Айдол-ян. Часть 4. Смерть айдола

Жизнь двенадцатая

Время действия: двадцать первое сентября, вечер

Место действия: воинская часть, столовая. ЮнМи ужинает со своими сослуживицами, с которыми познакомилась ещё в первое своё прибытие в часть. Вид у неё задумчивый и соседки, после нескольких неудачных попыток втянуть её в разговор, общаются между собой.

Сижу, рис жую… Прихожу в себя после строевой и «подготовки к рукопашному бою солдата морской пехоты». Первой была шагистика. С ней ничего интересного. Тыгдым-тыгдым, тыгдым-тыгдым, пока время не закончится и – «свободны!». Но подустал от непривычных движений. А вот на рукопашной я сразу заявил капитану, назначенному вести занятия – мол, я пианистка экстра-класса. Со дня на день в часть прибывает рояль известных мастеров средневековья, сделанный специально для того, чтобы я исполнил на нём гениальное произведение, которое поразит Францию и весь мир прямо в сердце. Так что руки мне нужно беречь по-любому, что бы там не происходило. Хоть вторжение маленьких зелёных человечков. Сначала мои руки, потом уже они.

Конечно, не дословно именно так сказал, но близко, цветасто и со «словесными наворотами», чтобы капитан проникся. Но, к сожалению, тот оказался тёртым калачом. Возможно, – принимал участие в работе призывных комиссий. Хоть и говорят, что для корейца поход в армию – самое главное в жизни, но на больших массивах цифр появляются интервалы нормального математического распределения. Мир так устроен, по-другому не бывает. Так вот, капитан вполне мог насмотреться в этих «интервалах» всякого. Точнее, всяких. И удивить его поэтому непросто…

В ответ на мой спич он меня внимательно оглядел, посмотрел на стоящего рядом ЧжуВона, оглядел меня ещё раз и начал с теории. Сказал, что знание рукопашного боя – это оружие, которое всегда с собой. Но, как всякое оружие, оно может быть разным. И в данный момент мои руки ему, собственно, не нужны. Потому что при моих текущих физических кондициях толку с них будет не много. Ноги мои, как у всякого нормального нетренированного человека, должны быть гораздо сильнее рук. Раз я занимаюсь танцами на регулярной основе, то с «растяжкой» проблем, гипотетически, нет. Поэтому упор в занятиях будет сделан на дрыганье нижними конечностями. Плюс «ногомашество», в женском исполнении, выглядит зрелищней.

Далее я продемонстрировал, что на самом деле у меня с растяжкой, получил скупое одобрение, а потом, с перерывами, до самого конца занятия махал ногами, иногда задирая их выше головы, Как говорится – «ох, чё ж я маленьким не сдох»? С такими тренировками в страуса превратиться недолго…

Сейчас, по причине усталости, меланхолично двигаю челюстью, пережёвывая пищу и пытаюсь вспомнить какую-то упущенную песню «T-ara». Список их песен составил, но прямо копчиком чувствую – что-то потерял. Что-то хорошее, но вот что – никак не вспомню.

(там же. Взгляд со стороны)

Кто-то из ужинающих проявляет неловкость и роняет на пол одну из металлических палочек для еды, которая упав, со звоном катится по полу. ЮнМи, до этого утомлённо-расслаблено сидевшая за столом, внезапно выпрямляется и, вытянув шею, смотрит в сторону звука, пока тот не затихает. Посидев так пару секунд, она обмякает обратно, но не возвращается к еде, а задумывается. Неожиданно, протянув руку быстрым движением, берёт одну из палочек, которыми ела и, крутанув её пару раз в пальцах, словно форсящий барабанщик, бросает на пол. Соседки за столом, увидев это действо, испуганно замирают, глядя как ЮнМи, наклонив голову к плечу, внимательно слушает звук катящегося чоккарака[15].

За соседними столиками тоже поворачиваются на шум. Дождавшись, пока палочка остановится, ЮнМи некоторое время сидит неподвижно, разочарованно цыкает зубом и собирается продолжить ужин. Однако, увидев, что у неё остался лишь половина столового прибора, снова задумывается. Через пару секунд раздумий она решительно, резким кистевым движением, отправляет оставшийся чоккорак в полёт. Теперь уже два ряда столов, слева и справа, прекратив принимать пищу, поворачивают головы и смотрят, – что же такое происходит? ЮнМи же, дослушав звук и, по-видимому вновь не получив желаемого, с появившимся на лице выражением азарта, вынимает из чайной чашки ложечку. Секунда – и она летит на пол. Сидящие за дальними столами в зале начинают подниматься на ноги и вытягивать шеи, чтобы увидеть, кто там хулиганит.

В это время ЮнМи, «прослушав ложку», поворачивает голову к столу и окидывает его содержимое оценивающим взглядом. Девушка, сидящая за столом напротив неё, плавно кладёт ладонь на поднос, пряча под ней свою ложечку. На лице ЮнМи появляется лёгкое разочарование и её взгляд возвращается к своей чайной чашке. Остановившись, он меняется и в который раз становится задумчивым.

– Сангса, нет! – догадавшись, что может быть дальше, восклицает девушка напротив, но поздно.

Быстро вылив из чашки остатки, ЮнМи пару раз подкидывает её в ладони, то ли примеряясь, то ли взвешивая и, широко размахнувшись, ахает об пол. В наступившей за этим тишине слышно лишь звук катящихся во все стороны осколков. Закончив слушать, ЮнМи поворачивается к девушкам и неожиданно довольно улыбается.

– Ён Сукчу-сонбе! – переведя взгляд на одну из них, восклицает она и делает странный жест рукою возле головы. – Роли-поли? Да? Роли-поли?

ЮнМи весело смеётся, раз за разом повторяя кувыркающееся движение ладонью у своего плеча. Онемев, окружающие смотрят на неё во все глаза.

– Чёрт, телефон забыла с зарядки забрать, после тренировки оставила! – перестав смеяться, восклицает ЮнМи, пошарив перед этим по своим карманам.

– Сонбе, найдётся у кого что-нибудь, чем и на чём можно записать? – подняв голову, обращается она за помощью.

– У меня маркер есть. – отмерев, сообщает одна из девушек.

