такое отвержение, особенно после моей открытой и искренней признательности, вызвало во мне нечто совершенно новое. Я чувствовал, как ярость и разочарование захлестнули меня. Моё самомнение было подорвано. Я, который всегда верил, что получу то, что хочу, был отвергнут с такой жестокостью. Это был удар по моей самоуверенности и гордости. Я впервые за всю жизнь чувствовал себя неудачником. Это раздражало меня ещё больше. Я чувствовал, что она не имела права отвергнуть меня таким образом. Я был лучшим, я достоин большего уважения и внимания.

Она была слишком высокого о себе мнения, если считала, что имеет право мне отказывать. Таких людей нужно было ставить на место, и я решил, что смогу справиться с этой задачей.

Я действительно не хотел использовать на ней свою причуду, но она сама выбрала для себя подобную участь. Кайри была моей желанной девушкой, которую я видел возле себя в будущем, и было бы настоящим расточительством упустить такое, потому выбора у меня, по сути, и не было.

За несколько мгновений мне удалось влезть в её разум, после чего я начал его редактировать под себя. Если она не хотела любить меня, то мне нужно было лишь заставить её делать это, а с моей причудой она бы никогда не поняла, что её чувства ко мне не такие уж и настоящие. Внедрившись в её сознание, я начал подменять некоторые её воспоминания обо мне. Отражение моего образа стало другим: я выглядел более обаятельным, привлекательным и заботливым. Мои действия и слова в её воспоминаниях преобразились, приобретая оттенок внимательности и заботы о ней. Каждый раз, когда она вспоминала события, связанные со мной, они оставляли после себя некий след, который я осторожно модифицировал. Я создавал образ, который казался ей более привлекательным, чем реальность.

Как итог, уже через неделю мы стали парой, а через полгода — законной семьёй.

Лучший добился для себя лучшего партнёра.

После свадьбы я на несколько лет забросил свои исследования, решив полностью погрузиться в семейные отношения, и это было поистине лучшее время в моей жизни. Мы путешествовали по разным странам, ездили на самые разнообразные курорты, изучали множество новых культур и просто познавали мир, что раньше не видели.

Наша любовь друг к другу становилась всё больше и больше. Иногда мы не могли сдерживать собственных чувств, что выливалось в очень частые поцелуи и даже секс в публичных местах, что для нас обоих было чем-то новым и странным. Казалось, что мы оба просто сходим с ума, и если раньше мне бы это не очень понравилось, то в тот момент я был готов отдаться этому безумию полностью, надеясь, что это никогда не закончится.

И каждый раз, когда мы находились в общественных местах, наши страсти разжигались с новой силой. Это было что-то невероятное — чувствовать её прикосновения, её взгляд, полный желания, и знать, что у нас есть этот волнующий душу момент, этот маленький секрет, который только усиливал наши чувства.

Один из таких моментов случился во время нашей поездки в Париж. Мы прогуливались по набережной Сены, и вдруг, в огромной толпе туристов, наше влечение переросло в нечто большее. Я помню, как она подмигнула мне, предложив заехать в уютное кафе в узкой улочке. Там, в темном углу, где никто нас не видел, мы ощутили этот приятный толчок адреналина, зная, что рискуем быть замеченными. Но это было волнующе — касания, легкие поцелуи, напряжение, которое росло с каждой минутой, задранная юбка, горячие прикосновения, стоны любви и эйфория. Да, чёрт побери, мы точно с ней сильно ударились головой.

Ещё один неожиданный момент произошёл на нашей поездке в Берлине. Мы оказались во временном затяжном ливне и застряли в узком переулке. Находясь под этим небольшим навесом, мы остались вдвоём, промокшие до нитки. Там, под этими каплями дождя, мы обменялись самыми страстными поцелуями, не обращая внимания на окружающий мир. Было нечто особенное в том, как мы бросались на любые возможности оказаться наедине, вне зависимости от обстоятельств.

Я всегда представлял себя более сдержанным, но с Кайри я прожил те моменты, когда все нормы и правила казались просто ненужными. Это было время, когда мы просто слушали свои желания и страсти, даже если это было вызывающе и немного безрассудно. Нам обоим не хватало контроля, но именно это делало нашу связь такой интенсивной и насыщенной эмоциями.

А потом мы решили, наконец, завести ребёнка. Решение было принято быстро и без особых споров. В конце концов, мы любили друг друга, так что без такого атрибута, как дети, нам точно было не обойтись.

Кайри очень быстро забеременела после того, как мы приняли решение о ребёнке. Это было что-то невероятное видеть, как её животик начал плавно округляться, вмещая в себя новую жизнь. Она была такая счастливая, и это счастье не переставало меня поражать. Мы проводили много времени обсуждая идеи для имени нашего будущего малыша, перебирая варианты, останавливаясь на одном, а потом вдруг передумывали. Кайри всегда предлагала что-то нежное и миленькое, а я иногда выдвигал более традиционные варианты. Наша спальня стала пестрить записками с именами, словно мы решили заполнить каждую свободную поверхность этой сладкой, предвкушающей новизны, идеей.

По мере того, как срок приближался, мы становились всё более возбуждёнными и готовыми к приходу малыша. Кайри активно готовилась к материнству, читала массу книг и информации о беременности и уходе за младенцем. Я старался быть рядом, поддерживая её на каждом шагу, делая всё, что мог, чтобы облегчить ей это время. И каждый раз, когда мы обсуждали будущее нашей семьи, наше волнение росло, но и уверенность в том, что мы готовы к этому, тоже становилась всё сильнее.

Наконец, когда восемь долгих месяцев миновали, на свет явилась новая жизнь — наше долгожданное дитя. Это был мальчик.

И звали его — Шин Айкава.

— Айкава… Шин? — Син не мог поверить своим ушам. — Это…

— Да, мальчик мой, — наслаждался процессом Кенджи. — Шин Айкава — это ты.

— Но почему тогда…

— Я сменил тебе имя после того, как Кайри умерла, — перебил подростка мужчина, беззаботно улыбаясь. — Нынешнее имя тебе больше подходит, чем то, что выбрала она. Разве ты не рад?

— А чему… тут радоваться то? — парень пытался не сойти с ума от того количества информации, что уже обработал его мозг. — Какого чёрта я — Син?

— Учитывая всё то, к чему я тебя готовил, имя «Шин» не совсем подходило. Для твоей деятельности нужно было что-то другое, и мой безупречный мозг быстро придумал, как тебя стоит по-новому назвать. Всего лишь одна буква — и ты теперь совершенно другой человек. Конечно, я подумывал и фамилию тебе другую дать, но быстро отказался от этой затеи, ибо мне хотелось, чтобы своими будущими поступками ты показал одному… существу, почему тому стоило не оставлять меня в живых в одну судьбоносную ночь.

Син злился. Очень злился. Гнев переполнял его и завладевал его мыслями. Если бы прямо сейчас монстр не держал его крепкой хваткой, он тут же бы вцепился в отца, выколол ему пальцами глаза, расцарапал лицо и пробил насквозь его тело. Увы, пока об этом он мог лишь мечтать, потому накопившиеся эмоции он решил выразить при помощи слов:

— Какого чёрта ты посмел это сделать?

— Ты о чём? — удивлённо спросил Кенджи.

— Ты не имел права давать мне другое имя!

— Я всегда обладал этим правом. Стоит мне пожелать, и ты обретёшь совершенно другое имя.

— Ты не можешь… — хотел высказаться ещё более агрессивно подросток, да только оказался вновь перебит.

— Я могу делать всё, что угодно с тем, что принадлежит мне, — лицо мужчины стало серьёзным и даже грозным, из чего можно сделать вывод, что было задето его самолюбие.

— Я — не твоя собственность!

