В погоне за местью

Глава 22

РЕЙЧЕЛ

Я постукивала пальцами по коленке, сидя в кожаном кресле. Не помню, как давно испытывала такие смешанные чувства: страх, любопытство, нервозность, нетерпение, возбужденность и стыд. И все это в одном флаконе. А он все молчал и смотрел на маленький внутренний дворик, прилегающий только к этому кабинету.

Теодор Штейн хоть и выглядел внешне спокойным, но сильно сжатая челюсть выдавала его эмоции, схожие с моими. Он стоял у панорамного окна и наблюдал за журчащей водой в фонтане. Его руки были сжаты за спиной в замок. То, на сколько сильно он переживал и нервничал, немного успокаивало меня. Не так сложно было вынести свои собственные чувства, когда знаешь, что кто-то разделяет волнение и опасения, как ты. Мы разделяли их друг с другом и относились к ним с пониманием. Но никто из нас не торопился начать разговор, чтобы поскорее завершить эмоциональную пытку.

Может, не так уж и много у нас различий…

— Мы кого-то ждем? — нервно спросила я, не в силах больше выносить тишину.

Теодор лишь прикрыл глаза и тяжело вздохнул.

— Я пригласил Алана. Мы ждем его, чтобы наш разговор был полным. И чтобы выстроить цельную картину для вас двоих и для меня.

— Цельную картину чего? — резче чем хотела, спросила я.

Штейн спокойно повернулся ко мне и улыбнулся.

— Того, как мы все тесно связаны друг с другом, крестница.

Я хмыкнула и отвернулась. По каким-то неведанным мне причинам это рассмешило его, и он, тихонько посмеивался, пока шел к своему месту за столом. А я никак не могла утихомирить свой незрелый истерический порыв.

— Точная копия Маринетт, — выдохнул он и сел на мягкий бархатный стул.

Было невыносимо сложно сохранять спокойствие, глядя в его глаза.

— Вам не страшно без охраны находиться со мной в одной комнате? Не думаете, что я могу предпринять еще одну попытку убить вас?

Теодор Штейн стал тихо посмеиваться себе под нос. Я неосознанно начала улыбаться. Так странно, глядя на этого человека сейчас, я не видела мишень, не считала его ужасным хладнокровным человеком, каким представляла после внушений Ричарда. Теодор Штейн был обычным пожилым человеком. Да, со своими тайнами, секретами и парочкой скелетами за спиной. Но у кого их нет? По крайне мере сейчас я совершенно не увидела в нем угрозу.

— Повторю то, что сказал пару дней назад: если бы ты хотела меня убить, ты бы уже это сделала. А то, что ты сейчас сидишь передо мной, готовая слушать и разговаривать, полностью успокаивает меня и дает ощущение безопасности. К тому же, кто сказал, что за нами никто не наблюдает?

Он многозначительно приподнял брови и ухмыльнулся. Мне оставалось только пожать плечами и признать его правоту.

Я посмотрела на еще одно кресло в комнате, которое до сих пор пустовало. И мой взгляд застыл. На меня накатила такая усталость, что стало все равно. Я сижу сейчас в одной комнате с человеком, которого считала виновным в смерти всей семьи, хотела убить и ненавидела всей душой. А сейчас мы мирно ведем разговоры о том, кто кого хотел убить, готовые полностью раскрыть все карты и поставить все точки над «i».

— Может… — прошептала я неуверенно.

— Что?

— Может… Пока нет Алана мы обсудим более личные темы?

Я не отрывала глаз от пустого кресла, но чувствовала желание Теодора поймать мой взгляд.

— У тебя есть конкретные вопросы? — спросил он снисходительным тоном.

Я все так же, не поднимая головы, спросила то, на что уже, итак, знала ответ, но должна была услышать это лично от него:

— Вы правда не причастны к гибели моей семьи?

Наступило тягостное молчание. Даже воздух вокруг стал тяжелым и густым. Но Штейн не хотел или не знал стоит ли прерывать это молчание. Может, подбирал нужные слова, придумывал очередную историю. Может, боялся подать голос, не зная, как я отреагирую. А он имел право бояться реакции после устроенного мною шоу. Может, он посчитал, что я на самом деле не жду ответа и задала чисто риторический вопрос. Но я действительно ждала ответа. Боялась его? Да. Но ждала с нетерпением. Мне физически было необходимо узнать ответ из его уст, чтобы раз и навсегда успокоиться. Чтобы начать жизнь с чистого листа. Просто начать жить, а не выживать.

