Чёрная Рука

Глава 1: Последствия трагедии

Тик-так, тик-так. Настенные часы, минутная стрелка издавала громкие звуки в одном и том же темпе целыми днями. Звон механических деталей внутри часов раздражал ещё больше, наслаиваясь на звуки стрелки. В висках гудела кровь, обильным потоком движущаяся по организму и глушащая своим звуком остальные шумы тела, кроме сердца. Глаза закрыты тряпкой, на лбу влажное полотенце, вся простынь мокрая от обилия холодного пота. Сердце бешено стучит, синхронно со стуками потоков крови по черепу. Фридриха лихорадило, он был в состоянии горячки, длившейся уже несколько часов. Озноб заставлял его укрываться все больше и больше, теряя воду. Во рту пересохло так, что глотательный рефлекс вовсе не работал.

— Ты весь горишь… Наведу тебе настойку из кровавника, она должна помочь, — прежде тихий мужчина, лет семидесяти на вид, укутанный в чёрный плащ мага-отшельника, встал со стула и тихонько побрел в соседнюю комнату, также укрытую в полумраке.

На теле Фридриха не осталось ни одного живого места. Он временно ослеп из-за того, что увидел вспышку от взрыва, устроенного огненным элементалем. Половина рёбер оказалась переломана из-за множества падений с большой высоты. А внутренние органы чуть не стали кашей из-за ряда порванных мана-каналов.

Лишь постоянное воздействие магии исцеления дало Фридриху шанс выжить и подлечиться. Однако, как бы могущественна не была магия, но даже ей требуется время на излечение таких травм.

— Ак-к-к…кадемия, — с усилием произнёс Фридрих, не в силах остановить поток слёз стекающих из-под глазной повязки.

К этому моменту вернулся и старик с бутылкой в руке, наполненной какой-то мутной жижицей, мало чем отличавшейся от болотной воды. Он налил её прямо в рот Фридриху и стойкий запах спирта ударил ему в ноздри. Затем, старик растер тело парня настойкой.

— Фридрих, перед тем как ты уснёшь, я объясню тебе кое-что… — он вытащил из кармана плаща металлический кулон овальной формы и вложил в руку парню, — мне нужно будет уйти. Я оставлю тебе этот кулон. Как проснёшься — первым же делом иди к человеку, который сделал этот кулон. Она тебе поможет.

Профессор рассмотрел повнимательнее узор, появившийся на плече Фридриха. Выглядевшая словно, только что поставленное раскаленной кочергой, клеймо, в виде обозримого астрономами небесного тела — Сатурна, названного так в честь одного из первых магов.

— Наследие Сатурна. Ты унаследовал силу одного из тех, кто дал нам, людям, свободу в конце Эпохи Рабства. Помни о том, что эта сила может уничтожить не только любого твоего врага, но и тебя самого. Не переусердствуй. Не теряй контроль над собой. Не будь самоуверенным. С этого дня начинается твой тяжёлый путь, но я верю, что ты справишься.

— … - Фридрих хранил молчание, слушая наставления своего добродетеля, чьего имени и лица не знал и не видел. Его голос и того вовсе был похож на медвежий рык своим звучанием.

— Я буду молиться Близнецам за твоё благополучие. Когда-нибудь мы снова встретимся и вместе выпьем настойку из мандрагоры. А до тех пор, я с тобой прощаюсь, — в конце своей речи, он взмахнул пальцами в воздухе и прислонил их к виску парня. Тот мгновенно уснул, почти не подавая признаков жизни.

На следующий день прямо в сердце столицы республики прошёл митинг горюющих родителей и требующих возмездия магов, в числе которых также были выпускники. На главной площади столицы старейшина магического сообщества — Людвиг ван Дер Эрзурум объявил о создании "Белой Руки" — организации-противовеса "Чёрной Руке“, чьей главной задачей стало полное и неумолимое уничтожение тех, кто совершил теракт в академии. Фридрих же был одним из тех, кто участвовал в слёзном шествии, наблюдая за зарёванными родственниками погибших, несущими портреты тех, кого они потеряли.

