Солнце гигахруща (Том 1. Том 2)

37. Сияние теплого солнца

Покинув библиотеку, Андрей тут же направился на выход из казармы, но на полпути остановился. Идти на нижние этажи в свою ячейку не было смысла, а других мест, куда бы он мог пойти, просто не существовало. Поэтому он поменял рабочую одежду на форму ликвидатора и сдал на хранение сумку с лежащим внутри накопителем.

Вернувшись в расположение отряда, он оглядел всех присутствовавших. Помимо него там было еще трое — один молодой по имени Иван сидел на скамье и зубрил уставы, которые ему никак не давались. Двое постарше лежали на своих койках, глядя в потолок. Андрей не знал, куда себя деть и решил поступить по примеру других — опустился на скрипящую кровать и принял лежачее положение.

В голове мысли закружились ворохом мыслей о том, что он недавно узнал. Вспоминая сообщения Екатерины Михайловны своим неизвестным руководителям, Андрей мало-помалу складывал представление о том, что произошло много гигациклов назад. Внезапным открытием для него стало, что женщина ни разу не упомянула самосборы во время их работы в НИИ, а черная слизь стала появляться только после неудачного эксперимента. Так, может, самосборы и стали последствием того провала, в котором Екатерина Михайловна подозревала партократа, который везде совал свой нос, не имея на это должных знаний. И если б не было саботажа, то и гигахрущ не имел бы тех проблем.

«А если… — Андрею в голову внезапно пришла безумная идея, отчего брови взметнулись. — Если сам гигахрущ стал последствием того эксперимента? Ведь она писала о внезапно появившихся жилых помещениях. Значит, до этого их не было? А потом все начало перестраиваться… Но что было до этого? И как давно это было?..»

В памяти всплыла встреча с верховным божеством нижних этажей и мутантами.

«Наша вселенная — ровесник твоего сына,» — сказал когда-то ученый по фамилии Кузнецов, а по совместительству Черный Бог.

«Неужели правда? — думал Андрей. — Неужели гигахрущу всего шестнадцать гигациклов?»

Оглядев присутствующих, ему вдруг захотелось с кем-нибудь поговорить. К сожалению, за последние циклы Андрей крайне редко общался, предпочитая слушать, читать и выдавать на автомате выдержки из уставов и инструкций. Он посмотрел на лежащего рядом мужчину и стал думать о том, как завести разговор на нужную тему.

— Сергей, — неуверенно начал мужчина, — ты до ликвидаторов где работал?

— М? Где работал? — тот удивился, услышав Андрея. — На мусороперерабатывающем. Триста семидесятый этаж.

— Долго там работал?

— Сколько себя помню. Потом осточертело все, махнул рукой.

— А до этого? — он аккуратно подбирался к сути дела.

— Да там тоже что-то делал. В школе учился, потом на завод, кажется, пошел. Выбор то небольшой.

— Тебе сколько сейчас?

— Тридцать четыре.

Андрей в уме вычел из этой цифры шестнадцать. Значит, Сергею было всего восемнадцать, когда все произошло. Если Чернобог, конечно, не врал.

— Школу помнишь?

— Андрюха, тебя чего это на личные разговоры понесло? — послышался голос другого ликвидатора по имени Кирилл. — Наскучило инструкции зубрить?

— Так все же, помнишь школу? — проигнорировал вопросы Андрей.

— Что-то помню, давно это было, — безынтересно отвечал Сергей, но потом оживился. — А что спрашиваешь? С какой целью?

— Да просто интересно стало, — Андрей пытался придумать хорошую причину. — Я то старше тебя буду. Школу совсем не помню, как будто и не ходил туда. Вот стало интересно, помнят ли другие.

— Так ты к Ивану обратись, — вновь заговорил Кирилл. — Ты за партой когда еще был? Пару гигациклов назад?

— Ну, — мотнул головой молодой парень на скамье. — Скукота жуткая была. И это, — он потряс книжицей с уставами, — тоже скукота. Знал бы, что заставят учить как в школе, ни за что бы не пошел.

— Учи-учи! — задорно приказал мужчина и пустил довольный смешок. — Еще командиром станешь.

— А ты, Кирилл, помнишь школу? — обратился к тому Андрей.

— Не, — он мотнул головой, — что-то совсем ничего не помню. То есть, помню, что нас там учили считать, писать, рисовали что-то. Но немного.

