В Желании Сиять (СИ)

Эпизод 1. Перо Тинг

Цин Вэньцзи никогда не был во внешнем мировом круге, он вообще никогда не покидал пределов своей секты, да и до того, как его приняли в секту Демонической Жатвы, мальчишка никогда не бывал за пределами своей деревни. Он мало знал о мире, все его знания ограничивались несколькими прочитанными в секте книгами, до которых он сумел дотянуться.

Будучи сиротой, мальчишка не мог обеспечить себе хоть какое-то образование. Для него каждый человек был одновременно врагом и возможным источником пропитания. Да, ему пришлось рано повзрослеть. Он не знал своих отца и мать, до шести лет его растила старая бабушка, однако потом и она скончалась, оставив его в полном одиночестве.

В тот день его мир впервые стал больше. Теперь он не мог целыми днями сидеть дома, поэтому его мир расширился до целой деревни. Дни пролетали днями, за ними тянулись года. Цин Вэньцзи ни разу не позволил себе к кому-либо привязаться. Ведь боль потери родного человека за все эти годы ничуть не ослабла, вечным шрамом оставшись на сердце мальчишки.

Но однажды в деревню прибыл бессмертный. Этот человек выглядел возвышенно, но в то же время в нем ощущалась какая-то злоба. Цин Вэньцзи он не понравился, поэтому мальчишка не пришел на деревенскую площадь, чтобы бессмертный практик проверил его талант к культивации. Однако этот человек сам нашел его.

Цин Вэньцзи никогда подолгу не оставался на одном месте. И в тот день он как раз прятался в узком переулке между домами неподалеку от деревенской площади. Оттуда он мог легко увидеть, как бессмертный практик касается кончиками пальцев лбов выстроившихся в очередь селян. Каждый раз его лицо становилось все более мрачным, а стоящий неподалеку староста все больше нервничал.

За это время Цин Вэньцзи выяснил, что этот человек был одним из низших старейшин секты Демонической Жатвы. По слухам, он чем-то прогневал главу секты, поэтому его отправили искать для секты талантливых последователей. Но Цин Вэньцзи никак не ожидал того, что он окажется хоть сколько-то талантливым, а потому предпочел остаться в стороне.

Вот только, когда очередь из селян иссякла, бессмертный практик обернулся. И тогда его взгляд упал на прячущегося в узком переулке мальчика.

Цин Вэньцзи всегда считал, что может легко понять намерения человека по его взгляду. Он видел, как взгляд практика с гневного немедленно меняется на изумленный, следом в глазах его вспыхивает радость, за которой скрываются алчные искорки. Однако стоило Цин Вэньцзи моргнуть, как в глазах бессмертного осталась лишь легкая заинтересованность. Словно и не было того невероятного коктейля эмоций, что он увидел.

Миг — и бессмертный предстал прямо перед мальчиком, а следом, не спрашивая согласия, коснулся кончиками пальцев его лба. Цин Вэньцзи почувствовал, как его тело насквозь будто бы пронзает ледяная волна духовной энергии, однако он не ощутил боли.

Когда ледяная Ци покинула тело мальчика, бессмертный улыбнулся. Улыбнулся радостно, открыто, так, что Цин Вэньцзи не заметил скрывшейся за пеленой счастья жажды наживы.

— Как тебя зовут? — спросил он, все еще улыбаясь.

Мальчик внимательно смотрел на этого бессмертного, желая увидеть подтекст его действий, вот только он не видел. Словно у него никогда не было способности видеть.

— Цин Вэньцзи, — с прищуром негромко сказал он, продолжая вглядываться в лицо практика.

— Значит, Цзи'эр, — произнес практик и кивнул каким-то своим мыслям, — Я низший старейшина секты Демонической Жатвы, Ван Сифу. Желаешь ли ты стать учеником моей секты?

Цин Вэньцзи хотел было отказаться, однако это слово, «нет», будто отказывалось слетать с его губ, сколько бы он не пытался произнести его. И тогда мальчик вдруг подумал, что это, считай, его единственный шанс вырваться из ситуации, в которой он оказался после смерти бабушки. И пусть он чувствовал, что не стоит так просто доверять этому Ван Сифу, в то же время что-то глубоко внутри него, словно спавшее до этого момента и лишь сейчас приоткрывшее веки, шептало юноше тихим, но оттого не менее навязчивым голосом:

— «Если ты не согласишься, то погибнешь от тоски!»

В то же время в голове его всплыл расплывчатый силуэт девочки лет двенадцати. Он не мог разглядеть ее лица, одежды… лишь сотканная из белого света бабочка в её волосах вяло помахивала крыльями, словно приветствуя его.