Мостовая не могла выдержать натиска десятков тысяч человек и нещадно трескалась, разлеталась на куски, подобно хрупкому стеклу. Особо рьяные горожане нападали на стражу, призванную охранять их. Они были в ярости и не могли смириться с утратой и искали себе того, на ком можно выместить гнев. Это грозило бы бойней, если бы не слова сопровождавших шествие магов.

— Гнев и ярость не вернут вам родных. Не стоит беспокоить тех, кто бережёт ваши жизни. Мы не можем знать, когда "Чёрная Рука" нападёт снова, а потому и провоцировать их на нападение бессмысленной бойней не стоит. Уже достаточно людей погибло.

Фридрих, шедший посреди толпы, но ощущавший себя в одиночестве, нес в руке кортик названного брата — Сильвана Майера и рисунок возлюбленной в блокноте. Боль разрывала его сердце, полосуя его словно ножом. Слезы безостановочно стекали по щекам, руки дрожали.

Вскоре он продрался сквозь великое множество людей к месту трагедии и по совместительству единственному уцелевшему зданию среди всего студенческого городка — к сторожевой башне, расположенной на углу отведенного под городок участка. У подножия башни расположились тысячи портретов и десятки тысяч цветов, сложенных в несколько десятков рядов. Красные тюльпаны, живые и прекрасные, символизирующие человеческое сердце в некоторых народных сказаниях, навсегда запомнились ему.

Процессия закончила свой путь у реки, протекавшей через весь город. Люди, совершенно мрачные и поникшие, расчувствовашиеся и растроганные, испуганные и смирившиеся разошлись по домам. Они продолжили жить дальше, несмотря на свою боль и потерю любимых, ровно как и Фридрих, который всё-таки отличался. Он чувствовал себя единственным несправедливо выжившим в той бойне. Тысячи студентов погибли замученные, сгоревшие, израненные, избитые. А выжил лишь Фридрих, последний из "ДК" и, скорее всего, последний из оставшейся в живых дюжины студентов, ведь охоту на них со стороны "Чёрной Руки" никто не отменял.

— Пора бы и мне уже идти, нечего тянуть, — он вскинул кулон, полученный от профессора и увидел на нем гравировку, гласившую "Виктория фон Лютенсбах", — ясно, дворянка.

Фридрих не был в дворянском квартале ни разу, но был знаком с теми, кто живёт там. Одна только третья дочь герцога Сантис чего стоит. Несмотря на то, что Республика считала своим долгом следовать пути демократии, дворяне со всего мира облюбовали вечносолнечную столицу богатейшей республики мира и настроили здесь столько вилл, что властям пришлось оформить целый район для дворян. Самому Фридриху путь туда был закрыт, но не той, кто там живёт.

— Вот мне и пригодится Лиза. Вроде бы она сейчас в лечебнице Святого Стефана, — перед глазами моментально промелькнули вспышки воспоминаний из академии, особенно то мгновение, когда стараниями Юты Колдберга, их одногруппника, Лиза получила сотрясение мозга, — кажется, что это было так давно, будто бы в другой жизни…

Тьма окончательно опустилась на улицы шумного города, скрывая в себе подозрительных личностей, в том числе и Фридриха, шатающегося у лечебницы, переполненной ранеными. Лишь пара медсестёр дежурили ночью, и те стояли у главного входа, покуривая табак из трубки.

— Прошу прощения, я могу посетить Елизавету фон Сантис?

Девушки недоверительно осмотрели носящего обноски и старательно скрывавшего лицо парня, который не вызывал ни капли доверия. Они переглянулись между собой, но ответила на вопрос Фридриха та, на чьём лице уже распустились возрастные морщинки.

— Молодой человек, вы время видели? Лечебница закрыта, приходите утром.

— Знаю, сейчас уже почти полночь, но это действительно важно для меня, — в качестве крайней меры убеждения, он распахнул плащ, открывая ей вид на ученическую палочку.

— Так ты из "счастливой дюжины"? Тогда я тем более не могу пропустить тебя внутрь. На вас же устроили охоту эти ублюдки, которые по ветру пустили академический городок. Мало ли они решат заглянуть сюда за тобой. Мне не хочется отвечать за проблемы, которые можешь устроить ты, поэтому уходи по-хорошему, — заканчивая разговор на своём слове, она вытряхнула табак из трубки и зашла в лечебницу, даже не обернувшись.

