Сделаем Испанию снова великой!

Глава 10. Революция сверху. Часть II

Таким образом, пока в Испании собирались Генеральные кортесы Испании I-го созыва на срок с 1787 по 1791 год, Артём провернул целый ряд реформ.

Первой реформой на очереди была министерская реформа. Старые секретариаты были упразднены, вместо них были созданы министерства.

Соответственно, были учреждены Министерство финансов, Министерство экономического развития, Министерство образования, Министерство транспорта, Министерство обороны и так далее по списку.

В принципе, ничего особенного не поменялось — отличие Министерства от Секретариатов, в основном, в определённом расширении последних.

Министерства — это более масштабные структуры, включающие в себя агентства, службы и надзоры, разного рода комиссии и комитеты. Кроме того, министерство — это всё же более коллегиальный, именно по своему характеру, орган, чем секретариат. По крайней мере, в министерствах, созданных по представлениям Артёма.

Однако, разумеется, основная суть этой реформы не в переформатировании самих секретариатов, а в дальнейшем расширении бюрократического аппарата, дальнейшем разделении обязанностей и созданию более узких по своей специальности органов власти. Так сказать, в развитии разделения труда в рамках властных структур.

Следующей реформой стала судебная реформа. Претворяя в жизнь свои самые смелые замыслы, а также следуя принципу разделения властей, Артём порвал с королевскими аудиенсиями.

Если же быть точнее, то он их полностью трансформировал. Лишённые каких-либо иных функций, кроме судебной функции, они, по сути, превратились в обычные апелляционные суды.

Собственно, это и было частью судебной реформы. Сама реформа же предполагала создание «современной» судебной системы, состоящей из судов нескольких инстанций.

Условно говоря, в новой судебной системе можно выделить суды общей юрисдикции, а также суды специальной юрисдикции — трудовые, социальные, семейные, административные, финансовые, дисциплинарные, конституционные суды и ещё ряд других.

Суды общей юрисдикции занимаются двумя сферами деятельности: гражданскими делами и уголовными делами. Итак, в системе судов общей юрисдикции существуют всего 4 инстанции.

Первая — это окружные суды. Вторая — это провинциальные суды, которые были созданы на основе уже ранее существовавших королевских аудиенсий. Третья — это высшие суды провинций.

Четвёртая — это Высший суд Испании. Обжаловать решение Высшего суда Испании можно только в Конституционном суде Испании. И, разумеется, только в том случае, если речь идёт о разбирательствах, связанных с нарушением конституционных прав.

Ну и, естественно, со всем этим делом активно взаимодействует Министерство юстиции, отвечающее за государственную политику в области юстиции.

В принципе, всё довольно просто. Есть суды общей юрисдикции, а есть специальные суды, такие как семейные суды, являющиеся самостоятельными отделениями окружных судов.

Социальные суды, к примеру, занимаются исками к государственным учреждениям и их сотрудникам. Делопроизводство в них совершенно бесплатное для каждого подданного короны, в свою очередь.

В общем-то, судебная реформа вышла масштабной, разумеется, но писать о ней особенно и нечего. Артём фактически адаптировал немецкую судебную систему, которую когда-то поверхностно изучал в рамках своей курсовой работы. Ничего удивительного, идём дальше.

Реформа министерств была осуществлена на основании «Декрета о министерствах и министрах» от 23 мая 1787 года, а реформа судебной системы — на основании «Декрета о королевских аудиенсиях» от 24 мая 1787 года.

Все эти реформы были в дальнейшем подтверждены резолюциями Генеральных кортесов Испании от 27 июня 1787 года и 28 июня 1787 года соответственно. Либеральное правительство, как вы могли заметить, более чем соглашалось с нововведениями короля.

Дальнейшие реформы Артём, впрочем, сосредоточил на финансах. Пользуясь моментом, Артём издал 29 июня 1787 года «Декрет о королевском счётном ведомстве», который уже 30 июня 1787 года был подтверждён Генеральными кортесами Испании соответствующей резолюцией.

