Знакомство.

Глава 2

Дом Вельримы.

Утро следующего дня.

Кукареку! Кукареку! Кукареку!

- У-у-у! Как же я мечтаю о том дне, когда смогу оторвать башку этому пернатому говнюку! Кто бы знал? – бурчал я себе под нос, вставая с пола, на который свалился из-за этого поганца.

Вот и начался новый прекрасный день. Правда теперь левое полупопие болит, но это не беда. Почесав ушибленный зад, я продолжил путь к загону с животинкой.

- Ну что, тварюшки? Кушать, поди, хотите? - произнося эти слова, бросал настороженные взгляды на горлопана с красным гребнем на голове.

С этим индивидом приходится держать ухо востро. Он гад такой каждый раз умудряется, когда я отвлекаюсь, клюнуть меня под коленку или в задницу.

- «От же ж, падла!» - мысленно погрозил петуху кулаком, насыпая корм в кормушки для птицы.

Спустя полчаса я уже топал вдоль опушки леса, подгоняя коз веточкой и размышлял.

Живу тут уже три года с мелочью, а о мире толком ничего и не знаю. Байки местных дедов в расчёт можно не брать. Эти, блин, наплетут, только уши подставляй. Вот вроде магия есть. А о магах ничего не слыхать, как будто их тут и нет. Хотя краем уха как-то зацепил разговор двух моряков в городишке неподалёку. Они обсуждали, какого-то Карла и проскочило слово «одарённый». Но моряки быстро удалились и больше мне ничего услышать не удалось. Спросил у Веривера, так он просто отмахнулся от меня и сказал, что слыхом не слыхивал, ни о каких одарённых. У мамы спрашивать не хочется, а видимо придётся. Так пожёвывая травинку, выдернутую по пути и отмахиваясь от особо надоедливых оводов, я и добрался до луга у речушки, где обычно пас наших коз.

Разговор в доме Вильримы.

За пару дней до вышеописываемых событий.

За столом сидит Хардин и молча кидает взгляды на хозяйку дома. Женщина стоит к нему спиной и наливает в глиняную колбочку непонятную жидкость. Мужчина явно не спешит начинать беседу. Капитан никогда не доверял этой женщине, особенно после того случая, когда господин остался у неё в доме на ночь.

- Что молчишь? - вырвал Хардина из размышлений голос Вильримы.

- Господин велел передать, что уговор в силе.

- Никто и не сомневается в этом, друг мой, - немного насмешливо протянула хозяйка дома. – Однако этого недостаточно и мне нужно встретиться с Эдуардом лично. Передай ему, что я хочу его видеть.

- Для тебя он господин барон! - отчеканил гость, начиная злиться.

Женщина даже ухом не повела и всё так же спокойно продолжила заниматься своими делами.

- Ах да, - произнесла Вильрима будто что-то вспомнив и неожиданно бросила Хардину прямо в руки, какой-то мешочек с травами. – Это твоей жене. Пусть заваривает и пьёт перед принятием пищи.

Поймав маленький тряпичный мешок, мужчина нахмурился.

- Это ещё что за дрянь? – сморщился он принюхавшись к содержимому.

- Тебя это не касается, капитан, и вот ещё что. Передай жене, чтобы она прекратила есть много жареной пищи и начала больше двигаться.

- Да ты…, - мужчина уже начавший говорить и пытавшийся привстать неожиданно для себя плюхнулся обратно и обмяк.

Тело его налилось тяжестью и стало трудно дышать. В ушах зазвенело. Он помотал головой из стороны в сторону, чтобы скинуть наваждение, но это не помогло. Начали неметь пальцы рук.

- «Эта дрянь что-то сделала», - промелькнула в голове мысль. – «Но когда? И главное как?» – его взгляд упал на тряпичный мешочек, выпавший из ослабевшей руки прямо на стол.

