Тайна мертвой планеты

Рассказ 12. Доча и маньяки

Второй Капитан не всегда был кровавым маньяком.

В молодости он был маньяком космических исследований, сверхдальних полетов и борьбы за всё хорошее против всего плохого. Забирался в самые отдаленные галактические дебри, спускался на планеты, с которых другие не возвращались, в одиночку воевал с наемниками беглых олигархов, пиратами и остатками гангстеров, братков и инопланетных бандитов. В те времена галактика была намного безопаснее, чем сейчас. Все, что мешало спокойной жизни на внутренних планетах, безжалостно уничтожалось.

Второй Капитан был убежден в своей нужности и полезности и спокойно осознавал себя героем.

До тех пор, пока в один ужасный день его не занесло на Землю.

Материнская планета человечества уже давно представляла собой рафинированный заповедник. Ее население за всю долгую жизнь не сталкивалось с проблемами серьезнее перепутанных заказов или не вовремя пролитого метеоцентром дождя. Такое молочно-кисельное существование не могло не повлиять на психику. Но Второй Капитан и подумать не мог, что оно влияет до такой степени.

У него была тайная мечта. Он хотел завести семью, и с завистью смотрел на коллег с внутренних рейсов, которые водили пассажирские лайнеры с Марса на Венеру или с Земли на Фикс, и каждый вечер возвращались домой. Жена в халатике, детишки-школьники. Уроки, игрушки, семейные посиделки. А летом в турпоход, сплав по бурным речкам, палатки, костер и хоровые песнопения про ясень, вагончик и изгиб гитары желтой. Лепота. Только вот на поиски жены в халатике времени не было. Пары дней между экспедициями катастрофически не хватало.

Ту длинноногую очкастую брюнетку он подцепил в парке, где она занималась йогой. То есть принимала неприличные позы и надолго в них застывала, собирая зевак.

Дальше всё было по стандарту. Кафе, ночная набережная, номер в гостинице. Сеанс секса с последующим разоблачением. Второй Капитан обожал этот вау-момент, когда лежащая в постели голая партнерша вдруг узнавала, что ее только что отодрал герой галактики.

Но в этот раз всё было по-другому.

— Прости, малыш, но я тебе не верю. У меня самой отец — капитан грузового тягача. Руду с Титана перевозит. Поверь, не всё так однозначно. Никаких героев не существует. А Корпус Защиты — выдумка пропаганды.

— С чего ты это взяла? — опешил он.

— Да с того, что нет никаких врагов и бандитов. А раз их нет, то и герои не нужны. Пираты — это не пираты, а повстанцы, борцы за справедливость. Они хотят освободить свою оккупированную Землей планету.

— Как ты можешь такое говорить? Ты сама с Земли.

— Ну и что? На всё нужно смотреть объективно. Только тогда в голове сложится правильная картинка. А иначе она будет искаженной. Вот к примеру пропаганда твердит, что беглые олигархи мечтают вернуться обратно и снова наложить лапу на ресурсы. Но это же глупость. Вернуться они могут только через войну. А зачем воевать, если можно торговать?

Второй Капитан мог бы ей рассказать, что намерение вернуться озвучил ему сам престарелый Мойша Ходор, перед тем, как получил пулю в лоб. Мог бы поведать о фильтрационных лагерях Влада Рокфеллера, где похищенных детей сортируют, кого в бордели, кого на органы. Или о бывшем банкире Роберте Грефе, который сколотил из отморозков пиратскую банду и нападал на рейсовые лайнеры, где вырезал поголовно всех. Не грабил, не угонял, а просто убивал, чтобы убить.

— И вообще, — продолжила длинноногая брюнетка, — никакого зла не существует. Ни зла, ни добра. Что для нас добро, для других зло. И наоборот.

От этих слов Второго Капитана переклинило. Будто красная пелена опустилась на мир.

— Хочешь, я покажу тебе зло? — спокойно спросил он.

То, что было после, начисто вышибло из его памяти.

Когда он очнулся, длинноногая брюнетка лежала со вспоротым животом и пускала кровавые пузыри.

