Статьи и проповеди. Часть 14 (17.05.2018 – 23.07.2019)

Отец Андрей: ответы. /02.04.2018/ (30 октября 2018г.)

Братья и сестры, здравствуйте!.. У нас уже есть вопросы и довольно много.

Господь Бог не попускает искушений выше сил. Самоубийцы, которые покончили с собою из-за сильных, нестерпимых болей, были настолько слабы?

– Я не думаю, что нужно судить людей за эти вещи. Они совершили свой выбор печальный, нежелательный. Поскольку, мы сами люди и можем попасть в те жернова, которые «перемелют» нас, и сами можем что-нибудь с собой сделать, судить не будем. В чем осудишь, в том и побудешь (как говорили старцы Оптинские). Чтобы «в том не побыть», не будем судить. Но мы верим Павлу, который говорит, что Бог не попускает человеку больше, чем он может вынести. (см. 1Кор. 10:13) Поэтому, стоим на этом. Мера твоего терпения определяется не тобою. Если Бог тебе кладет на плечи жестокие испытания, Он знает, что ты можешь выдержать. На этом стоим. Те, кто поступили иначе, вне нашей критики. Мы их не судим. У нас есть один Судья. Мы должны бояться. И не осуждать других за выбранный путь.

Но терпеть нужно много. Иногда мы думаем о других: «А что он там терпит? Здоровый, богатый, молодой!» А у него может в душе такое творится, что нам неизвестно. Мера страдания определяется не внешними испытаниями, а внутренними. Об этом достаточно глубоко говорит Варсонофий Оптинский. Он говорит, что можно снаружи быть абсолютно успешным человеком, а внутри адски страдать. Адские страдания внутри, они – не видны. И мы, тем более, замыкаем уста, и не судим никого. Бывают случаи, когда человек ломается от посланного ему. Чтобы нам не сломаться, мы не судим. Но верим Павлу, который сказал, что верен Бог, который не позволит вам искуситься паче меры. Значит, просто меру мы не знаем. Я думаю, что я могу перетерпеть только иголочный укол от шприца, а может быть Бог знает, что я могу перетерпеть гораздо бо́льшие вещи. Он мне их пошлет, если я могу перетерпеть. А я начну «дергаться», потому что, я так не думаю. Здесь есть некое несоответствие моих мыслей о себе и Божиих мыслей обо мне. Вот здесь, собственно, и есть страдание. Так что, будьте внимательны!

Думаю, как предстану перед Господом. Мучает страх, что предам Иисуса, если вдруг начнутся гонения, или не смогу выдержать испытаний житейских и отойду от веры. Как не бояться?

– А зачем не бояться? Надо бояться. Знаете, был такой известный философ военного дела. Теоретик – Сунь Цзы. Китайский. Его трактат о военном деле учат даже в бизнес-школах. О умении нападать, защищаться. Делать вид, что ты сдался. Такой специфический трактат. Чисто по военному делу. И тем не менее, на Западе этот трактат «раскусили», как житейский текст про разные, многопрофильные такие вещи. Там сказано, что «побеждает в бою тот, кто боится». Кто боится перед боем, тот – побеждает. «Ты думай, готовься. Точи оружие. Расставляй войска. И… бойся! Тогда победишь». А те, кто «с легонца» выходят в ринг, на татами, в подворотню («На расслабоне» таком: «Да, сейчас я все сделаю!»), эти люди часто падают жертвами внезапного удара.

Как можно не бояться? Болезни? Страданий? Гонений? Как их можно не бояться? Кем Вы хотите быть? Киборгом? Человеком-пауком? Чипом и Дейлом, которые «спешат на помощь», которые никого не боятся? Шварценеггером «из кино»? Реальный Шварценеггер недавно лег на операцию. Ему сердце прооперировали. Он тоже боится. А «киношный» Шварценеггер никого не боится. Как и «киношный» Брюс Ли никого не боялся. А потом – «брык!», и в тридцать два года лег «под камень». Так что – бояться надо. Нельзя – «не бояться». Вот, будешь бояться – и спасешься. А не будешь бояться, и – «накажешься». Конечно, может быть всякое в жизни. То, чего, собственно, Вы и боитесь. Но лучше – бойтесь. Боязнь – она спасает.

Как вы относитесь к Алексею Толстому. Стоит ли его читать?

– Алексей Толстой?

