Вирус Бога

Завершение святой миссии

На телеги, запряженные мулами, начали грузить ценности из реликвария и казну монастыря. Растущее количество ценностей и простая механическая работа немного развеяли смятение и страх, что царили в душах участников похода после уничтожения монастырской братии. Вокруг уже слышались шуточки относительно будущего богатства, многие довольно улыбались, по-хозяйски оглядывая собранное добро. Вдруг рыцари вытолкали пинками на площадь старика монаха. Он был одет в грязную, местами рваную рясу, длинные седые волосы и неопрятная борода были спутаны, ноги босы. Он упал, растянулся на мостовой, с оханьем поднялся на колени, но, получив пинок рыцаря, снова упал.

Карлос жестом показал охранникам, чтобы те прекратили избивать старика. Он стоял на коленях перед ними, тяжело дыша, опустив голову.

– Кто ты, старик? – спросил его Карлос.

– Брат Август, – ответил старик.

– Почему ты прятался, брат Август?

– Я не прятался, я живу в келье, откуда не выхожу, один, в посте и молитве. Раз в день мне приносят воду и немного хлеба. С вами у меня никакого желания общаться не было, а братьев наших вы уничтожили.

– По воле Господа нашего все твои братья отправились туда, куда им и положено.

– Куда же? – с тревогой в голосе осведомился старик.

– В ад, отче, – спокойно произнес Карлос и сел на принесенный ему стражниками стул. – И вы через некоторое время последуете за ними. Но раз Господь дал вам этот шанс, я предлагаю воспользоваться им и очистить свою душу перед смертью. Откуда ты узнал, что братья твои мертвы? Ты же сказал, что не выходишь их кельи.

– Братство наше истинное, не по названию, как у вас, а по сути своей. Мы едины в Боге, в молитве мы видим и чувствуем Его, связь наша нерушима. Я знал, что вы здесь, я понимал, чем все закончится, все они понимали, я чувствовал их смерть. Инквизиторы, – старик презрительно скривил губы. – Убийство было бессмысленным и жестоким!

– Их покарал Господь. Мы представили грешников на суд Господа нашего, добавив вчера в ваш нечестивый источник «Слезы Христовы».

– Слезы Христовы? – удивился старик. – Это что, яд?

– Нет. Брат Франциск нашел в пещерах Альмерии источник священной воды, которую Богородица, явившаяся ему во сне, назвала «Слезами Христовыми». На нечисть, подобную вам, они действуют безотказно, уничтожая греховную плоть.

– Вы нашли его, господи, вы нашли его, какой ужас! – лицо монаха исказилось гримасой страдания, он горько заплакал. Дав ему погоревать пару минут, Карлос продолжил допрос.

– Нашли кого? Говори! – закричал он на него. Старик дернулся, отнял руки от заплаканного лица.

– Древнего Врага Господа нашего, – он вдруг засмеялся, – господи, какие же вы глупцы! Вы решили, что боретесь со злом?! – старик посмотрел в глаза Карлосу. Взгляд его был ясен и совершенно спокоен. Он изменил позу, сев на камни площади. Рукавом утер слезы с лица и уже спокойно продолжил:

– Вы решили, что нашли святую воду, изгоняющую врага рода человеческого из живых, одержимых им людей. Как же вы заблуждаетесь. Вы нашли средство, что убивает истинного создателя нашего, творца всего сущего, чьи семена жили в этом колодце с древнейших времен. Века назад он правил Землей, но пришел Враг. Ему пришлось удалиться в источники, и он оставил людей. К­огда-то он был частью всего живого, но сострадание заставило его их покинуть, чтобы Враг не смог их убить, и спрятаться в таких местах, как наше.

– Что ты несешь, старик? – закричал на него Карлос. – Не пристало Господу прятаться от Врага, откуда бы он ни прибыл, как ты говоришь. Господь – творец наш, он всесилен и не нуждается в такой защите, как ваш монастырь.

– Много ты понимаешь, инквизитор, – произнес с презрением монах, – множество веков назад Господь создал жизнь и одухотворил наш мир. Но пришел Враг и началась вой­на. Земля была садом Эдемским, но появление Врага заставило Господа изменить нас, сделать так, чтобы мы могли жить без него. Он покинул живых и спрятался в местах, куда не смог попасть Враг. Многие погибли, но многие и выжили, начав новую жизнь. Мы и такие, как мы, стали носителями искры Господней. А вы просто нашли, – он посмотрел на Франциска, – источник, где живет Враг. Кто бы ни пришел к вам во сне, он не имеет никакого отношения к добру и свету, которым, как вам кажется, вы служите.

– Ты сказал, старик, что места такие есть еще в этом мире? – спросил его Франциск.

– Есть, и множество, надежно скрытые, они необходимы для сохранения жизни.

– Сохранения жизни?

