Триумф непослушания

Осознание

— Молодец, Алиса! Моя девочка!

Стальная стрела пробила бумажную поверхность мишени и попала точно в десятку. Четвёртый раз подряд.

Через пластиковое окно спортзала полная луна с интересом наблюдала за происходящим. Покрытые вековым слоем пыли лампы переодически издавали электрические разряды. Сидя на чёрном мате, седой старик, в знак уважения, похлопал в ладоши. Рыжая, держа в правой руке арбалет, поклонилась ему.

— Спасибо, Виктор Павлович. Без вашего руководства я бы никогда не научилась так мастерски обращаться, как вы любите говорить, с этой «пращой». А теперь я лучший стрелок в городе.

— И обязательно станешь лучшей в стране! Ты уже подала документы на участие в спортивный комитет?

— Да… — её лицо погрустнело.

— Не понял? — голос старика перестал излучать позитив и вмиг стал серьёзным. — Что уже моя авантюристка натворила? Быстро отвечай, я же всё равно узнаю.

— Да пошли они все в задницу! — её карие глаза стали влажные, и уже через минуту она рыдала на коленях у деда. Тот нежно гладил своей мазолистой рукой её макушку. Успокоившись, лучший стрелок города начал, сквозь всхлипы, рассказывать:

— Я уже уходила, как столкнулась с одним пижоном. Мы с ним пересекались раньше. Он, по-моему, занял второе место в турнире. И эта белобрысая башка мне вдруг заявляет: «Надеюсь, нищебродка помылась прежде, чем сюда явиться. В чём я сомневаюсь. Очень не хочется подцепить от тебя какую-то заразу». Я, недолго думая, сломала ему нос. А потом забрала бумажки и свалила оттуда, громко стукнув дверью.

Она опять зарыдала.

— Посмотри на меня, — спокойно сказал старик.

Алиса подняла голову. Всё его лицо покрылось морщинами, скулы облепила седая щетина. Синие глаза по-отцовски глядели на неё.

— Эх, Алиса, Алиса… ну когда ты уже повзрослеешь? Сама прекрасно понимаешь, что в мире полно придурков. Но всем же носы не переломать. Да и кому от этого будет легче? Насилием ничего не добьешься. Хватит хныкать, ты же у меня сильная. К чёрту тот чемпионат! Не этим летом, так следующим мы их всех сделаем. Я обещаю.

Так они и просидели до самого утра.

Умывшись холодной водой, Алиса сказала сама себе:

— Нет, Виктор Павлович, тут вы ошиблись. Не прибегнув к насилию, я бы сейчас кормила червей и ворон.

Зайдя в беседку, она увидела спины Вильгельма и Алексея. Оба что-то чертили за столом.

— Доброе утро, — не оборачиваясь, обратился к ней Вилли, — садись, — он указал на деревянный стул. — Кофе на столе.

Подув на горячую черную жидкость, налитую в металлическую чашку, Алиса поняла, что они делают более детальную карту окружающей местности. На белом листе А4 почти не осталось места.

— Как там американка? — спросила Алиса.

— Так и не очнулась, — вырисовывая простым карандашом небольшое дерево, сказал Лёша, — зато обмочила постель. Пришлось менять и стирать. Ещё и жар у неё. Аня даже есть отказалась, всё время с ней возится.

— А что на завтрак? — поинтересовалась рыжая.

— Лапша, Лисёнок. Сходи на кухню, там Рома колдует над плитой.

Получив в тарелку свою порцию полуфабрикатов, она вернулась к своей прежней компании, лениво ковыряя вилкой яство.

К тому времени импровизированную карту полностью доделали. Лёха принялся объяснять, где что находится:

— Если кто-то ещё не понял, мы находимся западнее от города, вот здесь, — он указал на забавный рисунок домика, разместившийся в середине карты, — восточнее нас лес, по которому мы шли. Также в этом направлении небольшая речка, течение которой в нескольких километрах отсюда резко поворачивает на северо-восток. Ну, и пара полей для посева. Лес упирается в непроходимые болота. Они заняли всю северную сторону и северо-западную в придачу. А вот дальше интереснее. К западу отсюда в десяти километрах построили электростанцию с солнечными батареями. Если сможем ввести в действие хоть одну из них, то получим безперебойный источник света и, возможно, тепла, которого у нас теперь нет.

