Тихий герой (Кастелян - 2)

Придира

— Ты прав. Это действительно не совсем подходит для нашего журнала.

Мы с мистером Лавгудом беседовали на втором этаже башни-ладьи — в рабочем кабинете главы семьи, совмещаемом с домашней типографией. Громоздкий, сложного вида станок неспешно печатал свежий тираж «Придиры». В отличие от магловских рулонно-ротационных машин, которые сначала печатают отдельные листы, а потом собирают их в брошюры, магический станок печатал сразу на готовой, сшитой нитками и обрезанной брошюре из чистой бумаги. Брошюры-заготовки делались тут же, на соседнем станке. Вопрос, откуда берётся бумага, я пока оставил для себя открытым.

— «Но и абсолютно неприемлемым тоже не является, верно?»

Луна встретила меня у ворот, провела в дом и оставила нас вдвоём с отцом, взяв с меня обещание не уходить не попрощавшись, и мимоходом сообщив непонятно кому, что обязательно проверит подвал. Сейчас она возилась в семейном саду возле дома, и в открытое окно было слышно её пение и доверительные разговоры с деревьями. Обсуждался прогноз на зиму, особые яблочные мозгошмыги и какие-то непонятливые мужики.

— Поттер… Как тебя правильно зовут, кстати?

— «Гарольд. Гарольд Джеймс».

— А «Саргас» тогда что?

— «Луна прочла на совином колечке», — пожал я плечами. — «И теперь упорно меня так называет».

— Ладно, не хочешь говорить, не надо, — мистер Лавгуд прекрасно понимал, что такое частичная правда. — Так вот, Гарольд. Этот труд идеально подходит для «Зачарования и жизни». Он серьёзен и основателен, его примут с минимальными правками. Могу познакомить тебя с замредактора, если боишься, что возникнут проблемы.

— «Наверное, разумнее всего было бы так и поступить. Но я хочу, чтобы эту новость опубликовали в вашем журнале».

— «Придира» пока что не твой журнал, так что одного желания мало. Гарольд, это не наш профиль.

— «Скажите, мистер Лавгуд, а часто ли вообще появляются новые заклинания?»

— В этом десятилетии — не припоминаю. В Британии, я имею в виду.

— «Вы же печатаете новости! Новое, общедоступное заклинание. Абсолютно даром, достаточно лишь палочку иметь. Неужели для такой новости нужен какой-то “профиль”?»

— Уже ближе, — кивнул Лавгуд, и не думая теплеть. — Будет, как только я услышу, зачем это нужно тебе, и почему именно наш журнал.

Я досадливо крякнул. Он подчас письма от таких «читателей» публикует, которых в «Пророке» даже в раздел платных объявлений не взяли бы. Ну чего он ко мне прицепился?

— Постой! — внезапно ткнул в меня обвиняющим перстом Лавгуд. — Ты что, таким неуклюжим образом мне тираж поднять пытаешься?

— «И это тоже», — ответил я спокойно. — «Луна в следующем году в школу идёт. Соберите лишнюю прибыль и отложите для неё, если вам эти деньги не нужны».

— Пытаешься ударить побольнее? — лицо Лавгуда стало нечитаемым.

— «Я правда похож на того ублюдка, которым вы постоянно стараетесь меня выставить?»

Я устало отвернулся. Печатный станок медленно, но безостановочно продолжал свою завораживающую работу. Сделать оттиск, промокнуть мягким валиком, перевернуть страницу будущего журнала, поменять матрицу, сделать оттиск…

— «Наше общение должно было пойти по совсем другому пути, мистер Лавгуд», — горько вздохнул я. — «Этот год в Хогвартсе ожидается довольно напряжённым. У меня были планы снабжать вас кое-какими новостными материалами оттуда. Инкогнито, по переписке. И если бы вы сочли такое сотрудничество интересным, конечно».

— А ты знаешь, что Луна перешивает твою мантию на себя? — внезапно спросил Лавгуд.

— «В смысле? На девчачий фасон, что ли?»

— Пожалуй, можно сказать и так.

Я нахмурился. Вроде бы *настолько* сильного недостатка в средствах я у Лавгудов не замечал — с одеждой у Луны было всё в порядке. Что за странный фетишизм?