- Я полагаю, ты сейчас думаешь, что я тебя отравила? – задала вопрос хозяйка дома закупоривая пробкой маленький глиняный флакон. - Не волнуйся, ты вполне здоров и проживёшь ещё долгую жизнь. Если, конечно, научишься выбирать слова.

На самом деле Вильрима наложила простенькое проклятие слабости, вытягивающее силы у того, к кому оно было применено. Ничего особенного в такой магии не было. Это уровень первого года обучения.

- Что ты со мной сделала, колдунья? – прошептал Хардин непослушными губами и тут же вздрогнул, наткнувшись на взгляд женщины, который хлестнул его не хуже плети.

- Никогда! Слышишь меня, капитан?! Никогда не используй это слово! Особенно по отношению к чародейкам! Ты понял меня?!

Столько гнева и даже ненависти проявилось на лице волшебницы, что мужчина счёл за лучшее кивнуть в знак согласия.

Вильрима быстро остыла, как будто ничего и не произошло буквально секунду назад. Улыбнувшись, она щёлкнула пальцами, и Хардин понял, что тяжесть ушла, а в голове появилась лёгкость. Уже с опаской он спросил.

- Что в точности мне передать господину барону?

- Передай, что у меня очень мало времени и чем быстрее он приедет, тем лучше. Вот, - женщина бросила на стол ещё один мешочек, - возьми заказ и ступай.

Когда гость покинул дом, Вильрима подошла к маленькому закутку, в котором хранила всякую мелочь. Покопавшись там, достала два небольших свёртка. Положив их на стол, развернула один, и свет увидела маленькая резная статуя женщины изумительной красоты. Немного полюбовавшись ею, она поставила фигурку вертикально и взяла в руки второй свёрток. Из него извлекла резную палку длиной с руку взрослого мужчины. На оголовье посоха, а это был именно посох хоть и небольшого размера находился камень синего цвета. Он был настолько искусно вплетён в дерево, что создавалось впечатление, будто он сросся с ним. Ласково проведя рукой по древку, Вильрима прошептала.

- Как же давно я не держала тебя в руках, друг мой.

Дом Вильримы.

Спустя два дня.

- Почему ты так поступаешь со мной, Вильрима? – глухо спросил Эдуард, сидевший на том же месте, что и его друг Хардин пару дней назад.

- Ты дал слово, так держи его, мой дорогой, - немного отстранённо протянула хозяйка дома.

- Но ты же говорила, что это, скорее всего это не понадобится. Что изменилось?

Женщина не торопилась отвечать, задумчиво глядя в окно. Ей было невыносимо поступать так именно с этим мужчиной. Её первым и единственным мужчиной, который достался другой. О! Как она злилась на эту Лилианну! Как мечтала, чтобы она сдохла! Однако со временем гнев ушёл, и осталась лишь печаль о несбывшемся. Странную судьбу уготовила ей «Великая мать».

- Вильрима? – прервал её размышления голос Эдуарда.

Она взглянула на того, кого полюбила с первого взгляда и секунду помедлив встала, начав расхаживать вдоль стола и наконец заговорила.

- Послушай меня, Эдуард. Я не врала тебе тогда, когда говорила, что, скорее всего, тебя больше не потревожу. Просто у меня не осталось выбора.

Она взмахом руки остановила мужчину попытавшегося, что-то сказать и продолжила.

- Я не могу рассказать тебе всего. Да и смысла в этом нет. Ты всё равно не поймёшь, а в кое во что просто, не поверишь.

Неожиданно она присела рядом с Эдуардом и взяла его крепкую широкую ладонь в свои изящные руки.

- Я не могу тебя заставить выполнить обещанное…

Резко распахнулась входная дверь и на пороге появилась Элнириан. На короткое время всё замерло, а затем Вильрима выпустила руку мужчины и положила свою на посох всё время, лежавший на столе. Гостья, немного помедлив, сделала шаг и остановилась, разглядев, на что легла рука хозяйки дома. Затем медленно перевела взгляд на статуэтку и спокойным голосом задала вопрос, обращаясь к барону.