Законопроект, в сути, утверждал в Испании современный институт федерального казначейства, единых счетов, счётной палаты, бюджетной классификации, главных администраторов доходов, расходов, источников покрытия бюджетного дефицита, а также многие другие важные вещи.

В общем-то, за скромным названием скрывалась полноценная финансовая реформа, модернизировавшая многие элементы финансовой системы Испании.

Уже следующим же «Декретом о расширении полномочий Банка Испании» Артём значительно расширил, кто бы мог подумать, права, обязанности и привилегии Банка Испании, превратив его в практически полноценный современный европейский Центральный Банк.

Разумеется, со всеми присущими ему чертами, начиная от независимой от правительственных органов эмиссии денежных знаков и заканчивая совершенно новой, чудесной системы расчётно-кассовых центров. В общем-то, уважаемо.

Правда, всё это финансовое дело Артёма совершенно поглотило. Декреты сыпались на Испанию одним за другим — 1 июля «Декрет о золотом запасе Испании», 2 июля «Декрет об ассигнациях», 3 июля «Декрет о страховании банковских вкладов» и тому подобные.

В общем-то, Артём полностью изменил испанскую финансовую систему, приведя её к более современному, совершенному виду. Ну, а чтобы поддержать эти изменения, Артём начал реформу образования.

Ну, он хотя бы понимал, что если делаешь глубокие реформы, то делай их в комплексе. Многие правители даже и до этого не додумывались. Начался, кто бы мог подумать, очередной поток королевских Декретов, связанных с образованием в стране.

Новые, более углублённые учебные программы, государственная поддержка частных просветительских инициатив, государственное строительство школ, академий, кафедр, колледжей и так далее.

Вернее, всё это итак было — Артём как бы даже учился по новой учебной программе — Curso Matematico, сформулированной математиком из Тосканы, Пьетро Джианнини, одним из учеников Винченцо Риккати.

Причём Пьетро Джианнини был не первым и не последним талантливым учёным в стране, создавшим новую учебную программу, в частности, учебную программу для артиллерийских школ, как это было с Curso Matematico.

Так что, как вы видите, в целом, всё итак шло своим естественным ходом и без Артёма. Артём просто увеличил степень государственных усилий в этом направлении, а также придал им большую организацию.

Ну, а усилия государственные в этом направлении были просто невероятные — только в 1787 году Артём потратил на это дело 300 миллионов реалов. Вообще, Артём от продажи церковного имущества выручил около 4 миллиардов реалов.

Чтобы это можно было адекватно сравнить, вот вам простой пример — в нашей истории Испания под руководительством королевского фаворита, Мануэля Годоя, также провела дезамортизацию — в 1805 продали 1/7 имущества, а в 1807 ещё одну 1/7.

В обоих случаях с разрешения папы Римского, находившегося под пятой Наполеона, но тем не менее. Важно то, что Годой сумел выручить на этом деле 1,6 миллиарда реалов к 1808 году.

В этом же году общий государственный долг Испании составил практически 7 миллиардов реалов — это сумма, равнявшаяся ожидаемым доходам правительства на 10 лет вперёд.

И это притом, что к 1808 году налоговое бремя в Испании значительно поднялось, так как выросли ставки по большинству налогов, а также были введены многие новые.

Тем не менее, пропорция следующая. Итак, в 1808 году ожидаемый доход испанской короны за год составил 700 миллионов реалов. Таким образом, за счёт продажи 2/7 церковного имущества Годой выручил 2,3 дохода испанской казны за год.

Пропорция, в целом, вполне сохраняется и для нашего случая — мы, в конце концов, не математическую теорию с факторным анализом расписываем, а делаем грубое приближение.

Итак, Артём выручил к концу 1787 года сумму, равную 8 доходам испанской казны за год — что-то как раз около 4 миллиардов реалов. Разумеется, «старого» дохода.

Испанская казна сильно увеличила свои доходные статьи за счёт десятины — как-никак, она теперь получала прямо 1/10 доходов в свою казну. Эту десятину, конечно, частично обворовывали подпущенные к кормушке аристократы, но, даже так, сумма оставалась к зачислению в казну внушительная.

