Тайна мертвой планеты

Рассказ 11. Доча и особенности корабельного секса

Десять понурых мачомэнов сидели за круглым столом и шестой час надирались дешевым пойлом.

Кресло с номером «6» на спинке было пустым. На столе перед ним стоял стакан мутного самогона, прикрытый по старой шахтерской традиции пещерным мухомором.

— А еще можно, — с трудом поднял голову Пятый, — словить ее на живца.

— Эт' как, — Восьмой икнул и собрал глаза в кучу.

Пятый открыл было рот, но понял, что не справится.

— Одиннадцатый, повтори, что про нее сказал.

Молодой шмыгнул разбитым носом.

— Она сама, как меня увидела… это самое… изогнулась вся. И глазами так. Хлоп-хлоп.

— Короче, у нее между ног чешется, — сделал вывод Пятый. — Находим стриптизера помускулистее и подкладываем.

— Дурачье, — проворчал трезвый Старший, который пил только воду. — Изогнулась… Приманка на крючке изгибается. Это тебя на живца поймали, идиот. — Он отвесил Одиннадцатому затрещину. — Прав Золотой Глаз. Она знала, кто ты такой, и что у нас есть. Целенаправленно пришла за картой.

— Тогда где она? — спросил Четвертый. — Это единственный проход в Угольный Мешок. И мы торчим здесь уже целые сутки.

— А с чего мы взяли, что она сразу сюда рванет? — сказал Седьмой. — Карту свинтила и отвезла заказчику. Всё.

— Нет, — буркнул Старший. — Ей не карта нужна, а сам Угольный Мешок. Чувство у меня такое. А чувства меня обычно не обманывают.

Находящийся на дежурстве Второй вдруг сорвал с головы наушники.

— У нас гости!

Вспыхнул экран связи, показав на фоне туманности силуэт незнакомого корабля такой сложносоставной формы, что нельзя было даже сказать, какой он, длинный, короткий, прямоугольный или круглый.

Затем изображение мигнуло, и вместо корабля появился сутулый человечек в бутафорском панцире и бронзовом шлеме с конским хвостом на верхушке.

Человечек приветственно вскинул руку.

— Аве смелым шахтерам! Я — Гнудий Колизий Пантеон, консул Тридцать Пятого легиона Новоримской республики. Приветствую вас.

— Харе врать, ряженый, — проворчал Старший. — Я тебя узнал. И твой сарай с яйцами тоже. Прикиньте, ребзя, — повернулся он к остальным, — двух дней не прошло, как этот урюк у нас чуть было толстожопую шлюху не умыкнул. И снова к нам лезет!

Мачомэны недовольно загомонили.

— Ладно, ладно! — Гнудий Колизий Пантеон замахал руками. — Во-первых, шлюху не я у вас, а вы у меня чуть было не умыкнули. А во-вторых, я сюда не ссориться, а с предложением. Раз нам с вами нужна одна и та же толстая жопа, значит надо объединить усилия. А когда мы ее поймаем, тогда и делить будем.

Старший наморщил низкий лоб.

— Что предлагаешь?

— Информацию. Этот проход в Мешок не единственный. Есть как минимум еще один.

Мачомэны возмущенно завозились.

— Вранье!

— Мы бы его заметили!

— Вы бы его заметили, если б внимательно смотрели на собственную карту. Второй путь узкий и извилистый. Просто так его не увидишь.

— А ты как про него узнал? — сощурился Старший.

— Секрет. Люблю копаться в архивах давно разрушенных обсерваторий. Короче, шлюха может выбрать, как тот путь, так и этот. Но один я с ней не справлюсь. На Гараже мне помогала местная полиция. А тут… Я предлагаю вам разделиться. Пятеро остаются здесь. Пятеро переходят на мой сарай с яйцами и помогают перекрыть другой проход.

Мачомэны переглянулись.

— Надо посоветоваться с боссом, — сказал Старший.

— С Золотым Глазом? Насколько я знаю, он далеко, и отсюда с ним не связаться. Сколько времени вам нужно, чтобы добраться до его ближайшего ретранслятора?

— Сутки.

Гнудий мотнул головой.

— Нет у нас суток. Можем упустить.

Старший пошевелил тяжелой челюстью и оглядел остальных.

Невидимка хмыкнул.

— И они вот так запросто поверили в эту идиотскую историю про второй проход?

