Вниз по темной реке

ГЛАВА 42

Дорога была приятной: сумерки еще не наступили, но газовые фонари уже зажгли. На место я прибыл без четверти семь и сразу прошел вдоль железной ограды в боковой переулок. Дождь припустил не на шутку. Рассмотрев сквозь прутья забора заднюю дверь, скрывающуюся в тени навеса, я переместился под довольно условное укрытие ветвей росшего неподалеку дерева.

Прошло полчаса. Капли дождя, срывающиеся с дерева, заставили меня дрожать от холода, и я все время ежился — так, что даже заболела спина.

Наконец дождь утих; с неба сыпалась влажная изморось, тени на улице сгустились, и газовые фонари тихо шипели, бросая слабые колеблющиеся отблески на мокрую мостовую. Редкие прохожие шли мимо, укрываясь под зонтами. Проехал одинокий кэб, разогнав своими колесами рябь по луже. Тощий серый пес, заметив меня под деревом, взял в сторону и вильнул за угол. Я ждал. Рейчел все не было. Колокол на церкви пробил половину восьмого, и я забеспокоился: неужели просмотрел служанку? Вдруг она выскользнула в другую дверь? Или пришла на место встречи раньше, чем договаривались? Могла ли Рейчел передумать?

Тысяча проклятий… Делать было нечего: надо ждать и надеяться, что служанка придет. Постою здесь до восьми.

Колокол уже отбил без четверти восемь, когда задняя дверь отворилась, выпустив из дома молодую женщину, сразу заспешившую к воротам. Рост средний, темный плащ с капюшоном. Женщина вышла в круг света уличного фонаря и огляделась, откинув темные волосы с молодого хорошенького личика.

— Рейчел Уэллс? — окликнул я девушку, выступив из тени.

— Вы не мистер Стайлз, — испуганно отпрянула она. — Гарриет говорила, что Стайлз — молодой, светловолосый…

В другое время я, пожалуй, усмехнулся или даже обиделся бы, что меня посчитали стариком; теперь же как можно более мягко произнес:

— Пожалуйста, не бойтесь. Мистер Стайлз попал в госпиталь, так что вынужден был прислать меня. Я тоже из Скотланд-Ярда.

— Откуда мне знать, что вы не врете? Гарриет сказала, что он придет лично! Отойдите от меня!

Ее голос задрожал, и, не сводя с меня глаз, Рейчел нащупала щеколду.

Пришлось достать удостоверение. Протянув его к девушке одной рукой, я поднял вторую вверх, словно сдаваясь.

— Это удостоверение полицейского. Если желаете, мы можем пройти до ближайшего участка — там подтвердят мою личность.

Я медленно приблизился к Рейчел, открыв корочки, но девушка, заколебавшись, покачала головой.

— Читать не обучена. И в участок не пойду. — Она заметно побледнела и все же твердо смотрела мне в глаза, задрав подбородок. — Мистер Стайлз и вправду болен?

— Подхватил двустороннюю пневмонию. Просил за него извиниться, — сказал я, убирая документы. — Гарриет сообщила, о чем Стайлз хотел с вами поговорить?

— О Бэкфордах, — пробормотала девушка, запахнув плащ на голой шее.

— Можем мы зайти в какое-нибудь тихое место?

— Никуда я с вами не пойду, — вновь насторожилась Рейчел.

— Я ничего такого и не предлагаю — просто хотелось бы укрыться от дождя. Нет ли здесь поблизости чайной или кофейни, куда не возбраняется зайти одинокой женщине? Может быть, паб? Мне все равно, главное, чтобы вы чувствовали себя в безопасности.

Рейчел изучила меня взглядом и нехотя кивнула.

— Знаю одно местечко. Это недалеко.

— Как скажете.

