Сотканные из лжи

Глава 18. Тайлер

Как бы я не вчитывался в строчки, из мыслей не выходила Эшли. Ее теплые губы, робкий поцелуй, перетекающей в жадный, чуть страстный, но все же нежный. Порыв, который она не стала тушить, отдался трепетом в сердце. Я был сторонником крепких и долгих отношений, если не брать в расчет те мимолетные ночи, проведенные с незнакомками. То было желание развлечься, не обременяя себя обязательствами. Обоюдное желание, подкрепленное жаждой удовлетворить потребности. Никто из них не просил большего, как и я. Поцелуи, не имеющие будущего. Секс, без капли смысла.

С Эшли хотелось по-другому. Пускай и количество преград между нами легко бы переплюнуло Великую Китайскую стену, но я бы хотел попробовать. Что-то неуловимое, незримое влекло к ней. Взглядом я всегда пытался отыскать нежные черты лица, скромную, едва заметную улыбку и глаза, цвета неба. Но когда она злилась или же пыталась выглядеть серьезной, они чуть темнели, больше походили на глубины океана.

Мое запретное желание.

Моя давняя мечта.

Мы не могли быть вместе по многим причинам, но, если бы она захотела, я бы лично заткнул каждую.

Всегда существовало «но». Чертово «но», перед которым я оставался слаб.

После неожиданного поцелуя Эшли начала меня избегать. Будто тот порыв в библиотеке оказался самой большой ошибкой. Я прислушался к собственным ощущениям и почувствовал обиду. Она еще не выбралась наружу и не затянула меня в бездну, вынуждая анализировать и думать. Но била прямо в сердце, лишая радости и привычного спокойствия.

Ноги сами понесли меня в сторону библиотеки. Возможно, Эшли была там, прячась от мнения подруги и мамы и их наставлений. Подсознательно я понимал, что раз она избегает меня, то вряд ли посетит место, где мы целовались. Губы чуть покалывало от нахлынувших воспоминаний. Я ненавидел недосказанность и неопределенность. Одно дело интрижки на одну ночь, где на утро вы два незнакомца. Другое — когда человек невольно пробирается в сердце и оставляет дверь открытой. Сквозняк впускает вопросы и мысли, от которых оно сжимается до боли. И если для Эшли я временное, но веселое времяпрепровождения — в чем лично я сильно сомневался, — то хотелось бы знать заранее. В этом плане мы сильно были похожи с Кэтрин: оба боялись людей, которые могут вновь разбить сердце.

В библиотеке Эшли не оказалось. Я шумно выдохнул, прикидывая, могла ли она быть где-то еще, не считая комнаты. Ответ плавал на поверхности — лабиринт. Еще одно место, где она прятала свои истинные чувства.

Во мне боролись сомнения. С одной стороны хотелось предоставить время Эшли, чтобы она во всем разобралась без моего участия. С другой — я не мог игнорировать то, что плескалось в груди, при виде нее. То тепло, мягко обволакивающие ледяное сердце. Любопытство, которое с каждым разом сближало нас. Едва ощутимая тяга, не сравнимая с той, которая возникала между Кэтрин и Нейтом, но имеющая права на существование. И все это подводило к точке невозврата: либо я рискну, либо отступлю. В этой жизни многие подводили меня. И если Эшли собиралась встать в один ряд с этими людьми, то я намерен развернуться и уйти.

На входе в лабиринт я остановился. Шестое чувство подсказывало, что она там. Гулко бьющееся сердце подгоняло. Я отмел сомнения и вошел.

Эшли сидела на той же самой лавочке. В руках держала книгу, увлечено пробегая глазами по строчкам. Почувствовав, что больше не одна, резко вскинула голову. На секунду страх проскользнул на лице.

— Тайлер, — на выдохе произнесла она.

— Вопреки всеобщему мнению, я не мальчишка, которого можно без спроса использовать. В чем дело? — Я не скрыл обиду в голосе, приоткрывая ту часть меня, где прятались не самые приятные эмоции.

— Это была ошибка, — хрипло ответила Эшли.

— Тогда стоило мне об этом сообщить, а не избегать.

Ее щеки вспыхнули, губы чуть приоткрылись, будто она собиралась бросить одну из заученных фраз. Но я быстро рассекретил ее идею, вынуждая быть со мной честной. Потому что я этого заслужил.

Я не собирался вступать в контакт с ее разумом. Меня интересовало сердце и то, о чем пело оно.

— Колин начала задавать вопросы. Если она расскажет маме, то…, — Эшли не стала договаривать. Я вскинул брови. Скупое пояснение не удовлетворило. — И разговор с Кэтрин.

— И она пригрозила тебе, если ты попытаешься разбить мне сердце?

Глаза Эшли округлились. Я попал в точку.

Гнетущую тишину прерывал лишь шорох листьев, которые ветер охотно кружил в танце. Эшли задумалась. Я надеялся, что она осознала, как все это в совокупности глупо звучало. Безусловно, Кэтрин разберется с каждым, кто посмеет причинить мне боль. Инстинкт защищать меня отпечатался на клеточном уровне. Кэтрин знала и лично видела меня во всех ипостасях. Поэтому такой порыв ничуть не удивлял. Я сделал бы точно также, если бы почувствовал угрозу со стороны Нейта.

