Выйти замуж за Уинтерборна

Глава 32

Хелен перехитрили, загнали в угол, и это было унизительно. А ещё возмутительно.

Она посмотрела на мирно спящую Черити в кресле.

— Не хочу её будить. Мы можем поговорить в другом месте?

Не сказав ни слова, Рис вывел её из комнаты. Хелен возненавидела то, как он положил руку ей сзади на шею и направлял словно беззащитного котёнка, которого несут, взяв за загривок. К тому же, всё происходило на глазах его подручного или кем бы ни был молодой человек, и это только ухудшало ситуацию. Рис проводил её в небольшой кабинет, остановившись, чтобы бросить пару слов мужчине в коридоре:

— Рэнсом. Проследи, чтобы к ребёнку никто и близко не подошёл.

— Да, сэр.

Эта комната была меньше, в ней умещался только стол, стул и книжный шкаф. Казалось, Рис занимал собой большую часть пространства. Он выглядел крайне самоуверенно и расчётливо, Хелен подозревала, что именно таким его видит большая часть деловых противников, когда они сидят перед ним за столом.

Она отошла к стене в промежутке между дверью и столом, всё ещё ощущая отпечаток его руки на шее.

— Этот мужчина в коридоре… Он на тебя работает?

— От случая к случаю.

— Ты нанял его следить за мной?

— Сначала я нанял его следить за Вэнсом. Я получил информацию об одном сомнительном деле, к которому тот имел отношение, и не хотел быть одураченным мерзавцем. К моему удивлению, я узнал, что он не только посещал Рэвенел-Хаус, но и встречался с тобой на следующий день для личного разговора в музее, — последовала леденящая пауза. — Мне показалось любопытным, что ты не посчитала нужным об этом сообщить.

— Почему ты ничего не сказал? — парировала Хелен.

— Я хотел, чтобы ты мне рассказала. Я предоставил тебе все шансы сделать это в тот вечер в универмаге.

Она почувствовала, как заливается густой краской смущения, вспомнив те события. Заметив её румянец, выражение лица Риса стало язвительным, но, к счастью, он промолчал.

— Но я ничего не сказала, — проговорила Хелен. — Поэтому ты приставил мистера Рэнсома за мной следить.

— Это оказалось хорошей идеей, — согласился он, в его словах звучал сильный сарказм. — В особенности, когда вы с доктором Гибсон решили отправиться бродить по докам Ист-Энда.

— Это она тебе сказала, что Черити дочь мистера Вэнса?

— Нет, Рэнсом подкупил управляющую приютом. Когда я загнал доктора Гибсон в угол и начал задавать вопросы, она послала меня к чёрту.

— Пожалуйста, не вини её, она пошла только потому, что я сказала, что пойду одна, если она мне не поможет.

Каким-то образом это разрушило видимость самообладания Риса.

— Боже, Хелен, — он отвернулся, будто пытаясь отыскать в крошечной комнатушке что-нибудь, чтобы уничтожить. — Скажи, что ты не пошла бы одна. Скажи или клянусь я…

— Я бы не пошла, — быстро ответила она. — И я не ходила. Я взяла с собой доктора Гибсон для безопасности.

С убийственным взглядом он вновь повернулся к ней. Его лицо покраснело.

— Ты говоришь так, словно она могла обеспечить полноценную защиту! Только одна мысль о том, что вы двое разгуливаете по Батчер-роу среди толпы шлюх и воров…

— Никто не разгуливал, — возмущённо сказала Хелен. — Я пошла туда только потому, что у меня не было выбора. Я должна была убедиться, что Черити в безопасности… но это было не так. Просто нет слов, какие условия в приюте, и она находилась там потому что до неё никому не было дела, кроме меня, и я намерена оставить её и заботиться о ней.

Наконец, Рис взорвался.

— Чёрт подери, почему? Она не твоя!

— Она моя сестра, — выпалила Хелен и сокрушённо всхлипнула.

Несмотря на бронзовый оттенок кожи, он побледнел, уставившись на неё словно на незнакомку, Рис медленно присел на край стола.