— «Там же бирка с моей фамилией!» — встрепенулся я. — «Нужно попросить Малкин её спороть!»

— Иногда ты бываешь довольно туповат, Гарольд, — Ксенофилиус вздохнул и устало потёр глаза, не замечая, как у меня отпала челюсть, а физиономия начала заливаться красным.

— «Мистер Лавгуд, ну давайте я поделюсь с вами воспоминаниями», — очнувшись, я обнаружил отца семейства, рассматривающего меня с жёсткой улыбкой на лице. — «Любой момент, когда мы с мисс Лавгуд были вместе. Или всё наше время сразу».

— Кое-что ты мне потом и вправду покажешь. Я должен видеть, в каких казармах она там у вас ночует, — Ксенофилиус ещё раз пристально на меня посмотрел. — Ладно, расслабься. Я знаю свою дочь лучше тебя. Но о том, что я тебе обещал — не забывай.

Я кивнул.

— Вернёмся к делу. Ответа от тебя я так и не получил. Почему именно в наш журнал?

Он не отступит. Очень не хочется говорить истинную причину, но Лавгуд не отступит от своего желания прояснить ситуацию. В отличие от Луны, он не чувствует, когда нужно остановиться, чтобы не стало хуже. Ладно, была не была.

— «Есть предположение, что это заклинание разработала ваша жена, Пандора Лавгуд».

— Что?!

— «Никаких объективных доказательств у меня нет. Только предположение, очень шаткое».

— Парень, — Лавгуд медленно наливался опасной злостью. — Если ты решил…

— «Вы ОЧЕНЬ настойчиво выбивали из меня эту причину, мистер Лавгуд», — перебил я его. — «Теперь я сказал вам действительно ВСЁ, что могу».

— С чего ты решил, что это… — Лавгуд запнулся. — Она?

— «У меня НЕТ доказательств. И рассказать мне сейчас нечего».

Я решительно подвинул к нему стопку бумаги с полным описанием заклинания.

— «Это — ваше. По праву прямого наследника. Хотите — подарите “Зачарованию”. Хотите — продайте. Или сами издайте. Или издайте вводную часть, а остальным поделитесь с “Зачарованием”. Условие одно: заклинание должно быть отдано людям».

Пара серых глаз сверлила меня тяжёлым взглядом. Мне было всё равно: сказал я ему всё, что мог. Не он издаст, так я сам об этом позабочусь.

По лестнице зашлёпали мягкие туфли, и к нам вбежала Луна с наполненной корзиной.

— Пап, медовые яблоки начали созревать! Я на пробу нарвала самых… — она запнулась, разглядев наши лица. — Так, понятно. Саргас, подвинься, пожалуйста.

Ко мне в кресло втиснулся ещё один седок. Намного теснее, впрочем, не стало: старое монументальное сиденье было рассчитано и на куда более объёмистых посетителей.

— Вот, ты просто обязан их попробовать!

Мне в руки вложили крупное яблоко странного вида — обычное по твёрдости для спелого фрукта, но… полупрозрачное. Тёмно-жёлтое, цвета верескового мёда. И неожиданно тёплое.

— Луна, позволь нам спокойно побеседовать, — попросил отец. — У нас очень скучная тема.

— Вы уже побеседовали, целых полчаса. То-то я удивилась, почему подвал открыт.

— Не выдумывай, пожалуйста. Никуда я его сегодня тащить не собираюсь.

— Конечно, это было бы глупо. Я теперь всегда знаю, где находятся его мозгошмыги. Саргас, ты кушай, а я тебе аппетит портить буду.

Луна выдала такое же яблоко отцу, после чего вгрызлась в своё.

— Я тебя хотела попросить: будь помягче с моим папой. Ты со мной всегда суровый и хмурый, но я-то вижу больше, а вот папа — нет. Кушай, Дафна будет не против.

Это она к тому, что, в воспитательных целях, на время прохождения «факультатива по этикету» принимать пищу мне позволялось только в Большом зале. Иначе терялся стимул к обучению.