Комната ненадолго погрузилась в молчание.

— Мне вот тоже интересно, — вновь заходя издалека, начал Андрей, — сколько лет гигахрущу? Сколько здесь люди уже живут?

— Мне тоже интересно, — ответил Сергей. — Спрашивал у своего бати, но тот не смог сказать. Говорит, гигахрущ бесконечен и люди в нем бесконечно живут.

— А мой сосед, дед Василий, говорил, что пацаном впервые в гигахрущ попал, — продолжил Кирилл. — Говорит, первое время они даже выходили из него наружу поиграть, но потом вход заделали по приказу партии.

— Сказки это все, — послышался Иван. — Такое многие горазды болтать. У нас в школе постоянно кто-то рассказывал о том, что выход нашли. А как просишь показать…

— Ты взрослых-то не перебивай! — строго произнес Кирилл. — Учи устав!

— Да что его учить, если не могу запомнить, — с отчаянием в голосе произнес парень.

Лежа на кровати, Андрей с интересом разглядывал Ивана, который был лишь немногим старше своего потерянного в самосборе сына. Под эту мысль мужчина вновь погрузился в размышления о вселенной, в которой ему приходилось существовать. Его соседи по ячейке еще о чем-то живо болтали вплоть до самого вечера, но Андрей не слышал их, потому что был слишком занят своими думами. К вечеру помещение стало наполняться бойцами отряда, вернувшимися из увольнения. От кого-то попахивало алкоголем, за другими тянулся запах женщины, третьи загадочно уклонялись от вопросов о том, где они были. Всех их объединяло лишь то, что никто не хотел начала очередного цикла на постоянном дежурстве. Все они понимали, что им оставалось совсем чуть-чуть до того, как зазвучит сигнал тревоги и они в составе отряда ринуться на один из десяти блоков одного из тридцати этажей, бывших территорией ответственности их гарнизона.

Как назло на утро вскоре после завтрака завыл громкоговоритель, заставив всех членов отряда бежать за экипировкой и оружием. Затем они помчались по ступеням вниз за своим командиром. Выйдя на нужном этаже, они продвинулись вглубь и миновали два блока прежде, чем приблизиться к зараженной территории. Им сразу стало понятно, что работа предстоит непростая — черная слизь буквально заливала пол и стены, а откуда-то неподалеку доносились пугающие вопли чудовищ. Андрей среди первых стал поливать огнем продукты химических последствий, пока другие держали под прицелом проходы. В дальнем конце возникли несколько остроногов — приземистые существа на четырех клиноподобных конечностях лишь на мгновение остановились, но затем ринулись в сторону ликвидаторов. Послышалась ожесточенная стрельба и грубые приказы. Андрей залил несколько расстрелянных трупов пламенем и продвинулся дальше. Завернув за угол, отряд наткнулся на пару зараженных жителей блока, которые тупо перли на них с заплывшими черными глазами и распоротыми животами, из которых торчали внутренности — те раньше ликвидаторов подрались с остроногами и вышли победителями несмотря на увечья. Автоматчики сразили их наповал, а Андрей и еще один огнеметчик принялись сжигать тела. Пары выстрелов хватало, чтобы обдать трупы горящим раствором, за несколько минут полностью уничтожавшим останки.

Никто не считал, сколько они работали, но буквально каждая секунда ликвидаторов была посвящена тому, чтобы отчистить блок от самосбора. Все это время ревела сирена и сияла красная лампа. К полному удивлению бойцов сирена прекратила вой еще до того, как был очищен последний коридор. Затихнув на полминуты, она вновь начала подавать сигнал тревоги.

— Отходим! — заорал командир. — Отходим обратно! Держим строй!

Ликвидаторы, привыкшие переть напролом, неловко принялись отступать по уже очищенным помещениям.

— Держим дистанцию! — орал командир. — Быстрее! Сейчас будет еще один самосбор! Быстрее!

Испуганных глаз бойцов не было заметно под толстыми линзами противогазов, но все они боялись. Еще одна волна означала веерный самосбор, о лютости которых ходили легенды. Когда отряд оказался на лестнице и переместился в чистый блок, все они смогли ненадолго вздохнуть с облегчением. Командир приказал связисту подключится к коридорному терминалу и выйти на связь с заставой. Вскоре он отправил информацию, получил ответ и обратился к бойцам.