Фрид ожидал такого и понуро опустил подбородок. Пускай выжившие и приобрели широкую известность за столь короткое время после падения академии, они стали изгоями. Каждый, кто хоть как-то был связан с магическим миром столицы был выпускником или действующим студентом академии. И за головой каждого из них началась охота. Это привело лишь к тому, что им перестали поручать работу, оборвали с ними все связи и даже не дают купить товары первой необходимости. Граждане боятся за свою безопасность и соответственно перестали выходить на контакт с магами. В долгосрочной перспективе психологический урон от совершенного акта будет гораздо выше, нежели от непосредственного истребления учеников академии. Этого ожидал и Фридрих.

— Вчера вы любили магов, сегодня опасаетесь их, а завтра устроите восстание, дабы перебить их до того, как "Чёрная Рука" возьмётся за их истребление всерьёз. Вы руководствуетесь страхом за свои жизни, однако этот же страх выведет вас к вратам ада, ведь вы собрались ненавидеть тех единственных магов, кто хочет и может защитить вас от "Чёрной Руки".

Медсестра помладше отвела взгляд в сторону, ощущая бурю эмоций в душе. По её лицу было видно, что трагедия задела и её лично.

— Я потеряла брата в той бойне. Магия для меня умерла вместе с ним. Не приходи сюда больше, ты беспокоишь раненых своим присутствием, — она раздражённо фыркнула и зашла в здание лечебницы вслед за своей наставницей.

Фридриху ничего не оставалось, кроме как забраться внутрь лечебницы своими силами, не совсем законно. Обойдя её вокруг, он приметил открытое окно, через которое аккуратно проник, оставшись незамеченным. Оставалось дело за малым — найти Лизу. Её пепельного цвета волосы было сложно пропустить среди штабелями уложенных пациентов. И по ним ему удалось отыскать её.

— Лиза, ты спишь? — слегка тормоша её за плечо, спросил Фридрих, — Лиза?

Рука девушка приподняла одеяло и схватилась за его ворот. Другая же приставила нож к его горлу столь быстро, что парень и отреагировать не успел.

— Ещё одно слово и я тебя прирежу, как скот, — она не видела Фридриха в лицо, а потому отнеслась с недоверием к нему.

Как только она приспустила одеяло с глаз, то сразу же убрала нож в сторону. По её щекам прокатились слёзы, не то счастья, не то испуга, но Фридрих склонялся ко второму.

— Фридрих! — она уткнулась лицом в его грудь, крепко обнимая при этом. Она дрожала, мягкая грудь вздымалась при каждом горьком вздохе, — мне страшно… Я думала, что они придут за мной и убьют… Даже отец не смог мне помочь.

Отца Лизы Фридрих знал не понаслышке. Он был, да и сейчас является, одним из ведущих герцогов королевства Грейкасл, государства на юго-востоке от республики Дариу. Имеет прямую связь с королевской семьёй и относится к младшей ветви этой семьи, ровно как и сама Лиза. Группировка восставших магов навела столько суеты в магических кругах, что даже короли, обладающие магическим потенциалом, и их наследники тем более, думали, что стали целью "Чёрной Руки".

— Я не дам им тебя тронуть. Поверь мне, — держась спокойно, Фридрих периодически осматривался по сторонам, чтобы не влипнуть в историю куда хуже той, что уже произошла.

Последнее, чего он хотел — истребление счастливой дюжины, как окрестил выживших студентов народ республики, а потому был готов положить жизнь на защиту ребят.

— Ты хочешь уйти отсюда? Я могу помочь тебе перебраться к отцу.

— Нет, — отлипнув от рубашки Фридриха, она подняла на него зарёванные глаза, которые уже успели покраснеть, — отец мне не сможет помочь. Если я поеду к нему, то поставлю под удар герцогство. Да и я не единственная его дочь. Даже если он и примет меня, то сестры захотят выжить меня из родового гнезда. Мне никак нельзя возвращаться.

— Лечебница тебя не сможет защитить, отец тоже, ты сама училась на медицинском факультете. Кто тебе поможет в таком случае?