— Я почему это сейчас тебе говорю: потому что папе я такие лекции читаю каждый день, а тебя вижу редко. Но нужно, чтобы работа шла с двух сторон, понимаешь? Поэтому…

Голоса она совершенно не понижала и скрывать от отца свой «секретный план» не пыталась. Мистер Лавгуд, однако, лишь вздохнул, взял в руки стопку бумаги и, буркнув неразборчиво что-то вроде «Привыкай, Поттер», углубился в чтение.

— Ему не надо привыкать, он чувствует себя как дома, — немедленно «сдала» мои мысли Полумна. — Саргас, эти яблоки возьмёшь с собой. У нас их целый сад, не волнуйся. А то мне одной тяжело будет к тебе и их, и… Кстати, чуть не забыла!

Мне вручили крупный прочный кошель, предназначенный для ношения на поясе.

— Сделай с ним то же, что со своей сумкой, пожалуйста. Надоело эту корзину таскать! — и, не дав мне и слова сказать, продолжили «сдавать». — Да, ты понял правильно, нужно, чтобы папа увидел тебя за работой. А то он думает, что ты побирушка, зарящийся на наши семейные богатства.

Мистер Лавгуд и ухом не повёл. Конечно же, он давно насмотрелся на подобные спектакли. А может, это была их совместная игра.

Из опрометчиво раскрытого кошеля заполошно выпорхнула летучая мышь.

— Так, это моё, я заберу.

Наружу были извлечены мотки пёстрых ниток, несколько редисок странной расцветки, связка сорочьих перьев, веточки необычной формы, горсть речных ракушек и цветной гальки…

— Да, я настоящая ведьма, — согласилась девочка, придвигая поближе к себе груду «рабочих материалов». — Это тебе не суперпозиции на… наизнанку намазывать. Всё, работай.

Я приступил к переделке, начав с укрепления горловины кожей дромарога, которой меня в достатке снабдила Булстроуд.

* * *

Нужно заметить, что первый заказ Миллисента принесла мне уже в пятницу вечером — сразу, как только прояснилась ситуация с Малфоем. И был он от Гринграсс.

— Вот, — сказала Булстроуд, выкладывая мантии. — Дафна сказала, что ты в курсе, что нужно сделать.

— «Верно, полный комплект. Миллисента, твою долю я отдам галеонами».

— Не стоит. Для Дафны не жалко, тем более что она даст рекламу своим авторитетом. Но тут другая сложность, — Булстроуд раскрыла одну из мантий. — Дафна говорит, что ей нужен дополнительный карман со стазисом. Вот здесь, с другой стороны.

Я серьёзно задумался. Скрываться, конечно, поздно: Гринграсс всё видела ещё в поезде, а мне тогда было не до осторожности. Но владение такими чарами — хоть и необычно, но отнюдь не криминал. Змейки не болтливы, а основную опасность в случае разглашения представляет директор. Проблема в другом…

— Поттер, — вторя моим мыслям, негромко спросила Булстроуд. — Ты что, умеешь вешать «стазис» на карманы?

— «Это опасно для владельца одежды. Вдруг какой-то придурок бросит чем-нибудь нестабильным в коридоре, и эта субстанция вырвется из разорванной мантии? Даже для себя я только в сумке стазисное отделение разместил».

— Да даже если только в сумке! Поттер, сделай мне такое же! Я заплачу отдельно.

Я скептически посмотрел на неё.

— Ты не понимаешь! Моя семья всегда готова поделиться свежайшими продуктами: фруктами, выпечкой, деревенскими деликатесами. Проблема в том, что это изобилие здесь негде хранить. А домой отпускают редко.

— «Так тебе нужен стазисный шкаф в комнате. И отдельная сумка для перевозки гостинцев».

— А! Видел бы ты наши комнаты… Шкафы нужного мне размера там не поместятся, тем более стазисные. А вот сумка… Ты же делаешь стазис с расширением пространства?

— «Хозяин, дай воды напиться… Хорошо, я тебя понял. Твоя сумка защищена от разрушения чар?»

— Да. На ней много чего накручено, так что защита необходима.

— «Сделай отдельную горловину — так, чтобы даже на ощупь не перепутать. И неси ко мне».

— Без проблем. А что с Дафной будем делать?

Я помолчал, ещё раз обдумывая ситуацию.

— «Вряд ли имеет смысл переспрашивать у Дафны насчёт стазиса и его опасности».

