Тайна мертвой планеты

Рассказ 43. Дочи и поцелуй виверны

Вблизи кристалл был тусклым и безжизненным. На его белесых гранях не было ничего. Никаких щелей, трещин или отверстий. Даже никаких отметин.

— Я ничего не вижу! Куда что совать⁈

Гнудь в панике обернулся на застывших школьников. Те замерли в неестественных позах и напоминали скульптурную композицию.

«Ищи! Я затормозил время, но долго его сдерживать не смогу. Если хоть один из мелюзги коснется кристалла, их общее желание будет принято, и тогда мы ничего сделать не сможем.»

Гнудь обежал кристалл и наткнулся взглядом на замершую в беге Эликс.

«Не обращай внимание. Она тебе не помешает».

— Откуда ты вообще взял, что эту кристаллическую штуковину можно трахнуть⁈

«Так написано в отчетах первых экспедиций. Единственный способ подчинить Майн Рид».

— Но как⁈

«Понятия не имею! Миллионы лет прошли. Ни одного полного отчета не сохранилось. От большинства остались только оптические диски с кратким изложением.»

— Сделай то, не знай чего!

«Попробуй его погладить, поласкать».

Гнудь, чувствуя себя идиотом, коснулся холодной гладкой поверхности.

— Может под словом «трахнуть» имелось в виду другое?

«Поясни».

— Трахнуть не всегда означало «совершить половой акт». Его первое значение «ударить». Трахнуть дубиной по голове.

«Майн Рид без головы. Да и дубину ты здесь не найдешь. Подожди. Я вспомнил. Там было не „трахнуть“. Там был какой-то древний синоним. И тоже с двойным смыслом. Я его заменил более понятным.»

— Какой синоним⁈

«Не помню! Это старые кластеры памяти! Они давно атрофировались!»

— Да ты издеваешься!

«Ты же собаку съел на порнухе 20 века. Наверняка его слышал. Просто перечисляй все синонимы какие знаешь, а я…»

— Отодрать?

«Нет».

— Отыметь?

«Я же говорю, древний! С двойным смыслом!»

— Отпежить, отжарить, отпердолить, чпокнуть, засадить, отдрючить.

«Все не то!»

— Присунуть, загнать, вдуть.

«Точно! Вот оно!»

— Что? Вдуть?

«Нет. Выебать.»

Гнудь замолчал.

«Там было сказано поймать, поставить на колени и выебать.»

— Серьезно? Это, наверное, единственный синоним, у которого нет второго смысла.

«Но он же древний?»

— О да. Его придумали еще в те времена, когда наши предки пасли динозавров и летали на мамонтах.

«Тогда ты не можешь знать наверняка. Второй смысл могли позабыть.»

Гнудь снова замолчал, пытаясь вспомнить все, что знал о происхождении мата. Потом махнул рукой.

— Все это белиберда какая-то. Поймать, поставить на колени. Ты видишь у него колени? А ловить зачем? Как ты себе все это представляешь?

«Не знаю. Вообще, я думал, что вблизи с кристаллом произойдет какая-то метаморфоза… Может, его уронить и посмотреть снизу? Вдруг на дне… Осторожно!»

Краем глаза Гнудь успел заметить что-то быстрое и бледно-розовое. Обернулся.

Одна из голых профессорских дочек стояла за спиной и смотрела сквозь него пустым взглядом.

«Только руку с кристалла не убирай. РУКУ НЕ УБИ…»

Алиса сразу узнала это место. Величественная Площадь Разума. Одна из самых больших площадей столичной планеты. Сейчас ее некогда изумрудные плиты напоминали грязный, обугленный щебень. А от Дворца Достижений и стоэтажного здания Академии остались только руины первых этажей.

Голова была квадратной от навалившихся воспоминаний, и Алиса не сразу заметила шагнувшую к школьникам Эликс.

— Ты представляешь, что она с ними сделает, когда доберется? — раздался вдруг в голове мужской голос.

Алиса взвизгнула от неожиданности.

— Мать твою! Ты еще кто такой⁈

— Дожили. Доча родного отца не узнает.

— Мой отец погиб миллионы лет назад при первой волне нападения фантомов.

Забравшийся в ее голову профессор хмыкнул.

— Но здесь и сейчас я твой заботливый и мудрый папка.

— Ты больной ублюдок, трахающий родных дочек, и ставящий над ними эксперименты.

