Ты бросаешь вызов?

ГЛАВА 28

Лила

Три года спустя

Я постукивала ногой по асфальту, ожидая появления Мэддокса. Я отправила Райли сообщение, сообщив ей, что опаздываю на ужин. Сегодня вечером она готовила свои печально известные равиоли. Мы праздновали, так как она закончила свою диссертацию прошлой ночью. В настоящее время мы прошли половину второго семестра третьего года обучения в Гарварде.

Пока меня приняли в Гарвард на химический факультет, Райли изучала социологию. Она планировала поступать в аспирантуру по уголовному праву.

Колтон специализировался на статистике, а Мэддокс изучал бизнес, хотя он хотел продолжить футбольную карьеру. Он получил степень в области бизнеса в Гарварде только для того, чтобы успокоить своих родителей, хотя, по его словам, ему это нравилось. В конце концов, футбол был тем, к чему принадлежало его сердце, и он чертовски хорош в этом.

Я до сих пор не могла поверить, что прошло три с половиной года с того дня в кофейне — дня, когда я пролила кофе со льдом на Мэддокса, а остальное стало историей. Я попыталась вспомнить момент, когда я ненавидела его, но, хотя мы были врагами в течение короткого периода времени, я никогда не ненавидела его по-настоящему. Конечно, я презирала его высокомерие и придурковатость, но это была не ненависть.

Может быть, поэтому нам было так легко превратиться из врагов в друзей, а затем в лучших друзей.

Такой странный поворот судьбы — с того дня и до сегодняшнего дня, почти четыре года спустя.

Меня шлепнули по заднице, и я закатила глаза, прекрасно понимая, кто это был.

— Ты должен перестать трогать мою задницу, Коултер, — предупредила я.

Он усмехнулся и обошел меня, показывая свое великолепное «я».

Многое изменилось за три года. Мэддокс, например, стал больше. В старшей школе он уже был мускулистым благодаря игре в футбол и тренировкам, но теперь у него появились дополнительные мышцы. Его плечи были на полразмера больше, чем раньше, и теперь вдвое больше моих. Его бицепсы набухли, руки наполнились венами и мышцами. Он заправил черную рубашку, которая была на нем, ткань туго обтягивала его широкую грудь. Раньше у него было шесть кубиков, а теперь восемь. Его пресс был твердым и порезанным. Мои пальцы зудели от воспоминаний о прикосновении к ним. Я бессчетное количество раз видела его без рубашки и видела, как он превратился из семнадцатилетнего Мэддокса в двадцатилетнего.

А я? Я была все та же. Тот же рост, тот же вес — все еще карлик по сравнению с Мэддоксом, и он с большим удовольствием напоминал мне об этом каждый раз, когда поднимал меня руками и ставил туда, куда хотел.

Его голубые глаза блестели на солнце. Он оглядел меня сверху вниз, его взгляд дольше задерживался на моих голых ногах. На мне были джинсовые шорты с бахромой на концах, черная рубашка с длинными рукавами, коричневая кожаная куртка поверх нее и ботильоны. Был март, и погода была немного жарче, чем обычно. К нашему удивлению, весна в этом году пришла рано.

— Мои глаза здесь, Мэддокс, — поддразнила я.

Он нахмурился, и я подавила улыбку. Я сунула руку в сумку и вытащила его зарядку для телефона.

— Ну вот. Спасибо, что разрешил мне ее использовать.

Я протянула ему зарядное устройство и махнула рукой, чтобы он уходил.

— Увидимся вечером. Ты опоздаешь на следующую лекцию. Идти!

— Я всегда приду к тебе на помощь. — Он цокнул с легкой ухмылкой. Мэддокс отсалютовал мне пальцем и начал отступать. — Всегда к вашим услугам!

— Мне не нужен рыцарь, — сказала я достаточно громко, чтобы он услышал в нескольких футах от меня.

— Я знаю, что не нужен. Ты не та девица в беде, которую мне нужно спасти.

Мое сердце согрелось, а губы скривились в улыбке.

— Ты прав. Думаю, я больше похожа на дракона, а?

— Милый и сексуальный дракон, — крикнул он.

Мэддокс побежал через открытое поле к своему зданию. Поскольку наши программы сильно различались, его классы находились на противоположной стороне кампуса, а мои — на этой.

