Британия глазами русского

С НОГИ НА НОГУ

Исход парламентских выборов в Англии 18 июня 1970 г. агентство Рейтер назвало «крупнейшей политической сенсацией в послевоенной британской истории». За день до голосования то же агентство цитировало результаты последнего опроса общественного мнения, проведенного институтом «Морплан», согласно которым лейбористы были популярнее тори среди населения почти на девять процентов, что сулило лейбористам в новой палате общин большинство в 150 мандатов. Но в тот же самый день лидер консерваторов Эдвард Хит предсказывал: «В четверг - день выборов - очень многие будут шокированы». Трудно сказать, верил ли Эдвард Хит собственным словам, но шокированы в четверг были действительно многие и в первую очередь все до единого института общественного мнения, расходившиеся в своих прогнозах лишь в числе мандатов, которым будет выражено лейбористское большинство, но не сомневавшихся в их победе. Впрочем, примерно так же расценивала общее настроение избирателей и британская пресса в целом, исключая разве «самые голубые» из проконсервативных лондонских газет «Дейли телеграф» и «Дейли мейл».

Действительные результаты выборов, принесших вопреки этим прогнозам победу партии тори, заставили комментаторов вспомнить исход выборов 1945 года, когда никто не сомневался в том, что лидер консерваторов Уинстон Черчилль вновь сформирует правительство и продолжит представлять Британию на Проходившей в то время Потсдамской конференции. В Потсдам, однако, Черчилль не вернулся. Туда поехал лидер лейбористов Клемент Эттли.

Сейчас британские комментаторы заняты двумя темами: анализом результатов голосования и объяснением «сенсации в четверг», с одной стороны, и толкованием избирательной программы консерваторов, ставшей правительственной программой, - с другой.

И в том и в другом случае проявляется крайняя осторожность. Наученные «сенсацией в четверг», комментаторы воздерживаются от категорических суждений и высказываются лишь «в порядке первого приближения к истине» и оперируют прежде всего «бесспорными фактами». А к таковым относятся следующие. Гарольд Вильсон вручил королеве свою отставку и покинул традиционную резиденцию британских премьеров в трехэтажном особняке на Даунинг-стрит, 10. Он отныне становится лидером оппозиции. Эдвард Хит, совершив в Букингемском дворце церемонию «целования рук королевы», что означает согласие формировать правительство, тотчас же занял место своего предшественника.

В палате общин Вестминстерского дворца консерваторы будут занимать отныне и на пять лет вперед зеленые сафьяновые скамьи по правую руку от спикера палаты, лейбористы - по левую, скамьи оппозиции. Новый премьер-министр Британии Эдвард Хит опирается в палате на 330 мандатов, у лейбористов - 287, остальные тринадцать мест принадлежат либералам и «независимым» депутатам. У тори таким образом «чистое большинство» в тринадцать мест, что, по британским парламентским нормам, считается достаточным запасом прочности, чтобы гарантировать правящую партию от возможных неожиданностей. Таков первый ряд «бесспорных фактов».

Далее идут цифры, к анализу которых наблюдатели подходят уже не столь смело. В выборах не участвовало 28 процентов всех зарегистрированных избирателей. А из тех, кто голосовал за консерваторов, высказались 46,4 процента, за лейбористов - 43 процента. Иными словами, 330 депутатов тори в палате общин избрали лишь третью часть всех английских избирателей, тридцать один процент получили лейбористы, и около трети избирателей не голосовали вообще, сочтя, видимо, что хрен редьки не слаще. Механика британской демократии, однако, такова, что и треть всех голосов дает право той или иной политической партии занять положение правящей партии и выступать от имени «нации в целом».

В этих условиях некоторые лондонские наблюдатели высказывают мысль, что в конце концов опросы общественного мнения перед выборами были не так уж и далеки от истины и что решающую роль сыграли «не настроения избирательных масс», а организация предвыборной кампании и ее проведение, в чем партийная машина консерваторов оказалась более эффективной, чем таковая у лейбористов.