— Ну строго говоря, ваши сочные тела не имеют ко мне никакого отношения и созданы исключительно, чтобы их трахать. А эксперименты я ставил полезные. Вот, например, мы бы с тобой сейчас не разговаривали, если б не чип в твоей светлой головенке.

— Чего тебе надо?

— Хочу помочь. Тебе и этим спиногрызам. Если твоя сеструха до них доберется, она им бошки поотрывает.

— С чего ты это взял?

— А ты на ее физиономию посмотри. Глаза пустые, рот открыт, слюна капает. Она себя не контролирует. Ею управляет кукловод. А кукловоду нужны оторванные бошки. Рыбоглазого хмыря у кристалла видишь? Тоже его марионетка. Они на пару работают, хоть и не знают об этом.

— А ты знаешь.

— А я знаю. Я много чего знаю. Хочешь, чтоб детишки отправились домой к маме, слушайся меня.

— Убирайся из моей головы, тварь!

— Воу, воу, какие мы грозные. Я сижу в твоей голове с заводских настроек. Так что надо еще разобраться, чья это голова, твоя или моя.

Анализатор, все еще в образе мускулистого голого султана, сгенерировал что-то вроде зала управления и теперь сидел в пилотском кресле, лихорадочно роясь в боевых функциях.

Эликс со всей дури ударила его кулаком в висок. Рука прошла насквозь, точно сквозь привидение.

Султан зыркнул глазом.

— Будешь мешать, опять раком поставлю. Но в этот раз тебе не понравится.

Его причиндал вдруг вырос до метрового размера и обзавелся багровым шипастым набалдашником.

— Знай свое место, шлюха. Ты никто и звать тебя никак. Ты такое же никчемное привидение, как здешние фантомы. Сейчас я у тебя на глазах твоими же руками выпотрошу детишек. А потом вот этой елдой выебу твою сестричку. Превращу ее в кусок визжащего мяса… Эй! Какого хрена, идиоты! — заорал он вдруг кому-то в сторону. — Почему она двигается⁈

Алиса едва заметно клонилась вперед, поднимая ногу.

Вспыхнул экран связи, показав в точности такого же голого султана, какой сидел в кресле.

— Ты для кого время остановил, кретин? — прошипел первый султан. — Для всех, кроме нее⁈

— Ей кто-то помогает, — буркнул второй.

— Не мели ерунды. Все каналы заблокированы.

— Значит, она сама залезла в функции движения и догадалась, как обойти темпоральный тормоз.

— Тебе напомнить, что будет, если она коснется кристалла⁈ Статики добавь! Останови ее! И поторопи своего рыбоглазого подопечного. А то ползает, словно его тоже тормозом накрыло.

Вокруг Алисы возникло едва заметное свечение, и она замерла окончательно.

— Другое дело. Отбой связи.

Второй султан исчез с экрана.

Эликс отступила назад, стараясь быть незаметной.

«Функции движения, говоришь», — подумала она и юркнула в темноту, где черными кляксами плавали ячейки расширений.

— Я не могу пошевелиться!

— Черт тебя подери, манда ленивая! Ногами отталкивайся! Клонись вперед! Руку тяни! Твоя задача — коснуться этой штуковины хотя бы пальцем! Еще немного осталось!

— Не получается!

Алиса чувствовала себя попавшей в янтарь мухой.

Поверхность кристалла тускло блестела перед самым носом. Где-то сбоку маячила гнусная рожа рыбоглазого. Обе его ладони прижимались к граням словно намазанные смолой. А позади…

— О боже, нет… Судя по новшеству в анатомии твоей сеструхи, ее кукловод решил сперва заняться тобой, а уж потом потрошить спиногрызов. Признайся, таким дрыном тебя еще не имели. Соболезную. Если не поторопишься, все твои внутренности превратятся в фарш.

Алиса в панике задергалась.

Эликс двигалась медленно, как водолаз сквозь толщу воды. И неумолимо приближалась.

— Убедительно просим увести ваших детей от наших голубых экранов. Сейчас мы покажем вам процесс пенетрации с последующей перфорацией. — Анализатор мерзко захихикал, потирая ладошки. — Как видим, малышка уже нагнулась, стоит в подходящей позе. Бедра, впрочем, сдвинуты, так что на первом этапе нашему другу придется нелегко. Напоминаю его параметры. Двадцать на девяносто пять. Двадцать! На девяносто пять, друзья мои! К нашей участнице приближается настоящий средневековый кол! Сколько времени ему понадобится, чтобы уместиться целиком, узнаем после рекламы. С вами шоу «Вставил!» и его ведущий Дик Кунилингер. Не переключайтесь.

