Спутник бросает тень

29

— Надо бы открыть окно, — предложил Дейли. — Еще пять минут, и Марджори вызовет на нашу голову пожарных.

— Открывайте. А теперь попрошу вас, сержант, изложите мне всю линию «Блисс Троллоп». Я хочу послушать это со стороны. Вы рассказываете, я мысленно проверяю все сначала. Итак...

— Спитуэлл предложил Троллопу материал, из которого было видно, что все его свидетельские показания на процессе Ротбахов были подстроены с начала до конца. Алисон согласился выложить десять тысяч, надеясь с помощью его убрать кое-кого из политических противников. Полученные от Алисона деньги Троллоп, как договорились, положил в Первый национальный банк на счет, указанный Спитуэллом. К дому Спитуэлла он подошел в восемь девятнадцать. Постучал в дверь, но никто не отзывался. Нажал ручку — дверь была закрыта. И тут он услышал на улице крик газетчика, продававшего специальный выпуск с известием о запуске спутника. Спустился вниз, чтобы купить газету. Но так и не купил: ему показалось, что наверху открылась дверь. Надеясь, что это Спитуэлл, он вновь поднялся. Все это время его никто не видел. Он постучал, потом нетерпеливо подергал ручку. Оказалось, что дверь уже не закрыта. Троллоп вошел и увидел в комнате труп Спитуэлла. От волнения он закурил и тут же швырнул недокуренную сигарету. Вспомнил он об этом только потом. А в то время видел один лишь труп, газету и револьвер под нею. Потом заметил, что окно открыто. Позднее вспомнил, что, подходя к дому, видел с улицы закрытое окно. Опасаясь, что из противоположного дома его могут заметить и что он будет обвинен в убийстве, Троллоп торопливо закрыл окно и задернул штору. Вот тут-то он и оставил отпечатки пальцев. Затем, зная, что Спитуэлл должен был написать нужный материал, обшарил карманы его костюма. В них ничего не было. Более тщательно обыскивать квартиру он не осмелился, опасаясь быть застигнутым. Уходя, он закрыл дверь. Замок был автоматический. На лестнице он опять никого не встретил. Быстрым шагом Троллоп дошел до самого кладбища. Заметив телефон-автомат, решил позвонить в полицию. Рассчитывая на свои связи с инспектором Торрентом, он надеялся вместе с полицией проникнуть в квартиру Спитуэлла, чтобы незаметно забрать рукопись. Позвонив, он торопливо направился в редакцию. Оттуда, после звонка Торрента, вновь поехал на улицу Ван-Стратена. Вернувшись домой, он обнаружил в почтовом ящике письмо. Оказывается, его послал Спитуэлл. В конверте была статья. Статью Троллоп передал Алисону и о дальнейшей судьбе ее ничего не знает. Но конверт у него сохранился...

— Экспертиза уже установила, что надпись на нем сделана рукой Спитуэлла. Спасибо, Дейли. Ваш рассказ звучал для меня музыкой. Почти ни одной фальшивой ноты. Почти!.. Вот он, этот конверт. Осмотрите его и скажите, что вам, в свете уже известного, бросается в глаза.

Дейли взял конверт, вооружился увеличительным стеклом, осмотрел каждый дюйм поверхности, на всякий случай посмотрел на свет.

— Ничего особенного. Тайнописи нет... Разве что под маркой... А, черт подери... Марка!.. Это же та самая марка!

— Какая?

— Помните, что рассказывал египтянин. Как некий человек попросил его отнести на почту письмо. И на конверте была эта же марка с земным шаром.

— Молодец, Дейли! А я вот заметил только штемпель. Штемпель почтового отделения Святого Креста. Это говорит о том, что египтянин не лгал. Но нам надо убедительно доказать, что письмо было вручено арабу, когда Спитуэлла уже не было в живых.

— Довольно трудно. На почтовом штемпеле только дата. Минуты там ставить еще не догадались.

— А вы все-таки слетайте в почтовое отделение. Расспросите сотрудников. Может быть, кто-нибудь видел этого араба и заметил время.

— Ну, это было бы просто чудом. А последние двадцать столетий их что-то не было.

— Если не говорить о спутнике, сержант. Нет, нет, попытаться надо. Сперва на почту, а потом в банк.

— Не понимаю. В какой банк?

— В то отделение, куда Троллоп должен был внести деньги. Где Спитуэлл открыл текущий счет.

— Но мы же не знаем, на какое имя Спитуэлл открыл этот счет.

— А конверт? Ведь я же спросил вас, что вы заметили на нем? Спитуэлл обозначил имя отправителя — вот, Джон Спуллидж. Пегги Морнинг показала, что выданный ей чек на десять тысяч был с такой же подписью и адресован в то же отделение. Отсюда следует, что это те самые деньги.

— И вы верите, что Троллоп внес их? Тогда отпадает мотив преступления!

— Не отпадает. Важен вопрос — когда он их внес? До или после убийства? Именно это я и хочу узнать.

— После убийства? Ничего не понимаю!

— А я, думаете, понимаю? Вы что же думаете, я считаю Троллопа убийцей, исходя из чисто внутренней убежденности? Нет, просто иначе ничего нельзя понять. Допустим на минуту, что его рассказ правдив. И начинается полнейшая мистика. Троллоп с улицы видит, что окно у Спитуэлла закрыто. Поднимается, никого не встречает. Стучит, никто не открывает. Спускается, вновь поднимается, находит дверь открытой, окно открытым, а Спитуэлла убитым. Но мы же знаем, что всего несколько минут назад оттуда вышла Пегги, и тогда Спитуэлл был еще жив. Троллоп, поднимаясь и спускаясь по лестнице, не встретил ни одной живой души. Кто же тогда вышел? Кто застрелил Спитуэлла? Дух! Кто доставил газету с сообщением о запуске спутника? Все тот же дух! И все это произошло за одну или полторы минуты, между уходом Пегги и появлением Блисса!