Я все же заставила себя перевести взгляд на своего крестного. Как и ожидалось, его глаза ни на секунду не отрывались от меня. Я никак не могла понять, что за мысли крутятся в голове этого человека. Взгляд Штейна был по-отечески мягким и теплым, но в то же время создавалось впечатление опасности. Я чувствовала, что внутри меня «копаются». Пытаются прорыть путь к моей душе и моим тайнам.

Мне стало неуютно от этого, но я не стушевалась. Это было сравнимо брошенному вызову на дуэль: «кто кого». Что ж я всегда любила такие вызовы. Натянув на себя надменность, которую переняла у тети, я положила ногу на ногу, а руки опустила на подлокотники кресла, полностью забирая пространство себе. Если это проверка, то я не провалю ее.

— Так я жду, — холодно напомнила я.

Штейн еще несколько секунд смотрел на меня все теми же глазами, но все-таки сдался. Я ожидала большего. Но он тяжело вздохнул и наконец-то начал говорить:

— Я молчу не потому что не знаю, что тебе сказать, а потому что не знаю, на сколько правильно ты воспримешь информацию. Много лет и особенно за последний год у тебя складывалось четкое и непоколебимое представления о событиях прошлого и об их участниках. И смею признаться, что от части боюсь твоей реакции, так как ты намеривалась убить меня в течение этого года. Иногда я чувствовал твое дыхание на затылке. Так близко ты порой была ко мне, даже сама, не замечая этого.

Я скептически приподняла бровь. Но Теодор не стал вдаваться в подробности. Он только усмехнулся.

Я не могла не согласиться с его чувствами, страхами и мыслями. Действительно, во мне сохранялась некоторая категоричность и глупое упрямство. Но я четко определила для себя, что надо узнать и другую сторону конфликта. И это следовало сделать с самого начала.

— Я готова вас выслушать, — подбодрила его я.

— Но готова ли ты меня услышать?

Я тяжело вздохнула.

Ну почему обязательно все нужно усложнять?

— В любом случае, ваше молчание только усугубить положение и еще сильнее укрепит мою несговорчивость, — я вздохнула. — Вы правы, считая, что я настроена крайне скептически к вам. Несмотря на открывшиеся обстоятельства и признание Ричарда, это не снимает ответственности с вас. Мне нужно заполнить пробелы, которые сможете закрыть и дополнить только вы. Чтобы окончательно принять решение для себя. Так что я хочу услышать вас, крестный.

На слово «крестный» я надавила сильнее. Мне было некомфортно называть Штейна так, но это было своего рода сигналом, направленным на готовность к перемирию.

— Хорошо, — выдохнул он. — Нет. Твоих родителей убил не я. И тем более я не причастен к гибели Маринетт. Но, как ты и сказала, это не снимает с меня ответственности в отношении того, что произошло с вашими с Аланом семьями. На мне есть ответственность.

В какой-то степени я почувствовала облегчение, но это не принесло мне покоя, который я искала. Найду ли я вообще покой?

— Хорошо. Надеюсь, вы понимаете, что мне нужно было услышать эти слова именно от вас?

— И твой вердикт? — усмехнулся Штейн.

Я немного задумалась и присмотрелась к нему. Сейчас передо мной сидел пожилой человек, на долю которого выпало не мало жестоких испытаний. В его глазах очень четко считывалась усталость. Иногда я замечала, как они тускнеют, а взгляд становится пустым. Как будто в эти мгновения Штейн проваливается в прошлое и переживает тяжелые моменты снова, снова и снова. И проскальзывало некоторое безразличие. Как будто ему уже было все равно, поверю я ему или нет. Он уже устал бороться. Но было жизненно необходимо завершить все дела.

Мне стало его жаль в какой-то степени. Но расслабляться было рано. Нельзя было стереть все, что произошло за последний год одним лишь словом «нет». И тем более нельзя было стереть все, что произошло за последние двадцать лет, а может и больше. Нужно поставить твердую точку, иначе каждого из нас ждет печальный конец.

