Шторм для принца

Глава 29. Странные альянсы

Утром он поднялся довольно поздно. Прислушался к тишине дома и обреченно взял телефон. Пустота списка звонков выглядела пугающей. Так же как и отсутствие данных в новостных лентах. Это выглядело почти разочаровывающим после шума, который обычно подымался. У него была одна идея, но её стоило проверить отдельно, сначала навестив русалку. Девушка сидела в одиночестве за своими играми с данными. Она немного смущенно улыбнулась, при его появлении.

— Доброе утро. Теперь я вас разбудила? В тишине вашей крепости слишком хорошо спится. Я подскакиваю очень рано и вот решила еще пару гипотез проверить.

— Доброе утро. Нет. Всё в порядке. Я просто поздно вернулся. Проветривался.

— Дело нужное. — Она кивнула, никак не отреагировав на странную формулировку происходившего вечером.

— Вот и хорошо. Если будут меня искать — я на пробежке.

— И за меня тоже разомнитесь. А то доктор запретил активные нагрузки.

— Всенепременно мадам.

Кто-то подчистил информацию в глобальной сети. Аккуратно и точно реагируя на происходящее. Поэтому не было звонков от матери, истерик невесты и равнодушных-понимающих улыбок русалки. Оставался только один человек, которому этот вопрос можно было безнаказанно задать.

— Лешего где можно найти? — Спросил он у бойца, стоявшего сразу за дверью.

— Зависит от того, кто будет искать… — Ответил глава её охраны, спокойно рассматривая на его спортивный костюм и кроссовки.

— Составишь компанию? — Произнёс принц, глядя в глаза и не удивляясь такой быстрой материализации объекта поисков.

Алексей покачал головой и согласился, выдержав небольшую паузу. В итоге он же и вчера следил за этим мажором не по своей воле. Пока команда аварийной ситуации не будет отменена — физическая безопасность принца тоже входит в контракт. Понимает он это или нет. А бег это не самое плохое занятие в это тихое утро. Хотя бежать рядом было странно. Выбрав комфортный для себя темп бега богатый мальчик, совершенно не удивился тому, насколько легким происходящее было для Лешего. Школы у них были довольно похожими.

Некогда бывший зеленым газон пружинил под ногами. А высокое небо было заполнено серой пеленой облаков. Свободное пространство и отсутствие людей создавало приемлемый фон для разговора, в котором на самом деле не было чего-то секретного.

— Почему никто не знает о происходившем ночью?

— Потому что это может её расстроить.

— Её гоблины умеют такие фокусы?

— Они — нет. Вселенная — да. Она иногда отвечает на молитвы отчаявшихся грешников.

— И часто это происходит?

— Нечасто. По крайней мере, у меня не получалось достучаться. В этом смысле ты счастливчик.

Хмурое подобие счастливого человека кивнуло. В итоге всё равно попытки простых решений не привели к успеху. Ему остаётся только идти длинным путём и надеяться, что за оставшиеся две недели она передумает.

— Ладно. Времени мало осталось. Придется прибавить темп, а то не успеем отвести её к жениху.

— Я бы предложил соревнование на скорость, но боюсь это не спортивно. После такой-то ночи.

— Вот и посмотрим. Догоняй.

Ответил принц и прибавил шаг. Ему сейчас было важно не столько выиграть, как избавиться от мерзкой слабости, накатывающей при воспоминаниях о совершенных ошибках. И хотя мир изменить невозможно, но попытка борьбы иногда тоже засчитывается.

Через полчаса легкие горели от холодного воздуха и мышцы ныли от непривычной нагрузки, но когда он залез под душ, стало понятно, что так гораздо легче. Физическая нагрузка дала такую нужную передышку.

Через пару дней настало время визита в больницу. Он переоделся, и смог даже равнодушно оценить милый наряд русалки. Пуловер, мягко подчеркивающий грудь и темные брюки. Неброско и романтично. Как раз для воссоединения с любимым.

— Я не уверена, что вам стоит со мной ехать.

Произнесла она, собирая волосы в хвост и краем глаза, наблюдая за тем, как он подгоняет кобуру для скрытого ношения оружия. До сих пор пистолет в его руках выглядел причудой богатого мужчины озабоченного собственной крутизной. А сейчас стало понятно, что это просто еще один инструмент, с которым он умел обращаться и не собирался полагаться на чужую внимательность.

