В Желании Сиять (СИ)

Эпизод 2. Страх четвертого старейшины

Мир Демонов и Богов выглядел, как огромный континент, парящий в безбрежном звездном пространстве. Вокруг него парило огромное множество миров поменьше. Какие-то из них выглядели, как острова на фоне мира Демонов и Богов, а какие-то имели вид планеты или системы планет. Все эти миры были подчинены кланами Цзи и Цзы в далеком прошлом.

На первый взгляд может показаться, что все эти миры настолько маленькие, что в них не может поместиться больше пары сотен тысяч людей, однако это было не так. Они казались маленькими лишь на фоне мира Демонов и Богов. На самом же деле в них обитали миллионы культиваторов, а также многочисленные смертные. И таких миров было более десяти тысяч. Однако даже все вместе они казались куда меньше гигантского континента, являющего собой мир Демонов и Богов.

Эти миры были первой линией обороны мира Демонов и Богов. Так говорили. Однако обе стороны понимали, что все эти миры — просто смертники, долженствующие выиграть время миру Демонов и Богов.

Конечно, культиваторов малых миров не радовала уготованная им судьба. И многие стремились с ней бороться.

В одном из таких покоренных, но не сломленных миров существовал достаточно могучий клан. Имея одного эксперта царства Дао с тремя эссенциями и двух с одной, этот клан по праву мог считаться сильнейшим в этом малом мире.

Мир этот назывался миром Водных Пейзажей и имел довольно интересное устройство. Четыре сильнейших клана были названы в честь частей тела человека. Голова (Хоу), Скелет (Хуло), Сердце (Син) и Ребро (Лэй). Из них именно клан Лэй был ответственен за атаку. Нетрудно догадаться, что члены этого клана были прирожденными убийцами.

На первый взгляд, «ребро» должно защищать «сердце», однако клан Лэй выполнял функции любого «ребра». В том числе «ребра ладони». Люди с фамилией Лэй считали, что лучшая защита — это нападение. Почуял угрозу? Уничтожить её прямо сейчас, пока она не стала чем-то, с чем будет трудно совладать.

Мир Демонов и Богов был признан ими угрозой. Однако справится с этой угрозой было невозможно. Ведь даже весь их мир Водных Пейзажей не стоит и ногтя Цзи Ланя или Цзы Фаня. И тогда было принято решение разрушить мир Демонов и Богов изнутри.

Дьяволы. Их кланы ещё остались на этом гигантском континенте. В том числе и крайне малочисленная ветвь клана Цин. Их не тронули, об их существовании даже не подозревали. Ведь эта ветвь не имела таланта к культивации. Это были простые смертные.

Когда-то клан Лэй, тайно отправивший в мир Демонов и Богов тысячу экспертов царства Бессмертия, спрятал этих людей от пышущих гневом богов и демонов. Они стали стражами этого клана смертных, ожидая, когда в нем родится истинный Дьявол.

На протяжении десятков тысяч лет, из поколения в поколение они держали в голове пророчество двух стражей этого мира. В ночь, когда по всему миру Демонов и Богов потекут реки крови, родится Дьявол, что либо приведет мир к величию и вечной славе… либо уничтожит его.

Однажды, когда пробудился Дьявол, с лица мира Демонов и Богов практически исчез огромный, могущественный клан второго кольца континента богов.

Цзи Лань и Цзы Фань тут же взяли его под контроль. Но клан Лэй даже не шевельнулся. Ведь они знали, нет, верили, что лишь потомок клана Цин способен уничтожить мир Демонов и Богов. Как и его великий предок.

И вот, когда на свет появился Цин Вэньцзи, когда его первый крик огласил небольшую комнатушку, случилось странное, очень странное явление. На многие километры вокруг смертные и слабые культиваторы начали убивать друг друга. По миру Демонов и Богов потекли реки крови. Родители новорожденного дьявола убили друг друга, разорвав на куски зубами и ногтями.

Лишь старушка, принимавшая роды все это время была недвижима. На неё не подействовала странная сила, заключенная в первом крике ребенка. Эту старушку звали Лэй Сулинь. Она была одной из членов клана Лэй, отправленных много тысячелетий назад в мир Демонов и Богов. Её долголетие подходило к концу, на этом свете ей оставалось менее семи лет.

Взяв на руки малыша, она осторожно, бережно погладила его по маленькой головке, успокаивая. Её ладонь была шершавой и твердой, далеко не приятной для такого существа, как новорожденный малыш, однако ребёнок, словно что-то почувствовав, что-то поняв, тут же замолчал и начал с любопытством глядеть на лицо старушки большими, почти черными глазами.

