Сотканные из лжи

Глава 46. Тайлер

Мое терпение иссякало с каждым днем. Дебра Лам объявила о возобновлении работы «Cargogo». И это единственная новость за все время. Я надеялся, что Стефану удастся навести ФБР по этому следу, хоть и боролся с совестью. Дебра стала жертвой и, безусловно, если бы в ее фурах обнаружились наркотики, то наручники защелкнулся бы ни на тех запястьях.

В середине недели был назначен прием у врача. Я чувствовал себя гораздо лучше, и даже рука перестала беспокоиться, но осмотр все таки стоило провести. Кэтрин сначала порывалась поехать со мной, а еще упорно пыталась перенести какую-то встречу. Она хранила в тайне свой новый проект даже от Нейта, желая для начала воплотить его в жизнь. Я не строил предположения: покорно дожидался, пока она сама расскажет.

— Ты точно доедешь один? — Спросила Кэтрин, кусая губу. Я усмехнулся и подтолкнул ее к выходу. Но даже там она уперлась руками в дверь и бросила на меня взгляд из-за плеча. — Через час не ответишь — вызову копов.

— Иди.

Кэтрин нарочито громко вздохнула и надавила на ручку. На самом деле, мы могли выйти вместе, но я не мог найти свои документы и страховку. По словам Кэтрин, она оставила их на тумбе, но на деревянной поверхности ничего не было, не считая пустой рамки. Я облазил каждый шкаф, исключая кухню и ванную. Хотя… Это же Кэтрин. Она спокойно могла убрать их в посудомойку, все еще злясь на меня. И действительно, синяя папка лежала в шкафчике со столовыми приборами. Накинув куртку, я закрыл квартиру и направился на подземную парковку.

Пока двигатель прогревался, я закурил сигарету, рассматривая остальные машины. Среди них стоял и второй автомобиль Нейта, на котором Кэтрин не желала ездить. Она хотела что-нибудь повыше, но конкретную марку назвать не могла, поэтому передвигалась либо на моей, либо на такси. Я задумался, есть ли у Эшли водительское удостоверение. Машина в нашей ситуации стала бы отличным решением. И очевидно еще одни пунктом в списке секретов от родителей.

Эшли все еще думала, что сможет вести двойную жизнь. Но я понимал, что реальность рано или поздно настигнет. Если она не готова твердо стоять на своем решении, то я возьму ситуацию в свои руки. Вульф перестал быть препятствием, как только невольно приоткрыл завесу своей жизни. Харпер — человек, чьему контролю Эшли неосознанно поддается.

Все изменится, когда правда всплывет наружу. Наши отношения станут меньшей из проблем для семьи Браун. Мне бы не хотелось, чтобы Эшли проходила через всю грязь, но иного пути не предвиделось. Вульф, как и Джефф, и Адам должен был оказаться за решеткой.

Я выехал с парковки и направился в больницу. Открыл окно, впуская холодный ветер в салон. Никакой музыки, лишь шум улиц и доносящаяся болтовня студентов и офисных клерков. Привычная спешка помогала вернуться к жизни. Я вдохнул полной грудью, притормозил на светофоре и на секунду закрыл глаза, теряясь в мыслях. Через минуту водитель позади меня начал неистово сигналить. На удивление, я соскучился даже по этому.

В больнице я прошел осмотр, убедившись, что после «случайной» аварии мое тело исправно зажило. Сдав последние анализы и заполнив бланки, я вытащил из заднего кармана вибрирующий телефон.

— Я освобожусь только через пару часов, потом, наверное, заеду к Нейту.

— Есть какие-то новости по секретному проекту?

— О, даже не пытайся, я ничего не скажу. Но мне нужно проконсультироваться с Шоном. Эго засранца раздуется до небес.

— Он узнает раньше нас? — Я прижал телефон плечом и убрал страховку обратно в папку.

— Черта с два. Проверит кое-какие документы. Ненавижу эти бумажки и мелкий шрифт.

— Ты прирожденный бизнесмен, — усмехнулся я, садясь в машину.

— Ха-ха, ты все еще хочешь выведать род моей будущей деятельности.

— Увидимся вечером, Кэтрин.

— Мне позвонить через пару часов?

— Я под домашним арестом?

— Нет, если только не планируешь натягивать костюм супер-героя, а именно кепку и очки, и отправляться на очередную слежку.

— Буду дома.

— Ага.

