Сделаем Испанию снова великой!

Глава 2. Юность. Часть II

ЧЕТВЁРТЫЙ ГОД

В целом, Артём продолжал делать то, что начал делать ранее — держать своё тельце в тонусе, поглощать все доступные ему знания, порой даже запрещённые, а также бесконечно ругаться со своими сверстниками, взрослыми, а главное — с дедушкой, Карлом III, королём Испании и Индий.

Рассказать, так что, особенно нечего об этом периоде жизни Артёма. Изменение было ровно одно — у него появилась младшая сестра. Артём, кстати, в этой реальности оказался первенцем у своих родителей.

Последнее, в свою очередь, разочаровало Карла III, ведь «несносный юнец» всё ещё оставался единственным наследником своего отца, будущего короля Испании и Индий.

Молодую чету же, правда, уже в будущем, ждал полный хаос, потому что маленькая принцесса окажется ещё хуже, чем Артём. Если последний делал что-либо всегда с умыслом, как ему и подобает, то она будет устраивать чистый хаос потому, что, во-первых, будет маленьким ребёнком, а, во-вторых, будет крайне «живой» по натуре, если так можно сказать.

Ну и, наконец, впоследствии уже она найдёт для себя фигуру для подражания в лице своего старшего брата, то есть, Артёма. Последний, в свою очередь, будет лишь подливать масло в огонь, всячески подстёгивая свою сестру продолжать всё это безобразие.

В общем-то, всё? Да, получается, что всё. Кроме появления сестры ничего, по сути, и не изменилось в его жизни. Так что да…

ПЯТЫЙ ГОД

Год начался с того, что младшая сестра Артёма впервые начала безобразничать. Как говорится, маленькое говно, извините меня за мой французский, подросло в достаточной мере, чтобы быть стать полноценной занозой в заднице для всех, как бы странно это ни звучало.

Карл III уже начал было думать, что на его род наложили какое-то проклятие не то язычники, не то сам Бог, но, к сожалению, от проблем это его не избавило.

Пятый год ознаменовался тем, что в назидание Артёму за то, что последний якобы «надоумил» свою сестру быть такой же капризной и несносный, его начали обучать физическим «наукам».

Например, охоте, которую так любил Карл III. Ответ Артёма был незамедлительным — впервые взяв ружьё в свои руки, он тут же его испортил. Буквально.

Во-первых, он избавился от основы кремниевого замка — собственно, куска кремния, без которого оружие просто бесполезно. Во-вторых, сломал внутренний механизм спускового крючка. В-третьих, испортил весь порох, намочив его.

Видите ли, если намочить порох, то всё, ему кирдык. Как ты его потом не суши, он уже навсегда испорчен. Правда, это было бы слишком мелочно и глупо, если бы он сделал это только со своим ружьём.

Нет, в день охоты, когда все были слишком увлечены пустопорожней болтовнёй, чтобы заметить его перемещения, он незаметно ускользнул от внимания следивших за ним гвардейцев.

Затем, Артём проникнул на задворки кухни, где был пойман с поличным одним из слуг. Однако, заплатив тому монетой номиналом в 8 эскудо (очень большие деньги по тем временам), он сумел избавиться от него и даже получить целых два (!) ведра помоев.

Оными он, собственно, порох и залил. Так что порох стал не только абсолютно непригодным, но ещё и крайне смердящим. Собственно, смердел и Артём, умудрившийся поскользнуться и упасть прямо в свои же помои.

Скандал был просто чудовищный. Карл III рвал и метал, грозился выписать Артёма из линии наследования в своём завещании и вообще изгнать на улицы, где ему, помойному принцу, и было место (по мнению Карла, разумеется).

Карл III настолько разозлился на Артёма, что его схватил сердечный удар. Парализованный, он упал туда же, прямо в лужу помоев, которую за собой оставил неуклюжий Артём. Да-да, причём прямо на глазах у толпы аристократов.

Все были абсолютно шокированы. Артём — в особенности. Он, конечно, люто ненавидел Карла III, но, разумеется, не желал ему смерти. Впрочем, лучше пусть Артём сам вам всё покажет:

— Ваше Величество?! Ваше величество, вы чего?! — обеспокоенный, Артём начал кричать на своего деда в присутствии двора. Благо, хоть на испанском.