— Сам удивился.

— Одно слово, шахтеры. Говорила мне мама, тяжелый ручной труд убивает разум.

Гнудь оглядел пятерых мачомэнов, лежащих на полу без сознания, и усмехнулся.

— Разделяй и властвуй, — сказал невидимка. — С пятью оставшимися справиться будет еще проще.

— Куда их? За борт?

— Зачем? Такими экспонатами не разбрасываются. Сделаем из них прекрасное дополнение к главной композиции моего музея.

К мачомэнам подскочили длиннорукие роботы и потащили вдаль по коридору.

Размером живой корабль был с полкилометра, но продолжал набухать и расширяться.

Шарообразная надстройка увеличилась раза в два и светилась багровым светом. Только сейчас Эликс разглядела на поверхности поры и папиллярные линии. Пирсианский корабль не был металлическим. Его корпус покрывала темная кожа.

В сотне метров он скинул скорость и стал величественно разворачиваться, показывая себя во всей красе.

— Ну, конечно, — пробормотала Эликс. — Кто бы сомневался.

Перед ней пульсировал, набухая, гигантский фаллос, перевитый длинными трубами, словно венами. Не человеческий, и даже не гуманоидный, а состоящий из насаженных друг на друга сегментов, каждый из которых делился на мелкие ячейки.

Вдруг всё исчезло. Свалка, тьма, корабль, загородивший половину обзора.

Эликс стояла на пригорке, под ногами колыхались душистые травы, невдалеке плескалось лазурное море, а по берегу тянулись живописные руины с остатками мраморных колонн и барельефов.

По одной из улиц, легко перепрыгивая через ямы, шел к ней древнегреческий бог.

Всё у него было как у бога. Бронзовая кожа сияла на солнце, обтягивая внушительные мускулы. Вьющиеся белокурые волосы падали на широченные плечи. Небесным огнем горели глаза. Лавровый венок возлежал на его голове, как корона. Из одежды на боге была только набедренная повязка, и то, что явственно бугрилось под ней вдруг вызвало у Эликс не просто порхание бабочек внизу живота, а целую бурю из крылатых насекомых под горячим дождем.

— Так это опять виртуальный секс получается? — наигранно фыркнула она, чтобы скрыть возбуждение. — А я-то думала по-настоящему звездолет трахнет.

Бог остановился.

— Что… есть… виртуальный… секс? — подобрал он незнакомые слова. Голос у него был соответствующий. Глубокий, бархатистый. Из тех, что заставляют девок из трусов выпрыгивать. Махаоны, мотыльки и лимонницы совсем с ума посходили, а горячий дождь превратился в горячий водопад.

— Это когда всё происходит в голове, — пояснила она. — А за ее пределами не происходит ничего. Со своим «Носорогом» я так каждую ночь кувыркаюсь.

Бог мотнул головой.

— Не наш с тобой случай. Сейчас ты видишь наложенную картинку, которую выбрало твое сознание. Но все происходит в реальности.

Всё стало полупрозрачным, показав сквозь развалины свалку, остовы кораблей и пульсирующий полукилометровый фаллос.

— Могу убрать картинку совсем. Или поменять.

Море, пригорок и руины вдруг сменились джунглями и заросшим индийским храмом. Его стены были сплошь изрезаны похабными барельефами, где в разных позах совокуплялись упитанные индусы.

Бог сел на плиты в позе лотоса. Теперь это был Шива с темно-синей кожей и шестью руками.

— Или так?

Вместо Шивы вдруг появился коренастый бородач в кольчуге и с топором. Он развалился на плитах, запустил руку в штаны и почесал яйца. За его спиной был холм, на холме стоял длинный стол с деревянными тарелками, горами еды, кувшинами, кубками и целой тушей жареного кабана. За столом сидели, пили, пели и орали другие бородачи. Еду им разносили полуголые девки. Бородачи хватали их за крепкие задницы, а одну даже завалили на стол и задрали ей ноги.

— Не, — сказала Эликс, — Валгалла точно не подойдет. Мужланский заповедник.

— А если так?

Сгрудились сизые тучи, вверх вознеслись замшелые стены домов, ливанул дождь, а из штормящего моря вдруг поднялось огромное чудище, напоминающее помесь моржа и осьминога.