— Я вам верю, — ответила я. — Уже давно верю, но… Сложно признать ошибку, которая стоила стольких жертв. В том числе собственной.

Мне на мгновение показалось, что он вздрогнул и выдохнул с облегчением. Будто я была для него судьей, от которого зависела его жизнь. Но Теодор быстро справился с эмоциями и улыбнулся.

— Я рад, Рейчел. Жаль только, что тебе пришлось узнать правду, пройдя через все это.

— А мне не жаль, — покачала я головой.

— Правда? — искренне удивился Штейн.

— Да. Я упряма. Мне сложно признавать свою неправоту и заблуждения. И я оказалась в ситуации, где на моих слабостях разыграли неплохую партию. Только такая экстремальная ситуация заставила меня прийти в себя и переосмыслить все. И это было неизбежно. Пойдя по грани между жизнью и смертью… Опять, — выдохнула я. — Мне удалось сорвать пелену сказки, рассказанной Ричардом.

Во взгляде Штейна, как мне показалось, проскользнула нотка гордости. Его усики приподнялись от искренней улыбки.

— Сейчас вы скажете, как сильно я похожа на Маринетт? — хмыкнула я.

Он засмеялся.

— Да. Хотел. Но больше всего в твоем голосе прозвучали твердость и мудрость Ксандра.

На меня напало смущение. Щеки залились румянцем, а губы непроизвольно растянулись в улыбке. В этот же момент дверь в комнату открылась. Алан растеряно встал в дверном проеме. Его поразила картина, которая открылась перед ним. Наниматель, которого он защищал от наемницы, сидят в одной комнате и улыбаются. Выражение, которое появилось на лице Алана, еще сильнее позабавило меня: растерянность, смятение, даже испуг. Он замер и не решался войти в кабинет.

— Проходите, Алан, — улыбнулся Штейн и жестом пригласил его сесть на свободное место рядом со мной. — Мы вас уже заждались.

Алан медленно закрыл дверь за собой и с некоторой осторожностью уселся на предложенное место. Я не сводила с него глаз, а с моих губ не сходила ухмылка. Он то и дело переводил взгляд с Штейна на меня и обратно.

Я словила себя на мысли, что мне чертовски нравится, когда Алан пребывал в растерянности. Он становился слишком милым и уязвимым. Мне так и хотелось обнять его и укрыть от опасности. Но с другой стороны, так и подмывало пошутить над ним подольше.

— Вижу, — хриплым голосом ответил он. Прокашлявшись Алан уже увереннее продолжил: — И видимо вы уже успели решить некоторые свои разногласия.

— Да, — весело хохотнул Теодор. — Но это не значит, что вопрос закрыт.

— Верно, — согласилась я.

Алан с нескрываемым удивлением посмотрел на меня. Я улыбнулась ему и расслабленно расположилась в своем кресле, собираясь продолжить сложную для нас всех беседу. Но, по крайне мере, сейчас в воздухе не витало напряжение, которое сковывало и тело, и дух.

— Ну что ж, — первым начал Штейн, — и правда, не знаю с чего начать. Рейчел, хочу для начала прояснить мою связь с твоей семьей. Семья Беррингтон была моим давним партнером, и я имел честь быть другом твоего деда. Мы вместе начинали бизнес, и наши отношения переросли в настоящую крепкую дружбу. К сожалению, твой дедушка умер раньше, чем ты родилась.

— Да. Но Маринетт мне рассказывала о нем.

Теодор удовлетворенно кивнул.

— Он покинул нас неожиданно, но я сохранил теплые отношения с его детьми. Ксандр, Маринетт и Ричард, — Теодор с теплотой перечислил имена всех трех Беррингтонов-старших. — Ксандр стал моим партнером не задумываясь. А когда родилась ты, он попросил меня стать твоим крестным, и я не смог ему отказать.

Он улыбнулся такой мягкой и нежной улыбкой, что я смутилась. Я осознала, что Теодор относился ко мне не просто как крестнице, а как к родной внучке или племяннице, хоть мы никогда и не были близки и даже знакомы, чтобы образовалась такая связь. Уж точно не с моей стороны. Пока что.

