Второе пришествие инженера Гарина

*** 98 ***

С парадного вошел Шельга. Остановился у порога, быстро оценил обстановку, прошел к столу. Руки его были за спиной, шляпа на затылке. Он взглянул на часы, резко повел шеей, так, как снимают с плеч тяжесть. И – он и она – увиделись. Зоя поприветствовала Шельгу долгим наклоном головы. Слегка улыбнулась. Как никогда – она казалась сейчас простой и доступной. У Шельги будто отлегло от души, сердце тукнуло. Нет, он все сделал правильно. Ведь все, что от него требовалось, – не предать. Где, когда и кем это осуждалось! Ну, а суд… праведный суд: «Мне отмщение; аз воздам», – было заявлено от века. И тут – словно какая опора ушла из-под ног Шельги. Больше они не встретятся никогда. Вернул его к действительности голос Гарина:

– Вот Шельга. Представлять вас друг другу, нет нужды. Будете третейской стороной. Сейчас мистер Роллинг передаст вам чек на некоторую сумму (хотите, поинтересуйтесь). Я – со своей стороны, – вот этот известный вам документ. То и другое, переменив, вы дальше передадите по назначению. Заранее извиняюсь за столь маразматическую процедуру… сие не от меня. Ну, раз, два, три – из рук в руки…

С усмешкой, с видом брезгливого сожаления Шельга повертел то и другое в руках, помедлил, и, как тяжесть, передал, каждому – ему предназначенное. (И что он мог сделать еще? Право, мог ли этот листок-договор, сочиненный в одну сумбурную ночь, в свете фонарика, под дубом, – иметь какое-либо значение для него самого и его родины).

Роллинг тут же перебрал документ пальцами, – так, как слепой от рождения исписанный алфавитом Блюера текст; перечитывая два раза, шевеля губами. Безмолвно улыбнулся опавшим ртом; изорвал листок на мелкие клочки, бросил в большую пепельницу (а ля лапоть), и поджег спичкой.

Гарин тоже повертел чек, просмотрел на свет и положил в бумажник желтой кожи, спрятал в карман. С безучастным и таки загадочным видом откинулся на спинку кресла, покусал кожицу губ. И точно, ему стало как-то очень и очень грустно. Он потер переносицу: что бы это значило? И понял вдруг – мистер Роллинг сошел с мировой сцены. На этот раз навсегда. А как-никак – с ним были связаны золотые денечки. И воистину золотые.

Оставаться здесь больше Шельга не счел нужным.

Но не было уже и Зои.