Выйти замуж за Уинтерборна

Глава 6

Элегантная карета без опознавательных знаков остановилась со стороны входа с колоннами, в Рэвенел-Хаус. С январского неба лил дождь, его подхватывал сильный ледяной ветер, что свистел на улицах Лондона. Бросая украдкой взгляды на улицу сквозь ставни в карете, во время поездки с Корк-Стрит на Саут-Одли-Стрит, Хелен замечала прохожих, вцепившихся в свои шерстяные пальто и плащи, прижимавших их крепче к себе, они спешили к крытым входам у магазинов, собираясь там тесными группами. Придавая тёмный блеск тротуару, ливень возвещал, что худшее ещё впереди.

Но сквозь стеклянные двери, через которые была видна просторная двухкомнатная библиотека Рэвенел-Хауса: с её книжными полками из красного дерева, огромным количеством литературы и массивной, но мягкой и удобной мебелью, просачивался тёплый, золотистый свет. От мысли о возвращении в уютный дом, по телу Хелен пробежала дрожь предвкушения.

Рис накрыл ладонью её затянутые в перчатки руки и слегка сжал.

— Я приеду к Трени завтра вечером и расскажу о помолвке.

— Он может не очень хорошо принять эту новость, — сказала Хелен.

— Так и будет, — ответил прямо Рис. — Но я смогу с ним справиться.

Хелен всё ещё переживала по поводу реакции Девона.

— Возможно, тебе следует подождать с визитом до послезавтра, — предложила она. — Они с Кэтлин устанут после путешествия. Я думаю, они воспримут новости более благосклонно после здорового ночного сна. Я могла бы… — она замолчала, когда лакей начал открывать дверь кареты.

Рис мельком взглянул на него и грубо сказал:

— Несколько минут.

— Да, сэр, — дверь мгновенно закрылась.

Повернувшись, Рис склонился над Хелен, поигрывая складками её вуали.

— Продолжай.

— Я могла бы объяснить ситуацию Девону до твоего приезда, — продолжила она, — и попытаться подготовить почву.

Он помотал головой.

— Если он выйдет из себя, я не допущу, чтобы ты попала под удар. Позволь, я сам ему всё расскажу.

— Но мой кузен никогда не причинит мне вреда…

— Я знаю. В любом случае, он будет агрессивно настроен. Мне следует разбираться с ним, не тебе, — он бережно поправил край её подогнувшегося воротничка. — Я хочу, чтобы всё уладилось к завтрашнему вечеру, ради нас обоих. Дольше я не вынесу. Ты согласишься ничего не говорить до тех пор? И позволишь позаботиться об этом мне самому? — его тон был скорее обеспокоенным, чем диктаторским. Оберегающим. Он замолчал перед тем, как сказать с явной неохотой, будто мог поперхнуться этим словом: — Пожалуйста.

Хелен уставилась в его чёрные как кофе глаза. Ощущение того, что в тебе нуждаются и опекают, было для неё новым. Казалось, оно прорастало внутри неё, давая нежные побеги.

Понимая, что он ждёт её решения, она ответила с озорной ноткой в голосе:

— Ага.

Удивлённо моргнув, Рис усадил её к себе на колени. В его глазах искрилось веселье.

— Передразниваешь мой говор?

— Нет, — у неё вырвался напряжённый смешок. — Мне он нравится. Очень.

— Правда? — его голос стал звучать ниже. — Я должен отправить тебя в дом, сейчас же. Подари мне поцелуй, cariad. Который восполнит те, что я мог бы получить от тебя сегодня ночью.

Хелен прикоснулась своими губами ко рту Риса, и он разомкнул губы, позволяя ей исследовать его, кокетливо пробовать на вкус маленькими порциями. Понимая, что он отдаёт бразды правления Хелен, она подтолкнула его раскрыть их ещё шире, наслаждаясь шелковистой и твёрдой текстурой его рта. Наугад она изменила наклон головы, и совпадение оказалось таким пьянящим и восхитительным, что она крепче поцеловала его. Хелен хотелось остаться навсегда вот так, сидя на коленях Риса, с массой задравшихся юбок вокруг них обоих и её ягодицами, утопающими в пространстве между его мускулистых бёдер. Вцепившись ему в плечи, она крепче прижалась к жёстким контурам его тела.

Он с силой сделал пару вздохов, подобно мехам для раздува камина, и со стоном оторвался от её губ. У Риса вырвался дрожащий смешок, потому что Хелен продолжала искать его рот.

— Нет… Хелен, как же ты меня радуешь… мы должны остановиться, — он прислонился своим лбом к её. — Иначе я возьму тебя прямо здесь, в карете.

