Солнце гигахруща (Том 1. Том 2)

29. Не всё то монстр, что с щупальцами

Они покинули ячейку, где провели ночь и двинулись дальше. Несколько часов они шли по безлюдным пространствам гигахруща, пока они увидели на стене рисунок — нарисованный черной краской автомат был обведен в красный круг и перечеркнут толстой линией.

— Это предостережение Содружества, — объяснил Михаил. — Мы скоро вступим на их территорию. Оружие у них запрещено.

— Что мы им скажем? Как объясним наш приход? — Андрей чувствовал, как его снова охватывает волнение.

— Как есть, так и скажешь, — недовольно отреагировал проводник. — Так и так, ищу сына. К вам пришел, потому что сказали, что он у вас.

Они шли еще около часа, встречая на своем пути знаки зачеркнутых пистолетов, гранат и прочего оружия. В какой-то момент Андрей понял, что им не требовалось искать путь — они шли по заранее проложенной в гигахруще дороге. Все ответвления были замурованы бетоном или железом, поэтому свернуть не туда не получилось бы. Вскоре они увидели и знак Содружества — три узких треугольника, обведенных сначала в шестигранник, а затем и в круг. Андрей остановился, чтобы рассмотреть эмблему, но проводник рыкнул на него и они продолжили путь.

Вдали темного коридора показался свет. Приближаясь к его источнику, Михаил поставил на предохранитель автомат и закинул его за спину. Андрей хоть и без особого желания, но последовал примеру спутника. Они медленно шли навстречу свету. Свернув за угол, они попали в длинный коридор, равномерно освещенный потолочными лампами. Длинный, метров пятьдесят, он имел всего одну дверь на другом конце. Путники направились к ней, периодически оглядываясь.

Внезапно дверь стала беззвучно открываться, заставив Андрея и Михаила оцепенеть. В проеме показались два высоких силуэта. Они были похожи на людей, но руки, ноги, туловище и даже голова были вытянутые. Существа расположились по разные стороны двери, оставив проем открытым. Мужчины переглянулись.

— Ну давай, иди, — негромко сказал Михаил.

— А чего я? — возмущенно ответил Андрей.

— Твой сын, ты и иди.

Сказав это, проводник схватил напарника под локоть и с силой толкнул мужчину навстречу входу. Андрей недовольно оглядел Михаила, постоял в нерешительности несколько секунд и медленно пошел навстречу молчаливым существам. За ним последовал Михаил. Приблизившись с стражам, они увидели, что их кожа вся была покрыта рисунком, словно представляла из себя чешую. На лицах осталось мало человеческого — приплюснутый маленький нос с черными провалами ноздрей, широкий рот почти от уха до уха и непропорционально маленькие круглые глаза. Андрей вдруг понял, что любопытно пялился на существ и отвел взгляд, предполагая, что те могут посчитать это за грубость. Остановившись метров за пять от них, он прау раз кивнул головой в знак приветствия, не зная, что сказать. Он потоптался на месте, чувствуя одновременно страх и растерянность. Ничего не говоря, один из стражников указал открытой ладонью на дверь. Боясь, что этот знак мог означать что-то другое, Андрей не решался войти.

— Ну? — зашипел сзади Михаил. — Чего встал? Иди! Тебе же показали.

Проводник с силой толкнул напарника навстречу стражникам. Последние метры казались самыми страшными из-за существ, нависающих над Андреем. Однако, он переступил порог железной двери и оказался на территории Содружества. Мужчина обернулся, чтобы посмотреть, как заходит сначала Михаил, а затем молчаливые стражники. Те, пригнувшись, зашли обратно и так же беззвучно закрыли толстую дверь. Андрей с интересом наблюдал за каждым их движением и продолжал глядеть, даже когда существа встали по обе стороны от двери.

— Не пялься ты так! — прошипел проводник. — Пойдем дальше.

— Я думал у них спросить, — также шепотом отвечал Андрей. — Спросить про сына.

