Тихий герой

Где живёт мистер Поттер

Это помещение было раза в три просторнее моего прошлого жилища. Жилая комната условно разделялась на две зоны: рабочую и спальную. Несколько столов: письменный, рабочий верстак и небольшой уголок зельевара с вытяжкой и моечной раковиной. Спальная зона отделялась от рабочего пространства тяжёлой портьерой, как будто здесь могло быть более одного человека. Отдельная дверь вела в санузел с душем.

Главное же — здесь присутствовали настоящие окна! Два широких проёма, выходящих, в отличие от спален, на Запретный лес. Одно из окон оборудовано магически автоматизированным летком. Букля, кстати, уже устроилась на насесте над одним из шкафов, тем самым закрывая вопрос о принадлежности этой комнаты.

Глядя на расширившееся пространство, на дополнительные шкафы для инструментов и материалов около верстака, на разделение помещения на «чистую жилую» и «грязную рабочую» зоны, я осознал: замок ожидает, что здесь я буду работать. Моя предыдущая каморка была скромным студенческим номером, потому что основные мастерские находились в Саргасе. Здесь же Хогвартс предлагает не тратить время на дилетантское обустройство чердачного цеха и сразу приступать к своим обязанностям.

Инструменты в шкафу, кстати, имелись.

— Я почти полвека нахожусь на Гриффиндоре, но никогда не представляла, что у нас имеется такая мастерская, — МакГонагалл продемонстрировала умение хотя бы иногда видеть главное. — Поттер, я не понимаю: с чего вам предоставлены такие привилегии?

Моё имя на кровати она уже прочла, так что ненужных споров не затевала.

— «Извините, профессор», — ответил я. — «Я живу в Хогвартсе раз этак в двести меньше вашего».

— Не стоит считать вашего декана глупцом, — построжела МакГонагалл. — Вы были прекрасно осведомлены, что вход сокрыт вариантом «Фиделиуса», равно как и умели им управлять.

— «Никогда не видел вашего Фиделиуса», — пожал плечами я. — «Что касается вашего вопроса, пока что у меня есть только одна рабочая версия, которая объясняет далеко не всё. Но она вам не понравится».

— Это связано с вашим шарфом?

— «Возможно. Думаю, меня распределили не на тот факультет».

— Какая чушь! Куда ещё, интересно, может поступить сын Поттеров?

— «Другой версии у меня для вас нет», — не стал я делать дальнейшие пояснения. Не хочет слушать — не настаиваю.

— И какой же факультет, по вашему мнению, вам подходит больше? — МакГонагалл присела на стул, приглашая меня последовать её примеру.

— «История не знает сослагательного наклонения», — дипломатично ответил я, занимая место напротив. — «Одно могу сказать: декан Гриффиндора мне нравится больше, чем декан Рэйвенкло. В отличие от факультетов».

— Мне очень горько это слышать, — похоже, искренне расстроилась МакГонагалл. Возможную лесть в свой адрес она проигнорировала. — Но, раз уж мы начали этот разговор: чем вам настолько не нравится Гриффиндор?

Я помолчал. Проще всего было бы перечислить лежащие на поверхности пороки и безобразия факультетских учащихся. Но я помнил жёсткую окорачивающую реакцию леди Ровены на любую попытку вспоминать об обезьянах при упоминании ало-золотого Дома.

— «Кто такие были Львы при Годрике?» — начал я издалека. — «Будущая силовая ветвь. Основательная физическая подготовка. Недельные марши по грязи, жаре и снегу. Походный быт. Регулярное участие в тяжёлых хозяйственных работах — хотя тогда в хозработах задействовались все ученики, от дошкольных малышей до выпускников. Боевая подготовка. Бой с оружием нескольких видов и бой без оружия. Скрыт, засады, патрули, охрана. И, конечно же, боевая магия».

— У вас хорошие знания истории, мистер Поттер.

— «Годрик готовил воинов. Защитников. Сильных, выносливых, умелых. Тех, кто прикроет мастеров, целителей, землепашцев от бандитов, иноземных набегов и инквизиции».

— Что же в этом плохого? — МакГонагалл печально поджала губы. — Да, с физподготовкой в наше время неважно, и бою не учат, и боевая магия… в последние годы подобрела. Но силовое крыло сегодня называется «Аврорат», и именно туда в основном поступают гриффиндорцы.