Он исчез вдалеке, и я зашагала к нашему многоквартирному дому, который находился всего в десяти минутах ходьбы через кампус.

Я поднялась на лифте в нашу квартиру, которая находилась на третьем этаже. Я нашла Колтона у двери с девушкой на руках. Они целовались и, судя по всему, собирались трахаться в коридоре.

Я прочистила горло, и он оторвался от цыпочки, прикрыв глаза.

— Как дела, Лила?

Мои глаза сузились, глядя на девушку рядом с ним. Ее кожа цвета мокко блестела от пота, и она покраснела. Похоже, они явно уже трахались по дороге сюда.

— Ты придешь на ужин или…? — Я спросила.

Он слегка пожал мне плечами, его взгляд переместился на квартиру рядом с ним.

— Она меня не пригласила.

Я поморщилась и смущенно улыбнулась ему. Отношения между Колтоном и Райли были напряженными — ну, напряженные — это мягко сказано в их «отношениях» или в чем бы они ни были.

Проще говоря, они… ненавидели друг друга.

Но эта история была для другого раза.

Я открыла дверь в свою квартиру, которую я делила с Райли, которая также оказалась рядом с квартирой Мэддокса и Колтона; мы были соседями.

— Дееетка, это ты? — позвала Райли.

Челюсть Колтона сжалась от ее голоса, и он схватил цыпочку, затащив ее в свою квартиру. Дверь с грохотом захлопнулась за ним.

— Это я, — сказала я, входя внутрь.

Она стояла ко мне спиной и стояла перед печкой, напевая себе под нос песенку. На ней были спортивные штаны и рубашка, светлые волосы собраны в небрежный пучок. Райли бросила на меня взгляд через плечо.

— Ты принесла чесночные палочки, которые я просила?

Я подняла руку, показывая ей сумку с продуктами, которую держала.

— Ага. Здесь хорошо пахнет.

Она поднесла шпатель к губам и подула на него.

— Хочешь попробовать? — нахально спросила она.

Я кивнула, и она протянула мне ложку. Насыщенность соуса поразила все мои вкусовые рецепторы, и я застонала.

— Вкусно!

Мы расставили тарелки, и она поставила на стол бутылку вина.

— Будем только мы? Мэддокс придет? — спросила Райли, садясь за наш маленький обеденный стол напротив меня.

Я покачала головой, накладывая себе на тарелку несколько равиоли.

— Нет, он пропустил свою лекцию сегодня утром, так что сегодня он посещает более позднее занятие. Не слишком ли рано для вина? Еще нет и шести.

Ее губы скривились.

— Лила, всегда время для вина, и мы сегодня празднуем.

Райли любила выпить, особенно вино и маргариту. В последнее время она помешалась на красном вине. Это был ее фаворит, а теперь и мой фаворит. Мы были лучшими по какой-то причине, верно?

Райли проглотила кусок своего обеда, а затем вопросительно посмотрела на меня.

— Как дела с Лэндоном?

Мое сердце замерло. Лэндон, мой парень пять недель.

— Хорошо, — сказала я, передвигая кусок равиоли по тарелке.

Райли вздохнула, осторожно кладя ложку на тарелку, прежде чем смерить меня взглядом.

— Лила, не надо мне этого дерьма.

Я прожевала кусочек равиоли, прежде чем проглотить его с красным вином. Я выпила половину своего стакана, прежде чем грохнуть его обратно на стол.

— Он не отвечает на мое сообщение.

Райли выругалась.

— Ты звонила ему?

— Я не в таком отчаянии, — отрезала я.

— Лила, — вздохнула она. Я отказывалась смотреть на нее, потому что не хотела видеть сочувствие на ее лице.

Лэндон преследовал меня три месяца, прежде чем я наконец сдалась. Он был хорошим парнем: умным и милым. Поначалу я отказывалась уступать ему, так как думала, что я для него отскок. Лэндон расстался со своей давней подружкой за четыре месяца до того, как обратил внимание на меня. Но он ухаживал за мной, цветы и все такое, и он отличался от других парней.

Мэддокс был одержим идеей разлучить нас, потому что считал, что Лэндон никуда не годится.

Но опять же, это было его оправданием для каждого парня, с которым я встречалась на протяжении многих лет.

Правда, ни один из них не длился долго — максимум четыре месяца.