— Ты даже знаешь как, умник? — сказала Алиса с набитым ртом.

— На месте разберемся. Не перебивай. Чуть ближе к нам — ферма. Надо успеть к тому времени, пока не передохла вся живность. Тогда зимой будем есть не только консервы, но и что-то повкуснее. Ну а с юго-запада по юго-восток раскинулись несколько десятков посёлков. Есть даже небольшой городишко. Вилли, я подумал над твоим предложением насчёт выживших. Территория поместья большая. Сами мы её стеречь никак не сможем. К тому же у нас есть особняк с пятнадцатью комнатами. Плюс два дополнительных здания, в которых когда-то жила прислуга. В них легко можно поселить сто-сто пятьдесят человек.

— Вот и замечательно, — согласился Вильгельм. Его явно обрадовало эта новость.

— А теперь, если никто не против, нам нужно разжиться бензином. У меня плохое предчувствие насчёт нашей тачки. Нужно её как можно быстрее оттуда убрать. Так что, Вилли, предлагаю тебе прямо сейчас собираться, и мы отправимся в сторону этих населённых пунктов, — он указал карандашом на несколько точек с вычурными названиями.

— Я, правда, хотел получше рассмотреть наш новый дом. Но дело действительно не терпит отлагательств. Так что я согласен.

Мужская половина собиралась покинуть стол, как вдруг в беседку вбежала Анна.

— Ребята, — на ней был медицинский халат. На его белую ткань попало несколько капель крови, — Саманта проснулась.

После Аниных перевязок девушка стала похожа на мумию одной из египетских гробниц. Каждая клетка тела отдавала ужасной болью и она, лёжа на кровати и будучи укрытой одеялом, старалась делать как можно меньше движений.

В комнату сквозь синие занавески пробилось несколько лучей — единственный источник света. Деревянный пол покрылся мягким ковром. На его поверхности расположились разные звери: как реальные, так и вымышленные. Стены и потолок, сделанные из того же материала, что и пол, пахли дубом. Слева стояла точно такая же кровать. Напротив стол, накрытый жёлтой скатертью. На нём лежало огромное количество таблеток, стеклянных пузырьков с разными жидкостями и даже шприцы. В углу стоял шкаф, в середине которого вырезали ёмкость, где стоял телевизор. Он не работал. Над девочкой висело несколько фотографий с незнакомыми ей людьми. На всех снимках было только два человека. Всегда в центре снимка — женщина в преклонном возрасте, с вьющимися волосами, большим носом и властным лицом. Немного в стороне от неё — мальчик с чёрными кудряшками и небольшим носиком. Его грустные, зелёные глаза явно говорили, что он не разделяет общества этого человека.

Внезапно дверь отворилась. Вошёл брюнет с острым носом и карими глазами. Казалось, они ничего не выражали. На правом виске зиял шрам. Он молча проследовал к свободной кровати и сел на нее. Тоже самое сделала рыжая девушка, явно с интересом изучая Саманту. Кучерявый парень с прыщавым лицом поставил рядом с ней деревянный стул спинкой вперёд, сел и демонстративно упёрся о новую опору руками. Девушка с испугом и непониманием смотрела на них, но севшая возле её ног девушка в белом халате своим спокойным взглядом дала понять, что ее жизни ничего не угрожает.

— Ты меня понимаешь? — обратился к ней сидящий на стуле.

— Да… — она старалась только шевелить губами.

— Странно, но вернёмся к этому позже. У тебя, скорее всего, полно вопросов, так что задавай их.

— Что со мной произошло?

— А ты как считаешь? Рухнул самолёт, благо мы шли мимо и не дали тебе истечь кровью. Теперь за тобой ухаживает наша подруга Анна, — он махнул головой в сторону брюнетки. — Ты, кстати, теперь перед ней в неоплатном долгу. Кто знает, что бы произошло с тобой, если бы не она.

— Спасибо, — раненная поблагодарила свою спасительницу. Та лишь кивнула в ответ. Немного подумав, Саманта задала следующий вопрос:

— Где мой отец? Он в порядке? И что это за место? Не очень похоже на больницу.