Она провела меня вниз по улице и свернула направо. Мы прошли мимо таверны «Король Генри», откуда доносились взрывы хохота, и девушка остановилась на углу, у маленького заведения под названием «Синий лебедь». Деревянная вывеска знавала лучшие времена; бедняга лебедь давно лишился хвостовых перьев. Внутри было спокойно — всего десяток посетителей, сидящих за разбросанными по залу столиками. Я заказал две кружки эля, и мы устроились в тихом углу. Шаткий столик покачнулся, и эль выплеснулся на столешницу. Я поспешно отпил глоток и перевел взгляд на снявшую капюшон девушку. В слабом свете свисавшего с потолка фонаря рассмотрел ее тонкие черты, большие темные глаза и выбившийся из заколки блестящий каштановый локон. Не просто хорошенькая. Настоящая красавица…

— Что вы хотели знать? — спросила она.

— Рейчел, когда вы ушли из дома Бэкфордов?

— Уж полтора месяца как, — сказала девушка, отведя взгляд.

— В ту же ночь, что и миссис Бэкфорд?

Она осторожно кивнула.

— Вас уволили, или вы ушли сами?

Она не ответила, недоверчиво изучая меня черными глазами — точь-в-точь, как Мадлен по дороге в госпиталь. Одно и то же выражение — это даже пугало; в моей душе немедленно зародилось подозрение.

— Что случилось, Рейчел? — Я старался говорить как можно мягче. — Вы чего-то испугались?

Она фыркнула и негромко заговорила:

— Зачем вам это нужно сейчас? Ведь столько времени прошло… Откуда мне знать, что это не ловушка? Вдруг вы стараетесь меня на чем-то подловить?

Наверное, имеет в виду подделку рекомендаций…

— Вовсе нет, — успокоил я Рейчел. — Вижу, что вы — девушка чувствительная. Значит, если ушли из того дома — наверняка была веская причина.

Рейчел слегка расслабилась и все же продолжала молчать. В конце концов, кто сказал, что она должна мне доверять?

— Мы нашли миссис Бэкфорд. Она жива, — сказал я, наклонившись через стол.

— А Гарриет говорила, что госпожа пропала бесследно! — воскликнула Рейчел. — Где она? Здорова ли?

Похоже, девушка и в самом деле испытывала беспокойство. Что бы там ни случилось в доме Бэкфордов, — госпожу Рейчел ни в чем не винила.

— Миссис Бэкфорд попала в приют «Холмдел», — рассказал я. — Не знаю, как ее туда занесло, но она была не в лучшем состоянии. Ослабла от голода, потеряла дар речи. Я перевез ее в госпиталь, где служит мой друг, хороший доктор. И все же ваша бывшая госпожа так настрадалась, что до сих пор говорит лишь во сне. Часто повторяет одни и те же слова. «Стол», «красный камень», «нож».

Рейчел в страхе распахнула глаза и приоткрыла рот. У меня по спине побежали мурашки. Похоже, девушка понимала значение каждого слова.

— Еще называла ваше имя, — добавил я.

Рейчел опустила глаза и вздрогнула.

— Она говорит в основном по-французски, поэтому мы не сразу расшифровали ее речь. — Я выпрямился на стуле. — Видимо, в доме произошло нечто ужасное? Мистер Бэкфорд как-то связан с этими событиями?

— Связан, еще как!

Рейчел говорила тихо, однако в ее голосе звучало такое отвращение, что я догадался о причинах ее побега. Тем не менее, хотелось услышать рассказ из уст девушки.

— Что же все-таки произошло, Рейчел?

— Допустим, миссис Бэкфорд назвала мое имя. Но как вы меня нашли? — подняла на меня взгляд девушка. — Вы ведь не у него спрашивали, правда?

— Нет, не у него. Мистер Стайлз говорил только с Гарриет. Она — ваша верная подруга, Рейчел. Моему напарнику пришлось приложить немало усилий, чтобы убедить Гарриет передать вам весточку. — Выражение лица девушки смягчилось, и я продолжил: — Поймите, мне совершенно ничего не известно. Даже не знаю, какие вопросы вам задать. Давайте начнем с самого начала, и, пожалуйста, не торопитесь. Если потребуется, я готов слушать вас до самого утра.