«Бл*ть, у***к. Ну какого *** ты устроил всё это прямо сейчас, а?» — возможно, вы подумали, что всё же на французском, но нет, это так Артём внутри себя проматерился.

Впрочем, не спешите проклинать Артёма. Несмотря на то, что Артём подумал о своём деде в данный момент, действия его были молниеносны. Он тут же проверил, находится ли его дед в сознании — глаза закатившиеся, зрачки расширенные, практически не реагируют на свет (при этом он сорвал палатку, чтобы на него попал свет).

— Чего стоите, дегенераты? ВРАЧА! СЮДА! БЫСТРО! — увидев толпу бездействующей, Артём тут же накричал на неё, заставив ту, наконец, зашевелиться.

Следом, рассудив, что его дед, скорее всего, находится в состоянии без сознания, Артём быстрым и резким движением «освободил» его грудную клетку от весьма стеснительной одежды.

«Х*й ты при мне умрёшь, в*бл*д*к!» — вновь, без единой капли жалости, Артём обматерил своего деда в своих мыслях, однако, тем не менее, продолжил оказывать ему первую помощь.

Наконец, Артём приступил к непрямому массажу сердца. Основание левой ладони на груди, правую ладонь — аккурат сверху левой, а затем — интенсивные и энергичные сжатия, буквально изо всех сил, чтобы суметь своими детскими ручонками продавить грудь взрослого Карла III на нужное расстояние (порядка 5 сантиметров).

Буквально надрываясь, Артём всё равно едва-едва продавливал на нужную глубину грудную клетку своего деда. Разумеется, продавливать грудную клетку своего деда подобным образом около 100 раз в минуту, да ещё и с соблюдением интервалов, было непосильной задачей для пятилетнего ребёнка.

Едва не свалившись сам, Артём, тем не менее, сумел в кратчайшие сроки объяснить одному из слуг, как нужно проводить непрямой массаж сердца. Последний, к счастью, всё понял с первого раза и, совершенно бледный от страха, всё же исполнил все инструкции Артёма.

Счёт длился на секунды, а врач всё медлил. По крайней мере, так казалось Артёму. На самом же деле, врач, разумеется, буквально бежал, да так, что едва успевал удерживать свои штаны от падения.

Наконец, он всё же явился через пару минут, после чего Артём максимально «чётко» и «просто» объяснил врачу:

— ПУЛЬСА. НЕТ. ОН. БЕЗ. СОЗНАНИЯ. СЕРДЦЕ. КОЖА. БЛЕДНАЯ, — на деле же, Артём буквально со скоростью пулемёта выстрелил из своего рта всё вышесказанное. К счастью, врач и без Артёма понял, что с королём не так.

Впрочем, толку от этого было немного — врач достал из своей сумки склянку с непонятной жидкостью, после чего перорально ввёл её королю.

Если же без прикрас, то он буквально всунул в рот короля ложку непонятной жижи, прервав при этом непрямой массаж сердца, который он счёл вредным и опасным для жизни короля.

В принципе, не такая уж и глупая мысль, если учесть, что проводил её человек, только что впервые узнавший о непрямом массаже сердца. Правда, врач не знал, что слуга не был специалистом непрямого массажа сердца, но это мы, пожалуй, оставим на его совести.

Собственно, на этом моменте роль Артёма в событиях и закончилась. Естественно, охоту пришлось полностью свернуть. Репутация Артёма была полностью уничтожена, а в народе, особенно в городской среде Мадрида, и вовсе поползли слухи о намеренном покушении на жизнь короля с его стороны.

Благо, его положение спасли две вещи. Первая — он ребёнок. Любые обвинения в его сторону звучали, как минимум, весьма нелепо, что частично купировало вред распространяемых слухов.

Вторая — вмешательство врача. Получив свидетельства от очевидцев, врач понял, что Артём действовал, в целом, в «правильном направлении», как он посчитал.

Как следствие, когда Карлос, формальный отец Артёма, и его жена, формальная мама Артёма, попросили врача оценить предпринятые их сыном действия, он объяснил им, что Артём, с учётом его возраста и возможностей, сделал всё от него зависящее, чтобы помочь его деду.