— Это самое маленькое зло, — прошептал он ей на ухо. — Я мог бы отвезти тебя в Дальний Космос и продать каким-нибудь упырям с Амазонии. Которые бы отложили в твоем теле личинки. И они бы росли у тебя в пузе, пожирая изнутри, пока не оставили только обглоданный костяк. Долгие девять месяцев ада. О да, для них это точно добро. Или загнал бы тебя по дешевке лаборантам с Гиппократа. Для медицинских опытов.

Она булькала и хрипела, пытаясь что-то сказать. Постель превратилась в лужу крови. Он перерезал ей горло, чтобы не мучилась. После чего вызвал с «Синей Чайки» роботов-утилизаторов.

— Долго же до тебя доходило! — рассмеялся Первый Капитан, когда Второй всё ему рассказал. У капитанов не было секретов друг от друга. — Я уже минимум года два это знаю. Больше половины жителей внутренних систем свято уверены, что врагов больше нет, а Корпус Защиты занимается профанацией угрозы, если вообще существует. Вот что значит несколько поколений, живущие в полном достатке и безопасности. Даже инстинкт самосохранения атрофируется.

— И что же делать?

— Ничего. Главное, не сходить с ума. Можно сублимировать.

— Это как?

— Заменяй желание прибить чем-нибудь не таким агрессивным. Я к примеру, выбираю среди своих практиканток самых тупых и красивых и деру их так, что они от меня враскоряку уползают. И ты попробуй. Вставь по жесткому. Так чтоб от боли вопила.

Но Второй Капитан уже чувствовал, что воплей ему будет мало.

— Главное, на центральных планетах не следи, — добавил Первый. — Лучше по окраинам. Так безопаснее.

Второй кивнул.

На следующий день он оборудовал в трюме комнату отдыха, заказал у реконструкторов клетки, инструменты и пыточное оборудование и вылетел на охоту.

На Земле оставалась только одна дичь, от которой он не собирался отказываться.

Взбалмошная дочка профессора, хулиганистая оторва, постоянный источник проблем для земных служб обеспечения и генератор опасных идей. Она была отражением всего земного общества. Погрязшего в безопасности, вседозволенности и уверенности, что с ним ничего не случится.

Он просто обязан был показать ей, что случиться может все, что угодно, где угодно, когда угодно и как угодно. К тому же у девчонки оформилось такое не по годам сочное, фигуристое тело с длинными ногами, упругой грудью и роскошной круглой задницей, что невозможно было пройти мимо.

По плану это был урок всей планете. Наглядное свидетельство того, что галактика смертельно опасна везде, даже в сердце Содружества.

Два пирата пробрались на Землю, похитили дочку профессора, и после нескольких суток пыток и изнасилований, расчленили. Голову отправили папаше, руки в школу, ноги на главный космодром, вырезанные вагину с маткой — генеральному секретарю Всемирного Совета, как намек на проблемы с рождаемостью. Мол, какой ты генсек, раз упыри под самым твоим носом молодых девок режут. Остальное раскидали по городу. Хотели сбежать с планеты, но доблестный Второй Капитан выследил негодяев и уничтожил.

Однако, все пошло не так.

Он пялил ее, распластав на пыточном лежаке, наслаждаясь тугим, только что дефлорированным влагалищем, видом дрожащих пышных ягодиц и следами девственной крови на распухших половых губах. За спиной ждали своей очереди два связанных пирата, которым он обещал отдать девку после того, как сам с ней закончит. Они пускали слюни, не догадываясь, что ему нужен от них только генетический материал в качестве улики.

В какой-то момент ему надоела поза лягушки с широко радвинутыми в стороны ляжками. Он взял девчонку за бедра и рывком вздернул вверх, заставив встать раком. Она была в полубессознательном состоянии и послушно выгнула спину. Судя по хлюпанью и легкости проникновения, ей начинало нравиться. Он вжал ее голову в покрытие лежака, откинул с шеи светлые волосы.

И обмер.

Этот знак он не видел несколько десятилетий.

Маленькая, едва заметная татуировка на шее.

Второй Капитан покачнулся.

Вышел из хлюпнувшей вагины и, как сомнамбула, шагнул к пиратам, даже не оправляясь.

— Ну что, наша очередь? — облизнулся жирный пират. У него с пуза лоскутами свисала содранная кожа, но это было ничто по сравнению с перспективой трахнуть сочную малолетку.