Его «Золотой Ключик», прекрасно экранизированный студией «Беларусь-фильм», это – рафинированное Евангелие. Это – «притча о блудном сыне». То есть, это рассказ о путешествии дурака из страны счастья в страну «далече», и возврат назад. И обретение счастья там, где он нахамил и нагадил. Всем: сверчку, папе, всем остальным. Притча о блудном сыне… Как же можно это не читать? «Хождение по мукам» – прекрасный роман, прекрасный. Еще у Толстого есть чудесное произведение: «Гиперболоид инженера Гарина». Я им зачитывался в юности. Несколько раз его читал. Потом, повзрослел – еще раз прочитал. И «не потерял обаяния» от этого текста. Это вообще, большой писатель. Я читал его рассказы ранние. Конечно, видно, что он постепенно вырастает. Оформляется. Видно, как птенец превращается в орленка. Но вот зрелые произведения… «Петр Первый», кстати. Это очень серьезные вещи. Очень достойные. Серьезно написанные. Глубокие вещи. Поэтому я не вижу никаких причин не читать Алексей Толстого. Это большая страница, как говорил Томас Манн, «святой русской литературы».

Как забыть первую любовь? Это чувство не дает мне жить и совсем измучило меня.

– Первый снег тает… И «первая любовь», это – не любовь совсем, наверное. Это есть тот жар души, который выливается на первого встречного. На первую мордашку смазливую, на первый взгляд, на первое внимание. Там нет ничего серьезного. Но жара много. И это жар высыпается горячими углями. На какую-нибудь «ледышку». И «оно» все тает. Остается боль души. Поэтому, нужно смириться с этим опытом: первой крови, первой боли, первой измены, первого обмана. И первого… «растаявшего снеговика». Это – не любовь. Это просто снеговик, который растаял первым. Пройдет время. Оно все лечит. Оно потихонечку залижет раны. А впереди будет ран гораздо больше. Имейте это в виду.

Можно ли поздравлять с православными праздниками неверующих соседей?

– А на «какого рожна» нашим неверующим соседям «наше Рождество», «наша Пасха», «наше Преображение», «наше Введение во Храм» и так далее? Зачем их раздражать? Это у нас праздник, а не у них. Вы им скажете: «Христос Воскрес!», а они вам, как Брежнев: «Мне уже доложили!» Зачем вам это надо? Не надо поздравлять безбожников с праздниками, которые им непонятны. Поздравляйте их с «Восьмым марта», с «Двадцать третьим февраля», с «Первым апреля», с «Седьмым Ноября». С чем хотите поздравляйте их. С днем конституции поздравляйте. С днем защиты насекомых. Раз Господь им «до лампочки», то «до лампочки» им и наше поздравление. Чего мы их будем раздражать? Зачем дразнить собак костями, которые мы не можем дать им прямо в зубы?

Я не вижу в этом смысла.

Почему в Евангелие люди обращаются к Иисусу Христу: «Господи»? Разве они не знают, что он – Бог?

– Они не знают. Если мы заменим слово «Господи» на слово «Господине», мы не ошибемся. Вот Мария Магдалина плакала возле Гроба. Смотрит, там виноградарь ходит (а это уже был Христос Воскресший – а она, заплаканная, бедная, Его не узнает) и говорит ему (как у нас в Евангелие пишется): «Господин, если ты вынес Его, скажи мне, где ты положил Его, и я возьму Его». (Ин. 20:15) Так большинство обращалось и ко Христу. Это не «Господь», не «Владыка», не «Бог мой», не Яхве. Это еще не то. «Господин» – так называли Его. Далеко не в каждом месте Евангелие, обращаясь к Христу и называя его: «Господи!», имели в виду Господа. Чаще всего имели в виду просто достойного человека. Вот, иногда, – да. Петр говорит: «Господи, куда нам идти, у Тебя глаголы вечной жизни» (см. Ин. 6:68) Здесь, Иисус – это Господь, Бог. А в других местах, конечно, не имели веры в Него. Он же без нимба ходил. И не «сиял» перед ними. Не светился. Он ничего такого постоянно не делал перед ними, чтобы ошарашенно они ходили за Ним. «Ты – Бог наш! Ты – Бог наш!» Нет. Такого не было. Поэтому, конечно, слово «Господин» здесь более уместно, чем «Господь» – Бог.

Как простить тех, кто тебя предал?

– Не знаю, как простить тех, кто тебя предал. Не знаю…

Если Вы имеете в виду семейные какие-нибудь вещи, такие «узлы», любимый, например, предал, или кто-нибудь еще, то здесь, вообще, я – замолкаю. Если Вы имеете в виду житейские какие-нибудь дела, то здесь – полегче. Тоже тяжело, но – полегче чуть.