— Трудно найти что-то менее возбуждающее, — заявила Эликс. — Если тебе больше ничего в голову не приходит, верни Аполлона.

— Я не силен в древней земной мифологии, — сказал корабль. — Но последний вариант ближе всех к реальному способу нашего с тобой совокупления.

Из бурных волн взвились с десяток щупалец и стремительно метнулись к ней. Обвились вокруг тела, подняли в воздух, стянули и развели руки и ноги широко в стороны. Чудище заколыхалось и стало выползать на берег.

Наложенная картинка была словно рисунком на матовом стекле, сквозь который проступала реальность. Эликс обмерла, когда точно такие же щупальца протянулись к ней из открытых амбразур живого корабля, сорвали со столба и распяли в воздухе.

— Аполлона верни! — заорала она, пытаясь освободиться. — Ктулху недоделанный!

— Поздно, — сказало чудище. — С Аполлоном пришлось бы использовать только один канал соития и поглощения. Встраивать тебя по частям. Времени на это уже нет. Тентакли справятся быстрее.

Эликс вдруг почувствовала, как что-то змееподобное елозит по ее распахнутой промежности, и завизжала. Одно из щупалец поднялось выше, изогнулось перед глазами, словно кобра, и одним рывком заткнуло ей рот.

— Если хотела Аполлона, надо было сразу без раздумий ноги раздвигать. А не копаться в вариантах, — заявило чудище. — Вот все вы такие. В молодости не цените того, что есть. Ждете чего получше. А когда начинаете понимать, как жизнь устроена, жопа уже дряблая, сиськи обвисли, а единственный, кому вы интересны, это жирный урод с потными щупальцами.

Эликс дернулась и замычала, когда скользящие между ног отростки нащупали то, что искали, проникли внутрь и толчками стали продвигаться глубже.

— Расслабься. Процесс довольно болезненный, но скоро кончится. Три канала быстрее, чем один. — По корпусу корабля и туловищу чудища волной прошло красное сияние. — Ох, кайф… Давно у меня такой роскошной самки не было. Чую, будешь моей любимицей.

Краем глаза она заметила стремительное движение, но даже не успела повернуть голову.

Клубящийся сгусток темной энергии ударил прямиком по шарообразной надстройке. Картинка с морем и чудищем разлетелась вдребезги. Разорванные в клочья щупальца исчезли, а освобожденная Эликс, кувыркаясь, отлетела в сторону.

Позади из широкого прохода между остовами кораблей выползало нечто.

Больше всего Хозяин походил на разросшуюся амебу, у которой, впрочем, было несколько раззявленных острозубых ртов и расположенная снизу клоака, похожая на беспросветно черную воронку.

Отставшие стачкеры на скутерах бросились врассыпную. Те, что были уже на середине пустого поля, прибавили скорость.

Хозяин расправил края желеобразного тела и двинулся вперед, не обращая внимание на мелюзгу.

Еще один сгусток энергии зародился в клоаке и пронесся мимо успевшего увернуться живого корабля. Тот на глазах перестраивался и уже не был похож на разбухший фаллос, а напоминал скорее угловатый орбитальный бастион с торчащими во все стороны иглами аннигиляторов.

Ответный залп проделал в теле Хозяина с десяток дырок, но они быстро затянулись.

— Бесполезно, — послышалось сзади. — У Хозяина моментальная регенерация. Чтобы его убить, надо попасть в мозг. А мозг у него величиной с грецкий орех. И находится неизвестно где.

Толстяк горбился на скутере, флегматично опустив на руль все свои подбородки.

— Садись, если хочешь пожить немного подольше. Отвезу тебя обратно.

— Зачем? Вот же корабль. Надо только проникнуть внутрь.

— Поздно. Он нас не пустит. Наверняка думает, что мы заманили его в ловушку.

Словно в подтверждение один из боевых лучей мазнул воздух совсем рядом. Эликс едва успела отшатнуться.

— В следующий раз не промажет, — пообещал толстяк.

Пару мгновений она взвешивала все за и против, после чего уцепилась за багажник.

Сгустки энергии катились безостановочно, аннигиляторы били сплошным потоком. В какой-то момент Хозяин, уходя от очередного залпа, вдруг исчез и появился намного ближе.

— Стой! Ты же говорил, что телепортация на границе не работает!

Толстяк хмыкнул.

— Это она у нас не работает. А у Хозяина никаких ограничений.

