Тэвисток-хаус,
пятница, 10 июля 1857 г.
…Ваше письмо, полученное сегодня утром, удивило меня. Через два-три дня после получения рукописи этого бедного мальчика я отослал ее Вам вместе с письмом о ней. Я не помню точно, был ли я тогда здесь или в Грейвсенде. В таком случае я сам отправил письмо, но как бы то ни было, я твердо знаю, что отправил Вам ответ вместе с рукописью.
Точные слова моего ответа я, разумеется, забыл, ибо веду огромную переписку и должен помнить множество вещей. Я помню, что мне было трудно написать так, чтобы не возбудить ложных надежд. Если не ошибаюсь, я написал Вам, что в этом юношеском произведении есть кое-какие достоинства, но я не заметил в нем никаких признаков особенного таланта, отличающегося от простых способностей; что вряд ли автор может сделать больше того, что делают многие молодые люди, да и это не очень успешно. Я указал на различие между тем, что можно считать интересным и талантливым в кругу друзей, и тем, что адресуется широкой публике, которую совершенно не интересуют обстоятельства создания произведения и которая судит о нем только по его собственным достоинствам. Кажется, я кончил, указав, что, буде этот молодой человек захочет что-нибудь предложить в «Домашнее чтение», я сам прочту рукопись, если мне ее пришлете Вы.
Поймите, прошу Вас, что это письмо действительно было написано, и я почти не сомневаюсь, что сам его отослал.
Я должен был бы очень измениться и сменить свой характер, как змея меняет кожу, чтобы пренебречь Вами, — ведь я питаю к Вам искреннюю дружбу и меня познакомил с Вами наш бедный милый Тальфур.