Он объяснил им, что дальнейшие действия Артёма никакого вреда королю не принесли, а даже если и принесли, то он сделал достаточно хорошего, чтобы перекрыть этот исключительно гипотетический вред.

В результате, Карлос, восхищённый тем, что Артём тут же ринулся помогать своему деду, несмотря на явную нелюбовь к нему, которую он, как отец, прекрасно обнаруживал в нём, и причём не раз, встал на защиту своего чада.

В принципе, он бы так и так встал, ведь он, как-никак, был его единственным законным наследником на данный момент, но именно положительная оценка от врача убедила его в том, что всё же его сын не пропащий слуга сатаны.

Последующие события развивались очень стремительно. Народ Мадрида, возмущённый тем, что они узнали из слухов, которые, естественно, состояли лишь на 1 % из правды и на все остальные 99 % изо лжи, стал бунтовать.

Как же так, покушение на любимого короля! Да ещё и от самого наследника престола! Да-да, вы не ошиблись — в слухах основной фигурой был вовсе не Артём, а сам Карлос, наследный принц, которого обвиняли в покушении на короля во время его любимого занятия, охоты, да ещё и руками ребёнка!

Да Карлос, если судить по слухам, не иначе как отродье самого Сатаны! Монстр! Чудовище! Вот просто не найти хуже человека, вот правда.

Но это мы, конечно, шутим, а вот толпа, принявшаяся штурмовать королевский дворец, чтобы лично провести суд над окаянным Карлосом — нет. Действительно, правду говорят, что европейцы любят постоянно бастовать — буквально восемь лет назад восстали, и вот они опять бастуют.

Впрочем, если отставить шутки в сторону, то всё, конечно же, кончилось весьма печально — несмотря на то, что сам наследник престола, то есть, сам Карлос, вышел к толпе и попытался её успокоить, и вроде всё даже худо-бедно получалось, но, увы.

Кто-то всё же сумел прорваться через плотный строй гвардейцев и нанести Карлосу тяжёлое ножевое ранение. Пошатнувшись, Карлос упал, не в силах держать себя.

Разумеется, после этого началась лютая бойня. Гвардейцы, мигом подоспевшие на помощь инфанту, тут же, без каких-либо колебаний, прикончили нападавшего двумя чёткими выстрелами в грудь.

Стоило им утащить принца внутрь дворца, чтобы ему оказали там помощь, как началось, собственно, то, что началось. Гвардейцы, оскорблённые попыткой убийства королевской особы, вышли из-под какого-либо контроля.

Мощным и быстрым ударом они рассекли шокированную подобным поворотом событий мадридскую толпу, после чего по частям загнали её в различные углы, где и принялись методично её «наказывать».

В бой у них шло всё — пистолеты, шпаги, дубинки, винтовки, штыки, ножи, да и вообще любое огнестрельное и/или холодное оружие. Гвардейцы по отношению к сжатой в углу толпе не оказывали никакого милосердия.

Возмущённые устроенной солдатами резнёй, на толпу начали выходить и другие жители Мадрида, чтобы спасти своих мужей/жён/детей и так далее от верной погибели.

Как следствие, начались уличные бои. Остановить толпу смогли лишь пушки, начавшие стрелять по ней картечью. На следующий же день, чтобы успокоить Мадрид, в него была введена армия. Впрочем, трагедия только начиналась.

Практически одновременно во дворце скончались как Карл III, который всё же не пережил своего инфаркта, так и его сын, некоронованный Карл IV, который пережил своего отца всего на 9 минут, скончавшись от полученной раны.

Таким образом, в результате совершенно непредсказуемой череды событий Артём, также внезапно, оказался единственным полноправным наследником на трон.

То есть, унаследовать корону Испании и Индий предстояло вовсе не его отцу, Карлосу, а ему, Артёму, то есть, «Фернандо». Таким образом, в 1775 году у Испании и Индий появился новый король — ожидающий коронации Фердинанд VII (вернее, Фернандо VII, но это на испанском языке).

Угадайте, когда это случилось? Правильно, все описанные выше события произошли с 21 по 22 марта 1765 года — привет, Акт о гербовом сборе.