— Не знаю… — она слёзно всхлипнула и снова уткнулась носом в грудь парня, — Я не хочу умирать, но также не хочу подставлять под удар невинных людей… Если мне и защищаться, то либо самостоятельно, либо с теми, кому и так грозит смерть от рук восставших магов.

Фридриху ничего не осталось, кроме как помочь сначала Лизе, а потом уже начинать полноценное расследование. Лиза сейчас была единственным возможным информатором, к которому Фрид мог обратиться за помощью, и её спасение уже стояло у него в приоритете.

— Тебе опасно здесь оставаться. Отведу тебя в свое временное убежище. Собирайся, мы уходим.

Если хоть кто-то узнает о том, что какой-то простолюдин, пусть и маг, выкрал дворянку, то головы с плеч снесут всем. Начиная с пациентов, которые не заметили пропажи, и заканчивая самим Фридрихом, главным виновником.

Когда Лиза собралась, её тонкие пальчики вжались в плечо Фридриха, а грудь слегка коснулась его локтя. Поразительная мягкость на мгновение одолела его, но он быстро взял над собой контроль.

— Не так быстро… — пространство в паре метров от них начало искажаться. Из него посыпались ругательства и оскорбления от того, кого они желали встретить меньше всего, — я, кажется, уже говорил вам, что бежать от нас бесполезно…

Из открывшегося во тьме портала вышел грузный, высокий мужчина, чьи руки были покрыты шрамами по самые плечи. Чёрная кожаная жилетка защищала лишь торс. На его лысую голову накинут чёрный капюшон, а на бёдрах висят парные серпы, чем-то напоминающие кусаригаму, оружие воинов востока.

— Ничего личного, ребята, я лишь наёмник, которому нужно кормить семью, — ухмыляясь, бросил мужчина, вскидывая серпы.

— А будешь кормить лишь червей, — бесстрашно выдал Фридрих, направив палочку на врага и отведя Лизу за спину.

Лиза, будто бы увидев свой самый главный кошмар, вжалась в плечо Фридриха. Её стройные ножки подкосились, чуть не роняя. По щекам побежали слёзы. Её кожа покрылась мурашками, руки задрожали.

Заметив состояние девушки, Фридрих понял, что она ещё не отошла от шока и страх быть убитой превалирует над желанием мстить. Совершенно иначе, чем у него.

— Правильно, — кинув взгляд на девушку, мужчина широко улыбнулся, обнажив порядком подгнившие зубы, — бойся меня. Я — охотник, а ты — добыча. Твоя смерть доставит мне удовольствие, а деньги за твою голову обеспечат меня сытным ужином в баре.

— Заткнись! — грозно крикнул Фридрих, разбудив пациентов, прежде спокойно спавших под их ногами.

Один из недовольных пробужденных хотел было закатить скандал, но его голова свалилась на пол, отрезанная от шеи. Острые как бритва серпы, за доли секунды закончили жизнь бедолаги. Оставшиеся в помещении пациенты истошно закричали и рванули на выход, побросав свои вещи, однако одного за другим поразила магическая цепь фиолетового цвета. Все они оказались скованы внезапно образовавшейся преградой.

— Невербальная магия? Ты тоже учился в академии?

— Моя Альма-Матер, — он опустил серпы вниз и взглянул на парня изподлобья, — привила мне стиль жизни охотника, — последовал удар серпов друг о друга и скованные цепью пациенты взорвались, будто бы в их животах сдетонировал заряд.

Море крови взлетело в воздух, окропляя присутствующих с ног до головы. Головы слетели с плеч хилых доходяг, беременных женщин и даже детей, которые умудрились заболеть оспой.

— Чёртов ублюдок! — взревел Фридрих, выпуская магический луч из палочки.

Наёмник с лёгкостью отразил его и совершил рывок вперёд, ближе к парню, заведя один из серпов за спину, а другой выставив вперёд. Плечо Фридриха снова возгорело пламенем, а на его поясе материализовалась красная маска демона, также обьятая огнём.

Стремительно сокращая дистанцию между ними, наёмник атаковал Фридриха плавными, волнообразными движениями серпов, однако вся атака ушла в молоко. Лицо врага столкнулось с кулаком, покрытым маной. И тот не смог устоять. Огромная сила оттолкнула его в несущую стену, впечатывая в неё.

