14-я колония

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ

Стефани восхищалась домом, который принадлежал Питеру Хедлунду, нынешнему историку Общества Цинцинната. Как объяснялось, колониальный кирпичный особняк был построен в середине 1700-х годов, и несколько владельцев сохранили его. Большая часть того, что теперь было видно, пришла из реконструкции середины 20-го века. Ей нравилось искусное сочетание мрамора, орехового дерева и гипса, а также тщательное сочетание ярких цветов, которые напомнили ей дом, который когда-то принадлежал ей и ее мужу, который находился не так уж далеко.

Аннаполис был знакомой территорией. Хотя в настоящее время это только столица штата Мэриленд, в течение короткого времени после войны за независимость он служил национальной столицей. Всегда компактный, там живет менее 40 000 человек, и со времени ее пребывания здесь в конце 1980-х он не сильно вырос. Фриц Штробль позвонил заранее и предупредил Хедлунда об их визите. Теперь они с Люком сидели в прекрасном кабинете с кирпичным очагом, в котором горел потрескивающий огонь. Хедлунд уже выслушала их цель присутствия и согласилась на все, что она просила.

«Моя жена отсутствует на несколько часов», — сказал он им.

«Так будет легче», — сказала она. «Чем меньше здесь людей, тем лучше».

«Эта женщина опасна?»

«Определенно», — сказала она. «Но я не думаю, что она пришла сюда, чтобы навредить тебе. Она хочет чего-то особенного, и нам нужно выяснить, что это такое. Вы случайно не знаете, не так ли?

Она внимательно наблюдала, оценивая, насколько мужчина обдумал ее вопрос. Штробл почти ничего не сказал о Хедлунде, что могло быть уклончивым или просто означать, что он не знал. Она выбрала последнее, надеясь, что ответы, которые она искала, остались с этим мужчиной.

«Я понимаю, что у меня также есть церемониальный титул Хранителя Тайн», — сказал он с улыбкой. «Но уверяю вас, это пережиток давних времен, когда действительно могли быть секреты. Сегодня наше общество — это благотворительная общественная организация, которая, насколько мне известно, полностью прозрачна».

Хедлунд уже показал им свою личную библиотеку, отдельную комнату, посвященную ранней истории Америки, особенно первым пятидесяти годам республики. Он сказал им, что всю свою сознательную жизнь собирал книги по колониальной истории, и очень обрадовался, когда стал историком общества.

«Вы знали Брэдли Харона?» спросила она.

Хедлунд кивнул. «Мы с Брэдом были близкими друзьями. Когда он умер, что было так внезапно и неожиданно, я был убит горем. Авиакатастрофа произошла из ниоткуда».

«Вы знали, что у него секретная библиотека?» — спросил Люк.

Младший Дэниелс последние час или около того оставался непривычно тихим.

«Я знал только о его коллекции, которую он хранил в поместье, в своем кабинете, похожем на мой. Но все эти книги стали достоянием общества после его смерти. К счастью, он предусмотрительно подарил их нам в письменном виде. Что, несмотря на всю борьбу за наследство, мы бы никогда больше не увидели эти тома. Теперь они все в безопасности, в доме Андерсона.

Она рассказала ему, что они нашли в поместье Вирджиния.

«Я хотел бы увидеть эту потайную комнату», — сказал Хедлунд.

Это должно подождать. Она посмотрела на часы, гадая, что происходит в России. Она отчаянно хотела знать. Она перенаправляла все звонки в Белый дом, чтобы Эдвин Дэвис мог их обрабатывать, а она решала здесь дела. Она вкратце рассказала Эдвину о том, что ее уволили, и он посочувствовал, но знала, что он ничего не может сделать. Они с Эдвином решили, что лучше всего просто продолжить то, что происходило здесь и за границей. Произошло что-то грандиозное, в чем сами русские не были уверены, поскольку отчужденность Осина в поместье Харон быстро сменилась активным сотрудничеством, когда дело дошло до Ани Петровой.

Прозвенел дверной звонок.

Она подала знак Люку и Хедлунду бежать наверх. Оба мужчины отказались от исследования. Она встала и поправила блузку и штаны, переводя дыхание и восстанавливая контроль.

Снова зазвонил звонок.