— В этом ты ошибаешься, сынок, — улыбнулся отец и слегка погладил сына по волосам. — Я помог появиться тебе на свет, так что мне и решать, что с тобой делать. Даже сейчас ты принадлежишь мне, и даже не пробуй как-то это оспорить. Ты — моя игрушка, моя собственность! Я — твой хозяин и твой господин! Мои слова для тебя — закон. Бесполезно спорить с фактами, понимаешь?

— Твой разум настолько пропитан жадностью? — ухмыльнулся подросток. — Даже как-то жалко тебя. Хочется посмотреть на твоё лицо, когда ты лишишься всего и сразу, — сказал подросток и тут же получил сильный удар по лицу от Кенджи.

— Не припомню, чтобы давал тебе право говорить, сопляк, — грозно посмотрел в глаза сына отец. — Тебя в детстве не учили не перебивать и не грубить старшим?

— У меня был самый хреновый учитель, — выплюнув кровь изо рта, ответил Син, вновь ухмыльнувшись.

— Зря ты так про Мики, — изобразил фальшивую грусть на своём лице мужчина. — Уверен, что ему сейчас очень больно это слышать.

— Не смей даже говорить о нём!

— Тогда молчи и слушай, что я тебе говорю, — произнёс Кенджи и, выдохнув, вновь улыбнулся. — Моя история всё ещё не закончена, но мы подошли к её кульминации, которая является самой интересной во всём этом рассказе. Ты же готов услышать то, что, вероятно, сломит тебя окончательно?

— Я услышал уже достаточно дерьма. Больше меня ничего не удивит, — был смел в своём прогнозе подросток.

— Посмотрим, как ты будешь вести себя тогда, когда я закончу рассказывать. Ставлю на то, что ты сломаешься, — самодовольно улыбнулся мужчина и принял более удобную позу. — Итак, господа, приготовьтесь к самой трагичной и ужасной части сей истории, которая никого не оставит равнодушным!

После нескольких лет активных путешествий по всему миру мы решили вернуться в нашу родную гавань, дабы продолжить заниматься тем, чем раньше. Конечно, возвращаться к прежним делам было не очень легко, учитывая тот период, что мы просто отдыхали, но постепенно всё начало возвращаться в привычную нам норму — я с головой погрузился в исследование причуд, а Кайри решила продолжить учёбу, желая добиться степени бакалавра.

Однако не всё было так просто. По крайней мере, для Кайри уж точно, ибо теперь ей нужно было следить не только за собой, но ещё и за ребёнком, которому она сама выбрала имя. Разумеется, у меня были другие варианты того, как я хочу звать сына, но эта девушка была непреклонна в своём решении, а злить её не очень хотелось, ибо в порыве гнева это был самый настоящий монстр в девичьем обличии. Хоть у меня и было преимущество в виде редактирования её личности, мне как-то не очень хотелось рисковать. Трудно объяснить это, но ты должен понять.

Первые два года прошли просто прекрасно: мы привыкли к заботе о малыше, добивались успехов в своих делах, да и жизнь была достаточно насыщенной. Счастье, радость и идиллия — именно этими словами можно описать тот период. И знаешь, мне тогда по-настоящему начала нравиться жизнь. Если раньше я относился к ней не столь трепетно и чувственно, совместная жизнь с Кайри поменяла моё отношение. У меня… появился смысл, понимаешь? Появилась цель, ради которой я добивался больших высот. В прошлом я работал лишь для того, чтобы создать образ успешного и крутого парня, вот только конечной цели у этого не было. Когда же я стал отцом, всё обрело смысл, а жена всё время поддерживала меня, и это было… так круто.

Но не всё хорошее длится вечно. У всего есть начало, середина и конец, и с последним всем нам пришлось столкнуться, когда тебе, Син, исполнилось два года.

Это был обычный вечер. Мы сидели за общим столом и ужинали, обсуждая всё произошедшее за день. Насколько я помню, тогда мы столкнулись со множеством весёлых и комичных моментов, потому стены нашей кухни были наполнены смехом. Мы веселились, общались, дразнили друг друга и всё в этом роде. Даже ты смеялся, хотя и не понимал нас. Полагаю, смех — заразительная штука.

Всё изменил один звонок в дверь. Если бы я тогда понял, что здесь что-то не так, я бы сделал всё, чтобы не дать этой встрече произойти. У меня, конечно, было мало шансов на подобный ход событий, но я бы точно постарался сделать хоть что-то.

Ничего не подозревая, я подошёл ко входной двери и спокойно открыл её. На пороге стоял мужчина, одетый в деловой костюм с расстёгнутым пиджаком. У него были пепельного цвета волосы, грубые черты лица и устрашающая улыбка. Помнится, я даже тогда немного обомлел от его вида, хотя он выглядел также, как обычный человек.

— Приветствую вас, Кенджи Айкава, — поздоровался незваный гость. — Вы не будете против, если я зайду внутрь?

— Я не пускаю домой незнакомых мне людей, — спокойным голосом ответил я.

— Прошу прощения, что забыл представиться, — всё ещё улыбаясь, произнёс он. — Меня зовут…

— … Все За Одного.

В одно мгновение моё тело, что находилось в одном конце коридора, переместилось в другой при помощи нежеланного полёта, а потом произошло ещё менее желанное столкновение моей спины с бетонной стеной. От такого аж в ушах зазвенело.

Кайри тут же запаниковала, активировав причуду. Все За Одного же спокойно прошёлся по коридору и зашёл на кухню, где уже находились мы все. Его улыбка устрашала, а взгляд — пугал. Ни я, ни Кайри не стали двигаться из-за того давления, что этот незваный гость на нас оказывал. Кажется, нам обоим было очень страшно, и мы не понимали, почему так сильно боимся этого человека.

— Простите, что без приглашения, — издевательски произнёс гость. — Видите ли, Кенджи, я — ваш очень большой фанат. Ваши исследования каждый раз поражают меня своей гениальностью, а каждое ваше открытие заставляет трепетать мою уже старую душонку. Никто так не вызывает у меня интереса, как ваша персона.

— Фанаты не врываются в дом кумира и не атакуют его семью, — решил подметить я, попутно пытаясь понять, что мне стоит делать в этой ситуации.

— Поклонники бывают разными: одни наблюдают, другие пытаются взять автограф, а третьи хотят встретиться с кумиром лично и обо всём с ним поговорить. Как вы понимаете, я отношу себя к третьему виду.

— И о чём же ты хочешь со мной поговорить? — уже оклемался от столкновения со стеной я и поднялся на ноги.

— О вашем последнем исследовании, в котором вы утверждаете, что причуду можно усилить в несколько раз при помощи особого препарата.

Этим исследованием я занимался на протяжении полугода. Не одним десятком человек пришлось пожертвовать для того, чтобы сделать открытие — при помощи инъекции с особым составом можно увеличить возможности причуды человека в три, а то и в пять раз. У моего последнего подобного был наивысший результат — его силы увеличились пятикратно. Но есть нюанс — этот эффект продлился чуть меньше минуты, после чего человек полностью лишился всех своих способностей. Конечно, сам фактор причуды у него остался, вот только пользоваться своими способностями он уже не мог.

Когда я презентовал данное исследование публике, из моих уст вылетела гипотеза, что при помощи особого препарата мы сможем сами стать самыми сильными героями, что позволит нам не полагаться на одного единственного человека с мощной причудой. Хоть над этим заявлением и посмеялись, но один человек принял эту теорию с трепетом и восторгом.

И это был Все За Одного.

— Что ты хочешь? — решил прямо задать вопрос я.

— Всё просто — мне нужен тот препарат, о котором вы говорили в своей работе, — совершенно спокойно и беззаботно ответил злодей.

— У меня его нет.

— Я это понимаю, потому не прошу дать мне его прямо сейчас. Скорее, я прошу… разработать его для меня, — произнёс мужчина, сев за стол на один из свободных стульев.

— И для чего он тебе?

— Чтобы стать сильнейшим, — издал смешок ВЗО. — Мой действующий противник не из слабых, но, я думаю, что смогу с ним справиться, но эта битва точно не пройдёт для меня бесследно. Потому мне нужна… страховка, и таковой станет то, что вы изобретёте.