Из-за шума в помещение вошли медсестры, которых Фридрих повстречал ранее. Та, что помоложе свалилась в припадке. На неё напала паническая атака, заставившая её рвать на себе волосы и истошно рыдать, смотря на побоище. Как бы они не хотели сейчас проклясть парня, но только Фридрих мог защитить их от смерти, это понимала и старшая, которая лишь схватилась за сердце от испуга.

«Всё усложняется. Мне нужно не только защитить их, но и победить, иначе он всех перебьёт» — скалясь, мысленно произнёс Фридрих.

Ему не нравилась даже сама мысль сражения с тем, кто десятки лет рубил головы, но делать было нечего. Придётся что-то делать, чтобы выжить.

— Я отвлеку его, а ты забирай медсестёр и убегай. Я тебя все равно рано или поздно найду и защищу, а пока что спасайся бегством, — он шепнул Лизе на ушко, не отводя взгляд от убийцы.

— Хватит секретничать. Ты уже на краю гибели, — отлипая от кирпичной стены, произнёс лысый убийца, — удар у тебя поставлен, признаю, но ты лишь дитя, которое не сможет одолеть взрослого при всем желании и умении.

— Твоего мнения не спрашивали, ублюдок, — Фрид процедил сквозь зубы, недовольно фыркнув при этом.

Наёмник не стерпел юношеской дерзости и рванул к подросткам, но уже более хитро. На бегу, он поддел серпами плитку, уложенную на полу, и ловкими рывками метнул её осколки в лицо парню. В воздух поднялась пыль, ограничившая обзор чуть менее, чем полностью. Серая дымка забилась в ноздри юноше, мешая ему и вдохнуть. Он лишь оттолкнул от себя Лизу и крикнул ей, прежде чем контратаковать.

— Беги отсюда!

Едва проведя в палочку магию, Фридрих услышал треск ломающейся древесины. Порядком поврежденная сосновая палочка лопнула и обратилась прахом в его руках, оставляя его безоружным.

— Не вышло? Как жаль, — насмехаясь, наёмник вынырнул из плотной дымки, с левого бока парня и вонзил один из серпов ему под ребра. А в ответ же получил мощный удар кулаком поддых, выбивающий из врага весь дух. Силы удара хватило на то, чтобы он пулей вылетел из храма, пробивая собой преграды в виде каменного забора и несущей стены.

Один из глаз парня стал жёлтым, как у хищника. Он, в отрыве от воли юноши, крутился по глазной орбите, примечая для себя что-то важное. Создавалось ощущение, что он жил своей жизнью и в какой-то момент вовсе выйдет из тела на свободу. Вертикальный зрачок расширился так, что почти закрыл собой всю радужку. Глаза на демонической маске, материализовашейся на поясе, стали чисто жёлтыми, напоминая свет от простейших манипуляций с огнём.

Чудовищная аура поработила парня, поставив его эмоции и волю на колени, в то время как каналы в его теле разрывались от перенасыщения маной. Даже его кожа слегка поменяла цвет. Она посинела, как при обморожении, но испускала жар, подобный тому, что выходит из печи.

— Хо-хо, — наёмник напрягся, — так ты такой же, как и та девчонка…

— На колени! — раздался крик откуда-то сбоку, следом за которым сильная жажда крови распространилась на всё помещение, обволакивая как наёмника, так и Фридриха.

— Похоже, что у нас гости… — он облизнул окровавленный серп, растягивая улыбку до ушей.

— На колени! — ещё более мощная волна кровожданости охватила их, заставив упасть на пол. Ярость хищника покинула тело парня, а понявший, что в этом бою ему не победить, наёмник спешно покинул дуэль, открыв за собой портал.

Из тени вышел жилистый мужчина, стройного телосложения, но с атлетически сложенной мускулатурой. Руки он держал в карманах плаща, сотканного из натуральной кожи, по виду напоминавшей овечью. На его лице закреплена чёрная маска без изысков, а за спиной виднелась рукоять тяжёлого полуторника, обвитая серебряной нитью.