– Да, Господь хоть и спрятался до времени, но силу не утратил, ему нужны носители, носители его искры, и они должны жить на Земле, должны быть среди живых, так как именно они поддерживают жизнь, помогают Господу влиять через них на людей, на природу, развивать и поддерживать мир, в котором мы живем. Если уничтожить всех нас, мир погибнет, так как мы – те садовники, кто его бережет. А вы, сами того не ведая, – слуги Врага рода человеческого.

– А ты с Врагом тоже знаком, старик?

– Не так, как с Господом. Да и невозможно это.

– Почему?

– Потому что Враг не создает, Враг – это сила разрушения, боль и смерть. Он не строит, у него нет слуг, он – просто яд, убивающий без цели и смысла.

– А как же сонмища демонов? – допытывался Франциск.

Старик отмахнулся с презрительной усмешкой:

– Оставь эту глупость фантазерам. В лучшем случае – это древние боги, которых церковь назначила врагами и слугами Сатаны, хотя их единственная вина заключается в том, что они устарели. Они верой и правдой служили человечеству в свое время, и все они есть имена нашего Господа.

– Вашего господа?

– Господь, творец наш, он один и един. Наш орден, – старик обвел взглядом строения монастыря, – существует на этом месте более двух тысяч лет. Мы были здесь очень давно, когда то, что вы сейчас называете цивилизацией, только зарождалось. Мы стояли у истоков современного христианства. Мы охраняли источник, приобщали к нему неофитов, помогали Господу поддерживать наш мир, несмотря на все те ужасы, что творил человек, все вой­ны и эпидемии. Мы почти бессмертны – Господь излечивает нас от всех болезней тела. Если бы вам дали воды из колодца, вы бы тоже стали такими… Аббат, как узнал о вашем приближении, все понял. Хосе пропал, до нас доносились слухи об инквизиторе, изгоняющем Дьявола святой водой… Мы предполагали, что вы нашли источник Врага, но гнали от себя эту мысль. Аббат решил не приобщать вас, не рассказывать ничего даже ценой нашего уничтожения. Я считаю, что он правильно поступил. Я живу на этом свете более трехсот лет, многое повидал, был в разных странах, встречался с нашими братьями. Нас много, очень много, поэтому от мира не убудет, если погибнет один монастырь.

– Нашими стараниями ваших слуг уже не так много, – ответил Карлос.

– О, вы об этих несчастных, что жжете на кострах, – старик печально улыбнулся. – Этот источник, – он кивнул на колодец, – он ведь не изолирован, так или иначе он сообщается с подземными течениями, проникает в родники. Думаю, ­кто-то ­что-то такое нашел, по секрету водил сюда последователей, приобщиться. Печально, конечно, что вы убили много ни в чем не повинных людей, но такова уж ваша работа, что тут скажешь. Творец всего сущего, точнее, часть его, жила там, в этом колодце, вы отравили его, но еще множество мест на Земле скрывают его, и множество людей носят его в себе – подобно нам. Вам этого не понять, и никогда не испытать блаженства единения с Творцом и участия в сотворении мира, творении жизни. Такие, как мы, написали первые книги, стали первыми священниками, чтобы нести свет людям. Такие, как мы, создали первые религии в этом мире.

– Но почему вы не дали всем людям выпить этой воды? – поинтересовался у него Франциск.

– Такие опыты проводились в древности, но они закончились нехорошо, очень нехорошо, – старик посмотрел ­куда-то вдаль и глубоко вздохнул, – дать силу Господа, Творца, простым людям – плохая мысль, вы ведь знаете, что люди в большинстве своем не так далеко ушли от животных. Вы видели и, очевидно, мучали многих, получивших эту силу, которая не изменила их, не помогла им стать лучше, ибо Господь так не может сделать: он меняет тело, раскрывает скрытые способности, но не меняет душу, для этого носитель божественной искры должен этого захотеть, стать частью нашей общины, а душа простолюдина таких желаний испытывать не может. Для того, чтобы это произошло, необходимо присутствие рядом святых людей и желание их слушать. Святые отцы древности – это мы, мы несли свет наших душ людям, готовя их принять Творца. В этом был смысл зарождения религий – мы хотели создать благодатную почву, чтобы посеять семена Творца, который должен вернуться в мир. Ведь именно об этом пришествии и говорят разные религии, и Творец обязательно вернется, когда пробьет час. Конечно, мы хотели вернуть мир в его древнее состояние и, несмотря на присутствие в нем Врага, возродить былое величие человечества. Если приобщенные к Творцу собираются в одном месте, они могут творить большие чудеса, многие из которых описаны в ваших книгах. Если души их чисты, чудеса будут прекрасны, если грязны, они могут породить чудовищное, и порождали не раз, в том числе, эпидемии и моры. Откуда они, по-вашему? Кара господня? – старик рассмеялся, вытер выступившие слезы и продолжил:

– Я просто иногда поражаюсь, насколько вы все извратили и испортили. А ­начало-то было хорошим, первая религия, достигшая такого распространения, единобожие, простота. И все завершается алчностью, мерзостью, низведшими все до инквизиции, – он скривился, произнося это слово, – такого кошмара мы не ожидали. А вы говорите – почему мы не приобщили к источнику людей? Да мы и ­вас-то не захотели приобщить. Не хватало нам еще бессмертных инквизиторов! Вам же, поди, стыдно будет признаться, что стали нечистью. Хотя вы и есть истинные исчадия ада, несущие смерть, уничтожающие невинных, наслаждающиеся их муками, безнаказанно издевающиеся над женщинами. Вам давать силу, здоровье и бессмертие? Нет уж, увольте. Напоследок, прежде, чем я уйду, я хочу еще раз повторить вам, что вы и те, кому вы служите, ничего общего с добром не имеете. Мы создали Церковь, как благое начинание, как начало нового мира, но не учли всего, не учли способность и стремление человека все вокруг себя превращать в тлен и ужас. Вы, якобы несущие свет, сеете одну лишь смерть. Прошу тех из вас, в ком осталась хоть капля добра, подумайте над моими словами, может быть, судьба сведет вас с другими слугами Творца, и жизнь ваша обретет наконец ­какой-то смысл. Зла, с которым вы боретесь, не существует вообще. Все сонмища демонов есть выдумка. Тьма пуста, люди населяют ее разными чертями для того, чтобы сделать себя значимей, материализовать собственные страхи, и все это – не более чем плод измученной, человеческой фантазии. Там, под землей, есть жизнь, есть она и здесь, в горах, – чуждая, неведомая вам. Но это – просто существа странного вида и способа жизни, а никакие не слуги Дьявола. Мир прекрасен и многогранен, как бриллиант, вы можете смотреть на него под разными углами, а он всегда повернется к вам новой стороной, раскроет новую тайну, – старик говорил с вдохновением, со страстью, по щекам его текли слезы, – а вы и есть отродье Сатаны, его истинные слуги. А у того, что у вас в бочках и флягах на поясе, нет слуг. Это просто яд. Возможно, как мы предполагали, он существует для баланса, иначе мир был бы прекрасным раем, тем, что мы потеряли с приходом Врага. Один приходит – и создает жизнь из ничего, а другой приходит – и гасит пламя. Враг прибыл сюда очень давно, в самый расцвет жизни, на пике творения. Мы создали религии, чтобы указать людям истинный путь и ускорить возврат Творца. Но это оказалось не так просто, – он печально улыбнулся, – вы и представить себе не можете, какими страшными вещами, особенно на Востоке, завершились попытки вернуть людям Творца. Это был страшный период, предания о котором до сих пор хранят книги в тех далеких странах. Дьявола потом вы создали сами, своими руками, своими сердцами – сначала из частей древних богов, потом из собственных страхов. Вы населили Тьму, убегая от света, потому что кошмар и зловоние есть ваша суть, – старик грустно улыбнулся и замолк, сложив руки на коленях. Несколько минут прошли в сосредоточенном молчании, монах думал о своем, остальные думали о его словах, которые, как ни странно, многим запали в душу.

– Я думаю, нам необходимо взять вас с собой, ваш рассказ о других монастырях, о корнях, которые вы пустили в нашу Церковь, необходимо обсудить с людьми, стоящими высоко над нами. Мы, очевидно, имеем дело с очень древним заговором, – сказал Карлос.

Старик спокойно его выслушал, не меняя выражения лица.

– Вам необходимо? – ехидно спросил он. – Не сомневаюсь, что необходимо. Довезти меня до этих напыщенных и раззолоченных уродов, чтобы я их развлек своим рассказом. Нет, у меня другие планы.

– И какие же? – поинтересовался Карлос.

– Умереть. Путь мой заканчивается здесь, вместе с братьями.

– У нас нет планов вас убивать, наоборот, мы всячески будем препятствовать вашим попыткам убить себя.

– Ваши планы меня мало интересуют. Все, что я хотел вам сказать, я сказал. Добавить мне нечего. Остановить нас вы никогда не сможете, потому что не понимаете даже, с чем пытаетесь бороться. В уничтожении монастыря не было никакого смысла, но вам надо было поглумиться и посмотреть, что будет. Ну, что же, – старик вздохнул, – вы свое мерзкое дело сделали, и на том прощайте.

Карлос дал знак охране, и старика схватили за руки, чтобы воспрепятствовать любым его попыткам себя убить, но он был уже мертв, его голова безжизненно свесилась на грудь, руки ослабли и, когда стражники отпустили их, он мешком свалился на землю. Карлос и Франциск растерянно смотрели на мертвое тело.

– Скиньте его в колодец, чтобы не восстал из мертвых, – приказал Карлос охране и пошел к воротам монастыря. Все ценности были уже погружены, подводы начали выводить из монастыря. Карлос и Франциск, молча, думая каждый о своем, пошли за обозом. Позади шли рыцари.

– Мы сожжем монастырь? – спросил Франциск.

– Это займет уйму времени, разжечь этот древний дуб, почти окаменевший за столетия, практически невозможно. Поверьте моему опыту, брат мой. Оно не стоит того. Гнездо уничтожено. Если через ­какое-то время это место займут другие люди – так тому и быть.