Цин Вэньцзи никогда не встречал эту девочку, по крайней мере, он не мог вспомнить кого-то, носившего в волосах подобное существо, однако что-то в самой глубине его существа твердило, что если он откажется от открывшегося ему пути, то однажды действительно умрет.

И стоило Цин Вэньцзи четко осознать это, как он резко уверено кивнул, ясными глазами впившись в лицо Ван Сифу.

Низший старейшина внутри поежился от этого взгляда, однако внешне ничем не выдал своего состояния. Он вдруг отчетливо осознал, что, пусть талант этого странного ребенка просто невероятен, сам по себе мальчишка крайне опасен. Он не понимал, откуда взялась эта мысль, однако на мгновение на месте мальчика он увидел юношу в черном одеянии. Его волосы были такими же черными, даже в глазах этого человека клубилась до глубины души пугающая тьма… Но самое жуткое — в его глазах сверкала едва сдерживаемая жажда убийства такой мощи, что ей одной можно было бы уничтожить все внешние регионы мира Демонов и Богов.

Странная мысль промелькнула в голове Ван Сифу. Странная, но отчего-то показавшаяся ему единственно верной в этой непонятной ему самому ситуации.

Улыбнувшись, Ван Сифу прикрыл глаза, скрывая от мальчика крутящиеся в голове мысли, и произнес:

— Вот и хорошо. Несмотря на то, что твой талант оставляет желать лучшего, все же с поддержкой секты Демонической Жатвы ты сможешь достаточно быстро прогрессировать. Начнешь с ученичества во внешней секте, а в будущем, может быть, сможешь перейти во внутреннюю.

Сформировавшийся в голове Ван Сифу план был очень простым: заставить Цин Вэньцзи считать, что весь его прогресс — лишь результат усилий секты Демонической Жатвы. Так он хотел привязать этого необычного мальчишку к секте, чтобы в будущем он не осмелился пойти против неё.

И со временем все его действия действительно начали приносить плоды.

Несмотря на то, что прогресс Цин Вэньцзи шел куда быстрее других учеников, его самооценка все время колебалась где-то между полом и спавшим под землей главой секты Демонической Жатвы. Казалось, еще ниже она не падает лишь из-за страха удариться о затылок этого человека.

В течение нескольких лет секта Демонической Жатвы снабжала Цин Вэньцзи пилюлями, которые, по его мнению, и вынуждали его культивацию расти. Однако на самом деле эти пилюли имели прямо противоположный эффект. Они замедляли развитие мальчика на тридцать процентов, а также формировали на его душе невидимую печать контроля.

Эта печать была очень простой, но в то же время необычайно сложной. Она существовала, укрепляясь с каждой принятой Цин Вэньцзи пилюлей, но при этом ни мальчик, ни кто-либо еще не мог её заметить.

Однако в жизни его за эти несколько лет происходило не только плохое. Всплывающий в сознании силуэт девочки с годами постепенно обретал четкость, пока черным туманом не осталось скрыто лишь лицо незнакомки, ставшей Цин Вэньцзи настолько родной, что затмила собой даже бабушку, растившую его в первые несколько лет его жизни. Мальчику казалось, что стоит ему один единственный раз увидеть эту девочку, как он тут же узнает её, несмотря на то, что лицо девочки так и осталось скрыто темным туманом.

В то же время голос, что тогда велел Цин Вэньцзи согласиться вступить в секту Демонической Жатвы, вновь прозвучал в голове Цин Вэньцзи лишь дважды. В первый раз он предупредил о том, что в открывшемся перед мальцом мире доверять можно только себе. А во второй раз… таинственный голос велел любыми способами отыскать девочку, образ которой вот уже несколько лет преследует Цин Вэньцзи.

С самого начала у мальчика не было повода сомневаться в словах таинственного голоса, кроме того, он и сам хотел найти девочку из того образа. Вот, почему он начал культивировать, практически не оставляя времени для сторонних дел.

Но вот, наконец, настал день, когда глава секты Демонической Жатвы выступил перед учениками внешней и внутренней секты.

Глава секты Демонической Жатвы выглядел как мужчина в годах: его волосы местами покрывала седина, а лицо украшали многочисленные морщины. Впрочем, это не могло скрыть его довольно привлекательной внешности. Как и глаз, в которых время от времени словно сверкала свежая алая кровь. Одет он был в черный халат, расписанный кровавыми символами, а расходящаяся вокруг него угнетающая аура тяжелым грузом давила на плечи стоящих на земле, задрав головы к небу, учеников.

