У незримой границы

7

И снова вороватые взгляды через плечо, снова привычный прием - последним в троллейбус. «Хвоста» как будто нет… Чертов Шкетенок, угораздило же его связаться с этим малолеткой. Ненадежен, как украденный паспорт. А где взять надежных?.. Нет, определенно пора рвать когти, И, видимо, надолго, если не навсегда. Здесь начинает припекать… Пока не поздно - на вокзал - и прощай, Балтика, здравствуй, Черное море… «Пистолет», - вдруг обожгла мысль. Его надо забрать любой ценой! А если засада? Жаль, Щкетик расклеился, послать бы его на пробу… Спокойно, Валера, без паники. Дома они, конечно, уже побывали, Петрович мой адрес знает. Не застали, пошли по корешам… Косой… Длинный… Старуха рассказала, что я две ночи не был, вывод - домой больше не придет. Они меня держат за умного, а я прикинусь Иванушкой. Но сперва надо проверить…

К дому Валет подкрался огородами и долго стоял за кряжистым ясенем, настороженно всматриваясь и вслушиваясь. Тишина. Безлюдье. Только в песочнице под Навесом одиноко ползал белобрысый Колька - сын соседки с первого этажа. «Вымираем понемножку, - криво усмехнулся Валет. - И поиграть-то бедняге не с кем.

Он поднял с земли камешек и бросил в свое окно. Кажется, никого. Стараясь держаться ближе к стене, короткими перебежками пробрался к входной двери, скользнул в подъезд. Поднявшись на второй этаж, хотел открыть дверь своим ключом, но передумал. Нажал кнопку звонка и сбежал на марш ниже.

Вышла Булкина - его Квартирная хозяйка, осуждающе покачала головой: «Уж эти мне озорники!» Повернулась уходить, и тут показался Валет.

- Валерка, ты?.. - В голосе старушки звучал откровенный испуг.

Валет изысканным жестом приподнял берет:

- Ольга Павловна, хозяюшка дорогая, мой вам молочно-диетический привет! Извините, если причинил беспокойство своим долгим отсутствием… Ответственная командировка, пришлось немного задержаться… У меня кто-нибудь был?

- Из твоих приятелей - никого.

- А из неприятелей?

- Кое-кто наведывался, - многозначительно сказала Булкина, пропуская Валета в квартиру. - Да ты и сам, поди-ка, знаешь?

- Догадываюсь, хозяюшка, догадываюсь. Передавайте приветик при случае! Молочно-диетический, естественно…

Валет стремительно прошел в свою комнату, закрылся. Ольга Павловна прислушалась: заскрипели дверцы одежного шкафа.

«Никак в дорогу навострился мой постоялец… А кто за квартиру будет платить? За свет, за газ, за электричество? Полгода не плочено. Ну уж нет…

Оставив дверь открытой, Булкина тихонечко вышла нз квартиры и заспешила через дорогу к телефону-автомату…

Допрос Виктора Лямина продолжается.

- …Зря, Витя, уперся, - увещевает Бурцев. - От фактов все равно не скроешься. За день до кражи вы пили коньяк в кафе вместе с Валерием Дьяковым по кличке Валет. В тот вечер вы и договорились совершить кражу…

- Кто, кто меня там. видел? истерично кричал Лямин.

- Не все ли равно кто? Показания свидетеля зафиксированы письменно, в любой момент я могу устроить вам очную ставку. Итак, где похищенная шерсть?

- Не знаю, ищите сами!

- Сколько человек было с вами?

- Один я там был, больше никого, - упорствует Лямин.

Бурцев с трудом скрывает досаду:

- Благородно, Лямин, но непрактично. Ваших подельников мы все равно разыщем, но скидки за чистосердечное признание уже не ждите. Вот так, Витя, может, одумаешься, пока не поздно?..

Лямин в ответ сердито сопит. Затянувшееся молчание прерывает телефонный звонок: Валетова хозяйка сообщает о возвращении блудного сына.

Я прикрываю трубку рукой:

- Ольга Павловна, слушайте меня внимательно. В квартиру больше не возвращайтесь, это опасно. Ждите нас возле дома,, мы выезжаем немедленно.

Я вынимаю из сейфа пистолет, вставляю магазин с патронами.

- Дим Димыч, может, помочь? - спрашивает Бурцев.

- Возьму Рябчуна, справимся, - беспечно отмахиваюсь я.

Ольга Павловна меня не послушалась, и это едва не кончилось трагедией. А было так…

Позвонив в райотдел, она вышла из телефонной будки, постояла у ворот. Небо заволокло окончательно, из облачной серости все сочился нудный, нескончаемый дождь. Булкина знобко передернула плечами. «Шаль бы накинуть, выбежала как оглашенная. Прошмыгну, авось не заметит. А и заметит, что за беда? Скажу - за хлебом ходила».

Булкина бесшумно вошла в квартиру и… машинально захлопнула дверь. Из комнаты тотчас выскочил Валет, в руке у него холодно поблескивал пистолет.

- Куда это вы отлучались, любезная хозяюшка? - Валет был весь как сжатая пружина, в голосе звучала скрытая угроза.

- За хлебом я ходила, за хлебом, - растерянно лепетала старушка,, не сводя завороженного взгляда с оружия.

- И что ж с пустыми руками? - Валет все больше мрачнел. - Очередь, что ли, велика? Или не завезли вашего любимого?..

- Не завезли, не завезли, - обрадованно закивала Булкина, бочком продвигаясь к своей комнате. - И очередь опять же…

- Врешь, старая карга! - Валет одним прыжком подскочил, занес над ее головой пистолет. - Убью, если продала!..

