Собачья гроза

Глава XVI

Собака-Солнце высунула свой любопытный нос из-за туч, когда Счастливчик, Лапочка и Хромой вскарабкались на огромный гладкий ствол поваленного дерева. Вокруг негромко гудела мошкара, в сломанных сучьях свистел ветер. На ветках сверкала серебряная изморозь. Обе стаи устроились в отдалении, лакомясь дичью, которую охотники Хромого поймали и закопали ещё до Рыка.

«Они поступают очень мудро, — оценил Счастливчик. — Нам нужно тоже так делать. Пора думать о будущем и запасать еду впрок».

Лапочка взглянула на погрустневшего Хромого.

— Спасибо, что поделились с нами дичью.

— На здоровье, — вздохнул Хромой, пошевелив висячими ушами. — Мы же друзья. К тому же, мы перед вами в долгу. Гроза избавила нас от Ужаса, а сегодня умница Дейзи спасла жизнь Шёпоту. Какое счастье, что вы появились здесь так вовремя!

Лапочка опустила голову и жалобно проскулила:

— Мне так жаль, что мы принесли тебе такие горькие вести.

Хромой кивнул и снова погрузился в молчание. Обе стаи, закончив еду, рассыпались по поляне и весело играли среди деревьев.

— Я не очень хорошо знал Прыгушку, — осторожно начал Счастливчик. — Но она была славной собакой — смелой, весёлой, преданной стае до последней шерстинки на шкуре. Она всегда была готова взвалить на себя любые обязанности и первая бросалась на помощь тем, кому было трудно. А как она защищала своих друзей! Это была прекрасная собака, — с тяжёлым вздохом сказал он.

Хромой зажмурился и заскулил.

— Мне так жаль, что мы с ней отдалились друг от друга, — сказал он. — Я ушёл, потом возглавил эту стаю. Не знаю, простила ли она меня… Но я рад, что сестра была счастлива в своей стае и что вы её ценили и любили. — Его усы горестно обвисли, глаза затуманились. Помолчав, Хромой встряхнулся и посмотрел в ту сторону, где с весёлым лаем бегали собаки. — Но сейчас я должен прежде всего думать о своей стае. Вы знаете, я не собирался становиться вожаком и совсем к этому не стремился, но не могу бросить своих собак. Впрочем, я всё равно не смог бы вернуться в свою бывшую стаю. Да что я вам рассказываю, вы сами видели, как принял меня полуволк! Он считал меня слабым и ни на что не годным, он ясно дал понять, что никогда не позволит мне вернуться. — Хромой отряхнулся и огляделся по сторонам. Потом вопросительно взглянул на Лапочку. — Кстати, а где он? Неужели тоже погиб?

— Нет, он жив, — ледяным тоном отрезала Лапочка. — Но лучше бы умер. Он исчез во время той битвы, в которой пала Прыгушка. Мы решили, что нашего Альфу тоже унесло Бескрайнее Озеро, и оплакивали его смерть. Но потом мы узнали, что полуволк жив и здоров — он просто сбежал от нас и вступил в стаю Стали… на правах Омеги.

Хромой, разинув пасть, уставился на неё.

— Полуволк понял, что Свирепые псы сильнее нас, поэтому решил заранее переметнуться к победителям, — сдержанно объяснила Лапочка. Она пыталась говорить как можно спокойнее, но Счастливчик слышал сдерживаемый гнев, дрожащий в её голосе: — Что же касается Стали, то она… в последнее время она одержима какими-то безумными идеями о конце света.

Счастливчик впился глазами в Хромого. Тот насупился, помрачнел, приподняв одно ухо. Счастливчику было немного странно видеть, как его бывший товарищ по стае — простой патрульный, которого полуволк считал никчёмным калекой, — теперь, как равный, беседует с Лапочкой.

«Альфа правил стаей тяжёлой лапой, для него важнее всего была иерархия, в которой он стоял на вершине, а остальные пресмыкались где-то внизу. При его правлении достоинства собак никому не были нужны, Альфа не видел их и не умел использовать. Теперь такого не будет!»

Счастливчик почтительно склонил голову. Несмотря ни на что, ему было немного странно видеть, как две собачьи стаи могут мирно общаться и делить еду.

