Триумф непослушания

Манеры

— Ну и зачем нужно было звать меня сюда, Барон? — Вильгельм сгорал от нетерпения. — О чём ты хочешь поговорить, чего нельзя сказать по рации?

— Имей терпение, — она была на редкость спокойной. — Вот, — блондинка протянула красное яблоко, — угощайся. Говорят, они очень полезны.

— Спасибо, — Вилли надкусил плод.

Барон не спешила отвечать на его вопросы. Она опёрлась о кедровый ствол и задумчиво глядела вдаль на бесконечные поля. Её длинная коса качалась от порыва ветра, а золотистый кончик прятался в пожелтевшей траве. Густые кроны деревьев давали тень от вечернего солнца, и укрывали собеседников от посторонних глаз. Или так могло показаться на первый взгляд. За последние месяцы Вильгельм научился видеть детали, что до «Момента Х» ни за что бы не уловил. В одном из кустов сидело двое подростков, с интересом наблюдая за ними. На соседнем дереве сидел снайпер в зелёном маскхалате, внимательно следя за периметром.

— Не доверяешь? — спросил Вилли, кивая в сторону стрелка.

— Обижаешь, — она явно не ожидала от него такого вопроса. — Это не от тебя. Просто на случай, если захотят устроить нам сюрприз.

— В чём дело, Барон? На тебе лица просто нет.

Она молчала. Вильгельм терпеливо ждал, не забыв отметить красоту девушки. Наконец в её глазах цвета моря блеснула решимость.

— В прошлом месяце во время вылазок я потеряла одного человека. И то — тогда произошла дурацкая случайность: наши отряды поздно распознали друг друга и открыли огонь. Сейчас прошла только половина сентября. Я потеряла двадцать три человека. Вильгельм, двадцать три человека, — она проморгалась. — Даже в первые дни я не помню таких потерь. На группы регулярно нападают, устраивают засады. И это не простые мародёры. Те, только увидев нас, сразу пускаются наутёк. Нет, это организованные группы, под чьим-то руководством.

— Кажется, мы тоже наткнулись на таких.

— Да? — она резко оживилась. — Пленных удалось взять?

— Нет… — соврал Вильгельм. От накативших воспоминаний он с трудом проглотил пережёванный кусок.

— Зараза, что же так не прёт, — девушка ударила кулаком о ствол дерева.

— Продолжай.

— Один раз нам удалось взять языка. Мы даже смогли узнать, где их база: на месте упавшего самолёта. Вот только больше ничего мы из него не вытянули. На секунду отвернулись, а он вырвался и прыгнул на нож. И теперь мы не знаем, ни где эта махина упала, ни сколько их там.

— Безумцы!

— Думаю, просто смерти пацан боялся меньше, чем гнева главаря. Но от этого не легче, — она немного помолчала. — Вильгельм, я хочу попросить у вас помощи: найти этот грёбаный самолёт и выжечь змеиное гнездо. Иначе такими темпами никого не останется. Люди начинают бояться, устают. Также у меня подозрение, что затевается измена. Но это так, всего лишь моя паранойя и крыс я всегда успею переловить. Сейчас наша задача найти их базу и всех уничтожить. Есть идеи, где эта птичка приземлилась?

— Да, — коротко ответил Вильгельм.

— Не шутишь? — спросила она, широко раскрыв глаза.

— Когда мы только шли на место нашего нового дома, мы наткнулись на обломки самолёта. Я не думаю, что таких мест здесь много.

— Замечательно, — обрадовалась блондинка. — Пол дела сделано. В таком случае сколько ты можешь взять людей?

— Тридцать найдётся, — немного подумав, ответил Вильгельм.

— С моими пятьдесят получится небольшой батальон, — Барон присвистнула.

— Когда выдвигаемся?

— А прямо сейчас, — она махнула, и из-за холма выехало несколько покрашенных в камуфляж машин с пешим сопровождением. От удивления Вилли выпустил яблоко: — Поехали. По пути покажешь, где они, и выйдем на связь с твоими, чтобы собирались.

