Благая весть, которую мы почти забыли

Воскресенье 28

Вопрос 75. Каким образом вéчеря Господня напоминает тебе и заверяет тебя в том, что ты причастен единой крестной жертве Христа и всем Его благам?

Ответ. Христос повелел мне и всем верующим есть этот преломленный хлеб и пить эту чашу и при этом пообещал следующее. Вопервых, Его тело было за меня принесено в жертву на кресте и изломано, и это так же верно, как то, что я своими глазами вижу, что хлеб Господень преломляется для меня и чаша предлагается мне. Вовторых, Своим распятым телом и пролитой кровью Он насыщает мою душу, даруя ей вечную жизнь, и это так же верно, как то, что я принимаю из руки служителя и устами вкушаю хлеб и чашу Господни, которые даны мне как верный знак тела и крови Христовых.

Вопрос 76. Что значит есть распятое тело Христа и пить Его пролитую кровь?

Ответ. Это значит не только принимать верующим сердцем все страдания и смерть Христа и получать таким образом прощение грехов и вечную жизнь, но и достигать все большего единства с Его благословенным телом через Святого Духа, который живет в Христе и в нас. И таким образом, хотя Он на небе, а мы на земле, мы — плоть от плоти Его и кость от костей Его. И подобно тому как члены нашего тела управляются одной душой, единым Духом мы вечно живем и направляемся.

Вопрос 77. Где именно Христос пообещал, что Он насыщает верующих Своим телом и кровью и что это так же верно, как то, что они едят этот преломленный хлеб и пьют эту чашу?

Ответ. При установлении вéчери, как сказано: «Господь Иисус в ночь, когда был предан, взял хлеб, поблагодарил за него Бога, разломил и сказал: „Это Мое тело, которое за вас отдается. Делайте так в память обо Мне“. Точно так же Он взял чашу после ужина и сказал: „Эта чаша — новый завет с Богом, скрепленный Моей кровью. Каждый раз, когда будете пить из нее, делайте это в память обо Мне“. Это значит, что всякий раз, когда вы едите этот хлеб и пьете эту чашу, вы возвещаете смерть Господа — до тех пор, пока Он не вернется». И это обещание повторяется у святого Павла, сказавшего: «Разве чаша благодарения, за которую мы благодарим Бога, не приобщает нас к крови Христа? И хлеб, который мы ломаем, разве не приобщает нас к телу Христа? Поскольку хлеб этот один, то все мы, хотя нас и много, становимся одним телом, потому что делим на всех один и тот же хлеб».

«Всякий раз»

Я не часто плачу. Только три или четыре раза мои глаза наполнялись слезами во время проповеди. Один из этих случаев пришелся как раз на чтение этих вопросов катехизиса перед совершением причастия. После богослужения несколько человек сказали мне, что они плакали тоже. Я люблю хорошую музыку в церкви и радуюсь, когда народ Божий эмоционально участвует в поклонении. И если наши эмоции движимы не только музыкой, но и истиной, то у нас должны возникать глубокие эмоциональные переживания и во время чтения символов веры и катехизисов. Каждый раз, когда мы произносим Никейский символ веры, мне хочется поднять руки (и иногда я их поднимаю). И всякий раз, когда я перед причастием перечитываю эти вопросы катехизиса, я почти начинаю плакать.

Какую добрую весть Бог возвещает нам во время вечери! Какие видимые знаки Божьей благодати нам даны! Я точно знаю, что я ем хлеб и пью сок, — и так же точно, без тени сомнения, я могу знать и быть полностью уверенным в том, что Бог любит меня в Христе.

Боюсь, что во многих церквях вечеря Господня проводится так редко, что о ней почти не помнят, или настолько механически и бездумно, что прихожане скорее терпят, а не ждут ее. Вечеря призвана питать и укреплять нашу слабую веру. Вы когда-нибудь приходили в церковь с неприятным ощущением из-за того, что по дороге слишком пристально рассматривали молодую девушку? Вы когда-нибудь сидели и всю проповедь думали только о том, как этим утром вы зря наорали на детей или что уже целый месяц не молились? Бывает ли у вас под конец богослужения такое ощущение: «Не могу сосредоточиться. Все время думаю про какой-то футбол» или «Сегодня вечером у нас будут гости — мне даже сложно дождаться конца собрания». Вам не приходила в голову мысль, что вряд ли Бог на вашей стороне, ведь вы большую часть времени просто не думаете о Нем? Если ответ «да», то вам нужна эта вечеря Евангелия.

Господь знает, что наша вера слаба. Поэтому Он дал нам таинства, чтобы мы видели их, прикасались к ним и даже ощущали их вкус. Как верно то, что перед вами хлеб и чаша, настолько же верно то, что Бог любит вас в Христе. Как верно то, что вы едите и пьете, настолько же верно то, что Христос умер за вас. Здесь, у стола Господа, вера становится видением. Простой хлеб и чаша дают вам уверенность в том, что Христос пришел ради вас, умер ради вас и придет опять ради вас. Всякий раз, когда мы едим хлеб и пьем из чаши, мы не только вновь провозглашаем смерть Господа, доколе Он не вернется (1 Кор. 11:26), мы вновь убеждаем себя в действенности креста.

Слишком многие церкви не ценят данное Богом наглядное пособие — таинства — и заменяют его видеоклипами, сценками и прочими визуальными средствами, чтобы завладеть вниманием людей. Мы совершаем грандиозную ошибку, когда думаем, что вся эта визуализация эффективнее тех средств, которые установил сам Христос. Пасторы, которые не объясняют смысл таинств и редко проводят их, лишают свою паству потрясающей поддержки в их христианском странствии. Но мы можем слышать Евангелие каждое воскресенье — и есть его тоже.

