Собачья гроза

Глава VI

Счастливчик завыл от боли, всматриваясь в темноту. Через мгновение он разглядел знакомую косматую фигуру, темневшую на выступе скалы. Альфа!

«Наш бывший Альфа!»

Полуволк крепче сжал челюсти, с торжествующим урчанием впиваясь клыками в лапу Счастливчика.

Взвыв от невыносимой боли, тот отшатнулся, опрокинулся назад и кубарем полетел вниз, по пути ударяясь о камни. Удар — и он снова распластался на сыром полу пещеры. Солёная вода плеснула на свежую рану, заставив Счастливчика заскрипеть зубами.

«Молчи! — превозмогая дурноту, приказал он себе. — Не смей доставлять ему удовольствие!»

Бывший вожак Дикой стаи подошёл к самому краю выступа, заглянул вниз. Его морда была в тени, но Счастливчик разглядел злобный блеск, игравший в его холодных жёлтых глазах.

— Ты ничему не учишься, уличный пёс, — глухо прорычал полуволк. — Вечно лезешь вон из шкуры, корчишь из себя героя. Неужели ты настолько тупой? Как ты мог попасться на такую грубую уловку? Как ты мог поверить Клыку — после всего, что было? Бедный безмозглый уличный пёс! Нельзя верить всем подряд!

— Вот это правильно, — прорычал Счастливчик, из последних сил превозмогая рвущую боль в лапе. — И прежде всего я не должен был верить тебе, полуволк! С первого же дня, когда тебя увидел, я знал, что у тебя чёрное сердце! Ты убил Альфи!

Полуволк с недоумением склонил голову.

— Что ещё за Альфи?

«Он даже не помнит, как его звали! — с мукой и бешенством подумал Счастливчик. — Наш храбрый маленький Альфи значил для него не больше, чем муха!»

Но тут в жёлтых глазах полуволка мелькнула какая-то тень.

— Ах да, это тот маленький глупый поводочный пёсик? Ну что ж, он сам виноват, что зашёл на мою территорию без разрешения. Он и его блохастая стая угрожали существованию моей стаи, так что я лишь исполнил свой долг Альфы. Такова жизнь, мой неумный приятель!

— Ты безжалостно убил хорошего доброго пса и ничуть не сожалеешь об этом! — провыл Счастливчик. — Ты злодей! Тебе нравится унижать других собак, делать их хуже, чем они есть, наслаждаться их страданиями! Ты и сейчас радуешься, видя меня в западне!

Полуволк склонился над пещеркой Счастливчика, оскалил клыки.

— Ты ведь ничего не знаешь, — тихо, почти вкрадчиво, пророкотал он. — Ты здесь ни при чём. Это всё вообще не имеет никакого к тебе отношения.

— Да как же! — фыркнул Счастливчик. — Так я тебе и поверил! Что же тогда заставило тебя предать собственную стаю и переметнуться к Свирепым псам, которых всегда ненавидел?

Полуволк с опаской покосился в темноту туннеля, потом заговорщически понизил голос:

— Всё дело в выживании. Я всегда делал, делаю и буду делать всё для того, чтобы выжить. Если другие готовы поступать так же, как я, — тем лучше для нас всех.

Счастливчик покачал головой.

— Но твоя бывшая стая не погибла. Она тоже выжила и отлично справляется без тебя. Бывшие поводочные собаки многому научились и стали приносить пользу. Когда ты упал в Бескрайнее Озеро, мы все решили, что ты погиб. Мы оплакивали тебя, гнусный негодяй! — Тут Счастливчик слегка замялся, вспомнив свои чувства и поведение Грозы.

«То есть, не все мы, но многие», — мысленно поправился он.

— А потом мы узнали, что ты перебежал к Свирепым псам! Но это же просто… просто немыслимо! Ты всегда их ненавидел.