Она вышла из кабинета в вестибюль с мраморным полом. На темно-синих стенах доминировали две масляные картины Аннаполиса. У входной двери она открыла защелку и улыбнулась женщине, стоявшей на холоде на крыльце.

«Вы миссис Хедлунд?» — спросила Аня Петрова.

«Я», — ответила Стефани.

Люк слушал, что происходило внизу, в сейфе в одной из спален наверху, дверь которой открывалась на балкон второго этажа, выходивший на холл.

Аня Петрова никогда не видела Стефани и даже не знала, что она существует, поэтому уловка сработала. Это казалось самым быстрым способом выяснить, в чем дело. Правда, была опасность, так как нельзя было предсказать, что сделает Петрова, но именно поэтому он был здесь.

Чтобы следить за вещами или, точнее, ухом.

Стефани пригласила Петрову внутрь и закрыла дверь для полуденного холода.

«Что с тобой случилось?» — спросила она своего гостя, указывая на синяк на лице женщины.

«Я неуклюже упал. Это выглядит хуже, чем кажется».

«Вы русский? Я слышу акцент».

Петрова кивнула. «Я родился там, но сейчас живу здесь. Ваш муж дома?»

Она покачала головой. «Боюсь, что нет.»

«Когда он вернется?»

«Я понятия не имею.»

Эта ложь была направлена ​​на то, чтобы заставить Петрову заручиться поддержкой и не подвергать без надобности Петру Хедлунду какую-либо опасность, хотя для него было бы предпочтительнее вести этот разговор.

«Я прошел долгий путь, чтобы поговорить с ним. Я должен задать вопросы. Об Обществе Цинциннатиса. Он историк общества, не так ли?

Стефани кивнула. «Уже некоторое время.»

«Есть ли у него здесь библиотека?»

Она указала на короткий коридор, ведущий к входу. «Прекрасный, с множеством книг».

«Можно мне посмотреть?»

Она заколебалась, достаточно, чтобы Петрова не заподозрила подозрений. «Почему ты хочешь?»

На лице молодой женщины появилось раздражение. Ей было интересно, сколько терпения собиралась проявить Петрова. Они разоружили ее в Доме Андерсона, но дело касалось ее машины и того факта, что она могла иметь запасное оружие.

Петрова полезла под куртку и вытащила малокалиберный револьвер. «Я хочу видеть книги. Теперь.»

Если бы Люк не был наверху, готовый действовать, она могла бы быть обеспокоена. Аня Петрова изобразила настороженный взгляд человека, которого следует бояться. Это имело смысл, поскольку она была продуктом места, где страх превратился в товар, который можно продать. Ее слова прозвучали просто и прямо, без малейшего намека на фальшивую браваду. Просто как факт. Их смысл ясен.

Я буду. Повредить. Ты.

«Я, — начала Стефани, изображая озабоченность, — никогда раньше не направляла на меня… пистолет».

Петрова ничего не сказала.

Что говорило о многом.

Время уступить.

«Хорошо, — сказала Стефани. «Следуй за мной … в библиотеку».

Люк смотрел через приоткрытую дверь, как Стефани и Петрова выходили из холла. Он должен спуститься вниз и найти более удобную точку, с которой можно было бы послушать, но, прежде чем он это сделает, он должен быстро проверить Хедлунда. Их хозяин сбежал в другую спальню в конце коридора на втором этаже. Он прокрался по ковровой дорожке к полуоткрытой двери, стараясь, чтобы ничто не выдало его присутствие.

У двери он остановился.

Он услышал голос с другой стороны.

Низкий и хриплый.

Он осторожно заглянул в спальню и увидел, что Хедлунд сидит в кресле, смотрит в окно и разговаривает по мобильному телефону. Странно, учитывая то, что происходило внизу. Ранее Хедлунд выглядел прямо, искренне удивленный, готовый помочь.

«Так и должно быть», — сказал Хедлунд. «Мы думали, что все это давно забыто, но, видимо, ошибались. Это начинается снова».

Прошло несколько секунд тишины, пока Хедлунд прислушивался к тому, что говорилось ему на ухо.

«Здесь нечего найти. Я убедился в этом много лет назад», — сказал Хедлунд.

Больше тишины.

«Я буду держать тебя в курсе».

Он услышал звуковой сигнал, когда звонок закончился.

«Здесь нечего найти»?

Это становилось все лучше и лучше.

Это означало, что у Стефани могла быть настоящая проблема.