Собачья гроза

Глава IV

Счастливчика пронзила жгучая боль. Лапочка, крепче сомкнув челюсти, ещё глубже вонзила клыки, раздирая его шкуру и мясо. Сдавленный вой забулькал в глотке Счастливчика, но он был настолько ошеломлён, что словно окаменел, не в силах пошевелиться.

«Она на меня напала!»

Лапочка навалилась грудью на спину Счастливчика, обвила его бок своим тонким сильным хвостом. Счастливчик распластался под её тяжестью, почувствовав, как вздымается и опадает её грудь, отмеряя вдохи и выдохи. Превозмогая боль, тяжесть и застилающий глаза красный туман, он попытался собраться с мыслями.

Что происходит? Боль пронзала его шею до самого позвоночника, сердце бешено бухало в рёбра. Или это стучало сердце Лапочки? Кажется, их сердца колотились в одном ритме.

Но вот Лапочка чуть ослабила хватку, и к Счастливчику постепенно начала возвращаться способность чувствовать. Сведённые мышцы его лап слегка расслабились, облегчение прокатилось вдоль хребта. Теперь он мог бы отшвырнуть от себя Лапочку, напасть на неё, но почему-то… почему-то ему не хотелось этого делать.

Тело Счастливчика покорно обмякло под натиском Лапочки. Боль отступила, Счастливчик почти не чувствовал её, растворившись в тяжести навалившегося на него тела, в мягкости шелковистой шерсти Лапочки. Всё происходящее вдруг наполнилось смыслом. Всё было так, как должно было быть.

Счастливчик почувствовал, как замедляется дыхание Лапочки, теперь они дышали вместе, словно сделавшись единым существом. Внезапно она разжала челюсти, слезла со спины Счастливчика и, отступив на шаг, повернулась к нему.

Счастливчик во все глаза смотрел на Лапочку, на свою кровь, которая блестела на её белоснежных зубах и капала с её нижней губы на траву.

— Я прокусила твою шкуру, — торжественно произнесла Лапочка. — Я оставила тебе отметину, которую не увидит ни одна собака. Но знай, что глубоко под шерстью у тебя останется шрам, о котором будем знать только мы с тобой. Отныне ты мой Бета и должен всегда быть мне предан.

Счастливчик опустил хвост и уронил голову. Странно, но его тело оказалось мудрее разума, оно само знало, что нужно делать, а потом нашлись и нужные слова. Они сорвались с языка ещё до того, как Счастливчик успел их обдумать.

— Мы будем знать, моя Альфа, — услышал он собственный тихий голос. — Я буду с гордостью носить оставленный тобой шрам и всегда буду верен тебе. Отныне ты, Лапочка, — моя Альфа.

Дрожь пробежала по его спине.

Альфа…

Значит, Лапочка тоже прошла через это испытание, прежде чем стала Бетой желтоглазого полуволка?

Счастливчик невольно скользнул взглядом по грациозной шее своей подруги. Её нежная шерсть лоснилась и переливалась в таинственном свете Собаки-Луны. Неужели там, под этими шелковистыми прядями, спрятан безобразный невидимый шрам, некогда соединивший клятвой Лапочку и полуволка?

Жгучая ревность вспыхнула в груди Счастливчика, сдавила грудь, пробежала по усам. Он сдавленно зарычал, от мысли о том, что его подруга когда-то была так близка с кем-то, кроме него.

Лапочка продолжала строго и прямо смотреть на него.

— Ты согласился стать моим Бетой. Я же, как твоя Альфа, клянусь Собакой-Луной всегда быть преданной, честной и отважной. Твоя преданность будет вознаграждена моей верностью. Я всегда буду стоять за тебя, мой Бета. — Лапочка опустила голову, но не отвела взгляда. — Если я когда-нибудь нарушу это слово, то перестану быть твоей Альфой, и наша связь будет разорвана навсегда. Если эта связь будет нарушена по моей вине, если я подведу тебя, то мне не будет прощения. — Счастливчик увидел, как глаза Лапочки вспыхнули злым блеском, и понял, что она вспомнила о предательстве полуволка.

Только теперь он понял, почему нежная, храбрая и мудрая Лапочка так долго хранила верность коварному и жестокому полуволку. Теперь он знал, что она скорее умрёт, чем нарушит слово. Гордость, восхищение и благодарность нахлынули на него, как волна Бескрайнего Озера.

