У незримой границы

XVIII

- Зачем она поехала с нами! Зачем она поехала с нами! - повторял одно и то же длинноволосый белокурый парень.

Вывалянная в грязи девочка-подросток в порванных брюках и с исцарапанным упрямым лицом враждебно глядела на парня.

Улдис Стабинь придвинул к ней листок протокола.

- Прочитайте и распишитесь, - коротко сказал он и подпер голову ладонью.

Улдис чувствовал себя усталым. Куда девались его кипучая энергия и неизменно бодрое настроение? Он желал сейчас только одного - поскорей выбраться на свежий воздух из дежурного помещения.

Улдис Стабинь дежурил уже вторые сутки. Сотрудников не хватало. В самый разгар отпускного сезона неожиданно заболели два оперативных работника.

Вчера вечером сержант Озол привез двух пьяниц. Они учинили дебош в ресторане. Ночью ватага подростков из Риги разгромила киоск. До самого утра пришлось разбираться с ними.

Подписанный девушкой протокол Стабинь передал для подписи белокурому парню. Затем приказал сержанту Озолу увести виновного.

«Кажется, наступила передышка», - решил Улдис. Взяв последние оперсводки, он стал их не спеша просматривать. «На улице Лашу угнана светлая «Волга». Государственный номерной знак… В троллейбусе седьмого маршрута две карманные кражи…»

«Нелегка ты, наша жизнь милицейская», - вздохнул Стабинь. Он отложил сводки, кроме одной, привлекшей его внимание.

«Сегодня в 11.35 на станции Ваверы с электропоезда был снят в бессознательном состоянии гражданин Янис Векерис, двадцати одного года, грузчик Рижского порта, - читал Улдис. - Не приходя в сознание, гражданин Векерис скончался на месте. Векерис находился в состоянии среднего опьянения».

«Это не наша епархия, - подумал Стабинь, - пускай коллеги-железнодорожники покопаются». Но следующие строчки заставили его передумать.

«На руках покойного выше локтя обнаружены синие кольцевидные кровоподтеки. Причина смерти - инсульт. Согласно поступившим данным в поезде у гражданина Векериса произошла ссора с неизвестным гражданином. Все сведения, имеющие отношение к этому случаю, просим направлять в отдел железнодорожной милиции капитану Ефремову».

- Вот какая симфония! Похоже на наш случай! - удивился Стабинь и протянул руку к телефону. Но тут же спохватился: чего ради поднимать Валдиса среди ночи. Лучше сначала выяснить самому.

- Озол! - окликнул Стабинь сержанта, дремавшего на скамейке. - Озол! Дома выспишься! А теперь посиди на моем месте. Если до утра не вернусь, тебя сменит Виксна с Кедровым. Если случится что, вызови лейтенанта Катковского и по телефону доложи начальнику. Ясно? Я поехал в Ваверы.

Заводя служебный мотоцикл, Стабинь мысленно повторил: инсульт, синие круги над локтями, ссора с незнакомым мужчиной. Чертовски похоже на наш случай.

Капитан Ефремов обрадовался нежданному гостю. Он радушно пожал руку Стабиню.

- Каким ветром тебя принесло?

- Тем же самым, что и тебя, когда ты явился в прошлом месяце в три часа ночи.

- Ну, у меня-то было срочное дело. А что случилось у тебя? Выкладывай, не стесняйся.

На сей раз у Стабиня не было времени на то, чтобы шутками и прибаутками «подкалывать» коллег-железнодорожников. Они дружили, но и постоянно соперничали, спорили. Поводами для споров бывали территориальные недоразумения.

- Меня интересует сегодняшнее происшествие в электричке, - сказал Стабинь.

- Уголовщиной это не пахнет. Парнишка умер от инсульта: напился и перенапрягся, удерживая дверь.

- У нас имеется аналогичный случай. Инсульт и точно такие же кольцевые кровоподтеки выше локтей.

- Так, может, и это дельце прихватишь? - с надеждой спросил Ефремов.

- Ладно, хватит! Расскажи серьезно и обстоятельно, что тебе известно об этом деле. Может, я и освобожу вас от него.

Ефремов помолчал, словно обдумывая, стоит ли уступать дело Стабиню, затем вынул из сейфа тощую папку.

- Вот все, что известно на данный момент.

