Трофей для адмирала драконов

Глава 14. «С ними можно договориться»

Меня трясёт. Под кожей табунами носятся мурашки, поднимая дыбом волоски на коже. Жар, блуждающий по телу, сменяется охлаждающими волнами ледяной стихии. Она разбивается на крошечные, покалывающие изнутри иголочки, которые тут же плавятся нарастающим желанием.

Впервые с момента блокировки огня чувствую, как он пытается сорвать браслет и присоединиться к танцам ледяной стихии.

Но и без этого моя собственная магия подавляет разум. Низ живота нестерпимо тянет. И я сама подаюсь бёдрами вперёд, теснее прижимаясь к мужчине.

«Нет!» – из последних сил сопротивляется какая-то часть меня, и я упираюсь в мускулистую грудь, пытаясь оттолкнуть от себя Рэйгарда.

«Да!» – требуют мои стихии и проснувшиеся гормоны, и пальцы сами цепляются за одежду мужчины, притягивая его к себе.

– Пусти, не надо, – со всхлипом вырывается у меня.

Рэйгард судорожно выдыхает, из его груди вырывается рык, похожий на стон, и он неожиданно отстраняется и даже убирает руки за спину, отступая на шаг.

А мне становится нестерпимо холодно. Кто я? Где я? Всё неважно. Мне нужен жар его тела, оказаться снова в его объятиях, почувствовать губы на своих губах. Неосознанно подаюсь вперёд.

– Замри, Кира, – хрипло говорит моё наваждение. – Просто стой, где стоишь, иначе я за себя не ручаюсь. Отвечай. Ритуал с наргом был?

Киваю.

– Верн?

Киваю.

– П-понятно, – цедит Рэйгард сквозь стиснутые зубы.

Некоторое время так и стоим. Молча. Он в двух шагах от меня. Такой огромный. И я даже на таком расстоянии чувствую исходящий от него жар.

– Наргова задница, – буквально взрывается мужчина, и его огромный кулак обрушивается на деревянную трибуну.

Треск ломающихся досок приводит меня в чувство. Всхлипываю, начиная осознавать, в какой ситуации я оказалась. Обхватываю себя руками за плечи. Холодно, я словно одна в целом мире. Ведь я только что едва не отказалась от самой себя, от своей семьи, от самоуважения, в конце концов.

Пытаюсь попятиться, но за моей спиной каменная стена.

Рэйгард улавливает моё движение, и в неясном свете подземелья вижу на его лице горькую усмешку.

– Не бойся, девочка, неужели ты думаешь, я способен воспользоваться твоим состоянием?

Делаю неопределённое движение плечами. Откуда я знаю, на что он способен?

– Я подожду, пока ты придёшь в себя. Но не дольше. Ты меня хочешь, и это очевидно.

Издаю приглушённый писк, который должен, по идее, обозначить протест.

Но Рэйгард делает шаг ко мне, и я снова вжимаюсь в стену. Он проводит подушечкой большого пальца по моим губам, и я закрываю глаза.

– Красивая, – хрипло говорит мужчина и добавляет одобрительно, – и стойкая. Даже в таком состоянии ты пытаешься противостоять мне. Сильная девочка. А знаешь, в чём особенности отката? Желание не появляется ниоткуда. Оно просто усиливается. Но направлено оно на того, кого ты хочешь. Думаю, ты мне солгала дважды.

Последние слова звучат так неожиданно, что я открываю глаза:

– Я… – тут надо бы возмутиться, но я смущаюсь, потому что неправ он только в том, что дважды. По-моему, гораздо больше.

Рэйгард с усмешкой наблюдает за моим лицом.

– Во-первых, ты совершеннолетняя. Да-да, не спорь. Несовершеннолетних к ритуалу не допускают. Твой преподаватель, магистр Верн, в таких вещах не ошибается.

– Ну и что? Это же не значит, что если я совершеннолетняя, то можно со мной… – закусываю губу.

– Не значит. И всё же, даже при нашей первой встрече ты едва ли устояла бы передо мной там, в таверне, если бы тебе было нечего терять. Так что с этим Роувеллом у тебя ничего не было. И это твоя вторая ложь.

Вот же ж гад. Фыркаю оскорблённо:

– Не помню, чтобы я обсуждала это с вами. И, вообще, это вас не касается.

– Ой как касается. Кстати, тебе полезно злиться, ты быстрее приходишь в себя. Тс-с-с, – указательный палец Рэйгарда касается моих губ, не позволяя мне ответить. – Просто послушай. Даже если бы у тебя были отношения с кем-то, мне было бы плевать. Всё равно будешь моей. Просто прими это. А теперь отвечай: что ты здесь забыла ночью?