Он шагнул к Лапочке, лизнул её в нос, а она растроганно заморгала.

— Наша тайная церемония закончена, — прошептала Лапочка. — Под взглядом Собаки-Луны мы принесли друг другу клятвы и отныне связаны воедино.

Лапочка и Счастливчик вместе вернулись в своё логово и легли рядом.

Собака-бегунья быстро уснула, прижавшись головой к боку Счастливчика. Но он не мог уснуть. Он думал о веренице странных событий, которые привели его сюда — в эту стаю, к этой подруге, к новой преданности. А ещё он думал о своих страшных снах, обещавших скорые перемены.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Собака-Солнце сладко зевнула, раскрыв свою золотую пасть в сером небе над притихшей землёй.

Лапочка открыла глаза.

— Как твоя шея? — первым делом спросила она.

Счастливчик растерянно моргнул, не сразу сообразив, о чём она. Странно, но он не чувствовал никакой боли.

— Отлично, — честно ответил он.

— Вот и славно, — зевнула Лапочка. — Пора приступать к церемонии.

Она лизнула Счастливчика в ухо и выбралась из логова.

Стая уже ждала их на поляне под деревьями. Собаки расселись вокруг Счастливчика, приготовив свои подношения.

Счастливчик скользнул взглядом по Марте и Дейзи, посмотрел на Кусаку, Стрелу и Грозу, потом перевёл глаза на остальных и наконец остановился взглядом на Луне и её щенках.

Ему было не по себе. Счастливчик переступил с лапы на лапу, пряча глаза Он не привык к церемониям, проводимым при свете Собаки-Солнца, и был готов провалиться сквозь землю от смущения.

Лапочка встала между Беллой и Микки и вскинула голову.

— По закону стаи я избрала своего Бету. Вот он стоит перед вами, стая! Можете сделать свои подношения!

Первой сорвалась с места весёлая ясноглазая Кусака. Она положила к лапам Счастливчика свой дар — скелетик мелкой дичи, совсем недавно пойманной и убитой. На изогнутых рёбрах костяка ещё виднелись клочки красного мяса.

Счастливчик обнюхал подношение, потом поднял глаза на Кусаку и поразился, наткнувшись на её серьёзный и торжественный взгляд.

— Я принесла тебе этот дар для того, чтобы ты успешно возглавлял наши охотничьи вылазки и заботился о том, чтобы наша стая никогда не голодала.

Она сделала шаг вперёд, дотронулась носом до носа Счастливчика и вновь заняла своё место в кольце собак.

Следом из круга неторопливо вышла огромная Марта и положила к лапам Счастливчика маленький ярко-жёлтый камешек, в котором он сразу узнал гальку с берега маленького озерца. Наверное, Марта выбирала своё подношение вместе с Солнышко, которая со счастливой улыбкой сжимала в зубах свой беленький кругляшок.

— Я выбрала для тебя самый гладкий и самый красивый камень, — произнесла Марта своим звучным и добрым голосом. — Я принесла его тебе с надеждой на то, что подобно тому, как Собака-Река облизывает и обтачивает острые края камней, так и ты сумеешь сгладить все трещины и раздоры в стае, чтобы мы могли жить и трудиться сообща!

Когда Марта коснулась носом его носа, Счастливчик закрыл глаза. Как всегда, рядом с Мартой он чувствовал удивительное тепло и спокойствие, переносившее его в далёкое детство, прошедшее под боком у Матери-Собаки.

Когда Счастливчик открыл глаза, Марта уже вернулась в круг, а её место занял Бруно. Старый пёс с пыхтением бросил к лапам Счастливчика большую корявую ветку. Низко склонив голову, он заговорил:

— Это крепкая ветка. Никакому ветру, никакому ливню её не сломить и не согнуть. Ты силён и отважен, как она, и оставайся таким всегда.

Счастливчик поёжился, не сводя глаз с Бруно.

«Он не смотрит мне в глаза. Ему до сих пор стыдно за то, что он встал на сторону полуволка, когда тот хотел изгнать меня из стаи».

Преодолев себя, Счастливчик первый вытянул шею и сам коснулся носом носа старого пса, дав себе молчаливое обещание постараться убедить Бруно в том, что прошлое осталось позади и давно забыто.