— С этого момента ты Цин Вэньцзи, — глядя мальчику в глаза, сказала Лэй Сулинь, — Цин как «родители», Вэнь как «эпидемия», Цзи как «равенство». Ты тот, кто положит конец этому загнивающему миру. Тот, кто уничтожит все пороки и вечно будет верен лишь одной мысли. «Они недостойны существования в этом мире».

Эти слова стали слабой, едва уловимой печатью в душе Цин Вэньцзи. Эти слова, словно потусторонний шепот, он слышал, когда засыпал и просыпался. В конце концов, они стали восприниматься им, как его собственные мысли.

Они недостойны. Кто? Почему? Цин Вэньцзи не интересовался такими вопросами. По его мнению, все вокруг были отбросами, недостойными жизни.

Шло время. Все чаще Лэй Сулинь начинала сомневаться, верно ли поступает, воспитывая человека, который должен уничтожить этот мир, в тепле и заботе. Разве не должен он возненавидеть всех вокруг, включая её саму? Однако старушка настолько привязалась к этому ребенку, что не могла причинить ему боль.

Она все больше ненавидела этот мир. Особенно ярко эта ненависть вспыхивала, когда Цин Вэньцзи спрашивал её о своих родителях. Она ненавидела этот мир за то, что этот ребенок был вынужден лишиться семьи из-за своей кровавой судьбы! Она ненавидела этот мир за то, что ради его уничтожения Цин Вэньцзи запачкает руки в крови! Она ненавидела настолько сильно, что эта ненависть даже после смерти не оставила её. Став злым духом, старуха уничтожала города смертных, а также маленькие секты и кланы.

После смерти Лэй Сулинь Цин Вэньцзи был один. Именно так должно было проходить его взросление. Именно в этот период он должен был возненавидеть этот мир.

Однако на самом деле Цин Вэньцзи никогда не был один. Рядом всегда находились члены клана Лэй, готовые защитить его от смертельной опасности. На самом деле, именно люди клана Лэй сделали так, чтобы Цин Вэньцзи стал учеником секты Демонической Жатвы. И впоследствии возненавидел эту секту, начав в неё уничтожение мира Демонов и Богов.

Но все карты спутались, когда Цин Вэньцзи встретил Тинг. Когда девятая старейшина привела в секту этого ребенка, Лэй До был готов рвать и метать. Ему с самого начала не нравилась Тинг — слишком сливалась с миром, словно была частью его души.

Возможно, всё было бы не так плохо, но Лэй До видел, как Цин Вэньцзи начал привязываться к Тинг. И он, в отличие от самого юноши, понимал, к чему это приведёт.

Кроме того, он как никто другой знал, кем на самом деле был Цзи Лань. И то, что на глаза этому человеку попался Цин Вэньцзи… Лэй До трясся от ужаса при мысли о том, что может произойти с юношей, если Цзи Лань сочтет его угрозой миру Демонов и Богов. А ведь Цин Вэньцзи действительно был этой угрозой. Еще совсем маленькой и незаметной, но все же угрозой. И будь Лэй До на месте Цзи Ланя, убил бы его, как только увидел.

Подходило время очередного съезда клана Лэй. Лэй До был решительно настроен найти решения появившимся проблемам.

А когда он вынес эти проблемы на обсуждение, разгорелся пожар, которого ранее не видели стены их тайного убежища. Спор прекратил Лэй Исин, младший глава их ветви клана.

— Мы не сможем противостоять Цзи Ланю ни при каких обстоятельствах, — заговорил он, и все звуки в зале стихли, — А раз так, нам следует использовать сложившуюся ситуацию.

— Каким образом?! — взвился тринадцатый старейшина, — Дьявол может быть скован Божественной птицей Ху, и за каждым его вздохом следит Цзи Лань! Как ты это используешь, А'Син?!

— Тринадцатый дядюшка, я все объясню, не нужно так кричать, — на лице Лэй Исина появилась кислая улыбка, — Что, если позволить Божественной птице Ху стать его проклятьем, а затем сделать так, чтобы Дьявол посчитал Цзи Ланя угрозой для нее… или для своего места подле неё?

— Ты предлагаешь стравить ребёнка, который еще даже царства Бессмертия не достиг и Цзи Ланя, который на вершине царства Дао?!

В зале вновь поднялся шум, но тут же стих, стоило Лэй Исину поднять руку, показывая, что ему нужна тишина.

— Тринадцатый дядя, следует ли мне напомнить тебе, что наш Дьявол далеко не глупый, а Цзи Лань не будет воспринимать его в качестве угрозы до тех пор, пока мальчишка не достигнет царства Дао?