Да, весьма значительную часть этой суммы нужно было тратить на содержание всех этих приходов, но даже так, это был один из крупнейших источников дохода.

Вернее, крупнейший источник дохода испанской казны, ведь алькабалу заменили два налога — налог на дарение и наследство со ставкой 10%, а также налог на продажи, тоже со ставкой 10%.

Тем более, что в том же 1787 году Артём провернул уже налоговую реформу. Которая, естественно, не будем нами раскрыта во всех деталях, ибо это слишком нудно для меня, но, всё же, давайте приобщимся.

Итак, основанием для налоговой реформы стал «Декрет о налогах и сборах» от 25 мая 1787 года, подтверждённый Генеральным кортесами Испании уже 26 мая 1787 года соответствующей резолюцией.

Этот декрет инициировал создание налогового кодекса Испании, так же как «Декрет о королевских аудиенсиях» ранее инициировал создание гражданского, уголовного, семейного, трудового, а также прочих кодексов, включая процессуальных.

И, в общем-то, у Артёма уже все эти кодексы были, к слову. Он со своими дружками создавал и редактировал их на протяжении последних 5 лет.

Теперь же эти кодексы, подвергшиеся незначительным переработкам, были приняты в качестве единого кодифицированного закона для государства. И, по сути, эти кодексы изменяли вообще всё.

И именно эти кодексы стояли во главе угла практически всех изменений — они были их легитимным основанием и обслуживали созданные Артёмом структуры.

В сути своей, все эти кодексы довольно схожи с современными немецкими кодексами. Уголовный кодекс, в этом плане, схож даже более всего с германским кодексом. Не зря же Артём изучал всё это, верно?

Налоговый кодекс состоит из двух частей — общей, устанавливающей принципы налогообложения, и особой части, устанавливающей правила налогообложения каждым из установленных налогов.

Первая часть, как не трудно догадаться, сильно напоминает немецкий закон о «Порядке взимания налогов», в то время как специальная часть отражает существующие налоги — последних достаточно много.

Правда, большую их часть составляют косвенные налоги — гербовый сбор, налог на соль, налог на табак и так далее, включая и новый налог с продаж, заменивший алькабалу.

Хотя, честности ради, алькабала в силу срока своей службы и феодальных особенностей Испании обзавелась просто целым ворохом налоговых льгот и освобождений для самых разных групп налогоплательщиков, которые были отменены вместе с отменой самого налога.

Да, конечно, все были рады тому, что ненавистная алькабала ушла, и она действительно ушла, хоть и лишь по названию, ведь налог с продаж выполняет абсолютно те же функции, но фактически налоговая нагрузка только увеличилась.

Разумеется, Артём и здесь ввёл льготы. Просто теперь это был не подарок короны за верную службу или ещё за какие-то заслуги. Теперь претендовать на льготу мог любой, но только при условии выполнения ряда обязательных условий.

Эти условия, разумеется, было вовсе не просто удовлетворить. Что, в свою очередь, играло на руку, в первую очередь, состоятельным промышленникам, купцам и крупным землевладельцам, а не простым жителям сельской и даже городской местности.

По той простой причине, что эти льготы были заточены, в первую очередь, именно под них. Так что население радовалось, действительно, но недолго — налог с продаж быстро показал, что он даже хуже.

Из-за этого, в общем-то, даже началось несколько восстаний, но Артём быстро показал, что он хоть и прогрессивный, просвещённый монарх, но далеко не милосердный. Бунтовщиков разбили и рассеяли, а затем схватили и казнили вместе со всеми их семьями. Всех до единого, разумеется. Последнее, естественно, не очень одобрило «просвещённое» европейское общество, но Артёму было совершенно плевать на это, потому что он лишь приводил закон в исполнение.

Под последним, если что, понимаются нормы Уголовного кодекса. Я этого ранее не объяснил, но Уголовный кодекс Испании, принятый Артёмом, был весьма жёстким.

Разумеется, по нашим меркам. По тем меркам он был весьма милосерден. В большинстве своих частей. Единственное исключение — это преступления против короны.