– Отлично! А бумага?

Выясняется, что бумаги нет.

– Ладно, неважно. – говорит ЮнМи, держа в руке ярко-оранжевый маркер. – Обойдусь.

Взяв свой поднос с посудой и быстро поставив его на пол, она снимает колпачок с маркера и начинает писать им прямо на столешнице, вызвав дружный удивлённый вздох окружающих.

– Что здесь происходит? – раздаётся строгий голос младшего лейтенанта, дежурного по столовой.

Не обращая внимания на заданный вопрос старшего по званию, ЮнМи энергично покрывает поверхность стола надписями.

(несколько позже, на улице)

– Что там было? – спрашивает меня ЧжуВон.

– Где?

– Во время ужина. Все смотрели, а я не увидел.

– Так. – неопределённо говорю я. – Мысль в голову пришла.

– Мысль?

– Угу.

– Какая?

– Быстрее закончить этот день и лечь спать.

– Отбой в десять. – напоминает мне ЧжуВон.

– У офицерского состава он может наступить немного раньше. – приоткрываю я ему небольшую тайну и говорю. – Так что пошли быстрее до караоке. Хочу определиться с твоими вокальными возможностями и на сегодня – всё.

– Пошли! – бодро соглашается мой собеседник.

Время действия: двадцать второе сентября, раннее утро

Место действия: дом семьи ЧжуВона. Семья завтракает в молчании, по причине того, что уже двое, – ДонВук, глава семейства, и его мать, госпожа МуРан сегодня в дурном настроении.

– Мама. – обращаясь к МуРан, произносит ДонВук. – ИнХе сказала мне, что вчера ты называла ЮнМи невесткой. Я же сказал – мы больше не имеем дел с этой девчонкой. Почему ты снова возвращаешься к этому вопросу?

– Потому, что они родственники. – повернув голову и смотря на сына, отвечает МуРан.

– Кто, – родственники?

– ЮнМи и королева Мён СонХва. Я вчера всё раскопала.

– Что ты «раскопала»? – неподдельно удивляется ДонВук. – Королевскую гробницу?

Бац! – ладонь МуРан с грохотом впечатывается в стол, заставив подпрыгнуть на нём всю посуду.

– Думай, прежде чем рот открывать! – рявкает на сына МуРан. – Божеством себя возомнил?!

Воцаряется неприятная тишина. Сидящие за столом стараются не смотреть друг на друга и делают вид, что их тут как бы нет.

– Мама, прости меня. – помолчав, просит ДонВук и признаёт. – Это было действительно неудачно.

– Более чем. – отвечает мать, показывая, что извинения приняты.

Семья возвращается к завтраку.

– Я раскопала… – наконец, нарушая установившуюся тишину, повторяет МуРан и оглядывает присутствующих на предмет поиска тех, кто недоволен, как она говорит.

Но таковых нет. Дружно прекратив кушать, все внимательно смотрят в рот хальмони.

– … исследования учёных, проведённые в Копенгагенском университете. – убедившись, что остроумные отсутствуют, продолжает бабушка. – В них проводили анализ генома древних людей. Так вот. Датские учёные выяснили, что раньше у всех были только карие глаза. Но, примерно шесть тысяч лет произошла генетическая мутация и у людей появились синие глаза!

МуРан делает паузу, предлагая проникнуться найденной ею информацией. Все почтительно «проникаются» и ждут продолжения.

– Но это только первое из сделанных открытий. – продолжает она рассказ. – Второе, что они узнали, это то, что у людей с синими глазами существуют одинаковые комбинации генома, которые есть у каждого из них. У кареглазых такого нет. Из этого следует, что люди с синими глазами произошли от одного предка. От того, у которого случилась мутация. Их дерево целиком выросло из одного корня. Поэтому Мён СонХва и ЮнМи – родственники!

МуРан обводит всех торжествующим взглядом.

– Корень один – ветви могут быть разные. – помолчав, говорит ДонВук.

– Но корень-то один! И потом, ещё неизвестно, может ветвь одна и та же!

– И что из этого следует? – снова помолчав, спрашивает ДонВук. – Хочешь, чтобы ЧжуВон… и ээ…

Он запинается, бросив взгляд на жену.

– Хочешь, чтобы они стали парой? – всё же договаривает он, переведя взгляд на мать. – Разве не ты недавно отказала её матери?

– Правильно сделала. – недовольно отвечает ему МуРан. – Это не нам решать. Решается всё там.

Она делает головой движение, видимо, указывая направление – где именно это делается. Только жест получается непонятным – то ли вбок, то ли вверх…

– А как же – здоровье? – не понимает ДонВук. – Ты говорила, что у неё негодное здоровье.

– Я добыла медицинскую карту. – отвечает МуРан. – Показала её специалистам, они мне сказали, что ЮнМи могут принять в отряд космонавтов, с таким здоровьем.

– Мама, чем ты занимаешься? – вздохнув, интересуется ДонВук. – Какие-то датчане, эксперты, незаконный доступ к чужим медицинским картам… И у тебя появились слова, которых я раньше от тебя не слышал – «добыла», «раскопала» … Что за жаргон?

– Посидишь в сети с моё, ещё не такого нахватаешься. – отвечает МуРан.

– Ты что, сама «сидишь» в сети?

– У меня есть те, кто этим занимается. Я их направляю. Ну и помогаю иногда.

– Мама, не нужно этим заниматься. – устало увещевает её в ответ сын. – Есть много другого времяпровождения, соответствующего твоему возрасту. Подвижного, полезного для здоровья. Тебе нужно заботиться о себе, вместо того, чтобы портить зрение и наживать геморрой.

– Сохранить хоть каплю королевской крови, – великая честь, выпадающая не каждому в жизни! – подняв верх указательный палец, с пафосом объясняет МуРан, почему она так «вписалась».

– Мама. – требовательно произносит сын. – Ты всегда была неординарным человеком. Но, признаюсь, узнать, что ты занялась спасением потомков королевской семьи, это … очень, очень неожиданно. Ни о чём подобном я не мог подумать ещё час назад. И позволь мне спросить – какого результата ты в итоге собираешься добиться?

– Награда может быть очень высока. – веско отвечает МуРан.