— Тогда, тебе придется остаться дома. Ты едешь либо со мной и охраной. Либо никуда не едешь. — Принц остановился, уточняя. — Так что ты решишь?

— Конечно, я выберу компанию, если других вариантов нет. Просто забавно, как вы сначала спокойно говорите о том, что я могу сбежать в любой момент, а на следующий день под конвоем вывозите в город.

— Твоё бегство это форс-мажор на который я повлиять не могу. Визит в больницу — опасность, запланированная и потому теоретически менее предсказуемая из-за количества факторов. Так что мадам? Вы готовы?

— Да, дорогой. Ведите меня к жениху.

Опять легкая тень пробежала по его лицу, но в этот раз он смог даже улыбнуться. В итоге, она была совершенно точна в формулировках.

Передвижение с принцем по городу выглядело разновидностью туристического аттракциона. Он безупречно вежливо и спокойно говорил, рассказывая о городе и достопримечательностях. Даже историю больницы пересказал вкратце, успокаивающе произнося суммы инвестиций в оборудование и найм лучшего персонала. В итоге, когда они оказались внутри их сопровождал персональный менеджер, внимательно наблюдая за мельчайшими оттенками настроения гостей.

— Вот палата вашего друга. Процедура скоро закончится и пока всё идет по плану. Вы можете подождать в специальной комнате.

Вежливый представитель больницы заметно съёжился, наткнувшись на взгляд улыбающегося мужчины.

— Благодарю за сопровождение. Вы свободны. А я подожду мадам в коридоре.

Он только коснулся её плеча и невозмутимо устроился на жестком сиденье, жестами раскидав остальных охранников по этажу. Время и неудобство его сейчас волновало мало в отличие от растерянного взгляда девушки. Её ношу он уже не мог разделить. В приоткрытую дверь была заметна пожилая и полноватая дама, прильнувшая к окну в палату. Она обернулась при звуке шагов русалки, хоть он и не успел разобрать выражения лица.

— Простите, что меня не было рядом.

— Дорогая моя, это как раз не важно. — Фрау Шварц была по-прежнему мила и внимательна. — Вы работаете, чтобы исправить сделанное не вами. И как сказали в полиции, если бы не вызов от вашей охраны — они бы не успели к месту аварии. А так — всё не настолько серьезно. И лучшее обслуживание, благодаря вашему шефу. Уже не говоря о том, что Жан никогда не был таким счастливым как это время, пока вы жили в его доме.

Она грустно улыбнулась и сжала протянутую руку. Быть рядом, когда он откроет глаза после пробуждения, уже много. За стеклянной стеной всё еще без суеты и лишних движений медики занимались своим делом. Приборы показывали стабильность и после объяснений молодого интерна, который старательно комментировал действия старших товарищей, русалка уже почти могла ориентироваться в происходящем.

— Ну, вот и всё. К нему пока нельзя. Нужно понаблюдать хотя бы сутки. Если будет стабилен — завтра сможете поговорить.

Человек, опутанный проводами, открыл глаза, медленно приходя в себя. Даже по медленным движениям век было понятно, что он довольно плохо представляет что происходит. «Тьма не так просто отпускает тех, кто попал в её лапы» — мелькнуло у неё в голове. В его состоянии было что-то смутно знакомое. Тщательно скрываемый от сознания кусочек прошлого о котором тело помнило гораздо больше.

— Он всё равно не узнает вас. Нет смысла находиться тут.

— Да, я понимаю. Но можно мне остаться?

— Конечно. Я буду в ординаторской. Зовите, если что-то захотите узнать…

Она стояла завороженная зрелищем. Тем, как её жизнь рикошетом ударила по человеку. По тому, кого она даже задумываясь, подставила под удар. Потому что для неё так было удобнее прятаться от реальности. Жана не должно было быть в машине. Не должно было быть рядом с ней. В его скучной и размеренной жизни просто не было причин для столкновения с жестокостью её мира. Навалившаяся тяжесть сбивала с ног. Буквально. Реакция фрау Шварц была точной и своевременной.

— Даже не думайте себя обвинять. Он сильный. Он выстоит. А вы слишком много взваливаете на себя, хотя и сами не отправились от потрясения.

— Вы добры.