Впрочем, беспорядки, к счастью для Артёма, не сумели перерасти в нечто большее. Вся Европа соболезновала Артёму и его утрате сразу отца и деда, причём практически одновременно.

Правда, за спиной она уже держала нож. Естественно, все вокруг начали плести интриги — французы заигрывали с матерью Артёма, объявленной регентом королевства до совершеннолетия Артёма.

Разумеется, всеми правдами и неправдами пытаясь представить ей удобного им человека, чтобы оный, скажем так, «нежностью» своей «сгладил» её печаль.

Так сказать, чтобы он впоследствии имел её полное и безоговорочное доверие. Зачем? Ну, понятное же дело — чтобы сделать Испанию марионеткой Франции вновь.

Одновременно с этим, заигрывать с аристократией начал и младший сын Карла III, Фердинанд IV. Вообще, конечно, по логике ему, младшему сыну Карла III, и стоило бы наследовать своему отцу, а не внуку Карла III, но тут нюанс.

Видите ли, закон о престолонаследовании 1713 года последнего из, собственно, линии наследования престола исключал, потому что королём Испании мог быть только уроженец Пиренейского полуострова, коим являлся Артём, но не Фердинанд IV, родившийся в Неаполе.

Вообще, конечно, отец Артёма, Карлос, ака несостоявшийся Карл IV, тоже родился в Неаполе и формально королём Испании быть не мог, но наследовал, всё-таки, не его отец, а он, «Фернандо», и у него прав на престол было больше.

Тем более, что Артёма, как более удобную для них политическую фигуру, поддержали правители великих держав. Так, Франция поддержала его, потому что вновь хотела превратить Испанию в собственную марионетку. Что, согласитесь, легче провернуть при ребёнке на троне, чем при молодом короле.

Великобритания, Австрия, Пруссия и Россия — чтобы не допустить усиления Испании, младшего партнёра Франции, за счёт фактического приращения к ней Неаполитанского королевства, да ещё и под управлением молодого и весьма амбициозного Фердинанда IV из династии Бурбонов.

Наконец, свои претензии выдвинул король Португалии, Жозе I, желавший установить на престоле Испании своего внука, и одновременно племянника, ведь он женил своего родного брата, Жозе, принца Бейра и герцога Барселуша, на своей родной дочери.

Ему, кстати, в этот момент было 13 лет, и сам Жозе I, не имевший прямых наследников мужского рода, хотел сделать его своим наследником. Для его появления на свет, собственно, Жозе I и поженил свою родную дочь на своём родном брате.

Впрочем, он не получил поддержки даже от Британии, ведь оная желала видеть Португалию своей «союзницей», а если быть честными, то вассалом, но не инициатором очередного объединения Португалии и Испании.

Подобное объединение Португалии и Испании под одним скипетром в прошлом уже принесло ей очень много хлопот — повторения этого сценария она не желала. Тем более, что это бы вывело Португалию из состояния полного бессилия перед Британией.

Да-да, не удивляйтесь, но Португалия в те времена, хотя и формально независимая, находилась практически в вассальной зависимости от Великобритании.

Это стало совершенно очевидно ещё несколько лет назад, когда Великобритания без какого-либо предварительного согласования отдала в распоряжение русского флота, на время русско-турецкой войны 1768–1774 годов, морскую инфраструктуру Лиссабона.

На минуточку, Великобритания без согласования с Португалией распорядилась передать русским в полное пользование морскую инфраструктуру столицы Португалии — Лиссабона. В общем, всё с Португалией было понятно для Великобритании.

Тем более, что ситуация была абсолютно проигрышная у Жозе I — ни он, ни его брат, ни его внук/племянник, ни его дочери, не могли наследовать корону Испании, пока были живы Фердинанд VII, то есть, Артём, и Фердинанд IV.

По той простой причине, что всё тот же закон о престолонаследии 1713 года в принципе исключал из линии наследования женщин до полного прерывания мужского рода по линии Филиппа V.

Все возможные претенденты на престол Испании в его распоряжении были, правильно, либо женщинами, либо потомками Филиппа V по женской линии.