Рэйгард убирает руку от моего лица.

Открываю рот, чтобы огрызнуться, но потом вспоминаю причину, по которой я сюда пришла.

Моего сознания робко касается чужая эмоция. Ещё мгновение назад этого не было. А сейчас нарг напоминает о себе. Чувствую его волнение и нарастающее отчаяние. Он словно понял, что решается его судьба.

– Отпустите его, пожалуйста, – прошу я срывающимся голосом.

Рэйгард переводит взгляд с моего лица на рычаг. Берётся за него, пробуя на прочность. Отпускает и снова поворачивается ко мне.

– То есть, – обманчиво спокойным тоном интересуется Рэйгард, – если бы у тебя хватило силёнок, ты бы уже выпустила эту тварь? Ты хоть представляешь, чего стоит поймать нарга и доставить его сюда живым? М?

Смотрю в его безжалостные глаза.

Я, правда, верю в то, что охотник на наргов по прозвищу Смертоносный вот так запросто отпустит свою добычу? Меня охватывает ощущение беспомощности.

– А смысл этого действия? – продолжает Рэйгард. – Жизни будущих охотников зависят от того, насколько подготовленными они отправятся в рейд. Ты готова пожертвовать теми, кто учится с тобой в Академии? М?

Молчу, опустив голову и не зная, что ответить.

Это мир охотников, и Рэйгард – лучший из них. Он знает все законы здешнего мира, а я могу опираться только на свои ощущения.

– А ты понимаешь, девочка, что нарги умеют воздействовать на эмоции? – мужчина замолкает на мгновение и, удовлетворённый моим молчанием, снисходит до объяснения. – Ты сейчас пошла на поводу у жестокого хищника. Что ты испытала? Жалость? К кому?

Мотаю головой.

– Всё не так, – упавшим голосом говорю я. – Вернее, не совсем так. У него, то есть у неё, остались дети.

– Даже так? Маленькие нарги, которые подрастут и будут убивать людей? И как же ты это поняла?

– Она передала мне картинку.

– Невозможно. У наргов нет разума.

– Но сознание есть…

Мне в голову приходит вполне логичная мысль. Если с наргами можно установить контакт, то, наверное, можно и договориться? Только как донести эту идею до капитана?

– Магистр Дайкер, – делаю шаг вперёд и касаюсь предплечья мужчины подушечками пальцев.

Ой, зря я это сделала. Меня словно магическим разрядом пронизывает. Отдёргиваю руку, как от раскалённого металла. Рэйгард тоже вздрагивает и подаётся ко мне, но тут же берёт себя в руки и отшатывается.

– Не играй со мной, Кира, – рычит он. – Все ваши женские штучки: кокетство, лесть – со мной не работают там, где речь идёт о деле моей жизни. Единственное, чего ты можешь добиться, – это того, что я сорвусь. А мне не хотелось бы, чтобы наш первый раз был в спешке и под воздействием отката.

Наш первый раз? Этот наглец, действительно, считает, что имеет на меня право?

Ох, не время огрызаться, это его только спровоцирует. А мне бы выбраться отсюда без потерь. И не только мне.

– Простите, – бормочу, вжимаясь в спасительную стену, – я не хотела.

– А как ты хотела? – вкрадчиво спрашивает Рэйгард, и мне чудится в этом «как» неприличный намёк.

Сглатываю. Мучительно краснею, потому что мои стихии явно понимают лучше меня, чего хочет этот мужчина. И, боюсь, они готовы меня предать. Наргова задница! Да что ж я растеклась перед ним восковой лужицей? Злость на себя помогает мне собраться.

– Я хотела спросить, магистр Дайкер, а вы не пробовали с наргами договариваться?

– С кем? – брови Рэйгарда приподнимаются, вид у него озадаченный.

– С наргами. Или вам привычнее убивать всё, что движется?

– Хм, то есть того мерзавца, который тащил тебя в портовый бордель, я зря убил?

Кажется, я неправа, но остановиться уже не могу:

– У неё дети, они остались одни. Не думаю, что она напала на вас первая. Разве только, чтобы защитить малышей.

Со стороны озера раздаётся звук, напоминающий горестный стон.

– Бр-ред, – заявляет Рэйгард, и я снова вздрагиваю, на этот раз от обиды.