— Нам на помощь отправлены другие отряды! До их прихода нам надо изолировать зараженные блоки. Внутрь не идем, стоим на границе самосбора и не даем тварям покинуть периметр! Распределю вас по точкам по ходу движения! Держите связь с рядом стоящими! Все, как учили!

Командир махнул рукой и повел отряд обратно к самосбору. К тому моменту очищенные коридоры вновь залило чернотой, розовой дымкой и кишащими в нем тварями. Еще до подхода к блоку слышались тонкий скрежет и нечеловеческие завывания.

— Андрей, — начальник обратился к мужчине и указал на двух других бойцов, — берешь этих ребят и идите наверх! Выходы с двух следующих этажей надо заблокировать! А на третьем встанете сами и будете ждать подхода подкрепления или моей команды, уяснил? — последовал утвердительный кивок. — С пенобетоном аккуратнее! Не залей гермодвери! Пошел!

Грохоча снаряжением и ботинками, Андрей с парой бойцов побежал наверх, пока командир раздавал приказы другим ликвидаторам. Оказавшись на следующей площадке, Андрей снял с груди круглую гранату и под прикрытием напарников аккуратно установил ее чуть в глубине коридора. Выдернув чеку, он вместе с остальными бросился по ступеням наверх. Прозвучал глухой хлопок и помещение тут же от стены до стены, от потолка до пола заполнилось вязкой серой массой, которая стала быстро каменеть, тем самым блокируя проход. На втором этаже они повторили операцию и поднялись на третий, где им предстояло держать оборону. Двое автоматчиков спрятались за дверным проемом, направив дула внутрь коридора, а Андрей стоял в полный рост, готовый обдать пламенем любую тварь из самосбора.

Минуты напряженно тянулись, заставляя бойцов сильно нервничать. Судя по звукам, на других этажах и даже в глубине блока велся постоянный бой с наступавшей нечестью, но почему-то на уровне Андрея ничего подобного не было. Из глубины коридоров до них доносились звуки самых разных форм жизни, которую они привыкли уничтожать, но чудовища почему-то не стремились показываться им на глаза. Снизу лестницы доносились крики командирских приказов. Он координировал действия бойцов и, судя по всему, готовился бетонировать еще несколько выходов. Кажется, кого-то убило или ранило. По прошествии совсем недолгого времени голос командира доносился все чаще.

— Да что там происходит? — спросил один из напарников, чувствуя сильное волнение.

— Видится мне, что этот самосбор был не последний. Видать, еще один будет.

— Тогда нам конец.

— Заткнитесь! — удивив самого себя злостью в голосе, прорычал Андрей. — Ведем наблюдение молча!

Те послушно повиновались, сосредоточив внимание на дальнем конце. Готовый к бою Андрей стоял так еще пару минут, направив дуло огнемета навстречу опасности. Затем, к полному удивлению бойцов, опустил его и повернулся к лестнице. Он глядел то вниз, то вверх, а затем и вовсе подошел к железным перилам и посмотрел в узкую щель между бетонным плитами со ступенями.

— Андрей, что там? — громко спросил один из автоматчиков. — Приказывают что-то?

Мужчина с огнеметом ответил не сразу. Он продолжал крутить головой, смотря в разных направлениях. Затем вернулся на позицию.

— Ничего не приказывают. Послышалось.

— Да что там было? — нервно спросил другой.

— Ничего не было! — заорал Андрей. — Наблюдаем за проходом!

Судя по звукам, бои на других этажах становились все более ожесточенными. Один за другим глухо хлопали пеногранаты, блокировавшие выходы с зараженных блоков. Бойцы криками сообщали о том, что боекомплект стремительно заканчивался.

— Андрей! — донесся крик снизу. — Андрей! Блокируй вход и идите вниз! Ты слышишь?

— Слышу! Сейчас будем! — проорал мужчина.

Они установили последнюю гранату, забетонировали проход и через полминуты после приказа уже грохотали ботинками по ступеням, направляясь к своему отряду или, вернее сказать, его остаткам. На семь уровней ниже двое ликвидаторов вели непрерывный огонь вглубь блока. Рядом стоял командир, держась за окровавленное плечо, и отдавал приказы тем, кто тащил раненых бойцов вниз. Заметив Андрея, он обратился к нему.