Бунт, какими бы благими намерениями он не прикрывался, с точки зрения Кодекса, является преступлением, у которого нет срока давности. Единственное наказание — смертная казнь через повешение, потрошение и четвертование.

Причём не только преступника, но и всей его семьи. За исключением детей, разумеется. Уголовное преследование лиц младше 14-ти лет было запрещено Уголовным кодексом.

Им же запрещалось применение высшей меры наказания в отношении женщин. Разумеется, за исключением случаев преступления против короны — это было исключением из данного правила.

Правда, в данном случае можно было ходатайствовать о смягчении наказания. Последнее, разумеется, подразумевало то, что женщину казнят менее позорным способом, а не то, что её не будут казнить вовсе.

Ну и, как не трудно догадаться, недееспособных лиц также нельзя было казнить. Их, как и детей, которым было менее 14 лет, вообще нельзя было преследовать по Уголовному кодексу Испании.

Правда, недееспособных лиц предполагалось помещать в специальные учреждения — психиатрические лечебницы, которые иногда были даже хуже лондонского Бедлама.

Что, как вы понимаете, для многих являлось судьбой худшей, чем любой из видов смертной казни. Но это, как говорится, детали лора, и нам они не слишком интересны.

Так что да, специальная коллегия при Высшем суде Испании, она же «Королевский совет по вопросам преступлений против короны», или, как его прозвали в прессе, «Жесточайший его Величества комитет», отвечал за преступления против короны.

Коллегия состояла из 5 судей, так как преступления против короны — это самое серьёзное преступление в рамках испанского уголовного права, а в испанском уголовном праве, чем серьёзнее преступление, тем больше судей привлекается к судебному разбирательству.

Ну, а также судебных заседателей, но при судебных тяжбах, касающихся серьёзных политических преступлений, таких как измена, бунт и так далее (всё это объединяется в одну группу — преступления против короны), судебные заседатели не привлекаются. В рамках гражданского судопроизводства, впрочем, тоже.

Хотя, например, при рассмотрении преступлений, результатом которых стала смерть жертвы, или при рассмотрении преступлений экономического характера, привлекаются 3 профессиональных судьи и 2 судебных председателя, непрофессиональных судьи.

Впрочем, как не трудно догадаться, это тоже всё детали лора, и они нам не интересны от слова совсем. Что нам интересно — это дальнейшие реформы Артёма.

Реформы свои, разумеется, он даже и не думал прекращать. Далее была полицейская реформа. Если вкратце, то Артём издал «Декрет о жандармерии» от 26 мая 1787 года, которым преобразовал систему охраны общественного порядка.

До этого охрана общественного порядка лежала на муниципальных лигах и Священном братстве — она же Санта Эрмандад, она же Святая Эрмандада. Называйте, как хотите.

В общем-то, проблем у Священного братства было несколько, и сразу. Во-первых, они по уши увязли в коррупцию. Во-вторых, они подчинялись непосредственно центральному правительству в лице Короля.

Являясь, таким образом, инструментом, в первую очередь, королевского произвола. По крайней мере, таковым оно были с самого своего начала и таковым оно, в общем-то, было и в 1787 году.

В-третьих, они были органической частью испанской инквизиции. Само священное братство, как не трудно догадаться, было прочно связано с религией.

Тем более, что часть своего финансирования Святое братство получало за счёт сбора специального военного налога, сбор которого был когда-то давно, ещё столетия назад, одобрен крестоносной буллой Папы Римского.

Наконец, в-четвёртых, это полицейское ополчение, обязательное на всей территории Испании, было банально неэффективным. Святому братству было плевать на кормившие их города, и ладно бы, если им бы было только плевать на них, но они также были крайне ненадёжны и, опять же, коррумпированы.

Святое братство, как форма военно-полицейского ополчения, как ни странно, было эффективно только на территории самых крупных городов, где за ним максимально пристально следила королевская власть.

Полицейская же реформа упраздняла и оказавшихся в подвисшем состоянии алькальдов. Причём упразднила как alcalde ordinario, магистратов, носивших административные функции и функции юстиции, так и alcalde de la Santa Hermandad, функции которых сводились к охране общественного порядка от лица Святого братства.