«Полуволк никогда бы такого не допустил! — с закипающим гневом подумал Счастливчик. — Подлый предатель! Он ошибался не только в Хромом, он совершал ошибку за ошибкой, а когда понял, что дело плохо, просто сбежал».

Лапочка коротко рассказала Хромому о видениях Стали, её замысле убить Грозу и страшной смерти Клыка. Напоследок она посвятила Хромого в план нападения на Свирепых псов и сообщила ему об уходе Нытика. Хромой помолчал, обдумывая услышанное, потом склонил голову набок.

— Вы хотите сразиться со Сталью?

— Больше нам ничего не остаётся, — вздохнула Лапочка. — Мы понимаем, что это будет нелегко, но мы должны раз и навсегда покончить с этой постоянной угрозой. — Она подняла голову и открыто посмотрела в глаза Хромому. — Поэтому мы и пришли к тебе.

Счастливчик впился глазами в Хромого, который спокойно выдержал взгляд Лапочки. Теперь судьба стаи зависела только от него. По телу Счастливчика пробежала дрожь, он нервно облизнул пересохшие губы.

— Если две наши стаи объединятся, мы сможем одолеть Свирепых псов, — спокойно продолжала Лапочка. — Пусть мы уступаем им в силе, зато будем превосходить в численности. У нас тоже есть отличные бойцы и возможность застать врагов врасплох, а это больше преимущество.

Счастливчик затаил дыхание. Если Хромой откажется, всё пропало. Он подавил нервную дрожь.

«Мы не сможем защитить Грозу! Сколько наших собак будут убиты, прежде чем Сталь сможет исполнить свой безумный замысел?»

— Мне очень жаль, Лапочка, — мягко сказал Хромой, но Счастливчик с отчаянием услышал в его голосе непоколебимую решимость. — Я очень хотел бы вам помочь, но я Альфа моей стаи. Ты знаешь, что я не выбирал этого, так случилось. Но, будучи Альфой, я не могу подвергать опасности жизни моих собак. Они и так слишком долго страдали под властью Ужаса, они искалечены его жестокостью и припадками безумия, должно пройти немало времени, прежде чем они смогут прийти в себя. Я не могу снова гнать их на битву — тем более чужую. Прости, Лапочка, но это не наша война.

У Счастливчика оборвалось сердце.

— Но, может быть, ты спросишь у них? — с последней надеждой спросил он. — Не нужно никого заставлять силой. Пусть с нами пойдут только те, кто захочет защитить Грозу, а остальные могут остаться в лесу!

Хромой бросил на него косой взгляд.

— Ты совсем не знаешь мою стаю.

— О чём ты говоришь?

Вместо ответа Хромой спрыгнул со ствола и пошёл туда, откуда доносился заливистый собачий лай.

— Идём. Сейчас поймёшь.

Лапочка и Счастливчик последовали за ним и вскоре вышли на поляну, где резвились обе стаи. Но если собаки из стаи Лапочки лишь покосились на подошедших Альфу и Бету и снова вернулись к своим занятиям, то стая Хромого тут же вскочила, склонила головы и пригнулась к земле. Все смотрели на Хромого, в их взглядах светилось ожидание приказаний.

Хромой вскинул голову.

— Лягте на спины и покажите мне свои животы! — коротко приказал он.

К изумлению Счастливчика, все собаки Хромого, как одна, повалились на землю и задрали лапы вверх.

Собаки из стаи Лапочки, разинув рты, смотрели на это представление.

— А теперь вставайте, — приказал Хромой, и стая снова беспрекословно повиновалась. Он вздохнул и покосился на Лапочку. — Мои собаки не привыкли принимать решения самостоятельно. Они ждут от меня приказа, а я не готов его отдать.

Счастливчик облизнул языком свой нос. Он снова вспомнил безумного Ужаса, который издевался над своей стаей и запугал собак почти до полусмерти. Эти несчастные, на всю жизнь напуганные собаки едва осмеливались дышать без приказа! Хромой был прав — они не умели принимать решения.

Хромой виновато кивнул Лапочке.

