Взрослые

46

Алекс покрепче свернулась калачиком и подоткнула одеяло под голову.

Она ожидала, что сможет заснуть быстро, учитывая эффект, который этанол оказывает на продолговатый мозг. Качество сна, разумеется, упадет, поскольку алкоголь подавляет секрецию вазопрессина. Но с засыпанием проблем быть не должно.

Однако она лежала уже битый час, размышляя о том, что сказала. Ее мысли по-прежнему возвращались к той бутылке вина, что стояла на прикроватном столике.

Алекс вскочила с кровати, схватила бутылку и направилась в ванную комнату. Она вылила остатки вина в раковину и оставила бутылку на краю ванны.

Затем вернулась в постель.

Когда Мэтт выбежал из дома, весь запал у Алекс сразу же пропал. Мэтт треснул дверью, и что-то внутри нее сдулось и скомкалось, и только отвращение к себе по-прежнему раздувалось — где-то в горле и во рту.

Алекс уткнулась взглядом в стол:

— Мне очень жаль.

— Думаю, тебе стоит выспаться, — сказала Клэр.

Патрик тихонько зашел в дом.

Алекс закрыла лицо руками.

— Мне очень жаль, — приглушенно повторила она.

— Алекс, — ответила Клэр. — Конечно, ты наговорила довольно много гадостей, но ведь мы — это мы. Ты пьяная, и мы все частично виноваты. В конце концов, никто не пострадал.

— Нет смысла обсуждать это, пока ты в таком состоянии, — голос Патрика звучал куда жестче. — Просто иди спать.

В ожидании, пока вернется Мэтт, Алекс почистила зубы, смыла макияж. Потом натянула на себя пижаму. Она даже воспользовалась зубной нитью.

Так она и лежала, свернувшись калачиком, размышляя о том, что наговорила, изредка утыкаясь ртом в подушку, словно пытаясь сдержать слова, которые уже вылетели изо рта.

После такой дозы алкоголя Алекс должна бы чувствовать себя радостно из-за повышенного дофамина. Но почему-то это не работало.

Алекс сжала руки в кулаки и до боли впилась ногтями в ладони.

Ее сердце билось слишком быстро. Вероятно, результат стресса, который увеличил активность нейронов в голубом пятне. Норадреналин оказывал эффект на сердце, кровеносные сосуды и респираторные центры. Алекс повертелась в кровати.

Когда уже алкоголь, наконец, доберется до продолговатого мозга?

Дверь спальни со скрипом открылась. Алекс в тревоге проснулась.

Несмотря на головную боль, она заставила себя приподняться:

— Мэтт?

Она понятия не имела, как долго спала. Несколько минут? Или часов?

— Я только возьму одеяло, — в темноте в голосе Мэтта послышались деловитые нотки. — Буду спать на диване.

— Но, — во рту у Алекс было так сухо, что ее язык цокнул, — но что они подумают? Если на тебя наткнутся.

— Подумают, что я не смог находиться с тобой в одной комнате. И окажутся правы.

Алекс почувствовала холодок в груди и посильнее натянула одеяло.

— Тебе уже не все равно, Алекс? Что подумают люди, — тихо продолжал Мэтт. — Если ты всерьез считаешь, будто никто ничего не заметил, то все еще хуже, чем я предполагал.

Глаза Алекс привыкли к полутьме, и теперь она различала фигуру Мэтта. Угловатый силуэт, который рывками протискивался ко второй половине кровати.

— Я вылила вино. Я не все выпила.

— Спи уже, Алекс, — голос Мэтта звучал с таким пренебрежением, какого Алекс не слышала раньше.

Он потянул за свое одеяло, но не смог снять его с кровати: Алекс на нем лежала.

— А ведь Клэр была так добра с тобой. — Мэтт яростно рванул ткань на себя, Алекс перевернулась, и одеяло вылетело у нее из-под бока. — И вот чем ты ей отплатила.

Алекс ухватилась за кончик одеяла, чтобы Мэтт не мог его забрать, и вцепилась крепко.

— Ох уж эта распрекрасная святая дерьмовая Клэр.

— Ах вот оно как. Ладно. Очень мило с твоей стороны.

— Я уже задолбалась молиться на алтарь святой Клэр.

— Так это сегодня ты на него молилась? Когда это, ну-ка, расскажи. Когда ты спросила ее прямо в присутствии Патрика, сколько у нее было мужчин? — Мэтт потянул одеяло, но Алекс крепко вцепилась в него и не отпускала. — Или когда ты сказала, что слышала, как они занимаются сексом?

— Я этого не говорила, я только подразумевала…

— Или когда ты сказала ей, что деньги Скарлетт сейчас у Уолши? И — кстати сказать — спасибо тебе за это. Любимая.

Мэтт рванул за одеяло со всей силы, и оно выскочило из рук Алекс.

Она ринулась за одеялом, но Мэтт смахнул его с кровати с ловкостью тореадора.

Алекс, потерпевшая поражение, облокотилась на спинку кровати.

— Если Клэр такая святоша, то почему бы тебе не жениться на ней снова. Поезжайте на медовый месяц в Париж.

— Сегодня вечером я готов даже жениться на Клэр, — Мэтт поволочил одеяло за собой по полу, — лишь бы быть подальше от тебя.

Мэтт открыл дверь. Свет из коридора на секунду ворвался в комнату, и Алекс успела разглядеть презрительную ухмылку на его лице.

— Спи уже, алкоголичка.

Мэтт хлопнул дверью и пропал.

В наступившей темноте Алекс захлопала глазами. Она сползла вниз по кровати и укрылась одеялом, боль в голове усиливалась. Она подумала, что эта ухмылка Мэтта будет мучить ее всю ночь. Еще не один час она проведет в размышлениях, посмотрит ли Мэтт когда-нибудь на нее без отвращения, или это выражение так и останется навсегда на его лице — специальная ухмылка для Алекс.