Рейчел замерла, закусив губу, и я изменил тактику.

— Что вы можете рассказать о миссис Бэкфорд? Она и в самом деле сходила с ума, как утверждает ее муж?

— Разумеется, нет! — задохнулась от возмущения девушка.

— Он сообщил, что беспокоится за супругу, сказал, что желает ее защитить.

— Мистер Бэкфорд ее ненавидел, — коротко фыркнула Рейчел. — Женился ради ее состояния. Он сам так говорил.

Дверь распахнулась, впустив струю холодного воздуха, и девушка замолчала, наблюдая, как семья с ребенком усаживается подле камина.

— Но доктор Уоллис подтверждает его слова. И мистер Спир, и брат мистера Бэкфорда с ним согласны.

— Все они — лжецы! — заявила Рейчел.

Лжецы, великолепно отрепетировавшие свою историю… Все было продумано, даже мелкие расхождения.

— Так что же произошло в доме? — повторил я.

— С чего вы должны мне верить? — уставилась на меня девушка.

— Видите? — указал я на маленький шрам на своей щеке и откинул волосы со лба, где еще оставалось пятно от выдернутого клока волос. — Когда мы попытались доставить Мадлен домой, решив, что там ей будет лучше всего, она набросилась на меня так, что вырвала пучок волос и пустила мне кровь. Пыталась ударить меня моей собственной дубинкой. Поэтому, что бы вы мне ни рассказали, я поверю всему.

— Он на меня напал… — наконец тихо заговорила Рейчел.

— Стивен Бэкфорд?

— Сперва — его брат, Роберт, — поколебавшись, пояснила она. — Набросился с ножом на кухне.

Я благоразумно не стал доставать ни карандаш, ни записную книжку. Придется полагаться на память; второй раз Рейчел свой рассказ не повторит.

— Схватил меня, да так грубо… Целовал, распускал руки, а потом расхохотался и сунул мне фунт. — Ее губы затряслись. — После этого я все время была настороже — старалась не оставаться одна, и в основном мне это удавалось. И все равно, иногда он ловил меня прямо на ходу днем или поздно вечером, когда вокруг никого уже нет. И каждый раз позволял себе все больше.

— Сколько раз это случалось?

— Четыре раза. — В голосе девушки зазвучали боль и мольба. — Наверное, вы думаете, что я недалеко ушла от обычной шлюхи, только это не так. Мои родители давно умерли, и идти мне было некуда.

— Я ничего такого не думал. Зато думаю, что Бэкфорд — проклятый дикарь.

Девушка вздрогнула, расслышав в моем голосе ярость.

— Продолжайте. Что случилось в последний ваш день в доме Бэкфордов? Что он еще сделал?

— Не только он. Они оба — мистер Бэкфорд и его брат. — Рейчел сглотнула ком в горле. — Закройте глаза.

— Что? — удивился я.

— Закройте глаза, — повторила Рейчел. — Не могу рассказывать такие вещи, когда вы на меня смотрите.

Подобную просьбу я слышал первый раз, однако способен был понять девушку. И мне порой случалось сгорать со стыда.

— Хорошо. — Я зажмурился и на всякий случай положил поверх глаз ладонь, все еще попахивающую луковым компрессом. — Не буду на вас смотреть, пока не скажете, что закончили.

— Ну, вы поймете, когда рассказ подойдет к концу.

Я напрягся, стараясь не упустить ни слова, ни малейшего изменения интонации.

Рейчел начала немного сбивчиво:

— В тот день камин… я имею в виду камин в библиотеке — начал чадить. Пришлось его прочищать. Чистили долго, так что я не могла убраться в библиотеке до позднего вечера. Начала, наверное, только часов в десять, а когда закончила — пошла на кухню, перекусить. Пока ела, в кухню вошли мистер Бэкфорд с братом. Я еще, как дура, зажгла лампу, — тоскливо добавила девушка. — Вроде бы оба были спокойны, но я почувствовала, как от них разит.