– Какая же? – с лёгкой насмешкой спрашивает ДонВук. – Возрождение в Корее монархии? В которой мой сын, не закончивший учёбу из-за прогулов, станет императором? Так?

МуРан делает снисходительную гримасу, но ничего не отвечает.

– Мама, всё уже в прошлом. – вздохнув, говорит ей сын. – Этого не вернуть. Давай смотреть на вещи реально. Даже, если эта девочка действительно потомок Мён СонХва, то как жена она не подходит ЧжуВону. Невоспитанная, необразованная, с проблемами в здоровье и в семье. Со дня на день всплывёт история её дяди. Зачем ЧжуВону участвовать в этом скандале?

– Не нужно его впутывать. – кивнув, соглашается МуРан. – Я просто прошу тебя оставить это, иначе тебя затянет.

– Что я должен «оставить»? – начиная раздражаться, просит объяснить ДонВук. – Мама, не надо говорить загадками. В моей жизни их и так достаточно.

– Не вмешивайся в отношения своего сына. – требует МуРан.

– Почему я должен так поступить?

– Потому что действовать наперекор предрешённому – опасно.

– Ты уже знаешь, что именно «предрешено»? – с сарказмом спрашивает ДонВук.

– Имеющий глаза – увидит. – отвечает МуРан и спрашивает. – Ты же уже пытался сделать так, чтобы он был от неё подальше? И что из этого вышло? ЧжуВон стал к ней ещё ближе.

Сын с неудовольствием смотрит на мать.

– Стечение обстоятельств. – помолчав, объясняет он. – Военным понадобилось что-нибудь, чем они смогли бы прихвастнуть.

– А до этого им этого не требовалось. – понимающе кивает МуРан и предупреждает. – Следующий раз ответ на вмешательство может быть более болезненным.

В столовой на некоторое время устанавливается опасливая тишина, пока мать и сын смотрят в глаза друг другу.

– Не верю в эти оккультные штучки. – помолчав, говорит ДонВук. – Я верю своим глазам, которые видят, что ЮнМи не пара ЧжуВону. Закончим этот разговор. Я хочу спокойно позавтракать и спокойно поехать на работу, чтобы спокойно заняться там делами.

– Спокойно. – ещё раз повторяет он видимо важное для себя слово.

– Я тоже хочу, чтобы ты был спокоен, как и твоя семья. – кивает МуРан. – Поэтому говорю тебе – не вмешивайся, ДонВук. Не вмешивайся в это. Пусть всё идёт, как предопределено. Встанешь на пути – тебя снесёт.

– Мама, что вы такое говорите?! – испугано восклицает ИнХе.

– Потому и говорю, что не хочу этого! – недовольно отвечает ей МуРан. – А вы все ничего не видите у себя под носом!

– Хорошо. – терпеливо произносит ДонВук. – Что я должен сделать, мама, чтобы ты была довольна?

– Ничего. – отвечает та. – Ничего не делай. Пусть будет так, как будет.

– Как ты себе это представляешь? У меня корпорация, положение в обществе, заграничные партнёры. Я не могу не реагировать на происходящее с моим сыном.

– Это может оказаться равным по важности твоей корпорации и всем заграничным партнёрам.

ДонВук с изумлением смотрит на мать.

– Это уже слишком. – мягко говорит он и предлагает. – Давайте закончим завтрак и пойдём работать. Хватит этих разговоров!

(позже. ХёБин смотрит в окно машины, везущей её на работу).

Хм… – думает она, ещё раз прокручивая в голове случившийся на завтраке разговор. – Хальмони, похоже, что-то придумала. Интересно, – расскажет, если спросить? Наверное, нет. Сошлётся на запрет во вмешательство в дела высших сил. Неужели она и вправду верит в такое? Впрочем, у неё сейчас такой возраст, когда люди задумываются о том, – что с ними будет там? Пусть она живёт долго и будет здорова … Но узнать, что она задумала, очень бы хотелось…

ХёБин задумывается на некоторое время, придумывая, как можно это устроить, и что бы сделала сама, оказавшись вдруг на месте хальмони. Потом её мысли переходят на ЮнМи.

… Конечно, бабушка приводит интересные факты, но, тем не менее, они однозначно не доказывают, что эта девчонка – действительно принцесса крови. Помню, какой она была у меня на кухне недотёпой. С другой стороны, я сама видела, как она уже тогда пыталась прогибать под себя окружающих. Это тоже можно объяснить высоким происхождением. Чёрную работу делать не желаем, а командовать – без проблем. Причём не только простыми людьми, но и военными. Хм… Ещё один аргумент для хальмони. Пожалуй, стоит ей об этом сказать. Она обрадуется, что я на её стороне и расскажет, что задумала. Впрочем, вряд ли бабушка так легко сдастся и откроет свои карты. Потребует, чтобы я подтвердила, что уверовала. Тогда придётся встречать и провожать ЮнМи поклонами… Нет, лучше подожду, пока бабушка ещё раз поругается с отцом. Может, тогда ей придётся рассказать о своих планах. И кланяться не придётся…

… И ещё. У ЮнМи ведь есть сестра, совершенно на неё не похожая. Они выглядят так, словно у них разные отцы. Как подобное могло случиться? Ну, это несложно представить. Заскучавшая без мужа молодая аджума, легкомысленный роман и результат – дочка непохожа ни на кого из родственников. Обычная история … Кто тогда отец? Захочет ли Пак ДжеМин об этом рассказать? Сейчас у неё репутация верной жены и хорошей матери, к чему ей её терять? Впрочем, достаточно раз увидеть её дочерей вместе, чтобы понять, что шило прошлых поступков торчит из мешка. Не спрячешь…

… Всё же мой братец – мастер по созданию ситуаций! Умудриться, на радость хальмони, найти единственную в Корее девушку с мутацией и синими глазами! Это надо не то что суметь, – для такого уже талант нужен! И что дальше? Бабушка действительно решила возродить монархию и оставить её на память внуку? Но у неё ведь уже возраст? Впрочем, нет преград, способных остановить мою хальмони…

Хмм… Кем тогда при дворце буду я? Сестра императора… Ко мне положено будет обращаться – ваше высочество. Кажется, в старокорейском, даже есть специальное слово, это означающее. Следует освежить знания старокорейского…

О чём это я?! Неужели я и самом деле думаю о таком?! Вот жжешь, хальмони! Как она умеет голову задурить! Прямо живьём себя на троне увидела!