Полуволк снова негромко заговорил, глядя на Счастливчика немигающими волчьими глазами:

— Да, я терпеть не мог Свирепых псов за их показную и бессмысленную жестокость. Мне не нравилось то, что их с детства воспитывают быть клыками и когтями Длиннолапых. До Большого Рыка их так и звали — Клыки Длиннолапых. — Полуволк снова с опаской покосился назад. — Но то было до Большого Рыка. С тех пор всё изменилось. Прежде всего, изменились сами Свирепые. Они больше никому не служат и живут сами по себе. Когда моя стая согласилась принять жалких Собачек-на-поводочке, я стал присматриваться к этим никчёмным тварям и многое понял. Они разрушили мою стаю. Наше единство было подорвано. А Свирепые псы продолжали держаться вместе. Я уважаю Сталь. Я умею уважать настоящую силу. Меня восхищает её мудрость, ясный взгляд на жизнь и, самое главное, умение подчинить свою стаю. Дисциплина — великая вещь, мой неразумный приятель!

Счастливчик презрительно скривил губы.

— Значит, ради дисциплины ты готов стать Омегой? Готов прислуживать всем, держать язык за зубами и есть последним? Это ты-то — тот, кто привык быть сыт даже тогда, когда твоя стая голодала?

Полуволк осклабился.

— А разве ты не был готов на всё это, когда хотел остаться в моей стае? — с холодной усмешкой спросил он. — К тому же, я не собираюсь быть Омегой вечно. — Бывший Альфа медленно облизнул клыки, его густая жёсткая шерсть вспыхнула и заиграла золотом. Видимо, Собака-Солнце уже выбралась из своего ночного логова. — Некоторые качества ценятся везде, даже в этой стае. Угадай, кто придумал блестящий план, в результате которого ты сейчас сидишь в этой вонючей яме?

Счастливчик едва удержался, чтобы не броситься с бессильным рычанием на стену пещеры. Но он не мог доставить своему врагу такого удовольствия. Запрокинув голову, Счастливчик как можно спокойнее протянул:

— Наверное, в будущем что-то изменится. Но пока тебя зовут Омега, не так ли?

И со злобным удовольствием заметил, как дёрнулись губы полуволка.

— Нет, уличный пёс. Меня зовут не так. Но и Альфа — это тоже не моё имя. Ты никогда в жизни не узнаешь, как меня зовут на самом деле. Моё настоящее имя — моя тайна.

Он открыл пасть, собираясь добавить ещё что-то, но вдруг насторожил уши и напрягся всем телом. В следующее мгновение из туннеля вышел Дротик, неся в зубах какую-то зазубренную доску, очевидно, выброшенную на берег волнами Бескрайнего Озера.

Полуволк съёжился, как нашкодивший щенок, и бесшумной тенью шмыгнул в темноту.

Счастливчик молча смотрел, как Дротик устанавливает доску на краю выступа, где только что сидел полуволк. На Счастливчика молодой Свирепый пёс не обращал никакого внимания, словно его и не было. Уложив одну доску, он метнулся в туннель и вскоре выволок оттуда две ветки. Закончив работу, Дротик отступил на шаг, критически осмотрел своё сооружение, убедился, что груда досок и сучьев надёжно загораживает край выступа, преграждая Счастливчику путь наверх, и ушёл, оставив узника в одиночестве.

Над Бескрайним Озером поднялся ветер. Счастливчик слышал, как волны тяжело бьются о скалы внизу, чувствовал резкий запах воды и соли. Вскоре он так замёрз, что начал дрожать от пронизывающей сырости.

Тоненько скуля, он отряхнулся, пытаясь хоть немного согреться, как учила Луна. Но на этот раз уроки Луны не помогли, ему не стало теплее. Тогда Счастливчик принялся лихорадочно бегать по тесной яме, разбрызгивая лапами ледяную воду.

Бросив быстрый взгляд наверх, он увидел, что Собака-Луна уже покинула небосвод, но Собака-Солнце почему-то не вступила полностью в свои права, а лишь робко свесила кончик хвоста из-за тяжёлых туч. Что случилось со Всесобаками? Счастливчик всегда верил в их могущество и защиту, но после Большого Рыка его вера сильно пошатнулась.

«Может, мои кошмары всё-таки имеют какое-то отношение к жизни? — со страхом подумал он, вспомнив путающее признание Стали. — Она видит те же сны, и ей тоже открылось, что Гроза будет иметь какое-то отношение к грядущим потрясениям».