— Ты прав. Кому, как не Снежной Королеве, уметь укрощать такие…

— «Знаешь, Миллисента, один момент мы с тобой чуть не пропустили», — мягко перебил я её. — «По поводу хранения гостинцев. Как полагаешь, имеет смысл предложить наши услуги барсукам?»

* * *

— … И стазисное отделение не забудь! — органично ворвалась в мои мысли Луна.

На неё немедленно уставились два укоризненных взгляда.

— «Обойдёшься», — решительно отказался я. — «Это опасно, тем более для сумки на поясе».

— Тогда все мои пироги отныне будут доходить до тебя в заветренном виде!

— «Потерплю», — не поддался я на угрозу. — «Зато кое-кто будет и дальше гулять без бомбы в кармане».

Тем более что эти пироги — вкусные даже в таком виде.

— Придётся идти до-олгим путём, — протянула Луна, вопреки недовольному тону придвигаясь поближе. — Закормить сливами-цепеллинами? Договориться с мозгошмыгами? До отказа забить сумку яблоками?

Мою сумку открыли безо всяких усилий и начали перекладывать туда яблоки из корзины.

— Саргас, почему она у тебя пустая? Делать такую роскошь и ничего там не хранить!

Ответить я не успел. Мистер Лавгуд отложил листы с текстом, достал палочку и на пробу скастовал новое заклинание. Со второго раза у него получилась. Луна встрепенулась и уставилась на кончик палочки.

— Пап, ты его нашёл! А… научи меня, пожалуйста!

— Для него нужна палочка, — рассеянно ответил отец. — Что именно я нашёл?

— Это же мамино заклинание, — Луна уже была рядом с отцом и перебирала воздух вокруг невидимого источника света. — Такое мягкое, не то что ваши молнии-«люмосы». Саргас, дай свою палочку ненадолго.

— «Она не любит чужих», — предупредил я, передавая свою ветку.

— А мы и не чужие… Ай! И ты тоже не кусайся, пожалуйста. Такая же одинокая колючка, как твой хозяин. Всех вас нужно сначала погладить… Саргас, я не с тобой разговариваю. Так, попробуем… *Лунный свет!*

Несмотря на иную формулу, заклинание сработало. Цвет, конечно же, был лунным.

— Я скоро! — Луна с моей палочкой скрылась наверху, в своей комнате.

Некоторое время мы с мистером Лавгудом работали молча — каждый над своим.

— Ты действительно умеешь снабжать сумки стазисом? — спросил, наконец, глава семейства.

— «Я стараюсь это не афишировать. Если вам нужно что-то зачаровать — говорите, сделаю».

— Починишь наш стазисный шкаф в подвале, который сам же и разладил недавно, — кивнул Лавгуд. — Луна покажет, где это. И никаких стазисов ей на сумку!

— «Разумеется».

Лавгуд помолчал. Ещё раз зажёг «неслепящий свет».

— Луна тоже говорит, что это — заклинание Пандоры, — задумчиво произнёс он.

— «Луна — непростая личность. Скажу честно: это заклинание в моём исполнении она уже видела, но ей тогда могло быть не до того».

— Луна не станет лгать именем матери.

Подумав, я согласно кивнул.

— Ты можешь рассказать хоть что-то об этом заклинании? Откуда у тебя оно? Кто может предъявить на него права?

Я вздохнул. Чувствуется репортёрская хватка, хотя до настойчивости Снейпа ему далеко.

— «Объективно я могу рассказать очень немногое. В общем, как-то раз я экспериментировал, пытаясь узнать, как новое заклинание появляется во всех палочках».

— Что, прости?

— «Создать новое заклинание только для себя — несложно. Но как сделать так, чтобы оно “появилось” во всех палочках сразу? Я имею в виду, чтобы любой другой маг мог вызвать точно такое же заклинание, произнеся нужную формулу со своей палочкой в руках?»

— Гарольд, — вздохнул мистер Лавгуд. — Почему бы тебе не спешить сломя голову с такими вещами? Подождать, подучиться немного?

— «Немного — это до второго-третьего курса?»

— Нет. Конструирование новых заклинаний не преподают в Хогвартсе. Это — уровень серьёзных исследователей и немногочисленных учёных.