— А если я откажусь? — решил попытать удачу я.

— У вас нет выбора, Кенджи Айкава, — устрашающим взглядом он посмотрел на меня. — Вы же дорожите своей жизнь и жизнью близких?

— Угрожаешь мне? — ухмыльнулся я, активировав причуду на полную, тут же пытаясь проникнуть к нему в голову. — Я не позволю кому-то хозяйничать в МОЁМ доме и угрожать МНЕ!

Вот-вот я должен был завладеть его разумом и начать его редактировать. Я полагал, что у меня всё получится, ведь раньше мои способности работали так, как нужно. Всё казалось лёгким и даже смешным. Мне хотелось наказать столь наглого урода, потому в голове у меня уже созревали планы, что я с ним сделаю, когда он перейдёт под мой полный контроль.

Но в этот раз легко было моему врагу, а не мне.

Пытаясь вторгнуться в разум Все За Одного, я почувствовал, как со мной начало происходить что-то необычное. Вместо того, чтобы легко проникнуть в его мысли, я сам почувствовал странное и неприятное давление на свой разум. Головная боль начала распространяться по всему моему телу, словно кто-то вонзал в меня тысячи игл. Я попытался сопротивляться, но это было бесполезно. Мои способности словно вырвались из-под контроля.

Злодей, сидя спокойно на стуле, улыбался, а его глаза сверкали странным светом. Вмешиваясь в мой разум, он внедрил туда нечто, что заставило меня испытывать ужасную панику и страх. Перед моими глазами возникли жуткие образы и ведения, будто бы меня окружали темные тени, пытающиеся поглотить меня. Смех этих невидимых сущностей раздавался в моих ушах, создавая атмосферу кошмара. Страх и отчаяние охватывали меня, и я чувствовал, что теряю контроль над собой. Мои руки дрожали, а ноги отказывались слушаться.

Через несколько мгновений я уже не смог стоять на ногах и рухнул на пол, прижимая руки к голове. Перед моими глазами танцевали кошмарные образы, а в ушах не утихал зловещий смех. Всё За Одного, не переставая улыбаться, медленно поднялся со стула и подошёл ко мне. Я слышал его слова, как издалека, словно сквозь мрак внутри моего сознания.

— Увы, но на мне не работает подобие контроля разума, — жутко ухмылялся он. — А я ведь пришёл с миром.

— С миром? — сквозь зубы прошептал я, скалясь от боли и злобы.

— Всегда хотел сказать что-то геройское, — издал смешок он, после чего кое-что привлекло его взгляд.

Он смотрел на тебя, Син. Что-то в тебе очень сильно его заинтересовало. Ты тоже смотрел ему в глаза, не испытывая ни капли страха. Любой другой ребёнок бы уже заплакал от всего происходящего, но ты был катастрофически спокоен, и, похоже, именно это и было ему интересно.

— Занимательное дитя, — произнёс он через несколько секунд. — Я заберу его.

— Зачем он тебе? — тут уже в ситуацию вмешалась Кайри, встав рядом со своим ребёнком.

— Это тело стареет и рассыпается, так что скоро мне может понадобиться новый сосуд. У меня уже есть один кандидат на эту роль, но неплохо бы иметь и запасного.

— Я не позволю! — активировала причуду Наито.

— Ты… не победишь его… — произнёс я сквозь боль. — Он — монстр!

С чего был сделан такой вывод? Мне было чертовски страшно. Впервые мои силы не работали на ком-то, и это по-настоящему пугало и деморализовало меня. Я почувствовал себя слабым и униженным, потому попытался убедить Кайри, что сражаться с ним — не вариант.

— Хочешь попробовать остановить меня? — с ухмылкой поинтересовался злодей.

— Я не позволю тебе забрать моего сына, — произнесла она и открыла «сцену».

— Ты умрёшь, — предупредил её ВЗО.

— И я заберу тебя вместе с собой!

В этот же момент позади неё возник десяток чёрных штырей, что через мгновение полетели в сторону злодея. Тот продолжал улыбаться, будто бы вероятность быть проткнутым никак не пугала его.

Штыри стремительно пронзили воздух, создавая свистящий звук, прежде чем точно и метко угодить в цель — тело Все За Одного. Каждый из них проник в почти каждую часть его тела — грудь, руки, ноги и даже шею. Злодей застыл на месте, улыбка исчезла, а взгляд наполнился удивлением, болью и отчаянием. Он упал на колени, держась за повреждённые конечности, где чёрные штыри искрились и излучали странный тёмный дым. Боль и страдание отразились на его лице, несмотря на прежнюю уверенность.

— О, НЕТ! НЕЕЕЕТ! ТЫ УНИЧТОЖИЛА МЕНЯ! — закричал ВЗО, но через несколько мгновений улыбнулся и засмеялся. — Простите, всегда было интересно, как это прозвучит от меня.

Сказав это, он спокойно поднялся на ноги и одним движением руки вынул из себя все штыри, после чего каждая его рана затянулась за считанные мгновения. Это зрелище было мерзким, но Кайри его выдержала, хоть и начала испытывать больше страха, чем минутой ранее.

Вновь открыв «сцену», она вновь создала десяток метательных орудий и направила всё это на злодея, но в этот раз все снаряды будто бы отскочили от какого-то невидимого барьера. Наито не сдавался, пытаясь атаковать противника снова и снова, но результат не мешался — ни единого попадания.

Сам же ВЗО, когда всё это ему надоело, начал спокойно идти на Кайри, намереваясь сделать ей больно. Она же медленно отступала назад, укрывая своим телом своего ребёнка. В один момент штыри начали лететь во врага с ошеломляющей интенсивностью, но это, увы, не помогло их обладательнице спастись от злодея. Как только он приблизился к ней на расстояние вытянутой руки, он схватил её за горло и поднял вверх, открывая от пола.

Для него она будто бы ничего не весила, что говорило о том, что Все За Одного обладает большой силой.

— Вы очень смелая девушка, — подметил злодей, смотря Кайри в глаза. — Не каждый осмеливался атаковать меня.

— Иди… к чёрту! — хрипло произнесла Наито и, преобразовав небольшое количество воздуха в волну, ударила ей прямо по лицу мужчины.

Атака была достаточно сильной и неприятной, если судить по тому, что злодею пришлось отвернуться в сторону, а плоть его лица, казалось, вот-вот оторвётся от костей. Однако, несмотря на силу атаки, злодей не выпустил свою добычу, продолжая держать Кайри за горло. Через несколько мгновений, когда девушка уже надеялась на успешное сопротивление, ВЗО вновь встретил её взгляд. Его лицо, хоть и оставалось искажённым, но теперь смех и ирония прочитывались в каждой черте его улыбающегося лица.

— И снова вы меня удивляете, — произнёс он, быстро восстановив своё лицо, вернув ему прежний вид. — У вас отличная причуда, миссис. Она мне нравится, — он отвёл взгляд и посмотрел на ребёнка, что стоял за её спиной и смотрел прямо на злодея, не испытывая ни капли страха. — В качестве жеста моего уважения к вам, миссис, я не стану забирать у вас вашего ребёнка. Пожалуй, вы это заслужили. Однако, — гримаса на его лице стала поистине мерзкой, — я заберу вашу причуду.

В этот же момент лицо Кайри исказила боль. Она закричала и тут же задёргалась, пытаясь отбиться от ВЗО, но его хватка была очень крепкой, что не дало ей вырваться. Она звала на помощь, пыталась докричаться до меня, но я просто сидел на месте и с ужасом наблюдал за всей этой картиной.

Я был абсолютно беспомощен. Моя причуда на него не действовала, а видеть ещё раз тот ужас мне не хотелось. Я бы мог вмешаться в эту ситуацию и как-нибудь атаковать злодея, но всё это было бы бесполезно, потому… просто наблюдал. Это не скрылось от глаз Кайри, что были расширены от ужаса, и в тот момент, когда наши взгляды пересеклись, она перестала сопротивляться и просто потеряла сознание.