- Эдуард, не желаешь объяснить, что здесь происходит?

- Матушка… - уже было начал барон, но его прервала хозяйка дома.

- Эдуард, прошу, выйди. Дай нам поговорить наедине. Это важно! - произнесла женщина и одним плавным движением встала из-за стола.

Однако посоха из своей руки она так и не выпустила. Вильрима сразу поняла, кто пришёл к ней в дом. Она не хотела, чтобы если что-то пойдёт не так пострадал отец Кадмуса.

- Да, Эдуард, - не отводя взгляда от чародейки, повторила просьбу гостья. – Оставь нас, пожалуйста, и прикрой за собой дверь.

Спорить барон не стал. Да и смысла особого не видел в этом. Новость, которой его огорошила Вильрима, выбила почву из-под ног, и мужчина находился в лёгкой прострации. Когда в доме остались двое, и за Эдуардом закрылась дверь ни гостья, ни хозяйка не спешили начинать разговор. Дамы молча рассматривали друг друга как будто два хищника приценивающиеся к смертельному врагу. Воздух в помещении сгустился настолько, что создавалось впечатление, лишь шевельни рукой и пойдут волны. Первой разорвала тишину гостья.

- Что ты здесь делаешь, чародейка, и что тебе нужно от моей семьи?

Вопрос был не праздный. Представители ордена «Серебряного рассвета» всегда были осторожны с волшебниками. Они не доверяли им, и поводом была война, которую сейчас помнят, как войну «Падшего».

- Я здесь живу, - спокойно ответила Вильрима.

- И давно ли подданные Цихао начали переселяться в королевство Акдемат? – с ехидцей спросила Элнириан.

- Не знаю как насчёт всех подданных, а я перебралась сюда более десяти лет назад. Причины моего переезда пусть останутся в прошлом. Я живу тут и этого вполне достаточно.

- Хорошо, - примирительно произнесла гостья и двинулась к столу, рядом с которым продолжала стоять волшебница. – Этот вопрос и правда не столь важен, но остаётся второй.

- Остаётся, - поняв, что драка откладывается, согласилась Вильрима и приглашающим жестом указала место, куда гостья может присесть.

Усевшись, друг напротив друга женщины не спешили продолжать разговор. Молчание затягивалось. На этот раз первой нарушила тишину Вильрима.

- Я всего на всего попросила Эдуарда сдержать данное им слово.

- И что же он тебе пообещал? – насторожившись, спросила Элнириан.

- Признать сына если со мной что-то случиться и взять его на воспитание.

Баронесса не торопилась комментировать услышанное. Она не могла поверить в то, что озвучила эта женщина. Эдуард не был гулякой и повесой как многие из благородных. Наоборот, он являлся примерным семьянином, и души не чаял в своей супруги и их детях. Она это точно знала, видела это в бросаемых им взглядах на Лилианну. Такое не подделаешь.

- Ты лжёшь! - твёрдо произнесла гостья. – Зять не мог так поступить с моей дочерью. Он порядочный человек.

- Я не собираюсь вас убеждать, потому что не вижу в этом смысла, - равнодушным тоном произнесла Вильрима и пожала плечами. - В конце концов, вы можете получить подтверждение у самого Эдуарда.

Элнириан поджала губы, сразу осознав, что хозяйка дома не врёт и это, скорее всего, правда.

- «И что теперь со всем этим делать? Дочь будет просто убита горем, получив подобную весть.»

- Мы можем договориться…, - с намёком произнесла, что-то прикинув в уме Элнириан.

- Нет, - спокойно и уверенно ответила Вильрима. – Не о чем договариваться.

- Я могу предложить многое, чародейка, - приступила к уговорам гостья.