— «Скажите, профессор, какое слово вам приходит на ум в первую очередь, если вы слышите “воин” или “армия”?»

— Доблесть и отвага?

— «Дисциплина».

— Хм… Я не думаю, что…

— «Армия без дисциплины — это сброд, профессор. Банда. Мародёры. Подонки, отважно бьющие боевым проклятьем старика-сквиба в тёмном углу».

— Откуда вы…

— «И судя по тому, что они всё ещё не исключ»…

— Каждый имеет право на второй шанс!

— «В который раз? Который год?» — я вздохнул. — «Ни один нормальный правитель не расплачивается со своей армией правом беспредельничать на своей земле».

— Да как вы… Вот что, мистер Поттер, — МакГонагалл решительно поднялась. — Есть вещи, о которых вам рассуждать не по чину. И уж тем более — выдвигать подобные обвинения. Стыдитесь! Хорошо, что ваши родители этого не слышат.

Я тоже поднялся. Спорить с ней сейчас бессмысленно. Остынет и спокойно обдумает в одиночестве. Или не обдумает. Вообще, зря я пошёл на эту откровенность. Одно слово — болтливый гриффиндорец.

— Лучше бы с нормальными товарищами познакомились, чем умничать и исходить снобизмом в гордом одиночестве. — МакГонагалл совсем разошлась. — Всего неделя прошла — а уже аврорский привод, две жалобы от медика и куча докладных от патрулирующих преподавателей!

— «Самое время освоить навозные бомбы от нормальных товарищей», — не выдержал я.

— Молчать! Ещё слово, и следующую неделю вы будете драить сортиры во всём замке! — припечатала угрозой деканша. — Ищете дисциплины? Начните с себя!

Испепелив меня взглядом напоследок, МакГонагалл покинула комнату.

Тоже мне, напугала Кастеляна сортирами. Десять минут работы магией, а дальше — отличное прикрытие, чтобы проверить транспортную сеть на всех этажах.

И кстати, о дисциплине. Нужно бы возобновить — а точнее, начать с нуля в этом теле — регулярные пробежки по утрам. А то совсем доходяга какой-то. Тем более что — я довольно улыбнулся, глядя на леток — у меня имеется собственный независимый выход как с факультета, так и из замка.

С летка я перевёл взгляд на куда менее радостную деталь. Кровать в комнате была двухэтажной, каковые зачастую устанавливают в семейных детских спальнях. Имени на «верхнем этаже» не было — только стилизованный рисунок растущей луны.

* * *

Заварив чай и проведя подробную ревизию жилища, я приступил к выполнению своих обязанностей, а заодно и запланированной на сегодня повестки.

Оснастка для поиска трансгрессионных аттракторов — правильный многогранник из неметаллического материала, в вершинах которого расположены кристаллики с нужным кружевом. Чем больше вершин — тем больше координат можно обнаружить, оставаясь на одном месте. Таким образом, можно выбирать, как и на что тратить своё время и усилия: на изготовление более качественного инструмента или на мотание с поделкой по окрестным землям.

Максимальное число вершин у правильных многогранников в нашем бренном мире — двадцать. Однако допускается изготовление трёхмерных проекций многомерных многогранников. Гильдейцы, занимающиеся поиском на постоянной коммерческой основе, имеют в своём распоряжении сложные конструкции на тысячи вершин, оснащённые автоматическим отсеиванием заведомо мёртвых выходов, но я не собираюсь тратить на «заточку топора» несколько недель.

Ограничившись простым 24-ячейником, я быстро соорудил каркас из обнаруженных в шкафу запасов деревянных заготовок-спиц, приклеил кристаллики кварца в вершинах и, не удержавшись, переложил внутренности тонкими стеклянными гранями — не из необходимости, а просто для красоты. Ещё четверть часа — и нужные кружева прошиты.

Подхватив оснастку, я выпорхнул из окна и перешёл в безлюдную местность, где вчера вывалился при побеге из дома-ладьи. Зачем я это сделал? Строители Хогвартса, как и все обычные люди, — ленивы. Уверен, все координаты, которые можно выловить в окрестностях замка, давно выловлены и использованы. Мне нужны свежие.

Детектор «поймал» с полсотни возможных координат. После попытки отправить в каждую по щепотке песка их осталось девять. Привередливое нагрузочное тестирование сократило список до четырёх. Нормальный результат для моего инструмента, а больше пылесборнику и не нужно.