— Вэнс и моя мать… — Хелен пришлось замолчать, когда она закашлялась, несколько раз всхлипнув.

В комнате повисла тишина.

Потребовалась целая минута прежде, чем она смогла обуздать эмоции и продолжить.

— Мне жаль. Я не должна была тебя обманывать, но я не знала, как всё рассказать, когда узнала. Мне очень жаль.

Голос Риса звучал заторможено.

— Когда ты выяснила?

Хелен рассказала ему всю историю. Боже, она так устала от объяснений. Непоколебимо и безнадёжно, будто проклятая душа, Хелен исповедовалась в последний раз. Слово за словом, одна за одной, нестерпимо больно обрывались все связи с ним. Но заодно наступало облегчение. После, исчезнут все страхи.

Пока Рис слушал, он не поднимал головы, его руки вцепились в стол мёртвой хваткой.

— Я хотела провести лишь ещё немного времени с тобой, — подытожила Хелен, — до того, как разорву помолвку. Это было эгоистично с моей стороны. Надо было сразу всё тебе рассказать. Но потерять тебя подобно смерти и я не могла… — она замолчала в ужасе от того, как мелодраматично звучат её слова, словно манипуляция, несмотря на их правдивость. — Ты выживешь без меня. Черити не сможет. Очевидно, мы не сможем теперь пожениться. Будет лучше, если я покину Англию навсегда.

К сожалению, Рис ничего не говорил и не поднимал на неё глаз. А ещё он натужно дышал, сдерживая всю свою энергию, и создавалось впечатление неотвратимости чего-то ужасного.

— Ты уже всё решила, так ведь? — наконец, спросил он, его голова была всё ещё опущена.

— Да. Я собираюсь отвезти Черити во Францию. Смогу заботиться о ней там. А ты сможешь продолжать жить здесь, я не буду… никому мешать.

Он произнёс два тихих слова.

— Что? — растерянно переспросила она, медленно подходя к нему, чтобы расслышать.

— Я сказал, только попробуй, — Рис оттолкнулся от стола и дотянулся до неё с ошеломляющей скоростью, загоняя в угол и ударяя кулаками об стену. Комната завибрировала. Он свирепо уставился в её шокированное лицо. — Попробуй покинуть меня и увидишь, что случится. Езжай во Францию, езжай куда угодно и увидишь, сколько мне потребуется времени отыскать тебя. Не больше чёртовых пяти минут, — он несколько раз яростно втянул воздух, не отрывая от неё глаз. — Я люблю тебя. Мне плевать, даже если твой отец сам дьявол. Я позволю тебе воткнуть нож мне в сердце, если это доставит тебе удовольствие и, лёжа при смерти, буду любить тебя до последнего вздоха.

Хелен хотелось сжаться от боли. Его лицо расплывалось перед глазами.

— Ты… ты не захочешь жить с двумя дочерьми Альбиона Вэнса, — по крайней мере, ей казалось, она произнесла именно эти слова. Хелен так сильно рыдала, что не была уверена.

— Я знаю, чего хочу.

Он схватил Хелен в объятия и склонился над ней.

Она слабо попыталась увернуться, и его рот приземлился сбоку её подбородка, губы горячо прошлись по коже. Рис был непоколебим словно кирпичная стена.

— Отпусти, — всхлипнула она, сокрушаясь и гневаясь, что он принял решение, не задумываясь. Но сила его воли, сила желания к ней не могли изменить действительности. Хелен должна заставить его понять.

Рис целовал её шею, его щетина царапала её нежную кожу, и она начала саднить. Но когда его губы прикоснулись к углублению у основания шеи, где бился пульс, они стали нежнее.

— Ты сказал, что любой его отпрыск исчадие ада.

Он резко вскинул голову и яростно посмотрел на неё.

— Я не имел в виду тебя. Какие бы чёртовы слова я не произносил, они никогда не касались тебя.

— Каждый раз, смотря на меня, ты будешь вспоминать, что во мне есть часть от него.

— Нет, — Рис положил одну руку на её щёку и большим пальцем стёр слезу. — Ты вся моя, — сказал он низким дрожащим голосом. — Каждый волосок на твоей голове. Каждая твоя частичка создана для моей любви.