— Итак, господа хорошие, — Барон подсвечивала фонариком карту и отмахивалась от назойливых комаров, — повторим план ещё раз, — она окинула взглядом окруживших её людей. Их лица скрывали сумерки, и тем не менее девушка не сомневалась, что каждый готов выполнить свою задачу до конца. Все хотели отомстить за своих друзей, братьев и сестер или же просто положить конец кровавому произволу. В толпе она разглядела силуэт Алексея, внимательно её слушающий. Ему предстояло сыграть не последнюю роль в разыгравшейся драме. Рядом с ним стояла девчонка. Барон плохо знала её лично, но наслушалась предостаточно историй от Лёши. Из всего услышанного Барон поняла одно: Саманта — так её звали — очень дорогой для него человек. Её догадки подтвердились, когда Лёха до последнего не хотел брать американку с собой, осознавая риски, но, в конце концов, махнул рукой.

— Нам очень повезло, что они не поставили заставы по пути к самолёту. К тому же разведчики сообщили, что большинство из них в треску пьяные и сидят внутри птички, а охрана по периметру минимальна. Всего же их там почти сотня. Если каждый из нас выложится на сто процентов, то мы не прольём с нашей стороны ни капли крови. А план таков: делимся на отряды. Один отряд — это пулемётная команда из пяти человек. Несмотря на то, что из нас всех у вас самая большая огневая мощь, задача вам даётся больше для подстраховки. Разместите свою позицию перед входом в самолёт. В случае, если подымут тревогу, стреляйте по всем, кто попытается выбежать. Дальше. Шесть отрядов по десять человек. Штурмовые. Ваша цель занять позиции вокруг самолёта и ждать по рации кодовой фразы для начала атаки. Все помнят, какая?

— Так точно, — полушепотом ответил кто-то из толпы.

— Отлично. Два человека — снайперская группа. Алиса, Сергей на вас, как самых метких из нас, ложится эта роль. Рекомендую залезть на тот дуб, — она махнула в его сторону. — Там отличная позиция.

— Поняла, — сказал Алиса, с интересом изучая снайперскую винтовку с оптическим прицелом и глушителем. Сергей лишь молча кивнул.

— Санитарная группа. Восемь человек. Соня и… Саманта, да? Всем понятно, что мы не собираемся всех перебить и тем не менее с их стороны будет много раненых. Ваша задача — спасти как можно больше. Очень уж мне хочется поговорить с ними по душам. Остаются те, от кого зависит успех этой операции. Диверсионный отряд. Пять человек. Туда вхожу я, Лёха, Вильгельм, Саня и Глеб. Нам, как самым опытным, нужно обезвредить часовых, добраться до самолёта и забросать помещение гранатами, перед этим подав сигнал к атаке. При этом снайперская группа не зевает, а всячески помогает нам устранять цели. У кого вопросы?

— Барон, — обратилась к ней Саманта.

— Я слушаю.

— Разрешите мне войти в диверсионный отряд.

— Не разрешаю, — она заметила, как Лёша сжал руку девочки. — У тебя и так будет полно работы. Ещё есть вопросы? — все молчали, тишину нарушало звонкое стрекотание сверчков. — Вот и отлично. Расчётное время десять минут. После этого начинаем. Я вас прошу, прежде чем в кого-то стрелять, убедитесь что это враг. Проверьте рации.

У командиров отрядов висели тёмные микрофоны, и они их прощупали. Затем все, не сговариваясь, проследовали на свои позиции, попутно желая друг другу удачи и хлопая по плечу.

— Лёша, — обратилась к нему Саманта, — будь осторожен.

— Не боись, — он опустился на колено, приобнял её и поцеловал в холодный лоб. Она поёжилась от его колючей щетины. — В конце концов у меня наконец-то появился смысл жить.

— Футляр у тебя?

— А как же? — он похлопал по груди. — Я с ним теперь не расстаюсь. Даже когда ложусь спать.

— Лёха, — позвала его Барон, — это всё очень трогательно, но в данный момент ты под моим подчинением.

— Jawohl Mein Führer… — пробубнил Алексей.

Тёмные силуэты, не издавая ни звука, выбрались из оврага. Алексей поправил свой микрофон. Так получилось, что их отряд стал исключением — рации достались каждому. Пробираясь через густую листву, он то и дело слышал в своём ухе доклады:

— Вепрь на позиции.

— Сокол держит дверь и готов надрать задницы.

— Сова один и Сова два заняли позиции, — это был голос Алисы.

— Медведь готов.

— Лис на месте.

— Лань ждёт приказа для оказания медпомощи.

— Волки готовы рвать и метать во славу Барона!

— Прогиб засчитан, — прокомментировала Барон, — но не засоряем эфир.