— Там где-нибудь спросим. Они не выглядят особо разговорчивыми.

В глаза тут же бросилась отличие Содружества от остального гигахруща. Стены там были выложены из больших бетонных блоков с замазанными чем-то неровными щелями. Этим же материалом заделывали стыки межэтажных бетонных плит, тоже неровных, словно их напиливали вслепую. Однако помещения не вызывали ощущения неряшливости. Наоборот, аккуратные связки проводов и труб, идущих вдоль стен, придавали коридорам и лестницам такой вид, словно за ними постоянно ухаживали. Не было тут ни мусора, ни грязи, ни чего-то еще так присущего гигахрущу. Андрей пытался понять эту разницу, как вдруг округлил глаза и обратился к проводнику.

— Где гермодвери? Тут их нет!

— Не шуми ты так! Я тоже заметил. Может, дальше есть.

Они шли по помещениям, которые как-будто были похожи на остальной гигахрущ, но во всем отличались. От стен, выложенных из бетонных блоков, до самих коридоров и лестницы, которые были короче обычных, но с потолками выше. То, что можно было считать жилыми ячейками, закрывалось дверьми, сделанными из старого дерева или металла, но они не увидели ни одной, за которой можно было бы спрятаться от самосбора. Они повстречали несколько местных жителей — одного, похожего на стражников и пару человек, которые внешне совершенно не были похожи на мутантов. Андрей даже думал обратиться к ним, но те прошли мимо них, словно видели их каждый день и не считали нужным даже окинуть взглядом. Михаил пожал плечами в ответ на удивленный взгляд напарника и они пошли дальше, совершенно не зная куда идти.

За очередным поворотом Андрей встал как вкопанный, заметив человека на другом конце коридора. Вместо левой руки у того была щупальца, которая ходила вниз и вверх, будто жила своей жизнью. Ладони инстинктивно потянулись к автомату за спиной.

— Руки! — прозвучал командный голос Михаил из-за спины. — Оружие не трогай!

— Там кальмар! — полушепотом испуганно сказал Андрей.

— Вижу я, что кальмар. Но бояться его не стоит. Мы не в серой зоне, — он ткнул напарника в спину. — Двигай!

Чувствуя слабость в животе из-за страха, Андрей двигался навстречу мутанту с щупальцем. Уже издалека он понял, что это был не полноценный кальмар. Невдалеке стоял пожилой человек с блестящей лысиной и венком седых волос вокруг нее. Морщинистое лицо украшала густая серо-желтая борода. Никаких черных глаз или хищного рта, способного поглотить голову человека, не было. Как минимум в тот момент.

— Приветствую вас, путники! — произнес мутант и изобразил на лице улыбку. — Меня зовут Степан. Меня прислали встретить вас и проводить до нужного места.

Андрей остановился метров за пять до кальмара, опасаясь приближаться ближе. Михаил встал позади, потому что вид отростка, который, казалось, жил отдельно от его хозяина, также не внушал ему доверия. Мужчины переглянулись.

— Меня Михаил зовут, — он нарушил молчание.

— А меня Андрей, — с недоверием в голосе произнес тот.

— Пусть вас не смущает моя конечность, — он с улыбкой взглянул на щупальце. — Самосбор наказал меня за нерасторопность.

— Кто вы? — спросил Михаил.

— Вы спрашиваете о моей должности? — в ответ утвердительно хмыкнули. — У меня ее нет. Отправили встречать именно меня, потому что я на данный момент лучше всех могу поддерживать общение с людьми.

— Вы? — проводник удивленно поднял брови, косясь на отросток с липучками.

— Как бы странно это не звучало, но да, — и вновь Степан постарался изобразить улыбку.

— Но мы видели там… — Андрей указал пальцем через плечо, подбирая слова. — Там были люди. Без…

— Я понимаю, о чем вы. Но с этими людьми вы бы не смогли общаться. Они могут говорить на том же языке, использовать те же слова, но понять вас не смогут в полной мере. Как и вы их. Слишком сильно они изменились под влиянием мутации.