Остаток дня я планировал провести в объятиях книги, кофе и поиска подходящей цитаты. Меня подмывало позвонить Стефану и узнать, есть ли какие-то действия в сторону Джеффа, но глупая гордость в купе с обидой вынуждали отложить телефон в сторону. Я готов был дать ему время, но лишь до конца марта. Дальше только своими силами. Такой расклад успокаивал, отчасти потому, что я все еще не доверял Стефану и его желанию помочь. Он точно не на одной стороне с Джеффом, но, возможно, не хочет быть со мной заодно.

Я потянулся в бардачок за папкой, как внезапно моя дверь распахнулся. Кто-то в черной балаклаве прижал к моему носу мокрый платок. Веки будто налились свинцом. Я попытался вырваться, но руки обмякли, как и тело. Хриплый смешок — последнее, что донеслось до меня.

Голова кружилась. Я с трудом распахнул глаза, пытаясь понять, где нахожусь. В темной комнате одиноко висела лампочка, которая и освещала мою грязную одежду. Руки и ноги были туго привязаны к стулу — единственному предмету мебели. Дверь напротив меня была закрыта. Оттуда доносился какой-то гул и тихие разговоры.

Сыро, словно это место находилось под землей. Стараясь не создавать лишнего шума, я попытался освободить руки, но из-за тугих узлов лишь беспомощно дергал пальцами. Стул подо мной громко скрипнул, привлекая внимания тех, кто был снаружи. Разговоры прекратились. Дверь распахнулась, и яркий свет вынудил меня зажмуриться.

— Ну привет, мальчишка. — Он закрыл дверь, уселся передо мной на корточки. Дулом пистолета приподнял мой подбородок, вынуждая встретиться с ним взглядом.

— Отпусти меня, — прохрипел я.

— Не так быстро. Для начала мы поболтаем. Я задаю вопрос — ты отвечаешь. За молчание будешь наказан. Правила понятны?

Дверь вновь распахнулась, но кто-то выключил яркий источник света. В проеме появился Адам, во взгляде которого плескалась ярость. Мозолистая ладонь обожгла мою щеку. Собственное дыхание шумно отдавалось в ушах.

— Мы одни, — сказал Адам.

— Прекрасно. Расскажи мне, мальчишка, почему федералы внезапно начали интересоваться сетью наших ресторанов? Как так вышло, что после того, как тебя заметили возле дома Дебры Лам, у властей начали возникать вопросы?

Я плотно сжал губы, не сводя с Джеффа взгляда полного ненависти. Его вопросы значили многое. И пускай от осознания больно сжималось сердце, в глубине души я понимал, что все так и должно было быть.

Алая пелена застилала глаза. Губы Джеффа изогнулись в извращенной улыбке, не сулившей ничего хорошего. Я сделал болезненный вдох. Мышцы сводило от веревок и неудобной позы.

— Адам, дай мне нож.

Лезвие сверкнуло в руках Адама. Пот скопился на затылке, но я не позволил страху отразиться на лице. Проверки в ресторанах — первый шаг на пути к разоблачению. И как бы Джефф не пытался выглядеть в моих глазах смелым, он испытывал то же неприятное чувство, что пылало в моей груди. Украсть человека при свете дня на парковке больницы — опрометчивый, отчаянный поступок. И именно это понимание удерживало язык за зубами. Все остальное можно было стерпеть.

— Мальчишка стал мужчиной, но для своего отца он все еще останется мальчишкой. — Джефф забрал нож и прокрутил в руках, любуясь начищенным лезвием. — Ну же, Тайлер. Будь хорошим мальчиком и расскажи своему папе, что ты сделал. — Он похлопал меня по щеке, намеренно провоцируя. И я повелся. Плюнул ем в лицо, а следом постарался дернуться так сильно, чтобы стул подо мной сломался.

Лезвие коснулось подбородка и медленно коснулось. Я зашипел от боли и отвел лицо в сторону, но тем самым лишь углубил порез.

— Плохих мальчиков ждет наказание. Или же они могут ответить на вопросы и умереть быстрой смертью. Что выберешь?

Я с силой закусил внутреннюю сторону щеки. Джефф вновь улыбнулся и грубо разрезал ткань в области коленки. Сердце подскочило к горлу. Еще одна попытка опрокинуть стул не увенчалась успехом. Холодное лезвие коснулось заживших рубцов. Джефф смотрел исподлобья, в его глазах мелькали дьявольские огни.

— Ты выбрал быть плохим мальчиком.