— Пенобетон есть?! Мы все израсходовали! — в его голосе впервые звучали нотки растерянности.

— Нет, у нас тоже все!

— Гниды просто прут отсюда! Кажется, там произошел очередной самосбор! Но сигнала не было.

— Добавьте огня! Добавьте огня! — заорал один из автоматчиков.

В следующее мгновение Андрей без лишних слов заслонил проход в блок и принялся поливать прущую на них массу монстров огненной струей. Твари внутри словно взбесились и перли, не считаясь с оторванными конечностями и потерей своих сородичей. Через полминуты поток ослаб.

— Надо отходить! — заорал командир. — Вниз, до ближайшей заставы! За мной!

Он махнул рукой, автоматчики тут же снялись с позиции и последовали за ним. Андрей сделал шаг в сторону ступеней, но в следующее мгновение вздрогнул, услышав знакомый голос

— Не уходи… — прямо над ухом прошептал кто-то. — Постой…

— Ну что ты там встал? — заорал командир. — Уходим!

— Подожди… — останавливал его тот же голос. — Я сейчас приду…

— Я вас прикрою! — крикнул Андрей и повернулся к проходу.

— Какой прикрою? Они прут без остановки!

— Уходите! — криком повторил мужчина. — Я их задержу!

За спиной послышались удары тяжелых ботинок по бетонным ступеням. Остатки отряда двигались в безопасную сторону. Направив огнемет туда, где уже лежали обугленные трупы, Андрей ждал. Внутри блока происходило что-то — там кричали люди, чудовища, стоял какой-то ужасный треск. Мужчина непроизвольно сделал несколько шагов назад. В глубине коридора пространство стало невообразимо мерцать, сиять, блестеть, ослепляя одинокого ликвидатора. Он сделал еще несколько шагов назад и, оступившись, полетел на ступени. В последний момент он ухватился за перила и, держась за них, спустился до площадки. Прищуриваясь, он смотрел на вспышки яркого света, которые вспыхивали в коридоре. Одна за другой они приближались к выходу на лестницу. На всякий случай Андрей поднял дуло оружия.

Но в следующее мгновение опустил огнемет. В мерцающем блеске и сиянии вспышек вырисовывался силуэт человека. С каждой секундой он становился все более и более отчетливым. Андрей задержал дыхание, понимая, что происходит. Весь светящийся изнутри теплым желтым светом перед ним стоял Коля.

— Здравствуй! — спокойно произнес тот с легкой улыбкой на лице.

— Здравствуй… — не веря глазам, сказал Андрей. — Ты меня узнаешь? Ты меня помнишь? — он схватился за противогаз.

— Конечно, помню. Ты мой отец. Хотя, честно признаться, мне уже не совсем понятно значение этого слова, — он произносил слова, совершенно не вкладывая в них эмоций.

— Как непонято? — голос задрожал. — Я твой папа. Я твой родитель.

— Да, я понимаю, — он улыбнулся чуть сильнее. — Просто слова для нас уже не значат так много, как для вас. Ты папа, а еще есть мама.

— Правильно, — Андрей закивал. — Еще есть мама.

— Кстати, она тоже здесь.

— Где это здесь? — он сделал шаг навстречу сыну, но остановился.

— Здесь, со мной, — Коля подумал. — В самосборе. Это она позвала меня сюда.

— Как позвала, — ему было трудно говорить и думать. — Куда? Где она? Где твоя мама? Пусть придет сюда.

— Она не может. Или не хочет, — с неизменной легкой улыбкой на лице говорил сияющий изнутри теплым светом Коля.

— Так не может или не хочет? — запинающимся голосом спросил Андрей.

— Здесь это почти одно и то же. Она помнит тебя, но прошло слишком много времени. Ты уже не значишь для нее столько же, как она для тебя. А во мне еще осталось много человеческого.

— А где она? Почему она не здесь с тобой. Пусть просто покажется.

— Она в самосборе.

— Как это?

— Мне тяжело объяснить, — он вновь замолчал. — Это другой мир. Тут нет боли. Нет страха и страданий. Нет смерти.

— Да как это?.. — растерянно пробормотал Андрей. — А эти монстры, слизь? Они что?

— Они не из нашего мира. Я не могу рассказать всего, потому что людям неведомо то, что знаем мы. Просто не смогу объяснить.