— Паразит не той системы?

— Паразит у него такой же. Это у нас в мозгах часть управления заблокирована. На границе нельзя, с грузом нельзя, с пассажирами нельзя… Эй! Куда лезешь⁈

Как обычно, Эликс думала недолго. Секунда на переваривание информации. Секунда на обсасывание вариантов. Полсекунды на принятие решения.

— Говоришь, его съесть надо?

Толстяк не успел среагировать.

Эликс заломила его волосатую руку за спину и вцепилась в красный лишай зубами.

Панель управления смахивала на трехмерную карту, разделенную на мелкие ячейки. В каждую можно было ткнуть пальцем и тут же переместиться. Несколько доступных ячеек Эликс увидела за пределами воздушного пузыря и хозяйской ловушки.

Симбионт услужливо подсказывал, что где находится. Информация возникала в голове ненавязчиво и сразу в полном объеме. Командный центр стачкеров (три корабля, переделанные в орбитальную станцию). Отработанный район поисков (большое поле выпотрошенных обломков). С десяток временных лагерей. Основные объекты (гигантские и внешне целые корабли давно вымерших цивилизаций). Перспективные объекты второго эшелона. Третьего.

«Носорог» торчал на отшибе, темный и обесточенный. В каталоге симбионта он значился как «Объект 3145» с нулевой перспективностью. Сверху к нему лепилась темная бугристая масса с торчащими во все стороны манипуляторами. То ли разборочный комплекс. То ли утилизатор. Стачкеры явно собирались превратить «Носорога» в донора запчастей.

Эликс сменила масштаб и ткнула в одну из внутренних ячеек.

Процесс телепортации оказался тошнотворным. Словно все внутренние органы слиплись в один комок и прыгнули по пищеводу в рот.

Тьма навалилась со всех сторон внезапно.

— Носорожина, — позвала Эликс громким шепотом. — Живой?

Нет ответа.

Она нащупала ограждение мостика и добралась до серверов.

Но вскоре отвалилась, устав дергать за рычаг запуска. Словно какое-то силовое поле мешало реанимировать корабль.

— Да заводись ты уже, корыто старое, — пнула она по серверному корпусу.

— Не так, — вдруг прохрипел кто-то сзади.

Вспыхнула зажигалка, осветив лысую голову директора Комиссии по Контролю, сурового мужика с вертолетной фамилией.

— Дядя Рудик⁈ — в изумлении отшатнулась Эликс. — Откуда⁈

Выглядел дядя Рудик очень плохо. В груди кровоточила рана, рука была изуродована и висела плетью, половина лица превратилась в бурое месиво с торчащими из оголенной челюсти зубами.

Дядя Рудик попытался встать с кресла, но пошатнулся и сполз на пол.

Эликс подхватила его и усадила обратно.

— Тебе в медотсек надо. Срочно. Ты откуда взялся? Что случилось?

— Не так… — повторил он. — Здесь… ничего не работает. За пределы уведи… корабль.

— За пределы ловушки? Как я его уведу, если ничего не работает? Чтобы выбраться из пузыря, надо завести реактор. А чтобы завести реактор, надо выбраться из пузыря. Замкнутый круг получается.

— Телепортация с грузом, — клацнул зубами дядя Рудик.

Эликс нахмурилась, не понимая.

— В смысле?

— Телепортация. С грузом, — раздраженно повторил дядя Рудик.

— Хочешь сказать, я могу прыгнуть и захватить с собой…

— Бегом!

Трехмерная карта вновь развернулась перед глазами.

Симбионт послушно вывалил доступные характеристики. Максимальный объем, максимальный вес.

Сперва Эликс хотела отсечь присосавшийся к «Носорогу» разборочный комплекс. Но потом плюнула, расширила границы прыжка до предела и ткнула в одну из дальних ячеек.

И тут же почувствовала, как навалилась, расплющила в блин вся многотонная масса. Это продолжалось всего секунду, но ее хватило, чтобы Эликс рухнула на пол, хватая ртом воздух, словно выброшенная на берег рыбина.

Она не сильно удивилась, когда вокруг вспыхнули обзорные экраны. Еле слышно загудел реактор, набирая обороты.

Эликс с трудом поднялась, оглядываясь.

Оставшийся позади воздушный пузырь походил на сферу, окруженную пустотой и набитую остатками кораблей, как консервная банка шпротами.