Одна за другой собаки подходили к Счастливчику и клали к его лапам свои подношения. Стая замерла в почтительном молчании, почти все глаза были обращены на нового Бету. Только Гроза ни разу не посмотрела на Счастливчика. Она, не отрываясь, глядела в небо.

Счастливчик подошёл к ней.

— Что-то не так? — шёпотом спросил он.

— Не то чтобы не так, просто… — Она склонила голову, не сводя глаз с небес. — Ты заметил, как Собака-Солнце перебегает с одного края неба на другой? Она совершает это путешествие каждый день, всегда в одном и том же направлении. Но я не понимаю, как Собака-Солнце на рассвете оказывается в начале пути, если мы не видели, как она туда попадает?

Счастливчик нахмурился. Как странно, почему же ему это никогда не приходило в голову?

— Не знаю, — признался он.

Гроза изумлённо распахнула глаза.

— Не знаешь?

Счастливчику было очень жаль разочаровывать её, но Гроза уже перестала быть щенком, а значит, должна была знать, что даже у него нет ответов на все вопросы.

«Пусть привыкает к тому, что в жизни есть вопросы без ответов».

Счастливчик открыл было пасть, но его прервал пронзительный вой Лапочки. Он стремительно обернулся и увидел, что подруга задрала морду в небеса и вся напряглась, а её горло клокочет от рыка. Испустив протяжный вой, Лапочка опустила голову и обвела глазами стаю.

— Церемония окончена, — сказала она. — Власть Беты утверждена Завтра наша стая будет сильнее, чем сегодня.

Она снова запрокинула голову и испустила долгий раскатистый вой. Но на этот раз вся стая подхватила клич своей Альфы.

Ночью Счастливчик лежал рядом с Лапочкой, чувствуя себя необыкновенно довольным, уверенным и… счастливым. Теперь всё было серьёзно, по-настоящему — они с Лапочкой были не просто семьёй, они были Альфой и Бетой. Зажурившись, он сладко вздохнул, вдыхая нежный запах подруги.

«Вот если бы, томясь в Западне, я знал, что ждёт меня впереди! Ах, тогда бы я не стал дожидаться Большого Рыка! Я бы зубами прогрыз прутья, прорвался в клетку Лапочки и сказал бы ей, что всё будет хорошо».

Счастливчик зажмурился и представил себе, как всё было бы. Представил себе прутья клетки. Почти наяву он почувствовал едкий запах страха, исходящий от запертых в Западне собак.

Он обернулся к Лапочке, но между ними вдруг выросла холодная металлическая сетка, отгородив друг от друга. Воздух загустел, пропитался запахом опасности, от которого хвост Счастливчика сам собой поджался и спрятался между лап. Он напрягся всем телом и задрожал, почувствовав присутствие множества собак, запертых в клетках. Надвигалось что-то страшное, Счастливчик всей шкурой ощущал приближение смертельной опасности, ещё более ужасной от того, что у неё пока не было ни голоса, ни запаха…

Не в силах выносить муки ожидания, он вскочил и заскулил, и тут земля тяжело содрогнулась под его лапами. Большой Рык! Но ведь он уже прошёл…

Счастливчик истошно взвыл. Большой Рык уже прошёл, он уничтожил город, он превратил знакомые места в руины., но собаки смогли выжить и спастись. Почему же тогда Счастливчик снова и снова оказывается запертым в Западне? Зачем Всесобаки посылают его сюда? Что это значит? От чего его хотят предостеречь?

Лапочка спала в своей клетке. Счастливчик открыл пасть, чтобы разбудить её, но вдруг увидел маленького круглобокого песика, торопливо семенящего по коридору. Изумлённый до глубины души, Счастливчик прильнул к сетчатой двери, разглядывая невесть откуда взявшегося пса. Внезапно дверь перед его носом исчезла, и Счастливчик кубарем выкатился на пол. Он оглянулся назад, ища глазами свою клетку, но оказалось, что Западня тоже пропала.

Тявкнув от удивления, Счастливчик опустил глаза вниз. Вместо твёрдого бетонного пола под его лапами был… лёд. Что происходит? Где он?

Расширенными от страха глазами Счастливчик смотрел на тёмный холодный мир, окружавший его со всех сторон. Над землёй висел плотный туман, окутывал её, как густая собачья шкура. Внезапно из мрака вышел коренастый пёс. Шерсть на его спине была тёмной, а лапы белыми. Счастливчик не смог сдержать изумлённого гавканья: Альфи!