Время действия: двадцать второе сентября, утро.

Место действия: воинская часть

– Ситуация, порождающая вопросы. – констатирует командир части, поворачивая голову от двери кабинета, которую только что закрыла за собою ЮнМи, к начальнику штаба. – А если она вдруг решит – «поискать звук» в присутствии нашего министра обороны? Или, ещё хуже, – в присутствии французской делегации? Что тогда? Как мы будем выглядеть? И не только перед всей Францией, а перед всем миром?

Командир смотрит на начальника штаба, который делает озабоченное лицо.

– Действительно, неприятная ситуация. – соглашается он. – Я понимаю, творческие люди имеют особенности, выделяющие их из толпы. Но у нас армия, а не агентство или подиум, требующие демонстрации уникальности. Бить посуду, чтобы послушать – как шуршат осколки? Это выглядит… я бы сказал, настораживающе, господин подполковник. Думаю, о происшествии следует поставить в известность вышестоящее командование. Международные отношения – дело очень ответственное, в котором не стоит допускать ошибок.

Командир части задумчиво смотрит на начальника штаба, при этом согласно качая головой.

– И ещё я вчера узнал, что ЧжуВон и ЮнМи недавно расстались, по решению его семьи. – перестав качать головой, говорит он. – Но при этом, как я заметил, на людях они спокойно общаются друг с другом. Тоже странная ситуация, вы не находите?

– Тут могут быть личностные переживания. – тут же делает предположение его собеседник. – Разбитая чашка в этом случае выглядит как символ. Возможно, стоит провести ей какие-то дополнительные тесты? Что-то вроде «на психологическую устойчивость»?

Сделав предложение, начальник штаба смотрит на командира части, ожидая реакции. Тот, в задумчивости, снова качает головой.

– Я сообщу об этом командованию. – обдумав, говорит он. – Пусть решат, что с этим делать.

– Считаю, что в условиях имеющегося у нас дефицита информации, это самое правильное. – одобряет штабист. – Уверен, что командование лучше информировано и там смогут принять лучшее решение, чем это удастся сделать нам. Главное, чтобы они знали о происходящем.

– Я тоже так думаю. – кивает в ответ командир части.

Время действия: двадцать второе сентября, утро

Место действия: школа «Кирин»

СокГю, директор школы, в присутствии заведующего воспитательной частью, господина Пак ДонХё, оценивающе осматривает только что размещённый в галерее знаменитых выпускников фотопортрет ЮнМи.

– Ровно повесили. – наконец, после длительного молчания, произносит он, вынося вердикт качеству работы.

– Да, господин директор. – соглашается с ним ДонХё. – Ровно.

Ещё с минуту молча постояв у портрета, мужчины уходят.

Время действия: тот же день, примерно тогда же

Место действия: воинская часть

– Мысль в голову пришла, говоришь?! Охренеть, что ты устроила вчера на ужине! Зачем била посуду?!

ЮнМи из-под бровей смотрит на вопящего ЧжуВона, не выказывая при этом признаков беспокойства или дискомфорта.

– Музыку искала. – спокойно отвечает она.

– Музыку?! – подпрыгивает на месте ЧжуВон.

– Ага. И заметь, – ты орёшь на старшего по званию.

– «Старшего по званию»?! Да мне вчера десять разных видео показали, как ты за ужином всё бросала на пол! Как я должен был это объяснять?!

– «Соври что-нибудь». Помнишь свои советы?

– Ты такая злопамятная?!

– Не злопамятная. Просто память хорошая. Кстати, что ты вчера соврал?

– Ничего я не врал! Пришлось опять говорить, что ты – творческая личность!

– Больная на голову… – понимающе качая головой, поддакивает ЮнМи.

– Аджжжж…! – выдыхает ЧжуВон, крутя башкой.

– Не надо так остро реагировать. – советует ЮнМи и успокаивает. – Это ненадолго.

– Да? – недоверчиво спрашивает ЧжуВон. – С чего бы?

– Ты что, решил провести всю свою жизнь рядом со мной?

– Судьба не может быть так жестока со мной!

– Тогда зачем задаёшь странные вопросы? Сейчас смотаемся во Францию и разбежимся.

– До этого ещё нужно дожить. – мрачно отвечает ЧжуВон, видимо, мысленно представляя поездку и её возможные риски.

– Ой, да ладно тебе… – тоном Масяни небрежно произносит ЮнМи. – Ну, разбила чашку, подумаешь… Я звезда, мне можно. Зато в голову пришла мелодия. Для твоей песни.

– «Моей песни»?

– Да. Я знаю, что ты будешь исполнять.

– Постой! Вчера ты не знала, а сегодня – знаешь? Как может быть?!

– Чашка удачно подвернулся. – пожимая плечами, отвечает ЮнМи. – Если бы не она, даже не знаю, что бы было…

ЧжуВон, не веря, смотрит сверху вниз в синие, честные-пречестные, глаза.

– А мы разве не опаздываем на тренировку, хён? – спрашивают у него «глаза».

– Пфф…! – не найдя слов, возмущённо выдыхает ЧжуВон.

(Тот же день. Агентство «FAN Entertainment». Присутствуют члены делегации французской UMG и представители агентства. Происходит процедура взаимного представления сторон)

– А это госпожа СонЁн. – говорит ЮСон, указывая на девушку. – Звезда агентства «FAN Entertainment», главная вокалистка группы. Известна в Корее и Японии как исполнительница с великолепным голосом, обладающая яркой харизмой и неповторимой манерой исполнения. У госпожи СонЁн сейчас готовится к выпуску сольный диск, который, я знаю, ждёт отличное коммерческое будущее. СонЁн представит его сама и я уверен, что вы по достоинству оцените её талант и мастерство исполнения…

Французы, слушая, что им переводят, понимающе кивают, рассматривая слегка порозовевшую от похвал девушку. Глава делегации, молодо выглядящий мужчина корейской внешности, критическим взглядом оглядывает СонЁн. Начав осмотр снизу, с ног, и дойдя до верху, он замирает, встретившись с внимательным взглядом тёмных глаз.