У меня были вопросы по поводу учёных степеней у авторов той пачки приколов, которыми пестрят популярные книжки вроде «Как наслать проклятие и защититься от оного». Но мистер Лавгуд не производил впечатление человека, открытого для дискуссии с сопляком в моём лице.

— Я слышал, у маглов давным-давно жил один нумеролог, заявивший, что некое ключевое утверждение вполне очевидно и не нуждается в тратах бумаги на изложение своего обоснования. Вроде бы доказательство этого утверждения ищут до сих пор.

— «Видимо, речь о Пьере Ферма».

— Возможно. Я к тому, что ты очень похож на такого учёного. Только человек, никогда не создававший новых заклинаний, может утверждать, что это — легко. Это, Гарольд, и есть самая сложная и очень опасная часть работы. Но если уж ты добился того, чтобы палочка проявила в реальности устойчивый магический арканум — об этом становится «известно» всем палочкам сразу.

Хм… Теперь понятно, каким образом некоторые созданные не иначе как в сильном подпитии заклинания получили общебританскую «прописку». Что ж, примем к сведению, как здесь создают новые конструкты. А возражать мистеру Лавгуду, конечно же, не будем.

— «Я имел в виду, что зачастую маги безо всяких палочек создают “нестандартные” магические действия, не укладывающиеся ни в одно “зарегистрированное” заклинание. Как ваша дочь, например».

— Вот для того, чтобы понимать отличие оформленного арканума от свободной магии, тебе и нужна учёба, — жёстко подрубил Лавгуд. — Но довольно детского лепета. Ты проводил некие эксперименты. И?

— «Одна из формул подошла, и я оказался в странном месте».

— Формула? И как же она звучала?

— «Вы в самом деле хотите знать?» — отобразив надпись, я посмотрел наверх, в направлении комнаты Луны. Интересно, если её отца не станет, кто возьмёт над ней опекунство?

— Мне интересны границы твоего безрассудства.

А мне не очень интересно выкладывать интересные детали собеседнику, каждой второй фразой клюющему оппонента.

— «Там меня спросили о цели визита», — я продолжил повествование, проигнорировав провоцирующие реплики Лавгуда. — «Я подробно изложил, что должно делать заклинание. Ответил на уточняющие вопросы, и»…

— Погоди. Ты пришёл куда-то «в странное место» без представления, как должен быть устроен… устроено «заклинание»?

— «Знаете заклинание, превращающее голову в тыкву? Зуб даю — автор не задумывался, как жертва будет дышать или думать временно отсутствующим мозгом. Следовательно, *можно* регистрировать заклинание, *абсолютно* не представляя его устройство».

— Думаю, тот неуч, в отличие от тебя, хотя бы школу закончил!

— «Так или иначе, заклинание мне сделали, после чего выпнули обратно».

— И в одном из «них» ты узнал… мою жену?

— «Нет. Я вообще тогда слыхом не слыхивал о Лавгудах».

— То есть это было до сентября… Хорошо, и что же в таком случае навело тебя на мысль о Пандоре? Как она выглядела?

— «Я слышал только голос. Тембр похож на говор Луны, но чуть ниже, и слов не тянет, говорит выверенно. Да там и было-то всего несколько фраз».

— Каких?

— «Мистер Лавгуд, я сообщил вам всё, что могу. Я ответил на вопросы, откуда это у меня и не явится ли с претензиями правообладатель. Всё остальное — мои смутные догадки. Спросите лучше Луну — она намного лучше разбирается в магии своей матери».

Не хочу прослыть безнадёжно сумасшедшим. Из-под дамблдорского опекунства мне тогда точно не выбраться.

Лавгуд долго молчал.

— Я не могу требовать от тебя, Гарольд… Это просьба. Поделись воспоминаниями об этом разговоре.

Теперь настал мой черёд задуматься. Несмотря на суровость и недостаточную вежливость, мужика можно понять. Но видеть ему моими глазами Хрустальный мир не стоит.

— «Только голос, мистер Лавгуд».

— Вот скажи, Колючка, почему их даже на пять минут нельзя оставить? — по лестнице, в облаке лунного сияния, спускалась Полумна. — Обязательно поцапаются!

