В Желании Сиять (СИ)

Глава 22.2

Тинг никогда не думала, что в своей жизни будет испытывать ненависть, гнев и тем более зависть. Более того, она никогда не думала, что все эти яркие эмоции она обратит на саму себя!

Она ненавидела себя за то, что сотворила Передачу Судьбы! Ненавидела за всю ту боль, что приходится выносить ей и Цин Вэньцзи из-за этого проклятого всеми мирами заклинания!

Она была разгневана на себя за то, что после всего сотворенного она не может решиться даже на банальное самоубийство!

И она с завистью смотрела на прошлую себя. Ту Тинг, что ещё не совершила ту злосчастную ошибку…

Шутка ли, завидовать самой себе?

А что, если это лишь малая часть всех тех черных эмоций и мыслей, охвативших птицу сейчас?

Что могут одни лишь ненависть, гнев и зависть? А если к ним добавить безысходность, отчаяние и негодование? Океан душевной боли? Странного, застоявшегося коктейля из концентрированной печали и иррационального счастья? А если к ним присоединится мимолетная радость и тепло, сменившаяся черной горечью?

Не скажу насчёт других людей, а вот Тинг этой эмоциональной смеси оказалось достаточно, чтобы всё вокруг и сам мир перестало иметь значение. Что толку от её сжигания крови? За почти двадцать лет она и близко не подобралась к уровню, на котором смогла бы обратить собственное заклинание! Что толку от того, что сейчас она сидит здесь, вместо того, чтобы быть с Цин Вэньцзи и искать иное решение?!

— «Возможно, Цин Лэй что-то знал…» — горько подумала девушка, вспомнив о том, кем является её бывший ученик.

И в то же время она понимала, что даже если ему что-то известно и ей удастся с ним вновь связаться… далеко не факт, что им хватит времени. Ведь уже сейчас минимальное расстояние между ними — целых десять километров. Иначе мир, наконец, мгновенно сотрет их в порошок.

Сам собой вспомнился давний разговор с Цзи Ланем. «Мир Демонов и Богов — это клетка» — таково было его суждение. Тогда Тинг вспомнила, что Луань Ли тоже что-то говорила о мире. Вот только её суждение звучало иначе: «Мир Демонов и Богов — это дом». Вот только какой дом будет желать смерти своим обитателям? А раз так, то стоит ли вообще считать домом мир Демонов и Богов?!

Успокоив собственные эмоции, Тинг постаралась привести мысли в порядок. В голову так и лезли всевозможные «если бы» и «раз уж так», однако девушке сейчас было явно не до них. Она понимала, что в первую очередь стоит придумать, как приблизиться к Цин Вэньцзи без угрозы быть в ту же секунду обращенными в пыль, так что без сомнений отметала все лишние мысли, зачастую хороня их в самой глубине своего сердца.

Она отметала мысль за мыслью, пока в памяти не мелькнули собственные слова: «Моим первым отсечением было… Отсечение Бытия. После него я перестала существовать в этом времени и пространстве, я будто стала вне всего этого мира». Стала вне этого мира.

В глазах Тинг мелькнул слабый, едва заметный огонек надежды.

Она не была уверена, что всё получится именно так, как ей хочется. В конце концов, её культивация — капля в море в сравнении с целым миром.

Идея её заключалась в том, чтобы оградить пространство её тела, как она это сделала десять лет назад с домом семьи Юй. И тогда, если мир действительно перестанет замечать её существование, у них с Цин Вэньцзи появится дополнительное время. И, возможно, его хватит, чтобы найти более надежный способ избежать внимания мира или, что куда важнее, обратить заклятье.

Тинг была уверена, что не выиграет у мира лишние восемь десятков лет, а значит, сжигание крови бесполезно. Тем не менее, это не значит, что она хоть на секунду прекратит культивировать сжигание. Ведь Луань Ли наверняка все ещё ищет способ ускорить его культивацию.

Однако Тинг не могла так просто уйти. Прежде всего следовало поговорить с Юй Мином и забрать с собой Янь'эр. А потому птице ничего не оставалось, кроме как вновь принять облик Юй Хуа.

Чтобы не смущать умы смертных, прежде всего Тинг вернулась к озеру, чтобы уже оттуда, как обычный человек, зайти в дверь дома семьи Юй.

— Что-то случилось? — сразу, едва увидев Тинг, спросил Юй Мин, — Ты сегодня раньше обычного.

— Да, — кивнула Тинг, принимая облик девушки, — Мне нужно уйти. Янь'эр лучше пойти со мной. Если все так, как я думаю, то восстановить её душу удастся всего за год.

Это была не ложь. Тинг имела ввиду пламя своей жизни, горящее в хрустальном лотосе, что она некогда подарила Цин Вэньцзи. Всего одной его искры хватило бы, чтобы полностью восстановить душу Янь'эр.

