Atomic Heart. Предыстория «Предприятия 3826»

СССР, район «Предприятия 3826», база отряда «Аргентум», 09:10

Укреплённый на ушной раковине телефон системы личной радиосвязи коротко зашипел, принимая зашифрованный сигнал, и негромкое шипение тут же сменилось голосом дежурного инженера:

— Аргон, Аргон, я Центр! Приём!

— Я Аргон! — откликнулся Кузнецов. — Слышу тебя хорошо, Центр!

— Чрезвычайное происшествие! — выпалил дежурный инженер. — Строительный киберотряд номер два в Турции перестал выходить на связь! Их «Гриф» не отвечает на запросы, рации живых специалистов пропали из эфира! Мы подозреваем враждебное нападение или диверсию!

— Когда пропала связь с «Грифом»?

— Десять минут назад! — взволнованно объяснил дежурный инженер. — Мы пытались восстановить связь с отрядом по всем доступным каналам, но никто не отвечает! По инструкции нужно докладывать в КГБ через пятнадцать минут безуспешных попыток установления связи, но мы не стали ждать!

— Вас понял, Центр! — Кузнецов коснулся кнопки на часах, встроенных в перчатку левой руки, запуская отсчёт времени. — Вы приняли правильное решение. Приступаем к погрузке, конец связи!

Майор переключил рацию на отдельную частоту отряда и объявил:

— Внимание всем! Боевая тревога! Нападение на стройотряд в Турции! Сбор на аэродроме через пять минут! «Шмели» уже вылетели!

Тем, кто напал на строительный отряд, не повезло вдвойне. Во-первых, сегодня в рамках ведущихся испытаний «Аргентум» проводит учебно-боевые стрельбы из экспериментального оружия, и потому все бойцы в полном боевом находятся на испытательном полигоне.

Во-вторых, полгода назад комплекс «Челомей» изготовил экспериментальную модель реактивного военно-транспортного самолёта и направил её на испытания. Модель получила кодовое название «ДМР-1» — «Дальне-Магистральный Реактивный», первое поколение. Пока что «ДМР-1» имел четыре реактивных двигателя, дающих ему скорость 1000 км/ч, и мог перевозить лишь пять тонн груза. Но пройдёт несколько лет, и двигатели станут гораздо мощней. Вместе с ними возрастёт грузоподъёмность, и в каждом населённом пункте СССР будет свой аэропорт с самолётами, способными быстро домчать советского гражданина в любой уголок необъятной Родины.

Пока же «ДМР-1» успешно прошёл все первичные испытания и был отправлен на полноценные полётные задания. Одну из трёх таких моделей Кузнецов получил для нужд «Аргентума» два дня назад. И сейчас пара «Шмелей», к буксировочным тросам которых замысловатой гроздью прилепились бойцы «Аргентума», бодро несла отряд в зону аэродрома, расположенную за вышкой наблюдательного пункта испытательного полигона. Стоит поторопиться, иначе командир отряда рискует взойти на борт самолёта самым последним.

К моменту прибытия Кузнецова на борт «ДМР-1» уже грел двигатели, заранее запущенные бортовым компьютером. «Аргентум» в полном составе, за исключением Блесны, занял места в пассажирском салоне, и майор, увидев пустое кресло возле лейтенанта Нечаева, бросил на него вопросительный взгляд. Тот немедленно доложил:

— Блесна будет здесь через три минуты! Она в лаборатории нейрохирургии, ей проводили контрольное тестирование нового полимерного расширения!

— Доведёте до неё боевую задачу отдельно, товарищ лейтенант! — приказал Кузнецов и продолжил, внимательно осматривая своих бойцов: — Пятнадцать минут назад пропала связь с одним из кибернетических стройотрядов в Турции! Их «Гриф» не отвечает. Эти стройотряды Турция приобрела у СССР для строительства ГЭС. За прошедший год наши роботы отлично зарекомендовали себя на этой стройке, половина возводимых объектов уже находится в стадии завершения. Кибернетический отряд номер два, который нас интересует, работает под контролем турецких инженерных специалистов, они совершенствуют свои навыки взаимодействия с роботами. Стройотряд принадлежит Турции, поэтому СССР не вмешивается в их действия и производит исключительно техническое обслуживание роботов. Но сейчас связи нет не только с «Грифом» киберотряда, но и с турецкими инженерами. Есть предположение, что на объекте была проведена диверсия или устроена провокация. Враги Советского Союза опять хотят показать всему миру, что наши роботы опасны. Нам предстоит разобраться со всем этим. Две минуты до вылета!

