ШОТА РУСТАВЕЛИ
На пергаменте лазури,
испещренной блеском молний,
Встали строфы, как законы,
обращенные в века,
И в прозрачности извечной,
в неразгаданном безмолвье
Эту летопись хранили
кряжи гор и облака.
Как зеленые кувшины,
поднимались кипарисы,
Упоенные виденьем,
влагой песен налиты,
И скользили меж утесов
в ослепительные выси
Благородные порывы,
вдохновенные мечты.
Словно цитрусы и пальмы,
месх безвестный из Рустави,
Насадил ты эти песни
среди гор своих родных,
И сегодня, Руставели,
мы поем тебя и славим
На наречьях возрожденных
расцветающей страны.
Сколько дивных и глубоких
афоризмов стародавних
Людям ты послал на крыльях
освежающих ветров!
Мудрость древнего Востока
вдохновенно сплетена в них
С духом вольности и правды
лучших Запада сынов.
В благородных славных братьях —
в Автандиле, в Тариэле —
Дружбу братскую народов
ты торжественно воспел,
И живет в народе память
о великом Руставели,
И века и поколенья
не забудут о тебе.
В озаренные просторы,
к величавой звездной славе
Имена певцов бессмертных
горделиво вознеслись.
Как о Пушкине и Данте,
так о месхе из Рустави
Нам рассказывает ныне
торжествующая жизнь.
На пергаменте лазури,
испещренной блеском молний,
Встали строфы и законы,
обращенные в века,
И в прозрачности извечной,
в неразгаданном безмолвье
Эту летопись хранили
кряжи гор и облака.
25 декабря 1937 Тбилиси
Перевод С. Левмана