Дальше Рейчел рассказала, что с ней делали братья. От ее слов меня бросило в холодный пот; сердце колотилось как сумасшедшее, и я желал, чтобы девушка поскорее закончила. Но что делать? Я ведь просил ее не скрывать подробностей. Стиснув зубы, я прикусил щеку, да так и сидел, пока Рейчел не замолчала.

Открыв глаза, наткнулся на ее отчаянный взгляд. Боится, что не поверю…

— Верю каждому слову, — хрипло сказал я. — Черт возьми, не сомневаюсь в вашей правдивости, Рейчел.

Она смахнула навернувшиеся слезы.

— Мадлен… Миссис Бэкфорд об этом знала?

— Только она их и остановила, — фыркнула девушка. — Госпожа спустилась на кухню — наверное, услышала шум, а может, просто что-то заподозрила. Открыла дверь и, увидев, что творится в кухне, закричала.

У меня перед глазами побежали видения: Рейчел, опрокинутая на столешницу, мужчины, набросившиеся на нее, и Мадлен у двери, с открытым в крике ртом.

— Что случилось потом?

— Мистер Бэкфорд — Стивен Бэкфорд — отпустил меня и пошел к жене, — тяжело вздохнула девушка, — но госпожа схватила большой нож из стойки у раковины и отогнала его. Миссис Бэкфорд приказала им меня отпустить — пригрозила, что иначе убьет обоих. Может, госпожа и невелика ростом, но этих двоих напугала. Глаза у нее сверкали, словно у ведьмы, и она все размахивала ножом, а кричала так, что мертвый проснется. Устрашились-то они только в первый миг, но все же меня отпустили. Я бросилась к миссис Бэкфорд, а она приказала мне бежать. Так что я собрала вещички и выскочила из дома через черный ход.

Я сидел, не в силах вымолвить ни слова. Теперь понятно, почему Мадлен испытывала такой ужас при виде своего дома. Ее муж — чудовище. Как знать, на что он решился бы, зная, что Мадлен — свидетельница преступления…

— Я много об этом думала, — нарушила тишину Рейчел. — Наверное, госпожа что-то подозревала. Как вы считаете? Иначе зачем она пошла разыскивать меня поздним вечером?

А в самом деле, зачем? Похоже, знала, что подобное уже случалось не раз.

— Рейчел, не было ли у миссис Бэкфорд знакомой по имени Элейн? — стараясь говорить спокойно, спросил я.

Она недоверчиво посмотрела мне в глаза, и я поспешно добавил:

— Уже в госпитале Мадлен говорила что-то типа «лейн», и мы сперва решили, что речь об одном из переулков у дома. Потом до меня дошло, что это может быть имя, а когда вы сказали, что миссис Бэкфорд подозревала…

— Неужели вы не знали раньше? — изумленно покачала головой Рейчел. — Вы же полицейский!

— Видите ли, у нас сотни дел, и о других расследованиях я мог просто не слышать. Как Элейн зовут полностью?

— Прайс. Ее звали Элейн Прайс.

— Звали… — повторил я, и девушка печально кивнула. — Кто она?

— Элейн прислуживала на кухне, помогала Гарриет. Все случилось еще прошлым летом, задолго до того, как мистер Бэкфорд с братом положили глаз на меня. Только Элейн подала на мистера Бэкфорда в суд. — Рейчел вздохнула. — Сами видите, что из этого получилось.

Мне вдруг вспомнилось: Стивен Бэкфорд упоминал, что Элли Прайс, наряду с другими слугами, не так давно уволилась.

— Так что из этого вышло? — спросил я.

— Разумеется, ничего хорошего! — В голосе девушки зазвучало презрение. — Она вышла на суд, хотя делать это было бессмысленно — мы твердили ей в один голос. За Бэкфорда на суде стеной стояли и доктор, и куча других людей. Так что Элейн сунули в зубы два фунта с мелочью и отправили восвояси.