Послышалась задорная музыкальная отбивка, аплодисменты, свист и смех в зале.

— Клоун, — процедила Эликс. — Сам же говорил про всеобщую озабоченность, а теперь глумишься. Ублюдок.

— Кто говорил? Я говорил⁈ А, да. Я говорил. Но это же весело.

Эликс лихорадочно просматривала кластер за кластером, забираясь все дальше в темноту.

— Эй, ты куда? Пропустишь самое интересное.

Она его уже не слышала.

Перед ней бесполезным куском дерьма таяла последняя ячейка раздела «Функции движения».

Из кромешной тьмы долетел едва слышный стон.

Луч фонаря выхватил лежащую в углу груду рваного тряпья.

Груда зашевелилась. Показалось разбитое в кровь лицо.

— Там самозванец, — прошептал настоящий анализатор.

— Уже поняла. Но как…

— Нет времени. Функции движения тебе не помогут. Черт, ты должна была сама догадаться. Хотя бы в тот момент, когда его ударила. Неужели ничего не поняла? Вечно забываю, что тебе мозгов не доложили.

— Эй! Можно без оскорблений?

— Можно. Обернись. Посмотри на урода.

Султан-самозванец продолжал горбиться в кресле и сосредоточенно колдовать над пультом управления. Вокруг него дрожало перламутровое марево.

— Свечение видишь? Ничего не напоминает?

— А должно?

Анализатор горестно вздохнул.

— Это фантом. Ты подхватила его в развалинах как вирус. От него нужно избавиться.

— Легко сказать.

— Легко сделать.

Он протянул руку и разжал пальцы. На ладони лежал маленький серебристый цилиндрик.

— Изобретение Галактиона Марска. Универсальное оружие против фантомов. Резет-свисток. Точнее, его виртуальная проекция. Но с тем же функционалом.

— Откуда он у тебя?

— Неважно. Не теряй времени! Урод что-то заподозрил.

Султан уже не сидел в кресле, а в развалочку шел в их сторону.

Эликс повертела свисток в руках.

— А это что? — показала она на шкалу с пятью делениями.

— Да ты издеваешься! Дуй давай!

— Не хочешь говорить не надо. Тут вроде инструкция есть.

Эликс нажала на торец со знаком вопроса.

В воздухе повис маленький приплясывающий Галактион Марск и запел.

— Первый пункт — запоминалкам, чтобы не мешали.

Номер два убьет стрелялок, чтобы не стреляли.

Третья каста передохнет если выбрать третий.

Пункт четыре враз замочит всех троих в клозете.

Ну а если будет нужно вычистить округу,

Ткни на пятый, пусть исчезнут все враги в испуге.

Чтоб разъединить их всех, чтоб лишить их воли,

И объединить навек в их земной юдоли…

— Тьфу, это из другой оперы, — выругался маленький Марск и распался в золотистую пыль.

Стрелка свистка указывала на третий пункт.

Эликс не раздумывая перевела ее на пятый.

Анализатор дернулся.

— Нет!!! Только не пятый! Ты не представляешь…

Султан замер в паре шагов, лучезарно улыбаясь.

— А что это вы тут делаете-то? А?

Эликс сунула свисток в рот.

Звука не было.

Точнее был, но не звук, а нечто эфемерное, от чего стыла кровь и вставали дыбом волосы. Ни одно ухо, ни один прибор не могли его уловить. Про себя Марск называл его метазвуком, намекая на старую нейросеть Сукерблюма, которая выискивала по дальним закоулкам одиноких людей и подчиняла их разум.

Метазвуку не нужны были динамики. Каждая попавшаяся на пути более-менее плотная поверхность повторяла его и передавала дальше. Скалы, камни, мертвые тела чудовищ, развалины домов и одиноко торчащие стены. Даже повисшие в небе корабли земной эскадры и дождевые облака. Все участвовало в процессе, превращая метазвук в лавину, от которой негде было скрыться. За мгновение стирая память и возвращая фантомников в исходное кремниевое состояние.