— Я искал тебя, — совсем тихо говорил мужчина, но его сын все прекрасно слышал. — Искал тебя по всему гигахрущу. Я думал… Я знал, что ты жив.

— Наверное, это не совсем верное слово.

— Что? О чем ты?

— Я не совсем жив.

— Но ведь я вижу тебя, я говорю с тобой.

— Меня нет в твоем мире. И во мне с каждой минутой все меньше человеческого. А значит меньше от того человека, которого ты знаешь под именем Коля.

— Но мы же говорим. Ты — мой сын, — он чувствовал, как глаза увлажнились, — а я — твой отец.

— Это все — просто слова.

— Но ведь ты и я, мы остаемся, — слепо убеждал его Андрей. — Мы остаемся здесь вместе. Ведь мы можем быть вместе?

— Лишь ненадолго, — сказал Коля, ожидая, что заговорит его отец. Но тот отпустил огнемет и поднял ладони, будто молился. — Я почувствовал, что мне надо было с тобой встретится. И рассказать тебе о том, где я. Но со временем это желание уйдет и я полностью растворюсь в своем мире.

— Но ты ведь можешь приходить сюда, ко мне? Хотя бы иногда?

Лицо Коли лишь на мгновение стало серьезным, будто он что-то вспомнил или услышал, затем улыбка вернулась.

— Наверное, я могу, — он кивнул. — Я вижу, что для тебя это важно. И чувствую, что должен это сделать. Потому что я был твоим сыном.

— Ты и есть мой сын, — робко сказал Андрей. — Ты и сейчас мой сын.

— Я приду, — он снова кивнул. — А теперь будь осторожен. Скоро сюда придут другие.

— Стой, — он поднял руку, словно пытаясь схватить его, — не уходи. Подожди еще немного. Коля!..

Однако силуэт его сына стал быстро растворятся в сияющих вспышках и мерцании, которые сами начали меркнуть. Очень скоро Андрей видел перед собой лишь обколупавшиеся и обожженные стены из бетона. Пребывая в полном беспамятстве, он глядел туда, где еще недавно был его сын и совсем не замечал того, что на место яркому свету пришел ползучий розовый туман, в глубине которого булькала черная слизь. Послышался цокот чьих-то быстрых ног.

Он вздрогнул, осознавая, что на него бежит. Андрей схватил оружие, поднял дуло огнемета и отступил на площадку. В проеме возник остроног и остановился на секунду, которой хватило, чтобы обдать его струей пламени. Тот заметался из стороны в сторону, истошно повизгивая. Из коридора прибежал еще один, но уже не стал тратить время на раздумья, а сразу кинулся на Андрея. Мужчина отскочил в сторону, одновременно посылая огонь на врага. Уже горящее чудовище полоснуло острой конечностью по руке ликвидатора. Тот закричал от резкой боли и спустился по ступеням, глядя за мечущимся по бетону монстром. Сверху послышалось звонкое цоканье других остроногов. Понимая, что один не устоит, Андрей стал быстро спускаться вниз. Чудовища приближались. Мужчина встал возле забетонированного прохода и, подгадав появление тварей, выстрелил. Затем бросился бежать вниз, огибая павших товарищей. Погоня не прекращалась. На два этажа ниже он вновь дождался остроногов и обдал их струей пламени. Один из монстров все же кинулся вниз и вонзил лезвие своей ноги в бедро ликвидатору. По лестнице разнесся его жуткий крик, полный боли. Андрей вынул вражескую конечность, раздирая собственные ткани, и попытался сделать шаг, но упал на бетонный пол. Он попробовал встать, но поврежденные конечности отдавались острой болью. Защитный костюм заливало его собственной кровью. Опираясь на одну руку, он пытался ползти по полу, но резина цеплялась за шершавый бетон и не давала продвигаться. Мужчина урывками добрался до ступеней и схватился за железное ограждение, пытаясь подтянуться.

Он тяжело дышал, слыша лишь собственное дыхание и доносившиеся сверху цоканье. Индикатор заряда на оружии приближался к красной зоне — жидкости в баллонах оставалось только на пару выстрелов. Подняв дуло огнемета, он стал дожидаться прихода врага. Но прежде, чем они появились, глаза стали закрываться. Мир медленно погружался во тьму и Андрей потерял сознание.