Нога взорвалась болью. Она поднималась выше, и отчаянным криком вырвалась наружу. Горячая кровь сочилась из раны. Джефф медленно и с упоением, будто наслаждался каждой секундой, вонзал лезвия. Я зарычал сквозь стиснутые зубы, сдерживая очередной крик.

— Вопрос тот же, мальчишка. Что. Ты. Делал. Возле. Дома. Дебры. Лам? — Он чеканил каждое слово, будто я ребенок. Мое сердце наполнилось гневом.

— Катись в ад, — выплюнул я.

— Мы и так здесь, мальчишка. Это твой персональный ад, где ты будешь расплачиваться за свою жалкую слабость. Нужна симметрия, верно Адам?

— Фернандо, — на эмоциях выпалил я и сразу прикусил язык.

Черты лица Адама заострились, но он выдержал мой пристальный взгляд.

— Кажется, чей-то язык начал развязываться, — заметил он с явным акцентом.

— Тогда может мы получим и другие ответы. А, мальчишка?

На этот раз он вонзил нож резко, вкладывая всю силу и ненависть в удар. Я до боли прикусил губу, но болезненный стон вырвался наружу и зазвенел в комнате.

— Ты в любом случае убьешь меня, — прошипел я.

— Да, — он улыбнулся шире, обнажая ряд белоснежных зубов. — Отправлю тебя к любимой мамочке. Даже обеспечу соседнюю могилу, хоть ты и был бесполезным мальчишкой. Но быстрая смерть дарована лишь ей. Она хотя бы пыталась делать так, как мне хотелось. Раз маски сорваны, то, Фернандо, что думаешь на счет горелки? Здесь почему-то не пахнет жаренным.

Страх выплеснулся наружу и отразился на моем лице. Адам вышел, но через несколько секунд вернулся с горящей горелкой. Джефф с восторгом забрал ее и с непривычной грацией двинулся ко мне. Страх холодным потом скользнул по позвоночнику. Он же вынудил меня заговорить.

— Я знаю, что вы стоите за смертью Оскара Лама.

— Вот мы и заговорили, — рассмеялся Джефф. — Но ты опоздал на несколько минут, мальчишка.

Вспышка адской боли ослепила меня. Я резко дернулся назад, желая убежать от пламени. В этот раз стул послушно опрокинулся, но вместе с ним и я потерял сознание.

Боль. Повсюду. Во всем теле. В комнате. Смертью нависала надо мной. Кто-то заменил стул и крепче привязал меня к нему. Запах жженной кожи витал в воздухе, забиваясь в ноздри. Я рвано дышал, но каждый вдох обжигал легкие. Меня бросало то в холод, то в жар.

Сквозь пелену я увидел Джеффа. Он протирал пистолет с тряпочкой и бросал на меня насмешливый взгляд.

— Пять минут передышки достаточно. Продолжим нашу простую игру. Расскажи мне, мальчишка, почему копы стали так заинтересованны в фурах Дебры Лам? В первый же день, после ребрединга, их останавливают и внимательно проверяют. В чем дело?

— Я не знаю, — в горле саднило, словно и там Джефф оставил открытую рану.

— Разве? Отчего же мне кажется, что ты лжешь?

— Я не знаю.

— Адам, тебя устраивает такой ответ?

Я не услышал ответ Адама, но мог поклясться, что он был отрицательным.

— Как и меня.

Удар с ноги пришелся в солнечное сплетение. Воздух со свистом покинул легкие. Тупая боль растекалась в груди. Я не мог вдохнуть, как рыба открывал и закрывал рот.

— Нужно проверить его телефон, — сказал Адам, приближаясь ко мне. — И квартиру.

Джефф подошел следом, с силой схватил меня за волосы и откинул голову. Как только экран разблокировался, Адам отошел.

— Итак, мальчишка, у тебя есть еще одна попытка, прежде чем я разрежу твое лицо на лоскуты. Я не учил тебя лгать.

— Ты ничему меня не учил, — не выдержал я. Джефф приблизился к моему лицу и заглянул в глаза.

— Попробуй засудить меня за это. — Он громко рассмеялся собственной шутке, пока выругавшийся Адам не привлек его внимания. Адам повернул экран телефона Джеффу. Я готов был поклясться, что там открыта наша переписка с Эшли.

— Звони, — прорычал Джефф, а после схватил меня за рубашку и попытался притянуть к себе, но веревки плотно удерживали на месте. — Что ты знаешь?

— Иди к черту.

Джефф даровал мне вторую передышку, с размаху зарядив кулаком по лицу.