Она же, продолжая реформу судебную, отменила и alcalde mayor. Если что, данные алькальды также являлись магистратами, и они также носили административные функции, а также функции юстиции.

Отличие alcalde mayor от alcalde ordinario, собственно, заключалось в том, что они были выше оных по иерархии, а также обладали военной и законодательной властью.

Вернее, с точки зрения иерархии, решения главных алькальдов в рамках их административных функций и функций юстиции, были выше, чем решения, принятые обычными алькальдами.

Решения самих alcalde mayor, в свою очередь, можно было обжаловать в апелляционном суде — Real Audiencia. То есть, действия главных алькальдов можно было обжаловать в местной королевской аудиенсии.

При этом, и это важно, решения обычных алькальдов можно было обжаловать у коррехидоров. Сами коррехидоры, при этом, являлись судом первой инстанции в вопросах гражданского и уголовного судопроизводства, а также участвовали в деятельности Святого братства.

При этом коррехидоры являлись объектом juicio de residencia, то есть, судебного разбирательства, касающегося их действий в течение всего их срока полномочий.

Вообще, данный суд был автоматической процедурой и производился, как правило, тем, кто, как полагается, унаследует пост чиновника, чью деятельность полагается расследовать.

Касалось, конечно же, это дело не только коррехидоров, но и, например, вице-королей в Индиях. И, разумеется, коррехидор, как и многие другие чиновники, коррехидор также был объектом visitas.

То есть, объектом инспекции со стороны специального правительственного чиновника. Инспекцию, как правило, производили в ответ на жалобы, поступившие в отношении действий коррехидора.

Все эти ребята, и коррехидоры, и главные алькальды, естественно, подчинялись интенданту-коррехидору. Так что, как вы видите, всё было довольно хитро, сложно и запутанно.

Всё это, естественно, осталось в прошлом. Интенданты ушли в прошлое, коррехидоры тоже, а вслед за ними и алькальды, причём всех трёх видов.

Теперь всё было гораздо проще и понятнее, в определённом смысле. Итак, была создана Главное управление королевской полиции Испании — по сути, высший полицейский орган Испании.

Во главе управления стоял Верховный президиум королевской полиции Испании — коллегиальный орган. Всё довольно просто, как вы видите.

Главное полицейское управление включает в себя также штаб управления, подчинённые ему штабные службы, пять отделов, включая особый, а также два агентства. Штаб управления, к слову, заведует связями с общественностью.

Кроме того, в его подчинение входит служба по управлению ресурсами и техникой, служба по международной координации, правовая служба, кадровая служба, бюджетная служба, организационная служба, а также врачебно-профилактическая служба.

Как не трудно догадаться, эти службы отвечают за материально-техническое, правовое, кадровое и врачебно-профилактическое обеспечение федеральной полиции, а также международную координацию.

Наконец, отделы. Первый отдел королевской полиции заведует особо тяжкими преступлениями (кроме государственной измены). Второй отдел заведует борьбой с экономическими преступлениями (налоговые, банковские, биржевые и иные финансовые махинации, не являющиеся законными). Третий отдел заведует паспортным контролем. Четвёртый отдел заведует методической и аналитической работой.

Кроме него, был создан Особый отдел, подчинённый напрямую Артёму и заведующий контрразведкой, слежкой за чиновниками, проверкой претендентов на государственные посты, наблюдением общественных настроений, преступлениями против государственных интересов и защитой конституции. То есть, самая обыкновенная политическая полиция, главная цель которой — поддержание существующего политического режима.

Наконец, королевские агентства. Всего их два — «Королевское агентство криминальной статистики», заведующее анализом криминогенной обстановки, а также «Королевское агентство по расследованию преступлений должностных лиц», заведующее исключительно раскрытием должностных преступлений.

По сути, Королевское агентство по расследованию преступлений должностных лиц — это ультимативный «антикоррупционный» орган, подчинённый специальному совету и имеющий право начать следственные действия в отношении любого должностного лица.