Вывший поводочный пёс обернулся и посмотрел на Счастливчика ясными спокойными глазами. На его шкуре больше не было кровавых ран, нанесённых клыками полуволка. Альфи выглядел здоровым и полным сил, как будто никогда не истекал кровью от смертельных ранений.

— Ты живой! — радостно затявкал Счастливчик, бросаясь к другу.

Но Альфи отступил в сторону и медленно покачал головой.

Кровь застыла в жилах Счастливчика. Теперь он увидел, что фигура Альфи слегка расплывается на фоне неба и через неё просвечивают облака.

Тогда он всё понял.

Это всё происходило не наяву.

Ему снился сон.

— Почему ты мне снишься? — тихо спросил Счастливчик у Альфи.

— Потому что, когда я умер, всё изменилось, — так же тихо ответил Альфи. — После моей смерти вы ступили на путь, который привёл тебя сюда.

— Куда сюда? Где я? — пролепетал Счастливчик, озираясь кругом.

— Твой путь почти закончен, — прошептал Альфи, отворачиваясь от него. — Неужели ты сам этого не чувствуешь?

Счастливчик застыл, ожидая ощутить знакомую дрожь вдоль хребта или замирание в животе — но ничего не почувствовал. Альфи помолчал, а когда снова заговорил, его голос прозвучал добрее и мягче:

— Наша стая может выжить, но для этого каждый из вас должен будет исполнить свой долг, когда придёт гроза. Твой долг будет труднее, чему всех, и зависеть от тебя будет гораздо больше.

Счастливчик невольно заскулил, перебирая лапами.

— О чём ты говоришь? Что это за долг?

Альфи снова посмотрел на него. На этот раз он выглядел старше и как будто измождённее, словно разом постарел. Его силуэт начал таять, растворяясь в клубах тумана.

Счастливчик сорвался с места, прыгнул к нему.

— Не уходи, Альфи! Не исчезай! — Земля со стоном покачнулась под его лапами, послышался треск крошащегося льда.

Счастливчика парализовал ужас, он окаменел, не сводя глаз с чёрной пасти трещины, разверзавшейся под его лапами.

Счастливчик вскочил, вглядываясь в темноту.

Его сердце бешено колотилось в груди, он задыхался, хватая воздух открытой пастью. Лапочка тихо спала рядом.

«Это был сон! Всего лишь сон… Мало ли, что может присниться».

И тут Счастливчик увидел приземистый силуэт коренастой собаки, быстро прошмыгнувший перед входом в логово. Мелькнула тёмная шерсть, прошуршали шаги — и снова стало темно и тихо.

Альфи?

Нет, Альфи погиб. Скорее всего, это была та самая загадочная собака, которую Счастливчик видел недавно возле скал.

Медленно поднявшись, Счастливчик обошёл спящую Лапочку и замер на пороге логова, всматриваясь в темноту.

«Может, не стоит самому лезть в пасть опасности? — заколебался он. — Не стоит ли разбудить Лапочку? — Но с негодованием отверг эту мысль. — Нет, теперь я Бета, а значит, могу сам принимать решения».

Встряхнувшись, Счастливчик шагнул в темноту и принюхался. Тяжёлые тучи скрыли свет Собаки-Луны. Этой ночью лагерь охраняла Стрела, но её нигде не было видно — наверное, она отправилась в обход территории.

Доверившись своему нюху, Счастливчик медленно двинулся по следу таинственной собаки. Чем дальше он шёл, тем сильнее убеждался, что запах ему знаком, но солёный ветер, задувающий с Бескрайнего Озера, мешал принюхаться. Счастливчик нахмурился, дразнящее чувство узнавания раздражало его, мешало сосредоточиться. Кто это мог быть? Кто-нибудь из одиночек? Но зачем одиночкам селиться рядом со стаей?

Счастливчик резко вскинул голову. Запах стал гораздо сильнее — видимо, загадочный пёс остановился.

Счастливчик тоже бесшумно встал и повёл носом. Запах остался на месте. Выждав ещё немного, Счастливчик крадучись сделал несколько шагов вперёд, прополз под склонённой веткой и резко остановился, ошеломлённый узнаванием.

Клык!