Сделав своё дело, мужчина отпустил свою жертву, позволив ей рухнуть на пол, и повернулся ко мне. На тебя, Син, он больше не смотрел.

— Так что вы скажите насчёт моего предложения, Кенджи? — беззаботно смотрел он в мои наполненные страхом глаза. — Создадите для меня нужный препарат?

У меня не было права отказаться.

— Ну ты и трус! — в порывах злости закричал Син. — Как ты мог позволить этому уроду забрать причуду у мамы?

— Это была малая плата за то, чтобы все мы остались в живых, — пожал плечами отец. — В противном случае, скорее всего, в живых бы остались только ты и я, но тебе бы ещё пришлось стать кандидатом на роль его будущего сосуда, что можно прировнять к смерти, так что, вероятно, живым бы остался только я.

— Но…

— Ты сам встречался с этим существом, — не стал терпеть ещё один упрёк мужчина. — Я бы никак не смог ему навредить или помешать. Он на совершенно ином уровне!

— Я бы всё равно бился!

— Потому что терять тебе нечего, — злым взглядом он посмотрел в глаза сыну. — Я никогда не был таким отчаянным, как ты сейчас, и никогда таковым не буду. В добавок, мой мальчик, не забывай, кто именно сделал тебя таким смелым, — произнёс он, после чего тут же прикрыл рот рукой. — Ой, опять я поторопился. Об этом же мы будем говорить в другой части!

Вот поэтому я и не люблю отклоняться от заданного сценария — всё идёт не так идеально, как мне бы этого хотелось, и всё из-за чёртовых эмоций. Никогда не подчиняйтесь им, если хотите действовать правильно, последовательно и рационально.

После этого дня я приступил к созданию вещества, что должно было уметь усиливать причуду в несколько раз. Как я уже говорил, ранее у меня получилось достичь подобного эффекта при помощи десятка опытов, но действие было кратковременным — вряд ли это то, что нужно было Все За Одного. Чтобы улучшить результаты, мне нужно было ещё больше ресурсов, средств и подопытных, что, как ты понимаешь, практически невозможно получить, если ты работаешь один, потому мне нужна была не просто команда, а целая исследовательская лаборатория с сотней сотрудников — только так можно было разработать что-то столь масштабное.

Оставалось лишь понять, как мне всего этого добиться. Благо, моё имя было у всех на устах в исследовательской сфере, потому добиться аудита с влиятельными людьми было не сложно. На общем собрании я смог убедить всех в том, что нам просто необходимо изобрести что-то подобное, ведь только так мы сможем укрепить положение нашего государства и нашего общества в современном мире, где каждая страна хвастается своими героями с поистине ужасающими причудами, способными уничтожить целое государство в считанные часы.

Эта тактика работала во все времена, когда нужно было добиться успеха в подобных делах. Речи о безопасности государства и нации всегда находили отклик в сердцах людей. Попросту говоря, стоило только заговорить о необходимости создания мощных средств защиты и укрепления национальной безопасности, как тебя тут же начинали воспринимать как истинного патриота. Этот патриотический настрой действовал как ключ, открывающий двери к ресурсам и поддержке, необходимым для воплощения амбициозных проектов.

Мое выступление на общем собрании укрепило не только мою репутацию, но и обеспечило меня всеми нужными вещами. Организовать целую лабораторию с сотнями подчиненных? Ну конечно, как же иначе! Ведь это не какая-то там лаборатория, это место, где воплотятся мои великолепные идеи в жизнь. Какие ресурсы? Конечно, мне нужно много всего: и деньги, и люди, и подопытные. Но, естественно, это всё в рамках моего масштабного видения будущего.

Стоит отметить, что выступил я не только в Японии, но и в США, в результате чего было создано целых два филиала для наших исследований. Два лучше, чем один, ведь так? Да и возможностей от этого больше.

Эксперименты было решено делать на детях, у которых только-только пробудилась причуда. Этому было несколько причин: способности у детей ещё не сформировались, их организмы более восприимчивы к резким изменениям, да и сопротивляться они будут гораздо реже и менее эффективно, чем те же взрослые. Гуманно ли это? Никак нет, но наука никогда не была таковой, если учёные планировали достичь большого прогресса.

Всё это, разумеется, было решено делать секретно — никаких публичных заявлений, ни публичных комментариев, ни различных упоминаний в работе над особым препаратом. Общество бы явно не оценило того, что кто-то делает столь ужасное с невинными детьми, да и другие государства бы не стали бездействовать на этом фоне, потому маскировалось абсолютно всё, включая и сами лаборатории, что были спрятаны за фасадом детских домов. К слову, это была моя идея.

Сначала всё шло достаточно хорошо, но через полтора года появилась проблема — испытуемые интенсивно умирали, а результата не было. Все те дети, у которых были по-настоящему перспективные в плане силы причуды, также не смогли пережить эксперименты, и это очень сильно ударило по нашей работе. Нам требовались новые испытуемые с сильными способностями, и таких было крайне мало. По крайней мере, именно тех, кого никто искать не будет.

С каждым месяцем наша ситуация становилась всё хуже и хуже, и тогда я решил сделать весьма рисковый ход, который бы смог помочь мне добиться желаемого. С того самого дня, когда Все За Одного пришёл в мой дом и устроил в нём хаос, я держал план мести у себя в голове, и для того, чтобы воплотить его в жизнь, мне требовался специальный испытуемый, который точно сможет привести меня к желанному результату.

Тогда я решил отправить на эксперименты тебя, Син — моего родного сына, в успехе которого я почему-то не сомневался.

Разумеется, узнав об этом, Кайри была против. С того самого случая наши отношения стали заметно хуже, и даже мой контроль разума не помогал улучшить ситуацию. Былая страсть пропала, эмоции стали проявляться редко, а её поведение так и вовсе заставляло думать, что моя причуда больше не работала на ней. Честно, я всем сердцем желал, чтобы наши отношения вновь стали прежними, но именно она не давала этому случиться.

И вся эта ситуация заставила меня сделать выбор, который уже давно просился.

— Шин не будет участвовать во всём этом! — защищала своего трёхгодовалого сына Наито.

— Если мы хотим победить и отомстить тому злодею, он должен принять в этом участие, — стоял на своём я.

— Это твои проблемы, а не его!

Кайри встала передо мной, её глаза излучали ярость и отчаяние. Волосы, ранее блестящие и ухоженные, теперь словно сгорели в огне страсти, и она выглядела словно воплощение бушующего внутри её бунта. Её фигура, прежде напоминавшая изящную грацию, сейчас напряжённо дрожала от гнева, а кулаки были сжаты, да с такой силой, что сквозь пальцы начали виднеться небольшие струйки крови.

Меня раздражало её поведение. Как она вообще могла пойти против меня? Как она посмела вновь отказать мне? Совсем одурела? Или во время того падения она сильно ударилась головой? Вопросов было много, а гнев с каждой секундой всё сильнее переполнял меня.

Она не имела права перечить мне!

— Шин будет участвовать в экспериментах — это не обговаривается! — с угрозой в голосе сказал я, смотря Кайри в глаза.

К моему удивлению, она не испугалась. Скорее, мои слова лишь придали ей уверенности и сил.

А следующие её слова стали для неё приговором.

— Не смей заставлять его страдать из-за твоей слабости!

Вот тут-то у меня башню и сорвало.

В мгновение ока я потерял контроль над собой, исчезла вся рассудительность. Мой кулак тут же направился в сторону её лица, нанося сильный удар по челюсти. Кайри со стоном повалилась на пол, а я неудержимо набросился на неё, впиваясь в её беззащитное тело. В порыве ярости я высказывал своё недовольство, ругая и оскорбляя её, словно это было единственным способом донести свою точку зрения.