Но магистр тут же поправляет себя:

– Я не тебе, я о том, что с наргами переговоров не ведут.

Однако последние слова он произносит задумчиво, и мне начинает казаться, что есть шанс на успех.

– Может, вы просто не пробовали? – робко спрашиваю я.

– Пробовали. При любом контакте нарги вытягивают магию и используют её против людей. Противостоять им всерьёз могут только морские драконы. Жаль, что… – он обрывает сам себя. – Речь не об этом. До Хаоса нарги, действительно, были нейтральны. Когда Хаос поглотил Айсгард, они остались подо льдом так же, как и морские драконы. А когда лёд сошёл, они словно взбесились. И этого не изменить.

Рэйгард делает отрицательное движение головой, словно отбрасывая ненужные сомнения:

– Нет, Кира. Достаточно. Это всё пустые разговоры. Тебе показалось. Зверь остаётся зверем. Тварь управляет тобой на уровне инстинктов, а картинки дорисовывает твоё собственное воображение. Можешь не сомневаться: едва ты окажешься от него на расстоянии броска, и у него появится возможность тебя убить – убьёт. Идём, я проведу тебя так, чтобы никто не заметил.

Рэйгард направляется к выходу, а я всё ещё стою на месте. И волны чужого отчаяния затапливают меня. Как я могу ему доказать? Как передать то, что я ощущаю? Почему, хаос побери, нарг понимает меня лучше, чем человек? Вижу поднимающуюся над водой голову морского змея.

Мысли лихорадочно сменяют одна другую. И… вот оно! Решение!

Капитан своей хаосовой твердолобостью и уверенностью в собственной правоте сам подкинул мне идею.

Как он сказал? «Едва у него появится возможность тебя убить – убьёт».

Настраиваюсь на волну нарга. Теперь я рисую ему картинку и в ответ ловлю ощущение вновь вспыхнувшей надежды.

Рэйгард уже почти дошёл до выхода. Нас разделяет шагов десять. Капитан очень быстрый, но я постараюсь успеть.

– А если я вам докажу, что с ними можно договариваться? – кричу в спину.

– Достаточно, Кира. Мне надоело… – начинает Рэйгард.

И стремительно разворачивается, услышав лязг железной двери, отделяющей меня от озера.

Похоже, я переоценила свои возможности. Не зря корабль Рэйгарда называется «Стремительным». К капитану это тоже относится. До воды ему в три раза дальше, чем мне, но оказываемся мы у кромки озера почти одновременно. Почти. Я всего лишь на мгновение раньше. Рэйгард успевает схватить меня за рукав. Дёргаюсь, пытаясь вырваться. Тонкая ткань трещит.

И, потеряв равновесие, я лечу вниз.

Ледяная вода обжигает кожу. Вскрикиваю, делаю вдох и начинаю бестолково молотить руками.

Змеиное тело обвивается вокруг моей талии и тащит куда-то. Паника. Что если магистр прав?

Инстинкты решают за меня. Пытаюсь уцепиться за мощное тело нарга, но обхватить не удаётся, руки соскальзывают. В следующий миг толчок снизу. Я буквально вылетаю на поверхность и повисаю животом на одном из чешуйчатых колец, сквозь тонкую мокрую ткань ощущая живительное тепло. Судорожно отплёвываюсь и откашливаюсь. Отдышавшись, поднимаю голову и вижу совсем близко светящийся глаз змеи. В нём надежда, которая через мгновение сменяется страхом.

Рэйгард выныривает в паре метров. Его рука делает неуловимое движение, и в нашу сторону летит магическое плетение. В неясном мерцании светильников вижу, как смыкается на шее нарга водяная удавка. Содрогаюсь от отвращения. Моё тело само вспоминает, как подобная холодная дрянь душила меня в ту ночь, когда я волей случая оказалась в порту. И, не очень сознавая, что делаю, я замораживаю водяную петлю своей стихией. Нарг мотает головой, и ледяные осколки дробно стучат по поверхности озера.

– Кира! Что ты творишь? – рычит магистр, и его рука создаёт новое плетение, а сам он поднимается наполовину над поверхностью озера на созданной им волне.

– Не смей… – хриплю я.

После того, как я наглоталась воды, из моего горла вырывается нечто невнятное. С отчаянием думаю, что Рэйгард едва ли поймёт, а защитить змею от второго плетения у меня не хватит силёнок.

Однако Рэйгард услышал. Он замирает. Застываем и мы с наргом. Челюсти магистра сжаты, в тёмных глазах угроза.