— Смерть Ксандра и Миранды стала для меня ударом. Я пытался убедить Маринетт позволить мне участвовать в твоей жизни. Я не претендовал на роль опекуна, как этого желал Ксандр, что было указано в завещании. Я хотел сделать все, чтобы отгородить тебя и Маринетт от влияния Ричарда, которого на момент тех трагических событий я уже успел хорошо узнать. Но мы знаем, что Маринетт категорически отказалась. К тому времени у нее уже был сильный голос и влияние. Благодаря многим партнерам и друзьям она смогла меня сковать по рукам и ногам. Я не хотел вынуждать ее применять грязные приемы, поэтому отступил, но не переставал наблюдать за вашей семьей со стороны, на сколько это было возможным со всеми принятыми Маринетт мерами предосторожности.

Да. Тетя хорошо постаралась скрыть меня от мира. Но не смогла огородить от самой главной опасности, исходившей из самого сердца нашей семьи. Я опустила взгляд представляя все события, произошедшие в прошлом. Я была ребенком и многого не знала, не понимала и не помнила. А ведь рядом со мной разворачивалась по истине судьбоносные события. Но хорошо, что я ничего не понимала. Детям ни к чему раньше времени осознавать, что мир — темное и несправедливое место, в котором слишком много жестокости.

— Но я не оставлял надежды прижать Ричарда, — продолжил Теодор, переводя взгляд на Алана, который слушал его внимательно и сосредоточенно. — Я поставил ставку на Стефана Фалька.

Я подняла глаза на Алана. Он сжал до хруста кулаки. Мне хотелось прикоснуться к нему, обнять, укрыть от болезненных воспоминаний, но я удержала этот порыв до лучшего момента. Да и имела ли я право на это?

— Стефан давно пытался выйти на след поставщика нелегального оружия. Вы наверняка слышали, что это очень серьезная проблема для Швеции. И так совпало, что за этим стоял как раз Ричард Беррингтон. Но действовал он чужими руками. Ричард умело заметал следы благодаря влиянию и ресурсам старшего брата, пока тот был жив, а впоследствии это место заняла его сестра.

Теодор сделал глубокий вздох. Рассказ давался ему с трудом. Воспоминания тяжелых моментов жизни отнимало слишком много сил.

— Твой отец, — Штейн бросил быстрый взгляд, в котором я заметила вину, — был первоклассным специалистом. И когда дело вновь зашло в тупик, я смог выйти на Стефана сам. Точнее… Так совпало, что мы оба в одно время искали встречи друг с другом. Какого же было мое удивление, когда я узнал детали, которые отыскал Стефан. Мы быстро смогли заполнить все пробелы, и пришли к одному печальному выводу: прямых доказательств причастности Ричарда Беррингтона у нас все равно недостаточно.

— Но как вы поняли, что именно мой дядя стоял за таким масштабным делом? Столько личностей участвуют в перегонке оружия… — уточнила я. — Что его выдало?

Теодор раскинул руками и снова сплел их в замок. Облокотившись локтями на стол, он внимательно заглянул поочередно в наши с Аланом глаза.

— У меня с Ричардом начались проблемы еще за долго до начала всей заварушки. Мои люди регулярно сообщали мне о подозрительных сделках на границах. Так уж случилось, что я долгое время следил за нелегальными путями.

Мы с Аланом переглянулись.

— Скажем так, — смущенно прокашлялся Штейн. — Я был связан с людьми, которые работали в правоохранительных органах. Им нужен был человек, который имел связи в определенных кругах.

Крот? Теодор Штейн — «крот»?

— Так вот как вы с отцом нашли друг друга, — хмыкнул Алан. — Я все гадал, как отцу удалось связаться с вами.

Теодор Штейн кивнул. А я попыталась скрыть свой шок. На меня обрушилось осознание, какой опасный и влиятельный человек стал моей мишенью. Теперь я лучше понимала слова дяди. Штейн, если бы действительно хотел избавиться от меня, без проблем и с легкостью смог бы это сделать. Что стоит совершить один звонок нужным людям… Хочешь легально устранить врага — звонок в правоохранительные органы. Не хочешь привлекать внимание властей — сигнал лучшему наемнику.