Я хотел что-то сказать, но не нашел слов. Сидел, часто дыша и складывая в уме кусочки головоломки. Судья — Альберт? Доктор — Форсайт? Элейн — волшебница Шалот? Река, лодки, веревки на запястьях, разорванные, окровавленные юбки. Красный камень — рубин в перстне Бэкфорда.

Я ощутил, что направление расследования меняет курс, как меняет его лодка под ударом боковой волны.

— Расскажите мне об Элейн, — попросил я. — Что с ней стало после суда?

— Если расскажу, вы ему не передадите? — робко посмотрела на меня девушка. — Он только посмеется…

— Обещаю вам.

Вздохнув, Рейчел провела пальцем по ободку кружки.

— Элейн знала, что другого места ей не найти, — в Лондоне уж точно. Бэкфорд наверняка сказал бы новым господам, что от нее одни неприятности. А потом, она была в положении, и скоро это стало бы заметно.

— В положении? Вы уверены?

— Она говорила об этом Гарриет, — кивнула девушка. — Они продолжали дружить даже после того, как Элейн ушла. У нее прекратились месячные, начало тошнить по утрам. Ребенок родился недоношенным, и спасти его не удалось. Это было чуть больше полутора месяцев назад, незадолго до моего увольнения. У Элейн открылось кровотечение, и она тоже умерла.

Рейчел облокотилась на стол, накрутив на палец прядь волос. Рукав соскользнул с ее запястья, обнажив шрамы от веревки, которой ее связывали Бэкфорды.

Я не мог оторвать глаз от красных, едва заживших отметин, и девушка, заметив мой взгляд, поддернула рукав.

— Иногда думаю, что Элейн повезло, — пробормотала она, смотря в сторону. — Во всяком случае, ей уже не приходится вспоминать этот ужас.

— Мне так жаль, Рейчел… Жаль и вас, и Элейн.

Она кивнула, и я, помолчав, спросил:

— А что случилось с другими слугами? Бэкфорд упомянул, что летом ушли еще два человека: лакей и горничная, кажется — Энни. Ей тоже досталось?

— Ей — нет. Обоих уволили за то, что они знали о происходящем. Правда, и у того, и у другой были семьи, так что они разъехались по домам.

В отличие от самой Рейчел…

— Бэкфорды кого-то наняли, чтобы избавиться от этих двух слуг, — сказала девушка, запахнув плащ.

— Что значит «избавиться»?

— Их запугали и заставили уехать из Лондона, чтобы они не смогли чинить неприятности бывшим хозяевам. — Рейчел фыркнула. — По-моему, они договорились с каким-то детективом.

— С Тафтом? — выдохнул я.

— Не знаю, но Гарриет говорит, что этот человек потом еще раз появлялся в доме, пару недель назад.

Да, наверняка Тафт. Если слуг заставили убраться из Лондона, то, по всей видимости, рекомендаций они не получили, как и сама Рейчел. Семьи семьями, а возможность устроиться на новое место стремилась к нулю. Так что Бэкфорды причинили вред не только Элейн и Рейчел. Впрочем, такие люди не остановятся ни перед чем.

— А что Гарриет? Она тоже пострадала от Бэкфордов?

— Гарриет — племянница дворецкого, — покачала головой Рейчел. — Куинси такого не стерпел бы.

— Он знал о том, что происходит? А экономка? Она тоже знала?

— Оба они пекутся лишь о своей выгоде, — скривилась девушка.

Я откинулся на стуле и вздохнул, проникнувшись порочностью произошедшего.

— Рейчел, вам следует написать заявление в полицию, иначе Бэкфордов не остановить. Пострадают другие люди — не Гарриет, так кто-то другой.

Девушка округлила глаза, и в ее взгляде промелькнул страх.

— На этот раз все будет иначе… — начал я, но Рейчел, склонившись над столом, вцепилась пальцами в край столешницы и перебила меня:

— Вам я рассказала, потому что решила помочь миссис Бэкфорд. Но выступить перед несколькими мужчинами, которые станут меня высмеивать? Лучше повеситься! Я ведь только устроилась на новое место. Нет, ни за что!