— …триста метров, поправка на ветер, — шептала Алиса. — Отлично. Ну что, Аня? Посмотрим, что ты из себя представляешь.

— Алиса, ты это кому? — спросил Алексей.

— Ой, это штука не отключилась?

— Нет, — сказал Лёша, сдерживая смех.

— Конец связи…

— Подожди. Аня. Это ты винтовку так назвала?

— Да… — немного помолчав, ответила рыжая. Послышался смех Сергея.

— Это так мило… и одновременно грустно, — прокомментировал Вилли.

— Я просила не засорять эфир, — рявкнула Барон. Никто не посмел ослушаться и наступила относительная тишина.

Но ничто не вечно и вскоре начали слышаться пьяные крики, ругань и громкая музыка, а вскоре показался яркий свет.

Отряд по пластунски выбрался из густых зарослей. Территория вокруг самолёта, когда Алексей и Вильгельм в последний раз видели её, кардинально изменилась. По периметру натянули колючую проволоку и возвели несколько сторожевых вышек. На них установили прожектора, ярко освещающих территорию. Барон заприметила часового. Он явно завидовал тем, кто сейчас развлекался позади него, и часто зевал. На территории импровизированной базы стояло несколько легковых автомобилей. Прямо возле входа в самолёт разожгли костёр, и несколько человек благодаря ему спасались от ночного холода. В самой же громадной машине, насколько позволяли видеть пробоины, кто-то играл в карты, кто-то выпивал явно лишний для него стакан алкоголя, а кто-то вовсе лежал в беспамятстве.

— Они специально, что ли, — прокомментировала Барон, глядя в бинокль. — Так и просят, чтобы им устроили сюрприз.

— Меня больше волнует, куда они дели трупы, — Лёша осёкся, ведь увидел как несколько человек издевались над всохшемся телом.

— Барон, — сказал Вильгельм, — давай начинать, а то они меня уже бесят.

— Согласна, — девушка включила микрофон. — Сова один, я Песец. Начинаю проникновение на базу противника. Сними гондураса на вышке. Приём?

— Песец, это Сова один. Одну минуту.

Пару мгновений спустя послышался громкий стук, но его заглушила музыка. Часовой дёрнулся и упал прямо на колючую проволоку.

— Сова один, подтверждаю уничтожение цели. Конец связи.

Группа медленно начала продвигаться дальше, избегая света прожектора. Подползая, они заметили ещё одного часового.

— Глеб, — сказала Барон и кивнула в сторону парня.

Глеб достал нож и кинул его, попав точно в горло бедняге. Тот несколько секунд захлёбывался в крови, сопровождая это жуткими звуками, но затем окончательно испустил дух.

Барон достала кусачки, пока Вильгельм и Саня снимали тело.

— Тяжёлый, боров, — фыркнул Вилли. — И как в условиях дефицита еды они остаются такими громадными?

— У тебя не будет проблем с едой, если ты у кого-то её отнимешь, — ответил Саша.

Барон, пару раз уколовшись, проделала отверстие. Достаточное, чтобы в него пролезть. Вскоре все оказались по другую сторону.

— Сова один и Сова два, я Песец, — сказала Барон, доставая громадный пистолет с глушителем. — Троё целей у костра. Я беру того, что ко мне спиной, приём?

— Вас поняла, Песец. Как только вы устраните свою цель, мы займёмся своими.

Блондинка прицелилась и нещадно выпустила несколько пуль, изрешетив синюю спортивную куртку. Тело упало, и стало ясно, что Барон убила девушку. Друзья погибшей опешили, но это единственное, что они успели сделать. В следующий момент у каждого появилось по отверстию в голове.

— Отличный выстрел, Сова один и Сова два. Конец связи.

Группа увидела большую дырку в борту самолёта и поняла, что это отличная цель для их замысла. Добравшись до неё перебежками, все остановились перевести дух.

— Говорила мне мама: «Не кури!», — отдышавшись, просипел Алексей. — Ну что, Барон? Кодовая фраза?

— Сейчас, дай её вспомнить сначала.

— Воланд не одобряет вашей заминки, — хмыкнул Лёха.

— Иди к дьяволу, — она включила рацию. — Всем отрядам: Аннушка уже разлила масло. Повторяю: Аннушка уже разлила масло.