Рис вновь склонился над ней, Хелен попыталась сдвинуть его, чтобы успеть ответить, но её накрывал немыслимо возбуждённый мужчина, весивший практически девяносто килограмм, и вскоре она уже не могла вспомнить, что хотела сказать. Сопротивление Хелен замедлилось, решимость ослабла, и Рис воспользовался этим, жадно поглощая и соблазняя каждое нежное местечко, которое он был в силах отыскать. В какой-то момент Рис стал нежнее, медленно раззадоривая её, пока она не поддалась, со стоном прижимаясь к нему. Он вытащил маленькие гребешки, удерживающие её шляпку, и отбросил в сторону. Его руки обхватили её лицо, приподнимая губы Хелен вверх, и жадно ими завладел.

— Рис, — умудрилась выдохнуть она, извиваясь в его руках. — Стой. Это ничего не решает. Ты ни на минуту не задумался, давая обещания.

— Мне и не нужно. Я хочу тебя.

— Но этого недостаточно, чтобы всё исправить.

— Конечно, достаточно, — сказал он так заносчиво и уверено, что Хелен не нашлась с ответом. Рис уставился на её приоткрытые губы, его глаза потемнели, отчего у неё по спине побежали мурашки, Рис хрипло продолжил: — Будь ты проклята за слова, что я могу выжить без тебя. Придётся наказывать тебя за это, cariad. Часами… — он впился в её губы головокружительным и откровенно сексуальным поцелуем, раздавая обещания и заставляя её кровь быстрее бежать по жилам.

Прошло немало времени прежде, чем он поднял голову и вытащил из пальто мягкий белый носовой платок. Рис протянул его Хелен, не размыкая объятия, поддерживая и оберегая, пока она вытирала глаза и сморкалась.

— Скажи, чего ты боишься, — тихо произнёс он.

— Скандал никогда не утихнет, — ответила Хелен несчастным голосом. — Люди будут злословить за нашими спинами, говорить самые жуткие вещи…

— Я уже привык.

— Предполагалось, что я помогу тебе повысить статус. Но теперь этому не бывать. Мы с Черити, — последний всхлип перешёл в икоту, — обуза.

— Не в моём мире. Только в твоём. Только в этом едва значимом мирке, куда я так стремился, — его губы растянулись в самоироничной улыбке. — И всё из-за гордости. Похвастаться и доказать, что валлиец может заполучить всё, чего пожелает. Но теперь это не имеет для меня никакого значения. Только ты.

— А Черити?

Лицо Риса перестало выражать любые эмоции.

— И она тоже.

Хелен знала, что он пытается свыкнуться с этой мыслью, но понимала, как велика просьба. Слишком велика.

— Недостаточно просто терпеть её. Я выросла с холодным и нелюбящим отцом… — она замолкла, мучительно сглотнув.

— Посмотри на меня, — он приподнял её лицо, удерживая за подбородок. — Я смогу её полюбить, Хелен, — она попыталась отвернуться, и Рис усилил хватку. — Насколько сложно это может быть? В ней есть половина от тебя.

— Та, что принадлежит Альбиону Вэнсу, — горько сказала она. — Ты не можешь беззаботно от этого отмахнуться и не придавать значения.

— Cariad, в этой ситуации нет ничего, к чему я мог бы беззаботно отнестись. Но если ты хочешь завести длинный личный разговор о моих чувствах, то боюсь, что ничем не смогу помочь. Я из Северного Уэльса, где люди самовыражаются, бросая камни в деревья. За последние полчаса я испытал больше чувств, чем за всю жизнь, и я уже на пределе.

— Это всё равно не…

— Я люблю всё, что имеет к тебе отношение. Абсолютно всё.

Казалось, это было его последнее слово.

— Но…

— Хватит спорить, — мягко произнёс он, — или я найду лучшее применение твоему рту.