Конечно, есть и пить нужно с верой. Сами еда и питье не спасают. Но когда мы едим и пьем с верой, мы получаем уверенность, что наши грехи прощены и мы имеем вечную жизнь. Кроме того, нам дается иллюстрация союза с Христом. Когда мы едим Его плоть и пьем Его кровь, мы буквально вступаем в общение с Ним — не стаскивая Христа с неба, а переживая Его присутствие через Его Духа. Как жаль, что многие члены церкви приходят на вечерю Господню с унынием и мыслью о том, чтобы она быстрее закончилась. Горе пасторам, которые не наставляют свою церковь черпать радость в Евангелии, подаваемом в причастии.

Если вы и прольете слезы во время вечери Господней, то плачьте от благодарности и восторга, а не от уныния.

Воскресенье 29

Вопрос 78. Превращаются ли хлеб и вино в тело и кровь Христа?

Ответ. Нет. Подобно тому как вода при крещении не превращается в кровь Христа и не омывает грехи, но лишь служит знаком и заверением от Бога, так и священный хлеб во время вéчери не становится телом Христа, хотя и называется телом Христовым в соответствии со смыслом таинства.

Вопрос 79. Почему же тогда Христос называет хлеб Своим телом, а чашу — Своей кровью и новым заветом в Своей крови, а Павел пишет о приобщении телу и крови Христа?

Ответ. Христос говорит так не без веской причины. Он желает научить нас: подобно тому как хлеб и вино поддерживают земную жизнь, Его распятое тело и пролитая кровь истинно есть пища и питие для вечной жизни нашей души. И более того, посредством этого видимого знака и залога Он желает заверить нас, что мы приобщаемся Его подлинного тела и крови через действие Святого Духа, когда вкушаем устами эти святые символы в Его воспоминание. И все Его страдание и послушание, несомненно, наши, словно мы сами пострадали и сами заплатили за все грехи.

Реальное присутствие?

Не считая учения об оправдании, яростнее всего во время Реформации спорили о вечере Господней. Сами реформаторы не во всем были согласны между собой, но были едины в отвержении римскокатолического учения о причастии, которое называлось пресуществлением. Другими словами, римские католики верили, что хлеб и вино превращались в физические тело и кровь Христа. Опираясь на философию Аристотеля, они учили, что субстанция хлеба и вина меняется, а внешние качества остаются прежними. Вот почему, несмотря на пресуществление, хлеб выглядит хлебом, а вино — вином.

По римско-католическому учению, когда в горнице Иисус взял в руки хлеб и сказал: «Это есть тело Мое», Он имел в виду: «Этот кусок хлеба является Моим настоящим, реальным физическим телом». Реформаторы, имея в виду латинскую фразу hoc est corpus meum, ‘это есть тело мое’, посмеивались над католическим учением, называя его «фокуспокус». Они учили, что на самом деле Иисус использовал фигуру речи. Как «Я есть пастух добрый» не означало, что Иисус пас животных среднего размера, которые говорили «беее», а «Я есть дверь» не означало, что Иисус болтался на петлях, как «У верующего в Меня из чрева потекут реки воды живой» не означало, что у учеников появится встроенный кран c подачей H2O, — так «Это есть тело Мое» не означало «Эта буханка есть буквально Мои мясо и кости» (ср. 1 Кор. 10:4).

Лютер и его последователи отвергли пресуществление, но сохранили учение о реальном физическом присутствии Христа. Лютеранское учение называется соприсутствием. Лютеране верят, что хлеб остается хлебом, а вино — вином, но Христос физически присутствует «в, с и под» хлебом и вином.

Также вечеря Господня может пониматься как воспоминание. Обычно такой взгляд на вечерю приписывают Ульриху Цвингли, хотя его учение, видимо, было более сложным. В данном случае причастие — просто трапеза воспоминания. Ничего мистического не происходит, никакого реального присутствия нет. Хлеб и вино остаются самыми обычными хлебом и вином. Они напоминают о жертве Христа, о Его смерти за наши грехи.

Еще один взгляд связывают с именем Жана Кальвина. Неудивительно, что именно этот взгляд представлен в катехизисе. Кальвин считал, что вечеря — это трапеза воспоминания. Но он также учил, что она была трапезой общения. Он верил в реальное присутствие, а точнее, в реальное духовное присутствие, благодаря которому мы верой насыщаемся Христом и переживаем Его присутствие посредством действия Святого Духа. Таким образом верой мы «приобщаемся Его подлинного тела и крови» (вопрос 79).

Нет сомнений в том, что вечеря Господня — это воспоминание. Мы вспоминаем Христову последнюю вечерю (1 Кор. 11:23–25). Мы вспоминаем Его жертву и провозглашаем Его смерть (1 Кор. 11:26). Но вечеря Господня также есть общение. «Чаша благословения, которую благословляем, не есть ли приобщение [греч. койнониа] крови Христовой? Хлеб, который преломляем, не есть ли приобщение [греч. койнониа] тела Христова?» (1 Кор. 10:16). Когда мы пьем из чаши и едим хлеб, мы делаемся причастными телу и крови Христа, вступаем в общение с Ним. Мы соединяемся с Ним и переживаем глубокую, духовную койнонию с Ним. Христос действительно находится с нами за одним столом.