Теперь Счастливчик боялся уже не столько своих снов, сколько совсем другого.

«Наверное, это не просто сны, а послания от Всесобак. Гроза ни о чём не догадывается, она даже не подозревает об опасности. Но если сны — это предупреждения, то о чём? И при чём тут Сталь? Почему Гроза ничего не знает? Если ей суждено сыграть такую роковую роль в будущем нашего мира, то почему её ни о чём не предупреждают? И ещё… каково моё место во всех этих кошмарах? Что я должен буду сделать?»

Собака-Солнце просунула свой золотой нос в трещину каменного свода над головой Счастливчика. Несчастный узник мрачно следил за солнечным лучом, мечтая, чтобы Всесобаки послали ему хоть немного тепла. С крыши стекала ледяная вода Бескрайнего Озера, Счастливчик стоял чуть ли не по колено в воде и уже не чувствовал онемевших от холода лап.

«Что если вода начнёт прибывать? Я утону в этой мерзкой дыре!»

В животе Счастливчика громко урчало от голода, горло пересохло от жажды. Ему мучительно хотелось пить, но он знал, что эту воду нельзя даже пробовать, иначе будет ещё хуже. Впрочем, куда уж хуже? У Счастливчика гудело в голове, лапы подкашивались от слабости и холода, силы стремительно покидали его.

Он привалился боком к мокрой стене, из последних сил пытаясь удержаться на лапах.

Тучи рассеялись, пронизывающий ветер выл в утёсах, задувал в трещину над головой. Солёная вода разъедала рану, оставленную зубами полуволка, так что приходилось то и дело поднимать лапу и лихорадочно вылизывать, сплёвывая соль. Силы покидали Счастливчика.

«Наверное, мне уже не выбраться отсюда живым», — устало подумал он и не нашёл в себе сил даже испугаться. Зажмурившись, он представил себе густой зелёный лес, купающийся в тепле и свете Собаки-Солнца.

— Мудрая Собака-Лес, — беззвучно зашептал Счастливчик, обращаясь к своей заступнице, столько раз приходившей ему на помощь. — Пожалуйста, не бросай меня здесь, в этом ужасном месте, в этом жутком холоде! Клянусь, я буду таким, каким ты хочешь меня видеть, только помоги мне выбраться. Я стану самым храбрым, самым скромным, самым преданным и добрым — только позволь мне ещё раз увидеть тебя, почувствовать под лапами твою зелёную шерсть!

Он представил искрящиеся капли росы, свисающие с листьев, вообразил, как они скатываются в его жадно разинутую, иссушенную жаждой пасть.

Счастливчик даже не почувствовал, как его голова соскользнула вниз по камню, как подогнулись лапы. Он был уже не в тесной пещере, а в лесу. Солёная вода пропитала его шерсть, брызгала в морду, но Счастливчику казалось, будто он жадно пьёт прохладную росу. Она щипала его усы, разъедала губы, но он ничего не чувствовал. Ледяные клыки ветра впивались в его измученное тело, Счастливчик клацал зубами от холода, его дыхание превратилось в судорожные короткие хрипы.

«Счастливчи-и-и-ик!»

Он с усилием поднял голову, невидящими глазами уставился в темноту. Высоко-высоко над его головой стояла изящная поджарая собака — самая прекрасная из всех собак, когда-либо бегавших по земле.

Лапочка? Ему снится сон?

Но вот рядом с Лапочкой появилась Белла — она приподнялась на задние лапы, перегнулась через доску, оставленную Дротиком, и посмотрела вниз. Это был не сон, они пришли спасти его! Даже здесь, на глубине самой унылой и холодной ямы, под скалами, где не растёт ни травинки, Собака-Лес услышала его мольбу и откликнулась на его зов!

Наверху зашуршали камни, пробежали чьи-то лапы, и между головами Лапочки и Беллы показалась широкая тёмная морда Грозы.

«Она пришла с ними! Она пришла меня спасти!»

Миг спустя Счастливчик опомнился, и его радость сменилась леденящим ужасом. «Лучше бы это был сон!» Ведь если Лапочка и его друзья пришли сюда, чтобы его спасти. — значит, страшный план Стали сработал!