Спутник бросает тень

5

— Сейчас позову ее, только не пугайтесь, — сказал Дейли и подмигнул.

Предупреждение не было излишним. Миссис Лановер заняла добрую половину кабинета Муна, еле втиснувшись в самое большое кресло.

Из миссис Лановер не нужно было вытягивать показания. Разговор она начала сама, и, несмотря на тяжелую одышку, слова сливались в беспрерывный поток.

— Да, да, знаю, вы это насчет убийства, миссис Колумб уже говорила, я ведь живу как раз напротив, и уж мне-то первой надо было видеть, как его убили, но во всем виноват мой новый жилец, не надо было отдавать свою комнату, ведь она выходит на улицу Ван-Стратена, там больше солнца, а у него больные легкие, а в комнате на двор немножко мрачновато, а он так умолял, обещал больше платить, в конце концов сердце у меня не железное, к тому же лишние деньги на расходы в наше время, а расходы сейчас, вы понимаете...

— Так, значит, вы ничего не заметили?.. — перебил это словоизвержение Мун.

— Ах, господи, работаете в полиции и так туго соображаете, ведь я объяснила, что уже три дня в моей комнате живет другой, а у меня окна выходят во двор...

— Очень жаль. Мы надеялись, что вы хотя бы заметили на улице какого-нибудь подозрительного человека.

— На улице? Но я же вам сказала...

— Да, да, спасибо. Это все.

Миссис Лановер неохотно поднялась. Ей так не хотелось уходить и, главным образом, из-за того, что эта жалкая миссис Колумб наверняка могла сказать больше, чем она.

— На улице, говорите? — повторила она. — Нет, на дворе крутился какой-то оборванец, я еще на него прикрикнула, и он вылетел, как с крыши свалился.

И вдруг она застыла, раскрыв рот, пытаясь что-то сообразить.

— На улице я никого не видела... — вновь затвердила она, будто повторяя припев назойливой песенки.

— Это мы уже слышали! — нетерпеливо оборвал ее Дейли. — Благодарим вас, но нам дорого время и...

— А вот на крыше видела! — не обращая на него внимания, торжествующе выкрикнула миссис Лановер.

— А вы не ошибаетесь? — лениво бросил Дейли.

— Своими глазами видела, среди бела дня, а вы не верите, может быть, эта миссис Колумб выдумывает, а я еще никогда в жизни не врала...

Мун высказал свое сомнение в несколько завуалированной форме:

— А вы, миссис Лановер, в то утро не употребляли никаких этаких средств, поддерживающих ваше расстроенное здоровье?

— За кого вы меня принимаете! возмущенно взорвалась та.— В жизни не пила с утра ничего крепче кофе, вечером приходится иногда, сам господь бог днем грудится, а вечером вкушает отдохновение...

— Это вы сами видели?

— Не видела, но знаю, у любого проповедника спросите.

— Простите, миссис Лановер, вопрос о том, что вкушает всевышний, оставим его ведению. Я насчет человека на крыше.

— Я как раз убирала комнату, на улицу у меня выходят четыре комнаты и гостиная, и вдруг вижу на крыше человека...

— Как он выглядел?

— Ну вы уж бог знает чего от меня требуете, буду я помнить каждого, кто разгуливает по крышам, я же не знала, что случилось убийство, думала, чинят там что-нибудь, у меня тоже протекает, сколько раз уже жаловалась владельцу, но он и ухом не ведет...

— Когда это было?

— Когда? Ну разве я могу помнить, каждый раз, когда плачу деньги, а он притворяется глухим...

— Инспектор хочет знать, в какое время вы видели человека на крыше.

— Да разве есть у меня время смотреть на часы, попробуйте сами убрать десять комнат, особенно если у вас такие жильцы, вы даже представить не можете, как по-свински ведут себя субъекты, которых мне даже по имени называть не хочется, я уж и собственных денег не жалею, в каждой комнате поставила по плевательнице, а они, тот же Хегертон, образованный вроде человек, а весь пол заплеван, тут и жевательная резинка, и окурки!..

— Прискорбно! — неосторожно произнес Мун.

— Прискорбно?! — подхватила миссис Лановер. — Мало этого сказать, таких только тюрьмой можно исправить!

— Я говорю, прискорбно, что вы не помните время...

— Какое вам еще нужно время, человека я же видела, разве это не главное, на вашем месте я тут же бы арестовала его, неужели вы не понимаете, что это и есть убийца?

— Вашей уверенности нам мало, нужны еще доказательства.

— Что за люди, им мало, что у него был револьвер, им подавай еще доказательства!