— Вас поняли. Сейчас Песец устроит нашим врагам настоящий писец, — все дружно рассмеялись.

— Медведь, — успокоившись сказала Барон, — по возвращению будешь неделю чистить картошку.

— Так точно, — продолжая смеяться, ответил он.

Диверсионный отряд начал доставать гранаты.

— Надеюсь, все знают что с ними делать? — спросил Глеб, глядя на Вильгельма и Лёшу.

— А как же, — ответил Алексей. — Главное, не перепутать и во время броска не кинуть чеку вместо взрывателя.

— Шут гороховый, — прошипела Барон. — Если нас сейчас обнаружат, я тебя лично пристрелю.

— Какая ты скучная, — покачал головой Лёха.

Говорят, что раздавшийся взрыв было слышно даже в городе. Сквозь нецензурную лексику, крики и стоны, уцелевшие начали выбегать из люка, где их встречала пулемётная очередь, и тела постепенно загромождали проход. Штурмовые отряды начали устранять тех, кто находился снаружи, и через некоторое время над самолётом показался белый флаг. Расчёт Барона оказался верным: с их стороны никто не пострадал, в отличии от тех, кто был в самолёте.

Пол часа спустя Саманта и Соня перевязывали рыжего мужчину со шрамом через всё лицо, упёршегося об уничтоженный взрывом генератор. Это был последний, кому требовалась помощь. Всего удалось спасти несколько десятков, чем девочки гордились. Находится внутри, из-за смеси запахов алкоголя, гари и крови, оказалось тем ещё испытанием, но все уже так к нему привыкли, что не обращали внимание.

К раненому подошли Барон и Алексей. Девушка бесцеремонно взяла рыжего за шкирку и потащила наружу.

— Мы ещё не вкололи ему обезболивающее! — запротестовала Саманта.

— Перебьётся, — холодно ответила блондинка. Соня побежала за ней.

Алексей лишь сделал Саманте предостерегающий жест.

— Она его убьёт? — спросила американка, когда обе покинули самолёт.

— Я не знаю, — честно ответил Лёша.

Саманта почувствовала накатившую усталость и рухнула прямо на грязный пол. Оглянувшись, к ней наконец-то пришло осознание, где она. Воспоминание об этом месте отдало сильной болью в области шрама.

— Лёша, — сказала она, — какой я была, когда вы нашли меня здесь?

— На тебе не было живого места. Честно говоря, я не думал, что ты выкарабкаешься.

— Умеешь ты поддержать…

— Не то время ты выбрала для поддержки, милая. Я между прочим сейчас людей убивал. В этом мало приятного. Спасти в этом месте одну жизнь и забрать пару десятков — какая ирония.

— Спасённый человек тебе очень благодарен, — она придвинулась и поцеловала его. Лёша почувствовал на её губах вкус ежевики. Все раздражители в миг улетучились, и оба наслаждались моментом. Из забытья их выдернул крик Барона:

— Говори, мразь, а то узнаешь, как легко пуля пробивает череп!

— Мои слова всё равно бессмысленны, — спокойно ответил рыжий. — Рано или поздно ты узнаешь, кто мы.

— Серёга, неси кусачки. Будем отрезать пальцы.

— Стойте, стойте! — пролепетал он. — Я скажу.

— Всегда работает, — улыбнулась Барон.

— Чёрт, меня вообще по идеи здесь быть не должно. Послали с ревизией, и завтра утром я уже должен был уехать обратно в город.

— Кто тебя послал?

— Господин Гвин.

— Это ещё кто?

— Узнаешь. Рано или поздно узнаешь. Ты перешла дорогу опасному человеку, и он не успокоится, пока тебя не убьёт.

— Это уже моя забота, — она ударила его сапогом по боку, от чего рыжий скривился. — Меня не волнует, сколько вас и каким оружием вы владеете. Я хочу спросить только одно — зачем вы убивали моих людей?

— Ха! Я мог придумать слезливую историю, что мы просто выполняем приказы, но не буду. Господин Гвин дал нам шанс на жизнь. Дал возможность есть в досыта и спать в тепле. В наше время это редкость. Поэтому мы пойдем за ним до конца и готовы выполнить любой приказ. А таких терпил, как вы, мы с большим удовольствием научим манерам!