Призраки исчезали, растворяясь в небытие вместе с небоскребами, машинами и кораблями. Валились на голую выжженную землю перламутровыми гладкими булыжниками.

Волна метазвука трижды обогнула планету, проникая во все закоулки. Снова делая ее мертвой.

Когда все закончилось и перестали дрожать внутренности, Эликс открыла глаза.

Тускло блестел кристалл, и торчал возле него рыбоглазый хмырь, все так же прижимая ладони к поверхности.

Рядом застыла Алиса.

Ей было плевать и на кристалл, и на хмыря.

Она смотрела на кучку перламутровых камней, оставшихся вместо школьников.

Эликс хмыкнула.

— Никогда бы не подумала, что…

Алиса резко повернула серое лицо.

— Может объяснишь, что происходит⁈

— Мне бы кто объяснил.

— Говорил же, не трогай пятый пункт, — послышалось из пустоты.

В воздухе повисло темное облако, которое постепенно сжалось в фигуру анализатора.

— Это еще кто такой? — сварливо пробурчала Алиса.

Эликс пожала плечами.

— Минуту назад был моим виртуальным помощником. А сейчас даже и не знаю. Мужик! Ты кто?

— Неважно, кто я. Важно, кто ты. Военная преступница, устроившая геноцид целой планете. Ты только что уничтожила три миллиарда жизней.

— Хочешь сказать, три миллиарда привидений, копирующих жизни тех, кого они убили миллионы лет назад?

В голове у анализатора что-то щелкнуло, и он заговорил тонким девчачьим голоском.

— Фантомники — кремневая форма жизни… Существует три касты. Запоминалки. Те, что фиксируют в памяти все, что видели, а потом воспроизводят по неизвестному нам алгоритму… Стрелялки… Охранники. Солдаты. Из-за фантомной структуры организма практически неуязвимы. И третья каста… Занималки. Высшая фантомная форма. Они вселяются в тела живых существ и полностью их контролируют. Заменяют их разум собственным.

Эликс поморщилась.

— Еще лучше. Не привидения, а паразиты.

— Я помню занималок, — сказала Алиса. — Их мало. Меньше одного процента.

— Мало их было миллионы лет назад. Сейчас их большинство. Девяносто семь процентов.

Алиса мельком бросила взгляд на россыпь камней.

— Значит ребята…

— Да. И не только они.

Воздух с треском лопнул и развернулся бесформенным экраном, на котором темнели руины и прохаживались десантники.

Эликс во все глаза смотрела на экран, забыв, как дышать.

…Профессор даже не успел удивиться, когда увидел, как разлетается в пыль дядя Рудик вместе со всеми десантниками. В следующую секунду профессор Золотой Глаз сам рухнул на пол перламутровым камнем. Следом исчезли Чич с Сукерблюмом. Марск взорвался сверкающим фейерверком, выронив серебристый цилиндрик. Тот покатился в угол и замер, показав шкалу, где было всего два деления.

Последним оказался Второй капитан, который усмехнулся и успел сказать «Финита…» прежде чем исчезнуть.

— Вранье. Этого не может быть. Фальшивка.

Анализатор усмехнулся.

— Это не всё.

Опустевшие руины на экране сменились черным космосом и сверкающей спиральной россыпью из разноцветных звезд.

— Вся эта галактика вот уже миллион лет принадлежит фантомам. В ней давно нет никого кроме фантомов. Ни фиксианцев, ни галактов, ни леонидян, ни пантиан, ни синекожих трехметровых уродов с Пандоры. Ни людей. Никого. Только. Фантомы.

— А мы? — усмехнулась Эликс. — Тоже?

— Вы биороботы. Последние.

— И он? — она кивнула на рыбоглазого. Тот вертел головой и лупал глазами.

— И он. Экспериментальная модель генетически нивелированного универсального дроида. Сокращенно ГНУД. Не перебивай.

На экране замелькали кадры с разных планет.

— Тысячи обитаемых миров. Сотни триллионов фантомов. И все они только что получили сигнал бедствия с этой планеты. Сигнал боли и смерти. Для фантомов лишиться памяти все равно что умереть.

Толпы существ замерли, глядя в небо.

— Месть. Скоро они придут за вами.

На заднем фоне один за другим взлетали корабли.

— Нигде не скроетесь.

Эликс отвернулась.

— Хватит каркать. Лучше начинай просчитывать варианты выхода. Ты же анализатор. Вот и займись делом.