Секс не был для меня чем-то священным. Я не была девственницей; У меня было несколько встреч тут и там, но у меня никогда не было секса на одну ночь. Мне нужна близость до и после секса, а секс на одну ночь не дает мне этого. У меня было несколько бойфрендов за эти годы, но Лэндон был тем, с кем я чувствовала себя… комфортно, достаточно для того, чтобы я сдалась и занялась сексом так быстро в наши отношения.

Это было три дня назад. И с тех пор он вел себя странно.

Лео был первым парнем, который отвернулся с отвращением, когда увидел мои шрамы. С тех пор я занималась сексом либо полураздетой, либо когда мы были в темноте — настолько темно, что они не могли видеть неровные розовые линии между моими грудями — просто чтобы избавить их от отвращения или шока, который они испытали бы, увидев это. Я не нуждалась и не хотела их сочувствия.

Мои шрамы никогда меня не беспокоили, и я не особо этого стеснялась.

Но, может быть, я лгала себе.

Лэндон… он видел мои шрамы. На самом деле он не вздрогнул, но я заметила, как он отводил взгляд во время секса. Он не смотрел на мою грудь, а вместо этого не сводил глаз с моего надутого живота или места между ног.

Я была бы польщена… если бы подумала, что он сосредоточился на моей киске, но я знала, что он просто пытается не смотреть на следы на моей груди.

После этого он не вел себя странно, так что я поверила, что все в порядке.

До вчерашнего дня.

Лэндон не отвечал на мои сообщения, что было необычно. Он всегда был очень внимателен… до сих пор.

— Черт возьми, — прорычала я и налила еще вина в свой бокал. — Может быть, он просто занят.

— Слишком занят, чтобы отправить тебе одно сообщение? — Райли слишком агрессивно вонзила нож в свои равиоли. Она слишком опекала меня. Мэддокс, вероятно, слился с ней. — Это займет у него две секунды, — добавила она.

Я прочистила горло и сделала медленный глоток вина. Если я выпью слишком много и слишком быстро, я опьянею менее чем за час.

— Это не имеет значения.

Она поморщилась.

— Он мудак.

Я пожала плечами и продолжила обедать, запихивая ложку в рот.

— Тебе все равно… если он с тобой расстанется? — медленно спросила она.

— Я не влюблена в него, если ты об этом спрашиваешь, — сказала я с набитым ртом.

Это правда, я не любила Лэндона. Он был хорошим, и он мне нравился.

Но это было все.

— Мэддокс…

Я отрезала ее.

— Он не знает, и ты ему не скажешь. — Я окинула Райли жестким взглядом, и она откинулась на спинку стула, выглядя лишь немного испуганной. — Если он узнает, что Лэндон игнорирует меня, или если он подумает, что я страдаю из-за этого, а это не так, он убьет Лэндона.

Райли задумчиво склонила голову набок.

— Разве ты не… гм, прошлой ночью провела ночь у Мэддокса?

— Мы заснули, пока смотрели «Друзей», — поправила я. Я проснулась в его постели утром; он отнес меня в постель после того, как я заснула, и я уютно устроилась на его подушках и одеялах, пока Мэддокс спал на диване.

— Как ты думаешь, может быть, проблема в Мэддоксе? Не то чтобы я это утверждала, но ты же знаешь, как все твои бывшие относились к нему болезненно. Может, Лэндон тоже?

Она подняла хороший вопрос.

Мэддокс ненавидел всех парней, с которыми я встречалась.

Следовательно, они ненавидели и его. И никто из них не был слишком доволен моими отношениями с Мэддоксом. Им не понравилось, что мы были так близко. Они не одобряли доступ Мэддокса в мою квартиру. Он мог свободно приходить и уходить, и наоборот. Им не нравилось, что я посещала все футбольные матчи Мэддокса и некоторые его тренировки.

Было чем жонглировать, и, конечно, да, это имело смысл, почему они не одобряли отношения Мэддокса со мной.

Но никто из них и близко не подходил к тому, кем и чем был для меня Мэддокс.

Я не собиралась исправлять то, что у меня было с Мэддоксом, чтобы угодить этим парням. Может быть, это было проблемой во всех моих прошлых отношениях, но я не хотела ничего менять между мной и Мэддоксом.