— Да. Но паутина связей куда сложнее, Алан. Во многом на меня и твоего отца повлиял Джонатан Додвелл. Он был связующим звеном между нами. И именно Додвелл нашел улики, которые навели меня на неутешительные выводы насчет Ричарда. Тогда я стал следить за ним. Ричард был очень внимательным и осторожным. Никогда не светил. Всюду отправлял посредников. Но иногда лично принимал участие в сделках или…

— Казнях? — нервно хохотнула я, вспомнив нашу последнюю встречу.

Алан и Теодор синхронно перевели на меня взгляды. Мне стало неуютно от такого внимания. Было видно, что мой шутливый тон никто из них не оценил.

— Казнях, — повторил Теодор, словно пробуя на вкус это слово. — Верная характеристика, Рейчел. Неугодных он убирал очень просто. Сложнее оказалось с семьей, но и тут он не отошел от своей привычной схемы.

Я прикусила губу и сжала подлокотники кресла. Боковым зрением, я заметила, как Алан внимательно наблюдал за мной.

После нескольких секунд молчания, Алан задал вопрос, который вертелся и на моем языке:

— Вы сказали, что Додвелл нашел улики на Ричарда. Почему вы до сих пор не прижали его?

Теодор поднялся со своего места и подошел к окну. Его тяжелый и хмурый взгляд был направлен в пустоту. Он скрепил в замок руки за спиной и продолжил рассказ:

— Те улики… Были такими же косвенными, как и остальные. К тому же, сказать о личности причастного к преступлениям мог по уликам понять только тот, кто близко был знаком с ним. Одним из них был я. Я долго отрицал, но для меня картина складывалась четкая. Особенно после того, как я начал следить за Ричардом. Отнекиваться было бессмысленно. Промедление — вот в чем моя, самая главная ошибка. Если бы я сразу же начал действовать, а не поддаваться личным чувствам, то вероятно ваши близкие были бы живы.

Штейн перевел дыхание.

— Я долго не мог поверить, что несерьезный и безучастный ко всему младший Беррингтон мог организовать мощную и крепкую преступную схему. И, более того, так умело всем руководить из тени.

— Но как так получилось, что он не был знаком с вами лично, учитывая ваши близкие отношения с их отцом? — поинтересовалась я.

Теодор ухмыльнулся и повернулся ко мне лицом.

— Счастливое стечение обстоятельств.

Я удивленно подняла брови. Но Штейн больше ничего не сказал. Может, потому что для этого есть весомые причины личного характера, которые Теодор не хотел бы говорить ни одной живой душе? Но чувство неудовлетворенности и любопытство укрепили во мне мысль, что я должна узнать подробности, но не сейчас.

— Тихие и неприметные люди — самые опасные, — пробормотал Алан себе под нос. Но в такой тишине мы расслышали каждое слово.

— Да, — согласился Штейн.

Мне было сложно поверить, что тот истеричный и озлобленный Ричард, каким он был всю жизнь в моих глазах, мог оказаться холоднокровным стратегом. Безучастный Ричард? Никогда бы не поверила. Но возможно его успехи за последние годы изменили характер, и он более не стал носить маску непутевого младшего брата, зад которого всегда прикрывают старшие брат и сестра. Он открыто вышел на арену черного рынка и противостояния со Штейном.

— Когда же я убедился во всем и принял открывшиеся обстоятельства, благодаря посредничеству Додвелла я начал работать со Стефаном. При моем содействии и помощи дело сдвинулось с мертвой точки. Стефан наконец-то мог работать с определенным подозреваемым. Но дело приняло более опасный и непредсказуемый оборот, к которому ни я, ни Стефан не были готовы.

Мы с Аланом переглянулись.

— Ричард каким-то образом узнал о слежке. Меня он вычислить не смог, но Стефана…

Алан громко втянул воздух и сжал кулаки.