— Сдается мне, он не совсем тот, за кого себя выдает, — сказала Алиса. — В любом случае, нечего просчитывать. У нас только один вариант выхода. Надо просто вернуться назад.

Она шагнула к кристаллу.

Тот резанул по глазам слепящим светом.

— ФИКСАЦИЯ. ОДИН ПРЕТЕНДЕНТ. ОДИН ВАРИАНТ КОРРЕКЦИИ. ВНИМАНИЕ! ПОДГОТОВКА. ОБРАТНЫЙ ОТСЧЕТ. ДЕСЯТЬ… ДЕВЯТЬ… ВОСЕМЬ…

Алиса протянула руку и коснулась его поверхности.

Этот бой всплыл в памяти внезапно.

Система звезды Альгам. Маленький планетоид в поясе астероидов. Без жизни, без ресурсов. Зато с ключевым положением и базой корпуса амазонок.

К концу дня их осталось только двое. Она и штандарт-капитанка Триникс, коротконогая и длиннорукая, с квадратным туловищем и шрамами по всей роже. Из первой генерации боевых альтергомов.

Совсем рядом, в каких-то ста метрах, торчали стволы бластеров и пыхтел подползающий авангард земной десантуры. Судя по огонькам на радаре, сотни две, не меньше.

— Уходи, — бросила ей Триникс.

— Ага. Еще добавь, «я тебя прикрою» и другую пафосную херню.

— Не буду я тебя прикрывать. Взорву здесь все к чертям собачьим. И тебя тоже.

— На кой хрен уходить, если мы потеряли базу? Дорога к внутренним мирам открыта. Скоро везде будет бойня.

— Просто. Уходи.

— Обязательно. Если приведешь хоть один аргумент.

Триникс выудила из-за пазухи увесистый кольт, приставила ей ко лбу и отвела курок. Она собирала старинное оружие.

— Или уходишь. Или пуля в башке.

Эликс сплюнула и поползла к бункеру с последней спасательной капсулой.

Последнее, что она увидела, обернувшись, была целая толпа землян. Стоящая на коленях Триникс. И слабое красное свечение вокруг ее тела.

Это называлось «Последний поцелуй виверны». Собрать вокруг побольше земляных червей и отправить их к праотцам, взорвав весь оставшийся боезапас. А главное — изолировать ириниевые энергоячейки и отключить контроллеры. Система шла вразнос, а тело альтергома становилось бомбой в сотню мегатонн.

Все это вспыхнуло в памяти, когда она увидела вокруг Алисы разгорающиеся красные огни. И кривую усмешку на темной морде анализатора.

— Алиса, стой! Это ловушка!

Но та уже коснулась кристалла и замкнула цепь.

От ладоней рыбоглазого к ней протянулись молнии, обвились вокруг запястий.

В следующий миг все потонуло в слепящем пламени.

Белая пустота. Черные тени.

И голос.

Бубнит что-то не переставая. Какую-то собачью, никому не интересную чушь.

— … вот я и подумал. Враг читает мысли. Как его обмануть? Секса тут мало. Одним сексом настоящую цель не завуалируешь. Нужно разбить ее на составные части. И раздать разным не связанным между собой людям. Чтобы никто не видел общей картины.

— А лучше вообще ничего не видел, — добавил другой голос.

— Лучшая торпеда та, которую используют втемную, — сказал третий.

— Вот я и запустил в гости к Майн Риду целое стадо темных ракет, — снова первый.

— Некоторые были обманками, вроде шахтеров-картографов. Жупелами для отвлечения внимания.

— Как Золотой Глаз.

— Статистами для массовки.

— Ну а вы трое биороботов в главных ролях. Рыбоглазый Гнудь в роли детонатора. Твоя сестричка в роли бомбы. И ты. В роли тарана.

— Кстати, прекрасно справилась.

Общий смешок.

— О да! Особенно с фантомами. Я до последнего сомневался, что ты переведешь стрелку на пятый уровень. Тогда бы пришлось еще повозиться.

— Ага. Еще миллион лет повозиться. Майн Рид бы точно отправил спиногрызов к маме.

— Но теперь…

— Хватит болтать! — четвертый голос. — Она вас все равно не слышит. А если слышит, то не слушает.

Белесая пелена спадала.

Черный дым поднимался к небу.

Плавали в воздухе хлопья пепла.