- Мне уже ничего не нужно. Единственное, что нужно это признание нашего с Эдуардом сына, чтобы он рос благородным, а не как простолюдин.

Вопрос был не праздный. Когда речь заходила об «ублюдках». Именно так называли детей, нажитых на стороне представителями благородного сословия. Необходимо было заручиться одобрением короля. В противном случае никто и ничто не могло оформить право на ношение благородного имени.

- Если дела обстоят так, - медленно проговорила Элнириан, - то тебе придётся ответить на мои вопросы.

- Если вы поможете с признанием Кадмуса, тогда я отвечу на все ваши вопросы, - убирая руку с посоха и откидываясь на стену дома, согласилась чародейка, устремив взгляд в окно.

Беседа затянулась на добрых два с половиной часа, а по окончании её Элнириан ушла в глубоких раздумьях. Вильрима же всё сидела и сидела, тупо глядя в окно. Этот разговор вытянул из неё все силы. Было тяжело вспоминать то, что с ней произошло в землях Цихао, а также причины, по которым ей пришлось покинуть родной дом и даже страну, отправившись в неизвестность.

Опушка близлежащего леса.

Пару дней спустя.

Я сидел, прислонившись спиной к дереву, и наблюдал за мирно пасущимися козами. Такая работа у меня сейчас в этой жизни. Козье молоко, как по мне явно уступает по вкусовым качествам коровьему, но «на безрыбье и рак рыба», как говорится. Вообще-то, я житель городской и вся эта деревенская пастораль для меня в диковинку. Нет, не то, чтобы я не бывал на природе. Бывал, разумеется, и даже пару раз.

Первый раз мы поехали на шашлыки, куда-то в «Мухосранск». Честно даже не смог запомнить, что это было за место. И по мере приготовления шашлычка, естественно, народ накачивался разного рода горячительными напитками.

Девчонки пили всякую муть по типу мартини и вина. Мы же с друзьями, как и полагается настоящим мужикам бухали самогон европейского разлива, проще говоря глушили виски. И вот, когда мясо уже было на подходе, а вечер приближался к самой интересной части, меня отправили за дровами в лес, всучив топор.

- Иди там сухостоя много, - сказал Серёга, передавая мне инструмент.

Я, как «коренной житель деревни» само собой топор видел первый раз уж в живую, так точно. Однако на грудь было принято к этому моменту изрядно и практически без закуски. Шашлычок то ещё не подоспел к тому времени. Отправился добывать топливо для костра. Нет, чтобы подумать и захватить с собой фонарик, а стемнело к этому моменту уже прилично. Было позднее лето, и не о каких «белых ночах» и речи идти не могло, да и свежо всё-таки становилось уже в тёмное время суток. Вломившись в кустарник, которым заросла вся опушка, и с горем пополам продравшись через него начал поиски. По ходу действа свалился пару раз, но топор из рук не выпустил. Так и не понял, как я его не протерял, в первые же минуты нахождения в этих дебрях. Нашёл свалившееся дерево, которое мне показалось подходящим для разделки, и приступил к задуманному с энтузиазмом первопроходца. Дерево было метра четыре в длину, а может и побольше. В процессе обрубания веток, а я решил, что стоит для начала от них избавиться, в мою голову пришла мысль.

- «Нужно измерить и разделить его на секции.»

Проще говоря, отметить места, в которых я его буду разделять. Бросив уже наскучившее мне занятие рубки веток, приступил к измерениям на глазок. Спустя минут двадцать понял, что на глазок выходит плохо и с удивлением для себя, обнаружил в своих руках топор. Решил мерить им. Свалился ещё пару, а может и не пару раз по ходу действа. Ветки то я обрубил в лучшем случае только в самом начале. Сейчас и не вспомню, с макушки их обрубил или ближе к корню. Плюнул и, встав на карачки, начал прикладывать топор и отмечать места, где буду рубить. Уж не знаю, сколько времени я так ползал, но в какой-то момент почувствовал, что меня начало клонить в сон. Не придумав ничего лучше подложив под голову топор лёг и уснул. Вот придурок-то а!

