Спутник бросает тень

8

Убийство на улице Ван-Стратена привлекло своей таинственностью внимание публики. Помещенные в газетах фотографии Смита и просьба присылать сведения о его личности, занятиях, деловых и личных связях остались без отклика.

С того времени, как имя Муна прозвучало в связи со «Смертью под душем» (так назвала это дело одна из самых распространенных газет), возобновился поток писем. В основном это были прежние угрозы по адресу человека, осмелившегося арестовать убийцу Фрэнка Уэллингтона. В большей части писем прямо высказывалось, что Мун способен хватать только порядочных людей, которые вступаются за честь белой женщины и не думают укрываться от общества, целиком стоящего на их стороне, а когда дело доходит до серьезных преступников, то тут Мун проявляет подозрительную пассивность.

Но среди груды этих писем оказалось одно довольно своеобразное. Необычность его была хотя бы в отсутствии эпитетов и краткой деловитости:

Странное письмо. Какой-то трюк? И почему «Смит» в кавычках? Неужели его зовут иначе?

Мун пожал плечами и принялся за утренние газеты. Полемика по поводу спутника продолжалась...

Утверждение, что спутник помогли запустить захваченные русскими немецкие ученые, смехотворно. В таком случае мы давно должны были это сделать — у нас же имеется сам фон Вернер, отец смертоубийственной ракеты «Вью-1»... Все дело в том, что русские с присущей им азиатской хитростью использовали захваченных немцев в качестве дымовой завесы: в то время, как те ковырялись в Сочи над второстепенными проблемами, русские в своей Сибири в полной тайне занимались основным... Подозрительна именно эта секретность.. Достаточно вспомнить Ротбахов, приговоренных недавно к смерти за то, что они выдавали русским важнейшие секреты, связанные с ракетостроением... Без предательства Ротбахов у русских никогда бы не было их спутника... Далее следовало сообщение о том, что основан тотализатор «Спутник». Принцип тот же, что и в бейсболе, — только там надо угадать результат матча, а здесь день, когда спутник сойдет с орбиты. Тот, кто не угадает, теряет свою ставку. Часть от общей суммы ставок получают счастливцы, остальное идет в национальный фонд — на запуск своего «сателлита». Газета призывала вкладывать свободные деньги в это патриотическое дело.

— Благодарю! — проворчал Мун и отбросил газету.

В управлении его сразу же перехватил Дейли.

— Читали сегодняшнюю газету? — воскликнул он.

— Это о том, что русские украли у нас проект спутника? — заинтересовался Торрент.

— Можете призвать их к ответу! — улыбнулся Дейли. — Ловить воров ваша специальность, Торрент.

— Привет, ребята! — послышался голос Уиллоублейка. Всем своим видом он напоминал человека, которому удачно вырвали долго болевший зуб. — Можете поздравить! От «Объединенной стали» я благополучно избавился! — и тем самым Уиллоублейк впервые публично признался, что таковые акции у него имелись.

— Продали?

— Продал и деньги поставил в тотализатор... Вот так-то, ребята!.. Играю ва-банк!

— Я тоже собираюсь, — сказал Торрент, — в конце концов, патриотическое дело, и выиграть можно целое состояние, только вот не знаю, на какой день ставить. Одни говорят, что он в любую минуту может сверзиться, другие...

— Спутник упадет второго ноября, не раньше и не позже! — воскликнул Уиллоублейк.

— Если не ошибаюсь, это ваш день рождения?

— Так точно, и поэтому я, не мешкая ни минуты, вписал в бланк тотализатора это число. Этот день всегда приносил мне счастье; вот увидите, что и на этот раз повезет!

— Так что вы, Дейли, хотели сказать насчет газеты? — спохватился Мун.

— Опять то же таинственное объявление насчет египетского сфинкса. Что же за этим скрывается?

— A как Болтмейкер? — осведомился Уиллоублейк. — Насколько я помню, Бедстреп сообщил, что объявление дает он.