В этом, по-видимому, тоже есть свой резон, как есть свой резон и в том, что существенная, наверное, часть сторонников лейбористской партии была убаюкана обнадеживающими прогнозами и решила: дело я без их голосов будет сделано.

Впрочем, было бы неверно выделять какую-то одну из причин такого сенсационного поворота дел. Газета английских коммунистов «Морнинг стар» пишет в редакционной статье по поводу результатов выборов: «Если кто-нибудь установит могильную плиту в память правительства Вильсона, на ней следует написать: «Погибло от собственной руки».

За шесть лет пребывания у власти правительству Вильсона нельзя было отказать в рвении, но это рвение было направлено прежде всего к тому, чтобы заполучить доверие финансистов лондонского Сити и промышленных монополий. Органы этих кругов журнал «Экономист», газеты «Файнэншл таймс», «Таймс» и другие в последние месяцы не высказывали правительству Вильсона особых претензий. Скорее, наоборот. Они одобрительно оценивали и тот факт, что канцлеру казначейства Рою Джен-кинсу удалось сбалансировать платежный баланс страны и расплатиться одновременно с половиной международных долгов Британии, что безработица в стране держится на постоянно высоким уровне, превысив в последние месяцы 600 тысяч человек, чем сокращая возможности занятых на производстве добиваться более высокой заработной платы. Даже проконсервативная пресса благосклонно записывала все это в актив лейбористам. Но этот актив пополнялся из кармана трудящегося англичанина, ибо за его счет была в основном проведена и девальвация фунта стерлингов, выдержан в течение нескольких лет режим «жесткой экономии», заморожена заработная плата. А цены между тем росли.

Повторялась, коротко говоря, обычная в буржуазных условиях история: широкие жесты в сторону избирателей перед выборами, «твердое правление» во имя интересов государства - едва получив мандат на управление. В течение шести последних лет кабинет Вильсона в этом смысле мало чем отличался от правительства тори и делал примерно то же, что консерваторы, правившие до него страной тринадцать лет под руководством Черчилля, Идена, Макмиллана и сэра Алека Дугласа-Хьюма. Поэтому в нынешних выборах соперничали только лейбористы и консерваторы; третьим и равным их участником было безразличие - равнодушное отношение чуть ли не десяти миллионов избирателей к тому, кто будет выступать от их имени впредь. Разве не об этом говорит тот факт, что из четырех с лишним миллионов англичан, старше 18 лет и моложе 21 года впервые получивших право голоса, более полутора миллионов не сочли нужным даже зарегистрироваться в избирательных списках.

Консерваторы, как показывают результаты выборов, сумели превосходно использовать эту ситуацию, добившись максимальной поддержки в своей традиционно массовой базе - многочисленных в Британии «средних слоях». Отмечу в порядке иллюстрации, что за день до выборов консервативная «Дейли мейл» огромным заголовком через всю первую полосу призвала домохозяек поднять бунт и «сказать свое слово». И, конечно, какая-то часть из них, уставшая от бесконечно восходящей спирали цен, сказала его в пользу тори, хотя и до лейбористов цены на месте не стояли.

Что готовит Британии день грядущий при консерваторах, судить пока рано. В избирательном манифесте они обещали сократить прямые налоги, обеспечить стране «закон и порядок», в том числе и введением жесткого антипрофсоюзного законодательства, дать большую свободу действий предпринимателям и ограничить приток «цветных иммигрантов». По молчаливому соглашению между руководством лейбористов и тори, внешнеполитические вопросы в избирательной кампании почти не затрагивались: ибо спорить было не о чем. И для тех и для других краеугольным камнем было участие в НАТО и поддержка всех со всеми вытекающими из этого обязательства последствиями.

В лондонском Сити победу тори приветствовали с предельной откровенностью: за день курсы акций на фондовой бирже поднялись в общей сложности больше чем на миллиард фунтов, поставив тем самым абсолютный рекорд.

1970 г.