Разумеется, его претензии были ничтожны, и ни одна великая держава не признала бы их. Разозлённый предательством Англии, он заручился поддержкой Франции, при посредничестве которой заключил тайное соглашение с испанским регентом, «матерью» Артёма.

Которое, собственно, предполагало, что Португалия поддержит в будущем конфликте между Англией и Францией последнюю, взамен на что оная соглашается с браком между Марианной Викторией, дочерью Педру, брата Жозе I, и Фердинандом VII, королём Испании.

Ну, то есть, Франция и Португалия де-факто таким образом заключили между собой союз, в рамках которого Португалия получала ряд торговых, политический и финансовых привилегий (для короля, его семьи и ближайших родственников, а также фавориток).

Испания же — будущее объединение с Португалией под одним скипетром, владеть которым будет общий потомок испанской ветви Бурбонов и династии Браганса. В принципе, вариант не такой уж и плохой, несмотря на обстоятельства прошлого расставания.

Франция же — двух важных союзников, в лице Португалии и Испании (союзником Франции она уже была, но этот акт позволил бы Франции укрепить этот союз) соответственно, на случай нового конфликта с Англией.

Их поддержка позволила бы сильно пошатнуть морское превосходство последней, в то время как само отложение Португалии от Англии значительно ослабляет позиции оной в Атлантике, Индиях (обоих) и Средиземном море.

Оставалось лишь добиться поддержки Пруссии и нейтралитета, либо поддержки России. Однако это — дела будущего. Сейчас же — всеобщее признание Артёма в качестве Фердинанда VII, короля Испании и Индий.

Вопрос с Неаполем удалось решить за счёт соглашения о браке между сестрой Артёма, Карлоты Хоакино, и Карло Тито Франческо Джузеппе, наследником Фердинанда IV.

Сам Карло Тито Франческо Джузеппе, кстати, родился только в январе этого же года. Таким образом, соглашение было заключено 31 марта 1775 года, в то время как невесте не было даже 2 лет, а жениху — даже 1 года. Более того, ему не было даже 3 месяцев.

К счастью, Фердинанд IV тогда даже и не подозревал, что его первый наследник умрёт в ближайшем будущем из-за очередной вспышки оспы. Как результат всех произошедших махинаций, при дворе окончательно утвердила свою полную и безраздельную доминацию профранцузская партия.

В общем-то, всё было весьма прекрасно. Собственно, всё и было прекрасно. Регент, она же мать Артёма, Мария Луиза Пармская, активно сотрудничает с министрами Карла III, от которых отныне в значительной степени зависела.

Практически неограниченную власть при этом обрёл Пабло Жеронимо Гримальди, первый секретарь государства, то есть, фактически, премьер-министр Испании, а также его сторонники, придерживавшиеся позиций просвещённого абсолютизма.

Среди которых, например, были Хосе Моньино-и-Редондо, граф Флоридабланка, ответственный за получение поддержки Папы Римского в уничтожении ордена иезуитов.

Кроме того, Хосе де Гальвес-и-Гильярдо, секретарь по делам Индий, а также его племянник Бернардо де Гальвес-и-Мадрид, выдающийся военный (которому, кстати, в Вашингтоне стоит памятник за заслуги перед США).

Не считая, разумеется, таких деятелей как Педро Родригес де Компанес-и-Перес — секретаря по делам финансов, то есть, фактически, министра финансов Испании, Гаспара Мельчора де Ховельянос — судьи по уголовным делам Севильи, сторонник реформ и будущий судья Мадрида (важная должность, если что).

Кроме перечисленных лиц, при его кабинете расцвели и такие деятели, как Хуан Мелендес Вальдес, Франсиско Сааведра де Сангрони, Франсиско Кабаррус, Хосе Николас де Асара и другие.

Вернули некоторый политический вес такие люди, как Педро Пабло Абарка де Болеа-и-Хименес де Урреа, граф Аранда, посол при Париже, а также Леопольдо де Григорио, маркиз Эскилаче, посол в Венеции.

В общем-то, Испания была в весьма надёжных руках. Артём мог не беспокоиться об этом (не чтобы его беспокойство что-либо изменило, но всё же) и сосредоточиться на своём дальнейшем обучении. Что он, собственно, и сделал…