— Нет. Я прожила достаточно долгую жизнь, чтобы разбираться в людях. Вы может и не самый открытый человек со сложной работой. Но вы всегда были честны с ним. И в словах и в поступках. Так что лучше найдите мерзавцев, которые сделали это с ним. Вместо того, чтобы изображать разбитую горем вдову, которой вы не являетесь. И приходите завтра. Он будет рад.

Она улыбнулась одними глазами и обняла женщину, прежде чем выйти за дверь. Действительно, смысла скорбеть не было, пока долги не уплачены. Она молча вышла, встретившись глазами со своим сопровождающим. Обсуждать тоже было нечего. Поэтому обратный путь прошел в тишине, так же как и остаток дня. Пока она зло и сосредоточенно работала над данными.

Следующий визит в больницу смог состояться только через два дня. За всё это время она ни разу не заговорила с принцем. И даже привычные фразы приветствия и формул вежливости заменили кивки и жесты. Но он со своей стороны этого даже не замечал, продолжая общаться, так же как и раньше. Чуть отстранённо и сухо, но произнося в окружающее их двоих воздушное пространство полный набор слов от «Доброе утро» до «Вы прекрасно выглядите сегодня», перемежая их последними известиями о состоянии её жениха.

Второй визит в больницу оказался для него даже более болезненным. И бесполезным. Он понимал, что глупо быть рядом с ней и не мог отказаться. Только вот и адреналин с ожиданием опасности, спасавшие в первый раз, теперь отступили. Обыденность, светлые коридоры и суета персонала напоминали те редкие визиты, родом из детства. По иронии судьбы тогда, каждый раз, когда он был в подобных местах — люди умирали. А сейчас пациент идет на поправку, но от этого легче не становится.

Бернар сел рядом после обхода этажа и мимолетного флирта с дежурной медсестрой. Он всё еще улыбался, прежде чем коснуться взглядом своего старшего товарища.

— И зачем ты себя так изводишь? Или не думаешь, что я справлюсь с её безопасностью? Даже если забыть, что она сама прекрасно доказала живучесть и верность подписанным бумагам.

— Давай ты не будешь лезть в мою жизнь, а я окажу тебе ту же любезность. — Мрачно парировал принц.

— Зря ты так.

— А ты зря надеешься, что Кристина увидит в тебе что-то большее, чем говорящую мебель. У моей бывшей жены не так много недостатков. И умение избегать компрометирующих связей она освоила превосходно.

— Она не твоя забота и больше не твоя жена. — Бернару приходилось прикладывать усилия, чтобы не зарычать на своего работодателя, отчетливо ощущая темную злость от этих презрительных слов.

— Это точно. И никогда не станет твоей. Если тебя это утешит.

Мужчина даже не оглянулся на друга, очень точно попадая по самым болезненным точкам. Потому что основной задачей было избавиться от советов, которые он и сам мог себе дать. Пытаясь стереть с лица усталость и тяжесть происходящего, он просто не мог понять, что делать дальше. Нападение спутало карты, но проблемой было скорее усилившееся внимание к выжившей русалке.

Он почти физически ощущал, как её разорвут сразу после окончания контракта. Слишком хороша, она оказалась в работе. Слишком ценным кадром, чтобы выпускать из цепких лап семьи. И этот блеск в глазах матери он тоже уже видел раньше. Подобные игрушки подчиняют себе любой ценой или ломают, чтобы избежать работы на конкурентов. Но кроме этих совместных поездок, у него не было ничего. Разве что чувство вины за произошедшее с Жаном. Слишком неустойчивое чувство для серьезных ставок. Вот и получалось, что он сам её подставил под удар. Даже не представляя как выпутываться дальше, после её недвусмысленного отказа играть в его песочнице.

За стеной люди разговаривали о будущем, которого у них просто не могло быть.

— Врачи говорят, что реабилитация будет долгой. Больше, чем полгода. Из-за обширности перенесенных операций. И то подобные сроки исключительно из-за уникальной программы, на которую меня записали благодаря твоему начальнику.

— Да. Он делает всё, что в его силах, чтобы помочь тебе оправиться.