— Манерам? — спросила она страшным голосом, и от фанатизма рыжего не осталось и следа. — Никто тебя за язык не тянул, — она подала знак, и всех пленных выстроили перед самолётом в шеренгу. Некоторые опирались о своего соседа, другие стояли ровно, выпучив грудь, что внушало уважение. Всех их объединяло одно — неряшливый вид, обрывки одежды, ужасный запах и красные повязки.

Вильгельм, куря сигарету, с интересом наблюдал за происходящим. Из самолёта выпрыгнули Алексей и Саманта. Девушка с ужасом ждала, что будет дальше. А Алису сейчас волновало только одно — винтовка, что подарила ей Барон за отлично выполненную задачу.

Перед шеренгой выставили автоматчиков.

— Ну что же, граждане? — спросила их Барон, перекрестив на груди руки. — Правила у нас такие: командиров в расход, а рядовые кто хоч… Ах, но с рядовыми тоже беда. Получается, что вы чужие люди для этих мест и воюете явно не для самозащиты, и убиваете не для спасения своей жизни и жизни своих близких, — она оскалилась, а голубые глаза широко раскрылись, от чего у всех прошёлся холодок по коже. — Так что разговор будет с вами… Не будет вообще никакого разговора. Как говорил друг моего отца, по совместительству прокурор: «Смягчающих обстоятельств не имеется». Огонь, — безразлично сказала девушка.

Её люди переглянулись, затем дружно щёлкнули затворы, а за ними прогремели выстрелы. Пули рвали одежду, и после этого пленники падали, как домино. Так продолжалось секунд десять. Саманта не вынесла этой картины и зажмурилась, а уши закрыла руками. У Вильгельма выпала изо рта сигарета. Алиса отвлеклась от винтовки, не понимая, что происходит. А Алексей… в этот момент он смотрел на Барона и не мог поверить своим глазам: девушка улыбалась, получая искреннее удовольствие от зрелища.

Никто не помнил, когда началось застолье. Стояла глубокая ночь. Воздух пропитался запахом закусок, утвари и спиртных напитков. Все это нашлось в изобилии во хвосте самолёта. То и дело подымались стаканы в честь Барона. Вильгельм и Алиса вскочили на стол и пытались выяснить, кто кого перетанцует. Несмотря на то, что оба были изрядно выпившие, уступать никто не планировал. Все завороженно смотрели на их, подбадривая дружными хлопками.

Алексей сидел на перилах своего излюбленного балкона, наблюдая за весельем и изредка делая из стеклянной бутылки глоток горькой жидкости. Веселиться не хотелось совсем. Нет, ему было по большому счету всё равно на судьбу расстрелянных. К бессмысленным смертям он привык. Он больше корил себя за недостаток твёрдости. Твёрдости отказать Саманте. То, что она видела, было не для глаз ребёнка. Особенно такого, как она. И всё же Лёша надеялся, что успокоительное и хороший сон вернут всё на прежний черёд.

— Чего киснешь? — спросила Барон, заплетающимся языком и присела рядом. От неё веяло перегаром. — Победа ведь.

— Да… Победа, — согласился Лёха. — Главное, после такого триумфа не опустится на уровень побеждённых.

— Ты уже достал своим сентиментализмом. Я вообще их собиралась отпустить, но эта рыжая башка меня так разозлила. И к тому же, теперь они дважды подумают прежде, чем сюда сунуться, — она икнула.

— Ага, — слова девушки не внушили Алексею доверия, — и в следующий раз они пригонят сюда бронетехнику.

— Возможно, ты прав. Правда у меня есть мысль, как перестраховаться на этот счёт, но об этом как-нибудь потом. Сейчас меня волнует, почему моя кучеряшка такая грустная? — она попыталась чмокнуть его в щетинистую щеку, но Лёша быстро отпрянул.

— Фу, от тебя несёт, — Алексей закрыл нос ладонью.

— От тебя тоже, — она звонко рассмеялась.

— В тот момент… — сказал он, немного помолчав, — ты улыбалась. Барон, не сочти за грубость, но я тебя боюсь. Где гарантии, что на месте тех ребят не окажусь я?

— Считаешь меня чудовищем? — серьёзно спросила она.

В ответ он лишь кивнул.

— Значит, расчет оправдался, — Барон завалилась на пол, увлекая за собой Алексея. — Мне было очень противно наблюдать за этим, — прошептала она. — Ещё противнее, чем твоей подружке. Но перед людьми я должна спрятать свою сущность и стать чудовищем. Чудовище, что нужно бояться.