Кузнецов прошёл в пилотскую кабину и уселся в кресло. «ДМР-1» был оснащён новейшим навигационным блоком и бортовым компьютером последнего поколения. Самолёт был способен добраться до цели без вмешательства человека, но дублирующие органы управления в кабине имелись, и в обязанности Кузнецова входило наблюдать за действиями бортового компьютера во время полётов. При необходимости живой пилот мог взять управление в свои руки в любой момент, и на всякий случай майор решил этой возможностью не пренебрегать.

— Аргон, я Блесна! — раздалось на частоте «Аргентума». — Я на месте!

Младший лейтенант Нечаева была единственной женщиной в отряде, и прямой боевой контакт с противником в её обязанности не входил. Стройная хрупкая красивая девушка не предназначена для проламывания стен лбом и прочими конечностями. С этой задачей гораздо лучше справляются остальные бойцы «Аргентума», здоровенные и сильные мужики, натасканные рубиться с любыми врагами любыми способами и средствами, прошедшие войну и целую пачку необъявленных конфликтов. Перекачанных бабищ с базукой наперевес в КГБ не держат, ими только детей пугать да противника заранее настораживать. Непрофессионально.

КГБ СССР своё дело знал и использовал женщин-агентов виртуозно и с максимальной эффективностью. Главной силой хрупкой красавицы является именно симбиоз её хрупкости, нежности и безобидности. Иными словами, противник не ждёт от нежной милашки смертельной атаки или иного подвоха. Именно это даёт ей возможность в самый неожиданный момент нанести внезапный, точный и эффективный удар по ничего не подозревающей цели и скрыться с места атаки прежде, чем состоится ответный удар. После этого в дело вступают увешанные пушками здоровенные мужики, которые доводят до конца общую операцию теми или иными методами.

Блесна со своими задачами справлялась идеально. Будучи великолепной балериной, она имела не только привлекательное лицо, стройную упругую фигуру и сексуальные движения. Координация её движений была на высшем уровне, Блесна отлично бегала, обладала высокой выносливостью и хорошим вкусом. При необходимости она могла подать себя так, что окружающие невольно отвлекались на неё, даже если Блесна просто проходила мимо. Когда младшему лейтенанту Екатерине Нечаевой выбирали радиопозывной, сомнений в правильности выбора не возникло ни у кого.

Свою основную функцию Блесна умела отработать виртуозно, но помимо отвлечения внимания младший лейтенант Нечаева отлично владела пистолетом и была очень хорошим офицером связи. Особенно эффективной в этом плане она стала полгода назад, когда Сеченов установил ей полимерное расширение мозга нового образца, позволяющее Нечаевой напрямую принимать радиосигнал, не пользуясь средствами связи. Это расширение являлось экспериментальной разработкой в единственном экземпляре, и её уникальность объяснялась новизной и сильной недоработанностью технологии. Радиосигнал принимался в ограниченном радиусе, полимер, из которого состояло расширение, часто конфликтовал с иммунными процессами в клетках мозговых тканей, что вызывало у Нечаевой кратковременные болевые ощущения, но в целом перспектива была громадна, и отказываться от таких исследований Блесна наотрез отказалась.

— Ради Родины и науки я согласна потерпеть! — весело смеясь, говорила Екатерина. — Только не обижайте и шоколадками вовремя кормите! А то после головных болей сладкого очень хочется…

Сегодня Нечаевой программировали новое полимерное расширение. А значит, её следовало особенно поберечь. Тем более что намечались боевые действия. Бойцов в «Аргентуме» и без неё хватало.

— Как самочувствие, Блесна? — уточнил Кузнецов.

— Спасибо, товарищ командир, всё в порядке! — откликнулась Нечаева. — В голове немного шумит, и постоянный радиоэфир отвлекает, но в целом я в норме!

— Хорошо. — Кузнецов повысил голос: — Приготовиться к взлёту! Через три часа будем на месте! За полчаса — подъём! Сейчас всем спать!

Майор утопил кнопку «Взлёт», и работающие на холостом ходу двигатели взревели, получая нагрузку. «ДБР-1» рванулся с места в разбег, стремительно набирая скорость, и тело вдавило в кресло, немедленно затянувшее страховочную подвеску. Спустя минуту изящный обтекаемый корпус реактивного самолёта мчался в небесной выси, блестящей иглой пронзая толщи попадающихся на пути облаков.

