Выбор сердца

Глава 26

К постоялому двору, в котором останавливались по дороге в столицу, Ирина подъезжала со смешанными чувствами смущения и легкой грусти, и вопреки тому, что она совсем не знала, что собой представляет ее случайный любовник, с затаенной безумной надеждой на новую встречу.

Размытый образ незнакомца, созданный воображением, начал приобретать со временем подозрительно знакомые черты, в глазах угадывалась яркая зелень в обрамлении пушистых ресниц, приподнятые в удивлении темные брови, в довесок в памяти услужливо оживал глубокий волнующий баритон.

За то короткое время, что прошло с момента их встречи, эти двое мужчин так и остались для нее незнакомцами, но оба успели затронуть ее сердце.

Горничная была искренне рада видеть их снова. Она вела их знакомым коридором и когда они остановились у двери их прежней комнаты, Ирина осмелилась задать вопрос о постояльце, который останавливался в их прошлый приезд в комнате напротив. Ей казалось, что девушка догадывается, откуда такой интерес, но любопытство оказалось сильнее смущения.

— А-а, два господина, один приехал еще до ужина, второй поздно ночью, — девушка была не прочь поболтать. — Ночевали в разных комнатах, потом уехали вместе. Один такой чернявый, смуглый, веселый. Второй — шатен, серьезный очень. Это я разглядела, когда догоняла их. Я ж когда в комнате начала прибирать, постель перестилала, нашла в ней браслет, цепочка порвана, поэтому и слетел с руки. Ну и бросилась вниз, может, они еще не уехали. Ну, они завтракали еще. Я браслет то отдала, так он такой изумленный был, а потом оконфузился. А другой, как давай хохотать да подтрунивать над ним. А потом тот, что смеялся, дал мне два рублика, вот, — на одном дыхании выложила болтушка и, набрав очередную порцию воздуха, продолжила. — Так я сразу пошла к нашей белошвейке Клавдии, да заказала себе новое платье к осенней ярмарке.

Ирина была рада, что горничная, все еще полная радости от нечаянного дохода, не заметила ее покрасневших от смущения щек:

— Ты случайно не знаешь имен этих абыев?

— Не-е, спросите хозяина, — девушка вручила Ирине ключ от комнаты и оставила их.

Так кто же из них? Тот, кто приехал поздно ночью или все-таки Родион Исупов? — Ирина прислушалась к себе. Ни мысли о красавце брюнете ни его образ не заставили ее сердце биться сильнее, но стоило ей вспомнить о ночи, проведенной в соседней комнате, и ее бросило в жар. До того, как горничная принесла браслет, он не понял, что это был не просто сон, поэтому и выглядел удивленным и обескураженным. А смутился, потому что его спутник стал над ним подтрунивать. А ведь он не плох, мой незнакомец, судя по его реакции. Не стал перед другом похваляться.

После дня, проведенного в дороге, хотелось размять затекшие мышцы и, поужинав, Ирина и Эль отправились погулять. Постоялый двор находился на городской окраине. Десять минут неспешным шагом, и они вышли на лесную опушку.

Если весна запомнилась Ирине нежной бело-розовой гаммой цветущих деревьев и кустарников, сочной молодой зеленью и тонким благоуханием, то лето — дурманом разнообразных ароматов и обилием ярких цветов и ягод. А вот осень… Сейчас она вступила в самую красивую свою пору. Буйство осенней палитры во всей ее красоте многократно усиливалось и поражало размерами местной флоры. Впрочем, как и фауны. Ирина никогда не забудет, как впервые увидела жужжащих над цветами пчел, и только тогда поверила, что отнять у этих летающих монстров их мед равноценно тому, что отобрать у голодного медведя бочонок с медом.

Яркие ягоды рябины притянули взгляд. Девушка изумленно покачала головой — гроздь раскинулась над их головам ярко-красным зонтом, под такой можно укрыться от дождя. Неужели к такому великолепию можно привыкнуть и, как местные жители, воспринимать его как нечто обыденное? Ирина надеялась, что с ней это не произойдет, и местные красоты и дальше будут служить ей источником радости и вдохновения.

Завидев черноплодную рябину, не смогли удержаться и не попробовать. Чуть тронутые ночными холодами поздние ягоды не только радовали глаз, но были вкусными, хотя и кисловато-горькими. Ирина с интересом наблюдала, как Эль познает мир, радуется и удивляется, когда видит, или пробует что-то новое. Девушка смотрела на мир глазами ребенка, будто впервые и вспоминала себя в детстве.

Шум крыльев оторвал ее от перемазанной ягодами мордашки Эль. Ворона, взлетев с соседнего дерева, всколыхнула ветви и, неприятно закаркав, нарушила тишину и подняла в душе тревогу. Взглянув на небо, девушка спохватилась, что уже поздно. Солнце сравнялось с горизонтом, а лесные тени тянулись в сторону дороги и грозили поглотить ее. Увлекшись ягодами и созерцанием лесных красот, женщина с девочкой ушли достаточно далеко. Ребенок, еще несколько минут назад резвившийся на поляне, вдруг закапризничал, захныкав, что устал.