— Как ты смеешь противиться моей воле⁈ — кричал я, нанося удар за ударом. — Думаешь, что ты лучше меня? Считаешь себя таковой? — мой гнев было невозможно остановить. — НЕ СМОТРИ ТАК НА МЕНЯ, СУКА!

Слова выплескивались из меня как ядовитый поток, а каждый удар кулака напоминал о том, насколько она ошиблась, противостоя мне. Её голос становился слабее под моими ударами, а когда я, наконец, сел на неё, держа её за плечи, моя ярость не знала границ. Я не только избивал её физически, но и глушил её слова, сметая всякую попытку противостояния.

— Это ты виновата во всём этом! Если бы не ты, всё было бы иначе! — твердил я, притягивая лицо Кайри к своему при помощи её же волос. — Тогда ты решила показать мне, что ты лучше меня, что ты сильнее и смелее меня, да? И к чему это тебя привело? Чего ты этим добилась? Рада ли ты теперь?

Встав на ноги, я вновь схватил её за волосы и начал тащить всё её тело на кухню. Её попытки сопротивления были жалкими и ничтожными, ибо перевес сил был очевиден. По пути она пыталась что-то сказать мне, но я уже не слушал — моё достоинство было задето, и я такого ещё никому не прощал.

Искупить свою вину можно было лишь одним способом.

Дойдя до кухни, я бросил её тело возле обеденного стола, а сам сел на один из свободных стульев, после чего начал наблюдать за ней. Её обычно яркие и живые глаза становились тусклыми от боли и унижения. Волосы, ранее так красиво уложенные, теперь обламывались в безжизненных прядях вокруг её лица. Каждый её вздох казался болезненным, а слабые попытки подняться на ноги отражали страдание, которое она переживала. Её губы были расколоты, а капли крови стекали по подбородку. Слабые руки, ранее полные энергии и жизненной силы, дрожали от слабости. Она старалась даже не поднимать глаза, избегая моего взгляда, словно чувствуя на себе тяжесть моего презрения.

— Я даю тебе последний шанс, Кайри, — произнёс я, смотря на неё сверху вниз. — Либо мы делаем всё, как говорю я, либо…

— Да пошёл ты, — хрипло перебила меня она. — Я ни за что… не соглашусь с монстром!

— Монстр? — ухмыльнулся я. — Я не монстр, Кайри. Я — Дьявол!

Осознав, что это конец для нашей семьи, я аккуратно взял нож со стола и бросил его к рукам девушки. Хотелось поскорее закончить этот цирк, и мне было прекрасно известно, как это делается.

— Что же, Кайри, ты сама избрала свою судьбу, — произнёс я и, активировав причуду, залез к ней в голову. — Прикончи себя.

И так, как в трагической постановке, она поднялась на колени передо мной, словно исполнительница последнего акта в этом драматическом представлении. Её руки дрожали, но она упорно держала нож, словно собираясь с последними остатками своей внутренней силы.

Улыбка мученика медленно появилась на её лице, как будто она нашла какое-то тщеславное спасение в этом акте. Капли крови, появившиеся от легкого прикосновения кончика ножа к её шее, медленно ползли вниз, создавая трагическое шоу, которое, вероятно, она считала финальным аккордом своей жизни. Я продолжал наблюдать, моё презрение не исчезло, а, наоборот, лишь усилилось.

— Смотри, как ты нелепо пытаешься противостоять. Даже в свои последние мгновения ты пытаешься казаться лучше меня, — я произнес слова с насмешливым тоном, глядя, как она собиралась исполнить мой приказ.

Она подняла взгляд, и в её глазах я увидел смесь страха и ненависти. Её воля всё ещё не сломалась, и это вызывало моё недовольство. Но чем больше она пыталась сопротивляться, тем больше удовольствия я получал от её страданий.

— Почему ты так на меня смотришь? — произнёс я, прикладывая к этим словам нотку иронии. — Ты все равно уже мертва. Сделай это быстрее, и, возможно, ты обретёшь хотя бы какой-то покой.

Кайри, словно испытывая моё терпение, наклонилась к ножу, улыбаясь, как будто она нашла в этом странном акте свою последнюю дозу высшего смысла. И вот, с мучительным удовольствием, она впила нож в свою плоть, и кровь быстро начала вытекать из её тела.

Она выпустила приглушенный вздох, когда остриё ножа проникло в её плоть. Её лицо, ранее украшенное улыбкой мученика, исказилось от боли, а глаза наполнились страданием. В этот момент её улыбка перестала быть тщеславной маской, превратившись в выражение агонии.

Кровь, вытекающая из её горла, образовывала мерзкий ручей, окрашивая её одежду и пол. Звуки её захлёбывания стали всё отчётливее, напоминая жуткую симфонию смерти, и знал бы ты, как мне было это приятно слышать. Она пыталась сопротивляться мне, пыталась казаться лучше, и что в итоге? То, что она заслужила, конечно же.

С каждым мгновением, её дыхание становилось труднее, и захлёбывающийся звук становился громче. Она пыталась говорить что-то, но из её горла лишь выбегали нечленораздельные шепоты, смешанные с кровью. Её тело подрагивало от судорог, и кровь продолжала вытекать несмотря на все её усилия выжить.

Через несколько секунд её глаза потускнели, теряя последние признаки жизни. Завеса неминуемой смерти опустилась над ней, окончательно закрывая её от мира живых.

Всё было кончено.

Через несколько дней всем моим коллегам стало известно, что моя жена, которую последнее время мучил какой-то психологический недуг, покончила жизнь самоубийством. Многие люди выразили мне свои соболезнования, а я старательно делал вид, что скорблю по так любимой жёнушке, в которой всё это время видел смысл своей жизни.

Даже эта ситуация сыграла на пользу моему статусу.

А ещё через пару дней в экспериментальном комплексе Японии появился новый испытуемый, которого звали Син Айкава.

Сказать, что Син был в шоке — ничего не сказать, да и это слово не совсем подходило под то, что именно сейчас ощущал и чувствовал подросток. Нельзя объяснить это обычными и приятными ушам словами, но есть одно, что поможет сделать это, но оно не совсем приличное — ахуй. Младший Айкава находился в глубочайшем ахуе от происходящего и услышанного.

Его глаза расширились до предела, как будто он видел нечто столь ужасное, что даже сам разум отказывался воспринимать. Все мысли в его голове плыли как в расплавленном свинце, создавая иллюзию смешения прошлого, настоящего и будущего в одну неразличимую массу.

Разум был на грани. Истерика накатывала на парня, и тот из последних сил пытался держать себя в руках. Ему было трудно слышать всё это, ужасно было представлять те картины, что описывал его отец, и больно осознавать, что всё это действительно произошло.

Никогда ещё Син не ощущал столько боли, отчаяния и грусти в один момент. Даже тогда, когда он находился на грани смерти, он не чувствовал столь ужасных эмоций и ощущений, что испытывал сейчас. Ему хотелось кричать, хотелось плакать и рыдать, но больше всего в данный момент он желал убить того, кто сидел прямо перед его лицом. Даже Всемогущего младший Айкава так не ненавидел, как отца в этот самый момент.

— Основная история подошла к концу, — хлопнул в ладоши мужчина и улыбнулся. — Как тебе мой рассказ?

— Ты… чудовище, — тихо произнёс сын, находясь на грани нервного срыва.

— Не льсти мне, мальчик мой, — ухмыльнулся отец. — Мы оба знаем, что я лучше чудовища.

Тогда Син не выдержал. Его нервы сорвало, и он закричал на отца, оскорбляя его каждым возможным образом. Словно буря, эмоции вырывались из него словами, криками и проклятиями. Всё, что он держал в себе, взорвалось, и он потерял контроль над своими чувствами, окунувшись в поток бешенства и отчаяния.

— ЗАТКНИСЬ! — прокричал парень, из чьих глаз потоком лились слёзы. — Я НИКОГДА НЕ ПРОЩУ ТЕБЯ ЗА ЭТО, СЛЫШИШЬ⁈ НИКОГДА!