К месту ЧП отряд прибыл на шесть минут раньше запланированного времени. Вражеских диверсантов удалось засечь ещё с воздуха, во время снижения. Картина, распростёршаяся внизу, была печальной: громадная стройка бездействовала, всюду бесцельно бродили человекообразные роботы, более тяжёлые строительные кибермеханизмы безвольно застыли, упёршись в возводимые конструкции так, будто стремились их разрушить. То тут, то там среди роботов лежали окровавленные тела инженеров, посреди центрального сектора стройки, возле пункта подачи дистанционного питания, валялся «Гриф» со вскрытым корпусом. В нём копалась пара диверсантов, остальные раскладывали вокруг трупы.

Как только враги увидели снижающийся краснозвёздный самолёт, полсотни солдат в балахонах песочного цвета с перемотанными косынками головами, оставляющими открытыми только глаза, бросились к стоящим поодаль джипам. На джипах были установлены крупнокалиберные пулемёты, и противник открыл огонь из десятка стволов. Попасть в стремительно проносящийся мимо реактивный самолёт смогла всего пара очередей, но обшивка «ДБМ-1», выполненная из брони «СПТ-4», выдержала эти попадания без повреждений. Самолёт приземлился прямо на степной грунт в километре от стройки, и спустя десять секунд бойцы «Аргентума» двигались на сближение с противником.

— Блесна, я Аргон, как слышишь меня? — вышел в эфир Кузнецов.

— Слышу вас хорошо! — откликнулась младший лейтенант Нечаева.

Запускать Блесну под пули было бы в высшей степени нерациональным использованием высококвалифицированного личного состава, поэтому в подобных операциях младший лейтенант Нечаева выполняла функции офицера поддержки. И встроенное в её мозг полимерное расширение позволяло ей справляться с данными функциями втрое быстрее любого другого.

— Выпускай «Глаза»! — приказал майор. — Путь дадут нам картинку!

— «Глаза» выпущены! — доложила Блесна. — Две минуты до картинки!

Из распахнувшегося технического люка «ДБМ-1» деловито выкарабкалась пара «Каракуртов», и стальные пауки с негромким лязганьем спрыгнули наземь. Восьмилапое ПВО принялось перебегать туда-сюда вокруг самолёта, обшаривая радарами воздушное пространство, и следом за ними из люка выплыл рой крохотных дронов. «Глаза» устремились в сторону гигантской стройки и быстро исчезли из вида.

«Глаз» — маленький двухвинтовой робот размером с воробья, фактически камера с пропеллерами, предназначался для поиска целей на поле боя. Малоразмерные «Глаза», парящие в небе, заметить сложно, а попасть в них ещё сложней. Зато сами «Глаза» отлично видят и передают полученное изображение на командный пункт или на «Гриф». Там изображение со всех камер накладывается на карту, компьютер рассчитывает координаты цели и преобразовывает их в радарный сигнал. У каждого бойца «Аргентума» имеется офицерский планшет, внутри которого есть приёмный экран с радарной сеткой.

Учёные из комплекса «Челомей» обещали, что позже система обнаружения противника на поле боя станет гораздо более удобной. Планшет не придётся раскрывать всякий раз, когда требуется свериться с тактической обстановкой. Сканер можно будет просто включить в нужный момент, и отметки противника спроецируются прямо на сетчатку глаза. Но для этого солдату необходимо иметь полимерное расширение мозга, разработкой которого занимается лично Сеченов. Пока такое есть только у Блесны, но лиха беда начало, как говорится.

Впереди из-за пригорка выскочило несколько пулемётных джипов, и вражеские диверсанты открыли огонь по бегущим навстречу бойцам «Аргентума». Отряд мгновенно залёг, уходя от пуль, и Кузнецов коротко бросил в эфир:

— Поставить дымы!

Несколько его солдат извлекли из кобур спецоружие для постановки дымовой завесы — смесь револьвера и ракетницы — и произвели несколько выстрелов. Небольшие полимерные капсулы устремились в сторону врага. Джипы прекратили огонь и заложили поворот, стремясь уйти от приближающихся снарядов. Заряды не долетели до них нескольких десятков метров и взорвались в воздухе, мгновенно расцветая густыми серыми кляксами. Дымовая граната, изготовленная «Предприятием 3826», имела совсем небольшие размеры. Но совмещение активного химического вещества с полимерами позволило советским учёным добиться отличной концентрации реагентов в малом объёме корпуса гранаты. Всего одного такого заряда вполне достаточно, чтобы в считаные секунды закрыть дымовой завесой площадь, на которую потребовалось бы не менее пяти стандартных дымовых шашек.