И простиралась во все стороны до горизонта черная выжженная земля с кроваво-красными трещинами лавы.

Не было площади, не было развалин.

И не было кристалла.

На его оплавленных осколках сидел в позе лотоса анализатор, менял лица и вещал разными голосами.

— А все-таки согласитесь, — сказало лицо султана. — Неплохой мы продукт сварганили. Прочная штука, этот боевой альтергом. Выжить в эпицентре ириниевого взрыва. От двух других мокрого места не осталось. А ей хоть бы хрен.

— Ну я бы не назвал это хоть бы хреном, — лицо профессора. — Голый металлический скелет остался. В постель бы я ее сейчас точно не взял.

Общий гогот.

— Кстати, — лицо старика Коли. — Наш несчастный друг Гнудь, как спец по древним фильмам, ее бы внешний вид точно заценил. Один в один робот из старого боевика. Сейчас встанет и скажет «айл би бэк».

Эликс подняла голову.

Лица смолкли, сменившись одной серебристой, текучей как ртуть личиной.

Эликс осмотрела свои голые металлические кости рук и ног. Похолодела, увидев на осколках кристалла две человеческие тени.

Анализатор сидел неподвижно будто статуя.

— Ну? Я долго буду ждать?

Эликс недоуменно нахмурилась.

— Чего?

— Давай спрашивай. Кто я такой. Чего мне надо. Что дальше будет.

Эликс поднялась на ноги.

— Похер.

— Похер?

Анализатор вдруг раздулся, став в два раза больше.

— Похер⁈

Вокруг его фигуры сгустились тучи и полыхнули молнии.

— Я хозяин твоего мира! Я пастух откормивший твою вселенную! Я охотник убивший твою вселенную! Я мясник подвесивший твою вселенную на крюк как жирную свинью! Я бог, которому вы молились тысячелетиями! Я Зевс, Баал, Яхве и Перун! Я…

— Бла-бла-бла. Молодец. Возьми с полки пирожок.

По серебристой личине прокатилась ртутная рябь.

Снова появились лица.

— Если ей похер, нам тем более похер.

— Давайте уже запакуем добычу и свалим из этой жопы мультиверсума.

Анализатор поднял над головой руки и хлопнул в ладоши.

Ничего не изменилось. Так же дул ветер и летал пепел.

Снова хлопок. Еще и еще.

— Что-то не то…

— Что-то мешает.

— Такое впечатление, что еще осталась какая-то защита.

— Не какая-то. — сварливо сказало лицо Второго капитана. — А та же самая. Коллеги, мы с вами идиоты.

— Да, теперь понятно, почему следы Майн Рида были повсюду, словно он мотался по всей галактике.

— И почему вблизи не было обороны.

— И что значит «догнать, нагнуть и выебать»!

— Проклятье!

— Это был не Майн Рид!

Гудящий столб пламени ударил с неба и разнес анализатора в клочья. Во все стороны полетели черные брызги. Плоская серебристая личина, дребезжа, откатилась под ноги Эликс.

Вскоре дым рассеялся и стала видна оставшаяся от взрыва воронка.

На противоположной стороне стояла тощая девчушка в коротком красном платье и вскинув голову смотрела вдаль застывшим взглядом.

— Дай догадаюсь, — хмыкнула Эликс. — Ты еще одна настоящая Алиса.

Та не ответила и даже не пошевелилась.

— Впрочем, нет. Извини. Ты же призрак и на вопросы не отвечаешь. Хотя, если ты призрак, то как выжила?

Девчушка медленно стронулась с места, обогнула воронку и подошла ближе.

— Я не призрак. И не Алиса.

У нее был тусклый и безжизненный голос, доносившийся будто из глубокой могилы.

Эликс ненароком отступила.

— Да неужто?

— Но я была ею. Очень давно. Обыкновенным человеческим детенышем. Пока не получила в подарок кристалл с Власты. Он был такой красивый. Сверкал, как бриллиант. Все женщины любят бриллианты. Даже маленькие. Я всюду таскала его с собой. Даже создала прибор и читала мысли. И не заметила, как кристалл пророс сквозь мое тело. Заменил меня собой. Так появилась я. Первый разумный кристалл. Майн Рид.

Ее большие нечеловеческие глаза сверкнули бирюзовыми гранями.

Эликс судорожно сглотнула.