Кудрявый отвёл свои зелёные глаза. Он, как и остальные, заметно поник, не зная, что сказать.

— Он погиб, да? — на её глазах выступили две маленькие капли. — Или что с ним?

— Эх… если бы мы сами знали. Ладно, пойдём по порядку. Что последнее ты помнишь до того, как отключилась?

— Как самолёт резко дёрнуло вниз. Ещё, что перед падением куда-то пропал мой папа… да и не только мой. К примеру, маленькая девочка разбудила весь самолёт, ища свою маму.

— А теперь сосредоточься на этом моменте. Тогда ты видела кого-нибудь из взрослых?

— Что ты хочешь сказать мне этим… прости, я так и не спросила твоего имени.

— Алексей. Можно просто Лёша. Вот тот хмурый — Вильгельм или просто Вилли, рыжая — Алиса, ну а Аньку ты уже знаешь. Рома сейчас готовит еду. Прости, я увлекся. Продолжай.

— Лёша… — сказать это имя далось ей с большим трудом. Перетерпев боль, она продолжила. — Нет, я не помню, чтобы в бизнес-классе кто-то был из старших. Я не понимаю, почему.

— И никто не понимает. Я тебе больше скажу, ты не смогла бы найти на той железяке человека старше восемнадцати лет. Даже пилотов. Уверен, что их отсутствие и стало причиной вашей преждевременной посадки.

— Как такое возможно? — её сапфировые глаза с непониманием смотрели на рассказчика.

— Не знаю, — больше он ничего не сказал.

— И всё? Давай, не щади меня. Быстро отвечай, что случилось с моим отцом! — она сорвалась на крик, после чего её горло словно резануло кинжалом.

— Тише-тише, глупышка, — Аня погладила её по голове, — тебе сейчас нельзя так напрягать голос.

— Не щадить? — взгляд Алексея недобро блеснул. Анна с беспокойством посмотрела на него. — Ну, ты сама так захотела. Слушай внимательно и запоминай. Повторять не буду. Ввожу в курс дела нашего дурдома: в три часа ночи по нулевому меридиану произошла какая-то неведомая для нас херня из-за чего все, кто старше восемнадцати лет, испарились. Мы называем это «Момент Х». Причину этому можешь придумать сама. Вон Вилли считает, что нас так Вселенная испытывает. Это не так важно в отличие от того, что и половины дня не успело пройти, как начался ад. Например, у Ромы убили младшего брата. В подробности вдаваться не буду, просто знай, что нам пришлось порядочно испачкать руки и потрепать себе нервы прежде, чем добраться сюда, в относительно безопасное место. А про то, что сейчас происходит у тебя на родине, я даже думать не желаю.

— В смысле на родине? — она спросила как-то отстранено, пытаясь осмыслить его слова. — Я сейчас не в Америке? Точно, у вас же совсем не наши имена… А где же я тогда?

Алиса подала голос:

— Добро пожаловать в Восточный Союз Европейских Стран или сокращённо «ВСЕС». Всегда веселила эта аббревиатура.

— Восточных стран? Но ведь я летела в Китай через Тихий океан.

— Значит, самолёт сбился с курса, — предположил Лёша. — А теперь я позволю задать вопрос, который меня мучает с самого начала нашего разговора. Откуда ты так идеально знаешь наш язык? У тебя даже акцента нет.

— Ваш язык? Вы со мной по-английски говорите. Я поэтому и подумала, что нахожусь в США.

Наступило долгое молчание. Его прервал Вилли:

— Чёрт знает что происходит, — он встал, подошёл к её кровати и посмотрел прямо в глаза. — Саманта, мне не понять ту боль, что ты испытываешь из-за своей утраты. А о том, какое тебе страдание приносят раны, я вообще молчу. Но я очень надеюсь, что ты поправишься и сможешь принять нашу реальность, какой бы абсурдной она не была. Теперь отдыхай. Тебе нужно набираться сил. Пойдём, Лёша, машина к нам сама не приедет.

Алексей передал ей железный футляр и, ничего не сказав, проследовал за своим другом.

Выходя из комнаты, Вильгельм услышал, как кто-то начал плакать.