…Курортный сезон в разгаре. Электричка мчится от станции к станции, утрясая свое нутро и набивая его новыми пассажирами. Некий дюжий верзила, выставив вперед плечо, впрессовался в тамбур вагона. Вслед за ним втиснулись еще два парня. От них разит перегаром. Вскоре положение стало изменяться к лучшему: народ помаленьку выгружался, и в тамбуре можно было себя почувствовать вольготней.

Верзила, привалясь к двери салона широченной спиной, громогласно объявил:

- Теперь мы тут власть. Никого больше не впустим и не выпустим.

- Точно, Епи! Хо-хо-хо! - дружно загоготали оба его дружка.

Поезд замедляет ход. Люди пытаются открыть дверь, чтобы выйти в тамбур. Женщина с ребенком на руках в отчаянии дергает ручку, затем хочет пробиться к противоположным дверям, но не может - вагон переполнен. Пассажиры стучат в стекло, возмущаются. Светловолосый мужчина средних лет встает, направляется к двери и, напрягшись, раздвигает ее. Верзила, удерживающий дверь, вваливается в салон. Люди начинают протискиваться к выходу. Это уж слишком! Сжав кулаки и вытаращив глаза, верзила наступает на дерзкого пассажира. Вагон замирает в ожидании. «Адъютанты» злорадно хихикают, но мужчина ведет себя так, словно все это не имеет к нему никакого отношения. Верзила замахивается, но мужчина мгновенно захватывает его руки выше локтей. Хулиган пробует вырваться. Лицо его багровеет. Оба дружка в замешательстве. Такого поворота они не ожидали. Вдруг верзила бледнеет, его лоб и шея покрываются испариной, и он неожиданно валится на бок. Бросив на поверженного презрительный взгляд, светловолосый мужчина спокойно выходит из вагона.

Электропоезд трогается и быстро набирает скорость.

А верзила, лежа на полу, словно выброшенная на берег рыба, жадно ловит ртом воздух, затем теряет сознание.

- Человек в обмороке! - кричит кто-то.

- Врача, врача! - раздается женский голос. - Неужели в вагоне нет ни одного врача?! Может, валидол есть у кого-нибудь?

Поезд останавливается на очередной станции. Пассажиры выносят молодого человека и укладывают в тень под соснами.

Вокруг пострадавшего мгновенно образуется толпа. Один щупает пульс, другой сует под нос пузырек. Бесполезно! Лицо мертвенно посерело, глаза остекленели…

- А ребят, что были с ним, задержали? - спросил Стабинь.

- Ищи ветра в поле!

- Широкоплечий мужчина, светловолосый, в темном костюме. Вы нашли его?

- Пока нет. Ищем. Объявили приметы по телевизору и радио. Ну что, переслать материал к вам? Не стоит дублировать работу. Я серьезно.

- А я и не шучу. Пока что в этом нет надобности. Если появится, сам приеду за делом. Но тебя попрошу: как только разыщешь этого героя, сообщи. Я мигом прилечу. Желаю отдежурить без крупных происшествий!

Просторная привокзальная площадь в этот ночной час непривычно пустынна: ни машин, ни людей, три могучих ясеня гордо высятся в тусклом свете фонарей и отбрасывают причудливые тени на желтоватый асфальт.

Где-то вдалеке послышался глухой гул, и вскоре Стабинь услышал торопливый перестук колес поезда.

Мимо пронесся товарный состав и исчез в ночи так же быстро, как появился. И вновь воцарилась тишина.

Стабинь немного постоял, посмотрел на часы. До конца дежурства еще два часа. Не поехать ли домой поспать? Нет, нельзя - мало ли что может произойти. Озол там один. Надо возвращаться.

Улдис сладко зевнул, завел мотор, и мотоцикл резко рванул с места.

В отделе милиции Стабиня ожидала срочная шифровка: «На песке обнаружены следы двух человек. Кровь под ногтями у Упениеце, следы зубов на хлебе и сыре, а также найденная под окном брючная пуговица Ошиню не принадлежат».

Стабинь дважды перечитал шифровку и отдал Озолу.

- Зарегистрируй и верни мне, - предупредил он.

- Вот оно что… - стал размышлять вслух Улдис. - Прав был Розниек - Ошинь отпадает. Придется искать другого хромого. Черт его знает, может, и впрямь тот самый, что в поезде накуролесил. И не такие чудеса случаются на белом свете.

Стабинь сел за письменный стол и принялся не спеша заполнять журнал дежурного.