Вернувшись в комнату, разместив красивый многогранник на открытой полке и попив чаю, я понял, что оттягиваю неизбежное. Был в моём плане один слабый пункт… Но тянуть дальше и вправду глупо.

— Фиби! — мысленно позвал я, ни на что особо не надеясь.

— Фиби здесь, милорд, — немедленно появилась домовичка.

Хорошо знакомая мне помощница была такой же, как и в «прошлом году», разве что одета, как и прочие домовики, в заношенную, но чистую наволочку.

— Не называй меня «милорд». Даже если нас никто не слышит — меня зовут мистер Поттер. И другим домовикам передай.

— Да, ми… мистер Поттер.

— Хорошо, — я снял мантию, оставшись в рубашке. — Мне нужно попасть в пылесборник Хогвартса. Возможно, он также называется «сортировочный накопитель». Ёмкость, куда собирается весь мусор из помещений перед отправкой, э-э, долой. Если, конечно, в накопителе сейчас можно находиться.

— Фиби знает, где это. Там можно находиться, только…

Я окутался физическим противопылевым щитом. Фиби кивнула и протянула руку.

Пылесборник здесь оказался таким же, разве что шахта имела квадратное сечение. Пыли, как ни странно, собралось мало. Вопреки ожиданию, аттрактор работал. Проблема нашлась в нескольких примыкающих звеньях транспортной сети — собираемая пыль просто сюда не доходила. Несмотря на это, я добросовестно проверил все имеющиеся плетения, а единственный аттрактор сменил на «карусель».

Полагая, что отключать уборку во всём замке во избежание перегрузки смысла нет — всё равно большинство бытовых плетений не работает — я восстановил работоспособность транспортной сети. Тем не менее пыль сразу же стала поступать из каких-то участков замка, так что мы поспешно ретировались.

— Фиби, тебя выделили мне в помощь на постоянной основе? — уточнил я, заметив, что домовичка, как и в прошлый раз, терпеливо ждала рядом, пока я работал в шахте.

— Это так, — подтвердила она. — Фиби удивлена, что мистер Поттер знает, как её зовут.

— Я был знаком с очень похожей на тебя помощницей, — вздохнул я, не зная, как ей поведать краткую версию происшедшего, не соврав. Врать ей совершенно не хотелось. — Как-то она сказала, что может быть в трёх местах одновременно. И я подумал: почему бы одним из таких мест не оказаться этому замку?

— Не может быть двух домовиков с одним именем, — произнесла Фиби слегка изменившимся голосом.

— Разве вас настолько мало? Ведь ваши имена состоят всего из одного-двух слогов.

— Звуки не имеют значения. Мистер Поттер звал именно меня.

— Вот как? — я почесал затылок и погрустнел. — Значит, это была тень иной реальности.

— Такое возможно, — согласилась Фиби.

— У нас будет много работы, — вздохнув, я обвёл стены рассеянным взглядом. — Не знаю, за что браться в первую очередь.

— Фиби сделает всё, что скажет мистер Поттер.

— Спасибо, Фиби. Ты свободна.

Домовичка, однако, не спешила исчезать. Я удивлённо посмотрел на неё.

— Может ли Фиби поинтересоваться, была ли другая Фиби полезной в том, что делал мистер Поттер?

Я впервые встретился с таким инициативным любопытством у домовиков. Что-то определённо произошло, когда я сказал, что знаю ещё одну домовичку по имени Фиби.

— Она — наиболее толковый домовик из тех, кого я знаю, — кивнул я.

— Фиби не подведёт, — поклонилась собеседница и исчезла.

* * *

— Слушай, ты быстро справился с заказом.

— «Я не всегда могу гарантировать такую скорость. Всё зависит от свободного времени».

Булстроуд передала мне свою подготовленную к доработке мантию после обеда. А уже к ужину я показывал ей результат.

— Ты всё-таки сделал оба кармана.

— «Это чтобы тебе проще было демонстрировать разницу нашим клиентам. И ещё вот зачем».

Я разместил оба кармана — у груди и под мышкой — друг напротив друга и начал пояснять:

— «Основное неудобство в таких карманах — то, что их содержимое нужно перекладывать в новый карман при смене одежды».

— О да, это тебе не сумка. Но ведь и носят-то в карманах немногое. Никто не делает их объёмом с угольный склад, как у тебя.