— А вы, значит, нет? — Михаил все еще с недоверием смотрел на щупальце.

— Я сильно изменился внешне, но по мышлению я гораздо ближе к вам, чем любой другой мутант, насколько бы человечным он не выглядел. Поэтому прошу вас не боятся меня. И прошу проявить терпение. Я проведу вас к совету.

— Что за совет? — поинтересовался проводник. — Ваше руководство?

— Наверное, в вашем понимании они являются нашим руководством. Но я бы рассматривал их как просто лучших из лучших.

Вспомнив о партократии, Андрей бросил на Михаила взгляд полный скепсиса. Будто почувствовав это, Степан продолжил.

— Они обладают лучшими способностями или знаниями. Они чувствуют мир лучше всех остальных. Поэтому к ним все прислушиваются.

— Я так понимаю, лучших из лучших у вас тоже не выбирали? — с кривой ухмылкой спросил Михаил. — Они сами себя выбрали?

— Выбор в нашем случае связан с объективными обстоятельствами, а не личным предпочтением. Я понятно выражаюсь?

— Не совсем, — после некоторой паузы признался Андрей.

— Возможно, вы поймете это при встрече. Прошу вас за мной.

Его щупалец извился в воздухе, будто приглашая гостей следовать за Степаном. Он развернулся и исчез в двери. Переглянувшись, мужчины последовали за ним. Они неспешно брели по коридорам Содружества, разглядывая стены и двери.

— С какой целью вы пришли к нам? — поинтересовался Степан.

— У меня сын пропал, — смущенно начал объяснять Андрей. — Он попал под самосбор и ушел к вам. Он умеет общаться на расстоянии. Я слышал его голос в общежитии.

Седобородый мутант оглянулся на собеседника, но ничего не сказал.

— Как его зовут? — спросил тот.

— Николай. Коля. На меня очень похож, только выше и худее.

Андрей ожидал услышать что-нибудь в ответ. Что Степан знал Колю. Что он был в Содружестве. Что им наконец дадут увидеться. Но их престарелый проводник молчал.

— Почему у вас нет гермодверей? — Михаил решил взять инициативу в разговоре. — У вас тут что, самосбора не бывает?

— Бывает, конечно, но не такой, как у вас. Вы ничего не слышали о Содружестве?

— Слышали что-то. Но про отсутствие гермодверей — нет.

— Вы попали сюда по длинному коридору. Мы называем его мостом. Это своего рода труба, которая соединяет гигахрущ с городом.

— Городом? — Михаил нахмурился.

— Да, так мы называем территорию Содружества. Потому что она находится отдельно от гигахруща — между ним и городом находится пустое пространство, где мы выстроили защиту от самосбора.

— Очень интересно, — пробормотал Михаил. — Вы же сказали, что самосборы бывают? Защита работает вообще?

— Работает, — Степан оглянулся и медленно кивнул. — Мне тяжело подобрать слово, которое бы точно отразило сущность этой технологии. Самосбор происходит, но благодаря нашим усилиям он направляется в пустоту и все последствия тоже остаются там.

— Это, конечно, очень интересно. Странно, что у нас такое не сделали. Не хотите поделиться секретом?

— Здесь никакого секрета нет, — спокойно ответил Степан. — Мы сообщали об этом вашим руководителям. К сожалению, для того, чтобы выстроить систему защиты по нашему образцу, вам придется разрушить всю обитаемую область гигахруща, чтобы на его месте создать нечто подобное нашему городу.

— Зачем? Нельзя просто выделить под эту пустоту пару этажей или пустых блоков?