— Ого, какие мы злые, — издал смешок Кенджи. — Чем я заслужил подобное? Разве я сделал что-то плохое?

— СУКА! СУКА! СУКА-СУКА-СУКА-СУКА-СУКА-СУКА-СУКА-СУКА-СУКА! — ненависть полностью овладела Сином, и он даже не пытался этому сопротивляться. — Я УБЬЮ ТЕБЯ! УБЬЮ! РАЗОРВУ! РАСЧЛЕНЮ! ИЗУРОДУЮ ТАК, ЧТО САМ СЕБЯ НЕ УЗНАЕШЬ!

— Странно, — призадумался старший Айкава, — ты ведь не видел свою мать в осознанном возрасте, так что и помнить её не можешь. Почему же ты сейчас готов за неё убить меня? Это что-то вроде врождённой любви к матери? Или же ты просто… ненавидишь меня? — гадко улыбнулся он.

Син попытался выбраться из трудного положения. Монстр удерживал его крепкой хваткой, не давая ему и шанса на то, чтобы выбраться, но он не сдавался. Несколько раз он применил причуду и попытался использовать самые разные силы, чтобы оттолкнуть от себя бывшего друга в теле чудовища, но ни одна из этих попыток не увенчалась успехом — это лишь ещё больше развеселило и раззадорило Ному, который тут же ещё сильнее прижал тело противника к песку и ещё больше потянул его голову на себя, заставляя подростка испытать новую волну боли.

— Не думал, что эта история тебя так растрогает. В ней же нет ничего такого, — пожал плечами отец. — Кайри сама виновата в том, что умерла.

— ЗАТКНИСЬ! — вновь прокричал парень. — ТЫ УБИЛ ЕЁ! ТЫ ЗАСТАВИЛ ЕЁ УБИТЬ СЕБЯ! И ради чего? — слёзы ещё больше наполняли его глаза. — Ради того, чтобы создать препарат для создания суперсолдат? Разве это… стоило того?

Услышав эти слова, мужчина рассмеялся искренним и зловещим смехом, вызывая удивление и отвращение у подростка.

— Ты до сих пор не понял? — задал вопрос Кенджи, немного успокоившись. — Включи мозги, Син. Разве я бы стал создавать данный препарат лишь для того, чтобы создать каких-то там… суперсолдат? Разве я настолько тупой, чтобы тратить своё время на что-то столь бесполезное? — слегка скривился он от раздражения, осознав, что сын мог видеть его таким жалким. — Все За Одного потребовал от меня разработать это вещество, так что я не мог создать его для всех остальных — только это делает всю эту историю с суперсолдатами бредовой. Однако, если ты не так глуп, ты также должен был догадаться, что и для злодея создавать что-то подобное я не хотел, ведь моя персона желала отомстить ему. В таком случае, мальчик мой, как думаешь, для чего весь этот проект вообще был создан? И какое название на самом деле он имел?

Все карты вот-вот раскроются, и завеса тайны спадёт. Готов ли он узнать страшную правду о себе и своём прошлом? Останется ли он самим собой после этого? Или же… он никогда и не был самим собой?

— «Абсолютное зло», — не дождавшись ответа, произнёс Кенджи, — такое название имел этот проект, и продолжался он ровно… до этого момента.

Парень, желающий прокричать ещё одно оскорбление в сторону отца, так и не вымолвил словечко. Последние слова отца удивили его ещё больше. В глазах подростка отражались непонимание, гнев и капелька заинтересованности в происходящем.

Заметив последнее, мужчина улыбнулся и продолжил говорить:

— Могущественного злодея способен уничтожить лишь более могущественный злодей. Ни один герой, побеждая противника, не доводит дело до конца. Они подчиняются своим правилам, своим… кодексам, и посылают злодеев в тюрьму, из которой они через время сбегают, после чего продолжают делать то, что и раньше — убивать людей и уничтожать города. Я не мог надеяться, что какой-нибудь герой сможет прикончить Все За Одного. Для меня это казалось чем-то нереальным и невозможным, так что я решил взять всю ситуацию в свои руки, и для этого мне требовалось создать того, кто превосходил бы этого монстра во всём: в злобе, в гневе, в силе, в злодействе. Именно поэтому в комплексе и было столько неоправданной жестокости, Син, — мягко улыбнулся он. — Нужно было заставить всех вас ненавидеть людей, ненавидеть героев и весь остальной мир, и у меня это получилось, хоть и пришлось нести тяжёлые потери среди детей, которые обладали поистине сильными причудами. Тем не менее ставка у меня была лишь на одного, и она полностью себя оправдала.

Кенджи поднялся на ноги и выпрямился. Спина отдавала неприятными ощущениями, а ноги слегка гудели от долгого нахождения в одной сидячей позе.

— Но, к моему удивлению, в аду, что я устроил, выжило аж два ребёнка, — произнёс он, потянувшись.

Сину не требовалось много думать, чтобы понять, о ком именно идёт речь. Ситуация становилась для него чуть более понятной, чем минутами ранее.

— Я и Клаус, — вымолвил подросток.

— Именно, — одобрительно кивнул мужчина. — Мне удалось получить аж двоих детей, что прошли через ад и остались живыми. Вы оба подавали большие надежды, но оправдать все смог только ты, Син. Понимаешь, Клаус… трус. В нём нет той смелости и того бунтарства, что есть у тебя. Он всегда боялся меня, боялся моего гнева и того, что я могу с ним сделать, потому вёл себя, как послушный пёсик, и даже сейчас, когда его сила стала во много раз больше, он никак не решается выступить против меня. Он наблюдал за смертью товарищей, и ему даже не пришло в голову, что он может попробовать остановить это. Обыкновенный трус — не иначе, — ухмыльнулся Кенджи. — Но ты… ты другой, Син. Ты смелый, сильный, упрямый и очень злой. Именно ты решился на опасную вылазку, когда Мики пропал, и именно ты решил всё разрушить, когда узнал, что он мёртв. Ты не желал больше терпеть эти мучения и ужас, потому решил бороться, и это по-настоящему порадовало меня, ведь это значило, что я сделал правильный выбор, когда сделал тебя испытуемым.

Отойдя немного в сторону, мужчина огляделся и выдохнул. Похоже, долгие рассказы уже и его самого утомили, но нужно было закончить сие повествование на логичной ноте, потому, вновь повернувшись к сыну, он продолжил.

— Но заставить тебя пройти через ад — это не всё, что нужно было для формирования могущественного злодея. Нужен был строгий контроль, чтобы всё шло так, как нужно. Конечно, сначала я позволил тебе формировать свою злодейскую натуру самому, и определённое время у тебя это даже хорошо получалось, но вскоре ты встретил жизнерадостного мальчика, который безумно фанател по героям и сам хотел им стать, а ведь у него даже причуды не было. Он настолько сильно повлиял на тебя, что в один момент ты тоже решил стать героем, и тогда мне пришлось вмешаться, — сказал отец и посмотрел в глаза сыну. — Можешь не пытаться это вспомнить, ведь я удалил все воспоминания об этом у вас обоих.

Син старался вспомнить рассказанный момент, но как только он пытался сконцентрироваться, в его голове всплывали лишь фрагменты неясных образов. Это было похоже на отчаянные попытки ухватиться за дым — мгновенные воспоминания также мгновенно ускользали, не давая ему разглядеть полную картину. Он мучительно сканировал свой разум, словно искал ключ к запертой двери прошлого, но все его усилия казались тщетными.

— С того момента я начал полностью контролировать тебя: твои мысли, твоё мировоззрение, твои действия и твои слова. Я больше не мог допустить того, чтобы весь добытый прогресс пошёл коту под хвост. В добавок к этому, я умудрялся брать под контроль тех людей, с которыми ты общался, дабы они не стали угрозой для формирования твоей злодейской личности. Иногда я сильно влиял на вас всех, а иногда — слабо. Во всяком случае, ничего не ускользало от моего взора и моего контроля. Ты думал, как я хотел, делал то, что я хотел, говорил то, что я хотел, и делал те выборы, что нравились мне. Можно считать, что я просто заменил твой разум своим.