— Болтмейкер клянется, что никакого объявления он не давал. И если не считать его визитной карточки в бумажнике Смита, никаких зацепок у нас нет...

— Виды не блестящие, — покачал головой Торрент.

— Почти такие же, как выиграть в тотализатор.

— Попрошу вас, Дейли, без глупых шуток! — вскипел Уиллоублейк.

Обмен мнениями прервало появление дамы. Это была «Мисс В». Поскольку она работала в лаборатории «В», то и звали девушку только так. «Мисс В» была полной противоположностью Марджори. Сугубо деловой белый халат и запачканные химикалиями пальцы не могли приглушить ее женственности, проявлявшейся во всем — в кокетливой прическе, в ослепительном лаке ногтей и в необычайно ярких губах.

— Кого я вижу! Наша обворожительная «Мисс В»! — воскликнул Дейли. — Принесли анализ?

— Совершенно верно, анализ вашего серого мозгового вещества. Воздух, целлюлоза — очевидно, опилки, — и больше ничего не обнаружено... Я пришла за комплиментами.

— В связи с новой прической? Это что, модель «австралийская овца перед стрижкой»?

— Нет, в связи с моей новой помадой. Вас, Дейли, я игнорирую, а комплимента жду от инспектора Муна.

— От меня? Если бы моя жена пользовалась такой, я бы тут же потребовал развода, — проворчал Мун.

— Благодарение всевышнему, что я не ваша жена. До чего же вы неблагодарный человек. Если бы я не красила губы, ни я, ни вы никогда бы не узнали...

— Что именно?

— То, что незадолго перед убийством у Смита побывала какая-то женщина.

— Ничего не понимаю. Помада? Женщина?

— В пепельнице Смита вы нашли два окурка, так?

— К сожалению, оба «Честерфилд», — тут же откликнулся Дейли.

— На одном я в прошлый раз обнаружила микроскопические следы. Анализ показал, что это не пищевые остатки. Не могло это быть и губной помадой, потому что у всех существующих помад в большинстве своем органический состав. Вчера же я купила только что выпущенную синтетическую помаду Брука. Из интереса сделала анализ. И что же — на окурке была именно эта помада. Извольте, вот вам эти результаты.

И «Мисс В» независимо процокала каблуками к выходу.

— Та-ак, — протянул Мун. — Значит, у нас есть цепь с четырьмя звеньями. Первое — фотография, найденная в бумажнике.

— Женщина с декольте? Наши ребята обошли чуть не сотню кабаков. И следа такой нет!

— Могу себе представить, как они ее искали, когда пить можно за счет налогоплательщиков, — усмехнулся Дейли.

— Об этом мы поговорим потом, — отмахнулся Мун. — Второе — найденная в квартире Смита шпилька. Третье — отпечаток на пепельнице. Грэхем считает, что, судя по размерам, это женский. Губная помада на сигарете — последнее звено, за которое можно потянуть всю цепь...

— Цепь-то есть, а вот где якорь? Как бы не вышло то же, что с египтянином: тянули, тянули, а на конце пустая бутылка.

— Якорь? — Мун какое-то время раздумывал. — Есть якорь! Женщина, которая курила, женщина, которая потеряла шпильку, и женщина на фотографии — одно и то же лицо. Готов поспорить, что у Смита тогда была именно она. И может быть, не только побывала, но и прикончила его.

— Слишком рискованное заявление, — со свойственной ему осторожностью заметил Уиллоублейк.

— Почему вам так кажется? — спросил Торрент. — Это могут быть три разных женщины.

Мун достал из сейфа конверты с фотографией и шпилькой.

— Присмотритесь, вот она... Необычная шпилька! у моей Джины, например, такой никогда не было. Насколько я разбираюсь в женщинах, она именно подходит к этой кричащей прическе на снимке. Второе — вы сами только что имели возможность убедиться, что это за помада. Губы как будто покрыты автомобильным лаком. Порядочная женщина чувствовала бы себя неловко, а эта — я сужу по лицу — наверняка пользуется именно этой... как бишь ее зовут?