Пауза. В которой что-то произошло, но почувствовали это только двое.

(несколько позже. СонЁн и ЮСон идут по коридору агентства)

– СонЁн, я просто поражён, что вы с ЮнМи записали! – возбуждённо восклицает ЮСон, чуть приотстав, идя за девушкой. – Я, конечно, прослушал всё раньше, но твоё живое исполнение сегодня произвело на меня гораздо более сильное впечатление, чем записи. Отлично, СонЁн, просто отлично! А ты обратила внимание, как на тебя смотрел Ким ИмСу? Кажется, ты сумела ему понравиться! Думаю, твой контракт с «UMG» – дело решённое. Готовься договариваться об аренде банкетного зала! Будем отмечать!

– Господин директор. – говорит СонЁн, остановившись и развернувшись к с трудом затормозившему от неожиданности ЮСону. – Я попрошу вас, пока ничего не подписано, не обсуждать подобное вслух. И, тем более, – не готовиться праздновать. Есть примета, что так можно спугнуть удачу.

– А? Да, да. Да. – понимающе мотает головой в ответ тот. – Всё, СонЁн. Согласен. Могила. Больше ни слова. Будем соблюдать приметы.

СонЁн несколько секунд смотрит на директора и, видимо, внутренне поколебавшись, всё же спрашивает. – А вы не знаете господина ИмСу? Кто он? Он похож на корейца.

– Ким ИмСу? Ммм… Лично с ним я не знаком, но навёл перед переговорами справки. Он из семьи корейских эмигрантов. Не знаю, по какой причине его родители переехали во Францию, но вырос он там. Там же выучился, работает в «UMG», делает карьеру. Должность его ты слышала. Знает корейский. Наверное, не так хорошо, как если бы вырос тут, но в анкете написано, – владеет свободно…

– Всё-таки ты заметила, как он на тебя смотрел. – одобрительно произносит ЮСон, глядя на задумавшуюся девушку. – Женщины. От вас ничего не скроется.

– Слушай, СонЁн! – восклицает он секунду спустя, озарённый пришедшей в голову мыслью. – Иди-ка сюда!

Подхватив собеседницу за локоть, с заговорщическим видом оттаскивает её в закуток коридора.

– Может, тебе показать ему Сеул? – наклоняясь к уху девушки, предлагает он. – Язык он знает… А?

ЮСон с многозначительным видом делает движение головой. Мол, понимаешь, о чём я?

– Что вы предлагаете, господин директор! – возмущённо, но не громко, восклицает СонЁн, выдёргивая локоть из держащей его руки. – Вы же обещали, что не будете ничего предпринимать!

– А я ничего не предпринимаю! Я тебе предлагаю предпринять! По-моему, очень хороший момент.

– Я не занимаюсь подобными вещами!

– Ну и зря. Уедет, так и не увидев Сеул. Будет потом вспоминать и плакать от огорчения. Он, кстати, не женат. Без семьи.

– Да?

– Угу.

– А почему?

– Не знаю. Я слышал, француженки слишком разборчивы. Возможно, им не нравятся корейцы. А возможно ему нравятся только кореянки. Если интересно, – можешь узнать у него сама.

СонЁн недоверчиво смотрит на ЮСона.

– Пойдём, я дам тебе присланную анкету и то, что мне на него нашли в сети. Посмотришь своими глазами. – предлагает тот.

СонЁн продолжает думать, не торопясь соглашаться.

– Тебе нужен контракт. Мне нужен контракт. «UMG» нужен контракт. ИмСу тоже нужен контракт, раз он тут. Мужик в самом соку, тридцать лет, без семьи, на должности, наверняка хорошо зарабатывает, кореец, француз. Похоже, – запал на тебя. Что тебе ещё надо? Бери! Или собралась умереть на сцене от старости?

– Эээ… – начинает было говорить СонЁн, но замолкает.

– Не предлагаю сразу тащить его в лав-отель. – продолжает уговаривать ЮСон. – Допускаю, ты не знаешь, как это делается. Но поговорить-то с ним ты можешь? Страну показать. Ему наверняка интересно.

– Это неприлично. – не соглашается СонЁн. – Как на это посмотрит господин ИмСу?

– Пфф… – выдыхает ЮСон. – Как посмотрит, как посмотрит? Так и посмотрит, как покажешь. Всё в рамках рабочего процесса. Представитель лейбла думает над предложением агентства подписать артиста на контракт. Должен же он знать, что представляет из себя артист? Все тебе скажут, что – должен, ведь лейблу с ним работать. Как можно узнать? Только пообщавшись. Какие ещё варианты?

ЮСон вопросительно смотрит на СонЁн, ожидая ответа. Та медлит.

– Всё. – не дождавшись, принимает решение директор. – С этого момента у тебя служебная командировка. Будешь показывать французам Сеул.

СонЁн издаёт неопределённый звук.

– И, это… – добавляет ЮСон.

Воровато глянув по коридору влево-вправо, никого не увидев, оборачивается к СонЁн и покровительственно похлопывает её по ягодице.

– … Не теряйся. – напутствует он. – Всё в твоих ручках, солнышко.

Изогнувшись, СонЁн выкручивается вдоль стенки из-под благословляющей начальственной руки, отскакивая в сторону.

– Что вы делаете, директор! – возмущённо восклицает она.

– Для тебя – лучшее, что могу. – довольно ухмыляясь, отвечает тот и, построжев, добавляет. – Не забывай о том, что «UMG» приехали не за тобой, а за ЮнМи.

Сделав два шага, ЮСон подходит к сердитой СонЁн.

– Ещё не забывай про наш договор. – напоминает он. – Я помню, что мы партнёры и действую в твоих интересах. Сейчас я придержу французов до двадцать пятого, но после их придётся знакомить с ЮнМи. До этого я даю тебе шанс – время, чтобы успеть понравиться, завести знакомство и подписать контракт, используя личные связи. Только тебе. Без конкурентов. Понимаешь?

ЮСон с вопросом во взгляде смотрит на девушку, ожидая ответа. СонЁн, обдумав услышанное, наклоняет голову, показывая, что понимает.