— Опасность нависла и над членами семьи Беррингтонов. И что больше всего пугало: опасность исходила прямо из сердца семьи, и я ничего не мог поделать с этим, — голос Теодора надломился. Он сглотнул ком в горле и продолжил: — Сначала Ксандр отнесся ко всему, крайне категорично. Поддавшись эмоциям, я совершил ошибку. Нужно было выждать лучшего момента. Ксандру было сложно поверить, что его младший брат мог заниматься такими вещами за его спиной, да еще прикрываться бизнесом семьи, запятнав ее. Несмотря на сложные внутрисемейные отношения, они все же были братьями. А улики все еще были косвенными и ни о чем конкретно сказать не могли. Но и опровергнуть Ксандр не мог. Он долго не выходил на связь с нами. Мы со Стефаном уже решили, что это провал. Но Ксандр неожиданно позвонил мне с уже готовым планом.

— Папа нашел доказательства причастности дяди? — удивилась я.

Теодор неоднозначно кивнул.

— И да, и нет. Мы не успели этого выяснить. Но вероятнее всего да. В противном случае он был бы жив.

— Ричард упомянул, что папа узнал о его делах.

— И это оказалось для Ксандра роковой ошибкой, за которую вновь несу ответственность я, — Ксандр провел по лицу рукой и вернулся на свое место. — Видимо, то, что он нашел, привело его в ярость и он не смог сдержаться, открыто пригрозив младшему брату. Но что он нашел на Ричарда мы со Стефаном так и не узнали. Да и как обстояли дела между Ричардом и Ксандром в целом, тоже остается тайно за семью печатями. Только один свидетель тех событий остался в живых, но он точно нам не скажет всей правды.

Я нахмурилась.

Хм. Если сильно постараться, можно выбить правду!

— Но, в таком случае, что вы обсуждали на горнолыжном курорте? — спросил Алан хриплым и тихим голосом.

Теодор откинулся на спинку кресла.

— Ксандр позвал меня и Стефана на нейтральную территорию, чтобы все обговорить. Он не рискнул вдаваться в подробности по телефону. Ричард видимо прознал о планах старшего брата и организовал покушение, которое успешно для него завершилось.

Алан пробубнил ругательство и отвернулся от меня, когда я посмотрела на него. Он нервно потирал подбородок и отбивал хаотичный ритм по подлокотнику кресла.

— Ха, потрясающе глупо! — процедил Алан. — Вы предоставили Ричарду отличную возможность убрать вас всех в одном месте и по возможности одним выстрелом.

— Любимая и, как видно, рабочая схема дяди, — усмехнулась я. — Меня и вас он тоже натравил так, чтобы мы убили друг друга. Одно дело — минус две проблемы.

Штейн согласно кивнул.

— Но как так получилось, что отец не передал вам доказательства? Ведь он был в Гштаде.

— Практически сразу же по прибытию Маринетт позвонила Ксандру и сообщила о передозировки Ричарда.

Данная новость меня невероятно удивила и шокировала. Заметив мое замешательство, Теодор поспешил пояснить:

— Симуляция. Ричард симулировал попытку уйти из жизни. Ксандр не мог оставить это без личного внимания, хотя я и Миранда пытались его остановить.

— Мама была в курсе происходящего?

Маринетт всегда говорила о маме как о тихой и скромной женщине. Она была мостом, соединяющий семейные узы. Мама вовремя умела загасить искру, чтобы не разожглось пламя. Сложно было представить, что она могла рваться самое пекло. Но я не могла судить, так как мало что помнила о ней. А точнее — совсем ничего не помнила.

Моя эмоциональная реакция привлекла внимание Алана. Я заметила боковым зрением его внимательный и обеспокоенный взгляд.

— Да, — кивнул Штейн. — У нее было в некотором роде сильное влияние на Ричарда, что могло сыграть нам на руку.

Я поджала губы и опустила взгляд. Наверное, мне уже никогда не узнать, как на самом деле обстояли дела во взаимоотношениях моих родителей и Ричарда, но хотелось верить, что слова дяди были личными фантазиями и бреднями.

— Сейчас Ричард стал менее неосторожным, — продолжил Теодор. — Раньше его холодная агрессия и спокойствие пугали и заставляли нервничать. Никто из нас тогда не знал, на какой шаг он мог пойти, чтобы обезопасить себя и свое детище. В данный момент он будто сдал, сорвался. Поддался тем эмоциям, которые подавлял и прятал все эти годы. Но также предположу, что груз вины и ответственности за убийство Ксандра с Мирандой и Маринетт, стали непосильными для него.