— «Ничего, к хорошему привыкают быстро. Так вот, в качестве возможной опции я сделал следующее. Давай наполним один из них чем-нибудь».

Мы вложили в грудной карман стопку книг.

— «Представь, что это — карманы разных мантий. Берём, прикладываем один карман к другому, прижимаем здесь, подаём немного энергии»…

— Ой!

Мантия дёрнулась. Небольшая тяжесть, ощущавшаяся в одном кармане, перетекла в другой.

— «Всё! Весь наш хомячий склад теперь в новой мантии».

— Так… Ну-ка, дай попробовать. Как ты там делал?

Булстроуд повторила перекидывание несколько раз и задумалась.

— Странно, что до этого до сих пор никто не додумался. Обычно используют палочку и манящие чары, но при этом, если ты не виртуоз концентрации, половина вещей оказывается на земле.

— «Ну… чары там не совсем уж элементарные. Контроль объёма, размера содержимого…»

— Погоди. Так зачарованы на переброску должны быть оба кармана?

— «Да. И на обоих карманах чары должны быть согласованы. В едином стандарте, так сказать».

— Хм, — проявила деловую хватку Булстроуд. — Мы мягко склоняем клиентов зачаровывать все карманы только у нас.

— «Вообще-то, это делается как раз для того, чтобы вещи не оказались на земле. Но ход твоих мыслей мне нравится».

— Семейное дело обязывает… Поттер, это нужно патентовать.

— «Говорю же, чары непростые, не каждый повторит. Фактически это короткодействующая трансгрессия».

— Что?! А просто вытянуть вещи из одного кармана в другой нельзя?

— «Сама подумай. Горловины разного размера, да и строго совмещать их никто не будет. Всегда один-два предмета не попадут и вывалятся. Или особо толстая книга заклинит проход — и на земле будет та самая половина содержимого».

— Хм… Отчасти прояснился вопрос, почему никто этого не делал ранее. Бомбардой по воробьям!

— «На самом деле, если это разойдётся, нас начнут копировать, причём как раз твоим, упрощённым способом. И предметы будут вываливаться. И на этом можно будет сыграть: мол, не покупайте подделки, и ничего никогда не потеряете».

— Всё равно… Дешевизна подхода уведёт часть рынка.

— «Да и пусть. Всех денег не заработаешь, а рынок нужно сегментировать. И потом, наш подход можно развить далее. В богатой одежде — много карманов. Делаем единый активатор, скажем, в районе воротника. Стукнул друг о друга две мантии, держа их «за шкирку» — и обмен происходит мгновенно по всем карманам, с соблюдением соответствия. А полётами через горловины такого не добьёшься».

— Мимо. В настолько богатых семьях этим занимаются домовики. Но подумать можно… Поттер, идею нужно патентовать. Не для того, чтобы перекрыть возможности другим, а чтобы эту лавочку не перекрыли нам. Но это не горит, наши перехватом таких мелочей не мараются. Это позже, когда на нормальный рынок выйдем.

— «Хм… Давай сначала первогодок Слизерина оденем нормально».

— Ты прав. Ещё есть, как ты выразился, «опции»?

— «Да. В тех карманах, что я сделал, все предметы стараются оттолкнуться друг от друга. Предотвращает запутывание той свалки, которую ты туда набросаешь».

— О-о! Поттер, добавь такое же в мою сумку.

— «Нужно сначала глянуть, как её сделали. И всё содержимое вынуть придётся».

— Тогда позже. Я к чему: доработку сумок ведь тоже предлагать можно.

— «Обговорим твой процент?»

— Ты точно с Гриффиндора? Судя по шарфу, даже Хогвартс начинает сомневаться.

— «Это какой-то сбой. Видишь, лев на месте».

— Весь Слизерин с обеда гудит. Думали, тебя за неуспеваемость отчислили, на Рэйвенкло.

— «Увы. От грифов не уходят».

— Оно и видно. Ладно, Поттер, я твою работу ещё проверю на детали, но она мне уже нравится. Доставай свои мантии — те, что на зимнюю переделку.

— «Одна — вот, а вторую я починю, и позже…»

— Доставай. Починит он… Ага… Интересная у тебя жизнь!

— «Я же говорю…»

— Расслабься, эту я тоже забираю. А то изуродуешь «лепкой» новую вещь. Заодно своих повеселю интересной расцветкой… Всё, свои мантии я тебе позже передам. До встречи, Поттер.

— «До встречи, Булстроуд».