С исчезновением наёмника, невыносимое давление исчезло, не оставив после себя и следа. Неизвестный подошёл к упавшему на живот юноше и схватил его за шиворот. Одним движением руки он поставил его на ноги и стряхнул пыль, упавшую ему на плечи.

— Ты как? Не ранен?

Аура незнакомца подавила давление, исходящее изнутри тела Фрида с такой лёгкостью, будто бы не нашла ни единого препятствия перед собой. Голова кружилась и болела, в глазах потемнело, ноги почти не держали его. Лишь рука мужчины уберегала юношу от падения.

— Понятно. Ты идёшь со мной. Вы трое — тоже! — крикнул он во тьму, не успевшим убежать девушкам.

Он исказил окружавшее их пространство, сжав его ладонью. Резким рывком, ткань мироздания разорвалась, открыв червоточину. На безумной скорости, подвластной лишь магам пятой ступени и выше, он заковал всех, кого назвал и затащил за собой в кротовую нору.

Ночь сменилась днем, а час от часу легче не становилось. Сразу после того, как их взял в плен загадочный мужчина, они вырубились. Не без его участия. Фридрих очнулся раньше всех, и то, из-за заклинания, произнесенного незнакомцем.

— Сомн: Отмена.

Веки парня принудительно разомкнулись. Его взгляд поначалу был затуманен, но, через какое-то время, фокус был взят. Чёрная маска без каких-либо изысков, взирала на него. Мужчина, носивший её, сидел на стуле, оперевшись руками на спинку перед грудью.

— Поболтаем, — кратко приказал он и щёлкнул пальцами. Свет в помещении загорелся ярче прежнего, а несколько лучей ударили прямо в лицо Фридриха, — пойдём по порядку.

Фрид почувствовал дискомфорт в области кистей и попробул подвигать ими, но упёрся в антимагические наручники, держащие запасы маны парня на уровне, на котором он мог быть в сознании, не более. Он окинул помещение взглядом. Его взору предстала комната, не более трех метров в ширину, двух в высоту и четырёх в длину. В ней поместились лишь стол и пара стульев. Стены выложены каменным кирпичом серого цвета. В углах под потолком виднелись следы плесени, появившейся от излишней сырости.

«Значит, я либо под землёй, либо в болотах, либо в месте, где постоянно идут дожди» — мысленно резюмировал Фридрих, отводя взгляд от собеседника.

Последний неожиданно встал с насиженного места, разминая руки. Он потянулся, подняв их вверх и выпятил грудь вперёд. Ни единого хруста Фридрих не услышал. Из этого он сделал вывод о том, что это либо показуха, либо тело мужчины натренировано настолько, что он может дать фору многим воинам.

— Кем ты приходишься Елизавете де Сантис, третьей дочери герцога Сантис, меча короля? — он наклонил голову вбок и чуть вперёд, фокусируя взгляд на лицевой мимике юноши, — вы друзья, знакомые или любовники?

— Хех, — Фридрих усмехнулся, услышав последнее предположение, — если бы я был её любовником, её августейшие родственники давно пустили бы меня на колбасу. Я лишь простолюдин, у меня не может быть отношений с целой герцогиней.

Вдруг, из не освещенного угла комнаты послышался скрип пера, царапающего пергамент, настолько раздражающий, что Фридриха передернуло, а спина покрылась муражками.

— Допустим. Но не увиливай от ответа. Кем. Ты. Ей. Приходишься, — будто бы дразня, он делал долгие паузы между словами, повторяя вопрос.

— Она училась на факультете, который был дружественным моему. И к тому же, я защитил её от нападения Юты Колдберга, когда те поссорились на занятиях профессора Финрала.

— Да, я читал отчёт, который ты писал дисциплинарному комитету. Кажется, ссора возникла на фоне травли. Госпожа прилюдно оскорбила козла отпущения всей группы, а Юта оскорбил уже её, пустив сальную шутку, — из угла снова послышался росчерк пера, постепенно выводящий парня из себя.

— Скажите своему писарю, — он замялся, резко почувствовав давление, исходящее от мужчины, — пожалуйста, чтобы он писал чуть потише или взял другое перо.

Незнакомец оценил парня взглядом, видно думая как поступить, в соответствии с желанием или кодексом, но лишь вздохнул, при этом махнув рукой.