— Постарайся меня понять. Будь дело только во мне, я бы пошёл с вами, но теперь я обязан думать о стае. Если я прикажу им сражаться за вас, они встанут и пойдут на бой и будут драться до смерти. Но мне не кажется, что это правильно. Это несправедливо и нехорошо. Я не хочу так поступать.

Счастливчик понимал, что Хромой прав, но ничего не мог поделать со своим отчаянием.

— Но ведь ты слышал, что сказала Лапочка! — проскулил он. — Сталь не остановится, пока не убьёт Грозу!

При этих словах Гроза резко вскочила и стукнула лапой по земле.

— Нет, Счастливчик, ты неправ! Хромой правильно говорит. Это не их война, не их вражда и не их битва. Мы им даже не друзья, они вовсе не обязаны рисковать жизнью ради меня!

— Мне жаль, — повторил Хромой. — Поверьте, если бы это было в моих силах, я бы сделал всё. Но моя стая — это не моя собственность, я не имею права рисковать чужими жизнями. Мои собаки и так настрадались.

Поднялся шум, собаки затявкали и заволновались. В воцарившейся суматохе Счастливчик попытался успокоить Грозу и заверить её, что они всё равно смогут справиться со Сталью, а Хромой снова и снова повторял, что очень сожалеет, но ничем не может помочь. И тут из общего гомона и шума выбился очень тоненький, но очень решительный голосок:

— Альфа… а что если… если мы захотим сразиться?

Собаки разом замолчали, уставившись на Шёпота. Тот втянул голову в плечи и робко приблизился к Хромому.

— Я знаю, Альфа, твоё слово — закон, ты самый мудрый и мы все должны тебя слушаться. И я слушаюсь, Альфа, я всегда буду тебя слушаться! Но я просто подумал… просто вспомнил, что Гроза… она же спасла нас от Ужаса… А сегодня она помогла мне убежать от Косматой. — Робкий серый пёсик искоса взглянул на Грозу. — Она храбрая собака и очень добрая. Ты слышал, как она сейчас сказала, что мы не должны рисковать жизнью ради неё? Я подумал, что… за такую собаку нельзя не заступиться! Если ей угрожает опасность, то я бы хотел её защитить!

В груди Счастливчика встрепенулась умершая было надежда. Он повернулся к Хромому, чтобы узнать, что тот думает о словах Шёпота, но тут заросли кустов всколыхнулись и на поляну вышел невысокий жилистый пёсик, в котором Счастливчик узнал Всплеска.

— В чём дело, Бета? — спросил Хромой.

Всплеск почтительно согнулся перед ним.

— Если ты позволишь, Альфа, то я тоже хотел бы сразиться со Свирепыми псами, которые угрожают Грозе. Правление Ужаса было невыносимым, он издевался над нами, посылал в бессмысленные кровопролитные сражения и, наверное, погубил бы, если бы не Гроза. Она спасла нас, а значит, её война — это наша война.

Лесные собаки одобрительно загудели. Одна маленькая рыжая собачонка залилась яростным лаем и бешено завертела хвостом.

— Мы во всём будем подчиняться нашему Альфе, но я тоже согласна с Всплеском! Я хочу помочь доброй Грозе!

— Спасибо, что высказалась, Погоня, — проурчал Хромой, одобрительно кивая маленькой собачке. — Я вижу, многие из вас готовы добром отплатить Грозе за её помощь нам. А что скажут остальные? Щётка, Лесник, Ветерок? Омега?

Четыре оставшиеся собаки одна за другой вышли на середину поляны и преданными глазами уставились на своего Альфу.

— Мы сделаем всё, что ты прикажешь, Альфа! — пролаял тощий пёс с жёсткой курчавой шерстью и исполосованной шрамами мордой. — За тобой мы пойдём хоть на край Бескрайнего Озера, только позови! Мы готовы сразиться за жизнь Грозы. Мы никогда не забудем того, что она сделала для нас.

Коренастый бурый пёс, стоявший рядом с ним, горячо закивал.

— Да, да-да-да! — еле слышно протявкала маленькая чёрная Омега и тут же зажмурилась, словно испугавшись собственной дерзости.