Я не мог проигнорировать, как сердце подскочило к горлу, в ожидании слов Эшли. Только ей сейчас решать, что будет с несуществующими нами. Хоть у меня и было право голоса, я молчал. Ждал. В глазах Эшли плескалась боль. Я начал разворачиваться, но короткий вздох меня остановил.

— Пожалуйста, не уходи, — тихо попросила она. Пульс ускорился. В ее голосе звучала мольба, которую я не хотел игнорировать.

— Зачем мне оставаться? — Я не хотел говорить это отстраненно, словно не был заинтересован в ней. Но перестроить мышление не так просто, а сблизиться с человеком задачка посложней.

— Мне нравится проводить с тобой время.

Я хотел приблизиться и занять место рядом с ней, но в тоже время хотел услышать что-то еще. Что могло бы чуть растопить лед в груди.

— И мне понравилось то, что произошло в библиотеке. — Стыд обжег ее щеки. Я не дал ей отвести взгляд. Не дал замкнуться в себе.

— Тогда почему сдалась? — Я не мог контролировать свой голос. Или же не хотел.

— Я не… Не могу. Я не так сильна.

— «Зачем наружность портите вы ложью?».

Я шумно вздохнул, зарываясь пальцами в волосы. За несколько шагов пересек разделяющее нас расстояние и опустился на корточки. Пальцы Эшли дрожали. Она попыталась спрятать руки, но я перехватил их. Между нами повисло молчание, полное вопросов и нерешительности. Я медленно поглаживал кисть и местечко, под которым неистово бился пульс. Эшли подняла голову к небу, такого же цвета, что и ее глаза. Несколько слез скатилось по щекам. Я обхватил ее подбородок кончиками пальцев и вынудил посмотреть на меня.

— «Зачем судьба кует такие ковы столь беззащитным существам, как я?»

Губы невольно дрогнули в улыбке. Мне нравилось, что наши литературные вкусы совпадали.

В голове вертелись слова, но я впервые не мог сформулировать их в предложение. Обида пыталась прорваться наружу. Хотела обернуться в обвинение и отхлестать по щекам. Однако нежность приглушала ее. Успокаивала. А после выпроваживала из сердца.

— Я готов к правде, но не к молчанию. Если ты хочешь сдастся и прекратить все, что происходит между нами, то наберись смелости и скажи мне об этом. Я не тот человек, который устроит фарс. Будь честна, хотя бы со мной.

— Кэтрин так быстро догадалась о…, об этом. Если вдруг узнает Колин. Я…я не справлюсь, Тайлер.

— Не полагайся на ненадежных людей.

Во взгляде Эшли вспыхнуло понимание. Я не стал напрямую советовать врать Колин. Но для меня все еще оставалось странным, что близкая подруга не способна порадоваться и поддержать. Безусловно, в этом и без того сложном уравнении возникла новая переменная. Раз Колин не испытывала угрызения совести во время флирта со мной, не чувствовала ли она конкуренции? Но что-то подсказывало мне, что Колин не настроенна быть со мной по-настоящему. Короткое развлечение, чтобы скрасить серые будни. Иначе почему она действовала только в те моменты, когда я был один?

Я оставил эти мысли и не намеревался к ним возвращаться. Перед моими глазами был пример другой дружбы, где, не смотря на предательство, мое счастье ставили превыше всего. И если что-то пойдет не так, это будет последствие моих решений, а не чужих.

— Я ненавижу находиться в подвешенном состоянии. Тебе стоит действительно разобраться с тем, что ты хочешь. Никакой спешки.

Эшли неосознанно схватила меня за руку, будто бы боялась, что я растворюсь, подобно миражу. Меня грела эта мысль. Обволакивала от кончиков пальцев ног до макушки. Короткий марш мурашек прошел по рукам. Губы чуть изогнулись в улыбке. Было приятно смотреть, как ее чувства проявляются так спонтанно. Она не могла контролировать желание лишний раз прикоснуться.

Я склонил голову, рассматривая милые черты лица. Желание коснуться губ росло с каждой секундой. Сердце чуть сбилось с ритма, когда Эшли приподнялась на носочках. Ей повелевало любопытство. Мы оба понимали, что такой парень как я, не вписывается в идеальную жизнь, по кирпичику построенной Харпер Браун. Но запретный плод сладок.

Поцелуй получился робким, не смотря на огонь, разгоревшийся в груди. Я хотел бы держать себя в руках. Не касаться ее, не притягивать к себе. Потому что в глубине души боялся, что все это не по-настоящему. Что Эшли поймет, какую ошибку совершила, и вернется в привычный мир, где нет места для меня. И впервые эта мысль давила. Обжигала. Уничтожала изнутри. Я запретил себе думать об этом. Потому что этот миг принадлежал нам двоим.