Утро встретило меня ласковым лучом света кусающего прямо в глаз. Ругнувшись, я попытался перевернуться на другой бок и ощутил непонятное для меня неудобство. Было сыро, жёстко, холодно и муторно, а также «вашу ж Машу!», как же у меня болели спина и голова. Не знаю, что болело больше, но букет был «прекрасен». Кое-как с кряхтеньями и матом я умудрился сесть. Разлепив зенки, далеко не с первого раза, огляделся и обомлел.

- Чё это за х…? – выдал я вслух, пытаясь понять, где нахожусь и какого чёрта, тут вообще происходит.

В этот момент меня настигло ещё одно странное ощущение на уровне чуть ниже поясницы. «Её» начинало щипать и, нет, не поясницу. Сильно, блин, начало так щипать. Даже боль в голове отошла на второй план.

Лагерь близ леса.

Это же время.

После бурных возлияний и прочего вечернего треша народ потихоньку приходил в себя. Первыми как обычно из палаток вылезли девчонки. Мужики же, а проще говоря, молодые парни, походили на залётных азиатов не знамо, как очутившихся в Ростовской глубинке очухались чуть погодя. Первым из «азиатов» голос подал Серёга.

- Лена, - пытаясь укрываться от солнца ладошкой, обратился он к брюнетке, умывающейся в тот момент. – А где Женёк? Дрыхнет, что ли ещё?

- Откуда я знаю, где этот, придурок, - проворчала девушка в ответ, так и не прекратив умываться.

- Так, подожди, - помотал головой парень. - Он же с тобой был?

Оторвав руки от лица и начав его вытирать полотенцем, висевшем у неё на плече, Лена с ехидцей в голосе ответила.

- Не знаю, с кем он там был, но точно не со мной.

Серёга был настоящим другом, да и вообще хорошим человеком, а потому сразу же бросился меня искать и взбаламутил всех.

Первоначальные поиски ничего не дали. Ни в палатках, ни на близлежащей территории Жеки не было, и народ уже собрался прочёсывать лесок, рядом с которым и был разбит лагерь. Однако всеобщее внимание привлёк дикий вопль, долетевший до ушей присутствующих с опушки вышеупомянутого леска. Затем кто-то или что-то, не прекращая орать и громко материться, вылетело из кустарника. «Образина», размахивая зажатым в руках топором понеслась к маленькой речушке, которая протекала недалеко в стороне. Девчонки завизжали в испуге, а парни бросились хватать что попало под руки. Видимо собрались дать отпор агрессору. Трусов в нашей компании не было. Поняв, что это чудовище, как назвала данное существо Света, не собирается нападать и бежит к реке, ребята решили посмотреть. А что оно там собирается делать, да ещё и с топором в руках?

Этот чёртов топор, мне припоминали потом ещё очень долго, да и всю ситуацию в целом тоже. Сгрудившись на пологом бережку народ, созерцал картину, как «чудовище» со всего размаху не сбавляя скорости, влетело в воду, бросив топор только у самой кромки. Понаблюдав ещё некоторое время и присмотревшись, один из ребят задал вопрос, обращаясь сразу ко всем присутствующим.

- Мне одному кажется, что это чучело и есть наш Жека?

По мере осознания сего факта ребята потихоньку начал хихикать, а потом уже и откровенно ржать. Я же в это время пытался смыть с себя этих долбаных муравьёв рядом с жилищем, которых так неосмотрительно заснул. Видимо, когда, проснувшись, я решил перевернуться на другой бок, разворошил муравейник. Результат был закономерным. Когда вылез из воды, поминая всех недобрыми словами, я имею в виду вообще всех и вся, начиная от богов и заканчивая этими сраными муравьями и их лесом пошёл в сторону лагеря. Подойдя к корчащимся от смеха друзьям, произнёс всего пару предложений.

