У нас особое задание

ТЕСТЬ И ЗЯТЬ

Стояла пасмурная погода, моросил мелкий дождь — мжичка. Мы с Семеном Стрельцовым вышли из штаба дивизии. В это время к дому подъехала повозка, запряженная добротной лошадью.

— Кто тут начальник? — спросил невзрачного вида поляк.

Вместе с ним приехал молодой парень, который, переминаясь с ноги на ногу, курил сигарету. Мы пригласили их в избу.

— Так вот, — как-то робко начал говорить поляк, — я привез вам зятя.

Он еще что-то хотел сказать, обдумывая слова, но вмешался приехавший парень.

— Видите ли, это мой тесть, он робкий. Я Станислав Индрик и хочу вместе с вами бить фашистов.

— Так, так, — подтвердил поляк.

— О Стасике скажи, — подсказал Индрик.

— Так, сын мой Стасик воюет в Войске Польском на советском фронте, пора и зятю, прошу пана, заняться делом.

Индрика мы направили в хозяйственную команду. Он оказался человеком общительным, обладал хорошим голосом, декламировал стихи Мицкевича. Поведение тестя Индрика при встрече с нами, его робость, нерешительность и какое-то безразличие показались нам подозрительными.

— Что-то мне не нравится этот тесть, — сказал Семен Стрельцов. — Як кажуть украинцы, «щось не тэ». Да и зять просит, чтобы его перевели в разведку. Он успел познакомиться с разведчиками и очаровал старшину Кошицкого. Не кажется тебе, что я ошибаюсь?

— Нет, не кажется, — ответил я. — Предупреди начальника штаба Войцеховича, чтобы он воздержался от перевода Индрика в разведку.

В нашем районе «давал концерты» неутомимый Ян Кендра со своим отрядом. Он громил полицаев, нападал на обозы немцев, грабивших поляков. Мы с ним встречались часто. Он сообщал нам о движениях немцев. Мы высоко ценили его боевую дружбу. Я попросил Яна проверить тестя и зятя, которые назвали нам своим местожительством деревню Сосновице, что северо-восточнее Острува. Оказалось, что ни тесть, ни зять никогда в этой деревне не проживали. Особенно заниматься ими не было времени. Дивизия с боями форсированным маршем двигалась на север. Оперативная группа несколько опередила штаб, чтобы встретиться с разведчиками в деревне Дроздувка.

Первыми прибыли туда Ваня Плаксин и Алеша Зубков.

Плаксин доложил, что в двух километрах от деревни они встретили девушку. Она хочет сообщить что-то важное, но категорически отказалась пойти с нами в деревню.

— Нельзя мне, — сказала девушка, — в деревню, а дело важное, пусть сюда начальник придет.

Плаксин оставил с ней Толю Анчурова и Гришу Оникия. Всегда, даже в сложной обстановке, Плаксина не покидало чувство юмора и хорошее настроение. Как бы между прочим, для собственного удовольствия Ваня сказал:

— Ну и красива же эта стерва!

— Какая стерва?

— Ну Ирена. Та, что ждет вас.

— Вы перепутали, сержант Плаксин, — сказал я. — Это, вероятно, один из ангелов, спустившихся к нам с небес.

Оправдываясь, Ваня забормотал:

— Это я так, сгоряча ляпнул. Обидно, товарищ майор, какая красота есть на земле, а мы не замечаем — война. Попадет такая красавица в руки какого-нибудь грязного фашиста, он исковеркает ей душу.

Разведчики оседлали лошадей, и мы поехали на встречу с Иреной. Она сидела в компании Оникия и Анчурова и заразительно смеялась. Ничего не скажешь, Плаксин понимал толк в красоте.

Ирена окинула меня взглядом, задержавшись на погонах:

— Вы главный начальник?

— Не совсем главный, но уполномочен решить любой интересующий вас вопрос.

— Мой отец, — волнуясь, сказала Ирена, — привез вам под видом зятя фашиста.

Ирена плохо знала русский язык. Чтобы убедиться в правильности ее сообщения и выяснить суть дела, пришлось потратить много времени. В конце концов я понял: ее послал отец, которого фашисты заставили прикрыть Индрика.

— Мой отец честный, — сказала Ирена, — но очень боязливый, а фашист, который привез Индрика, угрожал, что, если он не выполнит указания, то вся семья будет расстреляна.

Ирена не пошла в деревню, где мы находились, потому что боялась встретиться с Индриком.

Оказывается, в Кракове работает в полиции племянник отца Ирены, он и направил к ним Индрика. За выполнение задания немцы подарили отцу лошадь в полной упряжке. Индрик принуждал Ирену выйти за него замуж, угрожал, а перед отъездом сказал, что вернется и все равно увезет ее в Германию. Стараясь убедить нас, девушка все время призывала на помощь матку боску и повторяла:

— Никакой он не зять, у меня есть жених, которого я люблю.

Успокоив и поблагодарив Ирену, мы расстались.

Индрика арестовали. На его допрос пригласили Яна Кендру. Улики были настолько неопровержимы, что Индрик не стал сопротивляться. Стараясь сохранить себе жизнь, он клялся, что расскажет все откровенно. Вместе с родителями он жил в Польше. Отец занимался коммерцией. После нападения гитлеровцев на Польшу он переехал в Литву, где у него были какие-то торговые интересы. По договору с Германией шла эвакуация немцев из прибалтийских республик. Положение фольксдойча давало право семье выехать в Германию, но отец тяжело заболел, и они не могли уехать. Это вполне устраивало молодого Индрика, работавшего по заданию резидента гитлеровской разведки. Он изучал людей, завязывал нужные связи и сколачивал террористическую группу из националистически настроенной молодежи. Индрику удалось устроиться на работу страховым агентом. Система хуторов и лес создавали хорошие условия для конспирации. Перед войной организованные Индриком группы имели уже оружие, которое активно использовали во время отступления Красной Армии.

Заслуги Индрика и его сподвижников по достоинству оценили фашисты. Предателей наградили ценными подарками, их группа явилась основным ядром вновь сформированной террористической команды для борьбы с советскими патриотами. Эта команда активно использовалась СД и гестапо на территории Литвы и Польши.

Формирование в Советском Союзе Первой армии Войска Польского вызвало большую тревогу у командования вермахта. Абверу потребовались опытные и преданные люди. Во второй половине 1943 года Индрик был отозван в Берлин и передан абверу. Там он закончил школу для работы в тылу Советского Союза с ориентацией на армию Войска Польского. К этому времени Индрика из абвера передали в распоряжение гестапо. Он удостоился приема обергруппенфюрером, который считал, что самым удобным каналом для проникновения в Советский Союз являются партизанские отряды, действовавшие на территории Польши.

— Они будут разгромлены, — сказал обергруппенфюрер, — могут вырваться только отдельные группы, к одной из них вам и нужно присоединиться. Об этом вы должны подумать заранее.

Выйдя на территорию Советского Союза, Индрик должен был добиться зачисления в армию Войска Польского, обосноваться там, войти в доверие к командованию, найти единомышленников и ждать связных.

Мы понимали, что Индрик рассказал нам далеко не все, но уличить его не могли. Приняли решение передать его Яну Кендре.