Чудовище, что сможет их спасти.

— Надеюсь, они смогут это понять.

— А им и не нужно, — она махнула головой в сторону стола. Оттуда послышались овации — Алиса выиграла схватку и театрально поклонилась. — Их задача выполнить приказ, а об остальном позаботимся такие, как мы.

— Неплохо сказано.

— Лёша… — её голос стал непривычно нежным.

— Да?

— Всегда мечтала посмотреть как ты живёшь, — блондинка облизнулась и расстегнула верхнюю пуговицу. — Что скажешь?

Он молчал, понимая к чему всё идёт. Алексей старался не смотреть на её так близко вздымающийся оголённый бюст. В голове одновременно роилось миллион мыслей, но одна была ярче всех — образ мирно спящей Саманты.

— Прости, но нет, — холоднокровно ответил он.

— Уважаю, — сказала она немного расстроенно. — Уверена, много кто бы согласился.

— В другой ситуации я бы тоже, — подмигнул он.

— Вижу, американка выбрала отличного кавалера.

— Я бы так не сказал, — пожал плечами он.

— Скромность — одно из важных достоинств.

— А ещё умение убедить.

— В смысле?

— Девчонка ещё не поняла, в какой мы заднице оказались. Ну, или до этого дня не понимала. Может, за это она мне и нравится. За детскую наивность и искренность, которой так сейчас не хватает. Среди нашего мрака она, как лучик надежды. Надежды — что когда-то мы сможем спокойно жить. Она создана не для войны, насилия и смерти, а для чего-то большего. Для чего-то светлого.

— К сожалению, — покачала головой Барон, — это что-то большее ушло вместе с нашими родителями. Возможно, когда-то доброта девчонки и сыграет всем на руку, но точно не сейчас. Мой тебе совет — закали её характер. Хуже от этого не станет.

— Я подумаю.

— А теперь иди, — она встала и протянула ему руку. — Сейчас ты ей нужен больше всего. Уж кто-кто, а я знаю.

В этот момент за столом начали громко петь один старинный марш, заменяя все женские имена на Барон.

Вибрация от двигателей самолёта равномерно распределялась по полутёмному помещению бизнес класса. Пассажиры сладко спали и полную безмятежность нарушали лишь несколько звонких храпов. Один из них нарушил сон Саманты. Девушка не сразу смогла понять, где она. Протерев голубые глаза к ней пришло понимание, а за ним страх, и от сонливости не осталось и следа.

— Ребята? Лёша? — она вжалась в мягкое кресло. — Неужели это был всего лишь сон? — на её щеках покатились слёзы. — Но ведь тогда… — она повернула голову до последнего не веря в свою догадку. — Папа?!

Не в силах сдерживая себя, Саманта выпрыгнула из кресла и крепко обняла своего отца. Тот, не понимая, что происходит, лишь улыбнулся и нежно поглаживал её по макушке.

— Папочка, я так скучала! — девочка не сдерживала эмоции.

— Что случилось? — всё ещё не понимая, спросил он.

— Ничего… просто плохой сон.

— Всё хорошо, моя сладенькая, — он продолжал её гладить

— Сладенькая? — она вдруг замерла. — Ты меня никогда так не называл.

— Извини, — протянул он фальшиво. — Просто в голове помутилось.

Саманта заметила, как на его белоснежной рубашке начали выступать алые пятна. Она попыталась отпрянуть, но её сдерживала стальная хватка. Ещё одна попытка дала аналогичный результат. У девушки бешено забилось сердце.

— Ты не папа!!! — крикнула Саманта и ударила в область солнечного сплетения. — Хватка ослабла, и девочка смогла вырваться.

Отбежав, она увидела как у нечто, что скрывалось под личиной отца, выпал левый глаз, всё тело начало покрываться липкой кровью, а челюсть быстро вытягиваться.

— Что… — от шока она не сразу смогла подобрать слова. — Что ты такое?

— Не хорошо так вести себя с папочкой, — сказало нечто писклявым голосом. — Сейчас будем проводить воспитательную работу!