По настоящему Ирине стало тревожно, когда за поворотом вместо ожидаемой околицы обнаружила еще одну поляну. На дороге навстречу им шагали двое мужчин. На этих неприятных типов девушка обратила внимание еще за ужином в трактире. Они сидели компанией из четырех человек за несколько столиков от них и одаривали окружающих мрачными взглядами исподлобья. И если от одного из таких взглядов, который прошелся с головы по всему телу холодными мурашками, но доставшихся Ирине в зале, полном народу, она просто зябко поежилась, то теперь на пустынной дороге ее испуг готов был перерасти в панику. Их намерения казались вполне очевидными и не вызывали сомнений. С каждым шагом, что приближал их друг к другу, Ирина все сильней стискивала ладошку Эль. Когда они, наконец, поравнялись, здоровяк с неопрятной бородой посмотрел ей прямо в глаза, обнажив в предвкушающей ухмылке гнилые зубы. Второй, хмуро постукивающий себя по бедру свернутой в моток веревкой, лишь зыркнул на нее своим кривым глазом, и путники прошли мимо.

Встреча с такими типами на пустынной дороге, никого не оставит равнодушным. Особенно, если ты молодая женщина с маленьким ребенком. Стоило пугающей парочке остаться позади, Ирина подхватила ребенка на руки и, ускорив шаг, поспешила прочь. Сердце заполошно билось в груди, и Ирина понимала, что не успокоится, пока не окажется в таверне среди людей.

Но, не пройдя и несколько десятков шагов, увидела, что в сотне метров впереди на дорогу вышли еще двое. Интуиция не обманула, оглянувшись, увидела, что первая пара, оставшаяся позади, уже развернулась и приближается к ним. Вот теперь паника действительно захлестнула мозг. К ним приближались с обеих сторон. По левой стороне находился поворот на грунтовую дорогу, которая уводила глубже в лес, но сворачивать на нее, только ухудшить свое положение, убежать в лес и спрятаться с маленьким ребенком невозможно. Мысли отчаянно бились в голове, а ноги продолжали двигаться вперед, и тут, о чудо, из леса по грунтовой дороге выехала повозка. Ирина не раздумывая, окликнула возницу:

— Почтенный! Вы не могли бы подвезти нас до постоялого двора? — Возница, мужчина лет сорока, чем-то напомнил Ирине Агвана, который когда-то вот также подобрал их с Эль на лесной дороге. Он окинул весьма проницательным взглядом Иринино окружение и, правильно оценив обстановку, приглашающее махнул рукой.

Их подводу проводили четыре пары хмурых глаз. Резкий взмах рукой и, сопровождавший удар веревкой по сапогу звук, заставил Ирину вздрогнуть всем телом. Всю дальнейшую дорогу она размышляла, что это за люди, что им нужно было от них? Или это ее воображение нагнало страху? Длинноухий ослик лениво тащил тележку к городу. Сидя в ней боком, девушке было видно, как четверо преследователей, объединившись, вместе возвращаются в город.

Еще не доезжая до постоялого двора, услышали веселый гомон, истошные петушиные крики и хлопанье крыльев. Любопытная Эль сползла с Ирининых рук на землю и, потянув девушку за собой, затянула ее в самый центр толпы. Два петуха с вытянутыми шеями и уже обагренными кровью грудками наскакивали друг на друга под ободряющие вопли зрителей. А Ирина, прячась за широкими мужскими спинами, вытянула шею, словно подражая петухам, и даже встала на цыпочки, чтобы следить за подъездными воротами, поэтому не пропустила момент, когда их преследователи прошли через двор в трактир. Петушиные бои — не зрелище для маленькой девочки, которая с интересом наблюдала за дракой. Но и заходить в таверну, в которую только что зашли напугавшие ее мужчины, Ирине не хотелось. Тем не менее, не дожидаясь, пока один из петухов упадет замертво, девушка выбралась из толпы, крепко вцепившись в детскую ладошку, и пошла вслед за своими преследователями.

Зайдя в трактир, отметив четверку, сидящую за столом, огляделась в поисках Милена. Внутренняя планировка очень напоминала заведение Дамдина, в глубине зала также располагался помост. Вот на нем, среди музыкантов Ирина и увидела парня. Он настраивал гитару, собираясь участвовать в выступлении. Ирина не знала, как привлечь его внимание, выручила Эль, которая побежала к нему и подергала за рукав, привлекая внимание. Милен послал Ирине одну из своих фирменных улыбок во весь рот, а девушка мотнула головой в сторону лестницы, ведущей в комнаты, получив ответный кивок в знак согласия. Страх отпустил, стал казаться надуманным.