— Луна, — привычно игнорируя дочерино представление, произнёс Лавгуд. — Наш думосброс ещё живой?

— Да, у меня в комнате.

— Проводи нас к нему. Гарольд согласился поделиться с нами некоторыми воспоминаниями.

— Точно! Саргас, ты обязательно должен посмотреть! Мама устраивала нам такие праздники…

— Нет, Луна. Саргас… Мерлин! Гарольд пока не должен видеть маму. Ты же ему ещё не показывала её? Хорошо. Давай я соберу из чаши всё, что есть.

— Саргас, — глядя на отца, собирающего серебристую субстанцию в бутылку, обратилась ко мне с претензиями Луна. — Твоя Колючка на тебя жалуется. Она совсем не видит твоих рук!

— «Скажи, моя палочка действительно хочет, чтобы её называли Колючкой?», — помедлив, спросил я.

— Ну-у… нет, не хочет, — прислушавшись к чему-то, кивнула девочка.

— «Давай уважать её дивный возраст и непростую историю». — Я осторожно взял палочку в свои руки, и из неё немедленно вырвалась стайка светящихся бабочек. — «Что касается жалоб — сейчас у меня для неё почти нет серьёзной работы. А ученическая муштра вызывает у неё скуку. А когда она скучает, она начинает чудить».

— Так приноси её к нам почаще! У нас чудить можно!

Бабочки превратились в птиц и начали виться вокруг Луны. Честное слово — я ничего не делал для этого!

— Не любишь муштры, Гарольд? — поинтересовался Лавгуд, закупоривая бутылочку с собранными из чаши воспоминаниями.

— «Не в этом дело. Нашим преподавателям безразлично, умеешь ты что-то делать или нет. Они ставят задание: полсотни круговых движений для такого-то заклинания — и ты должен их сделать, пусть даже сам в состоянии выполнить заклинание не только без движения, но и без палочки».

— И ты, конечно же, бунтуешь, фантазёр.

— «Зачем бунтовать? Я сделал муляж из карандаша», — я достал и показал деревяшку длиной с указку, которая даже не пыталась быть похожей на мою палочку. — «И выполняю упражнения им. Руки работают, голова занята другим. А моя палочка целыми днями спит в чехле».

— И колдуешь тоже этим? Разве профессора не замечают неладное?

— «Нам редко разрешают колдовать. И говорю же — им всё равно, колдую я или нет. На днях меня отстранили от полётов — знаете, за что? Я не смог поднять метлу при помощи слова “Вверх!”».

— Зря иронизируешь. Вызов учеником метлы в руку — стандартный тест на совместимость с управлением полётными артефактами.

— «Вы не поняли. Метла спокойно прыгает мне в руку. Но без слова “Вверх!”».

— Вот как… А объяснить это преподавателю — убеждения не позволяют?

— «Их не интересует мнение учащихся. А я не спорю с самоуверенными субъектами. Так что у нас полный консенсус по диспозиции».

— Кто-то хорошо подходит под одно из описаний, — вполголоса протянула Луна. — Саргас, а зачем вам думосброс?

— «Нужно показать твоему отцу, где ты иногда живёшь».

— Пап, там настоящий дворец. И очень высоко.

Пожалуй, про дворец я бы тоже не поверил, подумал я, передавая воспоминание в чашу. Тем более что мистер Лавгуд сам там учился. Обзор моей комнаты, санузел, постель, шкаф для одежды, вид из окна, наш завтрак… достаточно. Теперь Хрустальный мир. Как же давно это было… и не здесь. Тщательно фильтрую то, что я видел, от того, что слышал. Ну и мои реплики добавим, чтобы скучно не было. Всё.

В чаше появились две серебристые лужицы, не желающие смешиваться друг с другом. Луна немедленно склонилась над первой, а мистер Лавгуд аккуратно собрал вторую в пустой флакон.

— Правдиво, но скучно, — вздохнула Луна, выныривая из просмотра. — Пап, а что во флаконе?

— Мистер Поттер утверждает, что там — диалог с создателем заклинания.

— С мамой? Дай послушать!

— Извини. Хочу сделать это первым, будучи уверенным, что никто не добавил туда нескучных деталей. Покажи пока что Гарольду, где у нас находится сломанный стазисный шкаф.