Ну, надо просто «пережить». Переспать. Перемолиться. Переждать. Время лечит. Лечит время. В этом великая его польза. Оно – течет. И – лечит. Сквозь нас – течет. И нас – лечит.

Не мстите за себя, возлюбленные. Дайте место гневу Божьему. Помните, как написано: «Мне отмщение – и аз воздам!» (см. Рим. 12:19). Не мстите за себя. Если сможете, не радуйтесь беде того, кто раньше был вашим другом – стал врагом. Если сможете.

Не мстите и не радуйтесь.

А так, вообще, терпите и молчите. Пусть сердце помучается – поболит. Потерпит. Это за что-то Вам дано. И для чего-то Вам дано. Это как пить дать. Это – факт.

Праведным нужен ли Христос?

– Лживым праведным не нужен, конечно. Таким (типа): «Христос пришел в мир грешников спасти!» – «Я – не грешник! Значит, не ко мне приходил. Если бы все были такие, как Я (!?!), пусть бы вообще не приходил. Мы были бы такие все праведные. Я ж – праведный!»

Вот такие дебилы в Христе не нуждаются.

А, если у человека что-то живое в душе есть, то он понимает, конечно, что он – скрытый мерзавец. «Нерасшифрованный разведчик». «Нераскрытый разведчик». Он, как бы, работает на врага. Просто, его еще не «раскусили».

Кем нужно быть, чтобы не нуждаться в Христе? Осатаневшим праведником. Типа – «Самый важный на земле – это я!»

«Аз есмь»… Помните, как в «Иване Васильевиче…» Пуговкин перед Иоанном Грозным расшаркивался: «Аз есть. Паки, паки… иже херувимы»

Лживым праведникам Христос не нужен. А настоящим праведникам – нужен. Кто Христа встречал в Иерусалимском храме? Симеон. Вот уж старец – куда праведнее? Дух Святой был в нем. Сказано было ему: «Не умрешь, пока Христа не увидишь». И он пришел туда, на старых ногах, бедняга-старичок… На Христа посмотреть. И Анна-пророчица… Прожила на свете восемьдесят лет. А всего-то с мужем прожила пару лет от девства своего: и овдовела, и при храме жила день и ночь. И она пришла. Вот вам праведники, нуждающиеся в Христе. И сама Мария… И Иосиф… И Иоанн Предтеча: «Вот агнец, берущий грехи мира!» (см. Ин. 1:29) А кто святей Иоанна Предтечи? Из рожденных женами никто, кроме Христа. Однако, ему нужен Христос. Он возрадовался: «Вот – Христос!»

Так, какие же такие «праведники», которым Христос не нужен? Это бесом водимые люди. Гордые как Демон. Которые нос свой дерут. «Да не нужен мне Христос. Я и так святой!»

Тьфу на них! И подальше от них убежать, чтобы не заразиться. Ответ простейший.

Как уверовать неверующему человеку? Я неверующий. сколько ни хожу в церковь, сколько ни читаю – веры нет.

– У тебя вера есть! Потому что, ты бы ни читал бы, ни ходил бы, ни пробовал бы, ни трудился бы, если бы ни имел уже то, что ты ищешь. Как одному святому Бог сказал: «Ты не искал бы Меня, если бы уже ни нашел!» Ты на самом деле ищешь то, что уже нашел. Просто, под «залежами» твоего сердца еще не произошла встреча того, что в груди живет, с тем, что снаружи существует. Вот, когда твоя вера пробьется сквозь залежи сердечных наслоений и соединится с Господом, заискрит она, настоящая Благодать и ты поймешь: «О, Господи, вот оно то, что я искал!»

Ты уже верующий. Иначе этого письма бы не было. Просто нужно дальше ходить. И дальше читать. И дальше «поклоны бить». Не забывай. Поклонись Богу до земли и скажи: «Господи, слава Тебе! Я ищу Тебя, но пока не чувствую!» Вот так нужно сказать. «Я Тебя ищу, но пока не чувствую! Дай мне почувствовать Тебя!» Перекрестился и – «бух!»: поклон до земли. И еще раз! И еще! И так три раза хотя бы. И так – каждый день. А однажды «бухнешься» и поднимешься уже верующим. И Господь накроет тебя и обнимет тебя. Ты скажешь: «Вот этого я и искал!»

Ты уже нашел. Ты, просто, не чувствуешь Бога. Пока… не чувствуешь.

Такая интересная вещь. Такое есть.