Не прошло и десятка секунд, как всё вокруг утонуло в клубах серого дыма, продолжающего расширяться в сторону стройки. Оборудованные пулемётами автомобили противника потеряли цели и попытались вести огонь наугад, одновременно откатываясь назад, чтобы не попасть в быстро расползающийся дым. Вскоре на радарах появился сигнал, транслируемый «Глазами», и Кузнецов раздал бойцам приказы. Отряд обошёл бесцельно тратящие патроны вражеские джипы с флангов и атаковал противника прицельным автоматным огнём. К тому моменту, когда экипаж последнего пулемётного автомобиля понял, что из всех своих однополчан остался единственным выжившим, прошло не более пятнадцати секунд сосредоточенного огневого воздействия.

Уцелевший джип противника взревел мотором, заложил вираж и рванулся прочь, стремясь уйти как можно дальше. Майор Кузнецов вскинул свой АК-47, перевёл предохранитель в режим одиночного огня, тщательно прицелился и нажал на спуск. Бронебойная пуля прошла джип насквозь, пробивая пару кресел вместе с затылком водителя, и автомобиль швырнуло в резкий занос. Джип рухнул набок, перевернулся вверх дном, наскочил на крупный каменный валун и замер, вращая медленно останавливающимися колёсами. Находившийся за пулемётом стрелок не успел спрятаться внутри салона, и его раздавило, разорвав почти надвое, зато второй вооружённый пассажир уцелел. В данный момент он пытался выбраться из перевёрнутого джипа, но его нога оказалась зажата смявшимся корпусом автомобиля, и выбраться ему не удавалось.

— В самолёт его! — коротко приказал майор Кузнецов.

Вражеский диверсант увидел подбегающих к нему бойцов «Аргентума», попытался схватить валяющуюся рядом штурмовую винтовку, но получил пулю в руку и тихо взвыл от боли и злобы.

— Не дёргайся, милашка! — посоветовал ему лейтенант Нечаев, пинком отшвыривая вражескую винтовку подальше. — Не то получишь пулю ещё и в ногу!

Кузнецов серией коротких жестов назначил троих бойцов заниматься пленным, и отряд двинулся дальше, на бегу рассыпаясь в штурмовую цепь. На зачистку стройки ушло больше часа. Вражеских диверсантов там осталось немного; «Глаза», которыми управляла Блесна, вычислили их быстро. В короткой перестрелке противник был уничтожен, и бо́льшую часть времени пришлось потратить на отлов вражеских инженеров. Этих оказалось пятеро, и все они разбежались по разным строящимся техническим объектам кто куда: в котлован, в недостроенное здание электростанции, между штабелями с железобетонными плитами и так далее. Всю территорию стройки пришлось прочёсывать вручную, потому что «Глаза» могли залететь не везде.

Этот факт необходимо подробно обрисовать Волшебнику, они с Челомеем как раз работают над более манёвренным компактным боевым дроном. И защиту «Грифу» бы дать не помешало. Впрочем, нет. Разумнее задать Сеченову вопрос, нет ли возможности сконструировать боевой вариант «Грифа» для военных целей. СССР не продаёт своих боевых роботов, а гражданские роботы не имеют систем вооружения. Поэтому устройство «Грифа», пожалуй, вполне оптимально. Особенность этого робота в том, что, в отличие от прочих, он не имеет собственного топливного элемента. Потому что «Гриф», как известно, является командным роботом нижней ступени. Он висит в небе и управляет всеми роботами, действующими в заданном районе.

Иными словами, «Гриф» находится в воздухе круглосуточно, и нет смысла ставить на него топливный элемент. Причины две. Первая — данный элемент придётся часто менять, ведь «Гриф» постоянно активен, и зачастую активен максимально, и расход его энергии значительно выше, чем у прочих роботов. То есть нужно посадить «Гриф» на землю для замены топливного элемента, и в это время в заданном районе роботы будут неуправляемы. Точнее, они будут действовать самостоятельно, согласно последнему полученному приказу, отменить который без «Грифа» невозможно. С одной стороны, замена топливного элемента не есть длительная процедура. С другой же стороны, по закону подлости именно в тот момент, когда «Гриф» будет отключён, срочно потребуется управление роботами. Которого не будет.