— К сожалению, нет, — Степан покачал головой. — Мне сложно объяснить вам все нюансы технологии. Понимаете, давным давно здесь произошел сильнейший взрыв, который полностью уничтожил все помещения и перекрытия в радиусе ста этажей. Из осколков и остатков поврежденного гигахруща мы собрали некое подобие кокона с внешней и внутренней стеной. Мы экспериментировали с черной слизью и добились того, что самосборы не доставляют нам почти никаких забот. Напротив, мы живем за счет них.

— Как это? — спросил заинтригованный Андрей.

— В приграничных к пустоте комнатах есть слизесборники. Мы используем черную слизь для производства еды, энергии и медикаментов.

— Вы потребляете черную слизь? — его голос взметнул вверх от удивления.

— Конечно, в этом нет ничего такого. Мы подвергаем ее глубокой переработке, поэтому она совершенно безвредна для нас.

— А для людей? Немутантов? — послышался голос Михаила.

— Для них прием подобной пищи может быть чреват.

— Что насчет медикаментов?

— Они в определенных случаях могут помочь немутантам. Но мы почти не пользовались ими для, — он оглядел спутников и улыбнулся, — нормальных людей.

— Может, стоит сообщить партии? — Михаил продолжал расспрос.

— Мы сообщали вашим руководителям о результатах нашей работы, но они не проявили большого интереса. Даже в тех вопросах, где мы явно вышли вперед.

— Если б мне сказали про таблетки из черной слизи, меня бы это тоже не заинтересовало.

— Я вас прекрасно понимаю, — произнес Степан. — Поэтому мы не лезем к вам.

— А к вам наши руководители не лезут?

— Давным-давно они проявляли к нам интерес и даже агрессию. Они подозревали нас в готовящихся атаках и захватнической политике. Говорят, санкционированные убийства изолированных мутантов начались, потому что они считались шпионами Содружества, — он вновь растянул губы в улыбке.

— Почему вы улыбаетесь?

— Потому что это смешно. Люди судят всех по себе и считают, что если они засылают к нам шпионов, то и мы должны заниматься чем-то подобным.

— Хотите сказать, вы этого не делаете? — с недоверием в голосе спросил Михаил.

— Нет, конечно. Действия вашего руководства продиктованы желанием более крепкой власти. А для подавляющего большинства из нас власть — чуждое чувство.

— Тем не менее, у вас есть «лучшие из лучших». Они по-вашему не власть?

— Нет, — Степан продолжал вести их по коридорам города мутантов, периодически взмахивая щупальцем. — Власть подразумевает насилие. Власть изолирует несогласных и ведет к переработке. Ведь вы это так называете? Даже отсутствие власти, а лишь ее желание приводят к тому, что одно мыслящее существо калечит или убивает другое. Наш совет лишь объясняет членам Содружества лучший путь. Никаких привилегий они не имеют. А их статус вызван, как я уже говорил, объективными обстоятельствами.

Какое-то время они шли в полной тишине. На этот раз Андрей лишь слушал, а думал и говорил Михаил. Вновь зазвучал его голос.

— А если случится так, что вам прикажут делать то, чего вы не хотите?

— Вы человек и мыслите, как человек. У нас нет приказов. И нет того, что бы мы не хотели делать. То есть… — Степан задумался. — Если что-то требуется, вопроса о личном желании или нежелании не возникает.

— Ну вот, например, вам скажут «Иди и умри за Содружество». Неужели вы пойдете и не поставите… — Михаил задумался, чем заменить слово «приказ», — эту необходимость под сомнение?

— Ведь у вас есть ликвидаторы. Думаете, они ставят под сомнение необходимость умирать? — не услышав ответа, Степан продолжил. — Он может подумать об этом, но высказать вслух подобную мысль будет наказуемо, не так ли? В этом и выражается наличие власти. В Содружестве необходимость отдать жизнь во благо города будет так же естественно, как и то, что мы берем от нашего общества все необходимое для поддержания этой жизни.

— Вы похоже на колонию насекомых, — на лице Михаила вновь заиграла злая ухмылка.