— Я первый, — просипел пират-хамелеон.

— Ага, — машинально сказал Второй Капитан и перерезал обоим глотки.

Затем погрузил девчонку на медицинскую платформу и повез обратно в город, по пути объяснив ей, что лучше молчать о случившемся.

— Ты уверен⁈ — вытаращил глаза Первый Капитан, когда Второй вызвал его и Третьего по дальней связи.

— Я это дерьмо до смерти не забуду.

— Ты мог перепутать, — прошелестел Третий. — Сколько времени прошло.

Второй молча вывел на экран фотографию тонкой девичьей шеи.

— Черт побери! — содрогнулся Первый. — Надо что-то делать!

— Надо, — сказал Третий. — Но точно не на Земле.

— Нужно ее выманить, — сказал Первый. — И, кажется, я даже знаю, как.

Тогда они думали, что все пройдет, как по маслу. Никто и не догадывался, что подготовка займет долгие три года.

— Где она? — хмуро спросил Первый Капитан.

— Выскочила из одной ловушки и сразу же угодила в другую, — сказал Второй. — Помнишь ряженого идиота на летающем сарае?

— Бывшего помощника нашего дяди Рудика? Он ее поймал? А на вид дурак дураком.

— Лишнее доказательство, что он не один. Корабль уж точно не его. Зачем она ему?

— Понятия не имею. Наверное, хочет отомстить. Жучок я оставил на борту «Носорога». А девчонку, видимо, утащили в сарай. И что там с ней делают, неизвестно.

— Надо ее вытаскивать, — сказал Третий. — Иначе всё насмарку.

— Как? — спросил Первый.

— У меня есть целых два варианта, — сказал Второй. — Но ни один из них не дает стопроцентной гарантии. Вариант А: у нас два конкурента. Сам бог велел стравить их друг с другом. Вариант Б: Первый, это же твой корабль. Неужели ты забыл о том, что мы спрятали в трюме на всякий пожарный случай?

Первый недоуменно нахмурился.

— А как это нам поможет?

Оставшиеся пятеро мачомэнов сидели за круглым столом, ждали сеанс связи и играли в увлекательную игру «что мы сделаем с толстожопой сукой, когда поймаем».

— Оттрахаем во все дыры, — угрюмо пообещал Старший.

Пятый недоуменно покрутил головой.

— Это мне что, называть слово на букву «Ы»?

— Не знаешь на «Ы», говори на «Р».

— Разделаем на куски.

— Изнасилуем.

— Манду порвем.

— Матку вырежем.

— Молочные железы отрубим.

— Эй-эй! Харе на букву «Мэ» слова заканчивать!

— Не знаешь на «Мэ», говори на «И».

— Не знаю, как вы, — сказал Одиннадцатый, — а я ей морду изуродую. Чтоб больше по барам не светилась. Вот вам и на «Мэ», и на «И».

— Щеночек затявкал, — усмехнулся Старший.

— Юбку сдёрну, скомкаю и в рот запихну.

— Устрою сеанс сказочного куни, — мечтательно выдал Девятый. — Отлижу так, что от оргазмов сдохнет.

— Тьфу ты, куколд гребанный! — сплюнул Третий.

— Ребзя! — взревел вдруг Старший. — Ша! Внешний вызов!

Развернулся экран связи, показав черную пустоту.

— Э! — Старший напрягся. — Кто вызывает? Ничего не видно. Пацаны, вы?

— Твои пацаны теперь как клоуны в цирке, — лязгнул механический голос. — Обезьяны в зоопарке. Или как статуи в музее. Их заморозили в стазисе, и теперь они будут торчать под стеклянным колпаком миллионы лет.

— Ничего не понимаю. Какие обезьяны? Ты кто такой?

— Доброжелатель.

— Какой еще доброжелатель⁈ Э! Дядя! Рожу покажи!

— Я вам лучше кое-что другое покажу. Композиция получилась забавная. Но не думаю, что ваши парни от нее в восторге. В стазисе все-равно ничего не чувствуешь.

Экран вспыхнул, показав полутемное помещение с рядами прозрачных цилиндров. Самый большой цилиндр светился красноватым светом и занимал весь центр экрана.