Вторая причина — роботы созданы для того, чтобы заменить людей на тяжёлых работах. То есть они находятся там, где людей либо мало, либо нет вообще, то есть в местах труднодоступных или с суровым климатом, а чаще всё это складывается воедино. И в таких местах, как ни странно, частенько оказываются личности, скажем так, не вполне хорошие. Какие-нибудь молодые придурки с блестящими задатками вандалов или дремучие суеверные личности, до сих пор не избавившиеся от тлетворного влияния церкви, считающей роботов сатанинским отродьем, воплощением дьявола или чёрт знает чем ещё. Или диверсанты противника, как сейчас.

Если «Гриф» будет снабжён индивидуальной топливной ячейкой, его можно попытаться украсть, чтобы запустить где-нибудь в ЦРУ и исследовать. Или попытаться зацепить в воздухе чем-либо, например самолётом, воздушным шаром или, на худой конец, воздушным змеем. И тащить за собой, чтобы все роботы из района ответственности данного «Грифа» двигались за ним. Или ещё как-нибудь нагадить. Кузнецов слабо представлял себе, как именно, но ни секунды не сомневался в том, что носители злого умысла придумают и другие способы. Что-что, а ломать на этой планете умеют лучше, чем строить. Недаром же учёные «Предприятия 3826» пришли именно к такому варианту питания «Грифа».

«Гриф» просто висит в воздухе в строго заданной точке. На земле под ним стоит эмиттер дистанционной подачи питания и транслирует «Грифу» энергию беспроводным способом. Сам эмиттер сопряжён с источником энергии, который может быть любым в зависимости от ситуации и возможностей заказчика: электростанция, генератор, ветряк или, в конце концов, блок топливных элементов. «Гриф» из заданной точки никуда не денется. Если питание перестанет подаваться, он просто опустится на землю и будет ждать возобновления подачи энергии, попутно ожидая связи с инженером или администратором. Без питания исследовать происходящие внутри «Грифа» процессы невозможно, а технологии беспроводной трансляции в мире пока ещё нет ни у кого, кроме СССР.

Если же «Гриф» долго не будет выходить на связь, его отсутствие заметит дежурный инженер «Предприятия 3826» или же «Узел» — командный робот второй ступени. «Узел» висит гораздо выше и руководит «Грифами». Он применяется там, где «Грифов» слишком много для того, чтобы они напрямую соединялись друг с другом и с дежурным инженером. Пока что «Узлы» не применяются за границей, потому что это уже по-настоящему сложная, важная и секретная разработка советских кибернетиков и её необходимо хорошо охранять. Боевые «Узлы» защищены «Кречетами», это воздушный реактивный робот-истребитель, созданный «Предприятием 3826» для уничтожения вражеских стратегических бомбардировщиков и прочей авиации. Словом, для завоевания господства в воздухе. Гражданским же «Узлам» на территории СССР ничего не угрожает.

Волшебник не раз упоминал, что не пройдёт и десяти лет, как будут созданы командные роботы третьей, высшей ступени. Сеченов назвал их «ОКО» — «Орбитальный Командный Организатор». «ОКО» будет висеть даже не в воздухе, он будет висеть в космосе, на орбите планеты! И оттуда управлять «Узлами»! Из космоса!! Вот это размах!! Аж гордость берёт за Родину! Вот тогда «Узлы» можно будет передавать за границу спокойно, ибо за ними будет следить «ОКО», причём не одно. Но сейчас до этого, к сожалению, прогресс ещё не дошёл, и за рубеж продаются обычные «Грифы». Чем и воспользовались вражеские диверсанты.

Судя по тому, что произошло на стройке, события развивались приблизительно следующим образом: противник выслал сюда диверсантов с целью дискредитировать советских роботов и настроить страны, покупающие у СССР роботов, против нас. Тем более Турция очень рассчитывает на эту ГЭС, строительство ведётся ударными темпами сразу в нескольких прибрежных районах. Вражеские диверсанты нашли способ проникнуть на стройку под видом рабочих или персонала. Скорее всего, их инженеры заранее прибыли в Турцию и записались на стройку официально. Потому что на этом участке людей мало, всю работу роботы делают самостоятельно.