— Уникальный человек и я счастлив, что знаком с ним. Но хотел спросить… Ты поедешь со мной? Это практически курорт… Все условия…

— Не могу. Ты пострадал из-за моей работы. Я не хочу подвергать тебя опасности. И не могу всё бросить недоделанным…. Ты же понимаешь…

— Прости. Конечно, понимаю. Это так эгоистично с моей стороны…. Но ты же будешь приезжать в гости? Я помню твои слова, но я всё равно хотел бы тебя видеть. Хотя бы иногда. Ужинать…

— Да. Конечно. Я постараюсь приехать, когда всё закончится. — Она отчаянно лгала, стараясь не причинять ему боли и в ответ получала понимающую улыбку. Они оба притворялись, что надежда ещё не умерла.

Выйдя из палаты, она не замечала, что слезы бегут по щекам. Как будто приходилось прощаться навсегда. Почему-то даже осколки мечты о спокойной и счастливой жизни причиняли боль. А мужчина, мгновенно забывший о своих недавних тревогах, просто посадил её на жёсткий стул и сел рядом на корточки. Потом подал платок. Не отрывая от неё взгляда и не задавая вопросов. В итоге у него не было проблем с женскими слезами, а только с конкретной девушкой, которая оплакивала сейчас что-то слишком близкое и дорогое, чтобы её могли утешить любые слова. И всё равно он произнёс.

— Не стоит разводить сырость русалка. У него всё будет хорошо. В итоге, он самый везучий из нас. Пошли. Там ещё ждёт работа. Чтобы ты могла вернуть себе свою жизнь.

Это удивительным образом имело смысл. А до Рождества оставалось ещё чуть больше недели. Только работа. Даже не смотря на то, что она жила в его доме.

Днём его квартира больше напоминала офис из-за обилия знакомых и проверенных лиц. Зои стала заходить, получая задания и докладывая о ходе восстановительных работ в офисе. Стивен приезжал через день, с вопросами, на которые русалка почти всегда могла дать точный ответ. Почти в соответствии с её предсказаниями никого из боевиков взять живыми не удалось. А все претенденты на орден Иуды оказались так или иначе замешены в нападение, хотя прямой связи обнаружить не удалось. Принц почти, жмурясь от странного желания всё закончить быстро и жёстко, каждый натыкался на холодный ответ маминой ищейки:

— Если нужна показательная порка — можете выбрать любого. Но разведданных недостаточно чтобы сказать точно, кто отвечает за произошедшее.

— А что скажет наш эксперт?

Её голос звучал твердо, а отстраненный взгляд аналитика давал ей возможность формулировать отказ предельно размыто.

— Наказание невиновных, это, конечно, крутой шаг. Для любителей быстрого эффекта.

— В смысле — «ты-против»?

— Мне осталось несколько дней, чтобы разработать окончательные рекомендации. На их основании можете уже делать всё, что хотите. Быстро, медленно, громко или тихо.

— А пока пусть расслабятся?

— Что-то вроде того. Естественно хорошо было бы обеспечить настолько плотную и навязчивую слежку, чтобы им не пришло в голову сбежать, а заказчикам обрубить и эти концы.

— Ты думаешь, они притихли потому, что уверены, что их подозревают?

— Как вариант — считают, что их подозревают, и поэтому будут сидеть тихо, изображая невинность. В надежде, что сосед окажется замазан сильнее. Если конечно нервы не сдадут. Но судя по деньгам, которые крутятся, алчность сильнее страха.

— Хорошо.

Он задумчиво смотрел в окно, не замечая происходящего. Её точные и просчитанные слова помогли сложить всё воедино. Есть только один шанс дать ей фору для бегства. Если она позволит. Если согласится на небольшой спектакль для зрителей, которых здесь не должно быть.

Уже когда они остались вдвоем он уточнил:

— Рекомендации? Ты же не имела в виду итог аудита. По срокам у тебя ограничений нет. А с учетом этой свистопляски до весны я спокойно подожду результатов.

Спокойно продолжая споласкивать чашки, она выдержала паузу, прежде чем ответить. Эта новость хозяина дома вряд ли обрадовала, но обычно он не жаловался на отсутствие слуха и внимания. И вопрос, заданный наедине в тесном углу местного подобия кухни был не случаен. Она развернулась и поправила волосы, твердо ответив.

— Да, я имела в виду аудит. Нападение изменило баланс сил. Они слишком торопились, и это дало больше данных, чем, если бы они по-прежнему тихо занимались подковёрной борьбой.