Рейчел почти кричала, и люди начали поворачиваться к нашему столику.

— Хорошо, хорошо, — пробормотал я. — Никто вас не принуждает.

— Поклянитесь!

— Клянусь! — твердо сказал я едва ли не так же громко, как девушка.

В зале наступила тишина. Мы выждали, пока посетители не займутся своими делами, и я мягко добавил:

— Не собираюсь заставлять вас снова говорить об этом — ни здесь, ни где-либо еще.

Ее лицо заблестело от пота; навернувшиеся на глаза слезы побежали по щекам.

— Вы меня понимаете?

— Конечно!

Я запустил руку в карман в поисках платка. Хорошо, что вчера вечером взял свежий. Рейчел с сомнением посмотрела на платок, и я ее успокоил:

— Не беспокойтесь, чистый.

Девушка вытерла слезы и, поморгав, медленно и отчетливо заговорила:

— Честное слово, лучше умереть, чем повторить эту историю на суде, выставить себя на смех.

Я вполне разделял ее чувства.

У входа в кофейню мы расстались. Сунув Рейчел визитную карточку, я поблагодарил ее и сказал, что, если ей понадобится помощь, она в любое время может ко мне обратиться.

Сделав несколько шагов, задумался. Конечно, Темза — не река из стихотворения, и Лондон — не Камелот, однако участь Элейн в общих чертах повторяла судьбу волшебницы Шалот. Одна Элейн — дева в башне, другая — служанка в проклятом доме.

Слава богу, что Стайлзу удалось расположить к себе Гарриет!

Пересекая вторую улицу от «Лебедя», я вдруг осознал, что, погрузившись в жуткую историю Рейчел, забыл задать самый важный вопрос, и, развернувшись, бегом бросился обратно. Добежав до кофейни, крикнул:

— Рейчел!

Она была уже в конце улицы. Догнав девушку, я положил руку ей на плечо.

— Рейчел…

Она испуганно оглянулась. Совсем другая женщина, гораздо старше, чем бывшая служанка Бэкфордов.

Рассыпавшись в извинениях, я поспешил дальше. Господи, да где же она?

— Мистер Корраван! — раздался голос с другой стороны улицы. — Боже мой, что случилось?

— У Элейн был поклонник? — задыхаясь, спросил я. — Может, даже жених?

— Вроде бы нет. Она была очень застенчива.

Мое сердце упало. Я не сомневался, что у нее был близкий человек. Тогда кто же мстил за Элейн?

Мне вдруг вспомнился Сидни Дорстоун.

— А брат, отец?

— Да, отец был, — улыбнулась Рейчел. — Они с ним встречались каждое воскресенье, ходили на прогулку, когда Элейн была свободна.

Итак, отец…

Сердце вернулось на место, и я спросил:

— Где они обычно гуляли? Вернее, где я могу найти мистера Прайса?

Рейчел не знала, и я, вздохнув, сказал:

— Ну, ничего. Спасибо вам еще раз.

Она кивнула и неохотно произнесла:

— И вам спасибо. Конечно, поправить уже ничего нельзя, но я рада, что вы знаете правду.

Мы снова попрощались, и я направился домой, пытаясь погрузиться в мысли мистера Прайса. Ноги тем временем сами вели меня знакомой дорогой. Наверное, я не смог бы осознать побуждений отца Элейн, но мне помог утренний визит в Уайтчепел. Снова вспомнился О’Хаган, и из подсознания всплыли ощущения, которые испытываешь, находясь в зависимости от сильных мира сего. Сильных — и жестоких. Я вполне мог понять Прайса, стоило лишь представить, как он пережил сперва издевательский суд, а потом и смерть несчастной дочери.

Вероятно, в материалах судебного процесса остался адрес Элейн. Наверняка там же живет и ее отец. Впрочем, с протоколами мне хотелось ознакомиться не только ради адреса. Ведь в судебном заседании, помимо судьи, доктора и пары свидетелей, участвовала еще тьма народа. Бог знает, скольких еще девушек собирается лишить жизни Прайс…