Слабо охнув, Ольга Павловна повалилась на пол в глубоком обмороке. В дверях раздался звонок. Валет подошел на цыпочках, прислушался. Осторожно, стараясь не звякнуть, навесил цепочку. Пробежал в свою комнату, встал сбоку от окна, выглянул наружу» У стены стоял, поглядывая наверх, крепкий жилистый, парень в спортивной куртке.

«Обязанности распределили четко. Только фигушки, меня так просто не взять…»

Вспомнив, что окно хозяйки выходит на другую сторону, Валет выскочил в коридор, перешагнул через старуху, вбежал в ее комнату…

Я стою, вжавшись в холодную кирпичную стену, и напряженно прислушиваюсь к тому, что делается наверху, в комнате Валета. Но там все тихо. Створки окна распахнуты настежь, отчетливо слышны протяжные звонки в дверь - это Рябчун.

«Неужели успел сбежать через окно?» - мелькает беспокойная мысль. Но тогда на земле остались бы вмятины. Нет, нет, он там, наверху, просто затаился…

Внезапно за утлом дома слышится глухой удар о землю. Ах, мудрец, пробрался в комнату хозяйки и спрыгнул из ее окна!

Низкорослый крепыш приземлился с пистолетом в руке и теперь прячет его в карман. Меня он пока не видит, я стою за его спиной.

- Не ушибся, парашютист? - В моем голосе торжествующая насмешка.

Спина Валета вздрогнула, рука судорожно дернулась к карману.

- Не двигаться! Руки за голову!

Валет медленно поднял руки вверх и вдруг рванулся вперед, к песочнице, где «выпекал» куличи белобрысый мальчонка лет трех-четырех.

- Стой! - кричу я. - Стой, стрелять буду!

Но Валет не останавливается. Расчет преступника безошибочен: он знает, что стрелять я не стану - там ребенок. Сейчас главное для него выиграть время - во дворе полно сараюшек, за которыми легко укрыться, сразу за сараями садовые участки.

Где же Рябчун? Даю предупредительный выстрел вверх. Валета не видно, успел спрятаться за дровяником. Пригибаясь, бежит вдоль стены Рябчун. Как всегда в тревожную минуту, усы его топорщатся особенно воинственно и грозно…

- Осторожно, у него пистолет, - предупреждаю я.

Рябчун что-то прикидывает в уме, говорит:

- Мы вот что сделаем. Ты, Дим Димыч, особо не высовывайся, но следуй за ним неотступно. А мы с Геной поедем в обход, я знаю примерно, где он выйдет.

Не успевает он это сказать, как из-за угла, завывая сиреной, выскакивает юркий милицейский «козлик» - прибыл кинолог с собакой. Кинолог Ромуальд - высокий плечистый парень с. густой шапкой медно-рыжих волос,- держа собаку на поводке, еле За ней поспевает. Мы - Рябчун, Гена и я - тоже стараемся не отставать.

След приводит к недостроенному зданию. Собака, нетерпеливо повизгивая, рвется внутрь. Кинолог вопросительно смотрит на меня -пускать?

- Пускай! Преступник вооружен, входить опасно.

Ромуальд отстегивает поводок, шепчет последнее напутствие:

- Не горячись, Кора, бери его с умом…

Овчарка устремляется в дверной проем. Немного погодя отправляется вслед кинолог. Гену мы оставляем у входа, сами тоже начинаем подниматься. Третий этаж… четвертый… Через секунду мы слышим почти одновременно хлопок выстрела, яростное собачье рычание и отчаянный звериный вой.

- Скорей туда! - приказываю кинологу. - Она его загрызет!

Ромуальд, перепрыгивая через три ступеньки, мчится на звук выстрела. Подбегаем и видим распростертого на полу Валета, тщетно пытающегося выбраться из-под навалившейся на него овчарки. Над преступником с пистолетом в руке стоит Ромуальд.

- Он убил мою Кору!.. - Губы кинолога дрожат от горя и ненависти. - Мерзавец, какую собаку сгубил!..

Присев на корточки, Ромуальд всё гладит и гладит лобастую голову овчарки, стараясь не смотреть на кровавую рану в шее. Кора осталась верна служебному долгу до конца: смертельно раненная, она все же успела повалить преступника и не дала ему выстрелить еще раз - пистолет валяется в стороне.

Валета сотрясает мелкая дрожь, он беспрерывно облизывает кисть правой руки, из которой сочится кровь.

- Будьте свидетелями, я стрелял в порядке самозащиты. И что это вообще за порядки - на людей собак спускать?

- На людей… - поднимает голову Ромуальд. - На людей Кора не бросается!

- А я, значит, уже не человек, скот я, значит, да?.. Все слышали? Нарушение процессуальных норм, оскорбление личности! За такие словеса недолго и жалобу накатать. В порядке прокурорского надзора…

Гримасничая и подвывая, Валет демонстрирует свою

руку.

- Вот что ваша псина проклятая натворила! А если бы в горло вцепилась? Лежал бы я здесь трупом смердящим! Укол мне теперь делать надо, вдруг она бешеная?..

- Тут ты прав, Дьяков, на бешенство тебя проверить не мешает. - Рябчун надевает на левую руку Валета наручник, пристегивает цепочку к своей правой руке. - Ну, хватит балаганить, пошли!

Мы направляемся к машине. Позади, сгибаясь под тяжестью взваленной на плечи Кори, Идет Ромуальд. Темные глаза овчарки уже подернулись безжизненной тусклиной…