— Отлично. Просто прекрасно… Я правильно поняла, Зевс, Баал и Яхве с Перуном нам больше не угрожают?

— Неправильно. Это маски. Тот кто за ними скрывается — Пожиратель Вселенных. Я убила только его аватар. Сам он неуязвим.

— Пафосное имечко.

— Довольно точное. Где-то в глубине мультиверсума существует вселенная-каннибал. Она питается другими вселенными. Точнее их ноосферами. Накопленными эманациями разума. Для чего рассылает во все стороны собирателей еды. Охотников. Харвестеров. Это один из них. Кстати, если обернешься, сможешь полюбоваться на его настоящий вид.

Эликс с опаской повернула голову.

То, что черной километровой тучей вставало над горизонтом, было непостижимым. Непонятным. Нереальным. Настолько чуждым этому миру, что само пространство отторгало его. Глаза отказывались видеть, а мозг понимать. Взгляд словно скользил мимо, но оно было везде, оно росло, оно приближалось, оно проникало холодными щупальцами в самые сокровенные глубины и вытаскивало первобытный ужас, от которого хотелось сбежать, забиться в угол, закопаться в землю.

— Это проекция многомерного универсума на трехмерное пространство, — сквозь шум в ушах донесся голос девчонки. — Выглядит пугающе.

— Убери, — прошептала Эликс, отступая.

— Что?

— Убери эту штуку. Сделай так, чтобы ее не было. Ты же Майн Рид. Выполняешь желания. Мое желание — пусть эта хрень исчезнет.

— Не могу. Харвестер не принадлежит этому миру. Я над ним не властна. Я могла лишь сдерживать его. Но сейчас даже этого не могу. Наш мир проиграл в тот момент, когда ты передвинула стрелку с третьего уровня на пятый. Фантомы давали мне энергию. Теперь я бессильна.

Эликс похолодела.

— Прости. Не знала.

— Ты не виновата. Этот харвестер славится своей тягой к запутанным многоходовочкам.

— И что… — Эликс поперхнулась.

— Хочешь спросить, что будет дальше? Скоро он до нас доберется. Меня сожрет. Тебя не заметит и просто раздавит. Потом разошлет своих эмиссаров по всем ближайшим галактикам. Они начнут готовить добычу к транспортировке. После чего…

— Можно ведь что-то сделать!

— Можно. Есть один выход. Бегство. Эскапизм. Надо спрятать вселенную в недоступном для харвестера пространстве. Насколько знаю, есть только одно такое. Пространство фантазии. Детской мечты. Сказки. Харвестер летает на его энергии, но не может проникнуть внутрь. Ему там нечего делать. Пространство фантазии эфемерно. Еды из него не получится.

— Спрятать в сказке целую вселенную? Извини, но звучит бредово.

— Не более, чем эта штука над горизонтом.

— Но как?

— Так же. Желанием. Ты желаешь. Я выполняю. Но это должно быть твое самое главное желание. Выстраданное.

— Да легко! Желаю…

— Нет. Так не получится. Это просто слова. Соберись.

Эликс зажмурилась.

— Вспомни, всех, кого потеряла. Представь, что будет дальше. Почувствуй ненависть.

Эликс зажмурилась сильнее. Внутри не было ничего. Никаких чувств. Никакой ненависти.

— Вспомни эту девочку, чья сожженная тень лежит у тебя под ногами. Харвестер миллионы лет перебрасывал ее разум из одного тела в другое. Забавлялся. Глумился. Лепил из нее то шлюху, то рабыню. И наконец сжег здесь. В финале.

— Прискорбно.

— Что? Прискорбно? И это все?

Эликс не знала, что сказать. Пустота внутри была спокойной и бесцветной.

— А что еще? Я биоробот. Откуда у меня чувства?

У меня нет слов, меня не научили словам. Я не умею думать, эти гады не дали мне научиться думать.

Проклятье! Откуда лезет в голову эта чужая бессмыслица? У меня нет слов, потому что я не училась словам. Я не умею думать, потому что мне незачем было учиться думать.

— Быстрее! Он близко!

В голосе девчонки плескалась паника.

Эликс вдруг почувствовала внутри нарастающую ненависть. К собственному бессилию. К своей никчемности. К себе.

С небес уже падала черная тень.

— Да не могу я! Это бегство! А я никогда не сбегала с поля боя!