Теодор перевел дух.

— Ксандр быстро собрался и уехал, толком не успев перевести дух.

— Но как я оказалась с ними? — уточнила я.

— Ты была слишком мала, — пояснил Штейн. — И Ксандр не хотел оставлять тебя рядом с Ричардом, чтобы ты не стала разменной монетой на случай непредвиденной ситуации.

Я кивнула, соглашаясь с Теодором. Вполне обоснованное решение, но, как показало время, ошибочное.

— Я до последнего умолял Ксандра остаться. Хотя бы оставить Миранду и тебя в отеле. Но он будто не слышал меня.

— Мой отец поэтому поехал следом за мистером Беррингтоном? Чтобы вернуть его назад? — неожиданно спросил Алан.

Я отметила про себя, как уважительно он назвал моего отца. От этого по телу распространилось теплая благодарность.

— Этого я не знаю, — покачал головой Штейн. — Я даже не знал, что Стефан уехал, пока на мой телефон не пришло сообщение от него о случившейся аварии. Дальше у нас толком не было возможности обсудить все это. Все завертелось так быстро, что я едва успевал обрабатывать поступающую информацию.

Ричард провернул интересную схему. Выманил брата. Подстроил несчастный случай. А пока мы пытались это пережить и осознать, провел выгодную сделку. Но в спешке наследил, за что позже ухватился Стефан. Он единственный сохранял трезвость и хладнокровие. Без него Ричард бы и до меня добрался.

Алан к моему удивлению никак не отреагировал на такую высокую оценку способностей отца. Его лицо оставалось непроницаемым. Лишь глаза горели от переполнявших чувств и эмоций.

— Пока Стефан шел по горячим следам, я пытался достучаться до Маринетт. Но она верила младшему брату, которого очень сильно любила и всегда защищала. Представьте: один брат пытался покончить с собой, другой погиб вместе с супругой в автокатастрофе и все в один день. Маринетт была уязвима для манипуляций, которые уже активно использовал Ричард. Я прекрасно это осознавал, но не мог так просто сдаться.

— Вы с моим отцом разделились? — нетерпеливо предположил Алан.

— В некотором роде да. Пока я пытался достучаться до Маринетт, твой отец пошел своей дорогой и совершил одну серьезную ошибку, с помощью которой Ричард его и подловил.

— И какую же?

Сказанное Штейном не понравилось Алану. Он задал вопрос сквозь стиснутые зубы.

— Он стал относиться к этому делу, как к личному. Эта та же ошибка, которую вначале совершил я. Стефан стал поддаваться эмоциям. В нашем последнем разговоре он сказал, что на месте Рейчел мог оказаться ты — его единственный сын.

Было видно, как до предела напряглись мышцы Алана. Детская травма до сих пор мучила его. Я боролась с диким желанием заключить его в свои объятья, чтобы помочь справиться с той душевной болью, которую он сейчас испытывал. И в какой-то степени я понимала и разделяла ее.

Стефан и Алан не заслужили всего этого.

— Стефан не был знаком с Ксандром напрямую. Единственной нитью, которая их связывала до той авария, был я. Но та трагедия спутала такой клубок тесных уз между нашими семьями, что мы до сих пор не можем распутаться.

Что верно, то верно.

В висок ударила резкая боль. Я потерла его и устало вздохнула. Мне потребуется много времени, чтобы переварить всю свалившуюся как снежная лавина информацию.

— И что было потом? — подытожила я. — Почему вы столько лет ничего не предпринимали?

Теодор устало откинулся на спинку стула.

— Мы не сидели на месте. Но, Рейчел, не все, как ты, могут сразу после смерти близкого человека броситься на охоту.

Штейн снисходительно улыбнулся, а я испытала стыд. Он имел право злиться на меня и упрекать. Но все же я не была к этому готова.

— Я оплакивал Ксандра и Миранду. Меня лишили возможности участвовать в жизни их дочери. Маринетт разорвала любые связи. Я был разбит. Винил себя. И до сих пор виню, — добавил он шепотом. — Но Стефан нашел силы продолжать. Но и он скоро встретил свой конец.

— Смерть мистера Фалька — дело рук Ричарда? — прямо спросила я.