— Если вам так будет угодно, — Степан слегка взмахнул щупальцем. — Сравнение с низкой формой жизни для нас не оскорбительно. Они как и мы пытаются выжить в крайне агрессивной среде. Кстати, и вы тоже. Думаете, ваше общество похоже на колонию насекомых?

Андрей взглянул на Михаила, ожидая, когда тот ответит. Тот сначала нахмурился, затем поднял брови, готовясь что-то сказать, но лишь протер ладонью лицо. Полминуты спустя он заговорил.

— Пожалуй, да, похоже, — к собственному неудовольствию признался Михаил.

— Я рад, что вы это признаете, — он несколько секунд шел молча, затем продолжил. — Помимо того, что вы страдаете от чувств и власти, нас отличает еще один важный момент. Мы пытаемся подстроиться под этот мир и берем от него все, что он дает. В свою очередь ваше общество отторгает этот мир и старается уничтожить все, что кажется непонятным.

— Вы о чудовищах, которые порождает самосбор? — Михаил покосился на щупальце.

Внезапно Степан остановился, отчего Андрей подумал, что тот обиделся на слова Михаила. Престарелый мутант повернулся к собеседнику.

— О каких чудовищах вы говорите? — его лицо вновь расплылось в натянутой дежурной улыбке, будто он пытался изображать человеческие эмоции. — Вы говорите о людях?

Михаил в очередной нахмурился от неожиданного вопроса, скоро в глазах заиграла злость. Он сам не понимал, почему эта беседа заставляла чувствовать себя на волоске от того, чтобы не взорваться.

— Самосбор не порождал людей, — как можно более спокойно ответил он.

— Почему вы так в этом уверены? Вы точно знаете?

Простояв так несколько секунд, Степан не стал дожидаться ответа, а продолжил вести мужчин по коридорам, сложенных из бетонных блоков.

— Скажите, — впервые за долгое время подал голос Андрей, — вы тоже лучший из лучших в Содружестве?

— Нет, я обычный рядовой член общества. Просто я наилучшим образом подхожу для того, чтобы общаться с вами.

— Откуда вы знаете все, что нам рассказали? Вы звучите как образованный человек.

— Во мне говорит весь город, — не поворачиваясь к собеседнику говорил Степан. — Любой другой сказал бы вам то же самое. При возможности коммуникации, естественно.

— Как так получается? — Андрей задумался. — С вами ведут просветительную работу?

— Нет, — престарелый мутант погрузился в мысли. — Хотя можно сказать и так. Просветительная работа. Только это не так, как у вас. Вы ведь используете школы и собрания. И еще у вас есть терминалы, объединенные в общую электронную сеть. Нам всего этого не надо. Если вы живете в городе, то понимание всего необходимого придет само собой.

— Не понимаю, — честно признался Андрей.

— Они тут могут отправлять мысли и читать их, — донесся недовольный голос Михаила.

— Все верно, — Степан вновь обернулся и кивнул Михаилу. — Я никак не мог подобрать нужные слова, чтобы объяснить такую простую вещь. Спасибо.

— Всегда к вашим услугам, — с сарказмом отозвался любитель выпивки.

Они молча шли по городу мутантов, встречая на пути существ, которые внешне были неотличимы от людей или имели незначительные различия в виде наростов, пятен и лишних конечностей. Бывали и подобные тем, кого мужчины встретили на входе в Содружество, или обезьян — с такими же длинными руками и ногами, но разумным взглядом. Степан породил у обоих путешественников странные чувства — первоначальный страх быстро исчез, за ним пришел интерес, но в конце разговора оба человека ощущали себя будто-бы опустошенными. Старый седовласый мутант с пятнистой блестящей лысиной и щупальцем вместо руки казался намного сильнее и мудрее, чем когда они его только встретили. И предстоящая встреча не предвещала ничего приятного.

Повернув в очередной коридор, он прошли до широкого дверного проема с двумя створками.

— Вот мы и пришли, — сказал Степан.

Он открыл дверь и щупальцем пригласил путников войти.