— Юстас, будь пожалуйста тише, отвлекаешь.

— … - но мужчина не услышал ничего в ответ, что можно расценивать как исполнение приказа.

— Продолжим разговор. Следующий вопрос, — он скрестил руки на груди и принялся бесцельно переминаться с ноги на ногу, будто продолжая разминку, — из-за твоего вмешательства в их ссору, госпожа была вынуждена пропустить несколько дней занятий в связи с полученной травмой. Напомни, что за травму она получила?

Раздумывая над ответом, Фридрих не решительно проговорил сквозь зубы, не выказывая никаких эмоций, кроме непонимания смысла вопроса.

— Я не знахарь, откуда мне знать, какой диагноз ей поставили в лечебнице?

— Ты делал первичную оценку состояния здоровья госпожи. И позаботился о ней, оказав первую медицинскую помощь. Если уж ты не знаешь её диагноз, то я и подавно. Поэтому ответь, какой диагноз поставил ей ты, — властным тоном произнёс мужчина, не считая себя обязанным любезничать с зазнавшимся мальчишкой, который ему годится если не в сыновья, то в младшие братья точно.

— Я подозревал, что поток ветра, ударивший её по виску, привёл к легкому сотрясению мозга. Силы удара было мало для того, чтобы причинить больше урона, да и она успела наложить на себя начальную защиту от магии, не говоря о защитных артефактах, которые так и сыпятся с неё, — выпалил он как на духу, не пытаясь что-то скрыть, ибо понимал, что с такими людьми, как этот незнакомец, ложь становится предвестником плохого конца. Впрочем, ему и скрывать было нечего, ведь в том конфликте он действовал согласно инструкции и не превышал полномочия в качестве члена дисциплинарного комитета.

— Хорошо, пока что данные совпадают. Если так и продолжим, то есть шанс, что тебя отпустят раньше. А пока что, надо пройтись и по другим вопросам, — он вытащил из кармана блокнот в кожаном переплете и открыл его, начиная осыпать парня градом вопросов, не давая ему при этом и минуты на раздумья.

Какое-то время допрос продолжался. Судя по ощущениям, длился он несколько часов, а может и дней. Вопросы, к тому же, доходили до глупостей из разряда: "Что ты ел на завтрак в день конфликта госпожи с Ютой", но Фридрих терпеливо отвечал на всё, чтобы мужчина не усомнился в его честности и открытости.

— И последний вопрос, — он перелистнул страницу, — зачем ты хотел выкрасть принцессу из лечебницы? Твоё эгоистичное желание? Какая-то неведомая высокая цель? Заказ какого-нибудь знатного извращенца или что-то подобное?

— Почему каждый вопрос так или иначе намекает на то, что я рассматриваю её как добычу в сексуальном плане, а не как подругу или просто знакомую?

— Потому что ты простолюдин и парень в том самом возрасте, когда каждая юбка, а особенно самая недоступная, манит словно запретный плод. Сама по себе госпожа хоть и знатных кровей, происходит от одного из первых магов Дендралиса, но всего лишь третья по счету. У неё никаких прав на герцогский трон и титул, ведь у действующего герцога ещё три сына и две дочери, не говоря о том, что в королевстве Грейкасл действует система передачи трона от старшего члена рода ко второму по старшинству. Однако, это не мешает сомнительным людям желать её… — крайнее предложение он озвучил с дрожью в голосе, будто бы сам её возжелал, отчего Фридриху стало не по себе.

— В любом случае, — продолжил он, — ответь на вопрос. Зачем ты хотел выкрасть её из лечебницы?

— Затем, что ничего хорошего бы с ней не случилось, если бы её захватила "Чёрная Рука", — о настоящей причине её поиска он решил умолчать, ведь амулет, переданный ему загадочным стариком, мог попасть в руки незнакомца, а и без того малые шансы разобраться в целях и причинах действий организации могли вовсе исчезнуть.

— Что ж… Посчитаем… — он отошёл в угол и одним жестом создал звуконепроницаемый барьер, отгораживающий их с писарем от парня.