Теодор покосился на Алана. Я тоже перевела взгляд на него. Он побледнел.

— От части да, — тихим голосом ответил Штейн. — Несмотря на то, что Ричард на время залег на дно, дело продолжало жить и развиваться. Его близкий партнер давно точил зуб на Стефана. Карты сошлись, и еще один мой друг погиб. Я остался один.

Громко вздохнув, Алан откинулся на спинку кресла. Я не сводила с него глаз. Он обещал мне рассказать о гибели отца, но сейчас точно было неподходящее время.

— Продолжайте, — не глядя на Штейна, прошептала я. — Что было позже? Почему вы снова начали действовать?

Алан бросил на меня взгляд.

Нам надо поставить точку, даже если больно, Алан.

— Ответ на это ты прекрасно знаешь, крестница, — усмехнулся Теодор.

Я перевела на него взгляд.

— Моя охота на вас…

Он кивнул.

— Да, но еще до этого несколько лет назад Ричард оступился. И это позволило мне вновь основательно взяться за него.

Я провела руками по лицу. Никогда бы не подумала, что такой бредовый сюжет мог развернуться в реальности. Он бы отлично подошел для проходного любовного романа, куда для перчинки и остроты повествования добавили преступную семейную драму.

— Так что, — в завершении вздохнул Штейн, — по странному и неоднозначному стечению обстоятельств мы все с вами оказались в одной лодке. И у нас нет выхода, кроме как окончательно остановить Ричарда.

— То есть, предлагаете его убить? — усмехнулась я.

— С радостью, — резко ответил Алан.

Я ошарашенно посмотрела на Штейна. Он лишь прикрыл глаза, словно соглашаясь с Аланом.

— Вы правда хотите убить его?!

Не скрывая своего шока, я переводила взгляд с Теодора на Алана и обратно, пока суровые глаза последнего меня не убедили, что это не было шуткой.

— Ты вдруг стала противницей убийств? — резко оскалился Алан.

В горле появился ком. Я совсем не собиралась их останавливать. Но они приняли такое решение так легко, что это удивило меня и в какой-то степени напугало. Ведь единственным киллером в этой комнате была я. А люди, сидящие рядом со мной, напротив выступали в роли противников такого способа решения проблем.

— Я лишь хочу сказать, что удивлена такому решению. Я думала вы оба будете искать более законный способ устранить Ричарда.

— Конечно, если у нас получится достать улики, которые смогу обеспечить пожизненный срок в тюрьме строгого режима для него, мы им непременно воспользуемся. И в первую очередь будем действовать именно по такой схеме. Собственно, мы это уже начали делать, — успокоил меня Теодор.

— Этого ублюдка надо убить! — возразил Алан. — Такие, как он, умеют извернуться от тюрьмы. Что показали десятилетия ваших попыток. Закон нам не поможет!

Алан резко поднялся с места и указал пальцем на Штейна.

— Я не стану сидеть в укрытии и ждать, пока Сатио и Керри, и все ваши так называемые суперспециалисты пытаются накопать улики против Ричарда Беррингтона. Более двадцать лет вы безуспешно пытались сделать это. И что по итогу вышло? Мой отец мертв. Родители Рейчел и ее тетя мертвы. А она сама, — он указал на меня, не глядя, — стала надрессированной убийцей. Это вы, Теодор, несете ответственность за нас и всех, кто уже мертв. Если бы вы раньше предприняли радикальные шаги, они все могли бы быть живы.

— Алан, не совершайте ошибку, которую в свое время допустил Стефан и всем мы. Не поддавайтесь эмоциям.

Я испугалась, что Алан накинется после таких слов на Штейна, но он развернулся и молча вышел из комнаты.

— Алан! — крикнула я, вскакивая с места.

— Иди за ним, — устало и печально сказал мне Штейн. — Главную часть мы разобрали, а детали обсудим потом. Сейчас ты нужна ему, а он тебе.

Теодор выглядел вымотанным.

— Ступай, ступай.

Больше немедля я выбежала из кабинета. Но мне показалось, Штейн устало закрыл руками лицо и вздрогнул всем телом, когда я бросила на него взгляд. Но утешать его было не главным мои приоритетом сейчас.