Он парил высоко в небе, но голос его гремел в ушах каждого из учеников. Он говорил долго и величественно, но если все обобщить, то получалось что-то наподобие:

— Ученики секты Демонической Жатвы! Моя культивация уперлась в тупик, поэтому, чтобы прорваться за пределы царства Духа, мне нужен катализатор. По совпадению совсем недавно в духовном лесу родился новый статысячелетний зверь. Божественная птица Ху. Её кровь послужит мне лучшим катализатором и максимально приблизит меня к царству Бессмертия! В связи с этим все ученики внешней и внутренней секты будут отправлены на поиски птицы. В качестве награды человека, что приведет ко мне птицу, я возьму в ученики и помогу с развитием до стадии Зарождения Души!

Цин Вэньцзи, лишь услышав речь, тут же подумал о том, что ученичество у самого главы секты Демонической Жатвы чуть ли не единственный его шанс на относительно быстрый прогресс. Однако таинственный голос подозрительно молчал. Цин Вэньцзи какое-то время думал, что бы это могло значить, но потом махнул рукой — если голос молчит, то его решение верное.

Глава секты Демонической Жатвы не стал спрашивать, желают ли ученики принять участие в «соревновании». Он просто переместил их во внешнее кольцо. У юных практиков попросту не было выбора. Однако шанс стать личным учеником главы секты стал надеждой не только для Цин Вэньцзи. Все они разбрелись в разные стороны, решив не оставлять ни одного необследованного участка вокруг духовного леса.

Но Цин Вэньцзи предпочел действовать отдельно, как и многие другие ученики. Однако, в отличие от своих собратьев по секте, Цин Вэньцзи ориентировался по слухам. Он был уверен, что человек, сообщивший ему о «снизошедшей богине», говорил именно о той птице.

Он ходил по деревням, спрашивал о пришлых, пока не услышал, что в одной из деревень появилась «богиня». Это был знак. Но, как бы он ни старался бежать быстрее, чтобы преодолеть расстояние между деревнями, ему понадобилось около недели. И он опоздал.

Таинственной «богини» там уже не было. Тем не менее, осмотрев всех деревенских, мальчик заметил перо, что буквально горело чистейшей духовной энергией. Оно, напоминая своим видом самодельный амулет, висело на шее мальчика, подозрительно таращащегося на Цин Вэньцзи.

Убедившись, что среди селян нет ни одного культиватора, Цин Вэньцзи задумался. Он понимал, что перо практически со стопроцентной вероятностью принадлежит птице, которую он искал, однако мощная энергия в нем заставляла мальчика быть настороже. Однако, в очередной раз вспомнив, что на кону ученичество у эксперта пика Поиска Дао, он решился.

— Мое имя Цин Вэньцзи, — представился он, глядя на мальчика с пером, — Я ищу ту, кто дала тебе висящее у тебя на шее перо.

Юй Мину не понравилось такое отношение со стороны Цин Вэньцзи. Не важно, что он был культиватором, ведь сестренка Тинг была намного сильнее него!

Презрительно фыркнув, Юй Мин отвернулся от Цин Вэньцзи, чем сильно его разозлил. Простые смертные не смели выражать и капли непочтительности в его сторону, а тут какой-то мальчик, который даже младше него…

Конечно, Цин Вэньцзи понимал, что и сам не так давно был лишь обычным смертным, вот только он всегда считал себя выше остальных людей. Он видел насквозь их желания и пороки, а потому презирал. В секте Демонической Жатвы это не изменилось. Да, он считал себя бездарностью, прогресс которой — лишь результат усилий со стороны старейшин секты, но в то же время презирал других учеников. Это было иррационально, но он попросту не желал сравнивать себя с окружающими людьми.

Вот почему он хотел найти ту девочку из образа в своей голове. В этом образе он не видел того, что презирал в других. И в самом себе.

Цин Вэньцзи рванулся, решив не нянчиться с простым смертным, однако, как только он попытался вырвать перо из самодельного амулета, чтобы по нему отыскать его хозяйку, оно не далось. И не просто не далось — в Цин Вэньцзи ударило такой мощной волной энергии, что он отлетел на несколько десятков метров и закашлялся кровью.

Тогда он понял: этот удар с самого начала должен был лишь сильно ранить посмевшего покуситься на перо человека. Более того, от этого удара не смог бы увернуться никто ниже стадии Отсечения Души, в этом Цин Вэньцзи был уверен. Кроме того… даже практик на стадии Зарождения Души получил бы те же повреждения, что и сам Цин Вэньцзи.

— «Значит, ее культивация находится на стадии Зарождения Души!» — осознал он.

Поднимаясь с земли, мальчик чувствовал жгучий стыд, однако ярость его сменилась на задумчивость.

— «Она могла сделать так, чтобы перо просто убило меня, однако…» — на этом моменте размышлений на его лице сама собой появилась едва уловимая предвкушающая улыбка. Ему внезапно стало очень интересно узнать, что же это за Божественная птица Ху.

Он не стал пытаться что-то выведать у селян, вместо этого отправившись дальше вглубь внешнего кольца континента богов.