Какое-то время они что-то обсуждали, о чем Фридрих мог только догадываться, но вскоре мужчина вышел из тени, держа в руке короткую дубинку, не длиннее сорока сантиметров в длину. Она состояла из четырёх частей, каждая шире другой. Самая широкая часть, при этом же рукоятка, отдавала металлическим блеском. Фридрих напряжённо сглотнул слюну, смотря на неё.

— Из семидесяти вопросов ты солгал лишь в одном. В самом важном последнем вопросе. Я дал тебе возможность раскрыть карты по-хорошему, но раз ты так не понимаешь, я поступлю по-плохому, — он замахнулся дубинкой, подняв её вверх и резко опустил её, ударив по столу. Силы удара хватило для того, чтобы от стола остались лишь щепки.

— Даю тебе самый последний шанс все рассказать. Иначе…, - он кивнул в сторону щепок, — тебя постигнет та же незавидная участь.

— П-погоди! — впервые за долгое время испугавшись за свою жизнь, он задергался, пытаясь выбраться из наручников, но те лишь усилили давление на источник маны парня, высасывая её почти полностью. Он обмяк, прикрыл глаза и уснул бы, если бы не новый удар дубинкой, но теперь по каменной стене, — лучше не дергайся, а то уснёшь и мне придётся будить тебя этой игрушкой.

Этот мужчина был чрезвычайно опасен. Даже тот наёмник, который объявил ему, что будет до скончания времен охотиться за его головой, явно проигрывал здешнему головорезу. Чудовище в плаще, монстр в теле человека, бич божий. Можно по-разному охарактеризовать его, но все эпитеты меркнут, не в состоянии описать и десятой доли ужаса, которую испытал Фридрих в этот момент.

— На всякий случай напомню, права на обман у тебя нет. Говори только правду и ничего кроме правды, — не заметно для взгляда юноши, мужчина переместил кончик дубинки прямо под его подбородок и приподнял его, чтобы тот посмотрел ему в глаза.

— Я говорю правду! Мне действительно не хотелось подвергать Лизу… кхм… Елизавету опасности. "Чёрная Рука" объявила охоту за головами выживших в ходе подрыва академии студентов. Нас осталось всего около дюжины и я не мог не думать о том, что случится с ней, если её схватят.

— Но, у тебя была и иная причина ей помочь, — пресекая вопрос, вертящийся на языке парня, он добавил, — по глазам вижу, выкладывай.

— Меня спас кто-то. Он сказал, что мне может помочь одна дворянка, которая живёт в знатном квартале. Мне туда в жизни не попасть без сопровождения другой знати и для этого я искал Елизавету.

— Зачем тебе та дворянка? В чем тебе нужна помощь? — с недоверием в голосе спросил мужчина.

— Я хочу выяснить правду и защитить тех, кто выжил.

— И что будет, когда ты её узнаешь? Мёртвые к жизни вернутся? Время откатится назад? — цинично заметил он, скрещивая руки на груди.

— Я не знаю, я просто хочу знать правду о том, что случилось и что привело к трагедии в академии. Если понадобится, я жизнь положу на это, — решительно крикнул Фридрих, продолжая пытаться освободиться от оков.

— Юношеский максимализм во всей красе. В чем смысл жить прошлым, когда тебе нужно решить проблемы настоящего, чтобы провести мирную жизнь в будущем? Ты хочешь умереть от старости или в бою?

— Я вовсе не хочу умирать, как не хотел умирать никто из студентов академии. Я позволю себе мирную жизнь только тогда, когда эти ублюдки, те, что уничтожили нас, подохнут как скот!

Мужчина заметил что-то для себя, из-за чего из его рта раздался удивлённый вздох. Он улыбнулся, несмотря на то, что этого никто не увидел из-за маски и продолжил говорить.

— А ты интересный юноша. Если бы наш разговор был при иных обстоятельствах, я бы развил его дальше, однако сейчас меня интересует только дело госпожи. За сим закончим.

Он освободил парня, грубо сломав наручники ударом ноги, а после вытолкал его в открывшуюся за спиной червоточину, напоследок помахав ему ладонью.

— Ты мне напомнил одного человека… Как же его… — он задумался, приставив руку к подбородку, — точно, его звали Айден Мирроуз… Забавный был юноша.