- В жопу этот отдых на природе! В следующий раз пойдём как обычно в бар.

Народ уже даже не ржал, все присутствующие просто корчились на траве, издавая стоны и всхлипы. Плюнув на этих весельчаков, отправился к своей палатке, чтобы переодеться.

Со временем к лагерю подтянулись ребята и приступили к моему допросу. Надо же было выяснить, что их друг забыл в лесу, да ещё и с топором. Когда я рассказал, что ещё вчера, до шашлыков ушёл за дровами, и уснул там. Друзья грохнули смехом во второй раз и так же, как до этого на берегу не устояли на ногах. Мне, однако было не до веселья. Голова болит, спина болит, жопа и та болит! Послав всех в долгое эротическое путешествие, я вполне искренне обиделся и забрался палатку залечивать раны, полученные в неравном бою с природой.

Спустя примерно час, когда все уже успокоились, Серёга задал провокационный вопрос.

- Слушай, Жека, а где дрова то? Ты же за ними в лес попёрся.

Кто-то из парней гоготнул.

- Ты меня за ними и отправил, между прочим, - язвительно ответил я. – Там, в лесу остались. Мне если ты обратил внимание на мой рассказ, было немного не до них.

- Ну, дрова и правда нужны, - вставая, протянул мой лучший друг. – Пошли, покажешь, где свой схрон оставил.

Так мы вдвоём и отправились по местам моей боевой славы искать эти чёртовы дрова. Пока пробирались, на этот раз аккуратно, через кустарник я начал вспоминать, что по сути дров заготовить мне так и не удалось.

- «Всего-навсего подготовил упавшее дерево к тому, чтобы его раз…», - мысль я так и не закончил, поняв, что пилить то мне его было и не чем.

Подходя к месту, где лежало дерево, я отчётливо осознал, что являюсь полным придурком и вообще… Серёга, увидев практически корабельную мачту длиной метров шесть с местами обрубленными сучками как-то подозрительно закашлялся. Поняв, что сейчас произойдёт, я прошипел.

- Если ты сейчас заржёшь? Я тебя точно прибью! - весу моим словам придавал топор, который я на кой-то ляд снова прихватил с собой. Видимо уже привык к нему.

Друг, глядя на дерево плотно сжал губы, затем прищурился и из его глаз начали течь слёзы. Он переводил взгляд с дерева на меня и обратно несколько раз, а потом отвернулся, закрыв лицо руками. Плечи его начали подрагивать и спустя буквально пару секунд он заржал так громко, что я аж вздрогнул. Тут не выдержал уже я и во второй раз высказал всё, что думаю об этой поездке в общем и об этом долбаном лесе с его долбаными муравьями, в частности. Выдохнувшись и излив душу, попёрся обратно в лагерь со словами.

- Идите вы все в … со своими дровами!

В лагере меня встретили вопросом.

- А где дрова? – глядя на меня с топором в руках и без топлива для костра спросила Алёна.

Это было последней каплей. Уронив инструмент прямо там, где меня застал вопрос, я залез в палатку и, найдя там ключи, ушёл в свою машину. Мне как воздух нужна была цивилизация.

Лёжа на заднем сиденье автомобиля при включённой музыке, понял, что эта история станет притчей во языцех. И как показало будущее, я оказался абсолютно прав. Пока отлёживался в машине на боку, Серёга – добрая душа сводил в лес всех желающих, посмотреть на дрова, что я приготовил для костра. После этой поездки ко мне два года не решались подходить, с предложениями поехать отдохнуть на природу, потому что выражение моего лица становилось очень недобрым. Да и русский мат я не забыл. Однако спустя два года Серёга, чтоб ему падле икалось до конца его дней, всё-таки уговорил меня съездить за грибами. Но это уже совсем другая история.