Вот только при соприкосновении со столь мощной эссенцией душа девочки попросту бы сгорела. Вот, почему для восстановления требовался год. Если растянуть поглощении искры на год, то душа Янь'эр будет восстановлена без каких-либо пагубных последствий для девочки.

— Год, значит… — повторил Юй Мин, глядя на симпатичную малышку, листающая в соседней комнатке книжку, что в прошлом месяце привез ей дедушка, — Идите сейчас. Хань'эр не сможет так просто отпустить дочку, даже зная, что это необходимо. К тому же, твоими стараниями в деревне итак знают, что Янь'эр приняла в ученицы бессмертная, а значит, много вопросов не последует.

Тинг кивнула. Она тоже не хотела покидать деревню, когда здесь будет Су Хань. Благо, сейчас женщина навещала родителей Юй Мина, что после их свадьбы переехали в старый дом на другом конце деревни Осеннего Клена.

Девушка, тихо вздохнув, прошла в комнату Янь'эр. Юй Мин специально вместе с несколькими деревенскими практически перестроил внутреннее пространство дома, чтобы у каждого из его детей была своя, пусть и небольшая, комната.

Видимо, услышав шаги, из своей комнаты выглянул Юй Цзин. Посмотрев сначала на Тинг, потом на отца, мальчишка, казалось, что-то понял и на его лице отразилась печаль.

Он любил свою младшую сестру и совсем не хотел расставаться с ней. И всё-таки он понимал, что так нужно, поэтому не собирался уговаривать Тинг не забирать Янь'эр. Как и просить отца не отдавать сестренку тёте. Вместо этого Юй Цзин вышел из комнаты и пошел в закуток Янь'эр вместе с Тинг.

Глядя на него сейчас, девушка улыбнулась. Эти брат и сестра, можно сказать, выросли на её глазах и воспринимались птицей кровными родственниками. Да и, на самом деле, так и было. Ведь Юй Мин благодаря перу Тинг, что он постоянно носит при себе, стал её кровным братом. Меньше всего ей хотелось разлучать эту семью, но… допустить смерть Янь'эр она не могла. Как и дальше оставаться в деревне Осеннего Клена. Ведь мир не даст ей дополнительные десять — пятнадцать лет.

Когда на пороге её обители показались посетители, Янь'эр удивленно оторвалась от книжки и посмотрела на вошедших. Девочка умела примерно определять время и понимала, что Тинг должна была прийти только через два часа, а кроме неё Янь'эр никто не беспокоил. Ведь девочка очень не любила, когда кто-то входит в её комнату.

— Учитель? — вопросительно позвала она, глядя на Тинг. Юй Цзин не стал входить в комнату и вместе с Юй Мином стоял в общей гостиной.

— Нам пора, — кивнула Тинг, подтвердив подозрения Янь'эр, — Не бери много вещей, только самое важное и ценное для тебя. О еде я позабочусь сама.

Янь'эр кивнула. Для своих десяти лет она была достаточно умна и сообразительна, чтобы понять, что даже пожелай она остаться, никто бы не позволил ей этого. Даже матушка, немного поупрашивав Тинг не уходить сейчас, всё же согласилась с необходимостью покинуть деревню.

Девочка не стала брать много вещей. Взяла с одной полки стопку одежды, а с другой детский рисунок, вставленный в деревянную рамку. На рисунке была изображена её семья. Его нарисовал Юй Цзин около года назад.

Ещё раз оглядев комнату, Янь'эр потянулась к вязанной кукле, которую сшила матушка, когда ей был год отроду. Кукла была совсем небольшой, с детскую ладошку, она явно износилась за годы службы своей хозяйке: где-то не хватало волос, где-то были заштопанные дырки, а один глаз едва держался на своем месте. И всё-таки это была вещь, которую для неё сделала мама.

Возможно, ранее она хотела взять что-то помимо этого, но решила, что не стоит. Тинг не просто так сказала взять лишь самое ценное. Возможно, не стоило брать даже одежду, но Янь'эр решила перестраховаться.

Оглядев себя и свой маленький багаж, что легко уместился в бездонной сумке, что Тинг выделила специально своей ученице, девочка кивнула самой себе и пошла прощаться с отцом и братом.

Прощание не заняло много времени. Юй Цзин напоследок взял с сестры слово, что та обязательно будет их навещать, а Юй Мин просто обнял дочь, попросив быть осторожной и слушать Тинг.

— Я готова, Учитель, — сказала Янь'эр, подойдя к ожидающей в гостиной Тинг.

Девушка кивнула и протянула Янь'эр руку. Она не стала присутствовать на семейном прощании, ведь именно она разделяла эту семью. Тем не менее, она слышала каждое сказанное ими слово и понимала, что ей придётся приложить все силы, чтобы с Янь'эр ничего не случилось.

— По пути заглянем в одно место, — мягко улыбнулась Тинг, плавно взмывая в небо, держа на руках свою маленькую ученицу.