Он с лёгкостью оторвал у ближайшего пассажира голову и кинул в её сторону. Саманта смогла увернуться только в последний момент. Она заметила вокруг себя движение. Все пассажиры одновременно встали и шаркающими шагами пошли на неё. У одного парня голову пробило насквозь веткой, но казалось, что это его никак не смущало. Рядом с ним шли несколько людей с пулевыми ранениями. Она узнала их: пленники, расстрелянные Бароном. Даже пассажир, только что лишившийся головы, целенаправленно шёл к ней, протянув руку. Внезапно все начали шептать:

— Помоги…

С каждым разом слово повторялось громче.

— Помоги.

И ещё громче.

— Помоги!

Девушка постепенно пятилась в сторону двери, ведущей к кабине пилотов.

— Саманта, — она услышала тихий и до дрожи спокойный голос. Толпа расступилась, и к ней вышла… Анна. Она держалась за правый бок и сквозь бледные пальцы просачивались капельки крови.

— Аня? — спросила Саманта вздрагивающим голосом.

— Пожалуйста, помоги нам. Тут так скучно… — её изумрудные глаза тоскливо глядели на девушку.

— Чем я вам помогу?! — её нервы не выдержали и она сорвалась на крик. — Вы все мертвы!

В ответ ей лишь рассмеялись.

— А ну отошли от неё, сукины дети! — прозвучало несколько автоматных выстрелов, звонко пробивших обшивку. Толпа отступила на шаг, но многие уже готовились напасть.

Саманта обернулась. Это был Алексей.

— Встань за мной, — он подозвал её жестом. Она не рискнула отказаться от столь щедрого предложения. — Мы как, мрази, договаривались? — спросил Лёха, наведя на них автомат. — Мёртвые контактируют с мёртвыми и только с мёртвыми. Внимание, вопрос: какого хрена она у вас делает?

— Посмотри на неё, — ответило то, что было отцом Саманты. — Её желание жить почти на нуле. Такие для нас очень вкусные. Пальчики оближешь! — все, в знак согласия, закивали.

— Это не тебе решать, — он сплюнул ему под ноги или, скорее, их подобие. — Вы её мнение спросили? Саманта, — он ласково спросил её, — ты хочешь жить?

Девчонка смогла только кивнуть.

— Это ты её потом спросишь, — не унималось нечто. — Когда она посмотрит ещё несколько показательных расстрелов. Вот тогда она с удовольствием присоединиться к нам. Так зачем затягивать процесс? Позволь нам его ускорить! — он открыл пасть, показывая бесчисленное количество клыков.

— Значит, не договоримся, — тихо сказал Лёша.

— Да, — сказало нечто и оскалилось.

— Беги, — прошептал Алексей Саманте и нажал на курок. Та по инерции пробежала в так выстрелам несколько шагов, но затем обернулась. — Беги, дура! И закрой дверь. Они меня не тронут!

В беспамятстве она громко захлопнула за собой дверь и дрожащими руками провернула замок. Тот звонко клацнул и после этого настала гробовая тишина. В кабине не работала ни одна лампочка и из-за этого комнату окутала густая тьма. Даже небо за иллюминатором ни давало ни капли света. Неожиданно под креслом пилота загорелись лампочки, давая понять, что в нём кто-то есть. Кресло развернулась и Саманта увидела в нём… себя. Это действительно была она, но другая. Рванная одежда, растрёпанные волосы и полностью в крови, не оставляя на теле чистого места. Лишь сапфировые глаза с грустью смотрели на неё.

— Кто ты? — тихо спросила Саманта.

— Я это ты, — подойдя поближе, спокойно ответила она. — Только, скорее, твоё внутренние состояние.

— Как же так? — спросил она, смотря на капающую красную жидкость.

— А это я у тебя должна спросить. Когда ты прекратишь себя терзать? Из-за отца? Из-за Ани? И других? Им ты глубоко безразлична, а вот живым ты очень нужна.

— Мне так тяжело без них, — Саманта всхлипнула.

— Мне открыть дверь и показать их? — улыбнулась кровавой улыбкой внутренние состояние.

— Нет! — от своего крика девушка чуть не оглохла. — Это не они.

— Ещё как они. И если будешь дальше сожалеть, эти ребята будут приходить к тебе всё чаще и чаще. Так что немедленно прекрати заниматься самокопанием и принимать всё близко к сердцу. В первую очередь, хотя бы ради Лёши.

— Я обещаю, — твёрдо ответила девушка.

— Умница, — она провела по её щеке окровавленной рукой, оставив липкий след. — А теперь нам пора проснутся. А то Алексей уже заскучал.