Уложив Эль спать, Ирина вышла из комнаты, и уже на лестнице услышала мелодию, которая лилась подобно ручью. Звуки, которые извлекала скрипка, вздрагивали, как отблески солнца в прозрачной воде, а знакомый мягкий голос, перетекал с ноты на ноту, как вода по камешкам. Зал, притихший, будто все разом вздохнули, и забыли выдохнуть, также как и Ирина, ловил каждую ноту и слово. Дружный вздох прошелся по столам с последним отзвучавшим аккордом. Милен поднял голову, медленно обводя все еще не отмерших зрителей и встретившись взглядом с Ириной, глубоко вздохнул с облегчением и, потешно смахнув со лба невидимый пот, широко улыбнулся. Зал вздрогнул и зашелся аплодисментами и криками.

Ирина в очередной раз задумалась, почему песни, к которым она была равнодушна, сейчас так трогают за душу? В совершенно чуждой обстановке, среди чужих людей хватаешься как за соломинку за любое родное и знакомое. Вот и обычная прежде музыка и стихи — теперь один из способов сродниться с этим миром.

Был уже поздний вечер, когда Ирина и Милен, закончивший выступление, поднялись в ее комнату. Ирина шепотом, чтобы не разбудить Эль, рассказала ему о происшествии на прогулке.

— Но кому нужно на вас нападать? Куда разумней было бы обчистить комнату, пока вы гуляли.

— У меня было время подумать об этом. Поэтому я считаю, что целью нападения была не кража.

— А что? — искренне удивился парень. Ирина мысленно закатила глаза, но сказала совсем не то, что напрашивалось на язык:

— Ты же помнишь, как я нашла Эль? — Милен молча, кивнул. — У Дамдина было несколько версий происшествия. Первая из них — кража лошадей, это очевидно, так как они пропали. Вторая — похищение. Он предполагал, что ребенка никто не ищет, потому что родители были похищены. Я же сомневалась: Эль сказала, что ехала с няней. Также высказывалась версия, что целью похищения была сама Эль, но стражники, ее защищавшие, перебили нападавших, хотя и погибли сами.

По мере ее рассуждений, брови Милена взлетели вверх. Парень явно не задумывался раньше на эту тему.

— Но, — слегка запинаясь, сказал он, — эту версию опровергает факт отсутствия лошадей.

— Всегда найдется тот, кому своя шкура дороже, и сбежит с поля боя, прихватив при этом что-то ценное. Кстати, за эту версию говорит то, что карета с нетронутыми вещами, сундуком Эль, нашлась неподалеку. Воришке было проще увезти лошадей по лесу, бросив карету с вещами, несопоставимыми с лошадьми по своей ценности.

— Но это не объясняет, почему он не забрал Эль, — возразил Милен.

— Как раз таки объясняет. Он думал, что ребенок в карете. А она выскочила из нее вслед за няней. В суматохе это прошло незамеченным. Возвращаться в одиночку бандит не решился, не зная, в чью пользу закончился бой.

— Похитители никак не проявляли себя, потому что потеряли след девочки, — Милен расхаживал по комнате, продолжая Иринины рассуждения. — Если бы мы не взяли Эль в столицу, они могли никогда больше не напасть на ее след, особенно после того, как ты ее удочерила, — от собственной догадки он разволновался так, что веснушки на лице проступили ярче. — Где-то в Кондузле мы столкнулись с человеком, который очень хорошо знал, кто такая Эль, который узнал ее.

— И у которого есть неясная пока нам причина в похищении Эль.

— А мы то, дураки, сами подставились, родственников взялись искать. — Милен потер покрасневшее лицо ладонями. Ирина задумчиво молчала, закусив губу:

— Хм, Милен, — наконец, сказала она вполголоса. — Ты сейчас навел меня на интересную мысль. Я знала случаи, когда родители, которые не жили вместе, бились друг с другом за опеку над детьми, крали детей друг у друга. Это бы объяснило, почему родители не заявили о пропаже ребенка: для них это внутрисемейное дело, они бьются друг с другом, зачастую дети становятся разменными монетами в таких разборках.

Озвучив, наконец, все свои догадки, Ирина почувствовала последствия утомительного переезда, странного возвращения с прогулки и тревожных мыслей, вылившиеся в усталость.

— Какой бы ни была причина, в результате уже имеется несколько покойников. И вопрос, что нам делать, чтобы не присоединиться к их компании, остался открытым. Я бы предложила уехать отсюда немедленно, но не уверена, что мы сможем сделать это незаметно, — она с надеждой посмотрела на приятеля.

— Не сможем, — с сожалением подтвердил Милен. — Но и ехать в темноте само по себе опасно. Лучше переночуем на постоялом дворе, но не в этой комнате. Если они следили за тобой, то знают, в каком ты номере, поэтому перейдем в мою комнату.

Ирина согласилась. Она собрала вещи, Милен взял на руки спящую Эль. Им повезло, что полы в коридоре не скрипели, они бесшумно перебрались в номер Милена в другом конце коридора.