Повисла тишина. Все собравшиеся были склонны согласиться с младшим главой. Воодушевленный этим, Лэй Исин продолжил:

— Если посеять в душе Дьявола семена ненависти к Цзи Ланю, а потом свести его с союзом Забытой Жизни… как вы думаете, почтенные старейшины, возможно ли таким образом решить проблему?

Какое-то время стояла тишина, но вот, высказаться решил второй старейшина — костлявый старик с всклокоченными волосами:

— Союз Забытой Жизни нам неподвластен, но благодаря нашим шпионам мы знаем их нынешнюю цель.

— Да, второй дядя, — кивнул Лэй Исин, — Что, если До'эр отправит Дьявола разузнать о союзе Забытой Жизни?

Второй старейшина покачал головой, что-то обдумывая, и сказал:

— Полагаю, именно там он завершит проклятье и взрастит ненависть к Цзи Ланю. Если я нигде не ошибся, Божественная птица Ху покинула секту и направляется в духовный лес. Учитывая, что она постепенно становится проклятьем Дьявола, она почувствует его местоположение и полетит к нему, не отдавая себе отчета… Одна встреча завершит проклятье, и Дьявол ненадолго потеряет сознание, чтобы проклятье полностью укоренилось. Божественная птица Ху попросит помощи у Цзи Ланя, а Дьявол, увидев или услышав их вместе, возненавидит Цзи Ланя. Должен признать, А'Син в этот раз хорошо все продумал.

— Благодарю второго дядю, — поклонился Лэй Исин.

— Раз все решили, До'эр, возвращайся в секту Небесного Облака и начинай реализацию плана, — велел старший глава, — Следующий вопрос!..

Больше Лэй До ничего не услышал. Спешно покинув зал собраний, он раздавил нефритовую табличку и мгновенно, подхваченный темно-красными потоками Ци, переместился в свою пещеру бессмертного в секте Небесного Облака. Пробормотав что-то себе под нос, культиватор вызвал к себе Цин Вэньцзи. Нужно было начинать немедленно, пока Божественная птица Ху не вернулась в секту.

Выпроводив Цин Вэньцзи за двери, Лэй До устало опустился на пол пещеры. Если раньше он сомневался в том, что какой-то мальчишка сможет уничтожить мир Демонов и Богов, то теперь все сомнения отпали. Он без проблем выдержал давление, способное серьезно ранить культиватора стадии Создания Ядра. Он, казалось, даже не понял, насколько на самом деле мощным было это давление!

Это открытие одновременно пугало и радовало его. Конечно, Лэй До всю свою жизнь прожил именно в мире Демонов и Богов. Можно сказать, этот мир был его домом. Однако он был членом клана Лэй! Как он мог отбросить долг и честь своего клана?! Даже никогда прежде не видев мир Водных Пейзажей, являющийся родиной его клана, он знал, что это прекрасный мир, который он, носитель фамилии Лэй, должен защитить во что бы то ни стало!

С этими мыслями четвертый старейшина секты Небесного Облака принял позу лотоса и начал культивировать.

Однако Лэй До не дали надолго отрешиться от всего вокруг. На следующее утро, когда только занимался рассвет, в его пещере бессмертного из ниоткуда появился он. Некогда его жутчайший ночной кошмар, а ныне — главный и единственный враг. Страж и хранитель мира Демонов и Богов. Цзи Лань.

Он спокойно стоял, опершись на стену и ждал, пока культиватор клана Лэй обратит на него внимание. И только взгляд, полный ужаса, обратился на него, Цзи Лань заговорил скучающим, безразличным тоном:

— Не хочет ли четвертый старейшина поведать мне, куда он отлучался не так давно?

Лэй До искренне порадовался, что еще не придумали такой техники, которая позволяла бы считывать память и мысли другого человека. Если он наговорит каплю правды и море лжи, возможно, Цзи Лань поверит его словам.

— Я навещал семью за пределами секты. Старейшине Цзи ведь известно, что я стал частью секты Небесного Облака, когда только перешел на стадию Возведения Основания, а не родился здесь.

— Конечно, мне это известно. Как и то, что именно клан с фамилией Лэй помог остаткам клана Цин выжить.

Лэй До в ужасе молчал. Даже старший глава не подозревал о том, что все их действия как на ладони у этого человека! О чем ему вообще может быть неизвестно?!

И словно прочитав его мысли, Цзи Лань милостиво ответил:

— Однако я и не подозревал, что после того побоища кому-то удалось выжить. Ровно как и не думал, что вы спрячете этого ребенка в какой-то глуши, а не в своей резиденции, — мужчина холодно улыбнулся, — Заранее отвечу на твой следующий вопрос. Я не собираюсь убивать мальчика. Но и не позволю ему вырасти до царства Дао. Передай дедушке, что я не забыл, в чем истинная сила клана Цин и когда именно она становится непреодолимой.