— Револьвер? Откуда вы это взяли?

— Но я же хорошо видела, что в руках у него что-то блестело, конечно же револьвер, представляю, какую физиономию сделает эта миссис Колумб, когда узнает, что я своими глазами видела убийцу, всего хорошего! — И миссис Лановер огромным воздушным шаром выплыла из кабинета.

Мун вздохнул и вопросительно взглянул на сержанта:

— Если бы ей можно было верить...

— Что-то маловероятно.

Дейли вышел, чтобы позвать асфальтировщиков, которые, комкая шапки, сидели вдоль стены.

— Все? — спросил Мун.— Вчетвером и работали?

— Нет, Суэца нет. Он сегодня не явился, — откликнулся брюнет.

— Вы что, итальянец? — догадался по акценту Мун.

— Да, сэр. Но мне повезло, я родился в территориальных водах, так что уже не иммигрант. Полноправный гражданин. Законы наши знаю. Скажу все как есть.

Товарищи охотно доверили Аллеграче отвечать инспектору на все вопросы.

Предположения Муна подтвердились — во время убийства рабочие продвинулись как раз к дому, где жил Смит. Так что найденный в комнате камешек и земля прилипли к подошве убийцы, когда тот пересекал улицу, направляясь к Смиту.

— Мы уже взломали покрытие, но еще не залили. Джон как раз сказал: «Ну, взялись, ребята, еще пару ярдов и передохнем». Так ведь ты сказал, Джон? — Джон хотел было отделаться простым кивком, но, вспомнив предупреждение Муна, что имеет значение любая мелочь, пояснил:

— Мы ведь получаем за ярды и за скорость. За сезон надо побольше урвать. Зимой другой работой приходится перебиваться, а она не очень кормит...

— Хватит, Джон, хватит, инспектору это неинтересно, — прервал его Аллеграче. — Я вам расскажу, как было. Мы со Станом уже начали сваливать щебенку в дробилку, а тут эта газета...

— Газета?

— Ну да, в которой про русский спутник. Парнишка пробегал с газетами. Мы и попросили Джона почитать. Я, конечно, и сам в воскресную школу ходил, но Джон, он быстрее читает...

Его товарищи дружно качнули головами и с улыбкой взглянули на Джона. Это и инспектор должен знать — какой выдающийся чтец их Джон.

— Ну и тут уж, понятно, никто про работу не думал. Это же такая штука, какой с Адама не видывали. Сидели мы, судили и так, и этак, ну и решили, что эти русские толковые ребята. Я, конечно, патриот, не хуже самого президента, но что есть, то есть...

Перебив его, Мун принялся задавать точные, краткие вопросы, требуя таких же кратких ответов. Подтвердились самые мрачные предположения. Занявшись газетой и завязав спор, рабочие, конечно, не видели человека на крыше, не слышали выстрела, не заметили кого-либо входящего в дом. Положительно этот спутник был для Муна несчастливой звездой. Казалось, он преднамеренно пересекает инспектору дорогу и путает следы.

— Надеюсь, инспектор, мы все рассказали как надо? — спросил перед уходом Аллеграче.

— Разумеется, большое спасибо!

— А может, захотите еще потолковать с Суэцем? Сказать ему, чтобы пришел?

—Не надо, обойдемся, — устало отмахнулся Мун.

— Суэц? Странное имя... — протянул Дейли.

— Да это не имя, — улыбнулся Аллеграче. — Так-то его зовут Ахмед эль Ваади. Он из Египта, сэр. А когда началась эта свистопляска с каналом, мы его и окрестили Суэцем.

— Египтянин? — сорвался с места Дейли.

— И давно приехал к нам? — равнодушие уже оставило Муна.

— Да года два. С какой-то цирковой труппой. Говорит, что был хороший акробат, а потом упал с трапеции, сломал руку...

— Воздушный акробат?! Ну вот что, ребята, где он, этот Суэц, или как там его... Мустафа... нет, Ахмед!..

Дейли намеревался спросить, где египтянин находился во время убийства, но Мун, опасаясь, что этот вопрос преждевременен, опередил его:

— А что этот Суэц говорит насчет спутника?

— Он? Так его же не было в то время, когда мы спорили. Так ведь, ребята? — и Аллеграче неуверенно оглянулся на товарищей.

— Не было. Когда спорили — не было.

— Хорошо не помню, но сдается, что Суэц ушел аккурат тогда, когда Джон начал читать...

— И больше не возвращался?

— Нет. И сегодня не показывался. Или заболел, или запил, это с ним бывает.