А впереди простиралось черное пространство с редкими крупными звездами.

— Так вот ты какой, Угольный Мешок, — пробормотала Эликс. — Носорожина, определи координаты Майн Рида и двигай прямиком туда.

Молчание.

— Носорог! Ты здесь?

— Здесь, — послышалось из темноты. — Но он тебе не поможет.

Вспыхнул свет.

У выхода стоял сутулый человечек в панцире и шлеме с конским хвостом.

Эликс скривилась.

— Опять ты? Дядя Рудик, уйми своего подчиненного. Он меня достал.

— Я — дядя Рудик. Я — дядя Рудик, — пробормотал дядя Рудик голосом поломанного робота.

Его конечности вдруг вытянулись, разветвились, черными змеями подползли к Эликс, обвились вокруг тела и подняли ее в воздух.

— Черт бы вас подрал, — спокойно вздохнула она. — Дежа вю какое-то. Могла бы догадаться. Только не говорите, что это опять тентакли.

— Не скажем, — пообещал сутулый. — Эй! Чудище! Отнеси ее к нам.

Бывший «дядя Рудик» взвалил ее на плечи и потащил к выходу.

Сутулый посторонился.

— А вы ничего не забыли? — осведомилась висящая вниз головой Эликс. — У меня симбионт. В любой момент могу свалить отсюда. Или вернуть вас всех обратно.

— Не можешь, — усмехнулся сутулый. — Вдалеке от Хозяина симбионт не работает. Сюда прыгнуть можно, а отсюда — нет.

Эликс попробовала вызвать трехмерную карту, но симбионт не откликался.

— Даже не пытайся, — сказал сутулый. — Он уже мертв.

«Дядя Рудик» на ходу превращался в тысячепала.

— Хорошего раба ты мне подогнала, — ухмыльнулся сутулый. — А ведь могла себе оставить.

— Наслаждайся, — буркнула Эликс, лихорадочно соображая, что делать дальше.

Тысячепал остатками ноги распахнул дверь шлюза.

Прозрачная труба перехода тянулась от «Носорога» к другому кораблю. Эликс его тут же узнала. То, что она приняла за прилепившийся разборочный комплекс, походило на деревянный дом, облепленный шипастыми яйцами.

Дом вдруг показался ей смутно знакомым. Она напрягла память, но так и не смогла вспомнить.

Входной люк был прямоугольным и напоминал покосившуюся дощатую плиту. За ней был темный прямой коридор с закрытыми дверями.

— Куда ее? — спросил сутулый, подняв голову к потолку. — В подвал? Или ко мне?

— Неси в музей. — раздался вкрадчивый голос. — Другие участники композиции заждались.

Сутулый недовольно сморщился.

— А может сперва…

— Не может.

Сутулый раздраженно пнул ближайшую дверь и буркнул тысячепалу: «Сюда давай».

Они прошли через старомодную комнату с железной кроватью, сервантом, ковром на стене и древним телевизором. Вышли в другой коридор, заставленный сундуками, шкафами и велосипедами. Поплутали в пустых проходных комнатах с паркетными полами и лепниной на потолке. И наконец вышли в гигантское темное помещение с рядами подсвеченных изнутри прозрачных цилиндров. У Эликс глаза разбежались от обилия застывших чудищ.

— Добро пожаловать в твое последнее пристанище, Алиса, — насмешливо сказал невидимка. Его голос, казалось, шел отовсюду.

Эликс скривилась.

— Ты что-то напутал. Это не мое имя.

— Знаю, знаю. Детская травма, помноженная на подростковое разочарование в людях. Тебя насильно оттрахал тот, кому ты доверяла. Теперь все прошлое кажется тебе одним лживым куском дерьма. А твое прежнее имя о дерьме только напоминает.

Голос был знакомым. Она точно его раньше слышала. Миллионы лет назад.

— Кто ты такой?

— Это неважно. Расслабься. Твой путь закончен.

Тысячепал дотащил ее до центра зала и остановился.

Перед ними высился самый большой цилиндр. В два раза выше и в три раза шире остальных. Внутри застыли пятеро мачомэнов в странных позах.

Эликс расхохоталась.

— Я не вижу ничего смешного, — недовольно буркнули отовсюду.

— Ну как же! Они явно трахают невидимку!