Озадаченная Хелен поинтересовалась:

— Этим можно заниматься в карете?

Его лицо раскраснелось сильнее, и он на мгновение закрыл глаза, будто был на пределе своей выдержки.

— Ага.

— Но как…

— Не проси меня объяснять или всё кончится тем, что я начну показывать. — Он неуклюже пересадил её обратно на сиденье рядом с собой и наклонился вперёд, постучать в дверь.

Лакей пришёл на помощь Хелен, помогая выйти из кареты, сперва устанавливая выдвижную ступень на вымощенную камнем землю, а затем протягивая облачённую в перчатку руку. Ещё не дойдя до французских дверей, Хелен уже могла разглядеть близнецов сквозь стекло, их стройные фигурки практически дрожали в нетерпении.

— Миледи, следует ли занести это внутрь?

Хелен взглянула на кремовую коробку в его руках, размером примерно с обеденную тарелку, перевязанную подходящей по цвету сатиновой лентой. Она догадалась, что в ней был набор чулок из универмага.

— Я возьму её, — сказала она. — Спасибо… — она попыталась вспомнить, как Рис называл его по имени. — Джордж, не так ли?

Он улыбнулся ей, открывая дверь.

— Да, миледи.

Как только Хелен зашла в дом, её окружили сёстры, танцуя вокруг неё от возбуждения.

Она кинула последний взгляд сквозь стеклянные двери, наблюдая за отъезжающей каретой.

— Ты вернулась! — вскричала Пандора. — Наконец-то! Что тебя так задержало? Тебя не было большую часть дня!

— Близится время вечернего чая, — вмешалась Кассандра.

Хелен улыбнулась, оторопев от их необузданности.

Близнецам было по девятнадцать лет, скоро будет двадцать, но было бы простительно посчитать, что они моложе своего настоящего возраста. Воспитанные в атмосфере, не скованной строжайшим надзором, они свободно резвились в загородном поместье, почти всегда сами себе придумывая развлечения. Их родители проводили большую часть времени в высших кругах Лондона, оставив своих дочерей на попечение слуг, гувернанток и учителей. И никто из вышеперечисленных не мог и не хотел держать девочек в ежовых рукавицах.

Можно было с точностью сказать, что Пандора и Кассандра резвые, но ещё и любящие, умные и располагающие к себе девушки. Они были красивы, как две языческие богини, обе прекрасно сложены и светились здоровьем. Пандора постоянно взъерошена и полна энергии, её тёмные волосы вырывались из-под шпилек, как будто она только что пробежалась по лесу. Её златовласая близняшка Кассандра более уступчивая и романтичная по своей природе, была более склонна придерживаться правил.

— Что произошло? — потребовала ответ Кассандра. — Что сказал мистер Уинтерборн?

Хелен отложила кремовую коробку. Стянув чёрную перчатку, она протянула левую руку.

Близнецы столпились ближе с широко раскрытыми от удивления глазами.

Лунный камень, казалось, светился, переливаясь и сияя зелёным, голубым и серебристым.

— Новое кольцо, — сказала Пандора.

— Новая помолвка, — подтвердила Хелен.

— Но всё тот же жених, — сказала Кассандра с вопросительными нотками в голосе.

Хелен рассмеялась.

— Нельзя же просто купить очередного в магазине. Да, у меня всё тот же жених, — это вызвало новый всплеск энтузиазма, обе девушки закричали и запрыгали без стеснения.

Понимая, что нет смысла пытаться их обуздать, Хелен отступила. Заметив движение у двери, она повернулась и увидела экономку на пороге.

Миссис Эбботт наклонила голову и выжидающе посмотрела на неё, задавая безмолвный вопрос.

Хелен просияла и кивнула.

Экономка вздохнула со смесью облегчения и беспокойства.

— Позвольте я заберу ваши вещи, леди Хелен.

Отдав ей шляпку и перчатки, Хелен тихо сказала:

— Вы и остальной персонал можете нисколько не волноваться о последствиях моего отсутствия. Я возьму на себя всю ответственность. Единственное, о чём я попрошу, чтобы слуги ничего не говорили лорду или леди Трени, когда они завтра вернуться.

— Все будут держать язык за зубами и заниматься своей работой, как обычно.

— Спасибо, — Хелен порывисто дотронулась до пожилой женщины, мягко похлопав её по плечу. — Я ещё никогда не была так счастлива.

— Вы, как никто, заслуживаете счастья, — сказала миссис Эбботт ласково. — Я надеюсь, мистер Уинтерборн будет хотя бы наполовину также заслуживать вас.