Мой желудок скрутило при мысли о потере Мэддокса. От одной мысли о том, что я без него, меня тошнило.

Мы были лучшими друзьями; никто и ничто не собиралось это менять.

Не Лэндон… и ни одна из тех девушек, с которыми Мэддокс трахался.

— Лила! — крикнул Мэддокс из ванной.

Я откинулась на спинку дивана и запихнула в рот горсть сладкого карамелизированного попкорна.

— Что? — Я ответила, прежде чем сделать глоток своего энергетического напитка. Я была немного пьяна от всего красного вина, которое я выпила сегодня вечером с Райли. Она уснула в нашей квартире, и я пришла к нашим соседям, чтобы принести ужин.

Колтон и его подруга исчезли, когда Мэддокс вернулся домой.

Мэддокс вышел из ванной только с полотенцем, низко обернутым вокруг его талии, с обнаженной грудью и дразнящим меня V-образным вырезом. Видите ли, за эти годы я много раз видела Мэддокса полуголым. Но каждый раз у меня текли слюнки при виде его широкой мускулистой груди, пресса, напоминающего стиральную доску, и пирсинга сосков. Он сделал его однажды ночью, когда был на вечеринке со своей футбольной командой. Они были пьяны и зашли в салон татуировок и пирсинга. Остальное было историей.

Я никогда не считала пирсинг сосков сексуальным, но на Мэддоксе? Идеааально. Да, я только что замурлыкала.

Я была его лучшим другом, но я не была слепой, и у меня была киска, а это означало, что я ценила мужской род. Сильно. В том числе моего лучшего друга.

Я пускала слюни? Я вытерла уголок рта на всякий случай.

Мэдокс фыркнул и одарил меня взглядом, который граничил между комизмом и раздражением.

— Ты залезла в мой телефон и изменила свое имя на "Моя главная цыпочка"?

Ой.

Я была немного пьяна, когда сделала ЭТО несколько ночей назад. А потом было лень менять обратно.

Я пожала плечами, пытаясь вести себя непринужденно.

— Ну, да. Потому что я твоя главная цыпочка. Все остальные девушки — просто твои подружки.

Мэддокс открыл рот и тут же закрыл его, замолчав. Он моргнул, а потом просто покачал головой.

Я одарила его глупой улыбкой. Черт, может быть, я была больше, чем просто навеселе.

— Все в порядке, однако. Ты можешь возиться с ними. В конце концов, ты возвращаешься домой ко мне. И я знаю, что я лучше, — пробормотала я, набивая рот попкорном и посылая ему свою лучшую улыбку.

Он зарычал, и чувствительная область между моими ногами сжалась. Черт, это было плохо.

Отмените миссию, отмените миссию.

Мэддокс провел пальцами по мокрым волосам, резко выдохнув.

— Черт возьми, женщина! Мои единственные боковые цыпочки — это другие твои личности. А их около двадцати пяти.

Я сделала паузу в середине жевания. Оу-кей.

Он показал мне свою руку, отмечая пальцами каждый список.

— Ворчливая Лила. Ленивая Лила. Нахальная Лила. Смешная Лила. Лила, когда ей не хватает сна. Лила с высоким содержанием сахара, как сейчас. Лила во время месячных. Нормальная Лила.

Мой рот открылся, затем закрылся. Мои губы снова приоткрылись, пытаясь что-то сказать. Когда мне нечего было сказать, совершенно потеряв дар речи, я засунула в рот еще один кулак попкорна и начала жевать с притворной агрессией.

— Ты хочешь, чтобы я продолжил? — Он сделал паузу, бросив на меня пустой взгляд, как будто подталкивая меня к спору с его утверждениями.

У меня не было законного аргумента, и я проиграла этот раунд.

— Как угодно, — пробормотала я. — Прими душ. Ты воняешь.

— Ты невозможна. — Мэддокс покачал головой, слегка скривив губы. Он вернулся в ванную.

— Ты любишь меня, — крикнула я достаточно громко, чтобы он услышал, даже когда нас разделяла дверь.

— ТЫ ЗАНОЗА В МОЕЙ ЗАДНИЦЕ.

— Но ты все еще любишь меня, — прошептала я, как только услышала, как включился душ, с глупейшей ухмылкой на лице. Я знала, что он любил, потому что если бы он этого не делал… мы бы не продержались так долго как друзья.