— Лжешь! Система звезды Альгам. Оборона базы амазонок. Триникс. Ты сбежала. Почему? Испугалась за свою шкуру?

В руке девчонки чернел невесть откуда взявшийся древний кольт.

— Да! Испугалась! Мы были последние из корпуса амазонок! После нас не оставалось ничего. Даже памяти. Словно…

— Словно никого из нас никогда не было.

И в тот же миг черные щупальца протянулись к ним с неба, а тихий бесплотный голос произнес:

— Фиксация. Один претендент. Одна коррекция. Начинаю обратный отсчет. Десять… Девять…

Девчонка уходила прочь и уже почти скрылась за дымной гарью.

Эликс шагнула следом.

— Постой! А здесь? Что будет здесь?

Тонкая фигурка в красном платье остановилась.

— Здесь? Ничего не будет.

Когда мир поглотило белое ничто, ее уже не было видно.

Все старые вселенные умирают одинаково, а новые начинаются по-разному. Одни вдруг взрываются в одночасье и сами лепят из получившегося материала первые звезды. Другую наспех варганит бородатый недоучившийся студент. Шесть дней он ее сколачивает, а на седьмой у него защита диплома, и он ее разумеется провалит, потому как вселенная у него получилась кривая, косая и нежизнеспособная. Третья рождается закольцованной, и ей кажется, что она бесконечная, хотя размах ее кольца не более пары суток.

Эта вселенная началась с маленькой планетки, висящей в белом океане ничто и нигде. Планетка была желтовато-костяного цвета и напоминала бильярдный шар.

По ее гладкой поверхности брели двое.

Издалека они смахивали на Чебурашку и Крокодила Гену. Но вблизи становилось видно, что у Чебурашки длинная, унылая физиономия и вытянутые слоновьи уши обитателя планеты Блук. А у Крокодила Гены со всех сторон торчит десяток лишних конечностей.

— Теперь ты понимаешь, каким мудрым было решение не вылезать из стазис-камеры? — в сотый раз спрашивал ушан, воодушевленно вращая ушами. — Все вылезли. И где теперь эти все? Даже дракончик вылез. И где теперь этот дракончик? А у нас целая вселенная косплея! Все для косплейщиц!

— Зеленый? — недоуменно разводил шестью руками тысячепал с Аркхема, не видя вокруг ни одной косплейщицы.

— Да, пока с этим напряг, но ты представь. Отели! Небоскребы! Дворцы для фестов! Целые улицы мастерских для мейкеров и крафтеров! Миллионы отаку со всех концов галактики будут стремиться сюда! Флот из тысяч кораблей перестанет справляться с таким наплывом, и придется строить звездные врата, нуль-т и гиперлуп!

— Зелё-оный… — почесал рыжую бороду пораженный перспективами тысячепал.

— Но главное, — продолжал ушан, — это будет царство настоящего олдскульного косплея. Никаких маскировочных поясов и уж тем более перламутровых камней, копирующих увиденное. Только реальность! Только хардкор! Все как в старые добрые времена. Доспехи из жести, мечи из крашенного дерева, лошади из пластика.

— Зеленый? — тысячепал покачал бугристой головой.

— Что такое? Сомнения в голосе твоем слышу я. Ты, наверное, как и многие неразумные отаку, считаешь, что мечи должны быть из булатной стали, лошади из конюшен графа Орлова, а юбка Сейлор Мун стащена с задницы самой Сейлор Мун?

— Зеленый! — утвердительно кивнул тысячепал.

— Это заблуждение, мой маленький друг. Смысл настоящего косплея в том, чтобы сделать звездолет из говна и палок, а костюм эльфийки из трусов в горошек.

Тысячепал рыкнул, не соглашаясь.

— В тебе говорит недалекий нищеброд, фапающий на цацки аристократов, — опрометчиво заявил ушан и в следующий момент был поднят за уши в воздух, а рядом с громогласным рёвом раскрылась зубастая пасть.

— Зеленыййй!

— А это вообще никакой не аргумент. Опусти меня на землю, и я тебе с полпинка докажу, что реальность — это не то, что реально. А то, что на реальность издалека похоже.

Так они бесконечно долго брели по бильярдному шару. Ушан гнусаво бубнил и вращал ушами. Тысячепал мотал щупальцами, орал «Зеленый! Зеленый!», и все звуки тонули в молочно-белом космосе.

Бесконечно.