Лэй До же подумал, что Цзи Ланю всё-таки известно меньше, чем им, иначе он бы не позволил юноше достичь даже стадии Зарождения Пути. Однако глава клана Цзи вел себя так, словно позволит и даже поможет ему подняться до царства Древности!

Лэй До, которого с младых ногтей учили избавляться от малейшей угрозы мгновенно, не мог понять решение этого человека. Неужели Цзи Лань рассчитывает взять под контроль потомка клана Цин?! Того самого клана Цин, который силами лишь одного человека был способен порабощать миры?! А ведь он был непосредственным участником тех далеких событий…

С другой стороны, а не пытается ли Цзи Лань обдурить клан Лэй?! Ослабить их бдительность?! Ведь если он действительно знает, где скрывается клан Лэй, почему не уничтожит? Ведь Путь Цзи Ланя — Безжалостность. Ему ничего не будет стоить просто уничтожить их линию крови, тем самым избавившись от всех помех!

Страшная догадка резанула по его сознанию: неужели они, клан Лэй, очередные пешки в какой-то его игре? Но если так, то неужели он и юного Дьявола из клана Цин считает всего лишь пешкой?!

Это никак не укладывалось в голове Лэй До, хотя было очевидным объяснением всех слов и действий Цзи Ланя. Но четвертый старейшина просто не желал верить в это.

Однако, вне зависимости от того, желал он в это верить или нет, он обязан быть доложить о случившемся сегодня в мельчайших подробностях. С опытом старейшин и старшего главы им наверняка удастся переиграть Цзи Ланя на его же поле, в его же игре. По крайней мере, он на это надеялся.

Цзи Лань покинул его так же незаметно, как и появился в его пещере бессмертного. Он ушел, а Лэй До остался, думая, что если хранитель и страж мира Демонов и Богов пришел к нему, чтобы с его помощью узнать местоположение убежища клана Лэй, ему ни в коем случае нельзя появляться там лично.

Чуть поразмыслив, Лэй До достал из бездонной сумки две нефритовые таблички и приложил одну из них ко лбу. Через несколько минут он проделал те же манипуляции со второй табличкой. На одну из них он перенес свои воспоминания о том, как он отправил Цин Вэньцзи на задание, связанное с союзом Забытой Жизни, на вторую же были запечатлены воспоминание о прошедшей только что встрече. На этих табличках были не просто его воспоминания, но и мысли. На них были отражены события в мельчайших подробностях.

Проверив, все ли записано в табличках, Лэй До выпустил из сумки… маленькую белую мышку.

Эта мышка была особенным духовным зверем возрастом пятьдесят тысяч лет. А особенность её состояла в том, что увидеть её можно только человеческим глазом. Никакое божественное сознание не сможет её засечь, каким бы мощным оно ни было.

А еще у таких мышей есть свое пространство хранения, которое так же, как и их самих, никак невозможно засечь.

Благодаря своим необычайным способностям к маскировке эти мыши достаточно распространенные обитатели духовного леса, однако найти их, а тем более заключить с ними контракт, очень трудно. И имя у этих мышей соответствующее. Наньйи чжумо, что значит неуловимый.

Клан Лэй тысячи лет зарабатывал доверие и дружбу этих духовных зверь, поэтому сейчас некоторые из них следуют за людьми с фамилией Лэй, помогая в таких ситуациях, в какой сегодня оказался Лэй До. На самом деле, ему просто повезло получить эту наньйи чжумо. В конце концов, именно в секте Небесного Облака сейчас находится как Дьявол, так и Цзи Лань. Было бы странно, если бы ему не доверили одну из этих мышей в подобных обстоятельствах.

— Ты ведь поможешь мне, Ян Су? — спросил Лэй До, показывая мышке две нефритовые таблички в своей руке.

Наньйи чжумо осмотрела таблички, понюхала, после чего посмотрела на четвертого старейшину секты Небесного Облака умными черными глазками-бусинками и кивнула. Тут же таблички поглотила разверзшаяся прямо над рукой Лэй До пространственная трещина.

Затем мышка незатейливо ткнулась в ладонь Лэй До мокрым носиком, прощаясь, и быстро, со скоростью молнии, покинула пещеру бессмертного четвертого старейшины. Пройдёт еще несколько дней прежде, чем она вернётся, но Лэй До точно знал, что по пути эту мышку обойдут любые опасности. Ведь она наньйи чжумо, прошедшей половину пути до становления стотысячелетним духовным зверем.