— Синтетическая помада Брука... символизирует косметику космического века! — по памяти восстановил Дейли.

— Ваша парфюмерно-куаферная логика меня не убедила, — покачал головой Уиллоублейк.

— Получается, что и «Мисс В» непорядочная женщина? — проворчал Торрент, который был не совсем равнодушен к лаборантке.

Мун не ответил. Энергичным шагом он подошел к плану города и обвел рукой один из районов:

— Пятьдесят процентов увеселительных заведений сосредоточены здесь, и само собой напрашивается, что здесь мы отыщем и женщину с декольте. Нисон, Бедстреп и вы, Дейли, поделите эту территорию между собой. Помощников подберите себе сами.

— А нельзя ли без меня? — взмолился Дейли.

— Я и не знал, что вас приняли в кандидаты общества трезвенников.

— Куда хуже — он кандидат в женихи, — ухмыльнулся Торрент. — Известно же, что Марджори не терпит всю эту скверну, вот он и боится...

— Ах вот в чем закавыка! Если хотите, Дейли, я объясню ей, что это в порядке несения служебных обязанностей.

— Ради бога, только не это! Вы не знаете Марджори. Да если бы я проник в ресторан через дымоход, чтобы с риском для жизни задержать опасного убийцу, она бы все равно приписала мне стремление удовлетворить свои извращенные наклонности в этом капище греха!..

— Хорошо, ваше участие в операции «Дама из бара» является служебной тайной. Желаю удачи!

...Несмотря на благое пожелание инспектора, удачи не было. С начала операции «Дама из бара» прошла неделя, а единственным результатом было похмелье, с которым каждое утро просыпались участники операции.

— Похоже, что я скоро стану хроническим алкоголиком, — воспротивился наконец Дейли. — По-моему, мы зря теряем время. Эта попытка найти девицу так же нереальна, как обещание запустить наш спутник в этом году.

— А что же, по-вашему, реально? — сухо спросил Мун.

— Болтмейкер и объявление. Я по-прежнему убежден, что между египетским сфинксом и египетской сигаретой есть какая-то связь.

— Могу я вас побеспокоить, сержант Дейли? — послышался, как всегда, официальный голос Марджори. Но как только они вышли в коридор, тон ее изменился. — Когда мы опять пойдем в кино? — Такой приветливой Дейли её еще никогда не видал.— Я рассказала папе, он сказал, что на русские фильмы можно ходить смело. Никогда бы не подумала, что они такие нравственные. А ведь я где-то читала, что у них женщины обобществлены.

— Не знаю, Марджи, как вам сказать... Я сейчас очень занят. Мун гоняет меня с утра до поздней ночи.

— Интересно знать, чем это вы заняты. Особенно по вечерам...

Дейли поморщился. Хорошо еще, что она не знает, в чем заключается его несение служебных обязанностей.

— Судя по молчанию, совесть у вас не совсем чиста...

— Сержант, вы забыли, что нам сегодня выступать свидетелями по делу Джека Левши!..

Какое счастье! Мун просто выручил его своим окликом.

— Бегу, шеф!.. До свидания, Марджи!

Марджори заступила ему дорогу:

— Вы мне так и не ответили. Я жду, сержант!

Что ей сказать? Когда выкроить вечер для нее? Что у нас сегодня? Четверг, завтра пятница, послезавтра — суббота... Суббота? И вдруг Дейли осенило.

— Так и быть, признаюсь.... По вечерам я нахожусь на спиритических сеансах... У Муна есть тетка, и она...

— Спиритизм? Спрошу у папы, как он на это смотрит... И если он разрешит, то я бы с удовольствием...

Но Дейли уже пустился догонять Муна.