— Для нас будет большой честью сражаться бок о бок с той, кто избавил нас от Ужаса! — заявила маленькая бурая собака с огромными ушами и шелковистой короткой шёрсткой. Поймав взгляд Счастливчика, она долго смотрела на него, потом почтительно кивнула и отвернулась.

— Спасибо, Ветерок. Очень хорошо. Знайте, что я никогда не отдал бы вам приказ сражаться за чужую стаю, но раз вы сами изъявили такое желание, я не стану возражать. Итак, мы поможем стае Грозы! — Хромой посмотрел на Лапочку и Счастливчика, которые с благодарностью завиляли хвостами. Затем Хромой повернулся к своей стае, высоко поднял голову и властно пролаял: — Мы не бросим наших друзей одних в смертельной опасности! Мы сразимся с жестокой стаей Свирепых псов, чтобы защитить Грозу и избавить от преследования всех её друзей!

Лесная стая восторженно залаяла, а Гроза с сияющими от счастья глазами повернулась к Марте. Добрая чёрная великанша растроганно лизнула её в нос и что-то басовито зашептала ей на ухо. Счастливчик громко выдохнул, чувствуя невероятное облегчение.

Обе стаи лаяли и подвывали, собаки бегали кругами и без конца подбадривали друг друга. Солнышко, слегка обезумевшая от переполнявших её чувств, с ойканьем металась по поляне, а Дейзи подскочила к Шёпоту и прильнула щекой к его щеке, бешено вращая хвостиком.

Когда Собака-Солнце начала спускаться к горизонту, обе стаи выбрались из густых кустов к подножию скалистого склона. Здесь, притаившись среди скал, им предстояло устроить засаду и ждать Свирепых псов. Кусака и Луна бодро взобрались на скалы и стали прыгать по камням, выискивая наилучшие места для атаки на застигнутых врасплох врагов.

Лапочка, Счастливчик и Белла вместе с Хромым и Всплеском сидели под мшистым стволом дерева, обсуждая детали предстоящей операции.

— Кто-то должен будет пойти в стаю Свирепых и пригласить Сталь на одиночный поединок с Грозой, — сказала Лапочка.

— Это должен быть кто-то из нашей стаи, — вставила Белла. — Сталь не должна раньше времени узнать о том, что мы объединились с Хромым.

— Думаете, она согласится прийти? — усомнился Хромой.

— Непременно согласится, — мрачно тявкнул Счастливчик. — Она одержима мыслью убить Грозу.

Услышав своё имя, Гроза встрепенулась и подбежала к ним.

— А можно я сама пойду к Стали? Будет странно, если кто-то пойдёт вызывать её на поединок вместо меня!

— Нет! — хором рявкнули Лапочка, Счастливчик и Хромой.

— Даже если мы отправимся к Стали все вместе, ты будешь ждать в отдалении и носа не покажешь в логове Свирепых, — отчеканила Лапочка. — Неужели ты думаешь, что если явишься к Стали одна, без охраны, то она станет тратить время на разговоры о поединке с тобой? Это же просто смешно! Она прикончит тебя в своём лагере, только и всего! Нет, мы должны заманить её в скалы, завести в такое место, где Свирепые псы будут наиболее уязвимы.

Гроза нехотя кивнула.

— Я могу передать наше предложение, — вызывался Счастливчик. — Я уже бывал в лагере Стали и не думаю, что она убьёт меня. Она хочет добраться до Грозы, я ей не нужен.

Но Хромой, похоже, не разделял его уверенности.

— Ох, не знаю, не знаю, — пробормотал он, качая головой. — Вы же сами говорите, что Свирепые псы не держат слово и не признают никаких договорённостей, но если так, то что им помешает прикончить гонца? Им известно, что ты всегда защищаешь Грозу, так что, убив тебя, им будет легче добраться до неё!

— Я, конечно, не могу победить стаю Стали в бою, зато смогу от них убежать, — выпалил Счастливчик, облизывая губы. — Я буду настороже, так что меня они врасплох не застанут. Если что-то пойдёт не так, я брошусь бежать со всех лап и приведу Свирепых прямо в нашу засаду.