– А если твой директор, который для тебя так много делает, разок тебя погладит, – так это всего лишь маленькая капля твоей ответной благодарности, которую он получит за свои старания. – с лёгкой печалью в голосе произносит ЮСон. – Ты же мне спасибо не скажешь? Так ведь?

СонЁн, не поняв, удивлённо смотрит на погрустневшего собеседника.

– Все потом говорят, что сами всего добились. – объясняет тот и, подержав на весу поднятую руку, чтобы СонЁн видела, кладёт ладонь ей на спину, в районе лопаток.

– Так устроен мир. – с печалью произносит он.

СонЁн, не став уворачиваться, смотрит в глаза директору. Тот, отвечая взглядом на взгляд, начинает неспешно вести ладонь вниз по её спине, остановившись чуть ниже поясницы. Пауза. Собеседники смотрят друг другу в глаза.

– Ну, беги. – вздохнув, с сожалением наконец произносит ЮСон. – У тебя есть много над чем подумать. Планы составить. Я сделал для тебя что мог, дальше всё зависит от тебя.

Убрав руку с талии замершей девушки, он довольно сильно хлопает её пониже спины.

– Побежала!

(несколько позже)

Все они дрессируются… – самодовольно думает директор ЮСон, в прекрасном расположении духа направляясь в свой кабинет. – Как побежала-то, после команды! Кх-кх-кх… Вообще не собирался так жёстко с ней, просто момент такой. Думал, она самая прочная, а чуть надавил – сразу прогнулась. Со временем можно натаскать – тапочки в зубах приносить будет! Все они… Да я такая, да я не такая… Но как появится возможность урвать кусок, – моментально становятся понятливыми и послушными. Посмотрите, на француза губки раскатала! Могла бы вначале своему директору Сеул показать. Ночной, кх-кх-кх… Нет, она ему хочет! До чего ж девки на иностранцев падкие… Чего особенного от них ожидают? Шлюшки…

(несколько позже, агентство. Пустое помещение для занятий хореографии, в котором присутствует только БоРам)

– Ты чего? – спрашивает БоРам, удивлённо смотря на встрёпанную, злую, с красными щеками СонЁн, влетевшую в зал.

– Ничего! – сердито огрызается та.

РамБо, не понимая причины такой агрессивной реакции, озадаченно смотрит в ответ.

– Всякие задания дурацкие дают вместо подготовки к Японии! – секунду спустя объясняет СонЁн, подумав, что лучше она сама придумает причину своего недовольства, чем её придумает кто-то другой.

– Какие? – с интересом спрашивает БоРам и, вытягивая шею, задирает подбородок, готовясь слушать новости

– Директор ЮСон хочет, чтобы я сопровождала делегацию «UMG»! Он решил устроить им туристическую поездку по Сеулу!

– Вау… – с придыханием мягко произносит БоРам и, мгновение подумав, просит. – Возьми меня с собой!

– Зачем? – не понимает СонЁн.

– Будем французов вместе охмурять! У меня ни одного знакомого француза нет!

– БоРам! – возмущённо восклицает СонЁн. – Тут разговор о серьёзных вещах идёт, а ты всё думаешь, кого бы охмурить! Вместо того, чтобы готовиться к «Tokyo Dome», – меня отправляют работать гидом, хотя я даже не знаю французского! Когда мы будем практиковаться? У меня появилось опасение, что мы провалимся в Японии!

– Директор работает на перспективу. – задумчиво произносит БоРам, размышляя и при этом глядя мимо СонЁн в сторону двери. – «Tokyo Dome» вытащит ЮнМи, а директор хочет сделать звезду и из тебя …

БоРам переводит взгляд на СонЁн и с подозрением смотрит на неё.

– Мне не предложили сопровождать французов. – спустя пару секунд говорит она. – Хотя моя композиция по-прежнему на втором месте в их чарте. А тебе – предложили.

Несколько секунд девушки смотрят друг другу в глаза.

– Ты должна быть благодарна директору ЮСону за то, что он делает для тебя. – выносит вердикт БоРам.

СонЁн надувает щёки и с шумом выдыхает воздух, делая – пф!

– Чем ты недовольна? – не понимает БоРам.

– Я даже языка не знаю!

– Тебя же не переводчиком туда взяли? Улыбайся и подавай напитки.

– Я вокалистка, а не официантка!

– Говорят, что глава делегации «UMG» – кореец. Молодой, богатый, без семьи. Будешь общаться только с ним. Ещё говорят, что ему понравилась твоя работа.

– Опять все уже обо всём знают?! – возмущённо восклицает СонЁн. – Может, мне ещё с ним в лав-отель поехать?!

– Почему бы и нет? – серьёзно смотря на собеседницу, спрашивает БоРам. – Французы слывут лучшими любовниками. Я бы попробовала.

– БоРам, я тебя сейчас стукну!

– За что? – удивляется та.

– Потому, что есть разница между твоим – «я бы попробовала» и тем, что мне действительно могут предложить – «попробовать»! Понимаешь?!

– Ммм, вот как, значит, обстоит дело… – глубокомысленно произносит БоРам и тут же предлагает. – Онни, давай, поменяемся?! Буду пить красное вино на открытой веранде с цветами, танцевать при свечах и слушать комплименты на французском… Меня научат, как по-французски правильно произносится слово «любовь», а потом предложат руку, сердце, и контракт с «UMG»! А?

БоРам с вопросом во взгляде поворачивает голову к собеседнице.

– Ты невыносима! – кричит СонЁн.

– Что вы тут ругаетесь? – удивлённо спрашивает КюРи, выглядывая из-за двери раздевалки.

– СонЁн-онни не хочет отдаться французам. – с серьёзным видом сообщает ей БоРам.

Крайне изумившись, КюРи вытаращивает глаза на СонЁн.

– Ах, ты! – замахивается та на БоРам.

(некоторое время спустя)

– А что происходит? – удивлённо спрашивает ДжиХён у Кюри, которая наблюдает за тем, как СонЁн гоняется по залу за БоРам.

– БоРам уговаривает СонЁн отдаться французам… – получает она ответ.

– Да-ааа? – растерявшись от неожиданной новости, удивлённо тянет ДжиХён. – Почему тогда СонЁн гоняется за БоРам, а не наоборот?