В тот же миг молодой Свирепый пёс, шатаясь, вышел из-за дерева. При виде него Счастливчик не смог сдержать громкого возгласа. Тот сильно припадал на одну лапу, на которой кровоточил глубокий укус Когда Клык пошатнулся, Счастливчик инстинктивно сорвался с места и поддержал его.

Клык тоненько заскулил.

— Ты мне помогаешь? — простонал он. — После всего, что я…

Его голос задрожал и сорвался, Клык устало закрыл глаза. Медленно-медленно, словно боясь упасть, он опустился на задние лапы.

— Что случилось? — спросил Счастливчик, наклоняясь к нему.

Клык обессилено покачал головой.

— Когда я хотел уйти из стаи, на меня напал Пернач. Я всё равно ушёл, но он на прощание прокусил мне лапу… Собака-Солнце уже много раз совершала полный обход неба, но укус так и не зажил. — Молодой пёс уронил голову. — Я уже давно брожу вокруг вашего лагеря… Всё пытался набраться храбрости и попросить о помощи, но так и не смог. Мне так больно! — Он судорожно передёрнул плечами. — Этой ночью я дождался, когда Стрела уйдёт в патрулирование, и прокрался сюда. Не думай, я и не надеялся проситься к вам в вашу стаю, я знаю, что это невозможно! Просто подумал, вдруг кто-нибудь из вас знает, что делать с моей лапой… Я больше не могу, не могу…

Счастливчик сузил глаза. До сих пор Клык был яростно предан Свирепой стае, ради того, чтобы отличиться в ней, он был готов пойти на всё — даже на убийство собственной сестры. Что же должно было случиться, чтобы он захотел уйти?

— Почему ты сбежал из Свирепой Стаи?

Клык упал на землю, распластался на животе. Счастливчик впервые видел этого гордого и свирепого пса таким униженным.

— Это всё из-за Суда Ярости, — прохныкал раненый пес. — Гроза при всех растоптала меня, показала, что я ничего не стою как боец… И выдержка у неё тоже не в пример моей… Но хуже всего было то, что Сталь уступила Грозе — она была вынуждена выполнить уговор и позволить ей уйти. После ухода Грозы она впала в настоящее бешенство. Сталь сказала, что мне не место ни в стае, ни на земле. Она сказала… сказала, что это из-за меня наша стая унижена чужаками. Она отдала меня на расправу всей стае, приказала всем рвать меня. — Губы Клыка затряслись, он негромко зарычал. — Лучше бы Гроза меня убила! — Он замолчал, тяжело переводя дыхание, потом поднял глаза на Счастливчика. — Они не просто прогнали меня. Они решили уничтожить вашу стаю. Вот я и подумал, что нужно предупредить тебя. Я многим тебе обязан — тебе и Микки. Я не мог допустить, чтобы они вас выследили и убили.

Счастливчик задрожал.

— Они готовят засаду?

В темноте громко заухала ночная птица, и Клык вскочил, затравленно озираясь по сторонам. Потом тяжело перевёл дух и задрожал.

— Здесь разговаривать небезопасно. Я устроил себе временный лагерь, он хорошо скрыт от глаз. Сталь ничего о нём не знает. Это недалеко, совсем рядом… Давай пойдём туда, и я всё расскажу. Конечно, если ты… если ты не откажешься мне помочь.

Клык заглянул в глаза Счастливчика и тут же отвернулся, сморщившись от боли.

Счастливчик молча подошёл к нему, подставил плечо, и собаки медленно побрели вдоль озерца к деревьям. Клык всей тяжестью навалился на Счастливчика и брёл, едва переставляя лапы.

— Это недалеко, — шептал Клык сквозь стиснутые зубы. — Совсем недалеко… Рядом, за скалами…

Путь показался Счастливчику бесконечным. Когда они добрались до утёсов, Счастливчик взмок от натуги и обливался потом, несмотря на ледяной ветер. Он помог Клыку взобраться на камни. Теперь они очутились под открытым небом, с которого снова полил дождь. Где же укрытие, о котором говорил Клык? Кто может жить в таком месте, на голых камнях, продуваемых всеми ветрами? Счастливчик бросил косой взгляд на Клыка, который уже давно не открывал глаз.

— Неужели ты так сильно боишься Свирепых псов, что решил поселиться… здесь?

Но ответил ему не Клык, а глухой холодный голос из темноты.

— Ты почти угадал, уличная крыса. Клык так сильно боится нас, что согласился привести своего бывшего защитника в западню!