Я краснею. История девочки, ставшей красной пандой

Глава 18

Я рассказала маме про своё новое умение, но она посмотрела на меня с сомнением.

– Не знаю, Мэй-Мэй.

– Но это работает’

С друзьями у меня всё получилось. И получится снова. Нужно только напрячься как следует! Сила Мэй!

– Честно, теперь я могу с этим справиться. Тебе больше не о чем волноваться.

Она вздохнула.

– Нужно обсудить с отцом. Раз уж тебе кажется, что это может сработать...

– Не кажется, а знаю: сработает!

Из коридора доносились шушуканья родителей.

– В таких вещах надо иметь абсолютную уверенность, – говорила мама.

Вскоре она вернулась ко мне в комнату.

– Мы с твоим отцом пришли к соглашению. Тебе нужно будет пройти тест. Если ты продемонстрируешь готовность держать эмоции под контролем, то всё можно будет вернуть, как раньше, ещё до ритуала.

Я так и подпрыгнула от радости.

– О, спасибо! Класс, это просто... – Но тут же одёрнула себя и велела себе поостыть. – В смысле... спасибо за чуткий подход. И папе передай, пожалуйста, мои благодарности.

И всё-таки вид у мамы был по-прежнему настороженный.

– Ещё раз: только если ты пройдёшь наш тест.

Я чуть не гоготнула. Тест? Пф, когда это тесть! были для меня проблемой?

Пока родители готовились, я решила потренироваться у себя в комнате. Попробовала вспомнить что-нибудь, что меня до жути бесит: например, Тайлера Нгуен-Бейкера или тот скандал в Дэйзи Молле. Но как только в голове всплывали нужные картинки, я представляла себе своих Тауняшек, которые спешат мне на помощь. «Да лет через десять об этом никто и не вспомнит, – слышала я голос Мириам. – Мы к тому времени уже будем мировые звёзды!»

Наконец в комнату зашла мама и объявила, что они с отцом готовы.

Я уселась за стол на кухне, во всеоружии и начеку. Но и родители даром времени не теряли. Обменявшись серьёзными взглядами, они приступили к делу. Отец держал в руках стопку фото, которые должны были задеть меня за живое. Одну за другой он стал предъявлять мне снимки.

– Вырубка леса, – провозгласила мама. На фото была запечатлена голая земля, опустошённая беспредельной человеческой жадностью. Однако моё спокойствие осталось непоколебимо.

– Несчастный орангутанг.

С фото на меня смотрел орангутанг, загнанный в тесную клетку. Я заёрзала. Животные не должны жить в клетках! С восьми лет я в рот не брала других яиц, кроме как из-под несушек свободного содержания. Однако и здесь я сохранила спокойствие.

Тут папа выложил фото меня помладше, где я стою с кислой физиономией. Меня тогда обошли на конкурсе по орфографии. Второе место.

Меня чуть не взорвало. Я должна была тогда выиграть! Второе только потому, что я учила слова по американскому словарю, а жюри судило по канадским правилам.

Но внезапно в моей голове раздались голоса Тауняшек. Мне представилось, как они окружили меня, утешают. «Ты старалась, это главное», – говорит мне Мириам. «Да, уделала их всех как следует!» – подхватывает Прия. А Эбби добавляет, что для них я всегда на первом месте. От этого на меня нашло такое умиротворение, что я сразу успокоилась. Да кому она нужна, это победная грамота?

Глубокий вздох, и...

– Какая... жалость, – спокойно сказала я родителям.

Те остались под впечатлением. Я облегчённо выдохнула. Обошлось без панды. Тест в кармане.

Однако мама взглянула на отца. Тот встал из-за стола и вернулся с какой-то коробкой. Поставил коробку передо мной, и они оба отпрянули. Из коробки послышалось странное шебуршание и ещё... О нет. Только не это. Это нечестно!

Медленно-медленно я подняла крышку. Котята! Целая коробка крохотных милых котят. Видимо, какая-то кошка из тех бездомных, что отирались у нашего храма, окотилась.

– Такие... милые, – пробормотала я. Котята – просто прелесть. Я напряглась. Вцепилась в край юбки пальцами, чтобы только не дать себе их приласкать. Котята полезли ко мне, окружили. С меня градом катился пот. – Нельзя... держись... – забормотала я себе под нос.

Кошек я просто обожала. Рисовала их постоянно. Молила родителей завести котёнка, но мама была непреклонна. Говорила, что против животных в доме, потому что от них разводится грязь. Хотя подождите – она не могла смириться с одним маленьким котёнком, но при этом всё время знала, что я стану огромной пандой?

До конца я свою мысль так и не довела. Вокруг копошились премилые котятки, которые уже облепили меня со всех сторон. Однако в моём воображении они вдруг превратились в обычных девчонок, моих подружек из группы. Меня окружали друзья. Я снова успокоилась. Ничего страшного со мной не случится. «Эй, мы тебя любим!» – говорили мне девчонки. «И пандой, и не пандой», – добавляла Мириам.

И тогда я открыла глаза – вполне человеческие глаза – и невозмутимо сказала родителям:

– Очень мило.

Родители так и ахнули. Им просто не верилось.

– Надо же, как это так? Где твоя панда? – воскликнула мама.

– Когда накрывают эмоции, – принялась объяснять я, – просто представляю своих самых близких людей на земле...

Мамино выражение лица смягчилось. Она подалась слегка вперёд ко мне – к своей Мэй- Мэй. О господи, нет...

– То есть вас.

Сказать правду не хватило духу. Наверно, когда-нибудь хватит, когда буду в университете, где-нибудь за границей, чтобы между нами был океан и пара континентов.

Мама бросилась меня обнимать.

– О, моя сладенькая Мэй-Мэй, – запричитала она.

Я, конечно, тоже её обняла. А потом поняла, что сейчас самое время попросить о самом важном.

– Только у меня к вам будет одна крохотная просьба...