Слова сами собой срывались с языка Счастливчика, словно хитрый план родился только что, а не был давным-давно продуман во всех подробностях. Откуда взялась его решимость? Ещё мгновение тому назад Счастливчик даже не думал о том, чтобы самому отправиться в лагерь Стали, но теперь он твердо знал, что другого пути у него нет.

«Может, всё уже решено? Возможно, это и есть тот „долг“, о котором говорил Альфи?»

Лапочка напряглась всем телом.

— Мне это не нравится! Мне не нравится, что Счастливчик пойдёт в лагерь Свирепых совсем один. Однако я верю в своего Бету и не раз на деле убеждалась в том, что он может найти выход из любой, даже самой безнадёжной ситуации. Я знаю, что лучше него никто не справится с этой миссией!

Счастливчик застыл, влюблённо глядя на Лапочку.

«Для меня всего страшнее не пойти в одиночку в лагерь стаи Свирепых, а расстаться с тобой, пусть даже на одну ночь», — мысленно вздохнул он, стараясь не думать о том, что их разлука может продлиться дольше. Возможно, он вообще больше никогда не увидит Лапочку…

Чтобы не думать о страшном, Счастливчик поднял голову и всмотрелся в чёрную паутину голых ветвей. Вороны вернулись и оглашали лес своим хриплым зловещим карканьем. Собака-Солнце уже прыгнула за край земли, распустив по небу свой розовый с золотом хвост. Скоро совсем стемнеет…

— Мне пора, — тявкнул Счастливчик, решительно вскакивая. — Посплю где-нибудь по пути. Если я выйду прямо сейчас, то доберусь до лагеря Стали на рассвете, когда её собаки будут сонные и вялые. Вряд ли им захочется рвать меня спозаранку!

— Им всегда хочется кого-нибудь рвать, — мрачно заметила Гроза.

— Не говоря о том, что на рассвете они будут сладко спать и впадут в ярость, если ты их разбудишь, — поддакнула Белла, с тревогой глядя на брата. — Будет лучше, если я пойду с тобой.

Счастливчик повернулся к сестре. Он был бы страшно рад отправиться в путь вместе с ней, но понимал, что это плохая затея.

— Если мы придём вдвоём, Свирепые могут что-нибудь заподозрить. К тому же тогда нам будет сложнее убедить Сталь отправиться на встречу в одиночку. Я знаю, что она, скорее всего, всё равно нарушит своё слово, но вызвать Сталь на битву с Грозой — это лучший способ выманить её из логова. Если нас будет двое, она решит, будто мы хотим напасть на неё по дороге. — Счастливчик покачал головой, снова вспомнив слова маленького Альфи. — Нет, я должен сделать это один!

Он распрощался с товарищами и нежно лизнул Лапочку в нос.

— Будь осторожен, — прошептала она, проводив его до скал.

Здесь им предстояло расстаться.

— Я скоро вернусь, — пообещал Счастливчик, ободряюще вильнув хвостом.

Он старался держаться весело и уверенно, но холодный червь сомнения грыз его изнутри, лишая сил. Даже если он будет предельно осторожен, даже если будет держаться на таком отдалении от Свирепых собак, что сможет пуститься наутёк в случае опасности, то кто поручится, что его снова не заманят в ловушку?

Но какой смысл думать об этом теперь, когда всё уже решено?

Шагая через изуродованный Рыком лес, Счастливчик старался убедить себя в том, что всё получится так, как они задумали. Он видел безумный блеск в глазах Стали и знал, что она готова пойти на всё, чтобы расправиться с Грозой.

«Она не сможет устоять, — снова и снова твердил про себя Счастливчик. — Она пойдёт со мной. Её помощники наверняка уже обшарили наш лагерь, так что Стали известно, что мы ушли. Она ни за что не захочет упустить возможность уничтожить последнюю Свирепую собаку, родившуюся после Большого Рыка».

Эти мысли успокоили его, и Счастливчик незаметно для себя побежал ещё быстрее. Но стоило ему снова выйти на берег замёрзшей реки, как скользкое предчувствие близкой беды вновь шевельнулось у него в животе. Нельзя было недооценивать Свирепых псов. Они были сильны, дисциплинированны и превосходно организованы.

«Хорошо, что стая Хромого согласилась помочь нам, но что если даже этого окажется недостаточно?»