– Самой интересно. Жду, пока они устанут, чтобы узнать. – признаётся КюРи.

(чуть спустя. Сидя верхом на животе БоРам, СонЁн душит её, прижимая к полу)

Хее-е… сипит БоРам, изображая крайнюю нехватку воздуха, но при этом всё же находит его для оправданий.

– Да я не то имела в виду… эхее-еее…

– А чё, чё было-то? – рядом с головой БоРам, с вопросом появляется голова КюРи, хозяйка которой, плюхнувшись животом на пол, подъехала на нём в самую гущу событий. – К СонЁн приставали? Да?

– Хе-ее, хее… да я имела в виду, что ты будешь работать только с французами, онни! – кричит БоРам. – В этом смысле – отдаться!

– А-аа, – услышав, что сенсации не будет, разочарованно произносит КюРи и начинает отползать назад.

– эХеее…

(позже, агентство FAN)

– Господин директор, а почему СонЁн отправили работать с французами, а меня – нет? – задрав голову, спрашивает БоРам. – У меня же успехи во Франции больше, чем у неё?

– Почему? – повторяет ЮСон, глядя сверху вниз на маленькую БоРам и, видимо, подбирая слова. – Потому, что ты мелкая вредная зараза!

Онемев от такого ответа, спросившая смотрит на директора широко распахнутыми глазами.

– СонЁн говорила тебе, что согласна подписать новые правила распределения доходов? Сказала?

БоРам медленно молча кивает.

– Ну и где твоя подпись? – спрашивает ЮСон. – Или ты не согласна с решением руководства агентства?

– Я хотела посоветоваться. – отвечает БоРам.

– С кем ты собралась советоваться?

– С ЮнМи.

– Можешь не тратить время. Я тебе и так скажу, что будет. Эта патологическая жадина – откажется. Вот и будете потом с ней вдвоём сидеть в Корее, пока другие будут зарабатывать за границей. Видишь, – СонЁн подписала и работает теперь с «UMG». А тебя куда я могу отправить? Если ты не подписала соглашение, – значит, за границу не поедешь. Зачем мне на тебя время тратить?

БоРам задумывается. ЮСон ждёт.

– Я подумаю. – наконец, говорит БоРам.

– Думай, думай. – хмыкает в ответ ЮСон. – Смотри только, как бы поздно не было.

– Я быстро, господин директор. – обещает БоРам.

– Буду ждать. – с сарказмом отвечает ЮСон.

(чуть позже)

Действительно, – мелкая зараза! – недовольно восклицает про себя ЮСон о БоРам. – Думать она собралась! Было бы чем, как говорится. Небось, собралась ждать указаний от ЮнМи. Так и чувствовал, что она окажется самой упёртой! Что ж, подождём, пока созреет…

(Дом ЮнМи. мама и СунОк смотрят телевизор)

«… суд Сеула вынес решение в отношении ряда теле-радио вещательных компаний», – сообщает с экрана телевизора ведущий, – «…которые были ранее обвинены в распространении недостоверной информации о гибели корейских военнослужащих в ходе приграничного инцидента, произошедшего двадцать седьмого августа этого года. Напомню, что в тот день вооружённые силы Пхеньяна подвергли артиллерийскому обстрелу территорию нашей страны.

По решению суда ряд телекомпаний, допустивших нарушения закона об армии, приговорены к выплате значительных денежных штрафов. В списке компаний, подвергнувшихся судебному преследованию, оказались такие крупные корпорации как SBS, MBS, KBS и ряд других. Кроме денежного штрафа, компании в течение недели должны сделать опровержения ранее опубликованной информации…

– Ну и правильно. – говорит СунОк обращаясь к маме. – Будут лучше работать в следующий раз. А то повадились писать, что придумали и деньги за это получать. Жулики!

– Дочка, не надо говорить такие слова. – просит мама.

– Почему – не надо? – удивляется СунОк. – Суд признал, что они жулики и присудил выплатить штраф. А телевизионщики подумали о том, что от их слов у родителей солдат может случиться разрыв сердца? Если бы подумали, то не стали бы выкладывать свои фантазии. Правильно их наказали! Пусть увольняются или платят за ошибки, если работать не умеют…

(чат, который никогда не спит)

[*.*] – Охренеть, что устроила Агдан в воинской части!

[*.*] – Что она там устроила?

[*.*] – Выложили видео, как она бросала на пол посуду!!

[*.*] – Она отказалась есть армейскую еду?

[*.*] – Похоже, что так.

[*.*] – Это как-то слишком. Мне кажется, сейчас она конкретно переиграла образ звезды, который изображает.

[*.*] – И что, ей за это опять ничего не было?

[*.*] – На видео видно, что все просто смотрели.

[*.*] – Наверное, первый раз увидели истерику в солдатской столовой!

[*.*] – Видео без звука и качество не очень, но я бы не сказала, что была истерика. Как я поняла, она что-то делала. Только непонятно – что?

[*.*] – Что можно делать, швыряя посуду на пол?

[*.*] – Почему видео такое плохое?

[*.*] – Наверное, снимали тайком. Слышала, в воинских частях нельзя вести видеосъёмку.

[*.*] – Мой оппа говорил, что там все всё равно снимают.

[*.*] – Подождите, разве Агдан не награждают двадцать пятого сентября?

[*.*] – Точно! А она такое устраивает, пипец…

[*.*] – Нервный срыв?

[*.*] – Скорее, – работа на публику. Мол, посмотрите, какие мы чувствительные!

[*.*] – А вы видели фото, где она с принцем целуется?

[*.*] – Нет. А что, есть такое фото? Где?

[*.*] – Сейчас ссылку дам. Прямо в воинской части. И в форме. Представляете?

[*.*] – Охренеть… Она и в армии смогла отлично устроиться! Что за приспособляемость такая повышенная?

[*.*] – Подождите, но разве они не расстались? Принц и принцесса?

[*.*] – Пфф…! «Принц и принцесса»! Кто такие глупости пишет? Нет никакой принцессы! Шавка она с окраины, вот кто она!

