Том 30. Письма 1855-1870

97 УИЛЬЯМУ XОУИТТУ [124]

Редакция журнала «Круглый год»,

вторник, 6 сентября 1859 г.

Уважаемый мистер Хоуитт,

Приехав вчера вечером в город, я нашел Ваше любезное письмо и, прежде чем уехать снова, счел необходимым поблагодарить Вас за него.

Я не разделяю теории своего сотрудника. Он человек хорошо известный, с очень любопытным жизненным опытом, и все истории, которые он рассказывает, я слышал от него уже много раз. Он ничего не сделал для того, чтобы приспособить их к своей теперешней цели. Он рассказывал их так, будто свято в них верит. Он сам жил в Кенте, в доме, который прославился привидениями; этот дом заколочен и поныне, во всяком случае так было еще на днях.

Я сам весьма впечатлителен и совершенно лишен предвзятости по отношению к этому предмету. Я отнюдь не утверждаю, будто таких вещей не бывает. Но в большинстве случаев я решительно возражаю против того, чтобы за меня думали или, если мне позволено будет так выразиться, чтобы меня принуждали во что-нибудь уверовать. Я до сих пор еще не встречал такого рассказа о привидениях, достоверность которого мне бы доказали и который не имел бы одной любопытной особенности — а именно, что изменение какого-нибудь незначительного обстоятельства возвращает его в рамки естественной вероятности. Я всегда глубоко интересовался этим предметом и никогда сознательно не отказываюсь от возможности им заняться. Однако показания очевидцев, которых я сам не могу спросить, кажутся мне слишком неопределенными, и потому я считаю себя вправе потребовать, чтобы мне дали возможность самому увидеть и услышать современных свидетелей, а затем убедиться, что они не страдают нервным или душевным расстройством, а это, как известно, весьма распространенная болезнь, имеющая много разных проявлений.

Но думайте, будто я собираюсь дерзко и самонадеянно судить о том, что может и чего не может быть после смерти. Ничего подобного. Мне кажется, что теория моего сотрудника приложима лишь к одному разряду случаев, в которых образ человека умирающего или подвергающегося большой опасности является близкому другу. Иначе я вообще не мог бы считать ее приложимой.

С другой стороны, когда я думаю о том безграничном горе и несправедливости, которых так много в этом мире и которые одно-единственное слово умершего могло бы устранить, я бы не поверил — я не мог бы поверить в Ваше Привидение из Военного министерства — без неопровержимых доказательств.

Преданный Вам.