Сам специальный совет, разумеется, подчинён самому Королю, и Артём является его председателем. Тем не менее, в сам совет входят верховный судья Верховного суда, верховный судья Конституционного суда, министр юстиции и министр внутренних дел. Ну, а также два представителя от лица Парламента. Один от лица Сената и один от лица Конгресса, как вы могли понять.

Собственно, это были все полицейские органы на уровне всей Испании, то есть, на федеральном уровне. Теперь же, пожалуй, стоит рассказать о полицейских органах на уровне регионов. Ну, а было здесь всё не то чтобы сильно интереснее.

Во-первых, полицейские органы на уровне регионов имели, как ни странно, практически полную независимость от полицейских органов на федеральном уровне.

Последние, конечно же, вмешивались в работу первых, но имели право это сделать только тогда, когда дело требовало уже их полномочий. То есть, в тех случаях, когда речь шла про особо тяжкие и экономические преступления (особый отдел был обособлен от остальных отделов и имел, в отличие от федеральной полиции, широчайшие полномочия).

Во-вторых, при всём при этом, полицейские органы регионов, фактически, дублировали схему федеральной полиции. То есть, у полиции регионов также были свои штабы, свои службы и свои отделы.

Со службами и штабами всё понятно — их функции были идентичны тем, что имели одноимённые полицейские органы на федеральном уровне. Разница была на уровне отделов.

Ну, если не считать того, что у регионального штаба не было службы по вопросам международной координации, а также осуществляли контроль над штабами местного уровня, разумеется…

Собственно, а существовало, как ни странно, также пять отделов в рамках полиции региона. Первый отдел заведует всеми нетяжкими преступлениями. Второй отдел заведует содержанием подозреваемых.

Третий отдел заведует охраной общественного порядка. Четвёртый отдел заведует безопасностью на дорогах. Пятый отдел заведует профилактикой преступлений.

Наконец, была «Региональная коллегия по расследованию должностных преступлений». По сути, она дублировало собой Королевское агентство, но было при этом полной коллегией.

Здесь не было председателя с правом решающего голоса, и все спорные вопросы решались банальным голосованием. У кого большинство голосов, тот и прав.

Состояла коллегия из верховного судьи Верховного суда региона, верховного судьи Конституционного суда региона, двух представителей от лица Кортесов региона.

Ну, а также министра юстиции региона и министра внутренних дел региона. Последнее, как вы понимаете, подразумевает существование обособленных министерств на уровне регионов.

Итак, уровень провинции. Как не трудно догадаться, у провинциальной полиции тоже есть собственные штабы, службы и отделы. Правда, есть один нюанс — у них, конечно, есть собственные штабы и службы, но это как бы миниатюрная версия региональных штабов.

В то же самое время, у них есть все те же службы, а также все те же самые штабы. Впрочем, да, пора бы уже перейти к отделам. Собственно, отделов всего три.

Первый отдел заведует административными правонарушениями. Второй отдел заведует специальными инспекторами, эдакими рабочими лошадками полиции, которым поручается всякая мелкая, но очень важная работа. Третий отдел заведует охраной общественного порядка.

На уровне провинций, кстати, тоже существует своё агентство по расследованию должностных преступлений. Как вы понимаете, оно фактически дублирует региональную коллегию.

Ну и да, отдельно стоит упомянуть, что все правонарушения, совершённые несовершеннолетними, были переданы на откуп специально созданному органу — управлению по делам опеки и ухода.

Итак, уровень округов. На уровне округов нет своих штабов, служб и отделов. На уровне округов действуют подразделения провинциальных штабов, служб и отделов. Своего органа по расследованию должностных преступлений они также не имеют.

Наконец, уровень муниципалитетов — здесь то же самое. Муниципалитеты не имеют своих штабов, служб и отделов. На уровне муниципалитетов действуют муниципальные подразделения окружных подразделений провинциальных штабов, служб и отделов. Своего органа по расследованию должностных преступлений, как не трудно догадаться, они не имеют.

В общем-то, на этом и всё. Да, это вся организация полицейского органа. Как вы видите, структура немного сложная, слегка громоздкая, зато, как покажут события, весьма эффективная.