Эти слова сильно били по восприятию подростка. Ему хотелось верить, что слова отца — это лишь очередная попытка свести его с ума, но после всего того, что он услышал, эти подробности уже не казались Сину такой уж нелепицей и бредом.

— До какого момента всё это продолжалось? Вплоть до этого момента, Син, — мужчина мерзко улыбнулся, когда увидел потерянный и шокированный взгляд подростка. — Весь тот путь, что ты прошёл до сегодняшнего дня, был полностью спланирован и реализован мной. В некоторые моменты я давал тебе нотки контроля, но это было, скорее, минутой утешения для твоего разума, который даже не понимал, что его контролируют уже долгое время.

— Ты… лжёшь… — с ужасом произнёс парень.

— Ни капли, — тут же отрезал Кенджи. — Именно я помог тебе на вступительном экзамене в UA, быстро сварганив план для абсолютной победы. Благодаря мне ты смог быстро понять, что в тот день, когда по всей академии звучала тревога, к вам пробрались злодеи, и именно я помог вам сойтись, отправив тебя исследовать нужную зону. Если бы не я, то ты бы не смог победить на спортивном фестивале, ведь мой контроль разума помогал тебе терпеть ужасную боль, что исходила от множественных ран на твоём теле. Лишь с моей помощью ты начал вспоминать своё прошлое, в котором фигурировал Мики, и только благодаря этим сновидениям, что я показывал тебе, ты решил стать Чистильщиком. Мне продолжать?

— Остановись…

— Если бы не моя помощь, герои бы смогли тебя схватить на первой же вылазке в роли злого линчевателя. Только мой гениальный ум и мои способности помогали тебе оставаться добрым и тихим парнем для всех твоих одноклассников, и они даже не могли подозревать тебя в том, что ты отнюдь не герой. Боже мой, да даже твоё становление мужчиной прошло строго под моим контролем, — подмигнул сыну он. — Пришлось, конечно, немного изменить мышление той блондинки, чтобы она увидела в тебе желанного сексуального партнёра, но результатом я доволен, как и ты, наверное. Приятная ночка была ведь, да? Что бы ты делал, если бы не мой богатый опыт в сексе? Даже присунуть бы не смог ей, но я помог, так что всё прошло без каких-либо провалов. Можешь не благодарить — я делал всё это ради радости и счастья своего сына.

— Прошу, хватит… — психика Сина уже не выдерживала.

— А как же ты «флиртовал» с той розоволосой. У тебя, к слову, отличный вкус. Фигурка, лицо и способности — у неё всё было просто бомбезным. Меня прям аж гордость взяла, когда я увидел, на кого ты положил глаз, — с каждым словом его сыну становилось всё ужаснее и ужаснее. — А та девушка с ушами-штекерами, конечно, такая себе, но музыкальный вкус у неё неплохой. Мне понравились ваши выступления, но видеть вас вместе я больше не хотел, потому, заставив тебя думать, что она должна поплатиться за свою невнимательность, я с упоением наблюдал, как ты сначала делал больно ей морально, а потом и физически. Сильно же ты тогда её приложил. Я прям аж свою схватку с Кайри вспомнил, а ведь в тот момент, когда ты дрался c ней, я тебя не контролировал. Ну, то есть, мысли-то нужные я тебе внушил, а воплощал ты их уже сам, и это было поистине круто и жестоко — так, как я и хотел.

— Перестань, пожалуйста…

— И, наконец, именно я надоумил тебя напасть на Всемогущего и Все За Одного в ту ночь. У меня была цель прикончить обоих за один раз, ведь в тот момент они оба были уже без сил, и нам это почти удалось. Почти, — мужчина выдержал паузу, дав понять, что не всё пошло по плану. — Всемогущий умер сразу, а вот Все За Одного — нет. Тут мы оба, к сожалению, облажались. Тем не менее тебе удалось убить героя номер один, — бодро подметил он. — Хоть и не было особых причин убивать его, его смерть помогла тебе укрепить свой злодейский статус.

— Я убил его по достойной причине! — огрызнулся подросток из последних сил. — Он не спас меня, Мики и остальных, хотя видел наши глаза и наши мнимые мольбы о помощи!

— Оу, ты же до сих пор думаешь, что Всемогущий тогда пришёл к вам, — будто бы вспомнил Кенджи. — Неловко вышло.

— О чём ты? — не понимал Син.

— Ну-у… дело в том, что, — отец сделал паузу, после чего мерзко улыбнулся, что не предвещало ничего хорошего, — он никогда не приходил к вам.

Всё. Теперь младший Айкава перестал понимать всё, что слышал и видел. Мысли в один миг затихли, уступив место тишине и пустоте. Глаза подростка расширились до невиданных ранее размеров, зрачки сузились, а рот открылся в шоковом удивлении.

— Но… он был там… — не верил Син. — Я и Мики видели его…

— Я внушил тебе это воспоминание, когда редактировал твой разум. Пришлось, конечно, и разговоры с Мики в твоей памяти немного изменить, чтобы всё было логично, но результат стоил того — ты возненавидел не только героя номер один, но и всех героев в целом, а это мне и было нужно.

Мир Сина полностью разрушился в одно мгновение. За пару минут он потерял смысл всего того, что он делал ранее, ради чего жил и ради чего затевался весь этот путь. Он больше не мог доверять тому, что видел, что слышал и что чувствовал — всё это время его окружала лишь одна ложь.

— К слову, именно в тот момент, когда ты начал зачитывать Всемогущему обвинения, мне удалось проникнуть в его разум и быстро отредактировать его воспоминания так, чтобы ваш разговор был более правдивым, драматичным и искренним. Похоже, до того времени его причуда не дала мне взять контроль над его разумом, в результате чего у меня получалось лишь навеивать ему смутные образы, что быстро растворялись, но, когда его способности полностью исчезли из его тела, мне всё-таки удалось залезть к нему в голову, что помогло сделать сцену с расправой более эмоциональной.

Прошлое, настоящее и будущее слились в горькую массу неопределённости. Это был не просто удар по сознанию парня — это был крах всего, во что он верил и ради чего он жил, ради чего он просыпался по утрам, поднимался на ноги и шёл вперёд.

Теперь не было ничего. Лишь пустота, что подавила даже отчаяние.

— Я знаю всё про тебя, Син, потому что я — это ты, а ты — это я, и это факт, а не просто красивая фраза, наполненная поэтизмом, — был доволен собой Кенджи. — Но мне непонятно лишь одно — что за причуду вживил тебе ВЗО? Причуда, что усиливает другую причуду, просто не может существовать. Это же очевидный бред. Но усиливающий эффект действительно есть. Тебе самому не кажется это… странным?

Парень сломался. Полностью. Его уже ничего не интересовало. В один момент он лишился всего, что имел, и теперь всё, что ему хотелось — перестать страдать. Он больше не желал бороться — не было смысла. Его переиграли, его уничтожили, его растоптали, его обманули. Реальность, которой он жил, оказалась ложью, и именно это понимание уничтожило его последнюю опору.

Не за что было больше мстить, как и не за чем было больше бороться. Всё потеряло свой смысл. Парень с головой нырнул в пустоту, не желая больше продолжать страдать.

Его враг победил. Син сдался.

— Кстати, если тебя интересует причина, почему Все За Одного тебя сразу не узнал, то тут всё достаточно просто — он избавился от большей части старых воспоминаний после первой битвы с Всемогущим. Тогда он получил сильные повреждения тела и лишился большей части сил, которая позволяла ему хранить воспоминания даже трёхсотлетней давности. В общем, он посчитал, что информация о том, что ты являешься моим сыном, не стоит того, чтобы выделять под неё столь драгоценное место в мозгу. Как-то так.