— Потому и запутано, что Троллоп все сочинил.

— Ох, не спешите, Дейли! Этот малый умеет водить за нос миллионы читателей. Он мог бы придумать что-нибудь и более правдоподобное. Он же понимает, что имеет дело с людьми, которые проверяют каждое слово... Вот что, хватит болтать. За дело! Переверните вверх ногами всю почту, но не являйтесь с пустыми руками.

В почтовом отделении Святого Креста было полно людей, Дейли сразу же определил, что в большинстве своем это те, кто перебрался сюда из Южной Америки в надежде разбогатеть. Однако длинная очередь K окошку, где выплачивались денежные переводы, ясно показывала, что пока им не удалось преуспеть в этом занятии. Пройдя мимо длинных столов, за которыми несколько посетителей сочиняли письма, Дейли толкнул дверь в кабинет управляющего. Посмотрев удостоверение сержанта, чиновник вопросительно глянул на него. И в ответ на первый вопрос заговорил быстро и неожиданно громко:

— Египтянина? Что-то не припомню... А когда это было? Четвертого октября? Ну кто же в такой суматохе мог обратить внимание на какого-то оборванца? Это было настоящим безумием! Все посходили с ума! Мало того, что десяток людей отправляли телеграммы русскому правительству — и не какие-нибудь коммунисты, я знаю некоторых из них: вполне лояльные американцы, так кроме этого еще добрых пять сотен взбесившихся посылали поздравительные телеграммы всем своим родным и знакомым. Прямо-таки сбились с ног! Да и сами мы чуть не потеряли рассудок. Лично я не боюсь признаться, что считаю запуск спутника потрясающим событием. Конечно, жаль, что его запустили русские, а не мы... А с другой стороны, может быть, это и не так плохо. А то мы верили всем этим басням, думали, что русские сильны только в пропаганде. А сейчас мы знаем, что с ними лучше договориться по-доброму. А не захотят наши договориться, мы их в конце концов заставим...

Чувствовалось, что на эту тему управляющий готов был разговаривать до бесконечности.

— И еще я вам скажу, наша политика с позиции силы... — начал было он, но Дейли прервал его:

— Благодарю, но мне сейчас не до политики. Вот если вы сумели бы сообщить что-нибудь о египтянине...

Нежелание сержанта выслушать его соображения по поводу взаимоотношений Запада и Востока задели управляющего за живое.

— Да отстаньте вы с вашим дурацким египтянином, — огрызнулся он. — Вам же говорят, что здесь был настоящий бедлам. Даже штемпелевальную машину забыли заправить. Первый случай за все годы, пока я тут работаю. Целые полчаса письма выходили с почти неразличимыми штемпелями...

Дейли вынул конверт:

— Такими?

— Вот-вот!

— А не помните, в котором часу это было?

— Это легко уточнить, — управляющий нажал одну из кнопок на столе. И спустя несколько минут обратился к вошедшему немолодому чиновнику:

— Том, в котором часу ты забыл четвертого залить краску в машину?

Мужчина испуганно глянул на Дейли.

— Не бойся, я не инспектор почтового управления, — успокоил его сержант.

— Обычно я заливаю ее в половине девятого, a спохватился лишь около девяти.

— Спасибо! — И, быстро распрощавшись с управляющим, словно опасаясь нового словоизвержения, Дейли отправился в банк.

В банке снова подтвердилась версия Муна. Четвертого октября Блисс внес деньги на тот самый счет, с которого его несколько часов спустя сняла Пегги, чтобы положить на свой счет. Личный счет Спитуэлла в этом банке был на имя Джона Спуллиджа.

— В котором часу были внесены деньги? — клерк задумался. — Не припомню... Но... Не знаю, интересно ли вам это. В то утро была такая суматоха с этим спутником. Я только что прочитал газету и думал только о нем. И, записывая фамилию клиента, ошибся: вместо «Спуллидж» написал «Спутлидж». Но потом заметил и переправил.

Показания клерка неопровержимо доказывали, что Троллоп внес деньги уже после смерти Спитуэлла.

Другой клерк рассказал:

— Двадцатого октября какой-то человек пытался получить со счета Спуллиджа десять тысяч долларов. Я обнаружил, что чек без покрытия. Высунул голову в окошечко, чтобы поглядеть на подозрительного человека, но рассмотреть ничего не сумел — шляпа глубоко надвинута, ворот пальто поднят, на глазах черные очки. Я поднял трубку, но человек уже исчез...

Вернувшись в управление, Дейли первым делом направился к графологу. Тот установил, что подпись Спуллиджа-Спитуэлла подделана.

Когда Дейли вошел в свою оперативную комнату, лицо его сияло.

— Мун — пророк! Чудо случилось, и не одно, а сразу два. В последний раз такое двойное чудо имело место только с рождением Христа.

— Почему это двойное? — удивился Дик.

— Считать умеешь? Иисус родился от святого духа... чудо номер один. А второе — то, что дева Мария...

Дейли не докончил — в дверях стояла Марджори. Если еще были какие-то сомнения относительно того, слышала ли она слова сержанта, то ее собственные слова развеяли их:

— Радист, передайте сержанту Дейли, что инспектор Мун просил его позвонить ему домой.

Произнося это, она смотрела прямо на Дейли.

— Ты видал ее взгляд? — спросил Дик, когда она удалилась. — Ты для нее просто воздух.

— Это что! Вот когда стану безвоздушным пространством, будет хуже.