(Реплика отца Андрея про атеистов)

– «Атеисты сегодня – сплошь чурбаны. Не в смысле национальной принадлежности. А в смысле внутреннего наполнения. Они большие тупицы. У них проблемы с образованием. И они раскрывают свой рот на религию, о которой они вообще ничего не знают. Про бессмертие души. Про вечность. Про категорию времени.

Как сказал один американский профессор, что, если человек сомневается, что Христос – историческая личность, и вечная жизнь есть, то у него нет проблем с верой, у него просто проблема с образованием. Ему нужно просто «гайки крутить» молча, а он не крутит гайки, а разговаривает. Вот и все.

Жестко, пожалуй. Но это – правда. Потому что сегодня на религию восстают те, у кого одна извилина. От интернета. От порнографии.

Часто читаю в книжках такие слова: «срестостеся», «облобызастеся». Что эти слова обозначают?

– «Аще» – «Убо» – «Понеже» – «Сретостеся» – «Облобызастеся». Это все прекрасные слова церковно-славянского «извода», которые закрашивают нашу речь, как музыка. Потому что «по Ломоносову» у нас есть три «штиля» в языке. Бытовой, литературный и церковно-славянский. Слова эти приближают бытовой язык к литературному. Мы, например, не говорим: «Голова районной администрации». Мы говорим: «Глава». Мы не говорим: «Золотоголовый Кремль». Как-то было бы «по- быдлячьему». Мы говорим: «Златоглавый Кремль». Мы сокращаем эти гласные. «Злато» – это, именно, церковный «словинизм». И таких церковных словинизмов очень много, которые закрашивают нашу речь высоким «штилем». Понимаете! Можно сказать: «От вчера и до сегодня». А можно: «От древних времен и до днесь». Так можно и сегодня в статье писать. Хоть сейчас в газету. Но это – «высокий штиль». «Сретостеся», «Облобызастася» – это все отглагольные формы. Это все тот красивый язык, который является корнем нашей красивой словесности. Вы почитайте «Евгения Онегина». Да там на каждом шагу рассыпан церковный словинизм. Понимаете!

Это нужно человеку, который хочет не мычать, а разговаривать. И на русском, а не на албанском. Русский язык – он закрашен речью Кирилла и Мефодия. Так что, куда ни ткнись, – столкнешься с филологией. А от филологии пойдешь к богословию.

Какие, вообще, слова были написаны русскими буквами – Кириллицей? Какие? Вопрос на засыпку… «Вначале бе Слово, и Слово бе к Богу…» Это вообще были первые слова, которые были написаны кириллицей. Черным по белому.

Это надо знать, «пардоньте»! И надо понимать. Как Бродский пишет:

«Зане» – это же церковный словинизм. Спокойно живет в современной речи. Не «потому что», а «зане». Такой же церковный словинизм, как «облобызастася».

Или вот – «уста». Можно сказать: «Я поцелую тебя в губы!» А можно: «Я поцелую тебя в уста!» Это же разные вещи. Можно пропеть шансон: «Люба, Любонька! Я поцелую тебя в губоньки!» Это будет шансон, который петь надо с пьяным «рылом» со сцены. А «уста» – это уже другое. Это уже отрезает тебя стилистически от другой лексики. Есть «уста», а есть – «губы». Есть «очи», а есть – «зенки». Вот тебе и «недолга». Есть «потому что», а есть «зане». Есть «сретостеся», а есть «повстречались». Есть «отверзу уста моя», а есть «открою рот мой». Это – разные вещи.

Поэтому, любой грамотный человек, которому небезразлично, на каком языке он говорит, он должен думать, как писали люди прошлого. И ему нужно познавать, знакомиться с церковно-славянским языком. Это нормативная база красивой речи, которая до сих пор живет в нашей крови.

На этой филологической ноте мы, пожалуй, и закончим нашу встречу, дорогие братья и сестры. Хотя вы меня раззадорили вашими вопросами. И я бы еще насыпал вам пару мешков «золотого песка». Чтобы было потом, с чем разбираться в ближайшие дни.

Но «больше не было чернил и карандаш сломался». «Зане» время наше вышло. Как говорил Пуговкин: «Понеже мы весьма на самолет опаздываем».

Будет заканчивать, братья и сестры.

Учиться надо! Чтобы не быть баранами. Баранов Бог не пришел спасать. Бог пришел спасать людей. Надо человеком быть. А человеку нужно и учиться, и страдать, и плакать.

«Душа с высоким устремлением должна любить, терпеть, страдать!»

Так что – плачьте перед Богом нашим.

До свидания.