— Рис, ты не можешь…

Исполняя обещание, Рис крепко прижался к её губам. Поначалу она застыла, не отвечая, но он продолжал целовать со страстной настойчивостью, и вскоре, ослабев, Хелен начала льнуть к нему. Томный и глубокий поцелуй заставил её полностью расслабиться, сильное чувственное течение затягивало в глубины неземного удовольствия наяву.

Тук. Тук. Тук. Она, протестуя, застонала, услышав резкие удары кулака в дверь.

Раздражённо ворча, Рис отыскал ручку. Оторвав губы от Хелен, он послал убийственный взгляд Рэнсому, который подчёркнуто отводил глаза.

— Лучше бы это того стоило, — сказал Рис. Хелен прижалась горячей щекой к его груди. Она услышала несколько неразличимых слов поверх головы. Он коротко вздохнул, и Хелен почувствовала, как приподнялась его грудь. — Это того стоит, — нехотя Рис отстранился, мягко вынуждая её самостоятельно стоять на трясущихся ногах. Она была слаба и растеряна.

— Любимая, — пробормотала он, — я хочу, чтобы вы с Черити пошли с Рэнсомом, он отведёт вас в мою карету. Я присоединюсь через минуту.

— Куда ты идёшь? — тревожно спросила она.

— Нужно позаботиться об одном деле.

— Оно связано с мистером Вэнсом? Он здесь?

Глядя в её озабоченное лицо, Рис улыбнулся и поцеловал Хелен.

— Я всего лишь собираюсь сказать ему пару слов.

Хелен подошла к порогу, наблюдая за тем, как Рис решительно шагал по коридору.

— Он действительно собирается только поговорить? — спросила она.

Рэнсом искоса на неё посмотрел.

— Пока да. Но если бы я был на месте мистера Вэнса… после этого разговора постарался бы, чтобы нас с Уинтерборном разделял континент.

Обменявшись парой слов с седовласым кассиром и протянув ему золотой суверен, Рис отправился на платформу номер восемь, все пассажиры уже заняли места в поезде, а грузчики загружали последние тележки с багажом.

Белоснежные волосы Альбиона Вэнса поблёскивали из-под котелка на его голове. Находясь в компании трёх работников вокзала в униформе: дежурного по платформе, охранника и кондуктора, он указывал на один из вагонов первого класса.

Вэнс хотел, чтобы те отыскали Хелен. Он был спокоен и нетороплив, как хищник, не имеющий понятия, что его преследует противник гораздо внушительней.

Остановившись в конце платформы, Рис не мог не задуматься… если бы он изначально знал, что этот человек отец Хелен, имело бы это для него значение?

Возможно, поначалу. Он не был уверен. Но не было сомнений в том, что, в конце концов, Рис бы поддался неотразимой притягательности Хелен, той магии, которой она будет всегда его окутывать. Подсознательно он не связывал Хелен с Вэнсом, несмотря на внешнее сходство, кровь или наследственность. В Хелен было только лучшее. Нежный, отважный дух, идеальная смесь силы и доброты, это всё исходило только от неё одной.

Его до сих пор страшила мысль о её вчерашнем посещении Ист-Энда. Несмотря на то, что о случившемся Рэнсом рассказал ему постфактум, и зная, что Хелен в безопасности, эта история всё равно чуть не довела его до сердечного приступа.

— Ты уверен, что она не пострадала? — спросил он Рэнсома раз шесть, но заверения так и не удовлетворили его до конца.

За последние восемнадцать часов Рис начал намного лучше понимать беднягу Йона Крю и его поступок после смерти Пегги. Придётся заставить Хелен понять, что рискуя своей жизнью, она в равной степени рискует и его тоже. Он сломается, потеряв её. И не сможет этого пережить.

Но в данный момент, Хелен больше всего нуждалась в защите от мужчины, который стоял перед ним. Пристально глядя на Альбиона Вэнса, Рис чувствовал, как приличная и цивилизованная сторона его характера исчезает под натиском тех качеств, которые он всегда пытался скрыть. Они были родом из былых и жестоких времён, когда насилие являлось привычным и необходимым в его жизни. Рис бы предпочёл не распространяться о некоторых вещах, на которые он был способен… к ним относилось и то, что ему хотелось сделать с Альбионом Вэнсом.