А потом тело змеи начинает двигаться. Голова остаётся приподнята над водой, а чешуйчатое кольцо, на котором я полулежу, распрямляется и пододвигается к Рэйгарду.

Мышцы магистра напрягаются в готовности к броску. Он явно не понимает, чего ждать от давнего врага людей.

Длинное тело нарга окончательно распрямляется, хвост уходит под воду, а та часть, которая подо мной, наоборот, приподнимается. И я оказываюсь на вершине скользкой горки, с которой съезжаю прямо в руки оторопевшего Рэйгарда.

Капитан не отводит пристального и настороженного взгляда от нарга, но больше не предпринимает попыток атаковать. Волна, державшая его над поверхностью воды, выносит нас на каменную площадку.

Меня бьёт крупная дрожь. Я плохо понимаю, это от холода или от того, что я снова прижата к горячей горе мышц. А Рэйгард явно не собирается меня отпускать и, когда я пытаюсь отстраниться, стискивает ещё крепче. Одна рука придерживает меня за талию, причём в самом низу, угрожая сползти на ягодицы, вторая прижимает к груди мою голову. Щека касается обнажённой кожи в вырезе рубашки. Чувствую, как перекатываются литые мышцы. Появляется дикое желание коснуться их губами. Наверное, это последствия отката, хотя под действием ледяной воды мне даже показалось, что он прошёл.

Магистр же между тем смотрит по-прежнему мимо меня, на возвышающуюся над водой голову нарга.

Надо как-то выпутываться.

– С ними можно договариваться, – шёпотом говорю я, выдыхая куда-то в вырез рубашки, и щекой ощущаю, как появляются пупырышки на горячей коже мужчины.

Это смущает. Он может подумать, что я его провоцирую.

Но думает Рэйгард о другом. Его низкий голос вызывает вибрацию в моём теле:

– Никогда. Так. Больше. Не делай.

– Но с ними можно договариваться, – сердито повторяю я. Делая ударение на слове «можно».

– Я подумаю об этом.

– Подумаешь? Просто подумаешь? – взвиваюсь я, пытаясь вывернуться из тисков, но удаётся освободить только голову.

Упираюсь руками в грудную клетку и пытаюсь заглянуть ему в глаза.

– Да, и ты мне объяснишь в деталях, как именно ты с ним разговариваешь, – мужчина говорит спокойно, в то время как меня начинает трясти от ярости.

Неужели он так ничего и не понял?

– А её завтра снова будут убивать, пока не убьют? – бью кулаками в то место, где у нормальных людей находится сердце.

– Тише, малявка, – неожиданно мягко произносит Рэйгард. – Мы поговорим, но не здесь. А теперь идём.

Мужчина отпускает меня, но прежде, чем я успеваю сделать шаг, перехватывает за талию, и я снова оказываюсь переброшена через его плечо, как тогда в порту.

Лязгает железная дверца.

Из моего положения трудно определить, куда он идёт, но, скорее всего, к выходу из этого хаосова подземелья.

В отчаянии пытаюсь пустить в ход зубы, однако прокусить кожаные доспехи ещё сложнее, чем камзол.

– Я тебя…

– Спокойно!

Мир снова переворачивается, и я оказываюсь сидящей на скамье.

– О том, как ты меня любишь, расскажешь позже, – насмешливо говорит Рэйгард и направляется… к рычагу?

Сижу с открытым ртом. Даже ощущение холода пропало. Перевожу взгляд на озеро. Там всё так же над водой видна голова нарга.

– Скажи зверю, чтобы подплыл к самой плите, – командует Рэйгард.

И я, всё ещё не веря в происходящее, отправляю чёткую картинку. Нарг ныряет. Вижу его глазами огромную плиту, закрывающую выход под водой. Чувствую смесь боли и радости на грани безумия в его душе.

Одновременно смотрю, как Рэйгард одной рукой тянет вниз рычаг. Ощущение, что мужчина вообще не прикладывает никаких усилий. Ну и силища же у него. А я ведь висела на этой железяке всем своим весом.

Скрежет металла, гулкий протяжный звук из-под воды. На поверхности образуется воронка, и я ухаю вниз вместе с наргом. Лечу по наклонному колодцу вниз, туда, где плещутся океанские волны.

– Ты довольна?

Сильные руки берут меня за плечи и поднимают на ноги. Всхлипываю и сама льну к человеку, который только что на моих глазах совершил невозможное.

Пальцы Рэйгарда поднимают за подбородок вверх моё лицо, и горячие губы накрывают мои.