[*.*] – Зависть, – она унижает, кх-кх-кх…

[*.*] – Кого она унижает?! Эта кончи только и делает, что продвигается за счёт мужчин! Читали, что она имела с президентом СанХёном отношения?!

[*.*] – Какие ещё – «отношения»?

[*.*] – Такие! Отличные от тех, которые должны быть между подчинённой и работодателем!

[*.*] – Ой, что-то не верю я в такое!

[*.*] – Глаза открой! Есть фото, где она с президентом в ресторане, вдвоём, без группы! И дарит ему браслет! Это всё просто так, да?!

[*.*] – Думаю, этому есть объяснение.

[*.*] – Да, есть. Но только одно! Они встречались!

[*.*] – Фигня. Президент СанХён не такой человек.

[*.*] – Зато она – такая! Знаете, что она в «Кирин» парней продавала в рабство?!

[*.*] – Чушь.

[*.*] – Вот тебе ссылка. Там показания свидетельниц. Прочти!

[*.*] – Хочешь сказать – она околдовала своего президента? И парней в «Кирин»?

[*.*] – Она и принца – околдовала!

[*.*] – Если она колдунья, тогда ей положено так делать, кх-кх-кх… Принцев заколдовывать…

[*.*] – Что значит – «положено»? Положено много работать, чтобы чего-то добиться! А не так, что руками помахала, мужиков заколдовала и всё у неё есть!

[*.*] – Какой-то бред. Сходи-ка ты в больничку, голову подлечи. А то тебя скоро разорвёт от зависти.

[*.*] – **** **** ******!!

[*.*] – Сама такая, кх-кх-кх…

[*.*] – Не, но фото-то есть. Я видела.

[*.*] – Монтаж.

[*.*] – А фото с поцелуем – тоже монтаж?

[*.*] – Может, и нет. Может, ЮнЧжу дораму снимают? Вроде той, где родители против, а они такие – бла-бла-бла и в конце любовь побеждает всё, кх-кх-кх…

[*.*] – Дурацкий сценарий! Надо сообщить его семье.

[*.*] – Зачем?

[*.*] – Чтобы спасали сына. Он наследник корпорации, которая платит в бюджет кучу налогов. Значит, – принадлежит всей Корее. Если она развалится из-за ЮнМи – нация пострадает!

[*.*] – Ах-ха-ха! Идея супер, обоснование – ваще улёт! Не зря тут сижу, время трачу. Её командованию ещё пожалуйся!

[*.*] – А что? Надо. Если в армии все будут целоваться, что это будет за армия?

[*.*] – Да! Чтобы получать награды, нужно быть безупречным! Только за одно то, что она сознательно ездила без прав, её нельзя награждать!

[*.*] – Смотрю, тут собрались одни хейтеры, которых просто пучит от желания сделать Агдан какую-нибудь гадость.

[*.*] – И вовсе не хейтеров! А желающих добиться справедливости!

[*.*] – Ну да, ну да. И для этого вы изо всех сил кидаетесь дерьмом, кх-кх-кх…

[*.*] – Да она вообще не кореянка! Мать её родила, спутавшись с японцами!

[*.*] – Семью-то не трогайте. Вообще уже, что ли?

[*.*] – Сама разве не видишь, что она ни на мать, ни на сестру не похожа?

[*.*] – Бли-иин… Животные…

(поздний вечер, телефонный звонок)

– ЮСон! Что происходит?

– Нуна, а что происходит? Если ты по поводу «Короны», то я провёл с ними большую работу, которая увенчалась успехом. В ближайшее время они всё подпишут так, как ты хочешь. Остаётся только ЮнМи, но с ней ситуация сложная…

– ЮСон! Я как раз говорю с тобой о ней! Я узнала, что она путалась с моим мужем!

– Правда? Ну… честно говоря, не уверен… а где ты об этом узнала?

– Сейчас об этом пишут на всех сетевых форумах! Завтра об этом будут писать все СМИ!

– Да? А почему – сейчас? В том смысле, – почему именно сейчас начали об этом писать?

– Мне плевать на то, когда кто начал писать! Из-за этой девчонки я потеряла лицо!

– Как ты могла его потерять?

– Ты что, не понимаешь? Мой муж не мог предпочесть мне какую-то сопливую девчонку!

– Понятно. И что ты намерена делать?

– Я хочу завтра её видеть. Я с ней разберусь!

– Нуна, она сейчас постоянно в воинской части. И я не думаю, что твоя идея хороша. Поверь мне, она – ненормальная на всю голову. Она вправду может на тебя броситься. Кроме этого, она насквозь лжива. Запросто придумает, что ты напала на военнослужащую. У тебя будет мотив – ревность. Проблем не оберёшься потом.

– Мне плевать, военнослужащая она или нет!

– Нуна, вокруг неё чоболь трётся. Похоже, она ему до сих пор не дала, а он хочет оправдать потраченные на неё деньги. Если ты посадишь её в тюрьму, у него могут возникнуть претензии.

– Какая хитрая тварь!

– И не говори. Представляешь теперь, что за мучения мне приходится испытывать, работая с такими личностями?

– Оппа, я тоже хочу её крови! Что же делать? Я хочу отомстить прямо сейчас!

– Нуна, погоди. Дай подумать. Здесь нужна особая месть. Чтобы она вспоминала тебя всю жизнь. Согласна?

– Согласна. Но как это сделать?

– Говорю же – дай подумать. Я часто с ней общался и уверен, что смогу найти для неё что-то чувствительное. Просто нужно немного времени.

– Оппа, подумай. Очень прошу.

– Нуна, положись на меня. Всё будет сделано в лучшем виде.

– Я надеюсь на тебя. Позвоню завтра.

– Спокойной ночи, ЫнДжу.

Положив трубку, ЮСон надувает щёки и выдыхает.

– Ну вот, что-то наконец определилось чётко. – вслух произносит он. – ЮнМи ни под каким видом не останется в агентстве. То, что эта дура и СанХён были вместе – явная чушь. Но ЫнДжу возжелала крови. Не до конца понятно, почему она так яростна, но, скорее всего, теперь её не переубедить. Я её знаю. А нужно ли мне переубеждать? ЮнМи – девчонка неблагодарная, сама собралась судиться. Раз так, значит, будем судиться…

Конец двенадцатой главы