Монстр больше не держал подростка — не было смысла. Син, не оказывая сопротивления, рухнул лицом в песок и застыл. Вставать не хотелось, да и не нужно было. Противостоять отцу не было смысла — тот был сильнее и умнее его. Парень всё это время был его марионеткой, выполнял его приказы и желания, а он этого даже не понимал. Его полностью переиграли и победили — спорить с этим было бесполезно.

«Не слушай его».

— Тебе больше не нужно сражаться со мной, Син. Всё кончено, — огласил вердикт Кенджи. — Но твоя роль всё ещё не исполнена, ибо основная моя цель не выполнена. Все За Одного всё ещё жив, а это значит, что тебе предстоит сразиться с ним вновь. У меня нет таких сил, чтобы противостоять этому монстру, но они есть у тебя. Поднимись, мальчик мой, — сын никак не отреагировал на этот приказ. — Всё ещё перечишь мне, да? Упрямый, как твоя мать, — грустно ухмыльнулся он. — Ному, подними его.

«Борись».

Услышав приказ, монстр резким движением поставил Сина на ноги. Взору мужчины предстало практически безжизненное лицо, в глазах которого больше не было блеска. Создалось впечатление, будто бы перед ним стоял труп, и это даже немного пугало старшего Айкаву.

— Мне придётся ещё раз вмешаться в твой разум. Предстоит много работы, но я сделаю так, что уже через неделю ты будешь вновь уверен в себе, и с этой самой уверенностью ты отправишься в Японию и, наконец, прикончишь того, кто испортил наши с тобой жизни. Ты же не против? — ответа, как и ожидалось, не последовало. — Впрочем, плевать. Хочешь ты того или нет, ты всё равно сделаешь так, как я прикажу. Тебе не привыкать быть моим послушным псом.

«Не сдавайся».

Кенджи медленно приблизился к сыну и занёс руку для пробуждающей пощёчины, но в тот момент, когда он оказался на расстоянии вытянутой руки, Син тут же сконцентрировал n-ое количество воздуха в своей руке, сделал его более плотным и, быстро замахнувшись, атаковал отца прямо в живот, чего тот никак не ожидал.

«Так держать».

Удар от Сина заставил Кенджи отлететь на пару метров назад, после чего он рухнул на песок, предварительно выплюнув весь воздух из лёгких. В этот момент в его глазах мелькнуло нечто, смешанное из удивления и гнева. С мрачной усмешкой на лице, мужчина поднялся, вытирая следы песка с одежды, и направил свой презрительный взгляд на Сина.

— И что это было? — с нотами раздражения в голосе спросил мужчина.

— Не знаю, — мрачно ответил парень. — Рука сама потянулась, причуда сама активировалась, а я просто был не против.

— Хочешь сказать, что что-то тобой управляло?

— Может быть, — без эмоций в голосе произнёс Син. — Мне не впервой быть чей-то марионеткой, так ведь?

Как этот урод посмел атаковать меня? Думает, что он лучше меня? Хочет показать мне, что он всё ещё может сражаться? Ничего… Я выбью это дерьмо из него! Он станет послушным вновь! Станет моей преданной собачкой, что больше ни разу не позволит себе пойти против меня. Плевать, что это мой сын — я не потерплю такого отношения к себе! Я лучше него! Сильнее! Умнее! Этот сопляк до сих пор не понял, что противостоять мне бесполезно. Надо показать ему ещё раз, что его ждёт, если он снова решит противостоять мне.

— Мальчик мой, сломай ему обе руки, — злобно ухмыльнулся Кенджи. — И избей хорошенько. Он должен осознать свою ошибку по полной.

Чудовище устрашающе оскалилось и принялось исполнять приказ. Конечности подростка начали выгибаться под такими углами, под какими не должны были, но хруста всё ещё не было слышно. Сам же Син был предельно спокоен. Ни единый мускул на его лице не дрогнул, а ведь вот-вот ему должны были сломать конечности, что даже для профессионального героя, что пережил множество самых разных травм, было бы очень неприятно.

В момент, когда кости парня должны были сломаться, произошло весьма неожиданное событие: прямо перед носом монстром сверкнула чья-то седая шевелюра, а через мгновение обе руки здоровяка уже лежали на песке, будучи отрубленными. Через пару секунд из поля зрения чудовища и мужчины пропал и Син, что, похоже, не стало сюрпризом для последнего.

— А я уж думал, что вы не появитесь, — издал смешок старший Айкава.

— Спасибо, что подождал, — ответил ему старческий голос.

Открыв глаза, что всё это время были прикрыты от внезапного и сильного порыва воздуха, Син увидел перед собой лицо человека, которого никак не ожидал увидеть в этом месте. Сам же новоприбывший слабо улыбался, смотря на подростка через линзы солнцезащитных очков, поправляя при этом воротник своей белой рубашки, что выглядывала из-под пиджака чёрного цвета.

— Грим? — хриплым голосом спросил Син.

— Прости, что так долго, — успокаивающе и тепло ответил Хастл. — С тобой всё в порядке?

— Бывало и лучше.

— Значит, не всё ещё потеряно, верно? — лучезарно улыбнулся старик, после чего переместил свой взгляд на Кенджи. — Убежать сможешь?

— Убежать? — слегка удивлённо спросил подросток. — Хотите, чтобы я оставил вас?

— Да, — прямо ответил Грим. — Полагаю, он уже рассказал тебе обо всём, так что, вероятно, ты сейчас сломлен. В таком состоянии тебе не победить этого сукина сына.

— Как грубо, — подметил отец подростка.

— Уходите отсюда, Грим, — поднялся на ноги Син и мрачно посмотрел на отца. — Ему нужен только я. Вам нет смысла биться за чужого человека вроде меня.

— Отнюдь, ты мне не чужой, — отрицательно повертел головой старик. — Убегать сам не будешь, да?

— Я не оставлю вас умирать.

— Это было ожидаемо, — слабо ухмыльнулся Грим, после чего посмотрел в сторону. — Забирай его и сматывайтесь отсюда!

Син в тот же момент, когда Грим дал приказ уходить, посмотрел в сторону и в это же мгновение был подхвачен и с силой закинут на плечо ещё одним появившимся на поле боя человеком — Клаусом Густавсоном. Подросток был поражен моментальной реакцией и внезапным появлением этого подростка, с которым он ещё утром сражался за право отправиться в это место.

Клаус, что был одет в свой костюм линчевателя, не проявлял эмоций на своем лице, но его глаза выражали решимость и некоторое беспокойство.

— Что ты делаешь? — попытался вырваться из хватки Потрошителя Син, но тот держал его очень крепко.

— Вы уверены в своём решении? — проигнорировав человека на своём плече, Клаус поинтересовался к Грима, который готовился к сражению.

— Наше сражение уже давно было вопросом времени, — ответил старик. — Я закончу эту историю здесь и сейчас.

— Как скажете, — ответил линчеватель, после чего быстро направился к выходу.

— Отпусти меня! — кричал младший Айкава, пытаясь выбраться. — Грим, уходите!

Хастл же ухмыльнулся, услышав это, и немного опустил взгляд, после чего решил сказать подростку несколько слов на прощание:

— Не переживай, Син, — повернулся он лицом к парню и улыбнулся. — Позволь дедушке сделать хоть что-то хорошее для своего внука, — его взгляд вернулся к Кенджи. — Хотя бы в этот раз.

Через несколько секунд оба подростка скрылись за массивными дверьми, оставив двоих взрослых мужчин наедине друг с другом.

— Всё ещё думаете, что можете победить меня? — ухмыльнулся Кенджи. — В прошлой нашей схватке я почти убил вас.

— И сейчас я заставлю тебя пожалеть, что ты тогда не сделал этого, малыш Кенджи, — спокойно улыбнулся старик, но уже через несколько секунд улыбка сменилась холодной серьёзностью. — Ты поплатишься за то, что сделал с моей дочерью и моим внуком, ублюдок.