Рис медленно пошёл к мужчинам. Дежурный по платформе заметил его первым, подозрительно посмотрев на рослого, хмурого незнакомца, без пальто, шляпы или перчаток. Проследив за взглядом служащего, остальные тоже развернулись к шедшему им навстречу человеку.

Когда Вэнс узнал Риса, на его лице промелькнула череда эмоций: удивление, злость, разочарование и поражение.

— Она не в поезде, — прямо сказал Рис. — Она со мной.

Вздохнув, Вэнс повернулся к работникам вокзала.

— Кажется, вам незачем беспокоиться. Займитесь своими делами.

Другого выхода с платформы не существовало, поэтому Вэнсу пришлось пройти рядом с Рисом.

Послышался настойчивый звон и отбывающий поезд дал два коротких, пронзительных гудка.

— Надо было сказать Хелен, что пигалица умерла, — через мгновение отозвался Вэнс. — Не думал я, что её так заинтересует это создание. Но таковы женщины, их эмоции затмевают здравый смысл.

Рис ничего не ответил. Имя Хелен на губах мерзавца родило в нём непреодолимое желание схватить его, переломать суставы и кости голыми руками, а потом выкинуть на рельсы.

— Что будешь с ней делать? — поинтересовался Вэнс.

— С сиротой?

— Нет. С Хелен.

Руки Риса сжались в кулаки. Хватит повторять её имя.

— Собираюсь на ней жениться.

— Даже теперь? О, боже. Каких же прекрасных дворняжек ты произведёшь на свет, — весело проговорил Вэнс. — Мои внуки унаследуют твоё состояние.

Дойдя до подножия пешеходного моста, возвышающегося над ними, Рис вцепился в лацканы пальто Вэнса одной рукой и толкнул его к опорным столбам.

Глаза негодяя расширились, а лицо покраснело. Охая, он схватил запястье Риса.

Склонившись над ним, Рис тихо сказал:

— Когда я был мальчишкой, мой отец отсылал меня днём работать у мясника, который повредил руку и нуждался в помощи по разделке мелкого скота. Большинство людей испытывают естественное отвращение к такой работе. Сначала у меня выворачивало желудок. Но вскоре я научился смотреть вдоль центра позвоночника свиньи, раскалывать овечьи ребра или ломать челюсть телёнка, чтобы вырвать язык, не задумываясь, — он намеренно сделал паузу. — Если ты когда-нибудь решишь вступить в контакт с моей женой, я вырежу тебя, как седло барашка. Мне потребуется всего десять минут, и ты будешь молить о смерти прежде, чем я закончу, — разжав кулак, он выпустил его, слегка встряхнув.

Вэнс поправил пальто, враждебно и презрительно глянув на него.

— Ты считаешь, я тебя боюсь?

— Тебе стоит. И лучше тебе покинуть Англию. Навсегда.

— Я наследник графства, ты невоспитанная свинья. Ты сошёл с ума, если считаешь, что можешь запугать меня и отправить в изгнание.

— Хорошо. Я предпочту, чтобы ты остался здесь.

— Да, — саркастично отозвался Вэнс, — чтобы ты с удовольствием сделал из меня баранью вырезку, я понимаю.

— Правда? — Рис неподвижно уставился на него убийственным взглядом. — Ты годами трубил на всех углах, как сильно ненавидишь валлийцев. Какие мы нецивилизованные, какие жестокие. Дикие. Ты и половины не знаешь. Я так и не смог забыть крики Пегги Крю, пока она умирала в родах. Будто кто-то леской вытаскивал из неё органы один за одним. Когда-нибудь я испробую это на тебе, Вэнс. И мы выясним, сможешь ли ты кричать громче.

Когда он услышал в голосе Риса яростную искренность, ухмылка Вэнса исчезла. Наконец-то, на его лице отразился настоящий страх: сосредоточенный взгляд, крошечный тик на застывшем лице.

— Уезжай из Англии, — посоветовал мягко Рис. — Или твоя жизнь будет очень короткой.