Пятеро мачомэнов застыли внутри, голые, возбужденные и волосатые. Трое справа. Двое слева.

А между ними…

Сидящие за столом взвыли и повскакали с мест.

— Мля!

— Мы тут в слова играем, а они ее уже…

— Вот уроды!

— Хоть бы маляву кинули!

Старший со всей дури треснул кулаком по столу.

— Молчать, дебилы!

Он понуро опустил голову.

— Да ты чо, старый! — вытаращил глаза Пятый. — Гля! Они ж ее в пять смычков! Да еще и фоткаются, суки!

— Зенки разуйте, — устало проговорил Старший. — Это не фото. Это видео.

Мимо цилиндра прополз треугольный робот уборщик.

Наступило молчание. Кто-то громко почесал репу.

— А чего это они вставили и не двигаются? — спросил туповатый Одиннадцатый.

— Короче, — насмешливо сказал механический голос, — хотите разобраться, вот координаты сарая с яйцами. Или кишка тонка?

Внизу экрана появился длинный ряд символов, после чего порнокомпозиция опять сменилась черной пустотой.

— Эй! — завопил Пятый. — Верни! Я разглядеть не успел!

— Чего ты разглядеть не успел? — скривился Старший.

— Ну это… Трое справа, я еще могу понять. Насовали, растянули. Либо зад, либо перед. Но двое слева — это как? Чтобы два немаленьких болта в рот целиком одновременно⁈ Никогда не видел.

— Доберемся, увидишь, — угрюмо пообещал Старший, вставая.

— Думаешь, получится? — спросил Первый Капитан.

— Понятия не имею. Эти шахтеры-картографы с одной стороны парни недалекие. Но с другой, если разозлятся, то их уже не остановить.

Второй тронул джойстик управления, и жук-наблюдатель быстро прошмыгнул мимо главного цилиндра.

— Все равно, не пойму, как они ее поймать умудрились. И в стазис засунуть.

— Как, как… Сам видишь. Кверху каком. А если серьезно, у меня сильное подозрение, что она сама все это подстроила. Стазис в том числе.

— Вместе со всей выставленной напоказ непотребщиной?

— Вместе.

— Зачем?

— Не знаю. Но если так, то все идет по плану. Ее плану.

— По-моему ты ее демонизируешь, — сказал Первый. — Она просто баба. С некоторыми особенностями.

Второй промолчал.

Жук вылетел в коридор, промчался мимо стеллажей с пыльными папками и залез в замочное отверстие одной из дверей.

Микроскопический дрон с возможностью сверхдальнего дистанционного управления был спрятан Первым Капитаном в трюме «Носорога» как раз на случай захвата. Теперь он пригодился.

Бывший помощник дяди Рудика, сутулый человечек с рыбьими глазами, сидел перед развернутом на стене экраном проектора и смотрел порнуху.

Жук облетел комнату, показав допотопную мебель. Интерьер был оформлен в стиле конца 20 века. На стенах висели цветастые плакаты с волосатыми рокерами и полуголыми певичками.

Один угол был обклеен фотографиями. Жук завис перед ними, медленно обводя камерой.

Первый Капитан присвистнул.

— Да тут целый иконостас!

На фотографиях была дочка профессора в разных ракурсах.

Эликс стоит. Эликс бежит. Эликс сидит. На скамейке в парке. За партой в школе. Эликс с подружками. Эликс с папашей. Эликс улыбается. Эликс хмурится.

— Он что, за ней следил? — недоуменно спросил Первый.

— Похоже на то, — нахмурился Второй. — Причем давно.

— Зачем?

— На нижний ряд фоток гляньте, — сказал Третий.

Там были вырезки из глянцевых журналов, где мясистых голых баб драли мускулистые мужики. Головы баб были заклеены аккуратно вырезанным лицом Эликс. Головы мужиков — рыбоглазой рожей сутулого.

— Мечтатель, — хмыкнул Первый.

— Слушайте, — сказал Третий. — А ведь он следил за ней довольно давно. Здесь есть фотографии, где ей лет двенадцать.

— Гребанный извращенец, — пробормотал Первый.

Одна из фотографий висела отдельно в самом низу. Второй тронул джойстик, и жук переместился к ней.