...Джек Левша был знаменитым взломщиком. Ни один сейф не мог ему противостоять. И вот совсем недавно ему пришло в голову потягаться с фирмой, производящей сейфы. Два часа возился он с денежным шкафом — и тот не расстался со своим содержимым. Случай этот фирма использовала для рекламных целей, поместив объявления во всех газетах: «Даже Джеку Левше не под силу взломать сейфы нашего производства!» Вопреки обыкновению, Джек на сей раз был настолько неосторожен, что Муну без особых трудностей удалось доказать его вину, выследить и арестовать.

Когда Мун и Дейли вернулись из суда, в оперативном помещении сидел Бедстреп.

— Что-нибудь узнали? — спросил Дейли.

Бедстреп перестал перемалывать свою жвачку и собрался ответить, но тут его перебил радист Дик:

— Сколько Джек получил?

— А сколько ты думаешь?

— Года три?

— Держи карман шире!

— Пять?

— Пять с тремя нулями. Пять тысяч долларов! Гонорар от фирмы. Оказывается, это был только рекламный трюк.

— Молодец Джек! Хорошо вас провел.

Мун и Дейли, не выдержав, также расхохотались. Один лишь Бедстреп не смеялся. Невозмутимо-спокойно двигал он челюстями, ожидая, пока Дик уймется. А Дик все не мог успокоиться, вновь и вновь заходясь от смеха, пока наконец не начал тихо икать.

Только тогда Бедстреп заговорил:

— Мне удалось узнать, что у Болтмейкера есть брать...

— Бедстреп, вы гений детективной мысли! — заорал Дейли. — Остается только составить все генеалогическое древо рода Болтмейкеров от Адама — и дело в шляпе!

В этот момент вошел Уиллоублейк со свежей газетой в руках. С тех пор как старший инспектор всадил все деньги в тотализатор, он жил в постоянном страхе, чтобы спутник не упал раньше времени. Поэтому он покупал сейчас утренний, дневной и вечерний выпуск газеты, не ложился спать, не выслушав сообщения о самых последних витках спутника.

— Все в порядке! Еще держится! — радостно сообщил он, проглядев вторую полосу. Хотя президент и высказался против популяризации спутника, он оставался сенсацией № 1. Бюллетень о его оборотах следовал сразу же за стихийными бедствиями, громкими бракоразводными процессами и убийствами.

— О чем вы тут говорили? О Болтмейкере? — спросил Уиллоублейк, продолжая перелистывать газету.

— Об открытии Бедстрепа! — вскинулся Дейли.— Вы только подумайте, у Болтмейкера есть брат! Нас же интересует не дядя бабушки мужа свояченицы по материнской линии, а сам маклер.

— Я понял так, что вас интересует объявление, — флегматично произнес Бедстреп.

— Ну и что? Если знаете что-нибудь, то выкладывайте! — крикнул Мун.

— А то, что объявление давал его брат. Он...

Дейли не дал ему продолжить:

— Не говорил ли я, что за этим что-то скрывается! Очевидно, Болтмейкер использует своего брата как ширму.

— Вот видите, Мун! — подхватил Уиллоублейк. — Я с самого начала говорил, что этот Болтмейкер довольно подозрительная личность. А вы вместо него все подсовывали женщину с...

Уиллоублейк осекся, увидев что-то в газете. Лицо его вытянулось. Удрученно протянул он газету Муну. Мун взглянул на полосу, яростно отшвырнул газету и угрожающе направился к Бедстрепу:

— Почему вы сразу не сказали?

Бедстреп выплюнул жвачку и только после этого ответил:

— О том, что у Болтмейкера брат рекламный агент?Собирался — только Дейли все мешал.

— Ха-ха-ха! Умора! — раскатился снова Дик, подняв газету. — Еще почище, чем с Джеком Левшой!

Дейли вырвал из его рук газету. По всей полосе бежали огромные буквы:

ПОСЛЕ ТЫСЯЧЕЛЕТНЕГО МОЛЧАНИЯ

ЕГИПЕТСКИЙ СФИНКС ЗАГОВОРИЛ,

И ПЕРВЫЕ СЛОВА ЕГО БЫЛИ:

КУРИТЕ СИГАРЕТЫ «ҚОСМОС» !