— Проснуться? — только и успела спросить Саманта. В следующий момент окровавленная девушка со всей силы дёрнула штурвал и самолёт штопором полетел вниз. Саманта больно ударилась головой об приборную панель.

Сон начал улетучиваться, постепенно возвращалось ясность сознания. Саманта всё ещё испытывала страх, но теплая постель и колючее одеяло были хорошей защитой от любой нечисти и мертвецов. В комнату с любопытством заглядывала луна, а за окном продолжалось веселье. Слышались звон стаканов и брязганье тарелок. В какой-то момент заиграла гитара. Сквозь весь калейдоскоп шума девушка смогла уловить гладкий звук перевёрнутой страницы.

На кушетке сидел Алексей, читая книгу в тёмно-зелёном переплёте. Из-за белых лучей ночного светила можно было легко различать слова, но, к сожалению, книга оказалось второсортной и очень нудной, поэтому Лёха испытывал жгучие желание лечь спать.

— Лёша? — позвала его Саманта, ещё не до конца понимая, где сон, а где явь.

— Проснулась? — он оторвался от книги. — Прости, если разбудил. Просто хотел проведать тебя и засиделся. — Он заметил блеск слёз в её глазах. — Кошмары? — догадался Лёша.

— Да.

— Неудивительно после увиденного. Нужно было тебя разбудить, но ты так тихо спала.

— Ничего, во сне ты спас меня, так что ничего страшного не произошло, — она улыбнулась.

— Интересно, — Лёша отложил книгу. — Можно поподробнее?

— Ерунда какая-то. Всё происходило так быстро, что я толком ничего и не запомнила, — Саманта запнулась, вспомнив разговор перед пробуждением.

— Что такое? — с беспокойством спросил Алексей.

— Ничего, — она махнула рукой, и к ней вернулось прежнее настроение. — Просто я впечатлительная, вот и всё.

— Раз всё в порядке, тогда спокойно ночи. Я действительно хотел только проверить всё ли хорошо.

Лёша почти встал с кушетки, но его остановили.

— Не уходи, — взмолилась девушка. — Мне будет скучно без тебя.

— Раз ты настаиваешь, — казалось Алексей только и ждал, чтобы она сказала это.

— Чего ты сидишь там, как не родной? Иди ко мне, — она убрала одеяло с края кровати, освобождая место.

— Нам ведь не…

— Прекрати, — перебила она Алексея. — Я не стала бы приглашать в своё ложе психа или животное с грязными намерениями. У меня, знаешь ли, есть гордость.

— Я не был бы так уверен, — он ухмыльнулся.

Игнорируя его колкость, Саманта вылезла из-под одеяла. Алексей смутился: на ней была только белая ночнушка, доставшаяся от Ани. Ткань облегала на стройном теле.

«Какая она милая и хорошая, — подумал к своему стыду Лёша. — И красивая… А через несколько лет букет её красоты расцветёт ещё ярче».

Она игриво подошла к нему, покусывая верхнюю губу. Девушка провела рукой по его заросшей щеке. Лёша больше не смог сдерживаться, крепко обнял её и поцеловал. В какой-то момент они оказались на кровати: Лёша снизу, Саманта над ним. Оба тяжело дышали и широко раскрытыми глазами смотрели друг на друга. Каждый из них понимал, что это неправильно, но эта мысль только разжигала пожар внутри влюбленных.

— Защёлка, — прошептала Саманта.

— А? — ожидая чего угодно, но не это слово, спросил Алексей.

— Дверь на защёлку нужно закрыть.

— Ах это… Я когда заходил — запер.

— Какой ты предусмотрительный, — её мягкие руки начали расстёгивать зелёную куртку, открывая загоревший торс.

— Подожди, — он попытался остановить её. — Ты действительно хочешь этого?

— Да! — выпалила она. — Вокруг смерть поёт свою жуткую песню. Позволь же нам показать ей, что ещё есть те, кто способен наслаждаться жизнью.

— Моя девочка, — он снял с неё ночнушку. В свете луны её тело принимало особенно бледный оттенок. Холодные ягодицы обжигали ноги Алексея. Он прикоснулся к её груди. Впервые.

— Ну как? — на её щеках выступил румянец.

— Божественно, — только и смог выдавить Лёша.

— Обещай, что будешь нежным, — Саманта звонко рассмеялась. Они спрятались под одеялом. Ночь обещала быть длинной и незабываемой.