Второй Капитан гордился своей выдержкой, но тут даже он вздрогнул.

Это была его корабельная «комната отдыха». Весь передний план занимал пыточный лежак. Голая Эликс стояла на коленях, выгнув спину и широко раздвинув бедра, а над ее пышным задом нависал жилистый горбоносый мужик, в котором Второй с трудом узнал самого себя.

Фото увеличилось на весь экран.

— Это то, о чем я думаю? — после тягостного молчания спросил Третий.

Второй не ответил.

— Серьезный компромат, — сказал Первый. — Ты понимаешь, что будет, если эту картинку хоть кто-нибудь увидит? Откуда она у него?

— Оттуда же, откуда сейчас у нас. Послал микродрона. Три года назад у меня не было защиты от такой техники.

— Три года назад, — сказал Первый, — мы о ней вообще не знали. А этот лупоглазый знал. Тебе не кажется это странным?

Второй снова промолчал и повернул жука к сидящему перед экраном уроду.

Судя по лихорадочным движениям, мужским хрипам и женскому визгу, действие на экране приближалось к кульминации.

Сутулый человечек пробормотал:

— О да, детка, иди к папочке, — и запустил руку в штаны.

— Давай быстрее, — буркнул Первый. — А то меня стошнит.

Второй откашлялся и включил динамики.

Это была его любимая сцена.

Негр Матумба Лерой, узкоглазый Ковбой Бибоп и похожий на неандертальца двухметровый Овеч Кин драли жопастую блондинку Мандалину Эльфи во все дыры и делали это так стремительно и синхронно, что процесс напоминал что-то технологическое, вроде обработки детали на станке с программным управлением. Именно поэтому ролик долгое время считался подделкой, а участники — роботами.

— О да, детка, иди к папочке, — пробормотал Гнудь и сунул руку в штаны. — Раздвинь шире булки.

Мандалина Эльфи на экране послушно вцепилась ногтями в ягодицы. Гнудь смотрел эту сценку миллион раз и наизусть знал каждую секунду. Давным-давно сгнившая в земле порноактриса здесь больше всего напоминала проклятую толстожопую суку.

— Давай, Алиса, давай, маленькая шлюшка, — бурчал он, задыхаясь и представляя всё в мелочах и красках.

— Мда. Только и остается, что мастурбировать, — раздался вдруг механический голос.

Гнудь взвизгнул и подскочил с кресла.

— Кто здесь⁈

— Интересно, — продолжил голос, — каково это, годами мечтать присунуть бабе. А потом сидеть вот так вот, зная, что она рядом. Голая, стоит раком и дает сразу пятерым тупым гандонам. Несправедливо.

— Ты кто такой⁈ — просипел Гнудь, затравленно озираясь.

— Неважно. Важно, кто твой напарник. До тебя дошло, что он ни в грош тебя не ставит? Ему плевать на твои желания. Что ему стоило отдать толстожопую тебе на пару часиков, а уж потом засунуть в стазис к шахтерам? Ничего.

— Ты не понимаешь!

— Тут и понимать нечего. Ты для него никчемный ряженый клоун. Чаще бесполезный. Балласт.

— Заткнись.

— Он тебя выпускает потрындеть, когда ему это надо. А потом снова сует в клетку. И ты послушно сидишь, дергая вялого на давно сдохших девок. Ты жалок.

— Заткнись!

— Да ради бога. Я мог бы тебе помочь. Сделать так, что она уже через час окажется в твоей койке. Но гляжу, тебе это не надо. Ты доволен своей ролью мелкого ничтожества. Так спокойнее. И ничего делать не придется. А толстожопую оставим настоящим мужикам. Прощай.

— Стой! Чего ты хочешь?

— Узнать, кто твой напарник. Как выглядит. Чего хочет.

— Он никак не выглядит. Просто голос. Также, как и ты. Голос, глаза и уши. Он видит и слышит всё, что происходит в доме. Твою болтовню он тоже наверняка услышал.

— Не бойся. Я экранировал твою комнату. Кроме храпа он ничего не слышит. Хочешь, через час твоей будет не только девка, но и весь корабль?

Гнудь сглотнул.

— Что надо делать?