Экономка покинула библиотеку через главную комнату, а Хелен вернулась к сёстрам. Близнецы уселись на обитую кожей мягкую кушетку, с нетерпением уставившись на неё.

— Расскажи нам всё, — допытывалась Кассандра. — Когда ты пришла к мистеру Уинтерборну, он огорчился? Разозлился?

— Он был в зломешательстве? — спросила Пандора, любившая придумывать слова.

Хелен рассмеялась.

— Честно говоря, он был в полном зломешательстве. Но после того как я убедила мистера Уинтерборна, что искренне хочу быть его женой, он стал казаться намного счастливее.

— Он поцеловал тебя? — спросила нетерпеливо Кассандра. — В губы?

Хелен замешкалась перед тем, как ответить, и обе близняшки взвизгнули, одна от восторга, другая от отвращения.

— О, везучая, везучая Хелен! — воскликнула Кассандра.

— Я не считаю, что она везучая, — откровенно сказала Пандора. — Подумать только, прикоснуться своими губами к чужому рту… что если у него несвежее дыхание или жевательный табак за щекой? Что если у него крошки в бороде?

— У мистера Уинтерборна нет бороды, — сказала Кассандра. — И он не жуёт табак.

— Всё равно поцелуи в губы отвратительны.

Кассандра с большим опасением посмотрела на Хелен.

— Это было отвратительно?

— Нет, — сказала она, заливаясь ярко-красным румянцем. — Нисколечко.

— А как это было?

— Он обхватил моё лицо ладонями, — сказала Хелен, вспоминая прикосновение сильных, нежных пальцев Риса, и то, как он прошептал: «Ты принадлежишь мне, cariad»… — Его губы были тёплыми и мягкими, — продолжила она говорить мечтательным голосом, — и его дыхание походило на аромат мяты. Это было потрясающее ощущение. Помимо улыбок, лучшее, что могут делать губы, это целоваться.

Кассандра подтянула к себе колени и обняла их.

— Я хочу, чтобы меня когда-нибудь поцеловали! — воскликнула она.

— А я, нет, — сказала Пандора. — Я могу придумать сотню вещей лучше, чем поцелуи. Украшать дом к Рождеству, гладить собак, двойной слой масла на пышке, чтобы кто-нибудь почесал спину в том месте, куда ты не можешь дотянуться…

— Ты же никогда не пробовала с кем-нибудь поцеловаться, — ответила ей Кассандра. — Может быть, тебе понравится. Хелен понравилось.

— Хелен нравится брюссельская капуста. Как можно доверять её мнению? — свернувшись калачиком на краю кушетки, Пандора проницательно посмотрела на неё. — Тебе не стоит беспокоиться о том, что мы позволим этому разговору долететь до Девона или Кэтлин. Мы умеем держать секреты в тайне. Но все слуги в курсе, что ты куда-то отлучалась.

— Миссис Эбботт обещает, что они будут хранить молчание.

Губы Пандоры изогнулись в кривой усмешке.

— Почему все согласны хранить секреты Хелен, — спросила она Кассандру, — а наши нет?

— Потому, что Хелен никогда не проказничает.

— Сегодня я много проказничала, — ляпнула Хелен, не подумав.

Пандора взглянула на неё с большим интересом.

— Что ты имеешь в виду?

Решив, что пора отвлечь близняшек, Хелен достала коробку цвета слоновой кости и протянула её им.

— Открывайте, — она присела на ближайший стул, улыбаясь, когда девушки развязали ленту и подняли крышку.

Внутри, разложенные как конфеты, в три ряда лежали свёрнутые шёлковые пары чулок… розовые, жёлтые, белые, лавандовые, кремовые, все с эластичными кружевными бортами.

— Здесь двенадцать пар, — сказала Хелен, наслаждаясь реакцией сестёр, охваченных благоговением. — Мы втроём поделим их между собой.

— О, они так прекрасны!! — Кассандра дотронулась одним пальчиком до крошечных незабудок, вышитых на кружевной верхней части чулка. — Мы можем их прямо сейчас надеть, Хелен?

— Только проследите, чтобы никто не увидел.

— Я думаю, это стоит поцелуя в губы, — уступила Пандора. Посчитав количество пар в коробке, она посмотрела на сестру. — Но здесь только одиннадцать.

Не в состоянии придумать уклончивый ответ, Хелен пришлось признать:

— На мне уже надета одна пара.

Пандора окинула её задумчивым взглядом и усмехнулась.

— Я думаю, ты была очень проказливой.