Сегодняшним утром, учитывая разницу во времени, диверсанты напали на спящих сотрудников стройки и убили их. Одновременно их инженеры обесточили эмиттер дистанционной подачи питания, и «Гриф» опустился на землю. После этого диверсанты занялись тем, за чем застал их «Аргентум»: фальсифицировали картину массового убийства так, чтобы со стороны казалось, будто людей убили советские роботы. Инженеры диверсантов вскрыли «Грифа» и попытались внедрить в него то ли какую-то свою вредоносную программу, то ли перепрограммировать его, то ли сделать ещё что-то грязное и мерзкое, как это принято в ЦРУ.

Получилось бы у них такое или нет, Кузнецов в точности оценить не мог, эти выводы будут сделаны позже советскими инженерами. А вот в чём он был уверен на сто процентов, так это в том, что противник не ожидал, что кто-либо появится здесь так быстро и застанет их на месте преступления. Времени врагам точно не хватило. Они даже собственную оборону не успели выстроить и действовали сумбурно. Теперь вот вылавливай их…

— Аргон, я Криптон! — зазвучало в эфире. — Мы нашли одного! Похоже, инженер! У него с собой рюкзак с приборами. Ведём к тебе.

Спустя минуту из разрытого роботами карьера показалась группа бойцов «Аргентума», ведущая связанного по рукам человека в униформе работников стройки.

— Маскхалат свой он успел снять, — доложил Криптон, показывая сжатый в руке маскировочный балахон песочного цвета, аналогичный тем, в которые были одеты диверсанты противника. — Мы подобрали его на склоне, валялся неподалёку от ямы, в которой этот тип прятался.

Майор Кузнецов подошёл к пленному вплотную, грозно нависая над ним, и сурово заявил на английском:

— Я командир специального отряда КГБ СССР! Вы арестованы за нападение на мирную стройку, убийство турецких граждан и попытку взлома советских роботов с целью дискредитации Советского Союза! Вы будете доставлены в СССР, в пыточные застенки КГБ! Рекомендую вам назвать свою гражданскую принадлежность! Иначе мы будем обращаться с вами не как с гражданином чужого государства, а как с обычным преступником!

При каждой фразе вражеский инженер съёживался всё сильней, но с первого раза взять его на пушку всё же не получилось. Молча паникующий диверсант соскрёб в кулак остатки воли и произнёс на плохом немецком:

— Я не понимаю английский!

— Судя по акценту, — усмехнулся майор, — немецкий ты понимаешь ещё хуже! — Он сделал злобное лицо и с подчёркнутой ненавистью заявил по-немецки: — Вас будут пытать до тех пор, пока вы не сознаетесь во всём! Советую рассказать нам всё до того, как станет уже поздно! У вас есть три часа на размышление!

Он кивнул своим бойцам, незаметно подмигнув Криптону, и те потащили диверсанта в сторону самолёта. Идущий рядом с пленным Криптон выхватил нож и начал на ужасном английском рассказывать диверсанту в красочных подробностях о том, как станет выкалывать ему глаза. Кузнецов проводил их взглядом и скрыл ухмылку. Этот расколется ещё до посадки в СССР. По глазам видно, что излишней храбростью он не наделён. Явно технический специалист, а не профессиональный боец спецслужб. Настоящего диверсанта из ЦРУ таким спектаклем не испугаешь.

За последующие двадцать минут бойцы «Аргентума» разыскали оставшихся четверых инженеров противника. Двое из них сдаться не пожелали. Они подняли руки в знак желания сложить оружие, но, едва пятёрка бойцов приблизилась к ним, выхватили пистолеты и открыли огонь в упор. Трое бойцов успели уйти от прицельных выстрелов резким смещением с линии огня, двое получили несколько попаданий в грудь, но бронеформа удержала пистолетные пули без ущерба для носителей. Врагов уничтожили ответным огнём, остальных доставили на самолёт.

Лейтенант Нечаев со своей группой был уже там и упаковывал пленного диверсанта по всем правилам, ибо в отличие от перепуганных инженеров тот был профессиональным солдатом, и иллюзий на его счёт никто не питал. Раненому оказали медицинскую помощь, приковали к креслу, и «ДБМ-1» пошёл на вертикальный взлёт, набирая высоту. Сидящий в пилотском кресле майор Кузнецов смотрел на телевизионный экран, транслирующий изображение с установленной в салоне кинокамеры, и тихо веселился, глядя на выражения лиц пленных вражеских инженеров. Похоже, они ожидали чего угодно, только не вертикального взлёта от советского реактивного самолёта.